Феникс (издано)

*** Саске Страх воплотился наижутчайшим кошмаром. Боль. Всепоглощающая и безжалостная, удивительно разнообразная, рисующая на холсте-Саске неповторимый шедевр. Саске, казалось, бесконечно барахтался в океане Боли, кроме нее ничего иного для него не существовало. Первая попытка абстрагироваться увенчалась грандиозным провалом: второй поток сознания, едва спихнул всю боль на первый, с неминуемостью смены дня и ночи осознал, что лишен глаз, причем спустя какой-то весомый промежуток времени пустые глазницы дважды прижгли чакрой, второй раз стихиной Хи. Кого-то здорово взбесила неудача с яблоками, вне тела Саске оказавшимися слепыми. Все это промелькнуло вспышкой озарения, спихнувшей сознание в пучину Боли. Последующие попытки упорного инвалида отречься от боли получались чуточку легче и длились подольше. Сердце в груди чужое, как бы не свиное. Вообще все нутро отторгалось его сущностью, кто-то весьма профессионально и быстро сумел заменить все внутренние органы, воспользовавшись жаждой жизни, в конце концов принявшей инородные легкие, печень, почки, селезенку, кишки, желудок. В очередной раз Саске сверзился в боль, осознав себя евнухом. На этом фоне культяпки вместо четырех конечностей были восприняты стойко. После обнаружения этого факта второй поток сознания Саске еще не единожды балансировал на грани, но на голой силе воли преодолевал слабость и отстранялся от пагубных эмоций и болей, сигнализирующих о повреждениях физического тела и кейракукей (система циркуляции чакры). Солнечное сплетение, обоснованно сопоставляемое с очагом чакры, выжжено схожим с глазницами образом. Дальнейший елико возможный беспристрастный и детальный самоанализ показал наличие участков родной кожи на животе и затылке, в местах нахождения фуин-трискеле. Зубы отсутствовали все до единого, языка нет, вкусовые и обонятельные рецепторы выжжены вместе с речевым и слуховым аппаратами. Череп продырявить или расколоть пытались, наверняка, но к мозгу проникли через естественные отверстия, ноздри, уши, глазницы. Мыслительный процесс в данный момент явно проходил вне мозга. Инспекция после физического тела перешла к более тонким материям. Система циркуляции чакры оказалась искорежена заменой внутренних органов, уцелели лишь магистральные каналы, лежащие вдоль перебитого в трех местах позвоночника и те, что в голове. Уцелевшие родные клетки, в основном костяка, продолжали генерировать чакру, которая неуправляемо растекалась, одновременно и конфликтуя с чужеродными органами, и преобразовывая их под себя, и помогая поддерживать жизнь в зверски изуродованном теле. Второй поток сознания Саске обнаружил энергетические составляющие колец и цепи с медальоном, без воссоздания материального носителя при помощи чакры нечего и думать про заключенные в этих эфемерных структурах запасы той же чакры и медикаментов. Над всем довлело нательное фуиндзюцу, которое знающий поименовал бы как технику «Катон: Гока Тенро», переложенную с нинфуиндзюцу на фуиндзюцу, пленяющую и обращающую огонь против него самого – попытка принять ипостась феникса едва не вышибла второй поток сознания в резко вскипевший океан боли, мучающий первый поток. Аналог «Фуджа Хоин» окружал оба фуин-трискеле, причем дзюцу выполнили его, Саске, кровью (по сосудам, кстати, в данный момент текла чужая кровь, смесь животной и человеческой), тем самым возведен барьер против его, Саске, вмешательства. Некто гениально обезвредил Саске: конфликт тканей нивелировал высокую регенерацию; с лохмотьями кейракукей контроль над чакрой почти невозможен, четыре культи излишняя мера перестраховки; сброс оков с фуин-трискеле нереален без тонких ковыряний в них; боль рассеивает волю и убивает концентрацию; у проклятой печати один из режимов, как показало время, с чудовищной силой тянет и мгновенно абсорбирует чакру, а второй практически полностью прекращает ее выработку во всем организме. Есть еще ошейник как минимум с фуиндзюцу, капсулирующим пространство-время – попытка уйти в мини измерение вылилась в очередную вспышку боли, едва не потопившей в себе второй поток сознания Саске. Куда ни кинь, всюду клин. Без СЦЧ нельзя сбросить оковы с фуин-трискеле. Без обращения к клановым нательным фуиндзюцу нельзя мгновенно исцелиться или позвать на помощь. Солеан после насыщенной трудовой ночи оклемается не раньше, чем через неделю, что без нынешней ориентации во времени вселяло хоть какую-то надежду. Без чакры нельзя привязать энергетическую структуру к физической, чтобы затем воспользоваться запечатанными ресурсами колец и цепи с медальоном главы клана Луара. Без родной крови нельзя применить хидзюцу «Катон: мерцающая кровь», что могло бы очистить организм от отравы и поспособствовать исцелению, он скорее навредит сам себе из-за бесконтрольного характера живительного белого огня и чуждых тканей. С ошейником нереально сбежать в собственное мини-измерение, о «Камуи» и думать нечего без спирасиэса. Все из-за потерянного клона. Саске ухайдакал детей, вымотавшихся в попытках повторить истинный полет феникса, и решил напоследок перед ужином нагрузить свои крылья фигурами высшего пилотажа, и да, еще порисоваться перед клоном кими, сиротливо пристроившимся на пороге врат Казе. Во время выполнения очередного крутого пике пришел исполинский объем воспоминаний клона, за полторы недели умудрившегося более сотни раз клонироваться, отчего память неимоверно распухла. Саске попросту вырубился, начав усваивать по совокупности целые годы жизни. Ползанье по руслам подземных рек, плаванье в каменной породе, сбор сенчакры. Клоны клона вляпывались в курьезные и фатальные аномалии, съедались, исчерпывали вложенный ресурс, усердно создавали и сами становились пробками для подземных водных артерий, открывали древние катакомбы, руины и захоронения, а так же натыкались на жилы золота, ртути, урана, янтаря, нефти и прочих полезных ископаемых под песчаной пустыней на территории страны Ветра. О да! Грезы клона осуществились, оригинал никогда-никогда не забудет этого клона! Саске так и не вышел из пике, сверзнувшись с неба в море. Собственно шлепка о воду Саске уже не запомнил, не успел он и сориентироваться, чтобы переместиться в свое безопасное мини-измерение или Эдем. Феникс, вынырнув из брюха тучи, инстинктивно сменил ипостась, чтобы легче переварить воспоминания, а это значит, что восемь би-врат остались открытыми, тело должно было чудовищно фонить на всю округу, несмотря на поглощение избытков чакры кольцами и нательными фуиндзюцу. Поэтому скелет Саске и оставшиеся родные клетки продолжают активно вырабатывать чакру при демонтированном из системы рубильнике и мощном внешнем подавителе («Катон: Гока Тенро»), причиняющим боль из-за каждого кванта выработанной чакры. Последними в память врезались знакомые дельфины, с которыми вместе часто резвились, и неясная тень где-то у самого дна, под километровой толщей воды. А дальше провал, разум пробуксовывал, захлебываясь в потоке информации от потерянного клона, вложившегося в игольную высокотемпературную плазменную струю, пробурившую трубу для магмы. Гадать бессмысленно, все ясно без этого: дельфины вынесли тело Саске к какому-нибудь улепетывающему от войны пиратскому кораблю или острову с чьей-то секретной базой, надежно закрытой барьерами фуиндзюцу. Мощный выброс чакры однозначно привлек всякого рода стервятников и просто не в меру любопытных, подобравших беспомощную тушку. А дальше какой-нибудь ирьёнин, гуру темной медицины, позарился на подарок судьбы, при этом или убоявшись мести за убийство, или отнесшийся рачительно к бесплатному заряжателю энергокристаллов, как бы не из конохского района Хаузу. Саске горько пожалел, что не умертвил Данзо, несомненно, нарывшего в Конохе справки о нем и слившего их какому-то живому приспешнику, последователю или наследнику саннина Орочимару, с которым водился будучи главой Корня. Выжать информацию из Саске не смогли, ментальная защита на высшем уровне, резон убивать почему-то отсутствовал. В первом приближении с зацепками полный облом, поступающая от сенсоров в мозг информация попросту игнорировалась из-за обработки колоссального объема от клона, плюс его определенно накачали наркотиками и прочими гадостями, препятствуя приходу в сознание. Потому как бы некому мстить, особенно с учетом гребенки войны, однозначно слизнувшей все следы. О возможностях Солеана чужим неизвестно, все шито-крыто с позиций недоброжелателей, поймавших и изуродовавших Саске, взалкавшего мести всей цепочке посредников. Как поступил клон Наруто? Кими много раз видел, как Саске разгоняется, ныряя из туч в толщу воды. Клон Наруто всяко видел потерю контроля над полетом, и уж тем более выброс чакры. Кто-то караулил? Следил за летающим островом? Случайно оказался рядом? Подняли ли луарцы тревогу? Завязался ли бой за бессознательного Луара Саске? Второй поток сознания Саске по мере сил препятствовал чувствам и эмоциям, не давая им себя задушить, весь букет спихивал на первый поток, раздираемый болью. Боль постепенно уступала место страху остаться в одиночестве. Саске без посторонней помощи не сможет позвать своих спасителей, и отец мало того, что на неделю недееспособен, так еще и предупредил заранее о том, что до дня весеннего равноденствия и носа не покажет с изнанки Эдема, ожидая, когда взбаламученный им омут хотя бы малость прояснится. Карин… обломиться со своим волосяным дзюцу, у оскальпированного мужа сменился оттенок чакры из-за подавляющего числа чужих клеток, в нем сейчас перемешалось целых восемь инородных составляющих, человеческих и животных. Яро всколыхнулся страх за любимую, которая вполне может клюнуть на обманку, ведь неизвестный гениальный ирьёнин однозначно способен создать еще одну химеру, умудриться в какого-нибудь шиноби запихнуть все вынутое из Саске и заставить худо бедно функционировать, вводя дзюцу жены в заблуждение. Пышно цвел страх потери достигнутой мощи, почвой послужил отток чакры, закрепляющий свершенные над телом надругательства, а удобрением стала повторяемость процедуры высасывания чакры через проклятую огненную печать, блокирующую смену ипостаси. Когда все срастется из-за потоков чакры, а это вопрос времени, то инвалидность Саске обеспечена, все идет по пути силового взлома генома с целью переписи. Сомнения немилосердно гложили – а вдруг отец не сможет восстановить? Страх предательства со свистом вытурил второй поток сознания из лакуны отстраненного восприятия. Блюдо из болей и страхов щедро осыпалось перцем обезображенной натуры, пряностями беспомощности и унижений. Следующая отдышка окрасилась паническим отчаяньем, скатившимся в истерику. Ранее воспринятое за прижженные культяпки на самом деле оказалось конечностями. Саске прирастили чужие руки и ноги от локтей и колен, все четыре кости одинаковые – птичьи цевки с тремя двух фаланговыми пальцами треугольником. Кость, обернутая толстой и нечувствительной кожей, минимум мышечных волокон и рецепторов, слабая подвижность, крайняя неприспособленность к выполнению действий, привычных для человеческой кисти или стопы. Ощущение чужих лап говорило о близком завершении процесса химеризации. Сенсорные возможности чакры с одной стороны безграничны, а с другой примитивны, Саске пригодился опыт пребывания в виде огненного сгустка, он сумел частично переложить его на чакру, благодаря чему кое-как воспринимал уродское тело. Хотелось крыть матом всех и вся, но что толку беситься опосля? По первым прикидкам усвоение памяти клона длилось минимум сутки, разум Саске, судя по доступным воспоминаниям, освободился уже после вскрытия вивисектором, ******! Зла не хватает! В следующие мгновения Саске накрыл ужас: у него повышенная эмоциональность и пониженный уровень боли. Значит, организм приспосабливается, развертывает и отлаживает недостающие участки сетей нервов и капилляров, сращивается с *** обновкой, благодаря периодическим циклам продуцирования и откачки чакры достигает стабильного состояния. Этого прозрения оказалось мало! По крупицам данных выяснилось, что ошейник представляет собой символы, выжженные прямо на позвонках! А три места, где позвоночник ощущался перебитым, это еще три неопознанных фуиндзюцу прямо на костях! Но самое ужасное заключалось в том, что система циркуляции чакры окончательно исчезла – его сделали самураем, кастрированным шиноби! Жизнь Саске превратилась в ад. Ненавистная печать причиняла постоянную боль из-за постоянно и без контроля со стороны сознания вырабатывающейся чакры. Но телесная боль ничто по сравнению с душевной. Парень ничего не видел, не слышал, не ощущал запаха и вкуса пихаемой в него жрачки, аурное восприятие окружающего давало мизерный и непонятный обзор, боль препятствовала формированию ассоциативного ряда для сопоставления ощущений. Беспомощный и бесправный раб-калека, подвергающийся непрестанному битью после испражнений и регулярным заборам чакры… *** Атаи Даияки Стояла ясная и жаркая погода. Четыре древние чаши с охлаждающим орнаментом фуиндзюцу располагались квадратом вокруг просторной беседки о восьми столбах. Между ними прямо в воздухе висели метрового диаметра пустые раковины улиток, тихо бегущая из них кристально чистая вода разделялась пополам и, протекая через чаши, дарила вожделенную прохладу всем, сидящим в тени ажурной крыши. Вокруг острова с беседкой раскинулся цветущий сад, выдержанный в скромных тонах. Несколько островков с бонсай, деревянные мостики через текучую прозрачную воду с улитками и деревянные дорожки между ними. Дно водоема устилали драгоценные камни и граненые кристаллы, завораживающе переливающиеся в прозрачной воде, подернутой волнистой рябью. Деревья и кустарники тонкие, с виду хрупкие, десятиметровых гигантов среди них раз-два и обчелся, по ним неторопливо ползали мелкие улитки различных форм с преобладанием витых домиков в виде томоэ. Из беседки просматривался жилой комплекс в старинном стиле синдэн-дзукури, редчайшие и оттого дорогущие породы древесины от старости только хорошеют. На фоне царящей вокруг безмятежности ярко выделялись пестрые птицы с длинными хвостовыми перьями и дивными голосами, приглушающимися шелестом лианоподобных ветвей глициний с цветами кремово-солнечных оттенков – климат и уход позволяли услаждать взор цветением сада круглый год. Любование природой, возведенное в жизненный уклад. Трое расслаблено сидели на дзабутонах, прямо, чинно, привычно. В той или иной степени проседь тронула каждого из них. Юката старшего украшалась вышивкой седых гор в солнечный день. Тонкая вязь на невесомой ткани подложки позволяла одежке струиться подобно шелковой, только вблизи можно понять, что это не фотографически точный рисунок. Юката второго подчеркивала гриву красного золота, так же свободно спускающуюся чуть ниже лопаток. Тема рассвета раскрывалась во всем своем великолепии. По юкате третьего, казалось, ползали многочисленные улитки. Он вроде сидел спокойно, но ткань то и дело слегка шевелилась, оживляя улиток – объемная вышивка обманывала зрение. Церемониальная трапеза закончилась. Протокольные мероприятия, начатые до полудня, закончились. Банные процедуры закончены. Мужчины в неформальной обстановке наслаждались подступающим вечером и клевали грозди бескосточкового винограда пяти сортов. Каждый высоко ценил время, а в свете минувшего аврала час покоя поистине бесценен. - Я считаю опрометчивой и несвоевременной продажу буржуа (капиталисты, правящий класс на Темуджине) жилы Гелела, запечатанной на побережье страны Ветра. - Меэрю-доно, риски учтены. - Вы и в правду, Ичирэ-доно, считаете благоразумным сей размен? - Мы долго добивались права вести свой бизнес на Темуджине. И мы, и они начнем шагать под присмотром друг друга. Реакция Гелала уступает чакре. - Легко выключили генераторы античакрального поля, легко включат. - С причитающейся нам долей Гелела мы успеем создать в глубине материка колонию Хихоу-но-Куни, - зазвучал поставленный голос третьего участника беседы. – Амбиции буржуа уравновесят самураи, готовые обменять Гелел для своего трехглавого артефакта инициации на технику создания пространственных коридоров. - Атаи-доно, - упрямо заговорил Фуутоу, глава рода Меэрю клана Атаи. – Хайдо-си предаст своих хозяев, завладев усилившимся и богатым источником Гелела. - Идеи строительства утопии лишь маска, Фуутоу. Пока Ива отвлекает Суну, ставленник буржуа создаст их оплот на Донинджине. - Даияки, - продолжил упрямиться шатен. Старший обращением по имени разрешил всем остальным уменьшить официоз. – С ним единственный потомок императорской династии Соудаи, разумно ли его пускать в столичные руины? - Фуутоу, - мягко заговорил златоволосый после кивка старшего. – Нам более выгодна реставрация Теикоку Ранпу. Наследник завязнет в драке с Суной и буржуа. Первые распылят силы и в итоге их отожмут к Цуйон… - Чикин, - вежливо перебил старший. – У тебя есть основания полагать, что защита Луара выдержит одновременную атаку биджу и огнестрела? - Мы так и так спровоцировали взлет Анкор Вантиана с заточенным в нем Реиби. Акацки в стороне не останутся. Совокупная мощь проломит защиту. - Эту мощь еще следует сосредоточить вокруг Цуйон, Чикин, предварительно выведя из расклада Луара, - скептично высказался Фуутоу. - Мы в любом случае выйдем напрямую на рынки Темуджина, а буржуа снимут эмбарго на поставки оружия и средств дальней связи. Жилу Гелел найдут не сегодня, так завтра. - Чикин, - вновь вял слово старший. – Клан Атаи больше не контролирует ситуацию в Суне и тем более в Конохе. Зашкаливает вероятность перехода остатков кланов Нара, Абураме, Акимичи, Инузука и Хьюга в Казе-но-Куни вслед за Годайме Хокаге. Как-нибудь в новообразованном сёгунате их в любом случае пристроят. Концентрация сил должна быть не только количественной, но и качественной. - Я уже намекал представителю буржуа на мобильные генераторы античакрального поля… - Идиот! Они же их по всем городам тогда понаставят, это крах наших почтовой и банковской сетей! – По-детски возмутился Меэрю-доно. - Бестолочь! – На краткий миг нервно сорвался Ичирэ-доно. – Мы облучим улиток в Гелеле, - уравновешенно произнес мужчина, ссылаясь на гелесветовую структуру энергетической субстанции. - Я уже проводил опыты… - Хм? – Поднял бровь старший. Оппонент же выпучил глаза и отвесил челюсть, впрочем, сделал это в чисто аристократичном стиле, то есть, у Чикина шире открылись веки, и чуть вытянулось лицо. Вена Гелел под долиной страны Сокровищ обслуживает комплекс хранилища крови с защитой, аналогичной плато страны Железа, где расположен древний имперский артефакт по переделке людей. К слову, у самураев нет кейракукей, но при этом клетки их тела благодаря инициирующей инъекции вырабатывают чакру, высвобождаемую посредством специальным образом выкованных клинков. Для превращения людей в самураев или шиноби артефакту требуется Гелел. Несколько тысяч лет назад именно взбунтовавшиеся самураи стали причиной развала Теикоку Ранпу. Империя смогла создать наследственную альтернативу вживлению Гелела, у лучших самураев сформировалась кейракукей. В итоге Теикоку Ранпу создала дисбаланс сил и рухнула. Рикудо Сеннин появился тысячелетием позже, затмив славу и времена империи, выросшей на остатках другой цивилизации, о которой клан Атаи вообще нашел всего одно прямое упоминание и несколько расплывчатых намеков. Собственно, самураи во времена Теикоку Ранпу были сильнее и многочисленнее шиноби, тогда еще специализировавшихся только в фуиндзюцу, но зато при имперской поддержке достигших небывалых высот, таких как ставший камнем преткновения контракт призыва и «Кучиёсе но Дзюцу», позволившие на равных противостоять самураям. Была череда войн, в итоге вена Гелела, захваченная самураями вместе с артефактом инициации, истощилась до критического минимума, система защиты не позволила дальнейшие траты, так что артефакт уже много веков работает только на преобразование юных шиноби с зачатками СЦЧ в будущих сильных самураев. Основатель клана Атаи в свое время случайно обратным призывом попал в благословенную долину, где нашел кучу не разграбленных сокровищ Теикоку Ранпу, главные из которых это хранилище крови и система идентификации личности по собранным образцам. Чуть позже благодаря найденным знаниям был выделен род Ичирэ, занявшийся банковским делом, Кеккей Генкай – иммунитет к гендзюцу. Род Меэрю занялся услугами почты, Кеккей Генкай – призыв полуразумных улиток. Увядающий клан Катацумури проиграл клановую войну, всю их верхушку вырезали, но благодаря действующему контракту призыва родовые территории Катацумури остались за улитками, платой для шиноби-спасителей стал Кеккей Генкай. В общем, транжирить стратегический ресурс Гелела в Хихоу-но-Сато, составляющем единственное поселение Хихоу-но-Куни, было категорически запрещено, тем более реакция Гелела внутри шиноби или самурая была смертельной, в отличие от простых людей. - Для воплощения идеи улиток надо инициировать Гелелом. Тогда и обереги для себя сделаем, и независимые коммуникации… - Мифуне-си нипочем не допустит такого, даже за Гелел, - сокрушенно покачал головой старший из трех. Все они знали политику Тетсу-но-Куни. Самураи составляли условно преданную гвардию любого Дайме, не в пример кланам шиноби, играющих лишь в свою копилку. Имея большое влияние на правителя, они исподволь продвигали интересы своей родины. Так их усилиями всего за два века - с момента ведения статистики кланом Атаи, вложившим свою лепту в обогащение за счет других - численность шиноби упала на порядок, множество кланов кануло в лету. - Наша численность приближается к десяти тысячам, - протянул Чикин. – В свете переполоха можно спланировать удачную акцию по захвату зарвавшейся страны Железа. - Самураи не успокоятся, пока не изведут всех ненавистных шиноби, - задумчиво проговорил Даияки. Пришел черед Фуутоу безмерно удивляться. – Если принять во внимание… то страну Земли следует отвернуть от страны Ветра, целиком сосредоточив на стране Огня. - Хватит прозрачного намека на… - Нижайше прошу прощения, - произнес пепельноволосый помощник Атаи-доно, появившийся в облаке дыма и с поясным поклоном встрявший в беседу старших. Трое мужчин встретили его с прохладной внимательностью. – Агент в Цуйон (отправлен днем в Ёохсу с группой представителей Дайме соседней страны Рек) подтвердил принятие сёгуном страны Ветра, Узумаки-Сужиёри Гаарой, беглых кланов Нара, Абураме, Акимичи, Инузука и Хьюга. Нара и Абураме пришли первыми, их поселили в крепости, оставшиеся три явились вместе два часа назад, после людной присяги сёгуну расквартированы в Сэифу, где сиккен (держатель власти, бывший дайме страны, ныне регент до двадцатилетия сёгуна, в будущем глава аппарата чиновников) начал отстраиваться ударными темпами. В юго-западном Коуфудзи пока голо. - Благодарю, - кивая. – Пусть новость немедленно дойдет до Сандайме Цучикаге, - отправляя обратно взмахом кисти. Помощник исчез в клубах быстро рассеявшегося дыма. – Численность дивизии самураев превосходит наши полки. - Провокация, Даияки. Подрыв путей в Тетсу-но-Куни на территории страны Молний и страны Земли. Отряд единоутробных братьев и сестер наследников кланов Кумо без потерь со своей стороны перебил самураев, охранявших Дайме страны Молний - он сделал ставку на Йондайме Райкаге и дал ему карт-бланш. Мифуне-си побоится потерять позиции сразу в трех великих странах и поспешит восстановить точки выхода пространственных коридоров, - рассудил Чикин. - Подозреваю, Луара вообще схлопнули аналогичный коридор до страны Ветра, - добавил шатен. – Улитки-шпионы пока шевеления не засекли, но ведь у самураев однозначно есть неофициальные тропки… Предлагаю улиткам-таранам, улиткам-шипастым-гончим и улиткам-кислотоплевательницам выделить по толике Гелела, тогда шансы на успех удвоятся, а потери в силе шиноби минимизируются. - Одобряю, Фуугоу, - после долгого размышления проговорил Атаи-доно. – Шпионы засекли, куда ушла листва из затопленной лавой Конохской долины? - Нет. В беседке наступила тишина. Еще свежи были воспоминания докладов о ночи «Гнева Огня», когда из-за ультиматума только днем избранного Рокудаме Хокаге, Шимура Данзо, великие кланы ночью покинули Коноху, причем Хьюги свершили свою месть, правда ценой примерно двух третей состава. А вот кланы Сарутоби и Яманака вовсе феерично погибли в полном составе. Невесть как все клановые документы, бросаемые к ногам хокаге, удалось спасти. Лидер оставшихся джонинов, Хатаке Какаши, лично явился и закрыл все долги Конохи и ее жителей, забрав с собой излишки рьё слитками чакропроводящего металла – рекордная по срокам и объемам сделка. Все активы великих кланов Листа и самой Конохи перешли в собственность Ичирэ, вне Хихоу-но-Куни как бы самостоятельного клана. Красивый шаг, напрямую обвинивший в предательстве Дайме Огня и подставивший банкиров, по-быстрому списавших с феодала все его долги за визирование архивыгодной сделки (особенно порадовали документы тихонь Яманака, в силу клановых дзюцу имевших солидные доли во множестве компаний, и Сарутоби, под которых активно греб Сандайме Хокаге, Сарутоби Хирузен-доно). Меэрю первыми выпроводили из Листа, когда Рокудайме Хокаге был уничтожен вместе с ёкай, через час завершили сделку и выгнали Ичирэ, еле успевших собрать манатки – уже в это время ощущались подземные толчки. По свидетельству очевидцев еще через час в селении, скрытом в листве, не осталось никого и ничего ценного. А первые лучи солнца затенило поднявшееся зарево взрыва подземной тюрьмы Конохи, сооруженной в лавовой реке, текущей под скалами у западного края Конохской долины, одновременно исключительно горячая кровь земли поглотила скрытое селение, а за ним и всю долину. К слову, подобных лавовых рек и речушек больше всего в Ю-но-Куни, именно на их руслах буржуа с Темуджина понастроили автономных ГеоТЭС, снабжающих дешевой энергией градообразующие предприятия и соседние страны. Заокеанские технологии исключительно для пользования людьми. Хитрецы поставляли оборудование и центральный управляющий кристалл с головными мемо-обручами. Одев такой, человек становится тем или иным специалистом, а после снятия помнит совершенно недостаточно для воспроизведения технологий. Обычный пахарь с мемо-обручем становится ремонтником холодильников или микроволновок – каково, а?! Идея конвейера, конечно, ушла в массы, но это крохи с хозяйского стола. Такие высокотехнологичные товары, как видеокамеры, производились у них на континенте, а вот ткачество и штамповку ширпотреба, игл, наперстков, садовых инструментов, производство полуфабрикатов, выплавку слитков и прочего наладили на Донинджине, постепенно продвигая индустриализацию и превращая в добытчиков сырья и его первичных обработчиков. Именно с Темуджина пришли контейнеры-сундуки, как и все их штуки заряжаемые электричеством – они без всякой чакры изменяют свои габариты и вес. Их вполне можно перевозить вьючными караванами. Это внедрено для того, чтобы не дать толчка к развитию транспортной системы. Буржуа очень грамотно захватывают позиции, следя за социальным напряжением. Кстати, именно через Меэрю идет почти весь поток вывозимых на подлодках контейнеров с природными ископаемыми, соответственно, именно Ичирэ являются бенефициаром компаний по сбыту на Донинджине заокеанских товаров и входят в долю всех производств, организованных буржуа. Неотложные дела, к сожалению Даияки, вытеснили из головы успехи правнуков на поприще освоения клановых хидзюцу. Он глава самого большого клана шиноби, чья численность на порядок превосходила Мюксингов, расплодившихся под влиянием нынешнего их лидера, утроившего состав. Даияки правнук основателя Атаи, под его чутким руководством клан достиг пика могущества. Он держит руку на пульсе, но это не останавливает рост числа недовольных политикой, проводимой правящей верхушкой. Клан неимоверно разбух, что сильно волновало Даияки, погрязшего во внутренних делах, дальнейший рост сделает клан неуправляемым. Если не принять срочные меры, Атаи раздробятся, как минимум рода отколются в отдельные кланы. Война это отличный повод избавиться от горячих или неугодных голов. Однако Даияки справедливо опасался проигрыша, как-никак бойцы клана номинально таковыми числятся. Атаи вот уже лет полтораста не участвовали в конфликтах живой силой. Собеседники предпочли проглядеть эту очевидность, надеясь на многочисленных сенсоров и убойные Кеккей Генкай. Сам Даияки уже сделал расклад по своим наследникам – самый успешный и агрессивный из них, будущий победитель самураев, отправится обустраиваться на Темуджин, только такой сдюжит в их динамичной среде. Беспокойство Атаи-доно в последние годы вызывала наметившаяся преотвратная тенденция потери контроля над экономиками стран Донинджина. Первый звоночек прозвенел лет восемь назад – выделение миллиарда рьё выжившему в резне Учиха Саске. Вроде поначалу это компенсировалось возросшей популярностью Чибико при тени в лице неподконтрольной мастерской Шоётосо Соске, своими фуиндзюцу отнимающий хлеб у дистрибьюторов электроники и техники буржуа. Второй звоночек дерзкое ограбление Дайме Огня, исполненное Учиха Итачи на пару с Хошигаке Кисаме. С этой поры теневой оборот рьё (вне банковской системы Ичирэ) стал неуклонно расти. Гром грянул в стране Молний во время явления туда Луара Саске. По стране прокатилась волна выкупов и национализаций, капиталы Ичирэ смело выдавливали из стратегических объектов. Ичирэ Кунчиру прямо в лицо сказали о предполагаемом месторасположении логова банкиров: либо план Животных, либо гиблые пустоши западнее страны Земли. Шиноби Кумо стремительно пообнуляли свои счета, вводя рьё в реальный оборот. Проценты, недодаденные благодаря фуингендзюцу договоров на оказание банковских услуг, Райкаге «простил» – Атаи в лице Ичирэ пришлось поступиться своими интересами, иначе пришлось бы возвращать десятками тонн слитков чакропроводящего металла высшей пробы. Банк вынужденно пошел на опережение, инициируя массовые перезаключения договоров с пунктом об отсутствии претензий по содержанию и пролонгациям предыдущих. Еще один громовой раскат среди ясного неба случился в стране Демонов, язве времен самой Теикоку Ранпу. До сих пор выясняются подробности деятельности шиноби Кумо, заполонивших прежде спокойные места. Рост Лесов Демонов без Луара явно не обошелся. Последние же сутки принесли Атаи-Ичирэ тотальное усиление в стране Огня и сплошное огорчение в стране Ветра, где власти словно обезумели и зашли дальше страны Молний. Феодальный строй стал сёгунатом, вторым делом издавшим свод законов, запрещающих не гражданам страны Ветра владеть недвижимым имуществом и управлять компаниями, чье расположение находится в стране Ветра, только долевое участие не выше трети. Еще вопрос, как власти будут следить за исполнением. Но судя по тому, как быстро и тщательно в одночасье истребили или захватили иностранных осведомителей и диверсантов в столице и в скрытом селении, у сёгуна есть все шансы на успех, конечно, при поддержке Луара, Узумаки, двух саннинов и пяти беглых кланов Листа. В данный момент Атаи-доно гложил червячок сомнений относительно тысяч пропавших листьев, предавших отчий дом очистительному огню, разрубивших связи с прошлым, ушедших начинать жизнь на новом месте с чистого листа. Независимыми. Еще утром Атаи-доно был убежден, что беглецы обязательно сыщутся, что они, несомненно, будут оплетены заманчивыми благами цивилизации, эх, сбагривающей на соседний материк продукцию устаревших производств, подготавливаемых к банкротству и переоснащению на заокеанские средства. В свое время Даияки приложил громадные усилия, дабы обосноваться в организуемых кланами шиноби скрытых селениях, но сейчас из двух их попросту вытурили, а некогда первое и самое могущественное из пятерки великих Какурезато вообще стерто с лика Секай. Атаи-доно дорого бы дал за то, чтобы увидеть реакцию на эту новость Цучикаге и Мизукаге, а так же Дайме Огня, Земли, Воды и Молний, помимо бизнес-партнеров с Темуджина. - Ичирэ-доно, Меэрю-доно, - нарушил тишину старший. Все трое надолго погрузились в собственные мысли, обдумывая свои шаги. - Устройте сдачу страны Птиц стране Земли, устраните наших конкурентов по плану «С». Хайдо-си должен укрепиться на столичных руинах. Анкор Вантиан следует максимально реставрировать и модернизировать, в Хихоу-но-Куни, - выдал напрашивающиеся распоряжения вставший на ноги глава клана Атаи. Подразумевалась тайная переправка летающей крепости впотьмах ближайшего новолуния. План «С» предусматривал мелкие и множественные столкновения шиноби Камня и Песка на территории Тори-но-Куни с уничтожением под шумок всех птичников, продающих дрессированных и преданных воздушных курьеров всем желающим. После новостей о лавовом озере на месте Конохской долины и сражений с морскими монстрами, где принимал участие сам Цучикаге с обоими джинчурики, страна Земли придержит свои козыри, разделит свои силы и отправит военную помощь мелким союзникам, дабы те откусили от страны Огня как можно большие куски, а Цучи-но-Куни осталась как бы ни при чем – уничтожение Конохи это слишком серьезное событие с далеко идущими и мало прогнозируемыми последствиями. Стоит учитывать муссирующийся и быстро расходящийся слух о том, что Дайме Огня травит своих шиноби. Эта запущенная в массы нелепица уже резко обострила конфликты между Каге и Дайме, пресловутый Данзо именно на этой басне выехал, заручившись всесторонней поддержкой феодала, стремившегося опровергнуть, а получившего прямо противоположный эффект. Спонтанные гражданские войны невыгодны клану Атаи. Любая война это передел собственности, главное не терять бдительности, лавируя между чужими интересами, блюдя собственные. Атаи готовились к масштабным боевым действиям, а не к локальным – это раз. А во-вторых, если безнаказанно резать власть, то воцарится варварский хаос, порождающий сплошные убытки. – Пустите слух в среде йохей ниндзя о сказочных богатствах великих кланов Листа, брошенных ими в стране Огня. Сыграем на алчности. Атаи уже отправили свои трофейные команды на самые лакомые объекты, а остальное пойдет в оплату выманивания сил Мифуне-си. Волна грабежей подтолкнет Дайме к воззванию о помощи у самураев, прецедентов полно, а успех инициативных наемников подтолкнет буферные страны к захвату территорий. - Будет исполнено, Атаи-доно, - согласно этикету ответили главы подчиненных родов, исчезнув в облаках дыма «Шуншин но Дзюцу». Только Даияки подумал о купающихся голышом полногрудых девицах, в обществе которых хотел снять напряжение, как за пределами беседки на положенном расстоянии вновь объявился его помощник: - Господин Даияки-сама, - отвесил он поклон в половину предыдущего. – Одна из подлодок буржуа засекла мощнейший всплеск чакры и поймала бессознательного Луара Саске, - доложил помощник, будто самолично словил кровного врага. На лице Даияки ни один мускул не дрогнул – вот что значит выдержка. - Никаких аномалий в небе ими не обнаружено, - продолжил молодец и чуть помрачнел, переходя к следующей новости – цепкий взгляд старшего заметил. – Одновременно прямо посреди песков поблизости от западной границы страны Ветра зародился мощный вулкан, толчки докатились до восточной границы. Многие водные источники Кава-но-Куни и Хи-но-Куни начали заметно мелеть, а в оазисах пустыни забили высокие фонтаны воды. Катастрофа чистой воды! Даияки аж сбился с дыхания, выслушивая препоганую новость. Атаи знали, как в прошлом уничтожили колыбель мировой империи Теикоку Ранпу. Клятые Луара и тут выпендрились! В сезон дождей пока мало заметно, но уже к концу марта Хи-но-Куни грозит жесточайшая засуха, а Кава-но-Куни и Аме-но-Куни уже сейчас следует готовиться к наступлению ужасов песчаных бурь, чередующихся с тропическими циклонами, ранее сдувающимися или сильно гасящимися песком пустыни. Погода взбесится и всем изрядно попортит нервы. Усилием воли Даияки отстранился от просчета мрачных перспектив, заметив выжидающий взгляд помощника. - Предложения по Луара, Нимус-кун? – Спросил Атаи-доно, примерно представляя ответ помощника с засиявшими глазами, совершенно не ценящего чужие жизни и судьбы, ибо сам живет в полном довольствии. Для него это сродни игре в деревянные солдатики, которых легко заменить. - Срочно свести Хайдо-си с Кабуто-си. Последний сам догадается сообщить о поимке Тоби-си и сторговать для Какузу-си шестое сердце. - Может, достаточно сообщить Учиха Обито? – Спросил Атаи-доно, пестовавший расторопного и беспринципного помощника для главы колонии на Темуджине. - Хм, - задумался молодец. На его лице глава клана без труда прочел вопрос: «Наглая кража из-под носа ускорит решение вопроса о мобильных генераторах и настроит буржуа против всех шиноби?» - Он от него сразу избавится. - Действуй по ранее озвученной схеме. Иди. - Будет исполнено, Даияки-сама! Порой Даияки остро чувствовал себя пленником власти, грубо диктующей рабу свою волю. Пляж с загорелыми девочками безжалостно отодвинула насущная необходимость явки в штабной центр, успевший порядком надоесть за две недели частых посещений. Позволив себе печальный вздох, глава клана Атаи подал сигнал и применил «Шуншин» до порога спальни, внутри гардеробной его тут же окружили слуги, переодевая в соответствующие статусу одежды – негоже в юкате являться в командный пункт.