День 53
В большой игровой комнате отделения смогли установить необходимую аппаратуру, которой слишком много не потребовалось. Пока Тао договаривался о выступлении, Сехун, дождавшись, когда Бэйбэй уснёт, попросил медсестёр рассказать всем пациентам отделения онкологии о предстоящем небольшом празднике. Ну и как тут устоишь, если тебя вежливо просит красивый паренёк? Буквально вся женская часть медперсонала млела от его улыбки и соглашалась помочь. Конечно же работники тоже были приглашены.
Всё утро, что Бэйбэй была на процедурах, Тао и Сехун готовили для неё праздник. Так как Цзы не стал звать своего менеджера, им приходилось вдвоём делить обязанности.
Тао договаривался с кафе недалеко от больницы о заказе напитков и сладостей, в то время Се с несколькими медсёстрами заканчивали обустраивать зал, а после и помогали пришедшим гостям занять места. Ближе к полудню, когда навестить пациентов пришли родные, решили наконец начинать.
Сехун наконец привёл Бэйбэй, усаживая на почётное место в первом ряду.
Цзы вышел вперёд, проверяя микрофон, после чего обратился к гостям:
— Прежде всего хотел поблагодарить всех, кто пришёл сюда. Признаться честно, я немного нервничаю, потому что такое для меня впервые. Я слышал, что многие здесь — мои фанаты, но сегодня, прямо сейчас, я прежде всего отец. Один мой хороший знакомый сказал, что нас всех очень сближает общее желание, чтобы наши дети и родные смогли побороть болезнь и вернуться к нормальной жизни вне стен больницы. А сегодня... Сегодня у моей любимой дочки день рождения, поэтому я очень хотел подарить ей праздник.
Родители и медработники в зале восхищённо начали аплодировать. Сехун наблюдал за этим улыбкой, держа за руку Бэйбэй, а сам снимал происходящее на камеру, как попросил заранее Тао. Тем временем Цзы продолжил говорить:
— Да, чуть не забыл. Не хочу расстраивать присутствующих тут моих фанатов, но давайте договоримся, что я не буду исполнять песни из дебютного мини "T.A.O". Не хочу потом судиться с родителями за то, что испортил им детей.
Зал дружно разразился хохотом, который быстро перерос в радостные выкрики поддержки и аплодисменты.
Однако стоило Тао начать петь, как вокруг всё затихло, вслушиваясь в его прекрасный голос и не менее прекрасные слова:
—
Снял ангельский нимб и увенчал им своё сердце, (только моя)
Твоя любовь дарит мне весь мир,
Позволяет парить счастливым в облаках.
Каждая слеза, словно бриллиант, выгравирована в моей памяти.
Снял ангельский нимб и увенчал им своё сердце,
Моя малышка...*
Сехун поднял глаза, отрываясь от объектива камеры, и смотрел на Тао. Сердце трепетало от красоты песни, но мало кто знал настоящий смысл этих красивых строк о любви...
...Которые Тао посвятил двум женщинам, любивших его и коих любил сам — Мин Дасон и Хуан Бэйбэй.
—
Я чувствовал сожаление и искал покаяния,
Словно застрял в повторяющемся сне,
В котором мне снилась твоя красота, твои губы.
Я встретил своё будущее...
Голос звучал уверенно и чисто, без фальши, рассказывая историю красивой, грустной любви одного человека. Никто из фанатов, да и вообще из знавших его людей никогда не знал настоящего Цзы Тао, а не того, кем был в глазах людей. И уж точно никто из присутствующих не знал, как болит сердце, когда через песню вновь погружается в пучину тёмных и печальных воспоминаний, что грузом навсегда останутся в его душе, сколько бы счастливых моментов не было сейчас.
Но сейчас... Сейчас не хотел думать о том, что ждёт впереди. Нет, сейчас Тао хотел лишь как можно дольше побыть рядом с дочкой, не думая о том, что это может быть последний раз. Нет, не последний.
Цзы приблизился к первому ряду, где сидела Бэйбэй, опустился на одно колено, сжимая её холодные ладошки в своей руке, и глядя прямо в глаза, повторял припев:
—
Снял ангельский нимб и увенчал им своё сердце, (только моя)
Твоя любовь дарит мне весь мир,
Позволяет парить счастливым в облаках.
Каждая слеза, словно бриллиант, выгравирована в моей памяти.
Снял ангельский нимб и увенчал им своё сердце,
Моя малышка...
Девочка счастливо улыбнулась, принимая приглашение, и встала с места, выходя вместе с отцом вперёд. Прямо сейчас для них не было границ и правил — подхваченные мелодией, кружили в танце, пока зал аплодировал такому красивому дуэту.
Никто в этом прекрасном действе не заметил, как тепло, но грустно улыбался один паренёк в первом ряду, не сводящий глаз с сияющих звёзд этого вечера.
***
В этот раз Тао исполнил лишь некоторые свои песни, после чего по просьбам зрителей исполнял другие известные песни, которые знал.
Когда же небольшой концерт был окончен, пригласил всех спуститься в кафетерий больницы, где было подготовлено угощение. В это время некоторые пациенты или родители детей подходили к нему расспросить о чём-то или попросить автограф. Тао смущался, что сегодня не стоит к нему обращаться официально, но не отказывался ответить на вопросы и давать автографы. Многие из приглашённых интересовались, правда ли Бэйбэй его дочь, но всегда находил, что ответить.
Под конец вечера, когда медработники уже попросили посетителей разойтись, ведь часы посещения закончились, гости благодарили Цзы за приятный вечер. Сам же он едва дождался окончания, наконец устало обнимая Бэйбэй.
— Тао-тао, спасибо, — девочка обнимала его в ответ, целуя в щёчку, — это самый классный подарок на день рождения.
— Ну если что, это всё Сехун придумал, — без зазрения совести сдал его Тао, на что стоящий в паре метров парень несколько обиженно обернулся.
— Эй, ну просил же не сдавать меня! Мне за это премиальные полагаются!
— Хорошо, будут, — хихикнул Цзы, отводя дочь в её палату. После чего ушёл, чтобы проследить за тем, как аппаратуру погрузят в машину и дал указание, куда её отвезти, после чего позвонил менеджеру, чтобы принял и проконтролировал всё.
Спустя полчаса, когда разобрался с этим, остановился у ворот, глядя на время. День близился к концу — солнце устало клонилось к закату, отбрасывая косые алые лучи на город. Тао уже хотел развернуться, чтобы пойти назад, но в этот момент к нему подошёл Сехун.
— Меня ждёте?
— Как раз хотел идти тебя звать, — кивнул на это, после чего они вместе спустились на парковку.
Однако когда уже остановились у дома Тао, парень предложил:
— Господин Хуан, как на счёт прогулки по вечернему городу?
— Хочешь устроить свидание прямо сейчас? — загадочно улыбнулся Цзы, вгоняя своего спутника в краску.
— Я вообще то даже не думал об этом. Просто хотел хоть раз прогуляться с вами... — Се одновременно злился и смущался. А ведь он бы отдал что угодно, лишь бы и правда сходить на свидание с Тао. Но... Это невозможно.
— Да ладно, не смущайся ты так, — похлопал его по плечу Цзы, — я всего лишь пошутил. Расслабься.
"
Расслабишься тут, когда говорят такое..."
***
Над Пекином сгущались сумерки, провожая уставшее за день солнце, что так красиво раскрасило в конце этого дня закатное небо всей палитрой. Выглядело это завораживающе и несколько пугающе в своей красоте алых тонов.
Они медленно шли по улице, держась за руки. Тао был в маске, что вполне обьясняло желание быть менее заметным сейчас. Сехун понимал это.
Но ещё понимал, что ему мало, очень мало того времени, что рядом с ним. И старался ловить каждый такой миг как сейчас. Крепче сжимал руку, переплетая пальцы, и время от времени бросал взгляд на этот замок.
— Сехун, ответишь на мой вопрос? — вдруг обратился к нему Цзы. Парень остановился, оборачиваясь к нему — их взгляды встретились.
— Смотря на какой, — несколько неловко уточнил Се.
— Я не стал тогда тебя спрашивать, но не могу не спросить сейчас... Почему ты так отреагировал на мои слова в то утро?
Сехун неосознанно сжал руку сильнее, не зная, как должен правильно ответить. В душе понимал, что такое странное поведение вряд ли забудется, но всё же надеялся, что не зададут прямой вопрос. Потому что на вопрос не ответить просто не может. Собравшись с духом, парень тихо ответил:
— Мне...правда жаль, что тогда напугал и доставил вам проблем. Я сам не думал, что так остро среагирую на прикосновения...
— И всё же... Это не причина.
"
Тао, прошу, не спрашивай меня... Мне страшно представить, что будет, если я открыто признаюсь. Но главное...
Если я признаюсь, то не смогу... Уйти без сожалений. Меньше всего я хочу цепляться за мир, когда наступит время уходить..."
— Я... Простите, но...я не могу ответить. Давайте закроем тему.
— Ты нравишься мне, Сехун, — неожиданно сорвалось с губ, и слов больше не понадобилось...
Вот бы Сехуну хватило также смелости сказать это...
До конца контракта осталось 47 дней.
