Кое-что умное в списке дел (Something Smart to Do)

4. Но жизнь на борту космического корабля часто имела совсем другие планы. После миссии под прикрытием Спок стал более отстранённым. Или, как осознал Джим, отстранённым в сравнении с последним временем. Это снова напоминало первые дни миссии, когда Спок думал, что Джим был опасен, возможно, безумен, и с ним можно было контактировать только в защитном снаряжении. Джим не вполне понимал, что с этим делать, и это начинало раздражать. Спок исчезал в своих лабораториях — и для разнообразия не в своей любимой лаборатории номер девять, а каждый раз в разных, — и начал заниматься бумажной работой вне рабочих часов. А еще чувствовал необходимость к медитации в два раза чаще, чем обычно. Джим предполагал, что медитация — просто полная чушь, потому что однажды после такой отмазки, когда Спок понадобился ему для экстренного собрания с командованием, компьютер указал на его локацию в корабельном бассейне. И «медитация» — это точно новый код для «я наказываю тебя за что-то», потому что Спок не фанат плавания, хотя и занимается им для поддержания сноровки. Так что Джима просто водили за нос. Это продолжалось около двух недель. Затем они отправились на Правотис, и на этот раз это была вина Ухуры, полностью вина Ухуры. Хорошо, ну может, немного и Джима тоже, но всё же Ухуры. Джим собирался придерживаться такого мнения. Это была простая миссия по сбору фактов, подготовка к предстоящим торговым переговорам. Народ Правотиса был примерно на идентичном уровне развития и в целом довольно приятным, если не считать зацикленности на следовании регламентам во всех сферах. Джим не мог дождаться, когда кто-то из них поступит в Академию и столкнётся с носком на ручке двери или с чужой цветной одеждой в стирке исключительно белых вещей. Он неустанно изучал описание миссии. У него не было эйдетической памяти, но он был не так уж и плох. Ухура проэкзаменовала его, и к тому времени, когда они оба посчитали его подготовленным, Джим не был уверен, что смог бы взглянуть на интерьер также как и раньше, то есть без анализа расположения мебели как средства передачи социального статуса хозяина вещей. Но этого и следовало ожидать. У него всё шло на ура, вот в чём дело. Целый день он внимательно следил за бесконечными правилами и хитросплетениями этикета, и это было утомительно, но он ни разу не ошибся. Пару раз он действовал наобум, но угадал, так что это не считалось. Оставалось только перетерпеть вечерний банкет, поэтому Джим решил повторять всё в точности за Ухурой, потому что он уже достиг порога перезагрузки. Ему нужно было ответить на срочный звонок от Скотти, и он зашёл в церемониальный зал последним, где все уже сидели за длинным столом. Только одно место осталось свободным: точно в середине стола рядом со Споком. И Джим впервые за день улыбнулся. Возможно, это будет не так невыносимо, если он получит доступ к тихим социальным комментариям Спока, которые всегда были восхитительно саркастичны. Джим отправился прямо к нему и сел рядом. Весь зал разом замолк. Ухура, сидящая ровно напротив Джима, застыла, её взгляд наполнился ужасом. Только тогда Джим вспомнил, что правильно было бы попросить одного из чиновников Правоти поменяться с ним местами. Сесть рядом со своим — словно целенаправленно нанести оскорбление хозяину. Джим прочистил горло, кровь прилила к щекам. Он смотрел на Ухуру, отражая её ужас, но разум был пуст. Дипломатические штуки никогда не были его сильной стороной, но он пытался, чёрт подери. Главный Советник нахмурил все три комплекта бровей, и это означало, что они по уши в дерьме. Ухура резко встала. — Мои извинения, Главный Советник, за то, что не сообщила вам о статусе наших командиров, — сказала она, кланяясь в его сторону. — Но по вашим обычаям, женатые пары должны сидеть вместе во время общественных мероприятий, а капитан Кирк и коммандер Спок — спутники жизни, — она использовала термин Правоти. — Простите мою оплошность, вина лежит на мне. Джим уставился на неё, наполовину в восхищении, наполовину в шоке. Со стороны Спока раздался отчётливый, хотя и тихий вздох. — Действительно, упущение, — Главный Советник серьёзно согласился, но его недовольство убавилось. — Но вы с иных планет, и мы не ожидали, что вы полностью освоите наши обычаи за день. То, что вы показали готовность попытаться, уже приемлемо. Это прощено. У Джима возникло отчётливое впечатление, что им только что вручили золотую звёздочку с надписью «вы попытались», но в данный момент он не был привередлив. Между лёгким унижением и созданием межпланетного инцидента, он всегда выбрал бы первое. Обращайтесь. Проблема была только в том, что прямо сейчас он застрял со Споком до конца оставшегося времени на планете. Спутники жизни, как предполагалось, всегда были рядом и, желательно, соприкасались, информируя тем самым о своей недоступности. Джим подумал, что это было не так уж и плохо, и наверняка помогало избегать неловких социальных ситуаций. Вот только он направлялся именно туда, где ему очевидно не были рады. Остаток вечера Джим был полностью осведомлён о каждом их соприкосновении. Он пытался делать это невинно и непринуждённо. Ладонь на предплечье вулканца. Столкновение плеч. Лёгкое касание пальцами запястья Спока. Это казалось достаточным, чтобы соблюсти протокол Правоти, и Спок вёл себя так, будто находил это недостойным внимания, хотя скорее всего это истощало его щиты. Джим так старался не облажаться снова, что был близок к панике, когда в какой-то момент во время приёма повернулся, чтобы похлопать Спока по плечу и обнаружил, что тот ушёл. Смех прервал его начавшуюся паническую атаку. — Знаешь ли, ему позволительно сходить без тебя в туалет, — сказала Ухура, подходя к нему с бокалом, полным шампанского. — Верно, — выдохнул Джим и улыбнулся ей. — Спасибо за спасение моей задницы, кстати. Я клянусь, я не понимаю, как такое стряслось, я, чёрт возьми, был в курсе, что делать. Ты сама меня готовила, ты знаешь, что я был в курсе, я просто словно поймал провал в памяти. — Нет, я понимаю, — кивнула Ухура, впервые выглядя сочувствующей. — Это как хождение по минному полю, ты не можешь ни на секунду расслабиться, но в какой-то момент автопилот всё равно срабатывает. — Только не с тобой. Она ухмыльнулась. — Я почти села рядом с Чеховым, когда зашла в зал. Пришлось притвориться, что я потеряла серёжку. Только вообрази, как бы мне пришлось сказать это его матери. Мама Чехова была на борту Энтерпрайз однажды, когда они находились на орбите Земли. Она загнала Джима в коридор, помахала перед его лицом антикварным дробовиком, отругала за то, что он недостаточно хорошо присматривает за её сыном, — вероятно, он не так часто писал домой, — а затем накормила его огромным куском лососевой кулебяки, прежде чем он вообще смог что-либо ответить. Еда была восхитительна, хотя он был слишком напуган, чтобы насладиться ей. — Оу, — он содрогнулся. — Ты была на волосок от гибели. — И не говори, — она вздрогнула. — Тебе, по крайней мере, придётся объясняться только перед Споком. А ещё перед Пайком с его самодовольными лекциями. Джим вздохнул. Это несправедливо, что Ухура получит благодарность, а он ещё один раунд лекций. Спок вернулся и заявил о своём присутствии ладонью на плече Джима. Джим повернулся к нему, виновато улыбаясь. — Что-то случилось? Спок выглядел по-вулкански удивлённым вопросом, то есть немного менее бесстрастным, чем обычно. — Действительно, капитан. Главный Советник только что порадовал меня весьма своеобразной информацией. Вероятно, мы не первые заводим контакт с Правоти. По словам мисс Веслы, клингоны также инициировали торговые переговоры. Джим уставился на него. — Клингоны, — медленно повторил он, — и этот народ. Включены в торговые переговоры? — Клингоны ни за что не смирятся со всеми правилами Правоти, — сказала Ухура, хмурясь. — Они скорее перестреляют всех, чтобы не ждать своей очереди говорить. — Действительно, — согласился Спок, понижая голос. — Тем не менее мисс Весла заявила, что переговоры проходят успешно. — Она точно говорила правду? — Она была смущена тем, что я непредумышленно застал её в нетрезвом состоянии. Стремясь уйти, она не располагала достаточным количеством времени, чтобы спроектировать ложную конструкцию. Я не сомневаюсь в правдивости её слов. — Но ведь Ухура права, клингоны в жизни бы не стали петь эту нелепую песню и танцевать с Правоти, а значит, и нам было не нужно. Они заставляли нас прыгать через эти обручи только ради развлечения. — Я согласен с первой частью вашего анализа, но не согласен с последней, — ответил Спок. — У них была ясная причина, чтобы заставлять нас «прыгать через эти обручи», как вы выразились, капитан. Мы были сосредоточены, чтобы запомнить их социальные правила и не допустить ни единой оплошности, а следовательно, всё наше внимание было сконцентрировано лишь на этом. Джим прикрыл глаза, а затем посмотрел на Ухуру. — Даже ты чуть не ошиблась, а ты не ошибаешься. Я совершил ошибку, и дело не в том, что я совершенен, но я обычно не ошибаюсь настолько глупо, если, конечно, не включены рисанские танцоры и алкоголь. Они всё это время держали нас сосредоточенными, потому что что-то происходит прямо сейчас. Ухура кивнула. — Логичное допущение, — сказал Спок. Джим посмотрел на него, неспособный сдержать ухмылку. — Что ж, мистер Спок. Что вы скажете на то, чтобы послать все эти дипломатические свистопляски и заняться старой доброй разведкой? — Они заметят, что ты ушёл, — сказала Ухура и посмотрела вокруг. — Неа, если ты объяснишь, пользуясь своим встроенным чувством такта, что Спок и я стали «спутниками жизни» совсем недавно и всё еще в той фазе, когда не могут держать свои ручонки подальше друг от друга. Спок сразу же сделал шаг назад, отходя от Джима. — Лейтенант, вы не скажете ничего подобного. — О да, она скажет, — Джим всё ещё улыбался, но его голос стал жёстче. — Во-первых, потому что я выше по званию. Во-вторых, да ладно тебе, Спок, в наших обстоятельствах нет лучше оправдания, чтобы исчезнуть вдвоём на несколько часов, и ты это знаешь. Тут ничего не попишешь. Ухура посмотрела на Спока понимающе. — Он прав. Если вы уйдёте сейчас, то я смогу вас прикрыть. Джим подтолкнул его своим плечом. — Поддайся логике, дорогой. Спок посмотрел на Джима тем взглядом, который Джим определял как свирепый, что также означало, что Джим победил. -- Именно так спустя два с половиной часа он обнаружил, что прижимается к Споку в грузовом отсеке, пытаясь дышать очень поверхностно, потому что вонь тут была невозможной. — Не так я представлял медовый месяц, — пробурчал Джим. Контейнер вокруг них вздрогнул весьма красноречивым образом. — Капитан, — медленно начал Спок. — Я полагаю, что корабль только что… — … ушёл в варп, — закончил Джим. — Потрясающе. Он заёрзал, пытаясь вернуть руке хоть чуть-чуть чувствительности и добавил: — У нас есть часа три, пока нас не хватятся на планете. А может, и немного больше, если Ухура добавит подробностей. Это достаточно времени, чтобы забрать дочь Советника и вернуть её домой для заслуженного наказания. Главный Советник благодарен, клингоны унижены, мы подписываем чёртов договор, а Звёздный флот занимается этим дальше. Раз плюнуть. — Я предвижу небольшое осложнение данного плана. — Это как-то связано с тем, что мы прямо сейчас несёмся с варп-скоростью в противоположном направлении от планеты или тем, что мы забиты в коробку? — Я предвижу два осложнения. — Ох, да ладно тебе, Спок. Ты хакнул защиту Ориона с орбиты. Ты же не хочешь сказать, что не знаешь, как выбраться из коробки? — Это клетка тарга, — ответил Спок со вздохом или, может быть, не со вздохом. — Из неё возможно выбраться, только открыв снаружи. Логично было бы подождать, когда клингоны будут готовы к следующему приёму пищи и придут сюда, чтобы извлечь животное. — Ну вот, проблемы нет. — Клингоны, как известно, соблюдают пост несколько дней перед сражением или подвигом. — Клингоны постятся?! — Вы критикуете духовную практику другой культуры, капитан? — Даже не мечтаю об этом. Я просто надеюсь, что кто-нибудь на этой посудине проголодается, потому что, во-первых, у нас нет нескольких дней, а во-вторых, я слышал, что на Кроносе стоит ужасная погода в это время года. — На Кроносе «ужасная погода» круглый год в течение двух последних столетий, капитан. Однако я согласен с вашим утверждением. Это представляется крайне неудачным исходом. — Для чего им вообще понадобилась дочь Главного Советника? — Джим отчаялся в своих попытках устроиться хотя бы чуть-чуть удобней и просто навалился на стенку. — Я имею в виду, понятно, что она по уши влюблена в этого рулевого. Очень несчастные влюблённые, и всё такое. Но я довольно-таки уверен, что они похитили её и увозят на варпе точно не из-за этого. — Самое логичное предположение - она выйдет замуж, когда корабль достигнет орбиты Кроноса. Но не за рулевого, хотя он, я полагаю, не осведомлён об этом, а за кого-то из генералов высшего ранга. Таким образом, они не только получат высокопоставленного заложника, но также приданое, ведь если судить по особенностям культуры Правоти, невест выдают замуж только с ним. В случае с дочерью Главного Советника, это приданое вполне может означать… — … всю планету с её залежами дилития, — мрачно договорил Джим. — Это объясняет, почему клингоны не пошли путём своей привычной фишки «сдавайтесь или умрите». Они могут получить всю планету без единого выстрела, если просто узаконят свои претензии. Чёрт, почему никто из Звёздного флота до этого не додумался. — Если бы они приняли такое решение, то наиболее вероятным кандидатом на это соглашение стал бы капитан звездолёта. Желаете быть волонтёром? — Ах, но ведь у меня уже есть муж, мистер Спок. И он довольно ревнивый тип. — Это не так, — голос Спока слегка надломился. — На самом деле, если бы я только мог убедить вас перенести всё супружеское рвение на какой-нибудь другой субъект… — Неа, без шансов, — перебил Джим. — Слишком люблю тебя мучить. Кстати, а где твоё приданое? Я продолжаю и продолжаю вступать с тобой в брак, но до сих пор не получил ничего за все свои хлопоты. — Ещё один очевидный знак, что вам пора бы прекратить. — Ага, но это маловероятно, — Джим помолчал. — Я сожалею, что тебе пришлось пройти через всё это на Правотисе. В голосе Спока явно слышалось смущение, когда он заговорил: — Капитан, извините, но я не замечал никаких чрезмерных страданий с моей стороны. Что вы имеете в виду? Джим повернулся, чтобы посмотреть на него; бессмысленно, так как было темно. — Ну, я продолжал трогать тебя постоянно, чтобы следовать их глупым обычаям. Да, мистер Спок, я осведомлён, что я критикую сейчас иноземные культурные нормы, но чёрт с ними. Они не дали никаких поправок на твою культуру, да даже на мою. Это должно было быть так утомительно для тебя: терпеть все мои прикосновения постоянно. Он не мог ничего увидеть в этой темноте, но тёплая тьма, прижатая к его левому боку определённо была позабавлена. — Капитан. Вероятно, вы находитесь под впечатлением, что ваше поведение по отношению ко мне на планете каким-то образом отличалось от вашего обычного поведения на борту Энтерпрайз? Джим застыл. — А разве нет? — Возможно, но лишь незначительно. О, да. Спок точно звучал развлекающимся. И если бы он был человеком, Джим бы сказал, что он смеётся. — Джим, вы прикасаетесь ко мне постоянно. Вы прикасаетесь к каждому постоянно, и не делаете исключений для меня. Это часть вашего взаимодействия с миром. Я уже давно принял это. — Но, — пробормотал Джим и попытался отодвинуться от Спока, чтобы создать хоть какое-то пространство между ними, но двигаться было просто некуда. Спок молчал, не перемещаясь. Джим сник, его лицо пылало. — Ты же никогда не говорил об этом. Я бы сразу прекратил, если бы только осознал… — Я благодарен за вашу готовность уважать мою культуру, капитан. Я не возражал, потому что также высоко ценю то, что вы готовы включить меня в свою. Джим молчал долгое время, не доверяя себе начать говорить. Когда наконец ему удалось, он сказал: — Я запишу это при первой же возможности. И в следующий раз, когда мы притворимся женатыми я использую это как часть нашей свадебной клятвы. Он почти услышал, как Спок закатил глаза. — Капитан, обязательно ли вам упорствовать в этом крайне нелогичном… — он резко замолк и предупреждающе сжал руку Джима. — Я полагаю, — прошептал он, — что ваше желание сбылось, капитан. Кто-то проголодался. Джим кивнул; он тоже это услышал. — Готовы притвориться таргом, мистер Спок? Может быть, вы сможете порычать? Спок со сверхъестественной точностью ткнул Джима локтём в рёбра, и тихого «уф» в ответ было достаточно. Передняя стенка клетки с грохотом упала. Спок прыгнул влево, Джим покатился вправо, и всё растворилось в хаосе громких ругательств и лязге холодного оружия, потому что по-видимому никто не закалывает своего тарга дисраптором. В общем, это лишь счастливое совпадение, что ни один тарг не пострадал. -- — Они думают, что ты какой-то сексуальный изверг, — сказала ему Ухура шесть часов спустя, когда Джим и Спок тащили в приёмную рыдающую, но уже почти смирившуюся девушку. — С этим уже ничего не поделать, так что я просто предупреждаю тебя. — Принято к сведению, — ответил Джим, кидая быстрый взгляд на свою порванную рубашку и отсутствующую верхнюю тунику Спока. — Но я полагаю, что после самого крупного социального скандала в истории Правоти, им будет не до нас. — У нас также проблема с клингонской хищной птицей на орбите, — сказала Ухура, подстраиваясь под их шаги. — Я не думаю, что командование Звёздного флота согласится с вашей классификацией этого как «добыча». Джим жалобно заныл в ответ. — Ухура, моя голова раскалывается после того, как клингонский неразлучник треснул меня гаечным ключом. Выбери любое объяснение, которое… — Возможно, — вмешался Спок, — «приданое», капитан? Для этой юной леди, когда она будет готова выбрать себе спутника жизни, как заведено в культуре её народа? Свадебный подарок от Федерации, чтобы укрепить благоприятные отношения с людьми Правоти? Девушка оживилась в первый раз, с тех пор как заговор был раскрыт. Она подняла голову, и каскад белых локонов откинулся от её лица. — Мой отец простил бы любые нарушения этикета с вашей стороны за такой подарок, — жалобно сказала она. — Хотя не думаю, что он простит меня. — Но ему всё равно придётся быть с тобой милым, с таким-то приданым, — заметил Джим. Это, казалось, приободрило девушку. Джим посмотрел на Спока поверх её головы. — Знаешь, когда эта миссия началась, я даже не представлял, что это закончится так. Девушки, приданое и вся тому подобная любовная чепуха. И я сказал за последние четыре часа слово приданое больше, чем говорил за всю жизнь. — Не отчаивайтесь, капитан. Я уверен, что наша служба ещё найдёт возможность выразить вашу мужественность через склонность к проявлениям физического насилия как решения, каким бы оно ни было варварским. Джим слишком устал, чтобы спорить, но улыбнулся. — Знаешь, я тоже тебя люблю. Ухура, иди позови Главного Советника. Давайте уже поставим точку. В конце концов, большую часть объяснения взяла на себя Ухура, пока Джим грезил наяву о своей кровати, и Спок строго и честно давал отчёт касательно всей ситуации. Когда Главный Советник перестал выглядеть так, будто у него мог случиться инфаркт в любой момент, Джим достал коммуникатор. — Энтерпрайз, троих наверх. Он давно не был так счастлив оказаться дома. И даже жестокое, хоть и ожидаемое, нападение Боунса с гипо не могло этого поменять. --