Несломленный

      Хорошая погода в Готэме — понятие относительное. Если нет осадков, то можно считать, что наконец выдался удачный денек и без разницы, что небо над городом нависло тяжелыми свинцовыми тучами или же дымка тумана окутала ребра небоскребов.       Сегодняшний день можно было назвать пасмурным. Небеса могли разразиться дождем в любую минуту, поэтому многие прохожие несли в руках сложенные зонты. Готэм всегда находился в подвешенном состоянии, горожане не знали, чего ожидать сегодня, — грозы, проливных дождей или же взрыва где-то после обеда в оживленной части города. Брюс тоже не знал, чего ожидать от сегодняшнего дня, и это не могло не нервировать.       Округ Кейн славился обилием банд, промышляющих продажей наркотиков и сбыванием нелегального оружия. Полицейские были проплачены, чиновники, впрочем, тоже. Оставлять здесь машину или же мотоцикл было чревато, поэтому Брюс добирался на метро больше часа, с пересадками преодолевал расстояние от Старого Готэма до этого района, а когда добрался, то несколько минут шагал в прострации по широкой улице вдоль разбитых витрин, закрашенных граффити. Будто попав в другой мир, он видел бездомных, выпрашивающих милостыню, некоторые из них беспардонно хватались за его штанины и волочились сперва пару шагов, прежде чем одарить гнилой улыбкой и попросить пару баксов на еду или выпивку. Брюс знал, что эти люди не потратят деньги на то, что им в действительности нужно, поэтому либо проходил мимо, либо стряхивал их с себя, словно случайно прилипший к подошве мусор. Было мерзко. Но он всегда знал о существовании таких мест. Сменяющиеся мэры один за другим обещали уделить особое внимание неблагополучным районам, но забывали о своих обещаниях, стоило им вкусить власть.       Миллиардеру не пристало бывать в таких местах без охраны или хотя бы без собственного оружия. На деле Брюс выполнил лишь второе условие, направляясь на встречу с Артуром. В ходе нелегкого спора он также отвоевал себе право не надевать жучки, еще не хватало сгорать там от стыда, выслушивая похабные речи Джокера и знать, что на другом конце связи сидит Альфред. Дворецкого дома Уэйнов переспорить было нелегко, он довольно настойчиво утверждал, что должен быть в курсе происходящего, чтобы в случае чего предпринять необходимые меры. Когда же Брюс спросил его об информации, которую тот должен был пробить вместо него, дворецкий ответил довольно резко — подобное никогда не было ему свойственно. «Ничего особенного или подозрительного, сэр» — было его словами. И Брюс не поверил, но и выпытывать не стал, подумав, что у того были свои причины скрывать реальное положение дел. Возможно, он был не до конца уверен в том, что выяснил, и ему требовалось больше времени? Брюс решил отсрочить разговор с Альфредом хотя бы до сегодняшнего вечера.        По дороге на него обращали свои взгляды подозрительные типы, стоящие на углах пересечений улиц или же у обшарпанных магазинов. Оно и ясно: Брюс был чужаком, в месте, где все друг друга знают в лицо, и любой незнакомец мог бы оказаться законником, угрожающим их подпольному бизнесу. Брюс оделся в потертые джинсы, белую футболку и кепку, козырьком которой прикрыл пол лица. Попадись ему на пути журналист или же человек из его круга общения, он непременно узнал бы в нем Брюса Уэйна, но в подобных местах первые встречались довольно редко, а вторые не встречались вовсе. Поэтому беспокоиться относительно разоблачения своей личности особенно не приходилось.       До дома номер пятьдесят от станции метро Брюс добирался минут двадцать, для этого ему пришлось преодолеть несколько десятков ступенек — местность здесь была довольно холмистой, и частенько проходы между домами уходили вниз или же поднимались вверх. Брюс вспомнил Сан-Франциско с его бесконечными спусками и подъемами, правда, на этом сравнение заканчивалось.       На входе в подъезд стоял пожилой мужчина, который будто того и ждал, что кто-то нажмет на кнопку домофона, чтобы самодовольно заметить, что тот не работает уже пару месяцев. Дверь в подъезд оказалась открытой, поэтому Брюс зашел, отмечая множество граффити на стенах, разбитые бутылки, разбросанные по углам, и прочий разнообразный мусор, который сюда замело с улицы. Работает ли лифт, он проверять не стал, сразу же пройдя к лестничной площадке, и, прошагав всего один пролет, наткнулся на двух подростков, зажавшихся в углу и беззастенчиво изучающих рты друг друга. Они не обратили на случайного зрителя ровно никакого внимания и продолжили свое занятие.       Лестничный пролет второго этажа заканчивался широкой надписью на стене красной краской «Умри», что смотрелось довольно зловеще, но не для Брюса — он такого навидался. Отгоняя непрошеные воспоминания, он свернул в коридор и пространство наполнили звуки тихофобов. Неважно, живешь ли ты в приличном районе или же в таком как этот, вокруг тебя непременно будут витать громкие признаки жизнедеятельности других. Красная ковровая дорожка под ногами давно выцвела и представляла собой довольно жалкое зрелище, проходя мимо потрепанных одноглазых дверей под гудящим светом люминесцентных ламп, складывалось впечатление, что все это — декорации к психологическому триллеру или дешевому фильму ужасов.       Следуя по убыванию номерных значков, Брюс приближался к нужному, когда его взгляду открылось довольно любопытное зрелище. Ребенок в бэт-маске и черном плаще с оборванными краями перекатывался с носка на пятку и обратно, стоя у одной из множеств дверей в длинном коридоре. И каково было удивление обнаружить, что происходило это напротив двери со значком «2». Малыш ростом доходил Брюсу едва до колен, он с абсолютным безразличием осмотрел подошедшего к нему мужчину с ног до головы и так же невозмутимо постучал три раза, а затем наимилейшим голосом, выдающим в нем максимум ученика начальной школы, прокричал:       — Арти! Открой, Арти-и!       Брюс опешил, стоя на пару со столь настойчиво ломящимся во вторую квартиру малышом, он не знал, как поступить. По-хорошему, нужно было сказать ему, чтобы он немедленно прекратил стучать в эту дверь, а еще чтобы забыл об ее существовании, желательно навсегда, не говоря уже о человеке за этой дверью. Но мальчик выглядел довольно уверенно. Сложно представить, что у Джокера могли быть какие-то отношения со столь юным существом. Да еще этот костюм — думал Брюс, глядя на острые ушки на маске летучей мыши, из-под которой проглядывали темные кудри.       — Арти-и-и! Ты обещал! Обещал-обещал-обещал!       Кажется, малой впадал в истерику, свойственную детям его возраста в тех случаях, когда они не получают желаемого. Брюс никогда не сталкивался с таким лично, Джейсон и Дик попали к нему будучи подростками, и, честно говоря, он вообще не знал, как следует общаться с детьми подобного возраста. Его детство было далеко от обычного, так что даже пример брать было неоткуда. Но хозяин квартиры все не открывал, а маленький Бэтмен продолжал вопить и стучать, так что стоящий сзади него Брюс уже намеревался что-нибудь предпринять, как дверь впереди распахнулась и перед ними наконец предстал Артур…       Дымящая сигарета в уголке рта, раздраженно сведенные на переносице брови и… кружевной кроваво-красный передник в белый горошек, который можно было увидеть разве что на домохозяйках семидесятых годов. При виде гостей его лицо выразительно исказилось в неподдельном удивлении и восторге.       — Брюси! Ты все-таки пришел! — возгласил он, совершенно не обращая внимания на недовольного мальчика, который переводил взгляд с хозяина квартиры на его гостя и, видимо, пытаясь понять, кто, кому и кем приходится, но не находясь с выводами.       — Ты не оставил мне выбора, — глухо отозвался Брюс, замечая собранные в хвост волосы с зеленцой, расстегнутую на две пуговицы рубашку и выглядывающие из-под штанин натертые до блеска классические туфли с узким мыском. Этот придурок действительно одет как на свидание, обреченно подумал он.       — Тим, не видишь, у меня важный гость! — он недовольно воззрился на малыша, уперев руки в бока. Но недовольство то было скорее напускное. — Я его всю жизнь ждал, не мешай!       Мальчик удивленно взглянул на Брюса, словно после слов Артура смотрел на него уже совсем другими глазами.       — Н-но он обещал мне, — теперь малыш обращался к Брюсу, указывая пальчиком на Артура. — Он обещал, что сделает мне бэт-сигнал из фонарика! Обещал-обещал-обещал!       Брюс залился краской и взглянул на Артура, ища объяснений и вообще хоть чего-нибудь, что могло бы прояснить ситуацию с нахождением этого ребенка у его квартиры со столь необычными требованиями. Но тот лишь закатил глаза и вытащил сигарету изо рта, предварительно сделав глубокий затяг, затем развернулся и, уже удаляясь вглубь квартиры, прокричал: — Ладно, заходите оба!       Малыша просить дважды не пришлось, он довольно хмыкнул, взглянув на Брюса, и вбежал внутрь, вскидывая руки, чтобы развевался плащ. А Брюс стоял в прострации еще какое-то время, прежде чем перешагнуть через порог и закрыть за собой дверь. Ему хотелось схватить того мальчика в охапку и найти его родителей, а потом он бы довольно в грубой форме объяснил им, почему нельзя оставлять детей без присмотра в этом доме, а особенно пускать его ко столь неблагонадежному соседу. Но все выглядело так, будто и визит малыша, и реакция на него Артура являлись делом само собой разумеющимся, поэтому Брюс не знал, как поступить. Но оставаться так вечно было глупо, и он, окинув пустой коридор взглядом, вынужден был пройти в нутро квартиры.       Небольшая прихожая вывела его к просторной гостиной с диваном и черным телевизионным ящиком напротив. На заднем фоне работало радио, проигрывающее какой-то хит из прошлого. Тим, расправив плащ, носился по комнате, огибая мебель, а Артур нашелся за барной стойкой в кухне, ничем не огороженной от остального пространства квартиры. На плите что-то дымилось, и он периодически увлеченно это помешивал деревянной ложкой, не обращая внимания на своих гостей. Чуть поодаль Брюс заметил накрытый стол на двух персон. Все в этом месте было не так — казалось бы, типичная маленькая квартира без должного ремонта, старомодные обои, хлипкая, но еще держащая марку мебель из прошлого века, полное отсутствие ковров — это не походило на дом психопата-убийцы. А ребенок, который, видимо, чувствовал себя здесь в безопасности, добавлял общей картине какой-то нафантазированной утопичности.       — Садитесь за стол, спагетти скоро будет готово, — выкрикнул Артур.       Брюс вздрогнул, выныривая из размышлений. Малыш же сменил траекторию и «подлетел» к столу, неловко забираясь на высокий стул.       — Тебя ведь Тим зовут? — Брюс присел с ним рядом и решил хоть немного прояснить ситуацию с этим бесстрашным ребенком.       — Тимоти Дрейк! — горделиво заявил мальчик. — Но по ночам я Бэтмен! Я ловлю преступников и сдаю их полиции!       Энтузиазму Тима можно было позавидовать. Брюс заметил, что Артур, хоть и возится на кухне, но одним ухом находится здесь, у их стола.       — Часто ты тут бываешь?       — У Арти? Да, он очень вкусно готовит и угощает меня, — Тим размахивал ногами под столом, норовя опрокинуть стаканы с соком, которые уже шатались от его активности.       — Эй! Прекращай это! — перед малышом опустилась дымящаяся тарелка с готовым блюдом, которое, Брюс вынужден был признать, выглядело довольно аппетитно. — Ешь и вали домой, слышишь? Мне нужно провести время с моим дорогим гостем.       Артур положил на стол недостающие приборы для нежданного гостя и порции для двух взрослых. Он снял передник и оказался весь в черном, вплоть до жилетки — довольно непривычная расцветка, совсем без вычурных цветов, подумал Брюс, но он также подумал о том, что, возможно, Артур хотел подчеркнуть столь скромным нарядом иную свою сторону натуры. Расселись они так, что Тим был между двумя мужчинами, он, кстати, уже обжигаясь, с нетерпением поедал спагетти, предварительно сдвинув бэт-маску на затылок и открывая округлое лицо с умными глазами. Этот ребенок многое повидал — такой вывод сделал Брюс. Обычно столь сознательный взгляд и точные ответы принадлежали детям, которым довелось испытать то, что другим детям их возраста и не снилось. Брюс многозначительно посмотрел на Артура в поисках объяснений происходящему и наткнулся на ухмылку.       — Ешь, пока не остыло, — сказал он, беря в руки приборы. — Поговорим, когда мелкий свалит.       — Эй! Я не мелкий! — у Тима уже весь рот был измазан в томатном соусе. Брюс подумал, что его следовало бы научить хорошим манерам за столом, но потом вспомнил, что это не его дело.       Если быть до конца честным, Брюс проголодался. Долгая поездка в метро, утомительные пересадки, ходьба по лестницам — все это разожгло его аппетит. А блюдо перед ним источало умопомрачительный запах. Ребенок довольно быстро и с аппетитом поедал свою порцию. Артур ел медленно, собирая пасту на вилку, накручивая ее с помощью ложки — как положено, и клал в рот, при этом ни капли соуса не оставалось на его тонких губах. Брюс понял, что засмотрелся. Нет, ничего особенного в том, как он ест не было. Скорее его поражал сам факт того, что ему довелось увидеть, как Джокер, будучи без грима ест собственноручно приготовленное спагетти. Не говоря уже о том, что все это происходило в его квартире. Иначе как разрывом шаблонов это назвать было нельзя. Но, тем временем, его застали за столь странным занятием.       — Не волнуйся, я не подсыпал туда мышьяка или еще чего, — Артур поиграл бровями и подмигнул Брюсу.       — Как вкушно… — Тим уже заканчивал свою порцию и щурился от удовольствия с набитым ртом.       — Прожуй, прежде чем разговаривать, мелюзга, хехе, — пожурил его Артур.       Брюс нахмурился. Он чувствовал себя не в своей тарелке. Происходящее заставляло его сосредоточенно размышлять, искать подвох. Возможно, что этот ребенок и есть то, чем его собрались сегодня шантажировать? А может ли быть так, что Клоун решил усыпить его бдительность, чтобы вытворить что-то ужасное? Иначе, к чему все это? — Мистер, вы будете есть? — на Брюса воззрились невинные глаза. Он признал, что измазанное соусом лицо Тима смотрелось забавно. — Я тебе положу еще, не приставай к нему, — раздраженно вздохнул Артур и встал, чтобы отнести стремительно опустевшую тарелку к плите за добавкой.       Когда он отошел, Брюс все же решился попробовать спагетти. Заученными ловкими движениями он накрутил пасту на вилку, убедился, что та держится надежно и наконец попробовал на вкус. Во рту расцвел приятный букет из базилика, хорошо прожаренного фарша и томата. Признаться, Брюс даже на пару секунд забыл где находится и вообще зачем сюда пришел. Прожевав, он, не осознавая, на автомате, проделал прошлую процедуру заново и понял, что спагетти действительно вкусное и не уступает тому, что обычно подают в фешенебельных ресторанах. За поглощением блюда, Брюс не заметил, что за ним с умилением наблюдали серые глаза. В итоге он не опомнился, пока не съел все.       — Ха-ха, Тим, кажется Брюси по достоинству оценил мою готовку!       Брюс мысленно вздрогнул и уже в который раз отругал себя за то, что теряет бдительность, погружается в себя. Нельзя было расслабляться!       — Было… довольно неплохо, — лаконично прокомментировал Брюс съеденное, промокая губы салфеткой. Его тешила мысль — антидоты от всевозможных ядов и газов покоились в виде маленьких капсул в потайном кармане джинсов.       — Как всегда немногословен, — резюмировал Артур, забрав пустые тарелки и снова проследовал на кухню. Тим принялся носиться по комнате, выкрикивая «Я Бэтмен!». Кажется, у ребенка появилось больше энергии. Артур на кухне долго не возился, он сказал, что вернется через секунду, и вошел в прилегающую к гостиной комнату, которая до этого была заперта. Краем глаза Брюс заметил часть обстановки и сделал вывод, что это была спальня. Но не успел он снова задуматься, как Артур появился в гостиной с крупным походным фонарем-прожектором в руках. На лампе был нарисован значок летучей мыши, который тут же ярким контуром отразился на потолке, когда эта лампа загорелась.       — Ура-а-а-а! Мой бэт-сигна-а-ал! — искренне возрадовался Тим, подбежав к Артуру и обнимая новую игрушку. Такого искреннего счастья Брюсу еще видеть не доводилось. У него на душе как-то странно потеплело от этой картины. Столь незнакомое чувство устремилось захватить его, но быстро сошло на нет, уступив легкому удивлению и настороженности, которые здесь были более уместными. Все-таки он пришел в квартиру к своему заклятому врагу. К человеку, который сделал из Барбары инвалида, а затем и вовсе попытался погубить. Не говоря уже о десятках других жертв, случайных и не очень. Эти мысли отрезвили Брюса, и когда Артур наконец выпроводил счастливого ребенка за дверь, он был готов к серьезному разговору.       — Оу, что у тебя с лицом? Ха-ха! — спросил Клоун, глядя на Брюса. — Дай угадаю, готовишься провести допрос с пристрастием, охо-хо, я весь в нетерпении, Брюси…       Снова начался дешевый спектакль, раздраженно подумал Брюс.       — У меня много вопросов. А ты обещал ответить на них при следующей встрече.       — Кого-то ты мне напоминаешь со своим «обещал».       Брюс устало закрыл глаза. Сытный и вкусный обед действовал на него успокаивающе. Хотелось прилечь ненадолго, расслабиться. Наверно, именно этого и добивался этот хитрец!       — Давай переместимся на диван, — предложил Артур, проходя в гостиную и предварительно выключая радио. — Ха! В последний раз это предложение имело немного другой подтекст!       — Хватит этих шуточек, прекрати…       — А ты заставь!       Брюс сжал ладони в кулаки и присел на другой конец дивана, чтобы быть подальше от психа, который и не собирался быть серьезным. Не стоило забывать, что без грима и своих примочек, он все тот же психически-неуравновешенный преступник, а вовсе не гостеприимный хозяин квартиры номер два и не дружелюбный сосед, дарящий детям странные подарки.       Артур положил ногу на ногу и закурил. Сел он полубоком, чтобы полностью обратить свое лицо на собеседника, выражая то ли интерес, то ли расслабленное безразличие — не совсем было ясно, как он относился к этой встрече. Если вспомнить, что он считал происходящее свиданием, то впору думать, что сейчас должна потянуться изучающая беседа, с прощупыванием почвы и легкими намеками. Но Брюс решил сразу же разрушить начавшую было проявляться романтическую атмосферу.       — Барбара жива, — с вызовом оповестил он.       — Еще бы она не была живой, хехе… — Артур совсем не удивился. У него ни одна мышца на лице не дрогнула. Он все так же расслабленно выкуривал свою сигарету, получая от процесса, видимо, немалое удовольствие.       — Тогда объясни, к чему был весь тот спектакль с видео и телом… Кстати, кого ты подложил полиции вместо Барбары?       — Лично я никого не подкладывал, это сделали люди Рас аль Гула, если хочешь знать. О! Я вижу по твоим глазам, ты уже с чем-то подобным сталкивался, ха-ха!       Брюс еле сдержался, чтобы не ударить Артура, который умудрился пошутить на запретную тему, находясь в замкнутом пространстве с тем, кто за подобные шутки мог выкрутить руки из суставов. Пять лет назад с Джейсоном произошло то же, что и с Барбарой, когда после его смерти Брюс на деле похоронил, как оказалось, манекена. Лига довольно хороша в таких делах — подделывать трупы, подкупать чиновников, плести интриги…       — Я знал, что ты заговоришь об этом, — продолжал Артур. — Поэтому скажу как есть. Лиге нужна была Барбара, и они заполучили ее через меня. Эм… Шоу с видео я, конечно, придумал сам, надо же было навести шумиху, хе-хе, но, в целом, требования этих фанатиков выполнил.       — И что они тебе за это обещали? — кажется, Брюс прорычал этот вопрос, а еще он по неволе сократил расстояние между ними, потому что ему все еще неимоверно хотелось врезать по этому смеющемуся лицу.       — Ничего. Это был возврат долга и… Не только ты проходил у них тренировки.       Брюс опешил. Он и подумать не мог, что Джокер был связан с Лигой именно таким образом. Сам он уже давно вернул долг Лиге, тогда с него потребовали несколько секретных разработок Уэйнтек и у него не было выбора, потому что иметь проблемы с Расом себе дороже.       — Ты хоть понимаешь, что она побывала в Яме Лазаря? Она сейчас ничего не помнит, скорее всего прошла посвящение и стала частью Лиги.       — Понимаю. А сказать, почему это была именно она? — Артур как-то нехорошо улыбнулся, выпустив дым сквозь сомкнутые зубы. — Пять лет назад кое-кто смог сбежать буквально у них из-под носа, да еще и память умудрился вернуть без посторонней помощи. Рас не смог смириться с такой потерей и ему было принципиально, чтобы новый адепт был мало того, что уже подготовленный воин, еще и человек из твоего близкого круга.       — Гр-р, почему я должен тебе верить? — у Брюса уже клокотало в груди, он не ожидал, что правда окажется столь отвратительной.       — Хм, потому что у тебя нет выбора? Я ведь не по доброте душевной это все рассказываю, Брюси. Ха-ха! Быть козлом отпущения, знаешь ли, не входило в мои планы, так что вот она — правда, просто прими ее!       Брюс умел принимать даже самую ужасную и самую мучительную правду — жизнь выбора не давала. Но почему-то каждый раз в груди от этого будто что-то рвалось и пульсировало. Нечто похожее он испытывал после недавнего разговора с Селиной.       — Эй, ты что-то завис, — Артур придвинулся и помахал перед лицом Брюса ладонью, разгоняя табачную дымку. — Если ты не против, я собирался отвести тебя в одно место часов в шесть. — Он глянул на наручные часы. — У нас еще есть время, так что мы можем… не знаю, посмотреть телик?       Брюс все еще переваривал услышанную информацию, пытаясь сопоставить факты и понять, что его может ждать дальше. Чем чревато спасение Барбары? Как ее найти? Как вернуть память? И куда, черт возьми, запропастился Джейсон, который сказал, что займется этим вопросом?       — Что это был за ребенок? — Брюс решил, что лучше сменить тему разговора и перейти на вопрос, который его волновал сейчас не меньше.       Артур остановился, собираясь нажать на кнопку пульта и свободной рукой загасил сигарету о хрустальную пепельницу на столе.       — Тим? Соседский ребенок. Его мамаша семь дней в неделю лежит укуренная или же вконец обдолбанная на пару со своим хахалем, так что…       — Только не говори, что заботишься о чужом ребенке по доброте душевной.       — Эй! За кого ты меня принимаешь? — возмутился Артур.       — За психопата, убийцу, шантажиста, насильника, м-м…       Артур ловко закрыл рот Брюса ладонью — холодной и мягкой, пахнущей только что выкуренной сигаретой. Брюс поспешил избавиться от нее, грубо оттолкнув от себя и, кажется, переборщив с силой.       — Ты прав, я кормлю его не за просто так. И костюм Бэтмена я тоже купил ему не просто так, как и тот фонарь, — хмыкнул Артур, потирая ушибленное запястье. — На самом деле я рощу из него настоящего Бэтси, который будет любить меня и уважать, а еще боготворить! У меня, кстати, уже начало получаться, ты видел его лицо при виде фонаря? Хе-хе.       Брюс раздраженно возвел глаза к потолку. Его кулаки снова принялись зудеть, норовя встретиться с лицом Артура. С годами сдерживаться было все труднее. Клоун будто знал, какие струны души Брюса стоит задеть, чтобы вывести его из себя и, как правило, он не останавливался на достигнутом, даже если не мог более двигаться от побоев, его рот все равно раскрывался, и оттуда сыпались издевки и мерзкие шутки. Так же и сейчас Брюс заметил в его глазах нездоровый блеск, который не предвещал ничего хорошего — Артур что-то задумал. То, что он с каждым разом придвигался ближе, тоже не укрылось от глаз Уэйна.       По телевизору шел черно-белый фильм. Брюс не успел ничего сказать, прежде чем тот заработал, наполнив гостиную фоновой музыкой из старой киноленты. Хрипящие граммофонные аккорды и реплики актеров, говорящих знакомые фразы, заставили Брюса обратить внимание на экран и понять, что это «Мальтийский сокол», засмотренный им до дыр еще в детстве. Отец любил старое кино, когда еще совершались открытия в операторской работе, а игра актеров представляла собой целое искусство, он водил их с матерью в кинотеатры. Сегодня же практически каждая картина, выходящая на большие экраны кажется «плоской» и лишенной смысла, думал он, невольно вспоминая уютные вечера в обществе родителей.       — Обожаю этот фильм, — прокомментировал происходящее на экране Клоун.       Брюс понял, что снова провалился в свои мысли. Ему уже надоело играть в «свидание», он решил не давать Артуру расслабляться, ведь и у него есть способы заставить его понервничать.       — Скажи, — намеренно спокойно начал Брюс. — Что мне мешает сейчас заковать тебя в наручники и сдать в Аркхем?       Артур не отвлекся от просмотра, он лишь пожал плечами.       — Не знаю, Брюси. Может, то, что моя камера еще не готова?       — Так ты знаешь… Прекрасно…       — Ха-ха! Я полжизни провел в этом месте, естественно я знаю, кто этот тайный благодетель, — он показал в воздухе кавычки. — Кто смог поджарить жирную задницу Ловчека и вложиться в мое будущее.       Брюс заметил, что у Артура дернулся уголок губ. Затем он достал из внутреннего кармана пиджака сигарету с зажигалкой и закурил… снова.       — Тогда ты должен понимать, что твое заточение неизбежно.       Клоун обратил свое лицо на Брюса. Он старался сохранить былой игривый настрой — искривил брови и карикатурно изогнул губы в форме перевернутого полумесяца. В финальном жесте указательным пальцем он изобразил скатывающуюся из глаза слезу. Словно грустный Мим, Артур замер так на несколько секунд, а затем расслабил лицо и снова уставился на экран. Брюс заметил, что ладонь, в которой покоится сигарета, немного дрожала.       — Предположим, я не буду дожидаться готовности твоей камеры и на время запру тебя у себя в бэт-пещере.       Артур в удивлении взвился, уставившись на собеседника. Подобное предложение, казалось, вызвало в нем немалый диссонанс, раз его состояние из столь расслабленно-спокойного вмиг перетекло в напряжение. Провокация удалась на славу.       — Чт-то? В бэт-пе…ха-ха… п-пещере? Ха-ха-хааааа…. А-а-ахххаааа       Он начал содрогаться в искусственном болезненном смехе. Запрокинув голову на спинку дивана, сжимая ладонь в кулак у груди, Артур громко хохотал, из сомкнутых глаз выступило немного влаги, намереваясь сорваться по щекам, а рот искривился в широкой улыбке. Брюс терпеливо ждал, пока приступ пройдет. Из динамиков слышались звуки нуарного детектива, в комнате витал запах табака, спагетти и немного — одеколона, которым надушился Артур. Брюсу неимоверно сильно захотелось отсюда сбежать. Но он, само собой, остался на месте, как всегда и делал в присутствии Джокера. На деле тот сам все время от него сбегал и сейчас стоило воспользоваться ситуацией и выведать как можно больше полезной информации. По крайней мере, случай с Барбарой уже не был неразрешимой задачей. Но факт того, что Артур посчитал нужным наказать Дика и Селину столь бесчеловечным образом, транслируя все это перед Брюсом — все еще заслуживал особого внимания и за это стоило спросить с него.       Через пару минут смех прекратился. Худые пальцы стерли выступившие слезы с глаз и помассировали виски. Сигарета догорела без затяжек и присоединилась к предыдущим окуркам в пепельнице.       — Мне надо выпить.       Артур поднялся и устало побрел к кухонному уголку, где стоял холодильник. Брюс проследил за тем, как он извлек оттуда бутылку вина и два мутных от легкой изморози винных бокала. Подумав, что и здесь он подготовился как следует, Брюс тяжело вздохнул.       — Мы не договорили, знаешь? — предупредил Брюс, наблюдая за тем, как терпкая темно-бордовая жидкость перетекает в бокалы. В гостиной послышался запах винограда.       — После того, как я слез с тяжелых препаратов, которыми меня пичкали в лечебнице, мне открылся новый мир, — внезапно-спокойно заговорил Артур, предварительно сделав телевизор потише. — Но ты, наверно, знаешь, что обычно бывает, когда оставляешь свою зависимость.       — Заменяешь ее другой, — ответил Брюс, пытаясь понять, к чему клонит Артур. Протянутый к нему бокал он проигнорировал, тогда мужчина оставил его на столе перед ним.       — Да. Ты непременно находишь другую зависимость — то, чего был лишен раньше. Из-за препаратов мне нельзя было пить и совсем не хотелось трахаться, ха-ха! — Артур в один длинный глоток осушил свой бокал и налил еще. — Ну, знаешь, от сильных транквилизаторов либидо сшибает напрочь.       — Мне это не интересно. К чему ты…       — И вот, несколько лет перед тем, как увидеть тебя в газетах, я беспробудно пил, трахался, грабил банки с ребятами и иногда показывал местным мафиозным шишкам, кто тут главный, — второй бокал с вином постигла участь первого.       Брюс вдруг почувствовал, что у него пересохло в горле и невольно перевел взгляд на стол, где покоилась порция вина для него. Он не думал, что напиток отравлен — он не хотел идти на поводу у Артура, так ловко перетягивающего владение ситуацией на себя.       — Но когда смыслом моей жизни стал Ты, хе-хе, я наконец немного успокоился. Нет, полностью избавиться от зависимостей не удалось, но одно из них как-то неожиданно нашло себе цель в твоем лице…       — Что ты имеешь ввиду? — насторожился Брюс.       Артур повернулся к нему полубоком, как делал это раньше, правда, теперь он был намного ближе, между ними оставалось расстояние буквально в десять дюймов. Запах одеколона и табака стал ощущаться сильнее. Брюсу некуда было пятиться, в поясницу ему упирался подлокотник.       — К тому, что я был бы счастлив, запри ты меня у себя в пещере, мой Бэт-повелитель, аха-ха-ха!       Артур уже допивал четвертый бокал, но еще не был пьян, скорее расслабился и говорил все, что взбредет в его сумасшедшую голову. Хотя, Брюс отметил, что тот и без алкоголя не отказывал себе в колких репликах и отвратительных намеках. Как сейчас, сказанные им слова снова отозвались в груди Брюса сдавливающим стыдом и неприязнью. Ему не хотелось развивать мысль дальше сказанных только что слов, иначе он точно не сдержался бы от рукоприкладства. Но все же, внутри Уэйна что-то настойчиво вещало о том, что сегодня он непременно пустит кровь ублюдку, хотя бы символически отомстит за всю ту гадость, что ему пришлось выслушать сегодня. Из-за раздражения его рука дернулась сама по себе, и он наконец промочил горло желанной прохладной влагой. Вкус вина отдавал розой и немного фундуком — Артур знал толк в выборе вин.       — Что бы ты там себе ни надумал, что бы ни делал — все это лишь побочное действие твоей болезни и неправильного лечения, — принялся пояснять Брюс, заметив, как изменился в лице Клоун. — Я позабочусь о том, чтобы впредь тебе обеспечили правильный курс и должное обращение в Аркхеме…       Не успел Брюс договорить, как на него накинулись — на коленях возникла тяжесть худого тела, а горло обвили тонкие, но довольно сильные пальцы. Лицо Артура исказилось в злобе, но уголки губ свело в судорожной улыбке, обнажающей неровный ряд пожелтевших зубов.       — Я. Никогда. Не вернусь. В Аркхем, — по слогам в такт сжимающимся пальцам прошептал Артур, глядя сумасшедшими глазами на Брюса. — Ты слышишь?       Брюс ожидал чего-то подобного. В глубине души он ликовал, что ему наконец дали повод сделать больно. Он понимал, что может обратить положение в свою сторону в любую секунду. Он чувствовал свое превосходство, ведь на этот раз именно ему удалось вывести Клоуна из себя. Но пора уже было наглядно показать — кто является хозяином положения, и кто на самом деле управляет ситуацией. Брюс положил ладони ему на запястья и медленно, словно прессовочный аппарат, начал сжимать, пока хватка на шее не ослабла, а лицо Артура не исказилось от боли.       — Аха-ха-ха! Да!       Брюс отвел от себя его руки и без особого сопротивления завел их ему за спину. Торс Артура выгнулся дугой навстречу Брюсу, худые бедра сжались, фиксируя положение.       — Черт, Брюси! Еще! — Клоун тяжело дышал, обдавая лицо Брюса винными парами, а его тело начало дрожать словно от холода. Брюс отчаянно не хотел думать над еще одной причиной, по которой Артура начало бы так лихорадить. Он… возбудился? Решив проверить свою не самую разумную догадку, Брюс стиснул запястья в руках и потянул вниз, между своих разведенных колен, заставив Артура прогнуться сильнее и откинуться назад, норовя и вовсе упасть на журнальный стол.       — М-м! Хах… — Клоун даже в таком положении умудрялся оставаться на коленях Брюса, он лишь сжал их сильнее. Резинка, до сих пор стягивающая его волосы в пучке, упала на пол, выпуская на волю волнистые вихры. Теперь Артур больше походил на Джокера. Томно вздохнув и откинув голову назад, он начал совершать легкие поступательные движения бедрами, весьма точно проходясь по ширинке.       Брюс опешил. В последний раз, когда они находились в подобном положении, на нем была броня бэт-костюма, она не позволяла ощущениям прокрадываться внутрь и воспринималась совсем иначе чем сейчас. Отвращение, возникшее на этом фоне, затмило злость и даже раздражение. Брюс собрался бесцеремонно скинуть с себя возбужденного Артура, как снаружи раздался отдаленный хлопок, заставивший обоих замереть. Через несколько секунд гробового молчания и абсолютной тишины снаружи, дом затрясло в коротком толчке. Стекла в окнах задребезжали, а бокалы, находящиеся на краю стола, от вибраций все же упали на пол и с оглушительным звоном разбились. После того, как волна прошла, в отдалении все еще слышался еле ощутимый гул. У Брюса не было сомнений в том, что где-то прогремел довольно мощный взрыв, волну от которой они только что почувствовали.       — Ты думаешь о том же, о чем и я? — очнулся Артур, вырываясь из ослабевшей хватки Брюса.       — Кое-кто нарушил наложенное тобой вето на преступную деятельность, — предположил Брюс, на деле уже нажав на кнопку в наручных часах и ожидая бэт-мобиля, который на автопилоте примчится сюда через несколько минут с бэт-костюмом на борту.       — Ха! Или у кого-то взорвался склад с аммиачной селитрой… — Артур теперь сидел к нему вплотную с разведенными бедрами, положив руки на его плечи и водя кончиком носа по виску, он пытался обратить секунды замешательства в свою пользу.       — Если не слезешь с меня, я за себя не ручаюсь, — еле сдерживая гнев, предупредил Брюс. Он наконец осознал в какой неоднозначной позе оказался.       Артур лишь усмехнулся, убирая руки с плеч и легко поднимаясь на ноги. Сделав шаг в сторону, он пригладил волосы, одернул жилетку и глотнул вина прямо из бутылки. Брюсу же пришло оповещение, что бэтмобиль уже прибыл и ожидает его в подворотне сразу же за домом номер пятьдесят.       — Уже уходишь? Возьми меня с собой! — крикнул вслед уходящему Брюсу Артур, следуя за ним по пятам, словно брошенный ребенок.       — Это шутка?       — Нет… Я знаю, что это был за взрыв, — Артур выглядел разочарованным и уставшим. — А еще, я, возможно, смог бы посодействовать спасению Барбары из рук Раса.       Брюс собирался проигнорировать внезапный порыв Артура поехать с ним. Одна мысль о том, что тот окажется с ним в бэт-мобиле, вызывала отторжение. Но стоит ли верить словам, которые были озвучены секундой позже? Джокер помогает Бэтмену? Более неправдоподобной лжи ему еще слышать не приходилось, но что-то в выражении лица Артура заставило его остановиться и задуматься. Он не смеялся, даже не улыбался — это ли не чудо. Напротив, Клоун выглядел растерянным и каким-то грустным. Жалость в Брюсе так и не проснулась, но интерес намеревался выяснить, чего можно добиться, если на время попробовать довериться Джокеру. Само собой, Уэйн и на секунду не ослабит бдительности и будет наготове, чтобы предпринять все возможное для предотвращения последствий этой лжи. Все же, доверие — вещь, которой не разбрасываются, но кто не рискует…