Светлячок

      ветер пробирался под свободную толстовку, пробегаясь по коже лёгким холодком, отчего ноен повел плечами, съеживаясь.       — чейз. ты обещал объяснить, так давай уже, я не умею мысли читать, — он сильнее вжался в дерево, грея руки дыханием.       сегодня утром было слишком прохладно, все тело сводило судорогой, кажется, всемирное потепление, о котором так часто говорили, решило резко стать похолоданием, иначе он не мог описать такую погоду в конце мая       — это сложно объяснить, понимаешь, эта хуевина преследует меня со старшей школы, я... я не знаю точно когда она появилась, просто начал мёрзнуть в жару, а потом в какой-то момент она пришла ночью. я не больной, со мной все в порядке, я уверен, это не галлюцинации. там вечная зима, как на северном полюсе. и пару раз у меня было обморожение, мурмиер может подтвердить, он постоянно говорит, что мне нужно к психотерапевту, но я знаю, знаю, что он и сам сомневается, ведь она реально оставляет свои отпечатки на мне, будто что-то хочет сказать или... блять. у меня были ожоги, даже сейчас, хотя это длилось недолго, — чейз был крайне взволнован, его лоб вспотел, а руки подрагивали.       он выставил вперёд ладони, все ещё красноватые, покрытие небольшими волдырями, чьи предшественники оставили россыпь небольших шершавых шрамов, покрывающих руку до локтя, хоть и по мере отдаления от ладоней их число уменьшалось. было ясно что свежие просто невозможно было получить сейчас, если в этом не замешана какая-нибудь аномальная херня.       единственное, что не давало картине сложиться у него в голове — какая-то ненормальная температура его тела.       юбэнкс потянулся рукой к его лицу, положив замерзшую ладошку, проведя ею по шее, даже слегка обжигающе горячей, опустившись на ключицы, задержавшись на пару секунд, отдернул.       — я верю тебе, но... какого хуя, чейз, ты должен быть ледяным или хотя бы просто теплым, — ноен был растерян, утоплен в своем непонимании, словно оказался посреди озера сомнений без единого островка и шанса на спасение и было ясно, что чейз так же потерян, ведь знает немногим больше него самого.       — ноен, ещё кое-что... когда ты там, это так опустошающе, одиноко и больно. но под наркотой она меня не трогает, я правда рад бы избавиться от этого, но быть там невозможно, будто насилуют и кидают под поезд, и он не разрубает тебя напополам, размазывая внутренности по дорожным путям, он ломает ребра, оставляя тебя захлёбываться кровью, а ты лежишь и не знаешь, как выбраться. пойми, ноен, я уже не могу, — хадсон потянулся за зажигалкой, с силой сжав сигарету между средним и указательным, которая вот-вот выпадет от того, как тряслись его руки. первая затяжка вышла глубокой и долгой, вторая — резкой и почти бездымной, вспомнилась прошлая ночь, его словно осенило, если идея была бы правильной, то это было бы лучшим решением.       — ты куда-то вчера выходил? отходил хоть на секунду. честно, — дым ужасной тяжестью оседал в лёгких, что не парадоксально, помогая мыслям освободиться, а сердцу перестать так часто биться, словно сейчас вылетит из груди.       — ну да, но я не больше минуты, — ноен провел языком по зубам, все еще пытаясь сопоставить события.       — пока ты был рядом, она ни разу не пришла, как только ты отошёл... блять, ты типа как барьер, не знаю, просто выглядит так, что ты ее пугаешь, — хадсон даже оживился, сжимая сигарету в пальцах сильнее, создавая заломы.       — не думаешь же ты, что я вечно могу быть рядом. и вообще, что за она? почему именно она, а не что-то другое? или это такой себе волан-де-морт, — ноена раздражало, что чейз делает какие-то выводы, не объяснив ничего толком, радуясь им, не продумывая форс-мажоров.       — да я сам не знаю, как-то же нужно назвать эти "приходы". это похоже на бурю, типа там всегда метель и холодно, всё. но я думаю это неспроста, ведь если это не галлюцинации, а что-то реальное то, стало быть полноценный параллельный мир или может скрытое место, я хуй знает. единственное, что мы поняли — ты ее отпугиваешь, — хадсон придвинулся ближе, обнимая ноена, чьи губы уже посинели. — на улице тепло. с тобой что-то не так.       — потом. смотри, когда ты в трипе, то она не может прийти, а значит ей нужно твое сознание, не затуманенное наркотиками и, возможно, выпивкой, не знаю, она приходит, когда ты сильно пьян? — чейз отрицательно мотнул головой, подтверждая теорию ноена, внимательно слушая, нервно перебирая прядки его мягких, оттого успокаивающих, волос. — значит, это может быть все же только в твоём сознании, но ты не способен сделать такое с собой. возможно, это действительно какая-то паранормальная хрень, но она не приходит, а живет в тебе, пусть не подаёт обычно виду. если так думать, то в твои "приходы", она либо хочет тебя убить, чтобы выбраться, либо завладеть твоим сознанием, чтобы... ну, мы не знает зачем, но вряд ли что-то хорошее. а меня, возможно, боится и, если так, быть может я смог бы ее вытянуть из тебя. но возможно и не боится, тогда либо ослабла или ещё какая хуйня, либо я просто мешаю ей. это начиналось раньше, когда рядом был кто-то?       голос юбэнкса сел от длинной речи, в горле першило. он уткнулся в шею чейза, тяжело дыша.       — в том-то и дело, что бывало. хорошо хоть, что не в школе или при ком-то, кто мог сказать родителям. ещё она приходит обычно ночью или вечером, — хадсон сильнее прижал к себе ноена, который никак не согревался, мелко подрагивая. — знаешь, когда это увидел мурмиер, он здорово пересрался, тем более это был один из самых жестоких разов, я тогда сначала почувствовал, как сквозняк, только со всех сторон, а потом резко оказался там.       — чейз, а ты не думаешь, что она могла, ну, переместиться в меня? может то, что мы встретились и начали общаться не случайность, а из-за нее? может, ищет более подходящий сосуд, более сильный или наоборот? мне чуть теплее, но не думаешь, что холодно то мне из-за нее? дай сюда.       ноен выхватил из ослабевшей хватки хадсона сигарету и, все ещё подрагивая, затянулся, позволяя горячему дыму пройти по трахее, заполнить лёгкие собой, обжигая. кажется, это действительно согревало, ведь уже через несколько выдохов полупрозрачного дыма от "мальборо", его температура тела пришла в относительную норму.       — возможно. ничего нельзя исключать, но честно, мы ничего не добились. ну решили мы что ей нужно, а делать-то что? сачком ловить? — хадсон нахмурился, откидывая голову на ствол дерева, впрочем сразу пожалев, ведь кора ни разу не мягкая.       — нужно рассказать синтии, она вроде разбирается в этой паранормальной хуйне, может что-то знает, — ноен поднялся, подпрыгнув, не выпуская из рук сигарету, почти закончившуюся, отчего пальцы слегка жгло.       — да твоя подружка меня убьет, она же меня взглядом прожигала даже раньше, а теперь я мало того, что тебя, как бы она, я уверен, сказала "опорочил", так ещё и ввязал в какое-то неясное дерьмо. и ей будет абсолютно похуй, что ее дружочек сам стонал похлеще любой из шлюшек, — хадсон хмыкнул, разведя руками в стороны. кинул беглый оценивающий взгляд на юбэнкса, старающегося скрыть смущение, подавившегося от слов хадсона новой затяжкой.       — иди нахуй, чейз, синтия охуенная и так не разговаривает, — он чуть не сказал, что в эту историю с "ней", его втянули без обоюдного согласия, но все же промолчал, не желая портить настроение ещё сильнее.       юбэнкс стряхнул пепел на грязную тропинку, от которой поднималась серая пыль при каждом соприкосновении стареньких найков, потрёпанных жизнью и переездами сначала из индианы в джорджию, а после в солнечную калифорнию, пропитанную запахом свободы и лёгкого бриза, при соприкосновении с разогретой поверхностью.       — как будто у нас есть выбор, — ноен ускорил шаг, даже не оборачиваясь на чейза, лениво поднявшегося и плетущегося сзади, бурчащего себе под нос, но не смеющего спорить, ведь что делать с этим не знал никто из них, хотя, синтия тоже вряд ли. что ж, надежда умирает последней.       сигарета уже давно изжила свое, оставляя на ноене слегка ощутимый запах перегара, впитавшийся в ткань одежды и волосы, сейчас находящиеся в лёгком беспорядке, так как уложить их просто не было возможности, а в связи с новой проблемой, казалось бесполезной тратой времени. уже на подходе к лагерю они столкнулись с синтией, которая, завидев их, встала посреди тропинки, пряча руки в карманы шорт, раздражённо глядя то на одного, то на другого, словно испепеляя взглядом.       — ноен, — всего одно слово, но ему уже по интонации стало ясно, что в него вложила синтия, говоря быстро и грубо, практически шипя.       — я не могу просто прогуляться?! и я прекрасно знаю, что не оставляю тебя тут одну, — хотелось ещё много чего сказать, но юбэнкс вовремя заткнулся, осознавая свою ошибку, ведь единственное, что паркер не могла терпеть — ложь, она всегда так легко различала ее, раз за разом уничтожительно шипя, проглатывая некоторые гласные.       — не держи меня за идиотку, ноен! что, черт возьми, происходит?! сначала ты бесишься от хадсона, а после трахаешься с ним! только попробуй открыть рот, я тебе въебу по челюсти. а потом вы двое до того, как все встали, уебываете в лес, не предупреждая никого, — синтия окончательно разозлилась, рвано и резко жестикулируя, матерясь и приближаясь все ближе, чтобы высказать новую претензию. — до него от тебя пахло так по-домашнему, а теперь это запах сигарет и отвратительной травы. и какого хуя ты ходишь в толстовке в такую погоду, а твой ненаглядный дрожит от лёгкого ветерка. ноен... ты ТАК никогда себя не вел.       он видел как в уголках ее глаз скапливались соленые слезы, смахиваемые ресницами, как у нее подрагивали кончики пальцев, а ноги подкашивались, определённо она слегка преувеличивала, стрессуя из-за многих пустяков, по-прежнему волнуясь по каждому поводу, особенно, если это связано с ноеном. он, конечно, догадывался, что потеряй она сейчас и его, окончательно замкнулась бы в себе, теряя рассудок в беспамятстве.       — синтия, мне... нам нужно кое-что рассказать, пожалуйста, — ноен приобнял ее за плечи, уводя дальше от лагеря, ведь говорить об этом там было бы слишком беспечно.       они сидели под одним из огромных деревьев, пока юбэнкс пытался объяснить то, что навалилось грузом на них за последние два дня, иногда прерываясь, чтобы со свистом вдохнуть и продолжить. чейз, такой странно серьезный в этот момент, сжимал свежую траву, выдергивая часть корней на поверхность, внимательно следя за любыми изменениями в выражении лица паркер, но та не смеялась и не закатывала глаза, а сжимала пальцы, вцепившись в тонкую футболку, впиваясь в кожу ногтями с немного облезшим маникюром.       ноен же вздрагивал от каждого шороха, создаваемого в тишине леса, что было ещё более удивительно, ведь подростки были шумными, но отходя на пару метров их голоса уже затихали, с каждым шагом тонув в глуши.       когда рассказ был закончен, синтия подняла на них глаза, ее голос был с хрипотцой от долгого молчания.       — я не знаю, это какая-то хуйня. эм, она тебе ничего не хочет сказать или? просто это пиздец странно.       — я понятия не имею, хотя у меня есть глупая идея, — ответил чейз, хоть синтия и обращалась в большей степени к ноену. — я попробую уснуть, но ноен должен уйти, тогда я попытаюсь, не знаю, поговорить с ней? пойти куда-то. там всегда холодно и ветрено, но, кажется, одежда греет. только надо недолго. слушай, ноен, а это видно, ну, когда я...       — это стрёмно, — юбэнкс повел плечами, вспоминая нелучший момент своей жизни. — ты был весь ледяной и синий, как труп, я не знаю, может даже не дышал, хоть это и было бы глупо, ещё будто пытался глаза открыть но не мог. и... и было так тихо, как в немом кино...       ноен обнял плечи руками, поджав колени к груди.       чейзу точно нужно было переварить всю эту информацию, ведь когда он спрашивал у мурмиера, тот лишь отвечал вроде: "это пиздец стрёмно, хадсон".