***
— Я посижу дома, как раз новый выпуск вышел, — ответил на незаданный вопрос Жон, устраиваясь у окна с комиксом в руках. — Удачи вам, — и снова этот холодок, что появлялся все чаще в последнее время. Никаких прямых оскорблений или обвинений, просто отрешенность, что, отчасти, было еще хуже. Конечно, Жон расстроился, когда первым, к кому обратилась их младшая сестра в отсутствии отца — был сам Ланселот, младший из братьев. Это задевало достоинство Жона, как старшего, но он ничего для этого не делал. В то же время у рыцаря был и ряд обязанностей, связанных с тем, что он вел себя наиболее зрело. Хоть он и оставался младшим братом для Жона и большинства сестер, но для двух других он был старшим. И свои обязанности как старшего брата он выполнял безукоризненно все это время. И сейчас он не собирался отлынивать. — Так что случилось, Эйри? — Жон все-таки не единственный родственник своего близнеца. И всем понравиться невозможно, это он знал не понаслышке. А помочь второй по младшенству в их семье — важно. — По кому-то настолько плачут Гримм, что он решил тебя обидеть? — Нет, братик, — покачала она головой, смотря на Ланселота своими бледно-голубыми глазами и ярко улыбаясь. — Но только ты можешь мне помочь, — её длинные вьющиеся волосы развивались в такт её бодрым шагам. — Значит, я так и сделаю, что требуется? — Я хочу забрать подарок папе, а также узнать твое веское мнение по этому поводу. — Но ведь у него уже был День рождения месяц назад, — припомнил Ланселот. — Да, но я не успела приготовить подарок, — чуть понурилась его младшая сестра. — И я хочу это исправить к его возвращению! — в её глазах засверкала решительность. Ланселот лишь усмехнулся и растрепал ей волосы. — Ну веди, принцесса. Эйри Арк вприпрыжку шла по селению, напевая разные песни, а её старший брат следовал за ней, смеясь и подпевая мелкой. Эйри, если так можно говорить, была его любимой сестрой, всегда радостная, источающая лучи счастья и позитива, что по настоящему успокаивало Ланселота, так как его воспоминания становились подозрительно неприятными. Не было какого-то реального отвращения, кроме факта того, что Ланселот в его воспоминаниях завел роман с королевой Гвиневрой, женой своего сюзерена, которого безмерно уважал и любил, не в интимном смысле. Не нужно быть предсказателем, чтобы чувствовать, что ничем хорошим это не закончится. Но воспоминания еще не вернулись в полном объеме, а вот Эйри помогала ему отвлечься от всего этого одним общением. Он часто помогал ей с домашкой, проводил с ней время, да и они прекрасно ладили. Лучше, чем со многими. — Как твои тренировки, братик? — спросила его Эйри, пристроившись по левую сторону от него. — В последнее время ты выглядишь слегка понурым, что-то случилось? — Не то, чтобы прям случилось, Эйри, — попробовал успокоить её Ланселот. — Это из-за ауры, да? Потому что ты не можешь её раскрыть? — Эйри смотрела в корень. А также часто наблюдала за тренировками брата и немного помогала ему: давала воду, мишени, учебные манекены (все же Николас Арк не отлынивал и дома) и тому подобное. Поэтому она прекрасно знала, как все проходило. — Ничего от тебя не скроешь, — слабо улыбнулся Ланселот. — Да, меня это расстраивает, не скрываю, — никакие медитации ему не помогали, а он перепробовал множество разных вариантов, даже несколько старомистральских и малоизвестных из Вакуо, которые они с Эйри умудрились отрыть в сети и расспросив их отца и старосту. И все бы ничего, но ведь множество будущих студентов-Охотников открывали ауру самостоятельно в восемь лет, если не раньше. Конечно, входить в число тех, кто откроет её позже других нисколько не умоляло его чести, но подлая мысль все равно закрадывалась в его сознание. — Тебя беспокоит, что ты можешь не успеть к назначенному времени, — его сестра забавно нахмурилась. Но она была права, его это беспокоило, без ауры он лишается львиной доли своего потенциала. Из этого он делал один неприятный вывод… Медитации не имеют для него смысла. Он не был чересчур гиперактивным ребенком, он знал, чего хочет, чем это все может обернуться, но самый мирный и самостоятельный метод не работал. Было еще два, но первый не подходил по его уговору с отцом, а второй чреват не самыми приятными последствиями. К тому же, у Ланселота было ощущение, что его воспоминания, в том числе те, которые еще не открылись, косвенно связаны с тем, что медитации не работают. — Так что ты решила подарить отцу? — вернулся он к основной теме. Раскрытие его ауры могло и подождать. — Ну, я не на многое способна сама, да и карманные мне пока дает только мама, — грустно надулась Эйри. — Но я хочу, чтобы с отцом всегда было что-то, напоминающее о нас, братик Ланс. Чтобы на задании, в случае, когда у него уже заканчиваются силы, когда нужен последний рывок к победе, отец мог просто опустить глаза, вспомнить о нас, и воспрянуть с новыми силами, ломая Урсу об колено и сворачивая шеи Беовульфам одной рукой! И да, Эйри заслуженно называлась местными «Ангелочком Эйри». Только вот Ланселот про себя добавлял «Боевой Ангелочек Эйри». Ибо несмотря на то, что Эйри была действительно самой доброй и милой среди всех Арков, она на удивление хорошо вникала в работу охотников, хоть и не желала сама становится одной из них. У неё не было каких-то выдающихся физических навыков, но имелся острый и аналитический ум, а также невероятная прозорливость. Прибавить к этому готовность помочь тому, кто ей нравится, и получается самая лучшая младшая сестра. Для Ланселота — точно. — Как скажешь, принцесса, — он тихо рассмеялся. — Что от меня требуется? — Во-первых, идем на площадь, там зайдем на почту, я кое о чем договорилась со знакомыми, — Ланселоту захотелось поинтересоваться, о ком она говорит. — Во-вторых, покатаешь меня? — Эйри состроила щенячьи глазки, на что её брат лишь усмехнулся и усадил к себе на плечи. Ланселот выглядел старше, чем его одногодки, даже Жон, а потому был чутка выше и лучше физически развит, а потому покатать свою младшую сестру ему не было в тягость. — Что за знакомые? — уточнил Ланселот, помогая Эйри устроиться поудобнее. — Старший сын миссис Аларан, он работает в Вейле, в творческом отделе Хантер Комикс, с ним хорошо общается Джейд, она ведь тоже рисует, так что не возникло проблем с тем, чтоб он прислал мне несколько заказных рисунков, именно на листах, с нашей семьей, нарисованной их основным художником в его стиле, — объяснила его сестра. — Оке-е-ей, — протянул Ланселот, поражаясь оригинальности, продуманности и готовности его младшей сестрички. — А я зачем тогда? — он чуть задрал голову, чтобы видеть выбивающуюся из её прически прядь на блондинистой макушке. — Чтоб мы вместе придумали подписи для каждого рисунка и скомбинировать их в одну небольшую книженцию которую я ему и подарю. Ты у нас самый рукастый, — резонно отметила она, весело болтая ногами с его плеч. — Будет сделано принцесса, — улыбнулся Ланселот. — И у тебя прекрасная идея для подарка, я бы не додумался, — честно сказал он. Его мысли зачастую были попроще. — На то я и маленький гений, — одновременно самодовольно и невинно улыбнулась Эйри. — И сегодня мне, наконец, доставят учебники из Атласа, — почти что перешла на радостный писк ангелочек, активнее замахав ногами. — Даже несмотря на их тоталитарный режим, их система обучения и развитие науки на невероятном уровне! Столько много новых прикольных штук! — Ланселот был уверен, что сейчас её глаза сверкали, словно маленькие кристаллики льда на солнце. Такое происходит всегда, когда речь заходит о новых знаниях. — Ты же планируешь поступить в школу в Аргусе, когда чуть подрастешь? — спросил её Ланселот. — Да, сестренка Сафрон ведь пошла туда в старшую школу, а это поселение в Мистрале — ближайшее к Атласу, там дают хорошее образование, когда я её хорошо закончу, то мне будут открыты почти все двери, — радостно заявляла она. — Хоть я еще и не знаю, чем займусь в будущем. — Ты уж точно не пропадешь, — усмехнулся её брат. — Кстати, пока Сапфир в Мистрале, надо проверить, пришла ли её посылка. Она ведь обещала что-то Джейд и Каре. — Если я помню, то она обещала нам всем прислать подарки, — кивнула Эйри. — Все-таки ей сейчас редко удается нас навещать, — её голос чуть притих. — Она ведь гражданский пилот Мистральских авиалиний, да и у неё работа в пределах столицы и нескольких ближайших селений, — успокоил сестру Ланселот. — Так что ей опасность грозит минимальная. — Меня беспокоят слухи о том, что среди того миротворческого движения в поддержку фавнов начали появляться более радикальные взгляды. Если все продолжится так, как есть сейчас, то их можно стать значительно больше, — продолжила его сестра. Ланселот задумался. Он понимал её беспокойство. Хоть Мистраль и не считался самым расистским из четырех королевств, уступая первенство Атласу, он мог лишь представлять, какое там было отношение к фавнам от большинства местных. В Анселе такого не было, для местных все фавны были теми же людьми, просто со своей уникальной чертой, не более. Ланселот и вся его семья считали также. Но в Мистрале все точно было хуже, иначе бы у них не возникла изначально мирная организация, борющуюся за права фавнов, что принимала в себя как самих фавнов, так и людей, кому было не все равно на эту ситуацию. Теперь же и до Анселя дошли слухи, о более резких заявления и высказываниях, переростающих в беспорядки. И почему-то Ланселот был уверен, что этим дело не ограничится. Люди могли быть теми еще уродами. С другой стороны он знал Сапфир, все-таки старшая сестра, чей твердый характер порой граничил с упертостью барана, что уж говорить про свойственное его семье чувство справедливости. Может и не во всеуслышание, но она постарается помочь угнетаемым. Не глобально, но что в её силах. Что, впрочем, не исключает возможное возникновение для неё проблем со стороны местных и властей, но он в неё верил. — Как-то людей немного, — отметила Эйри, когда они уже подошли к зданию доставки. — Все сидят по домам, либо у Аларанов в баре, — пожал плечами Ланселот. — Сегодня же начало нового фестиваля Вайтал, — припомнил Ланселот. — А ты разве не хочешь посмотреть, братик? — резонно поинтересовалась Эйри, зная и частично разделяя увлечение брата. — Открытие занимает где-то час, только после этого начнутся бои первого дня, если что, посмотрю их запись позже, — пожал плечами Ланселот, чуть задрав голову и улыбнувшись Эйри. — Моя принцесса будет поважнее, — он одарил её веселой улыбкой. — Ну не смущай меня так открыто! — надула покрасневшие щечки Эйри. — Я ведь так могу и… — его сестра прервалась, обратив взгляд в небо. — Братик… — Что?.. — проследив за её взглядом он увидел то, что заставило его остановиться. Спустя мгновение до них донесся звук взрыва. Это был один из двигателей торгового Буллхэда, что должен был вот-вот прибыть к ним в деревню. Ланселоту не нужно было напрягать зрение, чтоб различить несколько черных силуэтов Неверморов, кружащих над быстро снижающимся транспортом. — Эйри, — он быстро снял свою сестру с плеч, параллельно осмотревшись, стены, окружающие город, были окутаны тишиной, а часовые у ворот еще не заметили, но услышали нехарактерный звук взрыва. — Беги домой, встретишь кого по пути — сообщи о происшествии. Я тоже постараюсь позвать на помощь, — в конце концов — он был десятилетним мальчишкой без оружия и ауры, и ничего не мог бы предпринять самостоятельно. — Да, — его сестра была напугана, но недостаточно, чтобы зависнуть на месте и не знать, что делать. Она развернулась и побежала домой, повысив голос. — Гримм! Гримм напали на транспорт доставки! — панику разводить не хотелось, но и игнорировать это было никак. Уже послышались голоса жителей, взволнованных голосом девочки. — Там! — Ланселот тем временем подбежал к часовым, что охраняли вход в селение. — Неверморы атаковали Буллхэд, они… — был слышен звук падения. Транспортник достиг земли. Еще одного взрыва не было, значит могли быть выжившие. — Там могут быть выжившие, нужно им помочь. — Да, поняли, иди, сообщи это старосте, нужны люди, — сказал ему один из них, что выглядел постарше. Он всматривался в лес. Любое подобное происшествие привлекало Гримм, а их первоочередной задачей была именно защита Анселя. Ланселот кивнул и бросился к дому старосты. Конечно, ведь староста Рей хоть и был уже стар, но в молодости был охотником, и поэтому хорошо ладил с его семьей, даже преподав несколько уроков самому Ланселоту, хоть по большей части это касалось именно теории. Юный Арк еще не успел добежать до его дома, как старик сам вышел наружу, держа в руке свое мистральское копье, чье название звучало как «гуань дао». Свое детство Куро Рей провел в песках Вакуо, позже поступив в их академию охотников и перебравшись после выпуска в Вейл, где спустя еще десяток лет службы осел в Анселе, а затем дав место и его отцу с матерью, когда они также решили найти более уединенное место. Вроде как они с его отцом познакомились во время обучения последнего в Биконе, тот был куратором его команды на нескольких миссиях. Вот так они и сохранили свою связь друг с другом. — Ланселот, — сухо и хмуро кивнул ему старик. Его ранее черные волосы почти полностью поседели, но были туго завязаны в хвост на затылке. Золотисто-карие глаза смотрели на него, словно хищник, оценивавший, насколько ценна пища перед ним. Длинная, но аккуратная борода скрывала его широкую челюсть, но придавала его образу еще большей твердости. Он был чуть ниже отца Ланселота, но из-за оружия и детского восприятия, казался великаном. — Я уже сообщил некоторым из наших бойцов с аурой, но пойду вперед, — его уста тронула небольшая улыбка. — Ты правильно сделал, что послал Эйри домой, твой отец еще не вернулся, но это старое тело еще способно спасти несколько человек от клыков Гримм, — он поудобнее перехватил копье и ринулся в сторону, где виднелся дым от упавшего Буллхэда. — Скажи часовым, чтоб они направились к потерпевшим, нужно их вытащить в деревню, но мне может не хватить рук и времени. — Да! — будь он обычным ребенком, то мог бы уже замучаться от бега туда-сюда, но тренировки и присущая детям энергичность делали свое дело. К сожалению, в Анселе была не самая лучшая связь, потому, зачастую, было в разы быстрее просто дойти до того, с кем хотел связаться. — Староста уже направился к месту крушения! — крикнул тем же часовым Ланселот. — Он попросил помощи с пострадавшими! — Хорошо, молодец, малой, — ободряюще улыбнулся ему старший, знавший детей Арков. — Пойдем, не все же на старика взваливать, — он и его товарищ перехватили винтовки, что держали в руках и ринулись в сторону крушения. — Если еще кто подойдет, направь их к нам! — последнее, что он сказал, прежде чем исчезнуть в лесных зарослях. Ланселоту только оставалось стоять у ворот и ждать либо ушедших с раненными, либо еще подкрепления. Люди в деревне уже начали приготовления, некоторые жители выходили со своим оружием, чтобы в случае чего встать на защиту своего дома и близких. Кто-то догадался позвать врача, услышав про возможных пострадавших. Селение Ансель встало на защиту своего дома и тех, кто им помогает. Ланселот выдохнул, врасплох никто не застигнут, и люди ведут себя спокойнее, стараясь не привлекать Гримм всплесками негативных эмоций. Однако его спокойствие продлилось недолго. Ровно до того момента, когда за его спиной на небольшом расстоянии раздался громкий хруст веток и громкое дыхание. Ланселота пробрала дрожь и он почувствовал, как по лбу скатилась капля холодного пота. Он не медля обернулся, напрягая ноги, чтобы в любой момент рвануть с места. Три с половиной метра черной шерсти, белых костяных пластин, мышц и ненависти по отношению к людям и фавнам. Безудержные, не знающие голода и усталости живые машины, существующие для того, чтобы убивать людей, разрушать семьи, положить конец цивилизации и всему, чем дорожит сам Ланселот. В голове возник образ того, чем это могло быть, кроме Гримм — громадный черный медведь-людоед. К его же несчастью — это все-таки был Гримм, которого называли Урса. Ланселот невольно сжал кулаки. Между ними было метров пятнадцать и Урса еще не выбрал его целью, поэтому не двигался в его направлении, хоть и заметил. Он мог выбрать три варианта в данный момент, так как Гримм уже не мог его игнорировать. Первый — самый идиотский, он бежит в деревню, так бы поступил любой его сверстник, испугавшись зверюгу перед ним. Но это также и самый опасный вариант, поскольку там еще больше жителей, чей негатив может привлечь Гримм, и не стоит исключать тот факт, что Урса может отвлечься на какую-нибудь более легкую цель. Ланселот крайне не хотел этого, так как единицы в деревне могли совладать с таким противником. Второй… Самый опасный для него вариант. Он движется вдоль стены до других врат, где должны находиться еще часовые, с оружием, а также специальная установка, поскольку с той стороны чаще появляются Гримм, способная с помощью праховых снарядов (хоть и стоят они дорого, но королевство выделяет на это деньги из своей казны, так что проблем обычно не возникало) с одного выстрела лишит Урсу и побольше половины туши. Таким образом никто, кроме него самого, не подвергнется серьезной опасности. Третий — он бежит в сторону потерпевшего бедствие Буллхэда, где находится старик Рей, способный без особых проблем уложить тварь, этим он не подвергнет еще большей опасности ни самого старика, ни часовых, уже последовавших за ним, и выживших, которых им надо вытащить, так как его паника, а она имела место быть, больше привлекает Гримм, сделав его наживкой. А хруст и шелест кустов и веток позади уже показавшегося Урсы не мог быть воспринят однозначно. Ланселот Арк недолго думал, какой вариант ему выбрать. — Сюда! — он подобрал ближайший камень и швырнул его в сторону зверюги. — Лови мои лучи негатива! Следуй за ними! — он действительно постарался припомнить те вещи, которые вызывают в нем гнев, злость, обиду и ненавистью. И это действительно подействовало. Совместный рык нескольких Гримм и громкий топот как минимум двух Урс за его спиной не мог означать что-то иное. Осталось пережить этот ужас. Издавая как можно больше шума в сторону Урсы, Ланселот рванул в сторону крушения Буллхэда. Большинство ветвей и мешающих движению корней он избегал без каких-либо проблем, ловко лавирую между деревьями и не давая Урсе потерять его из виду или утратить интерес к быстрой цели. У него было преимущество в росте и скорости на неровной и непрямой поверхности. Урса был не особо крупным, а потому не мог не замечать хоть сколько-то крупных деревьев, так как не имел возможности быстро убрать их с пути, чем и пользовался Ланселот. Еще несколько камней попали по костяной маске на морде твари. Раздался громкий и злобный рев. Будь на месте Ланселота любой другой мальчишка его возраста, то тут же бы потерял всякую уверенность и собранность и начал совершать множество ошибок, в результате чего оказался бы в пасти зверя. Ланселот же ощутил невероятный ужас, который сковывал его сердце ледяными цепями, но в ответ он не сбился с дыхания, а, сам не понимая почему, зарычал, словно желая поспорить, кто из них страшнее. Из-за секундной потери концентрации он споткнулся и почти упал на землю, лишая себя львиной доли преимущества, но вовремя вернул равновесие и помчался дальше. Он не понял, что на него нашло, возможно реакция на стресс или страх, но если бы он сейчас не потерял равновесие, то мог потратить слишком много времени. Сейчас у него были более важные задачи. В очередной раз чуть повернув лицо в сторону, где должен был быть преследующие его Урсы, он обнаружил, что тех теперь было не двое, поодаль он увидел еще парочку таких же тучных фигур, что пытались поспевать за ним по лесу. Ланселот не поддался панике, узнав об увеличении числа преследователей, Буллхэд упал примерно в ста пятидесяти-двухстах метрах от стены, следовательно было около двухсот-двухсот пятидесяти метров от ворот, где он начал свой побег. За это время он преодолел больше половины пути, но все еще не видел места падения… Ударившая из неоткуда когтистая лапа чуть не отделила его голову от тела, только своевременная реакция и удача в последний момент уберегли его от этой участи, хоть из-за этого он и покатился по земле. Но Ланселот не остановился, упав на нее, а сделал несколько перекатов в сторону, подчиняясь интуиции и все еще возвращающимся воспоминаниям, избегая продолжения атаки. Рядом несколько раз громко щелкнули гигантские челюсти, пытаясь выловить так вкусно пахнущую страхом жертву. Невероятным усилием он в очередной раз преодолел сковывающий движение страх, зарычав, словно волчонок, впервые обнаживший клыки, и ринулся дальше, чувствуя, как пульсирует кровь в висках. К его преследованию присоединились Беовульфы — рослые волкоподобные Гримм, что передвигаются как на двух, так и на четырех ногах. Про себя Ланселот отметил, что напавшие на него оказались совсем молодыми, если так можно говорить про Гримм — на них не было костяных пластин, они были полностью черными, только с глазами и клыками цвета крови. Но это ему нисколько не помогало в том, чтобы оторваться от них. Оставалось метров пятьдесят, он уже мог различать за рыком Гримм, дробью своего сердца и дыхания стрекот автоматных очередей. Он был близок. Через пять секунд он уже мог увидеть новых Гримм, что подходили с других сторон к месту крушения. Казалось, что это была сплошная черная орда, но Ланселот понимал, что скорее всего их меньше, ибо они не держатся в стаях, а объединяются только когда существует сильный источник отрицательных эмоций. — Ре-е-е-е-е-ей!!! — заорал во всю глотку Ланселот, надеясь, что его смогут расслышать и прийти на помощь. Все-таки это была не самая лучшая идея, но он бы никогда не простил себя, если бы хоть кто-то из жителей пострадал. А просто так умирать, только начав новую и прекрасную жизнь он не собирался. — Мелкий! — вонючая пасть за его плечом разразилась жалобным визгом, когда в глотку твари угодил снаряд праховой винтовки. Местное ополчение не проходило подготовки как атласские солдаты, но деревням часто на помощь Королевство посылало охотников, которые и обучали обычных людей не самым сложным вещам, кто-то даже делал успех. — Ты чего выполз за стены?! — кричал, чтобы его услышали, старший из часовых. На месте крушения была разруха. Половина корпуса Буллхэда была покрыта царапинами и перьями, которыми выстреливали по своей цели Неверморы. Горел только взорвавшийся ранее двигатель, лежавший чуть в отдалении. Торговец и двое его помощников сидели, прислонившись к остатками транспорта, последний помощник и пилот помогали их спасителям, ведя огонь из праховых пистолетов. Двое часовых, что отправились к ним ранее стояли рядом, ведя скупой, но точный огонь по Неверморам и заходившим за спину старосты Гримм. Сам же староста Рей будто не обращал внимания на гравитацию, так быстро он передвигался, меняя вектор движения, казалось, в одно мгновение, не имея для этого даже опору. Его гуань дао проходило сквозь незащищенные пластинами части Гримм, словно лезвие натыкалось не на плоть диких тварей, а старую и пожелтевшую бумагу. Встроенное в древко ружье издавало громкие хлопки при каждом спуске курка, еще больше ускоряя и без того расплывающегося для обычного человека удары старосты. Ланселоту снова лишь чудом удалось избежать посланных в него перьев Неверморов, сделав прыжок под поваленное дерево, перья угодили в его преследователей. Послышался громкий рев и дерево над ним раскололось на двое. Ланселоту не удалось отползти вовремя, несколько крупных щепок впились ему в поднятую в защитном жесте левую руку, вызывая доселе небывалый приступ боли. Полные слезами от боли широко распахнутые глаза смотрели на громадного Урсу, Ланселот его ранее не заметил, так как тот был не в числе его преследователей, а напавших на транспорт и его защитников. Тварь была крупнее той, от которой тот начал свой побег. Урса, стоя на своих двоих, достигала почти пяти метров в высоту и имела в разы больше костяных пластин и шипов по всему телу. Его лапа с легкостью разнесло дряхлое и иссохшее дерево, что укрыло его от Неверморов и теперь зверюга с неким аппетитом смотрела на беззащитного и раненного мальчишку, что лежал перед ним. Тварь подняла передние лапы и начала заваливаться на Ланселота. Он не мог разобрать, что кричали ему другие и староста, лишь позволил своим инстинктам взять вверх, оставляя разуму лишь возможность анализировать ситуацию, чтобы выжить. Тварь была громадной, поэтому мелкому пацану даже с ранами, было несложно сделать несколько перекатов в сторону, избегая лапы, каждая из которых была почти что с него размером. Другие Гримм выбрали целью остальных защитников, не желая вставать на пути их более крупного сородича. Не было и речи о том, чтобы как-то атаковать такую зверюгу самостоятельно, даже если бы Ланселот не повредил руку — у него элементарно не хватило бы сил на это. Оставалось только пытаться не попадаться под широкие, но страдающие отсутствием точности ударов. Рядом с ним как раз оказалась металлическая пластина, отделившаяся от корпуса Буллхэда. Ланселот знал, что его хватало, чтобы выдерживать нападки не самых крупных Неверморов, а потому даже малый фрагмент мог послужить хоть каким-то прикрытием, особенно с учетом того, что этот осколок воткнулся в землю и не собирался хоть как-то двигаться с места даже после того, как его ненароком задел его противник. Тварь еще не успела к нему повернуться, но уже заносила лапы для новой атаки с разворота, рост Ланселота позволял ему избежать это, так как Урса не мог его видеть, а значит удар прошел бы примерно на высоте полутора метров от земли, что было выше, чем его нынешнее положение. Также он заметил, что к нему уже несся на всех парах Рей, на лице которого был явный испуг, поскольку тот хорошо знал младшего сына Арков и очень не хотел, чтобы тот пострадал. Ланселот уже какое-то время изучал Гримм, как своих будущих противников, немногим больше уделяя внимание тем особям, что обитают в пределах Вейла. Поэтому он знал, что у более-менее рослых Урс слабых мест всего два: пасть и незащищенная грудь и живот, то есть перед. Тварь была слишком близко, чтобы он мог от неё убежать, тем более раненный и имея еще Гримм в нескольких метрах от него. Рею требовалось лишь несколько секунд, чтобы Гримм был в радиусе удара его гуань дао, так как ружье, встроенное в него и стреляющее с противоположной от лезвия стороны древка не имела достаточной пробивной силы, чтобы Урса подобного размера вообще его заметил бы, имея перед собой намного более легкую цель. Знание Ланселота оказалось верным, лапа пронеслась примерно на полголовы выше его нынешнего положения, но к нему уже приближалась широко распахнутая пасть, что могла проглотить его целиком, если бы мальчик чуть согнулся. Он чувствовал, что его силы были на исходе, так как рана очень сильно болела, а сознание, казалось, уже готово было погрузиться во тьму, все тело будто насытилось активным гравитационным прахом. Но ему хватило сил, сделать последний рывок до застрявшего в земле осколка, останавливаясь рядом с ним и чуть сжавшись, чтобы его тело не высовывалось за периметр пластины. Разинутая пасть Урсы напоролась на стоявший острыми концами к нему осколок покрытия Буллхэда, раня полость собственной пасти. Черная и тягучая жидкость, которую можно было назвать сукровицей, закапала на Ланселота, который задыхался от боли, усталости, которую он еще не ощущал в полной мере из-за нахлынувшего адреналина и вони из пасти Гримм. Тварь не остановилась, а продолжила сжимать челюсти, раня себя еще больше и поливая Ланселота еще большим потоком омерзительной жижи. Осколок, что дал прикрытие мальчику, начал гнуться, поскольку не был рассчитан на то, чтоб выдержать силу сжатия челюстей крупного Урсы. Покрытие начало крошиться на мелкие осколки, что падали рядом с ним. Отступать было некуда. Вдруг, в голове юного Ланселота словно что-то щелкнуло, за мгновение промелькнула одна из сцен его жизни. Одна из его дуэлей, когда он только стал подданым Короля Рыцарей. Имя всплыло в его сознании — Фелот. Один из сильнейших бойцов тогдашнего противника Камелота. Он вспомнил, как в его руках оказалась ветвь от вяза, что стоял рядом с местом их дуэли. Как он единственный раз в жизни лишился оружия из-за своей неопытности, надменности, как он в первый и последний раз недооценил противника. Как после этого его впервые назвали сильнейшим. Сильнейшим рыцарем. — Ибо пройдя это мы достигаем бессмертия. Ланселот словно наяву услышал женский голос. Он знал его. Он помнил его. Забыл, оказавшись на Ремнанте, но теперь вспомнил. Ведь ни один ребенок не забудет голос своей матери. — Через это мы становимся идеалом рыцаря и защитника… Голос Нимуэ, феи озера, что вырастила его после гибели родителей. Та, что обучила его всему тому, благодаря чему он стал известен, помимо боевого мастерства, за что его любили и почитали. Та, кто нарекла его «Рыцарем Озера», та, с чьей помощью он стал «Идеальным Рыцарем». Его целая рука сама потянулась к самому длинному осколку с острым концом. — …дабы подняться над всеми воплощением чести и отваги. Именно эти слова она говорила ему, когда он решил отправиться в путь, чтобы узнать, кто таков этот «Король Рыцарей». То было её благословление и последний раз, когда он видел её вживую. Его тело словно стало на десяток лет старше, он почувствовал, как сила переполняет его израненное мальчишеское тело, заставляя сжать зубы и с яростью смотреть на противника. Осколок, словно меч, уже покоился в его руке. Не Арондайт, что был его вечным другом и напарников во всех битвах, а простая железка. Но разве имя меча славит рыцаря? — Я озаряю душу твою и дарую благословление свое. Лишь сами слова, поступки и мастерство славят имя его! — Иди же, тот, кто навсегда запечатлеет себя в памяти людей. Иди, мой Рыцарь Озера. С рыком, полным ярости, он, словно пружина, выстрелил собой с вытянутой рукой, нацелившись на мягкое и кровоточащее нёбо Урсы — самое слабое и самое незащищенное место твари. Последнее, что он почувствовал, перед тем как новая волна черной жидкости окатила его, а сознание померкло, как его рука касается теплого и по мерзкому влажного нёба, вгоняя почти пятнадцать сантиметров стали в череп Урсы.***
Джунипер Арк волновалась, как и любая другая мать, не знающая, где находится один из её детей. Её малышка Эйри прибежала домой, подняв всю деревню на уши из-за крушения транспорта торговца, на который напали Гримм. Джунипер тоже видела дым, что поднимался в паре сотен метров от них с места крушения. Спустя еще минуту она узнала, что туда выдвинулся староста и некоторые обученные жители, что до этого охраняли селение. Так что, если кто и выжил после падения, то его шансы оказаться в стенах Анселя живым резко возрастали. Но кое-что её все же сильно беспокоило. — Где же Ланселот? — она очень переживала, поскольку знала, что тот находился с Эйри недалеко от ворот в Ансель, когда случилось нападение. Его мать знала, что Ланселот очень сообразительный и разумный, зачастую ведя себя, словно ему было не десять, а хотя бы четырнадцать-пятнадцать лет. Он не сунется в лес, где может напороться на Гримм, чтобы спасти кого-то, так как спасение в результате может потребоваться ему самому. Она с Николасом не раз и не два проводила подобные вразумительные беседы со своими детьми. Также её напрягало то, как вел себя в данный момент Жон, старший из близнецов. Ведь по миру давно ходят слухи, что близкие родственники, в частности близнецы, инстинктивно могут почувствовать, что с их идеальной копией что-то не так. А Жон был бледнее, чем заснеженные вершины гор Атласа. По нему обильно стекал холодный пот, а дыхание участилось. Словно он отравился, заболел или… …или чего-то очень сильно испугался. — Мам, — прохрипел её мальчик. — Ланселот… С ним что-то произошло. Я не уверен, — под конец он покачал головой, так как не понимал, почему он так думает. Но вот Джунипер хватило этого и испуганно вздохнувшей Эйри, которая очень хорошо ладила с младшим близнецом и боялась даже представить, что её брат в опасности. — Сафрон, — она обратилась к самой старшей дочери, которая была дома. — Закройтесь в доме и не пускайте никого, кроме нас с папой, старосты и вашего брата, если он вернется, — она достала праховое ружье из кладовки у входа из дома. Джунипер была абсолютно никаким бойцом, что уж говорить про наличие подготовки охотника, но её муж научил держать в руках сие орудие и попадать из него в цель, что выходило у неё не так плохо. — Я скоро вернусь, надеюсь, что с Ланселотом, — последние слова она добавила тихим шепотом, но её дети и так все понимали. Дождавшись кивков и слов согласия, она вышла из дома. Сафрон сразу же заперла дом. Джунипер быстрым шагом направилась в сторону врат, едва не срываясь на бег, от которых вернулась Эйри, где также виднелся стоб дыма. Жители Анселя в большинстве своем уже стояли на улице с оружием в руках, готовые дать отпор ради защиты своей деревни и близких. — Джуни! — её приближение заметила женщина средних лет, миссис Аларан, которая держала в руках дробовик времен Великой войны. — Дорогая, Ланси, он… — имя её сына сразу же приковало внимание матери к лучшей пекарше вплоть до Вейла. — Что с ним? — требовательно спросила она, давая понять, что ей нужен быстрый и информативный ответ. — Я слышала, что несколько Гримм приблизились к вратам, когда часовые отправились на помощь к Рею. Никто еще не был готов, но маленький Ланселот взял и увел их от ворот! — Джунипер показалось, что у неё замерло сердце. Она забыла как дышать. — Джуни, он… — Медика! — новый громкий голос прервал миссис Аларан. — У нас раненные! — в деревню вошли с десяток человек. Вооруженные и более подготовленные ополченцы, что не раз уже защищали их деревню от нападений, она различила несколько помощников торговца, сына миссис Аларан, что работал в Вейле и на руках старосты Рея… — Ланселот! — её руки не удержали ружье и то упало на землю. Она, с трудом передвигая ногами, рванула к своему сыну. Его еще недавно чистая одежда была покрыта кровью и черной жижей, похожей на смолу, но жена охотника сразу узнала, что это — кровь Гримм. — Джун, — резким кивком поприветствовал её Рей, аккуратно держа Ланселота. Тот был без сознания, а с его левой руки стекала кровь, а правая была сильно сжата. — Ты и медик, нужно поскорее перевязать его руку, та повреждена больше всего, — он уложил его на мягкую подстилку, что предусмотрительно вынес один из жителей. — Он будет жить, — кратко произнес он самое важное. — Гримм побери, Рей! — сорвалась Джунипер, но последовала его указаниям, опять же, статус жены охотника негласно обязывал иметь знания по оказанию первой помощи. — У него ведь даже нету ауры! Он просто мальчик! Как он вообще решился противостоять Гримм?! — Джун, — спокойно проговорил старик. — Не знаю, о чем ты, но у твоего сына открыта аура, гляди, — он кивнул в сторону её сына. На её глазах, мелкие царапины и ссадины, что покрывали лицо её сына, зарастали, не оставляя и следа, разбитая губа срослась, а дыхание начало выравниваться, хоть и оставалось хриповатым. Она не раз видела такое на её муже и других владельцах ауры. Естественная регенерация. — Я сам не сразу заметил, когда мы смогли вытащить твоего сына из-под убитого им Урсы, — признался староста. — Я попытался открыть ему ауру, но обнаружил, что она и так у него имеется, в результате я лишь улучшил её действие с помощью усилителя, — староста всегда таскал с собой пару усилителей ауры, чтобы в случае чего использовать его на самом себе или другом раненном владельце ауры. Джунипер шокировано смотрела на своего сына, раненного, но не собирающегося умирать. Сейчас она также четко видела, что в правой руке он до крови сжимал почерневший от крови Гримм металлический осколок, словно импровизированный кинжал. Держал, словно от этого зависела жизнь его и близких. Кровь уже успела застыть, отчего казалось, что кусок стали сросся с его рукой. Будто настоящий охотник и его верное оружие. Он ведь сам им обещал несколько лет назад, а Арки никогда не отказываются от своих слов. По щекам Джунипер Арк потекли слезы. Она не была уверена, чего было больше, боли от вида своего сына в таком состоянии, или же материнской гордости, что сын был честен и решителен в достижении своей цели, что он… — …он справился.