***
— Даже если он перегибает, он всё равно начальник, — шёпотом осаждала девушка стража, который всю дорогу до архива и обратно жаловался, что без магии у него скоро руки отвалятся. У неё тоже ныли мышцы, и хотелось побыстрее оказаться дома, чтобы простым лекарским заклинанием убрать усталость и тягучесть. Но убеждённость в том, что её мужчина всегда прав, была сильнее собственного тела. — Он — не Мерлин, чтобы вторить каждому его слову, Лара. — Миша! — Чего? Я серьёзно. Ты воспринимаешь его как идеал, но он обычный маг. — Миша… — Да, он начальник, а я вообще-то его зам, так что… — Миша, где он? — почти истерические нотки послышались в голосе стажёрки, когда она по-немаговски включила свет в кабинете. Михаил растерянно осматривал пустое помещение.***
То, что это был портал, Бахрушин понял сразу, сомневался лишь в природе заклятия. Пространство, куда его принесла странная лампа, оказалось то ли подвалом, то ли подсобкой. Сумерки, каменные стены, от которых исходил холод. Пахло сыростью и почему-то металлом. Он больно ударился поясницей, когда портал засосал его внутрь, о какой-то деревянный стол, и почти упал на него. Над собой страж приметил ту самую закопчённую лампу, из кабинета. Дорогой абажур заменял старый проржавевший каркас. Лампочка тускло горела и урывками освещала стол под собой и немного пространства вокруг. «Бинарное заклятье, — рассудил Бахрушин, оглядываясь, — такое же, как его двуликий создатель. Что-то типа исчезательных шкафов, но посложнее» Он не мог рассмотреть, что творилось за пределами едва освещённого островка, поэтому наколдовал свет на конце палочки и уже замахнулся отправить его под потолок, но огонёк, заискрившись, тут же погас. «Свой портал — свои правила, конечно…» — Чижевский, — негромко позвал он в темноту. Не получив ответ, начальник стражей неторопливо обошёл стол. — Здесь проходили твои тайные революционные собрания? Комната ответила ему глухой тишиной. — Премерзкое место, — продолжил Бахрушин, присаживаясь на деревянное сооружение и морщась от боли после удара. — Зато безопасное, — послышался вкрадчивый голос из глубины слева. Страж поднял палочку, вскочил, не обращая внимания на пульсацию в спине, но был остановлен на границе света хриплым вскриком: — Стой! Хочешь быть проклятым в моём подвале? Бахрушин медленно отошёл обратно к столу, признавая власть создателя, но палочку не опустил и не отводил взгляда от источника звука. — Как же ты меня в свой подвал пустил? Темнота усмехнулась. — Интересно стало, чего ты так упорно ищешь в моём кабинете. Неужели меня? Служба внутренних дел поручила? Бахрушин не повёлся. У Чижевского был хорошо подвешенный язык, в Ведомстве иные не задерживаются. Но и начальник стражей был не наивный чукотский юноша. — Если видел нас в кабинете, то слышал, что Служба тобой не интересуется. Пока что. Не строй дурака. Темнота хмыкнула почти обиженно. — Что, совсем меня не ищут? — А тебе больше некому доверять? У меня решил информацию выведать? — Раз уж ты здесь, то почему нет? Бахрушин был в смятении. Казалось бы, вот он, иуда мира магического — руку протяни да за шиворот вытащи под лампу. Но с другой стороны он понимал, что это пространство работает не по его правилам. Чижевский гасил его магию и действительно в один миг мог его убить. Что ему мешало? Любопытство? Неужели и правда не осталось никого из приближённых у него, что он готов любого пустить в свою безопасную обитель, лишь бы узнать, что там, снаружи? Что сказать? Соврать, что все его ищут? Сказать правду? Что тогда сделает? Убьёт? Оставит в заточении этого подвала без магии? Предсказать действия мага, который едва ли не устроил геноцид своих же, было невозможно. — Не обольщайся, — медленно протянул Бахрушин, а сам просчитывал, стоит ли пытаться вскинуть руку до низко висящей лампы, чтобы успеть коснуться её до того, как Чижевский погасит заклинание. — Когда найдут Верховного, он сдаст тебя с потрохами. Темнота хрипло засмеялась. — Я не думаю, что он понял мою роль в этом деле. Сомневаюсь даже, что понял свою. Он глуп и горд. Скорее всего, думает, что сам устроил заговор. Вдруг лампа над столом заискрила. Бахрушин задрал голову и пригляделся. Казалось, что свет стал чуть ярче. Он услышал отголоски разговора: — …ушёл без нас? — …или его увели!.. — Ты нагнетаешь… — …небезопасно… Из темноты послышалось насмешливое: — Верные псы волнуются за хозяина. — Это у тебя псы, а у меня друзья и подопечные, Чижевский, — сощурился Бахрушин. Снова заискрив, лампа погасла на миг, а после снова загорелась слабо, как раньше. — Ушли, — констатировал голос хозяина подвала. — И тебе пора. Скрывая удивление, Бахрушин холодно спросил: — Отпускаешь? Не боишься, что приведу Службу? — Ты не приведёшь. Когда лампа скрыла тело начальника стражей и начала медленно гаснуть, чуть поскрипывая, из темноты, где прятался Чижевский, вылетела палочка, минуя стол, отскочила от противоположной стены и упала на линии всё тускневшего света.***
— Лёша! Лара кинулась через переулок к чёрному ходу Ведомства, едва увидев взмах пальто начальника. — Не кричи, — хмуро осадил её он и отстранил от себя. — Мы уж думали, тебя всё, — неопределённо махнул рукой Михаил, — замели. Стажёрка, которую явно задело нежелание Бахрушина её обнимать, укоризненно перешла на «вы»: — Где вы были? — Нужно было кое-что проверить, — ответил он, не смотря ни на неё, ни на Мишу. — И как, удачно? — спросил последний. Начальник вздохнул, собрался убрать палочку в правый карман пальто, но почему-то передумал, резко отдёрнув руку, и положил в левый. — Ещё сам не понял.