Королева не может быть слабой

Удивительно, как, ориентируясь лишь по моим скупым указаниям, Авалон умудрился перенести нас так близко к точке назначения, что пролететь своим ходом оставалось меньше двух миль, а дальше — только вверх, отчаянно борясь с усиливающимся на высоте ветром и стараясь не дать голове закружиться от перепадов давления. Тридцать метров. Сто пятьдесят. Триста. Шестьсот. Из-за бушующей пурги становилось практически невозможно увидеть что-либо впереди себя, и я сосредоточилась на расширении своего огненного щита, дабы хоть немного расчистить обзор. Следовать за зовом Ядра я могла и по одним только ощущениям, но нечаянно врезаться в заметённую снегом скалу и рухнуть вниз с высоты практически в полмили было бы наименее пышным завершением моей проблемной жизни, и я была категорически с этим не согласна. Если и разменивать себя — так на что-то действительно стоящее. На поиски нужного места мне потребовалось ещё несколько минут, в течение которых я практически вплотную к горе, будто прощупывая её металлоискателем, медленно продвигалась всё дальше в сторону. И, когда мой внутренний детектор пронзительно запищал, вместо мигания красной лампочкой изнутри опалив мне рёбра, я шлёпнула ладонью по насквозь промороженному камню и обернулась на своих бесшумно парящих за спиной спутников. — Здесь, — объявила я, не в силах оторвать взгляд от того, как до смешного невозмутимо Хелия сидел на руках у Авалона, а тот с абсолютно каменным лицом размеренно взмахивал мощными крыльями, в отличие от меня, не испытывая никаких проблем с бушующей вокруг непогодой. — Монстров двое, людей в прошлый раз было четверо, и как минимум трое из них владели магией огня, но их я беру на себя… — Ваша основная задача — найти осколок, — прервал меня Авалон не терпящим возражений голосом. — С магами я разберусь, а вы с Хелией займётесь поисками. — Но, сэр! — всё-таки возмутилась я. Понятное дело, что придумывать, как достать осколок без помощи Текны, ответственностью и проблемой было моей, но отпускать Авалона одного сразу против четырёх колдунов, весьма вероятно связанных с Огнём Дракона?.. — Давайте тогда сначала вынесем их, а потом уже займёмся Ядром! — Не стоит терять на это время, — отрезал Авалон, ясно дав понять, что спорить дальше бесполезно. — Меня одного вполне хватит для того, чтобы отвлечь их от вас и ненадолго задержать. И всё равно, если ему будет угрожать опасность, я плюну на осколок и приду на помощь, — решила я про себя, не став, однако, озвучивать эти шальные мысли. Не потому, что Авалон был мне дорог, вовсе нет. Просто на данный момент он являлся единственным нашим билетом обратно домой, и терять его не то что не хотелось — было категорически нельзя. — Точно! — спохватилась я и принялась оглядываться в поисках ближайшего выступа, после чего вернула взгляд обратно к Хелии. — У меня есть кольцо, оно сделает тебя невидимым. Возьми… — Не надо, — просто отказался он, и я беспомощно замерла с открытым ртом. — Нет нужды подвергать себя опасности… — попыталась повторить я снова, но Хелия решения своего не изменил и лишь покачал головой для убедительности. — Лучше наденьте его сами, — посоветовал Авалон, и я перевела потерянный взгляд на него. И почему это из нас троих именно мне дополнительная защита была нужнее всего? Переубеждать их я не стала, но и себе кольцо не достала: если мы с Хелией будем работать в паре, ему нужно будет видеть меня, чтобы подсобить в случае чего. Пускай лежит в кармане до лучших времён — и так выручало меня бесчисленное множество раз. — Тогда, как только я проломлю лёд, профессор, вы полетите первым, — произнесла я, внимательно смотря Авалону в глаза. — Они отвлекутся на вас, и мы с Хелией проскочим к монстрам. После этого вашей задачей будет просто не подпускать их к нам. Вы ведь знаете, что у них есть холодное оружие? — Госпожа Фарагонда упоминала об этом. — Авалон сосредоточенно кивнул. — А ещё поначалу они были невидимыми, — до ужаса поздно вспомнила я, и он кивнул ещё раз: — Это не проблема. Давайте приступать. И мы приступили. Хелия всё-таки был передан мне, чтобы после взрыва Авалона не тормозило уже абсолютно ничего, а сам профессор застыл сбоку от места планируемого удара, и я не стала ничего говорить про радиус поражения взрывной волной и осколками, надеясь, что он и сам это понимает. Выкручиваться приходилось подручными способами: не имея возможности визуализировать свои действия и накопить пламя по старинке, просто разведя руки в стороны, я принялась концентрировать его в груди, чтобы в момент пика выпустить разрушительным лучом смерти. На подготовку ушло около полуминуты. Взгляд мой блуждал где-то внизу, постоянно цепляясь за знакомую перчатку на руке Хелии — единственное оружие, если его можно было так назвать, что я при нём заметила. Я выстрелила. Уже имея представление о толщине здешнего льда, я вложила в удар достаточно силы, чтобы проломить преграду с первого раза, и Авалон спешно прикрылся от летящих в него острых осколков крылом, а в следующее мгновение уже ворвался в образовавшийся разлом — да так стремительно, что я за это время успела только прийти в себя после взрыва. Сложно было сказать, сколько времени ему могло потребоваться, чтобы сконцентрировать всё внимание противников на себе. Я попыталась было прислушаться к находившимся в пещере магическим сигнатурам, дабы определить хотя бы их количество, но все эти слабые сигналы полностью перебивала мощная энергия осколка, и сосредоточиться у меня так и не получилось. И, когда с момента исчезновения Авалона прошло долгих тридцать секунд, мы с Хелией синхронно переглянулись и без слов решили: пора. Я сиганула в чернеющий проём, неровные края которого уже успело замести снегом, и пронеслась вперёд на полной скорости, словно машина, у которой внезапно отказали тормоза. Смотреть, где сейчас Авалон и чем он занят, в полёте времени не было, и оглянуться я смогла, только остановившись и не почувствовав мгновенной атаки в спину. Сосчитать его противников не представлялось возможным. Либо с самого начала не имея на себе невидимого камуфляжа, либо уже успев его лишиться, они мелькали перед глазами так быстро, что легче было наблюдать за одним только Авалоном, который стремительно набирал высоту и тут же падал к самому полу, умудряясь отражать атаки со всех четырёх сторон. — Она здесь! — завопил кто-то из ожидаемо заметивших нас с Хелией магов, но профессор в то же мгновение возник у него перед носом и отрезал нас от угрозы. Нам однозначно следовало поторопиться: прорвись сюда хоть один, увести его обратно, не притащив следом всех остальных, уже не получится. Счёт шёл на секунды. Развернувшись и лихо спикировав, я наконец-то позволила Хелии встать на землю и временно сложила крылья, не желая оставлять их болтаться лёгкой мишенью вне зоны видимости. Монстров по-прежнему было двое. И на сей раз ни один из них даже не думал выступать вперёд и пытаться прогнать нарушителей проверенным способом: оба сидели спиной к спине, крепко прижавшись друг к другу и надёжно закопав осколок где-то под собственными тушами. Взгляды их были прикованы к нам. В ответ на любое движение раздавался предостерегающий рык. — Огонь под ними, — вмиг севшим голосом оповестила я Хелию, не отводя от мохнатых тел взгляда и пытаясь понять, к чьей стороне он находился ближе. — Раньше Текна била их электричеством, и достать его не составляло проблемы… — Несмотря на то, что я твёрдо решила — да не то что решила, обязана была — сегодня принимать решения, в мыслях у меня стремительно нарастала паника. Что делать? Как пробиться уже не через одно, а сразу два непоколебимых тела, не имея возможности никак ограничить их движения? — Я разберусь, — произнёс вдруг Хелия, и я устремила полный изумления взгляд на него. — Как? — только и выдохнула я, но в этот момент он дёрнул меня за руку, заставив буквально распластаться по полу. Над головой моей что-то со свистом пронеслось, а спустя мгновение вслед за этим неопознанным объектом полетели знакомые золотые нити. Рывок — и оплетённый по ногам маг оказался с силой впечатан в землю, а я поспешила выйти из ступора и скорее сковать его огненными цепями, хоть на какое-то время пригвоздив к полу. — Сделай уступ в скале над ними, — быстро скомандовал Хелия, взглядом уже вовсю следя за вторым приближающимся с кинжалом наголо противником: всё-таки Авалон не сумел так долго удерживать сразу всех. — Блум! — раздался в этот момент оклик профессора, и Хелия поторопил меня: — Скорее! Я взлетела, совершенно ни о чём не думая. Уступ в скале. Уступ в скале над их головами. Шарахнув огненной волной по льду, я выполнила просьбу, и на головы монстров тут же посыпались осколки и мелкая крошка. Углубление вышло не идеальным, но устоять на нём было возможно. Рывком развернувшись, я помчалась обратно к Хелии, на руке которого откуда-то появился зеленоватый плазменный щит, закрывающий его от выставленного очередным колдуном кинжала. Удар при столкновении вышел сильным. Клинок на несколько миллиметров вошёл в плазму, но в тот момент, когда маг вырвал его для повторной атаки, в спину ему беспощадно прилетела выжигающая глаза своим сиянием белая сфера. Харкнув кровью, нападавший мёртвым — действительно ли? — грузом свалился с Хелии, и он безошибочно обернулся сразу ко мне. — Готово! — объявила я, кивком головы указав ему на уступ. — Где именно находится осколок? — Взгляд Хелии метнулся на монстров, и я махнула рукой: — Правый! — Поторопитесь, Блум! — раздался загнанный голос Авалона: кто-то явно больше бахвалился, нежели действительно трезво оценивал свои возможности против превосходящего в числе противника. — Перенеси меня туда, — отдал новую команду Хелия, и я без лишних вопросов подхватила его под руки, всего за несколько взмахов крыльев доставив к пробитому уступу. Один из монстров попытался достать нас лапой, но успеха не возымел и спешно вернулся обратно к товарищу, сильнее вжавшись в его спину. — Готовься забрать его, — напряжённо велел Хелия, и от нахлынувшего адреналина мне хотелось резиновым мячиком проскакать по всей пещере, от души ударяясь головой о промороженные стены. Вокруг его тела заискрилась едва заметная золотая аура, а в следующий момент Хелия выстрелил своими нервущимися нитями точно по указанному монстру, в несколько рядов оплетя его шею, крепко сжал свободной ладонью правое запястье и что было силы дёрнул руку назад, подняв чудище над землёй. Где-то в мыслях челюсть у меня отвалилась и со стуком приземлилась на пол. Ладно дракон — на фоне этих махин драконы сейчас были не крупнее обычного крокодила, — но голыми руками поднять исполина весом под тридцать тонн?! Несмотря на весь немой шок, тело моё двигалось в отрыве от головы и молнией следовало за вспышками нервных импульсов. Изумлённый не меньше моего, пленённый зверь попытался вырваться из крепкой хватки нитей и разъярённо махнул лапами в надежде достать меня хотя бы когтями, но, пронёсшись у самой земли, я практически на ощупь схватила притаившийся у его ног кристалл и сразу же взмыла вверх — за спиной моей туша грузно опустилась обратно на ледяной пол, и стены пещеры сотряслись от её немалого веса. — Огонь у неё! — завопил кто-то из колдунов, но было поздно: я уже вплавила осколок себе в рёбра и, подхватив Хелию, стремительно направилась к выходу из пещеры, дабы наконец-то почувствовать под ногами твёрдую почву и рухнуть на неё мешком с костями. В тот момент, когда я осознала, что мы находились на высоте шести сотен метров над землёй и снаружи меня ждала лишь пустота и завывающий ветер, крылья мои сложились от вспышки острой боли: источник её, казалось, теперь открылся не только в груди, но и во всех нервных окончаниях, будто ножом резанув вдоль позвоночника и быстро распространившись на конечности. Мы падали, и, как бы я ни старалась совладать с собственным телом, меня безжалостно вырубало от жара, боли и давления — организм спешно пытался адаптироваться к насильно засунутой в него энергии, но работать сразу на два фронта при всём желании не мог. Хелия выскользнул из моих рук, и внезапно мы поменялись местами: теперь у него под мышкой висела я, а сам он, судя по всему, сумел каким-то чудом зацепиться своими нитями за скалу и тем самым не дать нам разбиться в кровавую кашу. В следующую секунду меня тряхнуло так, что завтрак стремительно поднялся вверх по пищеводу и едва не оказался на гладком линолеуме, бледный рисунок на котором двоился и расплывался. Я осела на пол, одной рукой зажимая рот, а другую прижав к животу и с силой вцепившись в него пальцами в неосознанном стремлении хоть как-то облегчить болезненное жжение. Бок что-то отчётливо резануло, и я поморщилась. — Блум! — как сквозь вату донёсся до меня голос Хелии. Ответить я сумела не сразу, но всё же прохрипела: — Это… пройдёт… «И вы тоже…» было последним, что я услышала перед тем, как слух начисто отключился, оставив меня наедине с гадким двоящимся звоном, и, признаться честно, с гораздо большим удовольствием я бы сейчас слушала ворчание дракона или подначивания отражения. Дышать удавалось через раз, нехватка кислорода в крови с каждой секундой ощущалась всё сильнее, а перед глазами, ничуть не способствуя избавлению от мигрени, то и дело вспыхивали чёрные пятна. Пальцы до боли впились в горящий бок, и в этот раз его обожгло чересчур сильно — как будто я нечаянно прорвала кожу насквозь. — Что… — с трудом разлепила я сухие губы, по-прежнему не слыша своего голоса, и перевела затянутый пеленой взгляд вниз. На пальцах алела кровь, а по краю некогда жёлтой кофты медленно расползалось тёмное пятно. Меня ранили? Но когда?.. — Блум!.. — снова позвал меня Хелия, и я вслепую нашарила его руку, отчаянно вцепившись в раскрытую ладонь и навалившись на неё всем весом в попытке подняться на негнущиеся ноги. Наполовину задуманное удалось, и я упёрлась в ближайшую парту, уткнувшись в холодное дерево горящим лбом. Постепенно разум начинал проясняться, однако жар всё ещё отказывался спадать. И в боку что-то несильно, но настойчиво пульсировало: судя по ощущениям, лезвие прошло по касательной. — Всё в порядке… — Язык плохо слушался, но я старалась изо всех сил. Разогнув руки, я поднялась над партой и повернулась к нависшим надо мной силуэтам, уже практически осознанно сфокусировав на них взгляд. Хелия был цел, — слава богу! — а вот во внешнем виде Авалона меня сразу же что-то сильно смутило, но понять, что именно, удалось далеко не так быстро. Растрёпанные волосы. Тяжёлое дыхание. Тело согнуто, рука прижата к боку, практически прямо под сердцем. Брови нахмурены. На лбу испарина. По светлому пиджаку расползается куда более внушительное, чем у меня, кровавое пятно. — Вы ранены! — выдохнула я, забывшись и чуть не свалившись с парты обратно на пол. Выглядел Авалон совершенно не ахти — как будто его тоже лихорадило. В глазах у меня всё поплыло, а в голове застучало просто нестерпимо сильно. — Их оружие зачаровано, — произнёс Авалон сквозь стиснутые зубы и всё же не выдержал, позволив себе опереться на стоящую позади парту. В этот момент мне открылась ещё одна его рана: прямо в плече — и, судя по влажному блеску на кровавых подтёках, нанесена она была глубоко и прицельно. — Оно… — он поморщился, но стерпел, — блокирует магические силы. Ещё один удар, и я бы уже не смог перенести нас обратно. — Зачем же было… — Я с силой сжала голову рукой, слыша, как хрустят суставы в пальцах, и несколько раз судорожно выдохнула, борясь с волнами накатывающей темнотой от перегрева. — Говорить… что справитесь один… — Всё это вы выясните в лазарете, — прервал нашу зарождающуюся перепалку Хелия и безвольной тряпочкой вздёрнул меня себе на плечо. От неожиданного рывка мне прострелило и бок, и голову — она, казалось, вообще вот-вот расплавится. — Где он? — Я покажу… — Авалон снова поморщился и оттолкнулся от парты, продолжая зажимать рану под рёбрами ладонью. Когда мы выходили из кабинета, мне казалось, что мы телепортировались туда прямиком со съёмок фильма ужасов, забыв смыть кровавый грим и содрать с себя накладки с фальшивыми ранами. От представшего перед ними печального и в какой-то степени пугающего зрелища все без исключения встреченные на пути феечки оторопело замирали — я не видела их, но слышала сквозь вату, как замедляются шаги и ускоряются сердцебиения. Кажется, Авалон успокаивал кого-то, говоря, что всё хорошо. Собрав волю в кулак и подтянувшись на плече Хелии, я свободной рукой схватила его за рубашку и развернула к себе. — Не говори девчонкам… что я ранена… — Ворочать языком было тяжело, а сил едва хватало на то, чтобы держать глаза открытыми, но я всё равно состроила умоляющий взгляд. — Это просто царапина… Скажи им только про жар, хорошо? Кивнув, Хелия вернул сосредоточенный взгляд обратно на дорогу и спустя несколько секунд следом за Авалоном зашёл в лазарет, где, не размениваясь на приветствия, сразу же опустил меня на ближайшую койку. — Что случилось?! — в ужасе воскликнула мадам Офелия и первым делом бросилась ко мне, полностью проигнорировав Авалона. — Блум, снова вы! Профессор! — Голос её затих: судя во всему, она отвернулась. — Опять вы приводите её покалеченной! — Обстоятельства, Офелия… — процедил Авалон, и далее их разговор я слышала обрывками, то всё же падая в темноту, то выныривая из неё в ещё более неприятный жар. Тело горело. Спина и лицо обливались холодным потом. В висках пульсировало. Мозги разжижались и превращались в кашу, испаряясь прямо из черепной коробки. Любая поза казалась неудобной. — Дорогой, пожалуйста, позови профессора Палладиума, — донёсся до меня голос Офелии, и, судя по всему, обращалась она к Хелии. На соседнюю кровать кто-то грузно опустился — догадаться кто, было несложно. Затем я снова предприняла попытку отключиться, но сквозь пелену отчётливо чувствовала, как кто-то старательно меня ощупывал и вертел из стороны в сторону. — Даже не знаю, кому из вас повезло больше! — раздались новые причитания мадам Офелии, но вместо обычной ворчливости в голосе звучала настоящая тревога. — У вас куда более серьёзные ранения, но её температура!.. Если срочно не сбить… — Я выпала из реальности, не услышав окончания фразы, но интуитивно поняла, что ничего хорошего там точно не звучало. — Профессор! — внезапно воскликнула Офелия спустя какое-то время, и затем я слышала только отдалённые мужские голоса. Судя по тому, что мне удалось осознать, они собирались готовить противоядие. — Отдыхайте, Блум, — раздался прямо надо мной голос медсестры ещё через несколько минут, и я попыталась разлепить глаза, но вместо этого почувствовала на лбу холодный компресс и оставила попытки. — Вам сейчас лучше заснуть. Я без колебаний последовала её совету.

***

Снов я не видела и в чёрную комнату не проваливалась тоже. Просто блаженно отсыпалась, восстанавливая запас сил и помогая организму как можно скорее пойти на поправку. А вкупе с всунутыми в меня Офелией лекарствами и, очевидно, всё-таки изготовленным противоядием, получилось это просто блестяще: на следующий день я проснулась как никогда бодрой, готовой к бою и преисполненной лёгкости. Первые пару минут я просто лежала, рассматривая палату, небо за окном и пустующие соседние койки. Должно быть, если Авалону всё ещё было плохо, он отлёживался у себя, и я решила непременно справиться сегодня о его самочувствии. Затем я села, откинула одеяло и спустила ноги с кровати. Подняла с тумбочки снятые с меня часы и взглянула на время: одиннадцать. Рафа нигде не было. Видимо, строгая Офелия отказалась его впускать. — Мадам? — позвала я, выглядывая её спину за отделяющей её стол от отсека с больными ширмой, но Офелии в лазарете не оказалось. И времени её отсутствия мне с лихвой хватило на то, чтобы быстро умыться, глотнуть воды из оставленного на тумбочке кувшина и размяться, окончательно убедившись, что от вчерашних слабости и жара не осталось и следа. А затем дверь открылась. — Блум! — воскликнула Офелия, наверное, собираясь по привычке отправить меня отлёживаться, но сдержалась. — Вам лучше? — На сто процентов! — заверила я её и только в этот момент вспомнила про рану на боку. Вздёрнув испачканную кофту, я вперила взгляд в широкий белый пластырь, полностью закрывающий неглубокую царапину. Ощущения не сковывал ни единый отголосок боли: возможно, за ночь она уже полностью затянулась. — Не снимайте до вечера, — прочитала мои мысли Офелия и, пройдя к своему столу, опустила на него стопку каких-то бумаг. — Я уже действительно не знаю, как с вами бороться, Блум. Обычно боль учит людей, но у вас всё будто совсем наоборот! — Не думайте, что мне самой это сильно нравится, — фыркнула я и одёрнула кофту вниз. — Раны — это не так страшно, мадам. Подумаешь, царапина. — Царапина! — Офелия всплеснула руками и развернулась ко мне. — Эта царапина вполне могла стоить вам жизни! Вы так легко отделались лишь благодаря тому, что рана оказалась поверхностной и сила не была заблокирована полностью! Кому, как не вам, знать реакцию Огня Дракона на запечатывание, Блум! — То есть мне так плохо стало из-за того, что Огонь перекрыли? — дошло до меня наконец. — Тогда понятно, почему куда более помятый Авалон держался в разы лучше. Профессор Авалон, — тут же поспешила исправиться я, но Офелии было не до этого. — Благодаря профессору Палладиуму нам удалось создать антидот, который нейтрализовал эффект этого заклятья, — продолжила она, весьма любезно отвечая на вопрос, который я как раз собиралась задать. — Вы, к счастью, отделались лёгким испугом. А вот профессору Авалону понадобится ещё пара дней, чтобы регенерировать раны и восстановить силы. — То есть он у себя? — уточнила я спешно. — Он в порядке? — Более-менее. Я только что была у него и госпожи Фарагонды, — скупо ответила Офелия, и я позволила себе полюбопытствовать: — А что насчёт антидота? Он ещё остался? В смысле, если нас ещё раз ранят, эффект можно будет сразу снять? — Ещё раз?! — прогрохотала Офелия, взмахнув руками. — Блум! — Мадам! — Я встала в защитную позицию и устремила на неё серьёзный взгляд. — Я обязана довести дело до конца! Не скажу, что буду специально лезть под пули, но в данной ситуации от этого никто не застрахован. Офелия опустила голову и сокрушённо ей закачала, покрасноречивее всяких слов говоря о том, как же сильно я её измотала. Хотелось пискнуть «извините», но я сдержалась. Как будто бы я тут в игрушки играла. — Могу я пойти к себе? — спросила я робко, так и не дождавшись окончания её молчаливого негодования. — Идите. — Офелия обречённо махнула рукой, и я тут же выскочила из лазарета. Интересно, как нашу разлуку перенёс Раф? Без происшествий, но тяжко — поняла я, завернув в коридор нашего курса и практически сразу же услышав его громкий радостный лай. О появлении моём все были благополучно предупреждены, а потому удивляться выскочившим изо всех дверей девчонкам смысла не было. Налетевший Раф, едва не сбивший с ног сначала Флору, а затем и меня, со скоростью звука принялся облизывать мои щёки, параллельно с этим топчась лапами прямо по ногам и будто бы специально стремясь завалить меня на пол. Неблагоразумно присев на корточки, я поставила себя в очень шаткое положение, но выбраться из-под него сейчас задачей представлялось невозможной, а потому пришлось терпеть. — Блум! — воскликнули одновременно Флора со Стеллой, и я помахала им рукой из-под тяжёлой мохнатой туши. — Почему все говорят, что видели вас с Авалоном окровавленных?! — продолжила Стелла уже одна, пока Раф всё никак не желал отлепиться от меня хотя бы на миллиметр и пытался занять собой сразу всё окружающее пространство. — Окровавленным был только Авалон, так что слухам верить не стоит, — отозвалась я приглушённо и, выждав момент, когда Раф будет в наименее устойчивом положении, отпихнула его в сторону и всё же поднялась обратно на ноги. Ничуть не расстроившись, он продолжил нарезать вокруг меня круги и периодически призывно касался лапой штанов: спустись, мол, обратно, я не наигрался. Взгляд мой остановился на Текне, замершей у дверного косяка и уже начавшей своё визуальное сканирование. К сожалению, сменной одежды у меня с собой не было, и кровь на кофте ясно давала понять, что всё прошло далеко не так гладко, как я описывала. Объясниться следовало как можно скорее, дабы никто из девчонок не надумал себе ничего лишнего. И, быстро улыбнувшись сначала ей, а затем и Флоре, я вернула взгляд обратно на Стеллу. — Он защищал нас с Хелией и вполне ожидаемо получил. А у меня просто температура поднялась, вот Офелия и велела отлежаться, чтобы убедиться, что это не пошатнёт организм. — А это что? — Стелла перевела красноречивый взгляд на мою попорченную кофту, и я выставила перед собой ладони в примирительном жесте: — Просто царапина. Лезвие прошло по касательной. На несколько секунд в гостиной повисла гнетущая тишина. Взгляд Флоры продолжал светиться тревогой, губы Текны были плотно сжаты, а Стелла смотрела на меня с умеренным недоверием. Но держалась я правда бодрячком, а потому причин сомневаться в правдивости моих слов ни у кого не было, и она всё же выдохнула: — Ну и слава Дракону. Не пугай так больше. — Пугала вас не я, а чужие длинные языки. Лучше бы Хелию слушали, — заметила я многозначительно и направилась к своей комнате, желая поскорее переодеться в свежее и вообще, в идеале, принять горячий душ. — Но почему мадам Офелия отказалась пускать нас к тебе? — спросила Флора неуверенно, и я замерла напротив неё. — Я как оказалась в лазарете, так и отрубилась намертво. Проснулась буквально десять минут назад, — объяснила я ей и мягко улыбнулась. Флора понимающе кивнула, а Раф рысью промчался между нами и с размаху запрыгнул на мою кровать. Что ж, он тут явно не скучал. Планов на этот день у меня не было никаких. Освежившись, переодевшись и посетив маэстро с голодным набегом (Флора поспешила сообщить, что и вчера, и сегодня исправно Рафа кормила, чем заслужила мою глубочайшую благодарность), я вернулась обратно в квартиру и заглянула к Текне — правда, совершенно не знала, что ей сказать. А так как в комнате внезапно обнаружилась и Муза, руки тоже пришлось держать при себе. — Выписалась? — поприветствовала меня новоприбывшая, и в ответ я молча ей отсалютовала. Текна подняла взгляд от экрана ноутбука, который вместо меня пригрелся сейчас на её коленях, и я отстранённо отметила, как нечасто мне доводилось видеть её за настоящим компьютером. — Вчера заходила Рокси, — произнесла она вдруг, и брови мои взметнулись вверх. — Тоже услышала, что тебя срочно доставили в лазарет, и разволновалась. — Ох… — только и выдохнула я и застопорилась на секунду. — Тогда пойду проведаю её… — Конечно. — Текна кивнула, и я едва слышно печально выдохнула. Зато, развернувшись, поймала заинтересованный взгляд Музы: склонив голову набок и слегка прищурившись, она будто бы готовилась наблюдать за очередным увлекательным шоу. Но шоу не случилось. Выйдя обратно в гостиную и хлопком по бедру подозвав Рафа к себе, я с едва заметным волнением отправилась успокаивать взвинченные нервы Рокси. И, к счастью, она нашлась точнёхонько в своей роскошной персональной комнате — по пути туда я поздоровалась с какой-то робкой темноволосой первокурсницей, сидящей на диване с хорошо знакомой мне книжкой по зельеварению: экзамен у Дю Фор, судя по всему, был не за горами. — Привет. — Сразу широко открыв дверь, я безо всякого стеснения ступила на чужой порог. Едва завидев меня, Рокси подскочила на кровати и тут же спустила с неё ноги. — Блум! — Голос её звенел от плохо сдерживаемых эмоций. — Ты в порядке?! — В полном, — заверила я её и улыбнулась. — Ранен был только Авалон, а я абсолютно цела. — Но почему?! — изумление и не думало сходить с её лица. — Что с вами произошло?! Полшколы на ушах! Об этой части моей биографии Рокси ещё не знала — собственно, как и обо всех остальных, так или иначе включавших в себя сотрудничество с тёмными силами. И, по большому счёту… сейчас совершенно ничего не мешало мне рассказать ей обо всех своих злоключениях. Вреда это точно никому не принесёт, а если сможет развлечь её и скрасить вечерок, будет вообще замечательно. — Я готова рассказать тебе одну очень длинную и запутанную историю. Но не здесь. — Я кивнула в сторону окна, указывая на улицу, и Рокси поколебалась несколько секунд, но всё-таки сдвинулась с места и следом за мной направилась к выходу из квартиры. Нарушением домашнего ареста это считаться не могло: я не выгуливала Рафа ни вчера вечером, ни сегодня утром, так что всё было законно. И моё повествование началось. Мы гуляли по лесу неспешно и неторопливо, кружа, если верить моему внутреннему навигатору, где-то в районе Роккалуче, я, сама того не замечая, выкуривала сигарету за сигаретой, иногда поглаживала по голове пристраивающегося рядом Рафа и говорила: так долго и безостановочно, что спустя какое-то время горло начало жечь от сухости, а потому нам всё же пришлось свернуть к озеру, где я безбоязненно глотнула его прозрачной воды. Рокси слушала порой откровенно с открытым ртом. Я старалась не вдаваться в особые подробности, но временами всё равно неизбежно отклонялась от темы, дабы прояснить ей некоторые сомнительные моменты — как тот, например, когда Дафна показывала мне свои воспоминания, благодаря которым я знала все детали прошлого Валтора ещё до того, как Фарагонда решила мне о них поведать. На удивление, повествование о самой долгой части моей истории, относящейся, разумеется, к Даркару, по времени заняло едва ли не меньше, чем рассказ о трёх невозможно коротких встречах с Валтором. Возможно, потому, что в случае с ним мотивация моя Рокси была предельно понятна: выжить любой ценой и не дать взбесившейся силе уничтожить меня изнутри — к кому ещё мне оставалось идти, когда все «хорошие» были всеми руками за мою экзекуцию? А вот факт того, что после всей полученной информации я всё равно зачем-то полезла помогать Валтору, её по-настоящему запутал. Сначала она долго сомневалась в том, что он действительно уничтожил Домино не по своей воле: шутка ли, больше десяти лет смиренно прослужить при дворе и добиться практически слепого доверия монархов, не испытывая в этом ни капли личной заинтересованности (про отношение Валтора к Орителу я стыдливо решила умолчать, и в своих собственных мыслях стараясь не особо часто поднимать эту тему). Затем она долго дивилась тому, как я рискнула своим и без того шатким положением в Алфее вместо того, чтобы сдать его со всеми потрохами и убить двух зайцев одним выстрелом: и от теоретического врага избавиться, и недоверчивый Совет задобрить. А под конец, когда рассказ плавно перешёл от Валтора обратно к Даркару, который руками Авалона (исключить его из моей истории, к сожалению, не представлялось возможным, и мне оставалось только надеяться, что его репутация в глазах Рокси не сильно упадёт) любезно передал мне устройство для вызова магов Чёрного Круга, она задалась чертовски важным вопросом: что Даркар делал на Земле и каким именно образом он узнал про компанию Огрона? Об этом когда-то думала и я сама, но за всё это время так и не смогла прийти к однозначному ответу. Конечно, зная о его любви к отслеживанию всех потенциальных союзников или просто рабочих рук и просто на секунду допустив наличие у него доброй человеческой души, я могла сделать безумное предположение о том, что он просто разведывал обстановку и хотел убедиться, что мне ничего не угрожает, но верилось в это с трудом. Скорее всего, он просто снова убивал время, шатаясь без дела по самым мрачным закоулкам Вселенной, — это казалось куда более похожим на его обычное поведение, и Рокси не могла со мной не согласиться. Наконец, спустя час, а может, и все два от начала моего рассказа, очередь дошла и до Домино. Я рассказала Рокси про бал на Солярии, неожиданное предложение Валтора и ещё более раннее предположение Дафны о природе затянувшего планету льда; рассказала о том, что согласилась, взамен получив Рафа (который в этот момент радостно гавкнул и несколько раз прокрутился вокруг своей оси, врезавшись в меня отнюдь не щуплым бочком), а после — договорилась с Фарагондой и поначалу посещала Домино в компании подруг, и в этот момент Рокси меня прервала. — Но почему… — На лице её светилось явное, почти мучительное непонимание. — Почему ты согласилась?.. — На предложение Валтора? — уточнила я, и она помотала головой. — Вообще заниматься этим. Разве тот мир как-то тебя касается? Я опустила взгляд вниз, недолго обдумывая ответ. — Нет. Я уже говорила… кому-то, не помню кому… что хочу сделать это ради Дафны. Домино — смысл её жизни. Хоть она этого и не показывает, но мы обе понимаем, что, если что-то случится со мной, восстановить его не сможет уже никто. Никогда. Оно навсегда останется болтаться на задворках Вселенной огромным айсбергом. И это… просто нечестно по отношению к попавшим под заклятие людям. Представь, что бы ты чувствовала на их месте, если бы твою жизнь вдруг кто-то поставил на паузу, а человек, способный снова нажать на «пуск», просто махнул рукой и ушёл. — Если бы я, как и они, была в анабиозе… мне было бы всё равно, — справедливо возразила Рокси. — Они не будут ни жалеть, ни негодовать, покуда не выйдут из заточения. — Но что, если всё это время они страдают? — Я глянула на неё мимоходом, проверяя реакцию. — Что, если каждая секунда под заклятием приносит невыносимую боль? — Тогда они… сколько там уже, девятнадцать лет? Разве после такой долгой и мучительной пытки в людях остаётся что-то, способное жить дальше? — Бровь Рокси вопросительно взметнулась вверх, и, невесело усмехнувшись, я снова опустила взгляд. — Наверняка мы не узнаем, пока не спросим их самих. Однако, повторюсь, в первую очередь я делаю это ради Дафны. Не ради них. — Почему? — вновь раздался голос Рокси, и это было самое невинное «почему» из всех, что я когда-либо слышала. Судя по всему, она действительно пыталась понять, почему Дафна была так для меня важна. И я… не знала этого. Я просто любила её — так же сильно и трепетно, как любила своих родителей, словно мать и подругу одновременно, и выбрать из них кого-то одного, кого-то более важного и значимого, никогда бы не смогла. С первой нашей встречи Дафна излучала любовь и тепло, всегда поддерживала, помогала, давала советы, никогда ни в чём не обвиняла и не давила. С ней было легко, спокойно, порой весело, и я столько раз уже её теряла, была не в силах помочь, что… Нет. Даже не поэтому. Я просто хотела сделать для неё хоть что-то хорошее. Всё хорошее, на что только буду способна. Чтобы она, пускай и не могла увидеть этого своими глазами, точно знала: её дом в порядке. — Потому что она моя сестра, и я люблю её, — ответила я наконец, поймав жаждущий объяснений взгляд Рокси. — Зная её всего три года? — уточнила она, вполне очевидно не желая ни обидеть меня, ни оскорбить, и я понимающе улыбнулась. — С друзьями вас тоже связывает далеко не целая жизнь. Но порой ради тех, с кем ты познакомился всего пару месяцев назад, хочется горы свернуть, не правда ли? — Наверное… — как-то потерянно отозвалась она, и запоздало мне вспомнилось, что на Земле у нас обеих были проблемы с социализацией. Что ж, оставалось надеяться, что Алфея и её порадует знакомством с по-настоящему замечательными ребятами. Однако далеко в лирику мне уйти не удалось, потому что практически сразу же у Рокси возник следующий вопрос, и ответить на него я не могла даже самой себе — какое уж там ещё кому-то. — Что, если после восстановления Домино окажется, что предыдущие правители мертвы? — Несмотря на то, что Рокси изо всех сил старалась говорить приглушённо, голос её в лесной тишине звучал необычайно громко. Раф вскинул голову, всматриваясь мне в глаза так, будто тоже был заинтересован планом действий. — Что ты будешь делать тогда? — Ты сейчас, наверное, безумно рада существованию Небулы. — Я усмехнулась, и губы Рокси тронула лёгкая улыбка. — Если честно, я старалась не думать об этом, и ты имеешь полное право назвать это эгоизмом. Мне страшно, я практически ничего не знаю об этом мире, я не готова и не хочу принимать на себя ответственность за целое королевство… И непонимание, в каком состоянии окажется Домино после разморозки, не сильно помогает успокоиться. Быть может… там вообще никого живого не останется. — Тогда это будет самая неблагодарная работа на свете, — вклинилась в мой монолог Рокси, и я согласно хмыкнула: — И не говори. Если Домино будет некому защищать, боюсь, его просто разорвут на куски мародёры и соперничающие королевства. — Я задумалась на минуту, а потом хихикнула собственным мыслям и весело пообещала: — В таком случае я торжественно клянусь передать все земли до последнего акра в пользование Алфеи и Красного Фонтана. Ну а если же планета оживёт вместе с людьми… — Я вмиг посерьёзнела, и тон мой стремительно понизился. — Думаю, среди выжившей знати найдётся кто-то куда более достойный занять трон. Выберу из них, так сказать, собственную Небулу. Рокси тихо засмеялась. После этой небольшой беседы я вновь вернулась к своему рассказу и закончила его относительно быстро, особое внимание уделив тому, как, почему и чьими стараниями мы с Авалоном вчера предстали перед ученицами в таком непрезентабельном виде. Между делом Рокси подняла ещё один чрезвычайно важный вопрос: нужно ли будет ожидать нападок этого мини-сопротивления на возрождённое Домино — но из всех существующих на данный момент проблем эта волновала меня меньше всего. Там, где разобраться можно будет грубой силой, я не подкачаю. В Алфею мы вернулись спустя — подумать только — два с половиной часа, и, попрощавшись с Рокси, которая прямо в коридоре встретила свою соседку по квартире и быстро обменяла мою компанию на её, я замерла на какое-то время возле окна, подумала немного и достала из кармана сотовый — с родителями я не разговаривала уже почти неделю, совсем выбитая из колеи той неудачей в комнате симуляций. Мама ответила спустя половину наизусть выученной мелодии, и звучала она так приглушённо, будто зажала трубку вместе с микрофоном плечом. — Да, милая? — На заднем плане слышался шум воды. — Как у тебя дела? Всё хорошо? — Просто замечательно, — отозвалась я, возобновив ход и неспешно направившись обратно в квартиру. Раф семенил возле моих ног, мотая головой по сторонам и старательно обходя всех встречающихся на пути учениц. — Как вы с папой? — Майк сейчас на дежурстве, так что будем надеяться, что у него тоже всё в порядке. — Мамин голос улыбнулся, а сама она наконец выключила воду и взяла сотовый нормально. — Меньше о нас, больше о тебе. Что в школе нового? Как девочки? Не ругаетесь? — Мам, — я закатила глаза: как будто нам было по пять лет и мы могли не поделить между собой игрушку, — взрослые люди не ссорятся. Они ненавидят друг друга молча. — Мы с папой тебя такому не учили! — тут же возмутилась мама. Послышались её шаги. — Ну а если серьёзно? Стелла с Флорой не думают приехать к нам на этих каникулах? Или, может, Текна? — Пока мы ничего не планировали, — отозвалась я, поворачивая дверную ручку и заходя в квартиру. Раф как обычно оттолкнул меня в сторону и промчался в гостиную первым, но дверь в нашу комнату оказалась закрыта, а потому энтузиазм его резко угас. Вздёрнув голову к ручке, он громко и жалобно гавкнул. — Раф? — тут же оживилась мама. — У вас с ним всё в порядке? — Более-менее. — Я утвердительно кивнула и вставила ключ в замочную скважину, открывая своему четвероногому товарищу проход. — Ты только заранее подготовься к нашему возвращению. Не хочу пугать, но он… сильно вырос с вашей последней встречи. — Сильно-сильно? — переспросила мама настороженно, и я тихо угукнула. Она вздохнула. — Поняла. Проведу с папой профилактическую беседу. — Это лишним не будет. — Я улыбнулась и плюхнулась на кровать. — Кстати, мам! Я совсем забыла тебе сказать! В конце триместра мы с девчонками будем участвовать в каком-то особом соревновании для обладательниц Энчантикса. Если вам интересно, могу попросить кого-нибудь записать эфир. — Ох, Блум, конечно нам интересно! — Голос мамы моментально стал высоким и взволнованным. — Почему же ты мне раньше не сказала? Что за соревнование? Это не опасно? И следующие десять минут я провела за рассказом о том, о чём и сама была не особо осведомлена, но маме всего было мало: моё участие в турнире, который будут транслировать на всё Магическое измерение, не на шутку её взбудоражило. Реакцию отца и представить было страшно, а потому право разбираться с ним я радостно предоставила ей и на прощение как обычно пообещала звонить почаще, продолжая упорно забывать, что связь давно уже была двусторонней. Растянувшись на кровати и тут же оказавшись придавленной сверху Рафом, я уставилась в потолок безо всяких мыслей. Кубок… Судя по словам Фарагонды, он должен был начаться практически в конце триместра, а это значило, что до него оставался в лучшем случае месяц. Успею ли я собрать все осколки до того, как объявят первое соревнование? Сумею ли удержать силу под контролем? Внимая моим мыслям, Раф внимательно вглядывался мне в лицо и практически не моргал. — Чего грустишь? — вопросила я, запустив пальцы ему в шерсть и принявшись поглаживать сначала за ухом, а затем под подбородком. — Всё будет хорошо, даже не сомневайся. В ответ он тихо заскулил и попытался спрятать морду у меня на груди, но ввиду исполинских размеров успеха не возымел. Вообще всеми своими жестами он в один неуловимый момент стал походить на двухмесячного щенка: сучил лапами, попискивал, перекатывался с боку на бок и почти по-человечески капризничал, стремясь привлечь моё и без того сосредоточенное на нём одном внимание. — Ну-ка давай по-взрослому, — серьёзно велела я и спихнула его на одеяло рядом с собой, приняв более удобное положение и подперев щёку рукой. Однако Раф по-взрослому не хотел и, скуля и жмурясь, продолжил изо всех сил ко мне прижиматься. В мыслях у меня заворочалось подозрение: может, это был не каприз, а… недомогание? — Раф? — Я стремительно села и, взяв его морду в ладони, сосредоточилась на ощущениях. Возможно ли было по горячему лбу определить температуру собаки, я не знала, зато наверняка могла сказать, всё ли было в порядке с Огнём внутри него. В порядке Огонь не был. Трепыхаясь и мечась из стороны в сторону, он наверняка причинял бедняге немалый дискомфорт, и Раф всеми силами старался мне это показать: лапы его шевелились вяло-вяло, а на мордашке застыло жалобное выражение. — О, Раф. — Внутри у меня поднималась паника, и я быстро сгребла его в охапку, прижимая к себе и поглаживая по боку. Причин вот так ни с того ни с сего заболеть у него не было — а значит, боль шла с другого конца провода. Значит, что-то стряслось с Валтором, будь он неладен. — Успокойся, малыш, всё скоро пройдёт, — зашептала я, склонившись к нему и баюкая, как ребёнка. Поскуливая, Раф вжимался мне в живот и цеплялся когтями за футболку. Выбор у меня в любом случае был невеликий. Вряд ли от фантомной боли его могли излечить в нашем лазарете, так что действовать следовало мне — и, желательно, побыстрее, дабы он не страдал ни одной лишней секунды. С Рокси в тот раз не прокатило, но сейчас у меня точно должно было получиться: всё-таки в нём спрятан мой собственный Огонь — роднее и быть не может. Пробравшись сквозь шерсть к его груди, я прижала к ней ладонь и знакомыми действиями направила Пламя к кончикам пальцев, намереваясь влить его в чужое тело. Раф продолжал жмуриться. — Сейчас полегчает, тише, тише, — приговаривала я, терпеливо дожидаясь, пока Огонь закончит переход и доберётся до спрятанного в Рафе источника. И ему действительно полегчало. Я не знала, удалось ли мне снять симптомы полностью или же только временно их заглушить, но спустя какое-то время Раф прекратил скулить, открыл глаза, уверенно поднялся на лапы и благодарно лизнул меня в щёку. Я выдохнула шумно и протяжно, после чего завалилась обратно на кровать. — Не вздумай меня так больше пугать! — пригрозила я, когда тяжёлая туша опять плюхнулась мне на грудь. — Ну Валтор, ну скотина… — Вуф! — согласился со мной Раф.

***

На следующей неделе всё шло своим чередом. Что бы с Валтором в тот раз ни случилось, больше он ничего подобного не выкидывал, и Раф двадцать четыре часа в сутки пребывал в чудеснейшем состоянии. Авалон же, несмотря на строгое веление мадам Офелии отдыхать, появился на уроке уже в понедельник, и я неоднократно замечала, как он едва заметно морщился при каждом неосторожном движении: даже если магическая сила восстановилась, физические раны на нём ещё точно не затянулись. Вежливости ради после занятия я всё же подошла к нему и поинтересовалась его самочувствием, ответом на что мне было уже набившее оскомину «всё в порядке, Блум, не беспокойтесь за меня». С Хелией я тоже обстоятельно поговорила при первой же возможности, горячо поблагодарив его за помощь, ещё раз восхитившись его умениями и благоразумно решив не спрашивать про магические способности — почему-то мне казалось, что этой темы он старается избегать, хоть и не скрывает ни от кого своё родство с Саладином. После комнаты симуляций экзаменов у нас больше не предвиделось, и я могла на какое-то время выдохнуть, перестав жить в постоянном страхе разрушить ещё один кабинет. Конечно, оставались ещё обычные занятия (например, самооборона, на которой мы практически каждый урок разбивались по парам и оттачивали только что выученные приёмы друг на друге), но на них мне не приходилось использовать и половину своих обычных сил: достаточно было лишь позволить Огню Дракона практически автономно оберегать меня от всех вражеских заклинаний, которые он пожирал так же радостно, как дорвавшийся до бургеров толстяк. Время текло неспешно и на удивление спокойно. Я не пересекалась со Скаем, практически не ссорилась с Тёмной Блум и лишь изредка вспоминала о том, какая концентрированная сила клубится внутри, — обычно в те моменты, когда она вновь пыталась вырваться из тела и разогревала кровь почти до кипения. Мне явно стоило больше ценить такие мирные деньки: с моими-то способностями находить неприятности на ровном месте, очередные проблемы могли настигнуть меня очень и очень внезапно. Но пока я просто маялась дурью и с сожалением провожала последние дни своей отработки в Красном Фонтане, отчаянно не желая лишаться такой стабильной и увлекательной части своего расписания. Возможно, стоило основательно занять себя помощью маэстро по кухне, дабы совсем уж не расслабляться? Или полностью посвятить себя индивидуальным тренировкам, припахав к этому делу беспечную Стеллу? В тот момент, где-то в районе субботы, в голове моей возникла куда более интересная мысль: я совершенно случайно вспомнила, как на Земле, ещё когда мы только-только искали Рокси по всей Гардинии, я думала о том, что неплохо было бы научить Текну стирать магический след своей силы. Тогда это решение вылетело из головы под давлением других событий, но теперь, особенно в преддверии Кубка, ничто не мешало мне наконец-то этим заняться. И я завалилась к Текне в комнату без малейших сомнений, спеша скорее претворить свою задумку в реальность. — Ты слышала когда-нибудь про остаточные магические следы колдовства? — вопросила я, не без гордости оперируя заумными терминами и прожигая её пытливым взглядом. Повернув ко мне голову, Текна спокойно кивнула. — Слышала. Но этот вид чар считается запрещённым в Магическом измерении, так что информацию о нём можно найти только в Архиве. Брови мои удивлённо взметнулись вверх. Вряд ли я действительно рассчитывала поразить Текну хоть какой-нибудь информацией, но вот то, что это заклинание считалось каким-то тайным и тёмным достоянием ведьм, совершенно вылетело у меня из головы. Всё это время я, получается, опять неосознанно нарушала закон — это было уже даже не удивительно. — Всё-то ты знаешь. — Я сокрушённо покачала головой и прошла дальше в комнату, пользуясь тем, что Муза вновь отсутствовала. — И что, ты, как послушная девочка, решила не изучать столь интересные чары просто потому, что они запретны? — Пока они мне не требуются, так что я не вижу смысла нарушать установленные правила, — отчеканила Текна и отвернулась обратно к своему столу, на котором до этого что-то увлечённо ваяла. Подобное пренебрежение к моей персоне возмутило меня до глубины души, однако, подойдя ближе и заглянув ей через плечо, я поняла, что мастерила она не что иное, как очередной магический гаджет, который наверняка будет чертовски полезен в бою. И всё же. — Хочешь, я тебя ему обучу? — промурлыкала я ей на ухо, приобняв сзади и устроив голову на плече. — И никакие Архивы не понадобятся. А на Кубке оно может очень даже пригодиться, не правда ли? Взгляд Текны быстро метнулся ко мне: она принялась обдумывать это утверждение. А ввиду того, что второй этап Кубка представлял собой конкретную битву на выбывание, где скрытное колдовство могло значить очень и очень многое, предложение моё начинало играть всё более яркими красками. — Хорошо, — решила она наконец и, оттолкнувшись от стола, отъехала назад. Губы её тронула лёгкая улыбка — я успела по ней соскучиться. — Научи. — Сию секунду! — Просияв, я несколько секунд простояла в перезагрузке и наконец спохватилась, спешно согнав с лица эту дурацкую улыбку. — Для начала сколдуй что-нибудь. — Указание было выполнено незамедлительно, и в воздухе передо мной засияла зелёная голограмма: моё собственное лицо, улыбающееся едва-едва — если не знать меня хорошо, и не поймёшь, что это за эмоция. — Хорошо. — Я сглотнула и, не придавая этому особого внимания, быстро кивнула. — Теперь рассей её и сосредоточься. Постарайся представить, что твоя магия всё ещё находится на этом самом месте и излучает из себя тепло, словно медленно остывающая печка. Прикрыв глаза, Текна последовала моим указаниям. Ресницы её едва заметно трепетали, и я откровенно засмотрелась, совершенно не следя за тем, что она делает. — Ещё какие-нибудь советы? — раздался вдруг её голос, и я быстро вернулась с небес на землю, наткнувшись на внимательный взгляд зелёных глаз. Мой статус учителя нёсся к званию «абсолютно никудышный» семимильными шагами, но сдаваться так просто я не собиралась. — Когда меня этому учила Дарси, она не говорила — передавала в голову мыслеобразы. Тогда казалось, что я смотрю на свою силу со стороны, как через инфракрасные очки: контур магии светился и пульсировал, как самый горячий предмет в помещении. Хотя чувствовала я его скорее инстинктивно, ведь, пусть и совсем крошечные, по сути, там всё ещё оставались частицы моей собственной силы. Текна смотрела на меня внимательно, чуть склонив голову набок, — совсем как Раф, когда он слушал очередные мои указания во время редких попыток заняться его дрессировкой. — Закрой глаза, — скомандовала я, вновь склонившись к ней сзади и устроив ладони на плечах. Выпустив из груди маленькую огненную змейку, я практически мгновенно нащупала в воздухе искорки знакомой зелёной магии и тут же подсветила их, обвив по всей длине — как настоящий удав свою зазевавшуюся жертву. — Чувствуешь? — спросила я вполголоса, внимательно следя за танцующими в воздухе силами. Остаточный след колдовства Текны, подпитываемый моей магией, светился едва-едва. — Чувствую пока только то, как ты дышишь мне в шею, — ответила она с улыбкой в голосе, и я засмеялась, быстро коснувшись губами её кожи. — Прости. — Я отстранилась на почтительное расстояние, дабы не сбивать её настрой, и устремила взгляд обратно на след. — Можешь почувствовать, где находится моя магия? — Да. — Текна кивнула, не открывая глаз. — Хорошо. — Мысленным повелением я рассеяла огненную змейку, и зелёные искорки тут же пропали из виду. — А теперь, на том же самом месте. Чувствуешь свою? На ответ на этот вопрос Текне потребовалось чуть больше времени, но всё же она снова кивнула. — Да. — Уничтожь её. Рассей на молекулы и полностью сотри, — азартно прошептала я, снова склонившись чуть ближе, чем было положено, но больше это Текну не отвлекало. Прошло несколько секунд — и искорки, формирующие контур бывшей голограммы, вдруг вспыхнули, после чего исчезли без следа. — Молодец! — по-детски искренне воскликнула я и тут же ткнулась губами ей в щёку, однако теперь, ни на чём больше не сосредоточенная, Текна быстро перехватила мои руки и потянула на себя, вынуждая поцеловать её по-настоящему. На этой неделе мы практически друг друга не касались, а потому я была всеми руками за любой физический контакт. Даже не заметив, как я оказалась у неё на коленях, я обвила её шею руками и с наслаждением прижалась к её губам сильнее, чувствуя, как по телу проходит дрожь от ощущения пробирающегося внутрь моего рта влажного языка. Мы целовались исступлённо, долго и совершенно забыв, что в любой момент в комнату может кто угодно войти: от решившей вернуться домой Музы до бесцеремонной Стеллы. Сильнее вжимаясь в грудь Текны и нетерпеливо ёрзая по её бёдрам, я чувствовала себя самым счастливым человеком на земле — и вполне можно было начинать бояться, что это эфемерное счастье просто разорвёт меня изнутри, словно перекачанный воздушный шарик. — Люблю тебя, — прошептала я ей в губы, даже не пытаясь сдержать лезущую на лицо улыбку. Вместо ответа Текна самым натуральным образом меня заткнула, едва ли не больше меня самой увлечённая нашим постыдным занятием: от осознания того, как сильно ей всё это нравится, улыбка на моих губах становилась только шире, невольно препятствуя процессу. — Подожди, — взмолилась я, отстранившись на считаные миллиметры, дабы перевести дыхание, и одновременно с этим пытаясь привести разгулявшиеся мысли в порядок. Текна дышала тяжело и очень медленно, и, прижавшись к её лбу, я вновь увлекла её в поцелуй — короткий, но по-прежнему очень чувственный. — Безумно тебя люблю, — улыбнулась я в последний раз и коснулась ладонью её щеки. Прикрыв глаза, Текна послушно склонилась в её сторону, чем вызвала у меня очередной припадок детского восторга. В этом положении мы провели ещё несколько минут. Чуть щурясь, будто изо всех сил борясь с желанием заснуть, Текна смотрела на меня так ласково и спокойно, что хотелось задушить её в объятиях, но я просто глядела, глядела, глядела и не могла наглядеться на неё — чертовски милую, безмятежную и родную. — Я люблю тебя, — не выдержала я наконец, склонившись к её плечу и уткнувшись в него лбом. Эмоции были сильнее меня, и я совершенно не хотела с ними бороться. — Люблю, — продолжила я практически шёпотом, сжимая её шею руками так крепко, будто она могла в любой момент исчезнуть. — Люблю. — Блум, я поняла, — откликнулась Текна вполголоса, но я замотала головой. Я должна, должна была говорить об этом, иначе пожар внутри просто выжег бы всё подчистую. — Хорошо. — Текна негромко выдохнула и лишь крепче меня обняла. Чёрт возьми, сколько бы я её ни касалась, мне всегда и всего было слишком мало. Однако не стоило забывать о том, что до того, как я отвлекла её своими незаконными предложениями, Текна была занята работой над сложным техническим устройством. И пользоваться её лояльностью сверх положенного я не могла, а потому, в последний раз коротко её поцеловав, я слезла с её коленей и улыбнулась: — Не буду больше отвлекать. Удачи. — Спасибо. — Текна кивнула, мгновенно, как по щелчку переключателя, вернув себе всю растерянную в процессе концентрацию, и, одарив меня мягким взглядом, развернулась обратно к столу. Ещё несколько мгновений простояв за её спиной, я всё-таки сошла с места и уже через пять секунд вышла из комнаты, осторожно прикрыв за собой дверь. На диване сидела Муза. И в тот момент, когда я ступила на порог гостиной, она приспустила наушники и стрельнула в меня быстрым взглядом. — Закончили? Вопрос её прозвучал как гром среди ясного неба, и мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, о чём именно она говорила. Румянец спешно затянул щёки, и я смущённо опустила взгляд, боясь даже представить, что Муза могла слышать. — Прости… Не стоило нам в твоей комнате… — Да не парься. — Она легко махнула рукой и поднялась с дивана. — Если бы ты знала, чем занималась я, ты бы и не подумала извиняться. Брови мои удивлённо взлетели вверх, но подробностей я предпочла не уточнять. Только пропустила Музу в комнату и заняла её место на диване, уткнувшись раскрасневшимся лицом в ладони. Вот ведь стыд. Однако долго убиваться по этому поводу мне не пришлось: оставался ещё голодный Раф, гиперактивная Стелла, скучающая Флора, домашка, Рокси, последнее занятие в Красном Фонтане, конец домашнего ареста и, как следствие, — Магикс, отрастающая чёлка, которую неплохо было бы подравнять… В общем, дел было ещё навалом, и я с головой погрузилась в разгребание всего этого списка, попутно переругиваясь с Тёмной Блум и в любую секунду ожидая очередной подставы. Всё это продолжалось ровно до вторника. Ничто не предвещало беды, и я даже не думала ожидать какого-либо удара со спины. Но, едва я успела проснуться и натянуть на себя одежду, морально готовясь к скучной лекции Дю Фор, в голове у меня раздался голос — и отнюдь не отражения, к постоянным комментариям которого я уже успела привыкнуть. «Блум, зайдите ко мне, пожалуйста». Судорожно перебрав в мыслях все косяки, за которые меня могли притянуть, но не припомнив за собой вообще никаких серьёзных грехов, я нахмурилась и всё же направилась в кабинет Фарагонды, с интересом гадая, что же такое могло произойти. Не Домино же внезапно растаяло, в самом деле? Или, быть может, Кодаторте так понравилась моя работа, что он попросил срочно перевести меня в Красный Фонтан? — Мадам? — Постучавшись, я просунула голову за дверь и тут же наткнулась взглядом на полного сил Авалона. Значит, дело всё-таки касалось Домино. — Проходите, Блум, — почему-то торопливо пригласила Фарагонда, и я ступила в кабинет. — Вы готовы отправиться на Домино сейчас? Брови у меня изумлённо взлетели вверх. Сейчас? Посреди учебной недели? Прямо вместо урока? Не она ли всё это мне запретила? — А в чём дело? — поинтересовалась я настороженно. Ответил Авалон: — Каждый раз вы прибывали на Домино в субботу, верно? И уже дважды именно в этот день вы сталкивались там с недоброжелателями. Не думаете, что схема слишком очевидная? — Хотите сказать, что они дежурят там только по субботам? — усомнилась я, но Авалон покачал головой. — Этого мы знать не можем. Однако, если они не дежурят там круглосуточно, в случае неожиданного посещения шанс разминуться многократно увеличивается. — Как скажете. — Я равнодушно пожала плечами, полностью отдав бразды правления в руки старших товарищей. — Мне всё равно, когда туда отправляться. Но Хелия… — С директором Саладином я уже договорилась, — вступила в разговор Фарагонда. — Он должен подъехать в течение двадцати минут. Ни на чём, конечно, не настаиваю, но постарайтесь уложиться до обеда, хорошо? — А… — Я перевела растерянный взгляд с неё на Авалона и обратно. — Разве… разве в прошлый раз мы не облажались? Вы не хотите добавить к нам ещё кого-нибудь или что-то типа того?.. Несколько секунд Фарагонда молча смотрела на меня. Авалон остался где-то за границей восприятия, но мне казалось, его взгляд тоже был направлен в мою сторону. — Профессор Авалон извлёк урок из предыдущего сражения и пообещал, что, как только кому-либо из вас троих будет угрожать опасность, он немедленно вернёт вас назад, — ответила наконец Фарагонда, скрестив ладони у подбородка. — Если вас саму устраивает подобный расклад и вы доверяете профессору… — Доверяю, — кивнула я раньше, чем успела подумать. Как бы я к нему ни относилась, из всех профессоров с Авалоном работать было проще всего — во многом, конечно, из-за того, во что он сам трансформировал наши отношения. В прошлый раз он успешно отвлёк противников ровно настолько, чтобы мы с Хелией без проблем забрали осколок, а затем успешно вернул нас обратно — несмотря на некоторые незначительные детали, план был претворён в жизнь довольно точно. И, если он сам не возражал и дальше получать за нас троих, чего толку было мне противиться? — Тогда будьте готовы. — Фарагонда кивнула и тем самым отпустила нас на все четыре стороны. Ни слова не говоря, мы с Авалоном быстро вышли из кабинета и, не сговариваясь, сразу направились к его классу: и место было уже привычным, и Хелия, скорее всего, первым делом решил бы заглянуть именно туда. Очередная вылазка свалилась на меня без преувеличений как снег на голову, и всю дорогу до класса я усердно пыталась уложить происходящее в голове. Вот-вот мы вновь отправимся в этом ледяное царство. Вот-вот нам вновь придётся сражаться. Вот-вот нас снова будут кромсать зачарованными кинжалами. Прелестно. — Проходите, — пригласил меня Авалон, щёлкнув замком на двери и первой пропустив в кабинет. Пройдя примерно до середины ряда, я остановилась и без лишних слов уселась на одну из парт. Профессор решил последовать моему примеру: в отличие от других учителей, он никогда не высказывался против подобного поведения и, даже когда некоторые девчонки на партах этих откровенно валялись, никому не делал замечаний. В воздухе повисла тишина. Напряжённая, звонкая, почти гнетущая — вот находиться с ним наедине было действительно некомфортно, словно мы вновь стояли в том сияющем круге и в моей голове беззастенчиво копались, вытаскивая наружу все самые потаённые тревоги. А от того, что смотрел Авалон вообще в другую сторону, мне становилось совсем не по себе, и, дабы хоть как-то отвлечься, я заговорила. — Даркар не выходил на связь? Взгляд Авалона метнулся ко мне, но пока он молчал. — Да ладно вам. — Я фыркнула и отклонилась назад, упёршись в парту руками. — Он очевидно жив и очевидно каким-то чудесным образом оказывается в самом центре всех заварушек. Он уже знает про Домино? Небось, наблюдает за тем, как я снова не могу совладать с собственной силой, и посмеивается? — А вы не можете? — Авалон деланно изогнул брови, и я прищурилась. — Не уходите от ответа. Пожалуйста. — Я отпустила взгляд, чувствуя, как весь запал песком утекает сквозь пальцы. — Я уже не та маленькая и неумелая девчонка. Если что-то происходит, я имею право знать. — Я не понимаю, о чём вы, Блум. — Авалон упорно продолжал строить из себя саму невинность, хотя в голосе его, можно сказать, даже звучало некое подобие искренности. — Даркар уже давно не давал о себе знать. А я не имею привычки отслеживать его перемещения. — Что, даже вас бросили? — усмехнулась я невесело, но интуиция быстро подсказала, что подобные слова произносить вслух было совершенно необязательно. На лице Авалона не дрогнул ни единый мускул. — А давно — это как долго? — От греха подальше я поспешила сменить тему. — В том смысле, что я Домино тоже не первый день занимаюсь. Об этом он знает? Авалон промолчал, и трактовать это молчание я могла абсолютно как угодно: от «напрягите мозги и сами догадайтесь» до «я не вижу смысла отвечать на те вопросы, информацией по которым не владею». Вопреки первому впечатлению, в этом они с Даркаром были схожи как две капли воды. Развёрнуто Авалон отвечал только тогда, когда, фактически, просто доносил до меня какой-либо новый материал; о личном же он обычно предпочитал не распространяться. Поэтому больше я ни о чём спрашивать не стала, и всё время до прихода Хелии мы провели в молчании. На пороге он появился совершенно бесшумно: руки как обычно были спрятаны в карманах, длинные волосы — стянуты в свободный хвост, а флегматичное выражение лица лишь на секунду озарилось короткой приветственной улыбкой. С огромным опозданием я поняла, что из-за внезапности происходящего так и не успела уточнить, а не передумал ли он и дальше мне помогать. В прошлый раз столько всего случилось — мало ли, как сильно он пересмотрел своё мнение. — Привет, — откликнулась я, слезая с парты. — Прости, что так неожиданно выдернули. — Сейчас урок у Кривохвоста, так что я только рад, — успокоил меня Хелия, однако, вопреки ожиданиям, слова его заставили меня застопориться. — Кривохвост? — переспросила я. — Это преподаватель? — Хелия кивнул, и я поморщилась. — Ну и имечко. — Вы готовы? — прервал нас явно уставший скучать без дела Авалон. Синхронно переведя на него взгляд, мы с Хелией всё так же синхронно кивнули. — Тогда предлагаю начать. — Авалон поднялся с парты и расставил руки, приготовившись активировать заклинание. На всё про всё у него ушло всего две секунды, и спустя считаные мгновения я каждым открытым участком кожи ощутила яростный порыв ледяного ветра. Содрогнувшись всем телом, я приказала внутреннему огню заработать в полную мощь и скорее коснулась Хелии. Авалон от обогрева по-прежнему отказывался, так что после всего двух нехитрых манипуляций я позволила себе выдохнуть и расслабиться. По щекам неприятно стекал растаявший снег. «И в этот раз церемониться будешь?» — неожиданно раздался у меня в голове давненько не выходивший на связь голос. — «Просто сожги всех, чёрт побери! Тебе для этого ни один, ни второй не нужен!» «Если ты не заметила, как минимум половина из них точно так же может управлять огнём», — отрезала я, оглядываясь, дабы не замирать на месте с остекленевшим взглядом. — «Пока я буду пытаться перебороть одних, другие просто намотают мои кишки на ближайший сталактит. Блестящий план для самоубийства, но для сражения — дерьмо». «Тогда дай мне показать им, что такое настоящий Огонь», — раздражённо зарычала Тёмная Блум. — «Достало наблюдать за твоими жалкими потугами. Ведёшь себя не как одна из самых сильных фей во Вселенной, а как пудель на выгуле». «Спасибо за лестную оценку», — отозвалась я отстранённо, краем глаза заметив, как Авалон оборачивается на нас с какой-то репликой. Слушать сразу два разных монолога я не могла, а потому пришлось быстро цыкнуть: — «Помолчи пока». — У вас есть план действий, Блум? — поинтересовался профессор, прекратив лениво оглядываться по сторонам. В этот раз мы снова оказались на каком-то заснеженном пустыре, и, наверное, имело смысл сразу телепортироваться к месту предыдущего сражения. — Бей и беги, — ответила я честно. Все предыдущие тактики с треском провалились, так что оставалась самая очевидная. — Тогда позволите мне предложить свой? — тактично уточнил Авалон, и я почему-то не сомневалась, что, если я сейчас скажу «нет», он не будет настаивать на своём. — Да, — кивнула я вопреки своим мыслям, на что Авалон ответил признательным взглядом. — Возможно, наших неприятелей получится обойти, если вы попробуете пробраться под пещерой, а не как обычно вломитесь напрямую. — Как это? — не поняла я, и Авалон поспешил объяснить: — Мы доберёмся до места хранения следующего осколка, вы засечёте, в какой именно части пещеры он находится, и протопите себе путь сквозь лёд, до последнего не нарушая целостности стен — пока не окажетесь прямо под ним. Но этот план требует от вас знания одного конкретного заклятия. — Глаза его сузились, буравя меня внимательным взглядом. Было видно, что он колебался, не желая говорить этого при Хелии, но скрывать от него мне было нечего. — Уничтожение своего магического следа, — сдался наконец Авалон, поняв, что поддерживать его игру я не собираюсь. — Он научил вас? — Не совсем он, — кивнула я, моментально поняв, о чём идёт речь. — Но да, я знаю, как это делается. — Тогда решение за вами. — Авалон заметно расслабился и вновь вернулся в своё околопрофессорское состояние. Попробовать пройти втихую или начать бой, в котором любой из нас может снова пострадать? Он правда думал, что я осмелюсь выбрать второй вариант? — Я согласна, — выпалила я практически без раздумий. — Давайте попробуем. Но сначала можете перенести нас к месту нахождения предыдущего осколка? — В глазах обоих моих спутников застыл немой вопрос, и я пояснила: — Оттуда всяко будет ближе начинать поиск. — Конечно. — Авалон кивнул, и в следующий миг мы перенеслись к уже знакомой, растопленной мною лично пещере. Пробитый во льду проход зиял угрожающей чёрной дырой, однако внутри я не чувствовала ни малейшего намёка на присутствие кого-то живого. И монстры, и колдуны покинули это место, так что внезапного нападения со спины можно было не бояться. Что ж… Начнём, пожалуй?