Королева не может быть слабой

Ни секунды не колеблясь, первая моя противница — та, что когда-то была в одной команде с Диаспро — бросилась вперёд и сходу замахнулась на меня уже потрескивающей на ладони сферой. Активировать Энчантикс я не спешила, да и в воздух подниматься с терзающим меня головокружением желанием не горела, а потому просто отпрыгнула в сторону, перекатилась по земле и тут же влипла ладонями во что-то омерзительно склизкое и почему-то шевелящееся. Опустив взгляд и громко взвизгнув, я стремительно подскочила и принялась стряхивать с рук налипшую на них гадость. Черви, жуки, личинки и всевозможные насекомые копошились прямо под моими пальцами, пробив себе путь на поверхность из-под земли, и всё прибывали, прибывали, прибывали, активно заползая на ботинки и голые ноги. На нос мне с раскинувшихся прямо над головой ветвей что-то шлёпнулось, и я снова испуганно вскрикнула, тут же стряхнув с себя этого то ли паука, то ли клеща-переростка. Не нужно было быть гением, чтобы понять, что одна из колдуний могла управлять насекомыми, и, сказать по правде, от увиденного я пребывала в самом настоящем ужасе. Однако долго бояться происходящего мне никто не позволил: потерпевшая неудачу при первом выпаде сокомандница Диаспро развернулась и, рассеяв сферу на своей ладони, на сей раз решила расставить руки в стороны для куда более масштабного заклинания. Не зная, что она задумала, я всё же выпустила крылья и взлетела, между делом сбросив с себя всех насекомых прокатившейся по телу огненной волной. Прошло ещё несколько секунд. И вместе с тем, как на горизонте послышался жуткий нарастающий гул приближающегося к нам роя агрессивно настроенных жуков, из-под земли в меня что-то выстрелило — даже не разобрав, чем девушка атаковала, я увернулась, но увернулась недостаточно ловко, сильно подрастеряв в манёвренности из-за пульсирующей в висках боли, и в результате обзавелась очередной царапиной, пролёгшей прямо поверх шрама от зубов атаковавшего меня в Гардинии монстрика. «Всё под контролем?» — усмехнулся в моей голове Валтор, и я одним мысленным велением отрезала его от нашей передачи — сосредоточиться и без того было непросто. Тонкие прутья, которые противница моя каким-то образом умудрилась достать прямо из-под земли, при ближнем рассмотрении оказались самым настоящим металлом и сейчас вовсю неслись обратно, стремясь распять меня на земле подобно бабочке. Насколько подобные физические увечья были разрешены правилами, я не знала, но в любом случае не особо стремилась обзаводиться парочкой новых нефункциональных отверстий. Рой насекомых приближался. Гул становился всё громче, давил на мозг и ужасно напоминал завывания беснующегося на Домино ветра, пробуждая в голове отнюдь не лучшие воспоминания. Сила внутри взбунтовалась: физическое недомогание на пару с эмоциональным сейчас были худшими помощниками, но даже если с телом я могла как-то совладать, подчинить напуганный рассудок возможным не представлялось. Вновь увернувшись от прошедших в считаных миллиметрах от меня прутьев и чуть не подставив под удар уязвимые крылья, я бросила взгляд в сторону и мгновенно вспыхнула: реакция прошла сама, на инстинктивном и неподконтрольном мне уровне, потому что уже в следующий миг меня поглотил гигантский рой из мух, жуков, бабочек и чёрт знает кого ещё, и тело затрясло от страха и омерзения. Я не контролировала свою силу. В тот момент всё моё сознание сосредоточилось только на том, как бы не дать ни одной из этих тварей меня коснуться, и преследующие меня по ночам кошмары о том, как внутрь моей головы заползают пауки да сороконожки, активировали очередной протокол защиты. Раздался взрыв. Взрыв такой силы, что отдачей прилетело и мне самой, и сотрясаемое крупной дрожью тело откинуло в сторону, а объявший меня рой вспыхнул подобно спичке и осыпал землю дождём из копчёных обугленных телец. С трудом выровнявшись у самой земли и совершенно ничего не соображая, я опустилась прямо на колени, чувствуя, как шуршит под ногами ковёр из крылатых трупиков и как маленькие камни неприятно впиваются в голую кожу. Я всё ещё дрожала. Ужас от произошедшего рисовал перед глазами самые страшные картины, и я зажмурилась, отчаянно мотая головой. Вопреки всякой логике, на физическом уровне я чувствовала лишь божественное, долгожданное облегчение, и на краткий миг беснующееся Пламя мирно улеглось в моей груди. В голове тихо звенело. «А на деле всё ещё хуже, чем я предполагал», — вновь прорезал сознание голос переподключившегося Валтора. — «Не хотела, чтобы я убивал убийц, но при этом сама вынесла ни в чём не повинных школьниц?» Я вскинула голову в полнейшем ужасе. Присыпанные телами изжаренных насекомых, обе девушки валялись в тени деревьев и не подавали никаких признаков жизни. На первый взгляд, ожогов на них практически не было, — пламя погасло так же быстро, как и вырвалось наружу, — но удар от взрывной волны и воздействие на них моей магии в целом… Поднявшись на негнущиеся ноги, я приблизилась к упавшей ближе своей соперницы знакомой Диаспро. Сердце отказывалось биться. Во рту пересохло. Если бы сейчас я не нащупала у неё пульс, если бы поняла, что тело передо мной больше никогда уже не будет шевелиться, я бы просто опустилась обратно на землю и принялась ждать появления организаторов вместе с воинами Совета. Моя сила причинила кому-то вред. Кому-то абсолютно невиновному. Тук-тук. Замерев на полушаге, я прекратила дышать и изо всех сил напрягла слух, пытаясь ещё раз уловить этот заветный, едва различимый звук. Тук-тук. Стук был слабым. Размеренным и приглушённым — как у глубоко спящего человека. Грудь девушки, прикрытая чуть потрёпанной кофтой, медленно вздымалась — она была жива, цела и невредима. Просто потеряла сознание. Просто отключилась. Не помня себя от радости, я бросилась к колдунье, управлявшей насекомыми, и, рухнув подле неё на колени, ладонью почувствовала неспешное биение её сердца. Я никого не убила, господи. Хотелось громко, истерично рассмеяться. — Уверен, ожидание яркого шоу для всех зрителей сейчас многократно себя окупило, — неожиданно раздался у меня над ухом знакомый и почему-то совсем не мысленный голос, и, подскочив, я испуганно обернулась. А затем виски мне пробило панической мыслью о камерах, и сердце окончательно ушло в пятки: мало того что я устроила у всех на глазах подобный ужас, так ещё и Валтор вдруг вылез прямо на всеобщее обозрение. — Ты что… — начала было я срывающимся голосом, но Валтор лишь характерно усмехнулся и не дал мне закончить: — Расслабься. Взрыв был такой силы, что всю ближайшую технику начисто вырубило. Сейчас мы здесь одни. — Вырубило?.. — переспросила я растерянно и перевела взгляд на спящую девушку. — Когда… когда Стелла колдовала в той пещере, их тоже потрепало. — Не сравнивай Огонь Дракона и его жалкую подачку. — Валтор брезгливо поморщился, и я вскинула на него полный праведного негодования взгляд, однако в этот момент он протянул руку и совершенно бесцеремонно вздёрнул меня на ноги, оттащив от беззащитного тела бывшей соперницы. — Пускай сейчас мы и одни, долго это не продлится, — продолжил он свою мысль, и я тут же напряглась. — О чём ты? — Думаешь, взрыв остался никем не замеченным? — Валтор вопросительно изогнул бровь, и я понимающе отвела взгляд. Фанатичные колдуны всё ещё были где-то в этих Землях и наверняка, как, впрочем, и остальные участницы, видели устроенное мной шоу, а потому я просто не могла начать двигаться дальше, рискуя засветить их на других, всё ещё работающих камерах. — Стой-стой-стой! — спохватилась я вдруг и ткнула Валтора в плечо. — Даже если кто-то и придёт, сначала надо выяснить, друг он или враг, а потом уже светиться, дубина! — Твоя благодарность не знает границ, — отозвался он ядовито, но до его оскорблённых чувств мне не было никакого дела: развернув его на сто восемьдесят, я очень красноречиво толкнула его прочь с поляны, и, бросив на меня последний прищуренный взгляд, Валтор легко запрыгнул на ближайшее дерево и взмахом ладони потушил его тлеющую крону. Опомнившись, я быстро оглядела все стоящие неподалёку деревья, но искорок так нигде и не заметила — одни только скрученные, почерневшие листья. И от мыслей о вырубившихся камерах я плавно перешла к вырубленным лично мной девушкам: если сейчас к нам действительно заявятся незваные гости, подставлять их под удар мне бы очень не хотелось. Да и в принципе бросать их вот так на земле лёгкой добычей для окружающих монстров, понятия не имея, когда соизволят прийти организаторы, я не собиралась, — возможно, просто чувствовала себя виноватой из-за случившегося, но роли это в данном случае не играло, — а потому я аккуратно подняла атаковавшую меня металлом фею на руки, перенесла её к раскидистому старому дубу и усадила в его подножии. По соседству с ней была пристроена и владычица насекомых. На устилавшие землю чёрные трупы я старалась не смотреть. «В камеры начинают подавать энергию. Пара минут — и они снова заработают», — сообщил мне притаившийся неизвестно где Валтор, и я сосредоточенно кивнула. Как только их починят, я смогу двигаться дальше. Не так уж долго предстояло ждать. «Твои силы ещё не восстановились?» — поинтересовалась я между делом, гадая, насколько быстро Валтор смог бы в одиночку вынести всех неприятелей, если бы мне удалось загнать их в ловушку и обездвижить. «Моя регенерация хороша, но не настолько», — отозвался он с затаённым раздражением, и я понимающе хмыкнула. Все обычные порезы на мне тоже затягивались за считаные дни, однако с ранами от этих чёртовых клинков возиться приходилось чуть ли не неделями. «Ты сможешь восстановиться без антидота?» «Я демон, сестрица», — не без удовольствия напомнил мне Валтор, и перед глазами у меня послушно встало воспоминание о его нечеловеческом облике. — «Их проклятия мне всё равно что десерт». «Вот и славно», — подумала я с заметным облегчением. Каким бы козлом он ни был, бросить его, подставившегося тогда только из-за моей нерасторопности, без противоядия я бы не смогла, а лезть за ним в кабинет к Офелии, будучи не в силах объяснить, зачем оно мне вдруг понадобилось, мне очень не хотелось. «Слева». Короткое слово прозвучало как гром среди ясного неба. Все заполонившие голову мысли разом из неё вылетели, и я превратилась в один сплошной комок нервов: слух обострился, тело напряглось, на пальцах заплясали нетерпеливые искорки, а зрение, казалось, на несколько мгновений стало в тысячу раз острее. Теперь я и сама слышала, как жалобно трещали под давлением мчащихся вперёд тел ветви попадающихся у них на дороге кустарников. Маги приближались. Не став дожидаться первого удара, я с размаху шарахнула огнём в том направлении, откуда доносились звуки, но, как и ожидалось, это оказалось всего лишь обманным манёвром, и со спины на меня тут же выскочило сразу двое: я едва успела обернуться, как их прямо в воздухе сбило чьё-то мощное тело. Один из счастливчиков отлетел к ближайшему дереву, тяжело ударившись головой о его ствол, а вот второму повезло куда меньше: череп его оказался зажат прямо у Валтора в руках, и спустя мгновение — его полный ужаса взгляд накрепко отпечатался у меня на сетчатке — шея его оглушительно хрустнула, и тело безжизненно рухнуло на землю, а тот, что только-только начал приходить в себя после удара головой, взревел яростное: «Ублюдок!». Больше наблюдать за происходящим времени у меня не было: справа в меня полетело что-то, напоминающее то ли шаровую молнию, то ли сжатый в плотный шарик пульсирующий воздух, и я развернулась к нему всем телом, выставив перед собой толстый огненный щит — уж лучше столкнуться лицом к лицу, чем попытаться уклониться и потерять равновесие. Врезавшись в мою защиту, шарик упорно попытался пробурить её хотя бы на несколько миллиметров, но не сумел тягаться с Огнём Дракона и просто лопнул от напряжения, отбросив меня назад. Устояв на ногах, я с трудом затормозила и тут же вскинулась в ожидании следующего удара — и он последовал, оказавшись на сей раз не магией, а прилетевшим прямо в меня телом. От неожиданности я качнулась и завалилась назад, и уже спустя мгновение оказалась распластана под чьей-то тяжёлой тушей. Блеснувший в руке неприятеля клинок воткнулся в землю в миллиметрах от моего уха лишь благодаря вовремя выпущенному Валтором заклятью — запястье мага просто оттолкнуло в сторону, помешав ему провести мне трепанацию в полевых условиях. Сознание вновь захлестнуло паническим адреналином. Совсем некстати в голову полезли мысли о старых иллюзиях Авалона: тяжело дышащее, крупное и возбуждённое тело прижавшего меня к земле незнакомца до сих пор иногда фигурировало в моих кошмарах, и порой я просыпалась в холодном поту под тихий скулёж чувствующего моё настроение Рафа. Сейчас же прижавшее меня тело было более чем реальным, и от того, что хотело оно меня отнюдь не изнасиловать, на душе почему-то становилось невообразимо легче. Наградив пытающегося выдернуть клинок из земли мага хуком правой и приложив нечеловеческое усилие, я всё же скинула его с себя и тут же поменялась с ним ролями, усевшись на его бёдрах и крепко схватив за воротник. — Вы готовы умереть за свои идеалы, — прошипела я разгневанно, склонившись к самому его лицу и заломив пытавшуюся достать кинжал руку. — Так дохните. На неуловимое мгновение лицо мага исказило неподдельным страхом за свою шкуру, но я прекрасно понимала ход мыслей Валтора: если не остановить их раз и навсегда, они так и продолжат фанатично меня преследовать, и победитель — выживший — в этой схватке должен был остаться только один. Маг вспыхнул. Вспыхнул подобно спичке: пламя объяло ткань накидки, одежду под ней, крепко схватилось за кожу и волосы и полезло глубже, к мясу и костям, к чужой магии, самому его естеству. Мужчина кричал так громко, что в одно мгновение голос его просто сорвался, и вопль боли превратился в булькающий, задыхающийся хрип. А затем сзади на меня кто-то накинулся, но маг в моих руках уже не подавал признаков жизни, безвольным куском мяса догорая на обожжённой земле. — Такие, как ты, жизни не заслуживают! — взревел схвативший меня колдун и рывком стащил с полыхающего тела, в ответ на что я с размаху врезала затылком ему по носу. — Ни ты, ни вся твоя проклятая семейка! — продолжил он изменившимся голосом, и, судя по влажному звуку, нос я ему всё же разбила. — В следующий раз тогда старайтесь лучше, — отозвалась я с плохо сдерживаемой яростью и взмахнула рукой, пытаясь на ощупь достать до него огнём. Продолжать разговор маг не стал, все свои силы бросив на попытку меня задушить, и ход этот был безнадёжно глуп с самого начала: я просто воспламенила саму себя, быстро вынудив его разжать объятия, однако, прежде чем всё же сдаться, продержался он практически десять секунд, и за железную выдержку стоило отдать ему должное. Развернувшись и одним прыжком покинув зону ближнего боя, я уставилась на то, как мужчина остервенело трясёт обожжёнными до мяса руками. Валтор за его спиной разбирался с последним из замеченных мной магов, играючи кружа вокруг него и, судя по всему, битву за выживание превратив в охоту за отчаявшейся жертвой. В отличие от меня, пускай и только когда его совсем уж доводили, ему причинять людям боль откровенно нравилось. Однако в отличие ли?.. Предаваться самоанализу времени у меня сейчас не было. Маг снова перешёл в наступление, и, так как руки его были серьёзно повреждены, колдовать пришлось другими частями тела: плазменная сфера вылетела у него из груди и тут же разбилась о выставленный мной щит. У него не было ни единого шанса. Понимала это я. Понимал и он. А оттого — бросался в атаку остервенело и самозабвенно, игнорируя и боль, и страх, совсем как загнанный в угол зверь, терять которому было уже абсолютно нечего. На мгновение я прониклась к нему состраданием. А затем огонь вырвался из моего тела и похоронил его в столь крупном вихре, что выбраться из него не представлялось возможным. Проклятия в адрес всей моей семьи были последним, что мне удалось услышать перед предсмертным воплем. Когда же спустя долгие тридцать секунд пламя погасло, выбросив на землю пережёванные угольки, я увидела ухмыляющееся лицо Валтора, и руки его снова были в крови — несмотря на то, что он являлся прямым её порождением, магия в решении большинства проблем для него была лишь вспомогательным средством. Перед глазами у меня всё поплыло. Подскочившая температура ясно давала понять, что организм от моей деятельности был не в восторге, и я качнулась, предприняв попытку осесть на землю, но неожиданно оказалась подхвачена прямо в процессе падения. Не особо церемонясь, Валтор легко поднял меня на руки, и в то же мгновение в голову мне белым шумом ворвался шорох из зарослей — одна из вырубленных девушек наконец-то пришла в себя. Я не успела ничего сказать — Валтор отреагировал быстрее и стремительно ушёл в противоположную сторону, и, не найдя в себе сил спросить про камеры, я просто понадеялась на его благоразумие и понимание того, что попадаться им в объектив всё же не стоило. Голова казалась чугунной и никак не желала держаться прямо, то и дело падая мне на грудь. Страх из-за оставленного позади выжженного безобразия перебивался леденящими кровь предположениями о раньше времени заработавших камерах, и перед глазами стояли лишь ошарашенные, изумлённые, испуганные и полные презрения лица всех моих знакомых: Стеллы, Музы, Флоры, Рокси, родителей и Фарагонды, даже Хелии с Текной — несмотря на то, что они спокойно приняли моё решение сжечь трупы у ворот Алфеи, дабы ни у кого из нас не возникло из-за них проблем, вряд ли они бы так же легко отнеслись к тому, что на сей раз на тот свет я врагов спровадила уже собственноручно. «Значит, не только твоя подружка так лояльна к твоей тёмной стороне?» — ворвался в мою голову насмешливый голос Валтора, и, судя по тому, что общаться сейчас мысленно не было никаких резонов, слух у меня всё же отключился. «Почему… мне так плохо?» — отозвалась я, полностью проигнорировав его вопрос и ощущая, как тяжело было говорить даже внутри собственной головы. «Ты сама вчера засунула в себя ещё один осколок», — по-прежнему весело, практически нараспев ответил Валтор. — «Твоё тело молодо и неопытно. Либо ты все силы тратишь на сдерживание магии, либо просто рассыпаешься на части. И, так как сейчас ты махнула самоконтролю ручкой, выводы делай сама». «Я умираю?» — спросила я растерянно: мысли в голове ворочались с таким трудом, что я не то что не испугалась этого — даже не поняла, что мне в принципе следовало бояться. Валтор засмеялся, и я не смогла определить, мысленно или же вслух. «Пытаешься», — отозвался он, наконец отсмеявшись. — «Но сомневаюсь, что у тебя получится. Пламя ещё недостаточно свирепо». Мне очень хотелось усмехнуться и заверить его, что всё ещё впереди, но вытащить эту мысль с периферии сознания так и не удалось — голова окончательно отказалась функционировать. А Валтор всё нёс, и нёс, и нёс меня куда-то, и, судя по плавности и неспешности его шагов, у меня были все основания полагать, что на камеры он всё же забил и даже не пытался от них скрываться. «Блум!» — раздался в моей голове испуганный и едва различимый голос Дафны, но этого сполна хватило, чтобы понять, что отключалась я уже по-настоящему. А если бы я заснула сейчас, с финалом Кубка можно было бы радостно попрощаться. Валтор остановился. Он что-то говорил, — я слышала его голос, но не могла разобрать ни слова, — а затем меня вдруг опустили на что-то твёрдое и холодное, и я с трудом открыла глаза, фокусируясь на нависшем надо мной силуэте. — Я их позаимствую, — услышала я почему-то невероятно чёткое, — возможно, в тот момент Валтор вновь заговорил со мной мысленно, — и спустя мгновение рука его замерла напротив моей груди, а с ладони сорвался ярко-рыжий магический вихрь, который тут же сплёлся воедино с потянувшимся из меня огнём. На мгновение стало больно: словно рёбра проломили одним сильным, хорошо поставленным ударом — но, как только преграда была уничтожена, тело наполнила блаженная лёгкость. Перед глазами всё поплыло, голова постоянно пыталась завалиться обратно на холодный камень, и я вцепилась в него изо всех сил, наблюдая за тем, как пламя крупными лентами покидает мою грудь и оседает где-то внутри Валтора. Глаза резануло всполохом. Затем ещё одним. Ещё, ещё и ещё — я насчитала семь подобных вспышек, и после каждой из них по телу пробегала целая стая мурашек: становилось необъяснимо легко, прохладно и спокойно. До меня поздно дошло, что вспышки эти были покидающими меня осколками. — Хорошо справилась, — довольно, словно сытый кот, похвалил меня Валтор и разогнулся, на мгновение полностью заслонив солнце. Я всё же откинулась на камень: слишком привыкшее к постоянному напряжению тело не могло одномоментно приспособиться к этой опустошающей разгрузке, но ход мыслей вошёл в прежний ритм куда быстрее, чем моторные функции организма, и затылок мне прошибло ледяной волной ужаса. — Зачем ты… забрал их… — Ворочать языком получалось с трудом, и, даже если бы захотела, в тот момент я просто не сумела бы подорваться и схватить его за грудки. Валтор усмехнулся. — Не волнуйся. Как только придёт время, я верну тебе твоё сокровище. И он исчез. Я лежала на холодном полу пещеры ещё долгие несколько минут, не в силах совладать с собственным протестующим телом. Всё казалось неправильным. Движения — слишком лёгкими. Температура — чересчур низкой. Только-только свыкшийся с болью организм испытывал явные трудности с переходом обратно в режим полного функционирования. Мысли мои затапливала паника. Я понятия не имела, что Валтор затеял на сей раз и на кой чёрт ему внезапно могли понадобиться все собранные мной осколки; не знала, действительно ли он вернёт их, когда наступит час икс, а не использует вместо этого для активации какого-нибудь очередного древнего заклятья; боялась того, что меня обвели вокруг пальца как маленького, несмышлёного ребёнка. Однако вспышек было всего семь. Один из осколков Валтор не задумываясь оставил мне: то ли для того, чтобы не потерять связь с оставшимися и быстрее их найти, то ли потому, что больше ему просто не требовалось, то ли… Да, впрочем, и неважно. Собрать их и так мог любой носитель Огня Дракона — будь то хоть Валтор, хоть Даркар, хоть ещё чёрт знает какой дальний родственник. И использовать меня лишь для того, чтобы избежать столкновения с патрулирующими хранилища фанатиками, Валтор бы точно не стал — в отличие от предпочитающего достигать своих целей чужими руками Даркара, братец мой хаосом битвы откровенно наслаждался и ни при каких условиях не попытался бы его избежать. Значит, облегчить мне ношу он решил исключительно по доброте душевной. Поверить в это мне, конечно же, не удалось ни на йоту, но и забивать себе голову этим вопросом я больше не стала — испытание ещё шло, времени было в обрез, и я во что бы то ни стало должна была успеть добраться до финиша. Я обещала — не только Дафне, но и самой себе. Наконец-то договорившись с более-менее привыкшим к новому состоянию телом, я сначала села, проверяя конечности на работоспособность, а затем поднялась на ноги, убеждаясь, что могла не только стоять, но и вновь наматывать по этому треклятому лесу все круги Ада. И я побежала, с безграничным удивлением обнаружив, что инстинкты вновь работали в полную мощность, стоящая в лесу жара не сказывалась на теле абсолютно никоим образом, а магия, кажется, только и ждала моего приказа сорваться с пальцев: не кипела внутри, не билась в рёбра, не безумствовала в желании скорее освободиться. Всё стало… как раньше. До того, как на пути моём возникла очередная непреодолимая горная цепь, я не встретила больше ни единого монстра. Возможно, то была заслуга незримо уводивших меня от любой опасности инстинктов, а может, и простая удача — я не знала точно, но одно понимала наверняка: не внушающая абсолютно никакого доверия тёмная пещера была финальной преградой на моём длинном пути. Я чувствовала клубящуюся внутри неё магическую энергию — пока ещё далёкую, запрятанную в самых недрах каменных коридоров, но зовущую, жаждущую взаимодействия и призывающую скорее войти во мрак. Я добралась до финиша. И без раздумий сиганула внутрь, тут же создав впереди себя крошечный путеводный огонёк. Как и та пещера, в которой мы с девчонками нашли когда-то вторую часть портала, эта таила в своей глубине очередной сужающийся к концу проход — вот только на конце его ждала меня не пещера с секретным механизмом, а настоящая развилка, левый и правый коридоры которой были абсолютно идентичны. Задержать участниц организаторы пытались всеми возможными способами, и, надо признать, лабиринт был отличным вариантом: даже если бы я смогла ощутить направление расположения портала, без точной карты Текны найти его во всех этих перепутьях с первого раза я бы ни за что не сумела — всё равно несколько раз да свернула бы не туда, петляя и путаясь в абсолютно одинаковых проходах всё сильнее. А потому мне следовало поторопиться. Не желая терять ни единой секунды времени, которого, судя по тому, как напряжённо сжималось всё у меня внутри, оставалось совсем немного, и не позволив себе передохнуть после изматывающего марафона по лесу, я помчалась вперёд. Все выбранные на развилках направления я помечала прямо на ходу, высекая из камня искры и оставляя на стенах выжженные росчерки, а на поворотах порой разворачивалась так резко, что приходилось цепляться за постоянно попадающиеся по пути сталагмиты, чтобы по инерции не унестись в совершенно противоположном направлении. Утробное рычание, доносящееся откуда-то из глубин тёмных и сырых лабиринтов, я услышала ещё издали, но воодушевлённый вернувшейся лёгкостью разум даже не думал бояться ни тесного пространства, которое в любой другой ситуации серьёзно давило бы на психику, ни поджидающей впереди угрозы. Потому, ничуть не сбавляя хода, я на полной скорости влетела в уже оккупированную кем-то пещеру и не глядя опалила её огнём, тем самым сразу определив для себя местоположение каждого монстра. Кажется, это были гидры, — я успела заметить длинные шеи и характерный для змеиных тел блеск, — но разглядывать их внимательнее и уж тем более вспоминать уроки Гризельды у меня просто не было времени, а потому я сразу зашла с козырей, пустив в ход универсальное абсолютно для всех чудовищ Драконье Пламя. Гидры взвизгнули, и одна из них тут же ринулась ко мне, намереваясь заглотить не жуя, но животные инстинкты, в отличие от человеческих, я понимала прекрасно, а потому практически в тот же момент подпрыгнула, перескочив через её небольшую голову как через козла на уроках физкультуры и оказавшись в плотном окружении сразу трёх склизких тел. Страха не было. Лишь нетерпеливое возбуждение активно щекотало и без того напряжённые нервы: близость победы будоражила кровь, делая все остальные вещи абсолютно незначительными и несерьёзными, и, будь я сейчас на Домино, подобная халатность легко могла бы сыграть против меня. Но я была не там, и тело двигалось как никогда легко, выполняя все мои приказы едва ли не за мгновения до того, как я успевала их отдать. Гидры бросились на меня, надеясь сразу разорвать на части или хотя бы захватить в кольцо мощных тел, выбраться из которого живым не представлялось возможным, и я активировала крылья, взмыв в воздух в тот же миг, как черепа их радостно сошлись в одной точке. А затем одним взмахом рук накрыла всех троих большой огненной клеткой. Разрушить её они были не в состоянии. Рассмеявшись, — сдерживаться правда не было сил: давно забытая лёгкость опьянила рассудок не хуже крепкого алкоголя, — я спрыгнула на пол, отсалютовала загнанным в ловушку монстрам и помчалась дальше, с каждой секундой всё сильнее чувствуя приближение заветного портала. Он был активирован. Он ждал, когда я до него доберусь, — а значит, у меня ещё оставалось время закончить испытание. И для этого мне понадобилось всего семь поворотов, два из которых оказались неправильными, а один — чуть не пропущенным из-за закружившего меня скользкого пола. Я ворвалась в заветную пещеру на полной скорости и тут же коснулась пульсирующего в нетерпении портала рукой, ощутив, как чужеродная магия приветственно покалывает кончики пальцев. В следующее мгновение я стояла уже посреди знакомого коридорчика, и меня всё ещё потряхивало: я видела светлые стены, видела закрытые двери, видела спешащего ко мне мужчину в строгом чёрном костюме и никак не могла убедить себя в том, что всё реально. Адреналин и не думал спадать. — Мисс? — позвал меня мужчина приятным низким голосом, и я перевела на него полубезумный взгляд. Состояние моё явно его беспокоило. — Вы в порядке, мисс? — Да. — Я кивнула, не совсем отражая смысл его слов. — Сколько… сколько времени осталось? Больше всего на свете я боялась услышать «сожалею, но уже слишком поздно», и, когда мужчина открыл рот, внутри всё болезненно сжалось. — Пятнадцать минут, мисс. Поздравляю вас. Вы тринадцатая прошедшая. Сердце моё гулко ухнуло вниз и где-то там в районе желудка и замерло. Слова мужчины всё ещё звучали в голове глухим эхом, и я прокручивала их снова, и снова, и снова, пока он наконец не поинтересовался, сведя брови на переносице: — Мисс, с вами точно всё в порядке? — Да… — отозвалась я растерянно, сфокусировалась и тут же замотала головой. — Да, простите, просто адреналин. Сейчас я успокоюсь. — Понимаю, — доброжелательно улыбнулся мой собеседник и, переведя взгляд на мой попорченный виверной бок, посерьёзнел: — Вам точно не нужна медицинская помощь? — Нет, всё в норме, — заверила я его, прекрасно понимая, что теперь, благодаря Валтору, любые раны на моём теле затянутся в считаные часы. — Это просто царапина, не волнуйтесь. — Я понял вас. — Мужчина вновь расслабился и кивком головы указал на закрытые двери. — Вы можете отдохнуть и прийти в себя в комнате ожидания. — Угу, — промычала я и улыбнулась ему на прощание, изо всех сил пытаясь скрыть эту безумную адреналиновую дрожь. — Спасибо. Когда я нажимала на дверную ручку, сердце в груди колотилось быстрее, чем взмахивали крылышки колибри. Я боялась, волновалась, стыдилась и предвкушала одновременно; в панике думала про Совет и других участниц, Стеллу, Текну, организаторов и их недоумение из-за вырубившихся камер, оставленные на той поляне следы пожара и долгую прогулку по лесу с Валтором — казалось, что стоит мне шагнуть на порог, как жизнь перевернётся с ног на голову и ничто уже не станет прежним. Но я шагнула. И всё было по-старому. — Блум! Полный облегчения голос Текны я определила безошибочно, тут же отрезав себя от всех остальных витающих в воздухе звуков. Судорожно выдохнув её имя, я бросилась вперёд и уже спустя мгновение заключила её в крепкие объятия, сжимая так сильно, словно мы успели пройти по отдельности целую войну: пролетевшие четыре часа казались мне настоящей вечностью, и тело всё ещё сотрясала едва ощутимая дрожь от нервного перевозбуждения. — Блум, — повторила Текна уже тише, так, чтобы не услышал больше никто из присутствующих в комнате, и переместила руки мне на талию, не позволяя этим объятиям выйти за пределы допустимого и привлечь к нам ещё больше ненужного внимания, — я думала, ты придёшь раньше. — У меня на пути было много поклонников, — выдохнула я с улыбкой, ещё во время гонки решив ни за что на свете не рассказывать ей про Валтора и неожиданное столкновение с главными моими преследователями. Текна внимательно взглянула мне в глаза, надеясь, видимо, по взгляду угадать ложь, но сейчас он был полон лишь адреналинового безумия, и мне удалось сохранить свою тайну. — Рада, что ты в порядке, — улыбнулась она наконец и окончательно отстранилась, и я зажмурилась в ответной улыбке. Кивнув, Текна указала на диванчик, на котором до этого, видимо, и сидела, и я тут же плюхнулась рядом с ней. А затем в голове у меня что-то щёлкнуло, и, пускай медленно, пускай не сразу, до меня всё же дошло: — А… где Стелла? Текна покачала головой и отвела взгляд. — Она ещё не вернулась. В тот момент я наконец-то додумалась в полной мере оглядеть всех присутствующих в этом маленьком зале: две тихо о чём-то беседующих девушки, та незнакомка, что прошла первое испытание в гордом одиночестве, ещё пара неизвестных мне колдуний, подошедшая тогда со странным вопросом участница со шрамом, трое сидящих по отдельности девушек, Диаспро… Взгляд мой в этот момент на автомате дёрнулся в сторону: смотрела она в нашу сторону внимательно и как будто задумчиво, и угроза всё же схлестнуться в очередной словесной перепалке казалась как никогда реальной. — Всё в порядке? — заметила моё нервное состояние Текна, и я кивнула, мастерски найдя своему поведению уважительное оправдание: — За Стеллу беспокоюсь. Разумеется, душой я тогда не кривила и Стелла действительно волновала меня куда больше Диаспро: только слепой не заметил бы, как сильно Кубок был для неё важен и как отчаянно она жаждала победы. Причины этого стремления я тоже прекрасно понимала и всей душой болела за исполнение её мечты, но с каждой проведённой в томительном ожидании минутой надежда на счастливый финал неумолимо таяла. За семь минут до окончания испытания в зал ввалилась очередная запыхавшаяся незнакомка: видок у неё был едва ли не наиболее потрёпанным из всех присутствующих здесь девушек, и одна из них, кстати, радостно её поприветствовала. Буквально через минуту после неё двери снова раскрылись, пропуская участницу куда более степенную, но тоже не без удивления встретившую здесь сразу двух своих знакомых. Если я была тринадцатой, с учётом двух новоприбывших финалисток становилось пятнадцать. Времени оставалось совсем немного — я тревожно оглядывалась, ёрзала на месте и постоянно натыкалась на понимающий взгляд пытающейся успокоить меня Текны, однако успокоиться не могла: в голове не укладывалось, что Стелла может не пройти. От мыслей о том, как сильно она в себе разочаруется, сердце болезненно сжималось. Часы неумолимо отсчитывали последние минуты до объявления об окончании испытания. Три. Две с половиной. Полторы. Сорок секунд. Двери скрипнули — я практически подпрыгнула, устремив полный надежды взгляд в сторону выхода, и блондинистая, чуть растрёпанная макушка судорожно вбежавшей в зал девушки принадлежала не Стелле. Раздался громкий хлопок. — Все остальные участницы находятся без сознания или не могут продолжать испытание, — громко объявил зашедший вслед за последней, шестнадцатой колдуньей встречавший нас мужчина. — Второй этап объявляется завершённым. Поздравляю вас, дамы. Вы прошли в финал. Внутри у меня всё оборвалось. Переведя беспомощный взгляд на Текну, я наткнулась на ответную растерянность: видимо, даже с её расчётами она не ожидала подобного исхода — и сердце болезненно сжалось от волнения. — Прошу вас проследовать за мной, — пригласил нас тем временем наш сопровождающий, и я мимолётом отметила, что в прошлый раз этим занималась женщина. Одна за другой участницы принялись вставать со своих мест и быстро выстроились ровным строем — от прежней толпы не осталось и следа, поэтому толкаться было просто некому. — Зрители внимательно наблюдали за вами и давно уже жаждут узнать о вас побольше. Будьте готовы к тому, что с вами захотят пообщаться, — предупредил мужчина и обвёл нас внимательным взглядом, не останавливаясь им ни на ком конкретном. — Но помните также и о том, что вы вправе отказаться от интервью. Хоть это и не пойдёт на пользу шоу. Намёк был более чем понятен. Принуждать участниц к откровенности организаторы не могли во избежание скандалов, но тактично подсказать, что делать этого не следует, никто не запрещал, и настраивать против себя тех, кто практически напрямую управлял твоей судьбой, решились бы либо самые смелые, либо чересчур упрямые. На данный момент я не причисляла себя ни к одной из категорий, и, поднявшись с диванчика вслед за Текной, одарила её последним печальным взглядом — от бушующего в крови адреналина не осталось и следа — и направилась вслед за шагающими на арену девушками. Я прошла в финал. Успела и справилась, несмотря на все трудности и заминки, выполнила своё обещание — так почему же совсем не была этому рада? — Понимаю, что вы могли сильно устать, но, пожалуйста, постарайтесь не потерять лицо перед камерами, леди, — дал нам последнее напутствие наш сопровождающий, и идущая прямо передо мной девушка воинственно сжала кулаки. Меня же захватила неконтролируемая меланхолия, и лишь перед самым выходом на арену, повинуясь простейшим химическим реакциям, сердце принялось отстукивать взволнованную чечётку. — Желаю удачи, — негромко произнёс остановившийся у главных ворот мужчина и толкнул их, заставив меня зажмуриться от неожиданно яркого света. Толпа на трибунах загудела сразу же, как первые участницы шагнули на арену, а барабанные перепонки чуть не взорвались от оглушительных воплей ведущего: — А вот и наши финалистки! Дамы и господа, поприветствуйте их со всем уважением — выбраться из Диких Земель невредимой под силу далеко не каждой колдунье! — Толпа послушно заулюлюкала, а я шагнула на арену, всё ещё чуть жмурясь от бьющего прямо в глаза солнечного света, и мимолётом обменялась с Текной короткими взглядами. Все её чувства были понятны мне без слов — сама ощущала что-то примерно похожее, и больше всего на свете, как и ей, мне сейчас хотелось спрятаться подальше от всего этого шумного безобразия и просто прийти в себя после сумасшедшей гонки. — Имена каждой участницы вы видите сейчас у себя на экранах! — продолжил голосить ведущий, активно взмахивая свободными из-за висящего прямо в воздухе микрофона руками. — Надеюсь, ваши любимицы вас не разочаровали! Напоминаю, процент ставок на финал ни идёт ни в какое сравнение с первыми этапами, и если в вас по-прежнему говорит ненасытный дух азарта, сейчас самое время наконец-то его удовлетворить! А теперь… Вы и сами прекрасно всё видели, полуфинал был поистине невероятным! Пальцев не хватит, чтобы пересчитать все открывшиеся нам в этом году таланты, вы согласны?! — Толпа взбудораженно загудела, и ведущий низко засмеялся. — Но, думаю, я смогу угадать, что — или кто — волнует вас больше всего! Беспрецедентный случай во всей истории Кубка! Мощь, которой мы никогда раньше не видели! Сила, которая завораживает! Хотите узнать больше о её обладательнице?! Казалось, зрители на трибунах окончательно сошли с ума: они вопили что-то невпопад, пытались отвечать, призывно тянули согласное «у-у-у» и просто возбуждённо свистели. Вняв их желанию, ведущий ловко спрыгнул со своей небольшой сцены и направился к нам, застывшим у всех на обозрении двумя стройными рядами. На губах у мужчины играла лукавая улыбка, и, когда я поймала его взгляд, внутри всё сжалось до острой рези — ужасно захотелось согнуться и схватиться за живот, но тело задеревенело и непреднамеренно спасло меня от этого испуганного жеста. — Дамы и господа, впечатлившая всех нас без исключения участница под номером тринадцать! Блум! — Беспрепятственно обойдя замершую передо мной девушку, ведущий остановился прямо напротив меня и сверкнул ослепительной улыбкой. — То, что ты устроила сегодня, потрясло нас всех! Зрители жаждут узнать больше о тебе и силе, что позволила полностью вывести из строя магические камеры! Расскажешь нам, что это был за взрыв? Какое заклинание ты использовала?! Язык категорически отказывался меня слушаться, как и лёгкие — проталкивать в себя хоть немного кислорода. Взгляды всех участниц, сотен болельщиков на трибунах, тысяч зрителей у экранов телевизоров были прикованы сейчас ко мне одной — и это было гораздо, гораздо страшнее нескольких десятков аристократов на балу на Эраклионе. Мысли панически метались от самой махровой лжи к шокирующей правде, ладони подрагивали, сердце стучало так быстро, что боль неприятно разносилась по всей груди. Я была практически на грани нервного срыва — и в этот момент взгляд мой, намертво прикованный к одной точке где-то на синем пиджаке ведущего, наткнулся на едва различимые, но чертовски знакомые символы древнего наречия. «Успокойся». И сразу после: «Не руби сгоряча. Подумай, как люди воспримут твои слова, когда Домино вновь оживёт». «Когда». Такое обнадёживающее, уверенное и необходимое мне сейчас слово. В одно мгновение волнение успокоилось, мысли перестали метаться по голове бешеным роем пчёл, а разум оставил испуганную панику и переключился в режим ответа у доски, ведь Текна была права: если вдруг Домино вернётся из небытия, если миру каким-то образом станет известно о моей с ним связи, не обвинит ли меня народ в заведомом жульничестве? Пускай пока это были всего лишь мои собственные беспочвенные страхи, сценарий у судьбы порой мог быть совершенно абсурдным, и никакие варианты нельзя было исключить стопроцентно. Так что же мне следовало ответить? Не чистую правду ведь, в самом деле? Я очень жалела, что сейчас за меня не могла говорить Текна, — она-то точно нашла бы нужные слова за долю секунды, в то время как моё молчание катастрофически затягивалось. Бледно-серые глаза ведущего смотрели с умеренным нажимом и интересом: он вот-вот готов был задать ещё какой-то наводящий вопрос, дабы вытащить меня из ступора, и я сделала глубокий вдох. Выбирать не приходилось. — Практически сразу, как я открыла свои силы, я поняла, что они несколько отличны от тех, что хорошо в… — я чуть не сказала «вам», но вовремя опомнилась и не позволила компрометирующему слову сорваться с языка: — …нам всем знакомы. Мою магию огня действительно нельзя назвать типичной, но, если позволите, до поры до времени все подробности я хотела бы оставить в тайне. — Предприняв попытку невинно улыбнуться, я вновь взглянула ведущему в глаза, но истинных его эмоций по ним прочесть так и не смогла. — Скажу только, что, если меня одолевают сильные эмоции, она вспыхивает сильнее обычного, а так как с насекомыми у меня не очень хорошие отношения… к сожалению, получилось то, что получилось. — Я бросила быстрый взгляд на Текну, вновь подняв в голове воспоминания о её радикальных способах обучения Стеллы, и она понимающе опустила глаза. — Ты умеешь заинтриговать, Блум! — взволнованно закивал ведущий и обернулся на трибуны, ища их поддержки. — И, признаться честно, среди наших зрителей уже пошли определённые слухи касаемо твоих способностей. Ты же знаешь, что порождать столь особенный огонь под силу далеко не каждой? — Я понимаю, о чём вы, — снова улыбнулась я и между делом с облегчением выдохнула: оказывается, если начать разговаривать, общение не кажется таким страшным — хотя в глубине души меня всё равно ещё слегка потряхивало от волнения. — И не собираюсь этого скрывать. Моя магия родом с Домино. Я покинула его незадолго до случившейся трагедии и благодаря этому сумела избежать постигшей всех его жителей страшной участи. — Прими мои соболезнования, — чуть тише, чем говорил до этого, и почти что по-настоящему искренне произнёс ведущий, и я снова спешно соорудила на лице понимающую полуулыбку: уводить разговор в сторону моего трагического прошлого мне совсем не хотелось. — Но всё же вернёмся лучше к настоящему! — словно прочёл мои мысли мужчина, и я снова незаметно выдохнула. — Твоя сила! Мы все жаждем увидеть её во всей красе! Уверен, ты ещё проявишь себя в финальных сражениях, но как насчёт подогреть интригу?! Продемонстрируешь что-нибудь сейчас? Я не дала себе даже секунды на размышления: сейчас, будучи освобождённой от давления осколков, мне следовало как можно скорее выполнить просьбу толпы и закончить весь этот фарс, отведя наконец от себя всё это слишком пристальное внимание. И я кивнула: — Конечно. Предусмотрительно отскочив в сторону, ведущий спрятал микрофон за спину и быстро куда-то оглянулся, словно проверяя, точно ли все камеры были направлены на меня. Последовав его примеру, окружающие меня девушки тоже слегка расступились, и я глубоко выдохнула: сейчас даже те, кто понятия не имел о моём существовании, а вместе с ними и все потенциальные соперницы, в полной мере выяснят, чего от меня ожидать. Перспектива эта пугала и заставляла кожу покрываться мурашками, но отступать было некуда, и, словно мантру, я повторяла про себя: «Главное, поскорее со всем покончить». Я развела руки, без проблем сформировав на них крупные огненные сферы, и, наглядно иллюстрируя для зрителей все свои действия, чуть качнула ладонями, заставив пламя вытянуться и, потрескивая, переплестись прямо передо мной в большую полыхающую ленту. Наблюдать за своей магией мне всегда нравилось: в моменты скуки я частенько развлекала себя, а в последнее время и Рафа, играми с огненными фигурами, и наравне с погонями за огненными зверьками он очень любил вытянуться рядом со мной и просто смотреть, как пламя лениво перетекает из одного состояния в другое, сыплет искрами, вспыхивает иногда чуть сильнее и вскидывает вверх грациозно танцующие языки, переливаясь при этом всеми оттенками оранжевого. И сейчас я не стала изменять традициям. Чинно и благородно, дабы не напугать никого случайно и не вызвать ни у кого подозрений в чистоте моих намерений, два пламени сплелись в одну большую косу, облизали друг друга и вновь разъединились, меняясь местами на моих ладонях. Взмахнув руками, я погасила обе сферы, и в то же мгновение ведущий разразился аплодисментами, которые вскоре подхватили и трибуны. Внутри у меня всё скрутило от ледяного ужаса, и только благодаря безграничной выдержке мне удалось натянуть на лицо непроницаемую маску. — Впечатляюще! Воистину впечатляюще! — провозгласил наконец мужчина, поднеся ко рту микрофон, и, одарив зрителей быстрым взглядом, вновь развернулся ко мне. — В этом пламени сокрыта такая мощь, что почувствовать её можно даже на расстоянии! Однако что же ощутили те прелестные феи, что попались тебе на пути? Когда камеры возобновили вещание, мы с облегчением убедились, что они в порядке, но размеры взрыва сулили далеко не положительный исход! Вот тут я по-настоящему растерялась, понятия не имея, что ему ответить. Хуже и страшнее всего было бы то, если бы в тот момент Огонь Дракона повлиял на моих противниц на наиболее глубоком, магическом уровне, последствий чего я не могла даже вообразить, однако взрыв был спровоцирован животным страхом и, к счастью, выпустил простое пламя, главной задачей которого было испепелить всех насекомых подчистую. Девушкам тогда досталось лишь взрывной волной, а сам огонь облизал их так быстро, что не успел причинить практически никакого вреда. Но не могла же я пуститься в эти пространные рассуждения на глазах у всего Магического измерения? Пришлось судорожно придумывать какую-то ахинею — и звучала она до умопомрачения бессвязно и поверхностно: я ведь сама всего минуту назад признала, что взрыв тот был случайным и хаотичным. — Я легко могу контролировать температуру и мощность своего пламени, так что переживать за здоровье девочек не было причин. — Улыбнувшись как можно безобиднее, я замолчала, недвусмысленно давая понять, что большего по этому вопросу всё равно не скажу, и, поразмыслив немного, ведущий всё же понял мой намёк. — Что ж, могу лишь ещё раз восхититься твоими умениями и пожелать тебе удачи, Блум! — провозгласил он наконец, плавно подводя разговор к его завершению, и я выдохнула глубоко и протяжно. Мерзкое чувство стыда заскреблось в рёбра: эта сила была передана мне по наследству, и я совершенно точно не заслужила такой горячей похвалы за то, к получению чего не приложила ни грамма стараний. Казалось, я всё-таки сжульничала. Будто сознательно всех обманула, принеся в страйкбольный клуб настоящий огнестрел. Будто выиграла грант на обучение языку, втайне являясь его носителем. Будто написала контрольную, имея в голове встроенный компьютер с мгновенным выходом в сеть. Будто… Последняя аналогия заставила меня притормозить и серьёзно задуматься. С помощью своей магии Текна в любой момент могла незаметно для учителей пролистать все сохранённые в её чудо-компьютере конспекты или просто посмотреть нужный ответ в Сети, но никто ни разу даже не намекнул ей на то, что делать этого не стоит, хотя каждую работу она неизменно сдавала на «отлично». Быть может… если способности эти были частью её самой, её просто не могли обвинить в жульничестве? Память обычных людей была физически ограничена, память Текны же — магически расширена, и главным было не то, пользуется ли она ей в принципе, а то, как она это делает? Как ни крути, даже если сила моя во много раз превосходила силы среднестатистических колдунов, она всё равно оставалась полноправной, полноценной магией, и кто посмел бы возбранить меня за её использование? Огонь Дракона не был панацеей. Я всё ещё была обычным человеком, и при должном старании меня легко можно было застать врасплох, запутать, запугать или просто переиграть, что неоднократно проделывала во время наших тренировок Текна. Как минимум один хороший удар током уже мог вывести меня из игры на ближайшие полчаса. Так в чём была моя вина? В том, что я родилась в семье преемников Дракона? — Вторая покорившая нас всех сегодня участница — добравшаяся до финиша за рекордные два часа Каника! За время моих размышлений ведущий успел ускакать на другой конец нашего строя, и я не стала смотреть, кого он опрашивал на сей раз. Мне следовало успокоиться. Магия Ядра меня больше не терзала, и глупо было бы сейчас дать силе сорваться из-за банального замешательства — совсем как тогда, на первом курсе. — А эта юная леди поразила всех нас ещё на первом этапе! — вновь заголосил ведущий, закончив короткий разговор с так и неопознанной мной Каникой. — В тот раз она блестяще справилась с командным испытанием в одиночку! Какой невероятный потенциал может быть сокрыт в столь хрупком теле! И имя этому потенциалу Дженни! Трибуны зашлись аплодисментами: видимо, эта участница пользовалась у зрителей популярностью, и я всё же повернула голову, дабы окинуть её быстрым взглядом. Да, это была именно та девушка, что тогда вошла в зал в гордом одиночестве. И, несмотря на то что в её внешнем виде не было ни единого на то намёка, всё внутри меня кричало о том, что она являлась ведьмой. Я просто… чувствовала это. — Судя по твоей заявке, Дисэнчантикс ты получила уже два года назад. Что повлияло на решение не участвовать в Кубке сразу? — Тренировки. Это короткое слово прозвучало как-то необъяснимо грубо и холодно, хотя по лицу Дженни нельзя было сказать, что она была настроена враждебно. Возможно, подобная немногословность казалась просто непривычной на фоне наших с Каникой развёрнутых ответов, но стоило отдать ведущему должное: его это нисколько не задело и не сбило с толку, и он тут же продолжил засыпать Дженни вопросами: — Получается, эти два года ты усердно тренировалась? Готов поспорить, отсюда ты планируешь уйти только с призом за первое место? — Безусловно. — Дженни коротко кивнула, и я ненадолго отвела взгляд: учитывая специфику моих сил и определённо высокий уровень её умений, — шутка ли, она прошла командное испытание без чьей-либо помощи! — велика была вероятность, что в боях один на один мы с ней рано или поздно столкнёмся, и угадать победительницу этого сражения я правда не могла: прекрасно знала, что могу и замешкаться, и облажаться, и в принципе просто прозевать момент решающей атаки. А оттого… становилось по-настоящему интересно. — То, как ты прошла первое испытание, произвело на всех нас неизгладимое впечатление. Ловушки будто бы вовсе не смогли тебя коснуться! Что за магия, Дженни?! — Без комментариев. Да уж, вести с ней диалог было нелегко — хотя я не исключала и того, что при личной беседе она могла вести себя совершенно по-другому. И слова ведущего заставили меня ненадолго задуматься: если ловушки не смогли её даже коснуться, неужели она обладала защитной магией? Была ли она достаточно мощной, чтобы выстоять даже перед Пламенем Дракона? Мне оставалось только надеяться, что в ближайшем будущем мне выпадет шанс выяснить это самолично. Завершив очевидно не играющий на пользу рейтингам разговор с Дженни, ведущий помчался к очередной участнице в нашей шеренге: я ни имён их не запоминала, ни ответы на вопросы не слушала — отключилась и улетела куда-то глубоко в свои мысли, перескакивая с одной темы на другую и периодически отвлекаясь на размышления о доме и оставленных в Алфее девчонках. Тело само собой принялось покачиваться с пятки на носок, невольно расслабившись и перестав волноваться о камерах. Я устала стоять на месте без движения и даже без часов могла сказать, что прошло уже как минимум пятнадцать минут. Ужасно хотелось попрыгать, размяться и, возможно, даже выпустить крылья и пролететь пару кругов над ареной, а в идеале и вовсе крутануть сальто и тут же плашмя шлёпнуться на землю, дабы на несколько часов слиться с ландшафтом воедино и дать себе нормально отдохнуть. Но в тот момент, когда покачивания мои сменились постукиванием носком ботинка по земле и вот-вот грозились перерасти в полноценную чечётку, я выцепила в чужой речи чертовски знакомое имя — и вся обратилась в слух: — Если бы мы попросили наших зрителей описать тебя одним словом, оно определённо было бы «хладнокровная»! — громогласно объявил ведущий, пробираясь во вторую шеренгу к Текне, и даже под таким давлением она не выказывала никаких признаков беспокойства. — Не хочу делать громких заявлений, но спокойнее тебя на моей памяти Кубок ещё никто не проходил — да ещё и как умело! Неужели ты настолько уверена в своих силах?! Или просто не волнуешься о победе? — И то, и другое, — до смешного невозмутимо кивнула Текна, и на губы мне сама собой полезла непрошеная улыбка. Единственный раз за весь Кубок, когда я видела на её лице реальные эмоции, был связан непосредственно со мной, испугавшейся бушующего прямо под боком урагана, и воспоминания об этом приятно грели душу. — Вижу, прагматичности тебе не занимать. — Ведущий доброжелательно усмехнулся. — Как ты сама оцениваешь свои шансы на победу? Подобная уверенность не может не наталкивать на мысли, что ты точно знаешь исход состязания. Ответ Текны на этот вопрос я знала заранее — и она полностью оправдала мои ожидания, пускай и услышать мне хотелось совсем другие слова: — Как минимум одного человека мне не победить ни при каком раскладе, так что, боюсь, придётся вас разочаровать. — Текна коротко и сдержанно улыбнулась, и взгляд её стрельнул в мою сторону. Обернувшись вслед за ним и, скорее всего, поняв, о ком именно она говорила, но, к большому моему облегчению, не став это озвучивать, ведущий понимающе кивнул и вновь вернул взгляд к собеседнице. — Получается, в Кубке ты участвуешь исключительно из спортивного интереса? Или просто с кем-то за компанию? — Интереса, я полагаю, — отозвалась Текна спустя несколько секунд раздумий. — Хотя, честно говоря, если бы подруги не решились участвовать, я и сама вряд ли стала бы. — Тогда, думаю, твоих подруг стоит поблагодарить за то, что они явили миру такой талант! — провозгласил ведущий, как-то незаметно обозначив окончание интервью, и вскоре действительно попрощался, переместившись к последней неопрошенной участнице — её невероятно многословный монолог я слушала вполуха, краем глаза наблюдая за отстранённо глядящей куда-то перед собой Текной. А затем, будто почувствовав мой взгляд, она обернулась, и я лишь глупо улыбнулась, чувствуя, как даже на таком расстоянии и в окружении толпы незнакомок я всё равно подзаряжаюсь от одного её присутствия. Будь сейчас рядом Валтор, он бы ни за что не упустил шанса меня подколоть, но я готова была поклясться, что, судя по его многочисленным намёкам и тому, как сильно мы были похожи в некоторых аспектах, он и сам в своё время верным щеночком бегал за моим отцом — потому и высмеивал мои чувства так старательно, стремясь сохранить за собой маску саркастичного циника. — На этом, друзья, мы заканчиваем второй этап нашего Кубка! — гаркнул в свой микрофон закончивший с опросом девушек ведущий и за два прыжка вновь оказался на сцене. — Сегодня участницы проявили себя во всей красе, и самое время сделать окончательные ставки! Знаю, вам не терпится скорее увидеть финальные бои и узнать результат состязания, но вынужден просить вас потерпеть ещё совсем немного! — Он рывком повернулся к трибунам и отвесил им церемонный поклон. — До встречи в Финале! Зрители разразились аплодисментами, а камеры, видимо, прекратили вещание, потому что, не успели мы расслабиться и сделать хотя бы парочку спокойных вдохов, позади нас нарисовалась уже знакомая нам организаторша и пригласила проследовать за ней — в этот раз порядок действий уже был хорошо всем известен, а потому ей не требовалось повторно рассказывать про зал с телепортами и встречающих. — Думаешь, Стелла уже в Алфее? — догнала меня Текна в районе ведущих с арены ворот, и я обернулась, чувствуя, как сердце тут же отзывается болезненным покалыванием. — Понятия не имею, — отозвалась я честно. Представлять, что сейчас испытывала Стелла, мне было не только сложно, но и очень тяжело, и я до одури боялась застать её в слезах, разочарованную и огорчённую, закрывшуюся от всего мира — в общем, такую же, как и когда отец её надумал жениться на Кассандре. Я не знала, что могла сказать ей при встрече, не находила слов утешения, и от того, как много этот Кубок значил для неё и как мало — для меня, становилось только паршивее. — Эй, — окликнула меня Текна, и я подняла на неё расфокусированный взгляд. Видимо, все переживания были написаны у меня на лице, а потому я попыталась улыбнуться и кивнула ей. Сейчас следовало сосредоточиться на Стелле. И постараться во что бы то ни стало поднять ей настроение. Когда мы вошли в ту же комнату, в которой Фарагонда встречала нас и в прошлый раз, их силуэты я увидела сразу: потрёпанная, но нигде не раненая Стелла стояла к нам спиной и живо разговаривала о чём-то с директрисой. Выражение лица Фарагонды нельзя было истолковать ни как недовольное, ни как сочувствующее, и это не могло не натолкнуть на определённые подозрения, которые подтвердились в ту же секунду, как Стелла заметила изменившийся взгляд директрисы и живо обернулась. — Блум! Текна! — воскликнула она так обыденно и легко, что я застыла на полушаге. Ни слёз, ни красных глаз, ни дрожи в голосе — впечатление она производила абсолютно счастливого и удовлетворённого жизнью человека. Неужели я так сильно накрутила себя без какого-либо повода? — Поверить не могу, что вы проскочили в Финал без меня! — продолжила тем временем Стелла, отделившись от Фарагонды и прыгнув на шею сначала мне, а затем и Текне. Глаза её светились искренней радостью, но брови были сведены в шутливом недовольстве. — Так и думала, что на тренировках вы мне беззастенчиво поддавались! — Ни в жизнь, — спокойно заверила её Текна, и Стелла смерила её долгим испытующим взглядом, но натиску Текна не сдалась. И тогда я всё же отмерла. — Ты… ты в норме? — ляпнула я совершенно растерянно, и Стелла вопросительно похлопала глазами, а затем махнула рукой и фыркнула: — Ну проиграла, подумаешь. Не последний год в запасе! Хотя обидно, не спорю. — Но как ты вообще умудрилась? — продолжила я, внимательно вглядываясь в каждую деталь её поведения и упорно не замечая в нём ни единого подвоха, как если бы всё это было одной большой маской, призванной скрыть её истинные эмоции. Стелла состроила на лице грустный смайлик и опустила взгляд. — Я сразилась с парочкой каких-то чудищ и одной ведьмой и до пещер, в принципе, добралась достаточно быстро. Но вот там… просто заблудилась. — Она пожала плечами и смущённо хмыкнула. — Я вам никогда об этом не говорила, но без света я долго не могу. И чем больше времени я проводила в подземельях, тем быстрее слабела. Вот и не смогла достойно отбиться, когда натолкнулась на очередных страшил. — Так всё из-за того, что ты просто слишком задержалась? — изумилась я, вскинув брови вверх, и Стелла неопределённо мотнула головой. — По факту, да. Но формально, мне не хватило сил. — Несправедливо, — подала голос Текна, и Стелла с охотой закивала. — Что поделать, такова жизнь. — Она развела руками и наконец-то обернулась к позабытой директрисе. — Да, кстати, в отличие от меня, госпожа Фарагонда наблюдала за вами от и до! И она в восторге! Судя по снисходительному взгляду директрисы, выбранный термин был небольшим преувеличением, но поправлять и без того побитую сегодня жизнью Стеллу она не стала и только приветственно кивнула нам. — Я действительно очень довольна вами, девочки. С испытаниями своими вы справились блестяще. — Она взглянула сначала на Текну, а затем на меня и вдруг упёрла руку в бок. — Но вот то происшествие с камерами… Я прекрасно понимала, что обойти эту тему стороной она не сможет, — знала ведь истинную причину всего этого безумия, — но на предложение честно рассказать ей о произошедшем и тем самым избавить ото всяких опасений всё внутри меня шло в категорический отказ: известия о появлении Валтора скорее взволновали бы её ещё больше, а новости о том, что эти идиоты готовы пробраться даже на защищённый Кубок, чтобы зарезать меня под прицелом десятков камер, явно закрыли бы для меня участие в его Финале. Да и выбранная нами с Валтором стратегия самозащиты совершенно точно не пришлась бы по душе никому из присутствующих. А потому я снова решила врать — и меня абсолютно не радовало, что это постепенно входило в привычку. — Я правда очень боюсь насекомых, мадам, так что тот взрыв был спровоцирован исключительно страхом. Я проверила тех девушек сразу же, как пришла в себя, и они были в полном порядке. Мне очень жаль, что я заставила вас волноваться. Фарагонда смотрела на меня с умеренным недоверием, и я правда готова была пуститься в пространный рассказ о тех временах, когда Текна учила Стеллу не зависеть от своего скипетра, но спустя несколько секунд директриса всё же кивнула и отвела взгляд. — Главное, что всё закончилось хорошо. Поймите, Блум, в первую очередь я беспокоюсь о вас самой. — Прекрасно понимаю, мадам, — отозвалась я кротко. — Но, клянусь, сейчас я чувствую себя просто прекрасно. Наверное, организм всё же свыкся со своей ношей. — Это было бы просто замечательно. — Фарагонда коротко улыбнулась и обвела нас троих — Текна со Стеллой внимательно слушали наш разговор, и последняя сгорала от нетерпения узнать, что же именно со мной произошло — доброжелательным взглядом. — Ну что, девочки, готовы вернуться? — Конечно, — ответила за всех нас Текна, и Фарагонда тут же перенесла нас обратно в Алфею. От уроков сегодня мы так же, как и в прошлый раз, были освобождены в качестве награды, и по пути до квартиры Стелла выпытала из меня все подробности произошедшего: я рассказала ей про внезапное столкновение с двумя дерущимися феями, про то, как испугалась роя жуков, как сожгла его дотла и как сама ужаснулась тому, что могла случайно навредить своим соперницам, но Вселенная, к счастью, оказалась милостива. После меня слово взяла Текна, и за считаные секунды она поведала Стелле, а заодно и мне, о том, что в её случае противниками оказались исключительно монстры, и к той единственной колдунье, что встретилась на пути, она решила выйти сама — просто проверить себя из спортивного интереса. Несложно было догадаться, что из боя того Текна вышла победительницей. — Ты точно в порядке? — уточнила я тихо у дверей квартиры, затормозив Стеллу за руку, и она обернулась, одарив меня странным, чуточку растерянным взглядом. — Более-менее, — отозвалась она уже честнее, позволив разочарованию на секунду промелькнуть на лице. — Обидно, конечно, но загоняться из-за этого я точно не хочу. Лучше посвящу это время тренировкам. — Правильное решение, — одобрительно кивнула Текна, и я улыбнулась Стелле, после чего она нажала на ручку двери и зашла в гостиную. Как и в прошлый раз, Флора с Музой вновь оккупировали диван, вот только в этот раз помимо них нас ждал приятный сюрприз в лице сидящей чуть поодаль Рокси, которая смотрела куда-то перед собой и механическими движениями поглаживала Рафа по голове. — Вуф! — воскликнул он раньше всех, сорвавшись с места и напрыгнув на меня всем своим громадным весом. Царапину на боку от неожиданной нагрузки резануло напряжением, и, издав тихое «ай-йя-йя-йя-йя», я скинула его лапы обратно на пол и разочарованно уставилась на расползшуюся по майке тонкую красную полосу. — Блум! — в один голос позвали Рокси с Флорой, и Рокси тут же осеклась: остатки её смущения от присутствия малознакомых людей было видно невооружённым глазом. — Привет, — поздоровалась я сразу со всеми и, зажав бок ладонью и извинившись, прошмыгнула к себе в комнату, намереваясь вновь заняться врачеванием — беспокоить Офелию из-за такого пустяка совершенно не хотелось. Взволнованный сразу всем на свете Раф крутился рядом, и хвост его щедро лупил меня по ногам — а я потом удивлялась, откуда на мне появляются десятки новых синяков. Когда я вернулась, перевязанная, переодетая и выкинувшая испорченную майку в нашу общую с Флорой мусорку, в гостиной уже вовсю шло жаркое обсуждение: Стелла спорила о чём-то с Музой, Текна с Флорой обменивались короткими тихими репликами, а Рокси только слушала с открытым ртом, пытаясь успеть уловить и тех, и других. И всю эту вакханалию прервала именно она — едва увидела, как я выхожу из комнаты. — Блум! — воскликнула она, практически подскочив с дивана и, судя по виду, сгорая от желания задать мне несколько очень важных вопросов. — Ты в порядке? — Угу. — Я кивнула и улыбнулась, после чего пристроилась рядом с ней за спинкой дивана. — А ты тут какими судьбами? — Переживала, — призналась Рокси смущённо, и тогда улыбнулась уже Флора: — Она ворвалась к нам сразу после того, как ты вырубила камеры. — Рокси зарделась ещё сильнее, а я деликатно подавила смешок. — Бедняжка так за тебя волновалась! Я действовала раньше, чем думала. Даже не осознала, если честно, что делаю, пока Рокси не издала тихое «м-м»: ладонь моя неведомым образом оказалась у неё на макушке и знакомым, практически материнским жестом гладила её по волосам. Умилённая этой картиной, Флора сложила руки у сердца и на пару со Стеллой молча улыбалась. Муза наблюдала с доброжелательным снисхождением. Даже Раф — и тот молчал, поняв наконец, что ревновать бесполезно и его мнение в данном случае абсолютно не котируется. В тот момент я и осознала, что творю, и, отчего-то ужасно боясь вдохнуть, перевела виноватый взгляд на Текну, но и на её губах заметила только лёгкую полуулыбку — и от сердца отлегло так же быстро, как и нахлынуло. Рокси продолжала очаровательно смущаться. Пристроившийся сбоку Раф уронил голову мне на бедро, согревая его и даря ощущение удивительной стабильности. И всё в тот момент казалось таким светлым и лёгким, что голову мою покинули абсолютно все тревожные мысли: было только здесь и сейчас, и ничему на свете я бы не позволила омрачить эти драгоценные секунды. Кто бы мог подумать, что однажды, в далёком и незнакомом волшебном мире, у меня появится столько замечательных друзей.