weightless moments

— Финн. — Шон? Блин, чёрт, это правда ты, да? — в его голосе слышалось удивление. Но также облегчение, и надежда, и в целом всё то, что сейчас чувствовал Шон. — Да, чел, это… это я, — тихо ответил он, будто опасаясь, что все его эмоции разом вырвутся наружу, если он слегка повысит голос. — Я так чертовски рад тебя слышать, чувак, я… — Я отыскал его, — перебил Шон и вмиг почувствовал непреодолимое желание удариться своей тупой башкой о стену. Какого хера? Дай ему договорить, идиот! — Ты… ох. Чёрт, это замечательно! Как у него дела? В смысле, его рана. И всё остальное? Что произошло? — Финн казался по-настоящему взволнованным и заинтересованным, но Шон всё равно чувствовал себя идиотом. — Сейчас он в полном порядке. О ране позаботились… другие люди. Они ему помогли, но вместе с этим… Короче, главное, мы снова вместе. И на ближайшее время мы в безопасности. Больше им никто не воспользуется — только через мой труп, — сказал Шон. Ему подумалось, что это перебор. Не пора ли тебе заткнуться? И тут до него дошло, какие двузначные слова он выбрал в последнем предложении. — Блять, я не имел в виду… Там были эти грёбаные жуткие культисты, их лидерша решила, что он какой-то ангел, это был сущий пиздец, — быстро объяснил он. — Погоди, серьёзно? Проклятье… Да вы, ребята, просто магнит для людей со странностями, — пробормотал он, слабо смеясь, но это прозвучало наигранно. Плохой знак. — Финн… Я же говорил, это не твоя вина, ты не хотел… — Шон не был уверен, что пытается сделать: извиниться, успокоить его, подбодрить или что-то ещё, — но он несомненно чувствовал острую потребность улучшить его самочувствие. — Знаю, я помню нашу короткую беседу. Она… действительно много значила для меня. Было бы очень сложно отпустить тебя, не попрощавшись, — произнёс он, уже мягче и теплее. Достаточно тепло, чтобы растопить Шоново сердце. — Я… мне тоже, Финн. Это дало мне… надежду. Без неё я бы не смог идти дальше, — признался он. Скажи ему, что скучал. Ты обязан это сказать. Но он упустил свой шанс. — Пока мы не перешли к более пикантным вещам, солнце, я должен тебя кое о чём спросить, — услышал Диас и, хотя он знал, что это шутка, покраснел. — Ты будешь со мной честен? Это… вроде как серьёзно. — Да, конечно. Что такое? — если честно, он был немного взволнован. Однако, несмотря на это, какая-то часть его души надеялась, что Финн захочет поговорить… о них. О них вдвоём. Вместе. — Что ты… сказал копам? В смысле, о том… кто был зачинщиком. Они ведь допрашивали тебя, да? — спросил Макнамара. Вот дерьмо… Неужели он узнал об этом? Он… он же не сердится на меня? Шон сделал глубокий вдох. Его немного трясло, но парень был уверен в своем ответе. Он знал, что поступил правильно. А может, он просто очень, очень на это надеялся. — Я сказал, что это была моя идея. Финн, послушай… — Твою ж мать, Шон! Почему? Я должен был нести ответственность. Я этого заслуживаю, а ты… ты и так уже по уши в дерьме, тебе нельзя… Чёрт, — его голос надломился, и Шон не мог смириться с мыслью, что причина была в нём. Объясни ему всё, он поймёт. — Это действительно так. Поэтому я дал ложные показания. Ты… у тебя ещё есть шанс. А у меня нет, — сказал он. — Я не мог допустить… чтобы тебя снова посадили в тюрьму. Иначе как бы ты потом навещал нас с Даниэлем в… сам знаешь где? — Шон попытался его приободрить. В Калифорнии он много рассказывал Финну о Пуэрто-Лобосе, однако сейчас упоминать название деревни не хотел. На всякий случай. — Правда? Ты бы… хотел со мной повидаться? — спросил Финн, которого всё ещё переполняли эмоции. Кроме того, у Шона возникло чувство дежавю: вспоминался их разговор в лагере. Где случился их первый поцелуй. Я бы всё отдал, чтобы поцеловать его прямо сейчас. — Да. Я бы с радостью пригласил тебя в гости… Конечно, если ты не возражаешь. Никакого давления, чел, — он тихо усмехнулся, и Финн тоже. — Ага, никакого давления. А… ты бы хотел, чтобы я там остался? С вами двумя? — спросил он. Да, пожалуйста. Ты мне нужен. Даниэль бы тоже был в восторге. Умоляю, найди меня там, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста. — Ну… по твоим словам, мы бы столько вещей могли сделать вместе. А как их, собственно, делать, если ты не останешься? — секунд через десять ему удалось заговорить. И даже успешно. Он почти гордился собой. Заткнись. — Ох, сладкий, ты даже не представляешь, сколько пунктов в этом списке, — едва ли не промурлыкал Финн, и Шон опять залился краской. — Ты уже успел список составить? — у него получилось сохранить хладнокровие. Относительное хладнокровие. Его голос всё же слегка надломился от волнения. — А ты — разве нет, дорогой? Теперь его лицо приобрело багровый оттенок. «Дорогой»? Это так ужасно, но… Чёрт, я хочу услышать это ещё раз, — пронеслось в голове. Но, думая о своём… о вопросе Финна, он понял, что у него таки есть список. Другой. Расскажи ему. Расскажи ему всё. — Финн… Просто хочу, чтобы ты знал, я… я пиздец как скучаю по тебе, чувак. Я… — у него пересохло в горле, и Шон почувствовал себя до омерзения слабым. — Думаю, этого сложно не заметить. В смысле, я надеюсь, ты понял, — продолжил он, едва не переходя на шёпот. На другом конце снова послышался тихий смешок. — Понял ли я, что ты по мне соскучился? Ну, ты как-то умудрился заставить того медбрата организовать данный звонок, так что да, ты всё ещё находишься под действием моих чар, — подколол его Финн, но у Шона возникло чувство, будто между строк скрывался какой-то неозвученный вопрос. — Да, с этим не поспоришь, чел. Но ещё… я хотел… — он запинался. Просто скажи это, тупица. — Ну, когда мы говорили в прошлый раз… Ты тогда… — он громко застонал. Неужели это так трудно? Я ведь хочу, очень хочу ему сказать… — Чего ты боишься, Шон? — услышал он знакомый вопрос. Ничего. — Я люблю тебя, Финн. На миг воцарилась полная тишина. Ох, чёрт. Не молчи. Извинись перед ним, ну же. Придумай какое-нибудь оправдание. Или нет. Просто забудь об этом. Не делай ситуацию ещё более неловкой. Да ёпта, почему он ничего не говорит? Внезапно раздался стук в дверь. Он чуть не выронил телефон, однако был безумно рад, что вмешательство брата прервало эту… что бы это ни было. — Шон? Ты не забыл? Ты говоришь с Финном? — спросил Даниэль, и Шон направился к двери. Благослови тебя Господь, enano. — Да, мы разговариваем. Один момент, — крикнул он младшему. — Извини, это Даниэль. Я обещал дать ему трубку, — объяснил он Финну, стараясь звучать непринуждённо. Не получилось от слова совсем. — О, конечно, я соскучился по этому маленькому дьяволёнку. Но сперва, Шон? — проговорил он, и Диас не мог решить, добавил ли этот последний вопрос ему надежды или страха. — Д-да, Финн? — Я тоже тебя люблю. Охуеть как сильно. … О чёрт, о блять. — О блять, о чёрт. — Ты как всегда красноречив. — Заткнись! — он практически заорал в телефон, но услышал смех Финна и тоже начал смеяться. — Боже, на несколько секунд я подумал… — Прости меня, сладкий. Я просто… я надеялся услышать от тебя эти слова. И всё же они стали неожиданностью. Но я был с тобой откровенен. Как в прошлый раз, так и сейчас. — Я хотел сказать это ещё тогда, но я… я не смог. Это было слишком. Извини. — Тебе не за что извиняться. Ты сделал меня счастливым. Серьёзно, — ответил парень, и именно это Шон хотел услышать больше всего на свете. — Но, боюсь, наше время истекает, и как бы мне ни нравилось быть твоей собственностью, я думаю, что Даниэль тоже кое-чего заслуживает. Шон рассмеялся. — Да, иначе он будет себя вести как заноза в заднице, — признался он. — Но ты не волнуйся. Я по-прежнему только твой, дорогуша, — услышал он, открывая дверь. Ну ты и сучёныш, Финн, — подумал он, когда Даниэль и Карен узрели его с горящими, красными ушами. — Ладно, поверю на слово… А вот и Даниэль, — сказал он, передавая трубку брату. — Финн! — воскликнул он, едва не подпрыгнув на кровати, когда взял телефон. Он не мог точно расслышать речь Финна, но даже приглушённого звука его голоса было достаточно, чтобы вызвать у Шона улыбку. — Да, я в полном порядке. Мы все. А как насчёт тебя? — спросил Даниэль, а Шон тем временем взглянул на Карен. Она стояла, прислонившись к стене, и слегка улыбалась. Она смотрела на него и словно пыталась прочесть его эмоции. Что, вероятно, было нетрудно, так как он не мог перестать улыбаться. Может, хватит меня смущать? — Что? Уже? — заскулил Даниэль, и Шон бросил на него строгий взгляд. Значит, пора вешать трубку… Проклятье. Это тяжело. — Ох, ладно… Но подожди, дай я включу громкую связь! — сказал Дэн, исполняя свои намерения. Теперь смех Финна стал громче. — Ну что ж, малец. Вы оба — берегите себя. Я в вас верю, ребята. И обещаю, что мы ещё увидимся, только… Даниэль, не позволяй своему красавчику-брату обо мне забывать, ладно? — Да, конечно, Финн. Но я уверен, что он не забудет. Он весь день только и думал о том, чтобы тебе позвонить, — сказал Даниэль, выглядя немного озадаченным. Шон закатил глаза и мог бы поклясться, что Карен сдавленно хихикнула. — Отлично, давайте продолжать в том же духе! Пока, ребят. Я люблю вас. — Пока, Финн! — радостно ответил Даниэль. — До следующего раза, Финн, — пообещал Шон, и парень с дредами повесил трубку. Он почувствовал укол боли, но на душе было тепло. Даниэль склонился, чтобы обнять его, и Шон с радостью обнял братишку в ответ. Он не знал, кто из них нуждался в этом больше, хотя какая разница? Я уже скучаю по этому придурку. После того, как они отстранились, Даниэль побежал в ванную. Кажись, ему действительно надо было отойти, когда я попросил. Вот это сюрприз. Некоторое время он молча пялился в экран телефона. — Итак… Нужен перекур? — раздалось за спиной. — Да, было бы здорово, — ответил он, прежде чем повернуться к Карен. Они вдвоём снова вышли на балкон, достали две сигареты, зажгли их и молча затянулись. — Рада, что всё получилось. Я надеюсь, ты сказал ему всё, что хотел, — произнесла она спустя пару минут. Он перевёл на неё взгляд, всё ещё погружённый в собственные мысли. Она… была не обязана всё это делать. Но сделала. Помогла мне спасти Дэна, помогла нам сбежать, помогла связаться с Джоуи и Финном. Он был так рад, что они вновь отыскали друг друга. — Да, сказал… И это стало возможным лишь благодаря тебе. Женщина положила руку ему на плечо, медленно поглаживая его, и мягко улыбнулась. Шон слегка придвинулся к ней, поначалу неуверенно. Но затем он ощутил желание просто… быть рядом. Поэтому он её обнял. И когда Карен обняла его в ответ, он сказал то, что должен был сказать: — Спасибо, мам.