Белоснежная темница

      Халлоунест, он столь прекрасен, не правда ли? Его нескончаемая обитель без видимого конца поражала каждого гостя своими чудесами и неописуемыми видами, которые словно снизошли в наш мир со страниц сказочной книги. При всём при этом даже самые отдалённые деревушки могли удивить своей историей, которая обязательно будет отличаться от других, которые ты уже возможно успел услышать. Не торопись, и не важно, что их ещё целое множество. Где бы ты ни оказался, везде ты почувствуешь некую выделяющуюся ото всех мест атмосферу. Атмосферу отталкивающую и в то же время столь влекущую за собой куда-то в дебри катакомб и в каком-то смысле слова дурманящую. Дурманящую своей сказочностью. Вот ты созерцаешь прекраснейшую столицу где льют нескончаемые дожди и на каждом шагу причудливые здания и магазинчики, пока жизнь здесь бьёт ключом точно так же, как вода через трещины на вершине сводов. А стоит тебе обернуться да и только, как перед тобой окажутся совершенно дикие Грибные Пустоши со всевозможными тварями, но при этом по своему влекущие. И как такое место может существовать вовсе? Невероятно, поистине невероятно. В любом случае, каждый знает историю не только лишь зарождения великого королевства, но и появления такой обыденной вещи как чувства. Да при всём при этом, совершенно каждый раз практически без исключений, когда эта история раздаётся отголосками вновь в твоих думах, то невольно покрываешься мурашками и восхищаешься, как такое вообще возможно. И как же много раз это твердили каждой живой душонке. Каждый диалог с местными жителями начинался с величия королевства, а в любой библиотеке можно с закрытыми очами найти книгу, что повествует именно об этом. На какого исследователя ни глянь, обязательно более чем каждый второй будет пребывать в пьянящим восхищении. И это замечательно.       Но как бы то ни было, в любом случае да совершенно везде должен быть правитель. Король, монарх, что будет без трепета выходить из самой затруднительной для королевства ситуации и кой будет окружать подданных своею любовью когда те будут нуждаться, без каких-либо исключений так должно быть всегда. В Халлоунесте есть свой король, коего лично, как все предполагают, мало кто встречал. У него есть немало имён. Бледный король, монарх, для близких ему персон Черв, но это не так важно и не играет особой роли в этот момент истории. Как бы не называли монарха, его более чем почитали даже живущие в самих глубинках твари, хотя бы немного, и, что никоим образом не мудрено, абсолютно большая часть боготворила. Ведь никто иной как сам Бледный король даровал жукам и другим существам такую необходимую индивидуальность и способность питать как положительные, так и отрицательные чувства да эмоции. Пускай даже кто-то мог считать это проклятием, обесценивая дарование божества. И как бы его не расхваливали, никому и никогда не придет в голову опровергать то, что он при нужном случае нещаден. Тот, кто туго провинился, никакими мольбами и поклонами прямо к стопам короля не сможет избежать иль разжаловать наказания, каким бы оно ни было, начиная смертной казнью или вечным або продолжительным пребыванием в тёмной словно пучина бездны темнице, из которой если уж и возвращаются, то совершенно другими персонами: гнусными, озлобленными на жизнь и на себя. Ну хотя бы иногда у камер было разнообразие: в сыром подвале или на высоте в холоде. Но было ли такое отношение лишь к тем кто повинен в своих грехах? Стоит упомянуть, что да. Пока что, возможно. В сей момент это лишь упокоится в тёмном забвении несуществующего, а оно и к лучшему.       Также следует заранее упомянуть, что Бледный король является далеко не одним единственным демиургом¹ на всём белом свете. Есть ещё одна весьма и весьма известная персона. Эта самая персона сам Король кошмара, кой без даже самого малейшего трепета исполняет танец на тончайшем канате меж миром грёз и миром яви. Безумный дух алого пламени способен творить, воссоздавать из жара себе подобных или облачать всех желающих в иное лико своей труппы. Он из раза в раз начинает свою жизнь с самого начала от малюсенькой да жалкой искры и уже спустя пару незаметных мгновений полыхает во всю дарованную ему силу, которую он получает из ритуала, которому нет конца и который никогда не завершится. Но сам Кошмар беспощаднее Черва в сто крат, сердце его полыхает страстью обряда, однако при том корни его гниют под давлением самого факта существования такого чудовища. И это одно из его многих прозвищ: чудовище, демон, монстр или же просто безумец. Его труппа повидала весь свет белейший и темнейший, а отрицать это пропадает всякое желание, когда на тебя обращают внимание пара свирепых глаз и зубастая улыбка из которых порой вырываются клубы обжигающего пара вкупе с облаками дыма. А как мы все прекрасно понимаем, что дыма без огня не бывает и Король кошмара словно полыхает изнутри. Полыхает страстью к алому пламени кошмара и к каждому выступлению. Но как бы то ни было, возможно, есть и ещё одна причина лишь большему возгоранию в кошмарной душонке? Не исключено, что так и есть, но лично да прямиком из уст Кошмара об этом никто не узнает, разве что будет допустимость удовольствоваться левыми сплетнями и долго гадать об их правдивости. ***       Грязьмут, довольно-таки процветающий город, что продолжает своё житие-бытие благодаря задерживающимся в нём путешественникам, что искали крышу над головой во время непогоды, но чаще всего они приобретали карты или запасы продовольствия и этого было достаточно для поддержания жизни в городе. Пускай он и представлял собой не самую большую деревушку. Типичное поселение и не более того. Здесь больно редко происходит что-либо нехарактерное для спокойной да рутинной жизни, максимум парочка мстекрылов додумаются вылететь из колодца и обратить в бегство пару-тройку беззащитных жуков, которых они застанут врасплох средь бела дня. Но к несчастью для доброго большинства жителей, а может даже и для всех, к ним пожаловали ну уж до полусмерти незваные да нежеланные гости. Нет-нет, это поселение в значительной степени приветливо и улыбки на лицах прохожих не были редким явлением. Во всяком случае до тех пор, пока ты своим видом и поведением не начнёшь пугать или подвергать опасности привыкших к рутине жителей. В противном случае тебя начнут усмерять задержавшиеся здесь странники, которые наделены неплохими навыками владения тем или иным оружием, а методы успокоения у них традиционные: если переговоры не увенчались успехом, то им окажет услугу физическая расправа с нарушителем, с весьма плачевным исходом для последнего. Что ж, вернёмся к нашим незваным гостям, ведь абсолютно всем пребывающим в деревушке их внезапное появление показалось в прямом смысле наглейшим. В Грязьмут, безо всяких сомнений, являлось множество чужаков, но это были привычные для взора странники или исследователи о которых уже говорилось выше, но этот случай явно выделялся и это мог уяснить как глухой так и слепой. Во всяком случае не каждый день белый иль тёмный в столь тихое место как Грязьмут заявиться такая шумная и исключительная из остальной массы компания, состоящая из странных и даже пугающих своим видом жуков. Может и не жуков вовсе, кто знает. А эта мелодия, она пробирала до костей не хуже чем дикий холод в воющих днями и ночами скалах. На окраине города без намёка на зазрения совести расположилась парочка шатров. Один из них был невелик и особо бурного интереса не вызывал, разве что порой шугало мимо проходящих бедолаг редкое рокотание, но тот шатёр, что располагался рядом был немалых габаритов и именно из его пасти раздавалась игра на каких-либо музыкальных инструментах, которая так привлекала любопытных и не очень-то разумных зевак. Почти никто туда не подходил-все были до чёртиков испуганы. По поселению при том поразительно быстро разошлись слухи о живущих там чудовищах, глаза которых пылали, а из клыкастых пастей сыпались раскалённые угольки, руки их когтистые и сами они худощавые, словно те чахнут. Слухи эти, естественно, распространяли те самые зеваки, а вот верить им или нет это уже дело каждого личное. До сей поры по не самым шумным улочкам то и дело раздавались аккорды чьей-то гармони, что явно не доставляли местным жителям удовольствия, а лишь заставляли их запирать свои жилища и не выпускать детей из виду ни на один лишь жалкий миг. Как не сложно догадаться новость о чужаках в Грязьмуте в темпе вальса разнеслась по всему королевству и смогла донестись за рекордно короткие сроки не только в очень отдалённые уголки королевства, но даже и до его величества! Для монарха это было чистой воды неожиданностью. Он никоим образом не удивился существованию труппы, нет, король был весьма и весьма наслышан о них. Всё-таки один демиург созерцает второго за километры, если можно так выразиться. Но если быть точнее, то для Черва было неожиданностью само их пребывание в Халлоунесте. Что же привело их сюда? Зов ритуала или же что-то ещё? И помимо озадаченности сей ситуацией, медленно но очень верно на смену растерянности приступило любопытство, что свойственно в буквальном смысле всему живому, просто выражается в большей или меньшей степени, это же у каждого по своему, индивидуально, чему поспособствовал сам король, за что его боготворили. Хотелось в одночасье разузнать о мрачной труппе самых пугающих кошмаров и вовремя предпринять меры если на то пойдёт. При всём при этом, самого Черва словно влекло за светом алого и ни за какую плату неугасающего пламени, словно то было живым, словно то было невозможно погасить. А может он себе это навязал и не более. Во всяком случае если уж ответ монарха находится в тёмном забвении его бескрайне глубоких дум, то остальным приводить предположения более чем бессмысленно, это понятная даже глупцам истина. ***       Кому-то это могло казаться до такой степени необдуманно и рискованно, что начинаешь предполагать якобы тебе на уши лапшу вешают, но как бы не так. Монарх частенько пребывал за пределами Белого дворца в полном одиночестве да без какого-либо сопровождения, когда даже знать обзаводилась хоть какой-никакой охраной. Но несмотря на весь абсурд есть один довольно-таки значительный нюанс, который способен оправдать такой смелый для знати поступок. В частых случаях высокомерные аристократы до такой степени упивались своею исключительностью и превосходством, что стражи, бредущие неподалёку, являлись лишь показателем их неподдающемуся пониманию простым жукам форса. Или же они просто-напросто действительно не могли постоять за свою персону, что опять-таки было по причине их чрезмерной зажиточности, которая медленно, но верно рано или поздно начинала вредить своим же обладателям, так или иначе. Как бы такие персоны не вызывали непонимание, монарх не являлся кем-либо из вышеперечисленных. Во всяком случае Бледный король в какой-то степени божественное существо и как ни странно может и самостоятельно сберечь свою персону в целости и сохранности, даже не смотря на перевоплощение, что сделало его значительно меньше. Его сила никуда не делась, по крайней мере большая её часть. Если уж совсем простым языком, то он в дополнительной защите плетущихся по бокам стражников не нуждался. А в ином облачении, представлявшее собой старую накидку, что не выделялась роскошью в окружении остальной массой жуков, и длинная маска, закрывающая корону, которая назойливо усложняла процесс маскировки, позволяли не привлекать к себе излишнего внимания.       По прибытию в Грязьмут монарх более чем удивился, ведь на улочках не было ни одной жалкой иль не очень душонки. Совершенная пустота, разве что порой вдалеке кто-то набирался храбрости и покидал своё жилище, правда выход свет навряд ли был дольше минуты. Улицы вне всякого сомнения и до сей поры не были переполнены снующими туда-сюда прохожими, но сейчас это ощущалось с большей силой, когда на просторах мелькнула лишь пара прохожих и то, они так торопились укрыться в своих тёплых и укромных домах, что не обратили ни малейшего внимания на кроющегося монарха. Хотя даже если бы обратили, то посчитали бы скорее за очередного странника, которому смелости ни с того ни с сего привалило расхаживать по улице и при том так близко к незваным гостям. При малейшем своём приближении к городу Черв уже услыхал эту пробирающую любого прохожего до самых косточек мелодию, но на него она сего эффекта, на удивление, не оказала. Тем не менее не так, как он этого мог ожидать и к чему себя готовил. Эта мелодия влекла без малейшей оглядки устремиться прямиком к шатрам и заставляла монарха пробираться приятными мурашками. Преодолев очередную пустую улочку он наконец-таки добрался до главного адовара², что напоминал голову не самого приятного на внешность существа на измученном лике которого во всю красовалась гримаса негодования и явной боли, словно из-за ни на миг не угасающего пламени внутри её пасти, сжигающего всё нутро заживо до раскалённых угольков. А монарх созерцает, созерцает да не страшится вовсе, в этот момент, если бы перепуганное население не укрывалось в жилищах, то короля посчитали бы явно сумашедшим. К очередному на сегодняшний день удивлению и шатёр пустовал, а стоило Черву лишь запустить очи в адовар, как столь влекущие аккордеоны в резкой степени заглохли, словно у музыканта отобрали инструмент. Это вновь озадачило и у монарха уже думы на карусели кружились, следом завлекая и голову, и разум, и остальное тело, не давая возможности управлять им здраво. Вместе с тем желания развернуться и ринуться назад не имелось, во всяком случае на данный момент. Проследовавши в шатёр и миновав утомительно длинный коридор, Черв ступил на сцену, ища очами хозяина мрачной труппы самых жутких кошмаров в сознании любого создания на свете белом. Монарх так уверен в своих действах, что, кажется, он вовсе обезумел, словно зачарован той, хоть уже и пропавшей в пучине тишины мелодией, которая до этого самого момента не покинула его разум, кружа его в темпе вальса и не отпуская. Тишина недолго была владыкой этого чудовищного места, ведь в секунду раздалась та самая гармоника и тот самый мотив, что явно успели услыхать многие жители иных земель и несомненно не одно десятилетие. Бледный король оцепенел, но в значительной степени от внезапности нежели от тревоги, но при всей его уверенности она постепенно начинала зарождаться где-то глубоко, пытаясь заставить отступить наконец-таки, но тщетно. Не успев толком собраться с мыслями, что пустились в пляс вместе с той гармоникой, на которой играл музыкант, находясь в беспросветном забвении алого пламени, как возникло колкое и неприятное чувство, словно кто-то находится позади тебя да бессовестно сверлит взглядом, словно у того не имелось иных способов привлечь к себе такое желанное внимание самого владыки Халлоунеста. Бледный король не выдавал те жалкие крупинки ропота, но раздалось ощущение, что и их уже услыхали. Неизвестное лицо плавно переместилось пред монархом, демонстративно и в какой-то степени неуважительно согнувшись, подчёркивая низкий рост Черва. Рука с длинными да изящными пальцами одним грубым взмахом убрала капюшон и сняла удлинённую маску, оставив на щеке монарха неглубокую царапину своими острыми когтями. Но король и не шелохнулся, неотрывно созерцая неприятное на вид лицо маэстро, словно находился под его гипнозом. Именно маэстро собственной персоной позволил себе с таким крайне неуважительным тоном поприветствовать правителя этих чудесных мест. Но как бы то ни было, он ли хозяин труппы всех кошмаров? Никоим образом не он, маэстро в каком-то смысле лишь одна из главных шестерёнок, благодаря которой держится здесь львиная доля механизма, и во всём этом громадном представлении большую роль играет лишь Кошмар и его сердце. -Нет ни единой причины облачаться в иное лико в нашей труппе, особенно такой знати, как вы, о монарх!- Эхом разнёсся по всей сцене голос ехидных уст шестерёнки, лицо которого исказилось в противной гримасе издевательства и который пробовал на вкус королевскую кровь. Тон был с явной насмешкой, Черва это насторожило лишь больше, мало ли что можно поджидать от труппы ненормальных, коими их и считает основная масса, да и при том навряд ли это окажет должного эффекта. Но при том своё хладнокровие тот выставлял на всеобщий показ до последнего. -Мне казалось Кошмар не пошлёт шута горохового встречать знать Халлоунеста.- С долей угрозы высказал монарх, наконец начиная проявлять черты раздражения на белоснежной маске, пока руки его становились всё бледнее с каждой секундой нависающего в воздухе напряжения. Гримм чуть округлил глаза от столь необдуманной дерзости со стороны короля в сторону его якобы столь величественной и неприкосновенной персоны. Лицо маэстро уже было начинало медленно но верно меняться на открытую ярость и по его глазам казалось, что он был готов накинуться на Бледного короля, тем самым подставив под угрозу даже существования мрачную труппу всех кошмаров. Он уже было хотел лишь больше дерзничать, но ему не дозволили. -Маэстро Труппы Гримм! Положи конец этому сыр-бору немедля!- Раздался чуть ли не в форме крика, не допускающий легкомыслия указ иной персоны, что в миг затушил решительность в поведении маэстро, кой уже низко кланялся как монарху, так и пришедшему, сжимаясь, не в силах скрыть выражение неподдельного страха на свём лике. Сразу же после поклона, кошмарный слуга устремился прочь со сцены, под гнётом явной стыдобы на плечах и осознанием последствий, которые очень скоро его настигнут несмотря на его желание и попытки избежать сего. Бледный король в миг уяснил кто явился в главный адовар, ведь лишь одно существо могло вызвать уважение со стороны любых шестерёнок этого чудовищного, словно часового механизма. Король алого пламени одарил своим присутствием это место. Стоило монарху обернуться, как безумец тут же низко поклонился. После сего жеста сразу стало понятно, что в нём было куда больше чести нежели чем в дюжине таких маэстро. -Приношу свои извинения, о Бледный монарх, за сей приём, примите ли вы их?- Подал голос кошмар, наконец-таки выпрямившись и опустив свой взор к Черву, что и слова не решался вымолвить, оцепенев окончательно. Бледный король был явно поражён представшим перед ним величием и его способностям, но то были лишь слухи аристократов Белого дворца, и это самое поражение вызывало скорее их умение приукрашивать действительность до невозможности. А стоило монарху созерцать его в живую, как тот словно дар речи потерял в забвении, не находя в сей момент хоть мало-мальски логичного объяснения сему факту, в то время, как до сих пор находящийся в дурмане той завораживающей мелодии разум никак не мог подобрать нужные слова. Кто знает хорошо это или плохо. -Не от смерти беда.- Смог изложить Бледный правитель, отойдя от своего рода транса, пока Король кошмара расслабил подобие плеч от облегчения, что его марионетка не допустила непоправимого. Пусть даже поведение своевольного Гримма было категорически недопустимо и даже куда более, но это всё-таки как-никак окупалось. А возмещалось это ничем иным как могуществом маэстро труппы всех кошмаров, кой в этом перерождении был куда свирепее и пылал, пылал, пылал, как сердце самого Кошмара. И как следствие, это являлось возможностью пребывания в мире яви Короля кошмаров всех живых существ, который благодаря изобилию сил имел возможность поддерживать свою физическую оболочку в мире яви. -Существует лишь один вопрос. Будет ли больно значительно для королевства ваше пребывание на его землях?- Поинтересовался Черв, учувствовавши жар в области раны на своей, словно из чистого фарфора щеке. Будто вновь получивши возможность созерцания, монарх мог наблюдать, как безумный дух алого пламени утирает струйку словно чернильной крови, которая выступила из свежей раны. Сим действом Король всех кошмаров, разумеется, взволновал монарха, который ещё не успел ужиться с мыслью пребывания труппы в его королевстве, и он в свою очередь с бережной опаской, что выдавало еле уловимое дрожание руки, убрал ещё боле когтистую руку от лика своей персоны, так же находясь в ожидании ответа. -Ох, позвольте провести вас для начала в более подходящее место для важных бесед, очень грубо с моей стороны беседовать с вами на этой пустой сцене.- На самом деле это не являлось очень уж грубым жестом со стороны владельца труппы, ведь Черв вовсе предполагал где-то в потёмках своих дум, что на него могут накинуться артисты, в попытках сделать его частью своих ужасных выступлений, некоторые из которых не сумеет вообразить даже самый жестокий и изощрённый разум. Как бы то ни было, долго раздумывать над предложением король не стал, подав в ответ сдержанный кивок и в те же секунды начиная следовать прямиком за безумцем, поведение которого в данный момент, к изумлению, не соответствовало его ужасающему внешнему виду. При этом на лике монарха вовсе не читается ни намёка хоть на малость напряжения и, если быть честным, он сам не до конца понимает по какой причине он так легкомыслен в компании владельца труппы. То ли дело в той мелодии, чарах пламени или имеет место быть что-то ещё? Нечто манящее за собой куда лучше, нежели перспектива скорее убраться.       Сразу же после сцены они прибыли в покои, которые предположительно принадлежали духу алого пламени, который с помощью пригласительного жеста предложил своего рода гостю расположиться в кресле рядом с невысоким столом. Монарх опять-таки не противился, наблюдая за отходящим в сторону безумцем и чувствуя колкую тревогу где-то в подсознании каждый раз, когда тот пропадал из его поля зрения хоть на миг. Сами же покои были обустроены более чем пышно, подобные можно было лицезреть, например, у знати столицы, и это всё несмотря на то, что это место являлось частью шатра и его транспортировка никак не могла должным образом уложиться в голове, дабы при том не было никаких несостыковок и вопросов. Из-за этого всё казалось каким-то вымышленным, ненастоящим проще говоря, будто это место не было материально и представляло собой очень завораживающую и в то же время жуткую иллюзию. -Разрешите разузнать по какому поводу ваша труппа посетила Халлоунест?- Не очень решительно, но без трепета в голосе задал вопрос Бледный король, наблюдая, как дух алого пламени располагается в кресле напротив него и ставит на стол бутылку красного вина, после чего тот обратил свой пылкий взор на гостя, немного сузив большие глаза, чем заставил своего собеседника бесшумно сглотнуть от такого взгляда. -Моя труппа из раза в раз путешествует по всем на свете землям на зов повторяющегося ритуала, ваше Бледнейшество.- Лёгким эхом раздался глубокий голос, отдающий еле уловимой хрипотой, причина которой не была известна во всяком случае монарху, хозяин которой совершенно невозмутим и в данный момент разливает алкоголь по бокалам. А монарх в этот небольшой промежуток времени может почувствовать такую роскошь, как облегчение, изволившее его посетить в силу отсутствия на лбу пронизывающего взгляда. -Мне хочется пребывать в надеждах, что данный ритуал не станет вредить моему народу и королевству, в котором они проживают.- Прозвучал второй вопрос, после которого Черв со всей присущей вежливостью отказался от протянутого бокала. В сей момент он меньше всего на свете хочет оказывать даже самое малое неуважение, но и принимать из рук в каком-то смысле незнакомца подобные преподношения он не станет хотя бы по той причине, что замаскировать в напитке пару-тройку капель яда или крошечные осколочки стекла не составит труда. -Можете спать спокойно, многие нашей деятельности даже не заметят.- Растянул Кошмар на своём лике улыбку, из-за которой его клыки казались ещё больше и куда заметнее. А его собеседник, кажется, становится всё мене напряжённым, а чувство нахождения не в своей тарелке постепенно сходит на нет, пока где-то на заднем плане звучит та самая мелодия, которую, правда, в этот раз исполняли на фортепиано. -В таком случае более нет поводов изгнания труппы из этих земель?- Вновь раздался хриплый голос, пока монарх смотрит в одно время и на Кошмара, пригубившего вино из своего бокала, словно демонстрируя отсутствие своих плохих намерений, и куда-то в пустоту, что свидетельствовало о раздумьях Черва. Кто знает как себя впоследствии поведут эти безумцы, когда осознают, что немалый промежуток времени их деяния как-никак останутся без должного внимания и гость труппы, по всей видимости, видел это как ясный день. Однако наперекор всем опасениям, которые были описаны выше, эта компания ничем, помимо своего внешнего вида и неизвестностью, не должна была беспокоить. А при полной оценке поведение их короля было весьма доброжелательным, что тоже вводило в глубокий ступор и что явно не облегчало принятие важного решения. Но всё-таки, спустя продолжительное время гробового молчания всех присутствующих, монарх, немного сузив глаза и не позволяя невозмутимости сойти со своего лица, промолвил. -На данный момент их не имеется,- Как только ему привалило достаточно храбрости и самообладания, тот поднял взгляд на Кошмара вновь. -Однако вам стоит учитывать, что при малейших нарушениях ваше пребывание здесь не будет возможно.- Собеседник с пылающими без причины очами кивнул, отложив бокал и пустив всё своё имеющееся внимание на бледную персону. -В таком случае кошмарная труппа всегда будет рада узреть вас в пределах своих шатров.- Дух алого пламени поднялся и низко поклонился, опустив взгляд в пол и только спустя пару мгновений подняв его вновь на гостя, плечи которого ближе к концу переговоров расслабились а осанка не была такой прямой, как у молодого стражника, день и ночь охраняющего вход в то или иное важное сооружение Города Слёз. -Я премного благодарен вам, о монарх.- Столь бархатный несмотря на хриплость голос пробирался куда-то в глубокое подсознание, тяжёлым, но приятным грузом оседая и не желая убираться прочь ни при каких мольбах своего нового носителя. Бледный король ощутимо встрепенулся, пускай и не желал подавать виду, при том даже не замечая то, что хозяин этой труппы оказался менее чем в метре от него, вновь проводя кончиком одного из когтистых пальцев по свежей царапине, одаривая приятным теплом и немного прижигая, хотя если судить по бездействию монарха, боль его не беспокоила. В ответ на этот жест Черв вновь убрал изящную руку от своего лица, однако уже в менее резкой форме, невольно показывая иной персоне отсутствие у себя страха по отношению к самому факту существования этого места. Кошмар даже смог уловить некое нежелание в этом движении, которое послужило ему ничем иным, как знаком согласия на его поведение. -Разрешите провести вас до Белого дворца?- В этот раз вопрос задал уже безумец, улавливая, как его руку до сих пор не выпустили из своей в полной мере, словно король этих мест пребывал в чарах этой мелодии, голоса, взгляда. Хотя последние предположения не стоит исключать полностью в силу неизвестности всей ситуации. -Членам труппы не стоит в сей момент приближаться к окрестностям дворца в силу избежания народного волнения.- Черв поднялся, вновь ощущая некую неловкость из-за большой разницы в росте и присутствующем до сих пор зрительном контакте. -Благодарю вас за приём, дух алого пламени.- Он поклонился в сопровождении лёгкого недоумения Кошмара от сего жеста, в последний раз бросив почти неуловимый взгляд на собеседника, и поспешил покинуть это место, пока мелодия, словно по чьему-то повиновению, начинала замолкать, оставляя его один на один с тишиной. Однако она не продлилась очень долго. -Мы будем очень рады увидеть вас на завтрашнем выступлении.- Бледный в миг остановился, оглядываясь по сторонам, ведь он уже сумел покинуть главный адовар и в сей момент находился на улице, ветер и холод которой заставлял его как можно скорее скрыться в неприметном одеянии, а ночь вышеперечисленным ощущениям способствовала как никогда.