Белоснежная темница

      Последняя встреча с мрачной труппой явно выделялась из монотонного потока сплошной рутины, которая преследовала короля на протяжении доброй и не самой малой части его аристократичной жизни. Как бы то ни было, король мог со спокойной душой пустить мысли о новых гостях королевства в полёт да прямиком прочь из своих дум, но это удавалось с непосильным трудом. Нет, это неподходящее выражение, ведь вовсе забыть тот вечер Черв не мог ни при каком желании. Языки алого пламени цепко вцепились в рассудок в каком-то смысле слова несчастного короля и не думали его отпускать, всё больше и больше завлекая в жерло тех кошмаров, прямо в пучину, кишащую пылающими очами шестерёнок и их острыми клыками. Был ли повод для волнений? На самом деле в такой неоднозначной ситуации более чем. И при всём вышеперечисленном надоевшая до тошноты озадаченность без зазрений совести кружила голову изнемогшего от раздумий и постоянной работы монарха. Желалось вновь объявиться в труппе и ловить те самые аккордеоны гармони. А по какой причине его из раза в раз настигало это самое желание-загадка для всего живого и для него в том числе. Бледному монарху даже виделся, всё виделся Король кошмара в его коротких дрёмах и даже он словно зазывал его примкнуть поближе к труппе. -В нашей труппе вам не нужно облачаться в иное лико- Кружился-кружился в его разуме голос с еле приметной хрипотцой часами напролёт. На самом ли деле был гостем сам алого пламени дух в дрёмах Бледнейшего монарха? Как бы абсурдно и заковыристо это не звучало, но всякое могло произойти и всякое могло взбрести в голову этому безумцу, который на публике в миг забывает обо всех нормах морали, стоит ему поставить перед собой цель развлечь жаждущую зрелищ публику очередной казнью.       Во время очередного появления безумного духа в мире Черва снов посреди темной ночи, монарх словно потерял здравомыслие, когда вновь проснулся, окидывая одинокую комнату взором. Его звали. -Нашему выступлению не хватает вас, о монарх.- В сей самый раз Король кошмара в самом деле зазывал его сей же час, произнося последние слова обращения с некой лаской в голосе, одновременно непривычной для его образа и в то же время по своему завлекающей по непонятным причинам. Прошло несколько суток или около того, а он всё не может найти себе покоя да отдыха. Встав с мягкого словно облако, но несмотря на это не по-детски холодного для монарха ложе, он уже в сотый раз осматривается, ища взглядом иные одеяния и длинную маску, что для него, словно второе лико. Надень маску и никто тебя не узнает, надень её и никто не обратит внимание на твою неприметную персону. В темпе опаздывающего на смену работяги облачившись в скромную одежонку да иной лик, Черв сложил на давно остывшем ложе подушки и накрыл их одеялом, дабы у зашедших в покои шестерёнок подозрения возникли как можно позже. Но несмотря на уже сделанное выше, оставалась ещё одна непростая задачка, это выбраться из самого Белого дворца да чтобы ни одна душонка не узрела, не начала распускать бредовые слухи. Но и здесь монарх знал как поступить. Так каким же образом он помышляет провернуть это? Всё настолько очевидно, что даже потешно! Белый дворец был просто усеян тайными ходами и коридорами, о которых имело известие очень малое количество персон. Ну, если быть совсем честным, то была лишь одна персона, и это, конечно же, его величество монарх. Сейчас сей факт был как раз на руку Бледному демиургу, ровно точно так же, как и при предыдущих "побегах". А ведь действительно, даже самый роскошный дворец при должных обстоятельствах становился темницей, при том не только для узников, обиталище которых находилось уже под самим замком. Черв тихо прошмыгнул из своих покоев в общий коридор, после чего быстро юркнул в скрытый проход, что находился за стеной из лоз неизвестных ему цветов, служивших не самым плохим прикрытием и которые раскрывались лишь при прикосновении короля здешних мест. После сего манёвра он застыл за углом, закрыв руками низ маски, будто это ему поможет остаться незамеченным, ведь его чуть было не засекли слуги в конце общего хода, что переговаривались меж собой. Однако, учитывая рассеянность многих представителей данного вида, волнения были здесь ни к чему. Как только груз страха соизволил сойти с его душонки, монарх побрёл дальше, вырисовывая в думах карту скрытых лабиринтов. Благо для сего не следовало прилагать особо больших усилий, так как он знал каждый закоулок не иначе как на зубок. Годы пребывания в однотонных стенах дали свои, пускай не самые сладкие плоды, которые несмотря на свою привлекательность, отдавали нотками горькой скуки. Спустя немного-немало ему удалось покинуть замок, выйдя с его задней стороны и скрывшись в темноте. Самая сложная часть пути оказалась позади и оставалось лишь добраться до тихого городка под наименованием Грязьмут.              Путь до города никоим образом не был сложен, а под укрытием верной темноты уж подавно. По прибытию удивление монарха в кой раз хлестало через край и даже больше. А причиной такому немому изумлению послужили жители Грязьмута, которые судя по всему смирились с соседством мрачной труппы и впредь могли спокойно разгуливать по улочкам. Ну, относительно спокойно, ведь среди них всегда копошились паникёры, которые нагнетали обстановку независимо от тяжести произошедшей ситуации. Нельзя их винить, повод для страха ещё имелся. Близ самих адоваров до сих пор никто из прохожих не появлялся, как и во время прошлого визита. Всё это несмотря на то, что в буквальном смысле слова пару жалких суток назад они бы скорее под землю пожелали провалиться, нежели подходить к пугающим гостям. По улочкам раздавалась та самая гармоника, мотив которой даже ещё сильнее, нежели как в прошлый раз влёк монарха укрыться в жарких языках алого пламени, погрузиться в эту субстанцию с головой. Бледный король, миновав довольно-таки оживлённую улочку, направился прямиком в центральный шатёр, чем вызвал недоумение у большинства снующих туда-сюда окружающих. Как-никак местные ещё не набрались решительности, дабы хоть заглянуть внутрь. И в который же раз Черв поразился за последние сутки, когда обнаружил пустующий до сего момента зал. Конечно пустовал он ровно до второго визита, а в сей же час там было предостаточно как слушателей, так и наблюдателей. Но с чего бы это Королю всех кошмаров света белого завлекать в свой главный адовар Бледного монарха, в момент одного из тысячи представлений? Ответ пока покрыт полыхающим все времена алым пламенем. Несмотря на своё зарождающееся доверие к персоне иного демиурга, выходить из теней коридора он в любом случае не решался, стоя в паре метров от прохода и наблюдая, словно находясь под гипнозом. Но чего он сейчас ожидал меньше всего, так это того, что его одинокое пребывание нарушат. -Я поражён, правда поражён. Как же так сотворилось, что сам монарх покинул свою обитель, дабы узреть представление нашей труппы?- Прозвучал этот знакомый голос в купе с музыкой, которую исполняли явно искусные музыканты, и которых взял под свой строгий контроль дирижёр, словно кукловод, не давая ни единому участнику оркестра, находившемуся в стороне от самого представления, фальшивить. И стоило владельцу труппы задать этот вопрос, как монарх, словно по щелчку пальца волшебника, который ввёл его в транс и заставил подчиняться, внезапно проснулся, застыв то ли от ужаса, то ли от стыда. Оборачиваться не хотелось, так как в голову невольно лез жутчайший образ безумца, который склонился над загнанным в угол королём. Если побежать вперёд-разорвут в клочья артисты, а если обернуться, то.. Гримм его знает что можно ожидать от него! Но выбор был сделан довольно быстро, потому бледный демиург обернулся, постепенно ощущая, как груз страха на сердце становится всё более и более невесомым. Король Кошмара стоял совсем рядом, расслабив немного выпирающие плечи и устремив взгляд на сцену, ожидая невесть чего вместе с публикой, изредка обращая взор на гостя, давая знать о вовлечённости в дальнейшем диалоге. -Не сомневайтесь в вашем предположении.- Голос выражал не настороженность, к удивлению, а скорее задумчивость, в то время как его обладатель молчаливо проклинал себя за такие домыслы о коварных планах духа алого пламени. -Еле сдерживаюсь, дабы предложить взглянуть поближе? Не гоже таким почитаемым персонам созерцать представление из закулисья.- Было в значительной степени неуютно в неосвоенном, новом месте, да ещё и во владениях такого же демиурга. Отчасти такого же, конечно. К счастью, неудобство, которое чаще всего выражал язык тела, король научился скрывать, ведь визиты в те или иные обители высокопоставленных личностей не были редкостью в его рутине. Однако это место выделялось ото всех остальных и вести себя сдержанно становилось всё труднее с каждой проскакивающей прямо перед носом минутой. Монарх подал сдержанный кивок, спустя мгновение обнаружив, как ему протягивает руку сам Кошмар, желая узреть большую степень доверия со стороны почитаемого гостя. Бледный демиург, некоторое смотря на ладонь так, словно она была до красна раскалена, всё-таки принял предложение окончательно, уложив свою поверх и направляясь за безумцем, попутно удивляясь тому, что протянутая рука оказалась приятной на ощупь вопреки всем ожиданиям. Казалось, словно его уводят куда-то далеко, прочь от наскучившей рутины да прямиком к более увлекательной жизни. Словно этот жест был неким спасением, ключом от белоснежной клетки, ослепляющей своей роскошью и украшениями. Но не успел монарх опомниться, как его усадили на место, находящееся на неком возвышении, благодаря чему толпы остальных зрителей не мешали созерцанию захватывающего дух выступления, которое пока что и не думало продолжаться. -Похоже все только вас и ждали.- Бросил дух алого пламени, устроившись рядом с гостем и подав артистам жест, который по всей видимости был отточен и отрепетирован заранее, ведь сразу же после него на сцену вышел сам маэстро, половина лица которого было скрыто вторым ликом, но преимущественно это не особо спасало ситуацию и как-никак проглядывались реденькие ожоги, что даже не поспели начать своё заживление и которые не смогла в полной мере скрыть маска. Именно таким и являлось его наказание за дерзость пред Бледным монархом и так будет наверняка с каждым, кто ослушается владыки их. Возможно, кому то это наверняка покажется уж до безумия жестоко, но таковы правила к шестерёнкам мрачной труппы. Монарх невольно поёжился внутри где-то в районе живота, осознавая кто оставил такой болезненный след на лике слуги. Они ведь не станут рисковать и посягаться на него или же его народ? Этот вопрос туманил как рассудок, так и взор перед собой, зацикливая на том, чтобы смирно сидеть, устремив взгляд перед собой на сцену и с опаской дыша, словно сам воздух здесь был раскалён до невозможности. На сцену следом за маэстро устремились остальные артисты труппы, облачённые в маски с гигантскими пылающими глазами, одетые в яркие и пёстрые одеяния, которые при том не сковывали движения танца, во время которого обитатели сцены ехидно хохотали, окружая раненного артиста. Бледный демиург вовсе затих, словно перестал дышать, немного вытянувшись и с большим любопытством наблюдая за происходящим, кажется позабыв на эти мгновения кто сейчас восседает рядом с ним и смотрит на него с неприметной улыбкой. Песнь раздалась из уст маэстро, голос которого в сей момент куда глубже, куда более манящий. Сам монарх словно стал частью этого выступления, мысленно очутившись в самом центре сцены посреди представления. Стоит также упомянуть, что сам номер ни капли не был ужасающим, а прямо-таки зачаровывал своей виртуозностью и энергичностью, кружа голову каждому зрителю, погружая его в мир нескончаемых кошмаров. И вот, во время разгорания всего действа, когда главный артист уже было поднимался на появившуюся словно из воздуха платформу, которую в вихревом танце окружили остальные выступающие, под звучание громкой песни Кошмар резко поднялся, ступив всего шаг в сторону сцены и в миг растворившись в пламени. После этого взгляд Бледного демиурга приковался как по волшебству к множеству огненных языков, которые устремились к сцене, окружая маэстро и принимая силуэт владыки этой труппы. Спустя же следующее мгновение дух алого пламени оказался на одной возвышенности с артистом, величественно возвышаясь, пока очи его сгорают алым огнём, а песнь завершается в сопровождении голосов главной шестерёнки и ворвавшегося на сцену безумца. Музыка затихает, выступающие останавливаются, кланяясь публике, ознаменуя тем самым окончание номера. И стоило бурным аплодисментам разорвать в клочья спокойную паузу, как монарх словил на себе украдчивый взгляд духа алого пламени, который лицезрел его, ласково при том, что король аж от неожиданности наконец отошёл от транса, немного прикрыв нижнюю часть лица.       Неужто все те, кто без видимой когда-либо устали голосил о том насколько беспощадна труппа и её обряды врали? Все обитатели сцены испарились будто по щелчку пальца. Все, помимо Кошмара, который до сих пор не сдвинулся с места, наблюдая за гостем, пребывающем в высшем изумлении от всего увиденного и услышанного всего не более минуты назад. -Ваше изумление меня поражает, о монарх!- Торжественно воскликнул дух алого пламени, поднимаясь к бледному демиургу и до сих пор находясь в своего рода экстазе, который был сравним наркотику, однако, вызывал ещё большую зависимость. -Более чем, однако, слухи о вас не самые добрые, стоит признаться.- -Вокруг шумных компаний из дальних земель всегда вертятся лживые сплетни.- Голос, настроенный на обычную беседу и теряющий былую пылкость, был больно уж выделяющимся из всей ситуации. -Мне видится, что персона подобная вам осознаёт это сполна.- -Не сомневайтесь.- Последнюю реплику король произнёс на выдохе, будто доставать её из головы и худо-бедно вымолвить требовало нескромных усилий. Пробуждение посреди ночи, да и при том после особенно тяжёлого дня, давало о себе знать, не давая мыслям распутаться из плотного комка, а языку расплестись, словно после неосторожно опрокинутых бокалов. Безумец же решил воспользоваться этими факторами. -Я смогу перенести вас тотчас во дворец, однако, как только накопятся силы,- Король вопросительно перевёл взгляд на собеседника, так как судя по интонации-фразу он ещё не довёл до ума. -А пока можете перевести дух в покоях.- Словно поинтересовался безумный дух алого пламени, но не смотря на это, ответа он не ждал с особым нетерпением. Монарх же в свою очередь и не шелохнулся даже, словно они давние-давние знакомые, хотя кто знает. Казалось бы, некоторое время назад он был готов распрощаться с жизнью. Но несмотря и на это, предложение как ни крути вызывало неудобство и даже в некоторой степени смущение. И всё же он ответил согласием.

      ***

      В кромешной тьме, когда все разбрелись по домам, а слабые представители дикой живности находит укрытия в катакомбах, два горящих огонька глаз выглядывают из прорезей на искусной работы маске, а длинный алый плащ скрывает под собой высокого и тощего владельца, который сжимает кого-то на руках. Сам Кошмар бродит вокруг да около окрестностей дворца, пока гулкий, одинокий как и он ветер завывает где-то совсем рядом, заставляя персону в руках ёжиться и сжиматься. Осталось ещё совсем немного, но безумцу стоит торопиться, ведь с минуты на минуту его заметит стража, а силы просто так расходовать никак нельзя. Местные просторы столь красивы и как же хочется замедлить шаг, чтобы насладиться моментом в чьей-то компании, но ощущение слежки, предстоящей погони и дрожи Черва не давали этому желанию стать более значимым и привести к действию. Дворец не спит, никогда не будет спать, ведь даже сейчас, глубокой ночью, в его стенах слышны шуршание страниц и возня учёных в библиотеке, звон посуды на кухнях, тихие сплетни меж слугами и высоких кровей господами. Голоса в просторных комнатах шептались, заливались гулким смехом, злились и спорили, из-за эха сплетаясь в единый поток неразборчивого шума. Каждой разгорячённой мышцей своего тела Кошмар ощущал напряжение в области спины, вкупе с выступающей вперёд в силу учащённого дыхания грудной клеткой, опасаясь любого беглого взгляда здешних обитателей на него. Он не страшился получить увечья, ведь никто не успеет даже толком уяснить что именно приключилось, как от безумца останется только рассеивающийся кроваво-красный дым. Осталось только взобраться до нужного окна, благо дополнительные конечности с острейшими концами позволяли в случае чего молниеносно увернуться от опасности или взобраться на ту или иную возвышенность. Оставшихся после прибытия в это королевство сил после отдыха в сей момент могло хватить лишь на одно перемещение и если уж придётся его использовать, то только лишь на то, чтобы убраться в случае чего раньше, нежели его заметят. Окно долго не хотело поддаваться, но всё-таки удалось открыть его снаружи, благо монарх не запер его перед уходом, словно догадываясь о том, что будет происходить после его ухода. Дух алого пламени, стоило ему бесшумно опуститься на мраморные полы, прошмыгнул до ложе, попытавшись оставить Бледного демиурга там, где он должен был находиться ещё пару часов назад, но одна вещь без внимания владельца мрачной труппы не осталась. Черв всё это время жался к самому Кошмару, укладывая промёрзшие ладони с тонкими пальцами на напряжённых плечах. Дух алого пламени замедлился, убирая руки монарха и пряча того под толстым одеялом, напоминавшего толстый слой снега, смотря не столько хищно, сколько заинтересованно, широко распахнув налитые пламенем очи и до сих пор держа обе бледные руки в одной своей. Неужто не столь ужасен оказался владыка всех существующих боязней? Тот сел на край кровати, смотря на расслабленное, дремлющее лицо, и что-то прокручивал в голове, пытаясь то ли найти ответ на терзающий вопрос, то ли найти ему должное обоснование. Возникало такое ощущение, что обладатель таких спокойных черт лица, никак не претендовавших на грубость, никак не мог оказаться королём этих мест, чьё холоднокровье является на публике одним из самых выдающихся качеств. Хотя кто знает, может и это является слухами. Дух алого пламени уже накидывал одеяло на плечи монарха, как вдруг периферийное зрение уловило два пылающих огонька, которые словно пытаются проесть отверстия в стекле или висок хозяина труппы. И он здесь оказался, не смог устоять перед сладким соблазном любопытства или того, что таится в этом давно выжженном рассудке. Безумец оскалился, переводя раздражённый взгляд в сторону почти что единственного для него выхода из покоев, лицезрея маэстро, который вальяжно устроился на подоконнике и внимательно наблюдал, словно осуждая собственного владыку. Беспокоил Кошмара главный артист этого поколения, уж больно своенравен тот был, позволяя ставить себя выше короля, пускай и умалчивал об этом, что казалось единственным его разумным поступком. Но хозяин это всегда видел, прожигал каждую шестерёнку насквозь, знал все их потаённые секреты. Конкретно этот маэстро до сих пор имеет счастье существовать лишь благодаря своему рвению следовать ритуалу и отсутствию хоть намёка на эммпатию к жертвам выступления, благодаря чему публика приходила в непередаваемый восторг, а безумец был силён как никогда прежде. Кошмар встал стараясь не придавать значения тянущимся к нему из под одеяла рукам, приступил к окну, заставив незваного гостя убраться прочь из покоев, и растворился в пламени, оставив Бледного демиурга в полнейшем одиночестве, если не считать холода, пробирающегося в стены Дворца даже через самые маленькие щёлочки и трещинки.