***
Дело даже не в Хэмише, хоть он ей не пара. Все молчали, все скрывали. Спасибо Маргарет — хоть один человек предупредил, что сейчас начнётся кошмар. Алиса не хочет признавать, что это настолько страшно. Все смотрят, и никакого участия в их взглядах нет. Всё решили за неё, а она даже не может сказать: «Нет, я изберу другой путь, такой-то и такой-то». Потому что не знает она своего пути. Кажется, земля сейчас уйдёт из-под ног. Все слова, что Маргарет так спокойно проговаривала, слетают с губ каким-то пустым бредом… Или она сошла с ума, или все вокруг неё. И ужасно, ужасно не хватает времени, чтобы разобраться. Тиканье часов спасительно звучит в тишине, помогая удержаться на ногах. Белый кролик указывает на циферблат, и Алисе кажется, что сейчас она спит. Пробежать через нору и дальше, а потом папа опять придёт ей на помощь, спасая от ночных кошмаров. Это безумие — бежать за кроликом. Но лучше кошмар, который она уже сто раз видела, чем этот, с Хэмишем и остальными. Она хотя бы отыграет немного времени. Ей нужно время. И ей нужен папа.***
— Сколько ей лет? — Девятнадцать. Да, я перенастроил хроносферу. Имею право. В ней, как и в тебе, два временных потока.***
Корни бредширских садов быстро передают сведения мрамореальским деревьям. Мирана каждое утро говорит с деревьями, чтобы те расцветали. Сегодня у них славная весть. Лишь дерево Тумтум не желает расцветать при виде королевы. — Ты пошлёшь невинную девочку сражаться с Бармаглотом? — Не я назначила её Бравным воином. А вмешиваться в… Оракулум? Нет, увольте! — Дочь Чарльза невиновна в его грехах. А ты выталкиваешь её на поле сражения, чтобы она защищала королевство, в котором даже не помнят имени её отца. — Непреложные короли защищают своих подданных. Пусть она и не непреложна, её мать ведь не из этих мест, но Алиса вполне способна на поступок, от которого Чарльз увильнул. Дерево Тумтум угрюмо молчит. Мирана тоже. Она не ненавидит Алису, она ей даже рада — чудесный был ребёнок. И она не ненавидит Чарльза. Но если Время обещает ей и её подданным покровительство, лучше не упоминать имя короля-предателя. Так безопаснее. — С завтрашнего дня с вами будут говорить мои придворные. Мне надо готовиться к Бравному дню, — Мирана спешит прочь из сада. Она понимает, что дерево Тумтум больше не будет цвести при ней.***
— Я голов не секла. И не хочу, выкинь из своей головы этот бред. Таррант в недоумении. Раньше в Алисе было больше булатности. Раньше Алиса была милым мальчуганом, который плясал в Бредшире жигу-дрыгу, сражался с Мальямкин и пришёл на чаепитие освободить их от гнёта Времени. Нет, она была и девушкой, когда прибежала в день неудавшейся коронации, смена облика вовсе не удивляет. Но почему теперь в ней так мало стали? Шляпник погружается в воспоминания об Ужестрашном дне, о Востром Мече и достойных его воинах. Но всякий раз, как ему кажется, что он вот-вот вспомнит другую Алису, память отказывает. Ведь его же уже хватали карты? Ведь он помогал Алисе сбежать от разгневанного короля Олерона? Обратиться бы к доктору, проверить память, но Чешир вечно исчезает в нужный момент. Даже на чаепитии сидел рядом, а когда Время проклял их, преспокойненько улизнул. И ничего не сказал про Алису ни тогда, ни сейчас. Что с него взять, подломурк пахлорыбный.***
Фетровый цилиндр в окружении карт двигается на другую сторону шахматной доски. Туда же направляется куколка с золотистыми волосами. Её сопровождает фигурка пса. «Я решаю, чему дальше быть», — звучит над доской. — «Сойдёшь с избранного пути?» — «Путь мне выбирать!» Время усмехается: — Верный пёс Его Величества несёт дочь своего хозяина в карточный домик. Насколько он прочен, вот в чём вопрос. — Козыри — черви, — Чарльз отводит козырного валета от козырной дамы, давая пройти фигурам Времени вглубь своей половины доски.***
— Деревья погрустнели… Вы беседуете с ними? — Да, ваше величество. Мирана готова пожертвовать всей рощей ради выигранной битвы. Баярд приносит хорошие вести: Его Вечность провёл Алису к Мечу. Нивенс, который верно служит Времени, подскажет девочке, как заполучить Вострый Меч. Второй Непреложный род наконец исполнит свой долг перед народом Подземья. Главное — общаться с Воином так, как это делал бы Чарльз. Ни к чему Алисе знать, как неловко прошло то давнее сватовство.***
Посмертные маски в реке, нагота перед Красной Королевой, взгляд Валета, острый, как розовый шип, — всё это Алиса прошла, чтобы вновь увидеть Шляпника. А он перед ней трудится на славу кровавой ведьмы — какой стыд! — Она же враг… Враг, мрак… Боль пронзает голову Тарранта. Он часто думал о вещах, начинающихся на букву «М». Мрак. Могущество. Мрамореал. Мемориал. Момент. Минута. Что есть время и почему оно идёт так, как оно идёт, и никак иначе? Ведь он думал об этом, ведь он говорил об этом с кем-то… С Алисой, когда та отказала Миране и не согласилась на династический брак… Но нет же, Алиса сражалась с Мальямкин на мечах, дружила с Валетом, и Валет был со всеми дружен… Почему на голове Алисы нет короны? Куда девался украшенный розами цилиндр, который он дарил ей? Ведь он помнит, что всё это было… но этого не было… но откуда эти воспоминания? Светлая, как ясный день, улыбка, взгляд, что скрывается во мраке, ускользает, прячась во тьме беспамятства — её беспамятства — его беспамятства! — чёрной, как воронье крыло… — Что общего у ворона и письменного стола? — губы Шляпника трясутся. Алиса так ласково смотрит на него, так знакомо и незнакомо, а Тарранту кажется, будто в одном этом вопросе спрятан ключ к его безумию — главному, что есть в его жизни. Цепь воспоминаний, с которой пропали встречи и разговоры, дёргается, то наполняясь новыми подвесками, то пустея. — Мне страшно, Алиса. Такая толчея, надо выйти скорей… Выйти. Остановить часы. Пусть пробьёт час злосчастный, и никогда не будет этой муки, этого блаженства быть сумасшедшим. Пусть остынет чай, который никогда не дождётся поглотителя, что выпьет его со сладостями вприкуску. Мармелад. Мучение. Мольба. Молчание. Алиса молчит. — Я сошёл с ума, — Тарранту хочется, чтобы всё стало правильно, только вот где, в каких краях искать ему правильное, о котором сердце доселе не мечтало, а теперь ноет в тоске? Алиса кладёт руку на лоб Шляпника. — Боюсь, что да. Совершенно свихнулся. Но открою тебе секрет: безумцы всех умней. Именно эти слова Алиса говорила, когда пришла освободить их от слов Времени. Именно так трогала лоб и улыбалась. И Таррант улыбается — ведь теперь есть надежда, что всё закончится правильно, каков бы ни был этот правильный конец для безумия.***
Чтобы спасти часы всех жителей Подземья, Чарльзу нужен Бармаглот и Вострый Меч. Фигурка кролика подводит куколку к клетке, где лежит миниатюрный меч, сделанный из стрелки сломанных карманных часов. — Так просто отдаёшь мне оружие? Время ухмыляется.***
Вострый Меч приятно лежит в руке. Алиса очень похожа на Чарльза. Мирана спешит приготовить зелье, чтобы тело Бравного Воина подходило по размеру к доспехам. — Гнилые пальчики, — Белая Королева улыбается, ненавязчиво демонстрируя Алисе свою власть над миром мёртвых. — Моя сестра предпочитает властвовать в мире живых. Скажи, как тебе сестрёнка? Алиса искренне считает Ирацибету своим врагом. Та ни словом не обмолвилась о Чарльзе. Странно, но и очень выгодно. Ещё одна коварная фраза не вызывает в Алисе никаких эмоций: — Придёт время, и Бармаглота сразит Вострый Меч. Алиса не знает, что общего у ворона и письменного стола. Впрочем, её поступки вполне в духе Чарльза. Когда все — даже своевольный Чешир — в рамках церемонии предлагают себя на роль защитника идей Мираны, Алиса молча стоит в стороне. Кролик выносит Оракулум, и лишь теперь Мирана понимает, зачем Время позволил ей говорить во всеуслышание, будто этот свиток — не абсолют. — Алиса, нельзя всю жизнь жить по чужой указке. Решать тебе и тебе одной. Алисе, как и её отцу, нужна иллюзия выбора. Она не отличит правду от тонкого обмана, и поэтому она счастливее и мудрее, чем Чарльз в её годы. Абсолем направит её в нужное русло. И дочь Непреложного короля принимает роль воина на побегушках. Теперь честь рода Мрамореал восстановлена после оскорбления, что нанёс старший Кингсли при сватовстве.***
Все фигуры заблокированы. У края доски, где плещутся волны Океана Вечности, стоит полуразрушенный проход в Надземье. Время хохочет. Сейчас Чарльз должен выбрать между Бармаглотом, главным своим козырем в борьбе за часы, и собственной дочерью. Чарльз молча смотрит на ловушку, в которой оказался, не давая насладиться и тенью испуга на своём лице. Выбор очевиден. Палец Чарльза проминает голову крохотного Бармаглота под меч в руке куколки-Алисы, и спустя секунду отрубленная глава барабардает со ступеней лестницы.***
— Извините… мне сказали, настало моё время прийти сюда. Вы мистер Андерсон, верно? Библиотекарь с седыми бровями мягко улыбается. — Мистер Кингсли, для меня большая честь познакомиться с вами. Чай горький и крепкий, взгляд мистера Андерсона проницательный и живой. — Я сплоховал. Оставил мёртвого Бармаглота во власти некроманта, Мираны. Я всех подвёл. А главное — Алиса теперь верит, что Подземье реально, и даже хочет туда ещё раз. — Здесь побывали многие короли и королевы, чьих детей заманивали в красивые ловушки, — библиотекарь проходит вдоль полок, снимая книги. — Например, Штальбаум и её творение… Дроссельмейер был в отчаянии, узнав, что стало, когда принц Щелкунчик сбежал в наш мир. И не только короли, знаете. Тот лётчик, Антуан, у него было разбито сердце. А господин Оле-Лукойе, когда поссорился с моим почти однофамильцем… ох, долгая была история. Но вам лучше взглянуть на эту. На странице поданной книги нарисована схема сражения. Корабль «Чудо» уходит от трёх пиратских суден в Малаккском проливе. На капитанском мостике «Чуда» — светловолосая девушка. — Я знаю, какие механизмы вы разработали, чтобы следить за ходом событий в вашем мире. Время Надземья поможет их создать и разместить в вашем новом жилище. Можете приходить сюда в любое время и просить о любой помощи. Чарльз невидящим взглядом смотрит в чашку с чаем. — Вы остановили битву, сэр. Они все могли умереть там, а тут помимо Бармаглота погибла разве что птица Цуп-цуп. Вы спасли свой народ. Вы просто замечательный король. Чай всё ещё горький, и Чарльз добавляет в чашку лепесток розы. Он плывёт по поверхности, как корабль по волнам. — Вы провели столько лет, радея о других. Позвольте теперь другим позаботиться о вас. Здесь можете не бояться, что за вами придут с оружием. Это всё позади. Я даже позабочусь, чтобы наблюдатели не просачивались, если вам того не хочется, — ботинок библиотекаря преграждает путь британскому коту голубой окраски. — Вы заслужили отдых, сэр. Прошу вас, расслабьтесь. Считайте меня вашим другом. Чай начинает благоухать ароматом роз, и Чарльз находит в себе силы поднять взгляд и немного улыбнуться.