Мальчики не плачут

К своему огромному удивлению проснувшись, Азирафаэль чувствовал себя весьма отдохнувшим. Открыв глаза, он пару секунд просто смотрел в потолок, пытаясь понять, кто он и где он. И когда понял, подскочил, будто ужаленный. — Черт, черт, черт. Почему меня никто не разбудил? — бормотал он себе под нос, пока шарился под подушкой в поисках телефона. Азирафаэль не помнил, как уснул. Он просто лежал, думал о прошедшем дне, думал о Кроули, думал о своих чувствах и неожиданно для себя провалился в сон, не успев поставить телефон на зарядку. И, конечно, он был выключен. Азирафаэль был готов выть, но быстро взял себя в руки. Взглянув на часы на стене, облегченно выдохнул, поняв, что не все потеряно. Уроки начались всего десять минут назад, значит, он успеет ко второму. — Ничего страшного. Что я пропущу? — прокрутив в голове расписание, Азирафаэль кивнул сам себе. — Химия. Подумаешь. Он слез с кровати, поставил телефон на зарядку, чтобы тот хотя бы включился, и пошел умываться. До школы было минут пять пешком, так что Азирафаэль решил, что у него есть время до второго урока спокойно собраться. В доме было тихо, братья и сестра ушли на работу, так что можно было не опасаться неловкой встречи в коридоре. Хотя Азирафаэлю все еще было немного обидно, что никого не смутило его отсутствие на завтраке. Обычно в их семье было принято завтракать и ужинать всем вместе, делиться планами на день, а потом рассказывать, как все прошло. Но после отъезда родителей совместные трапезы перестали быть чем-то обязательным. — И все равно это неприятно, — сказал Азирафаэль сам себе, возвращаясь в комнату. Телефон включился, и парень заметил там пропущенные звонки от друзей и вчерашнее сообщение от Кроули. «Что?» — в изумлении подумал он и решил прочитать сообщение. «Лучше не приходи на химию, может быть опасно» — Какого… — пробормотал Азирафаэль, вчитываясь в сообщение. Он снова глянул на часы и, поняв, что до конца первого урока осталось еще пятнадцать минут, закидал тетрадки в рюкзак и выбежал из комнаты. Всю дорогу до школы парень пытался представить, что удумал Кроули. Может быть опасно? Для кого? Азирафаэль усмехнулся про себя подумав, что лично ему никогда не было безопасно в школе. Но он быстро взял себя в руки, потому что тема была серьезная. Он хоть и не был в хороших отношениях с одноклассниками, кроме Ньюта и Анафемы, но зла никому не желал. Только если Вельзевул и ее шайке… Его мыслительный процесс прервался, как только Азирафаэль подошел к территории школы. Весь его класс стоял на улице. Напротив главного входа стояла машина скорой помощи. У Азирафаэля внутри все сжалось. Что, черт возьми, натворил Кроули? Азирафаэля разрывало. С одной стороны, он хотел ускориться и узнать, что произошло. С другой, ему было безумно страшно, и он подумывал развернуться и вернуться домой. Хотелось уйти в основном потому, что он понимал — это дело рук Кроули. Азирафаэль так долго приходил к тому, что Кроули совсем не такой плохой человек, каким он себя показывает. Это все образ. Азирафаэль в это поверил. И сейчас, если он пойдет в школу, то своими глазами увидит ту сторону Кроули, которую никогда бы не хотел видеть. В толпе школьников показалась рыжая голова. Кроули вышел из школы, вслед за ним на носилках кого-то выносили. Кроули подошел к медику, который стоял у машины скорой помощи и начал с ним разговаривать. Видимо, рассказывал, что произошло. К ним подошли Вельзевул и Дагон. Азирафаэль стоял достаточно далеко, но даже с этого расстояния он видел, что всегда невозмутимая Вельзевул выглядела достаточно озабочено. По ее виду Азирафаэль сделал вывод, что пострадал кто-то из ее шайки. Любопытство взяло верх, и Азирафаэль двинулся вперед. Взглядом он пытался найти Анафему и Ньюта и, когда, наконец, их обнаружил, ускорил шаг. — Просто пиз… — Анафема не договорила, так как в этот момент подошел Азирафаэль, — Доброе утро! — Привет. Что тут происходит? — тихо спросил Азирафаэль, чтобы не привлекать внимание других одноклассников, и окинул друзей взглядом. Они выглядели шокировано и растерянно. — Собственно, просто пиздец, — закончила свою мысль Анафема. Азирафаэль кивнул в знак согласия и посмотрел на Ньюта в ожидании истории. — Да мы сами ничего не понимаем. У нас был урок химии. Мы делали лабораторку, проводили опыты с химическими реакциями. Серная кислота там, натрий. И посередине урока Хастур как заорет на весь класс… — Я думала, у меня сердце от его крика остановится, — вставила Анафема. — Да, это было мало того, что неожиданно, так еще так пронзительно. Жесть, короче. Мы поворачиваемся, а на последней парте Лигур весь дымится, — развел руками Ньют. — Лигур? — нахмурился Азирафаэль. — Я могу поклясться, что видела, как у него оплавилась кожа на руках, — Анафема смотрела прямо перед собой, будто вспоминая этот момент. Ее смуглое лицо в мгновение побледнело, и Ньют подскочил к ней, чтобы обнять и успокоить. — Не знаю, что насчет кожи, но одежда у него точно разъелась прямо на глазах, — сказал Ньют, поглаживая Анафему по голове. — Это максимально странно, потому что никаких опасных растворов у нас не было. Это же школьная лабораторная, черт возьми. Азирафаэль молча перевел взгляд на Кроули, который все еще стоял у машины. Азирафаэль хотел спросить про Кроули, но не знал, как сформулировать вопрос. Да и что спрашивать? Думают ли они, что это сделал Кроули? Скорее всего нет, но после его вопроса могут начать. А как и зачем он мог это сделать, лучше спросить у самого Энтони. — Никто больше не пострадал? — спросил Азирафаэль. Ньют покачал головой. Ну и хорошо. Азирафаэль достал телефон и написал Кроули сообщение: «Какого черта ты сделал?» Он не понимал, как относиться к этой ситуации. Да он и не хотел сейчас в этом разбираться, пока не поговорит с Кроули. Он видел, что Кроули прочитал сообщение, но ответ не последовал. Парень убрал телефон обратно в карман и вернулся к разговору с Вельзевул. Азирафаэль тяжело вздохнул. Скорая с Лигуром уехала, а ученики остались на улице, ожидая дальнейших указаний. Большинство ребят переговаривались, выдвигая свои предположения о том, что произошло, но были и те, кому эта тема уже надоела, и они принялись обсуждать другие новости. К сожалению Азирафаэля, они вспомнили, что именно Лигур во время вечеринки избивал главного ботаника школы. — Хэй, Азирафаэль, а не в твою ли честь Кроули произвел линчевание сегодня? — спросил кто-то из толпы, обращаясь к Азирафаэлю. Фелл тотчас залился краской, не зная, что ответить. Это было слишком неожиданно, он совершенно забыл, что в школе их с Кроули уже успели поженить. Несколько человек так же повернулись в сторону Азирафаэля, поддерживая эту теорию. — Действительно. Но ты нам лучше расскажи, какой Энтони Дж. Кроули в постели? Такой же опас-сный? — парень по прозвищу Большой Тед попытался передразнить особенность Кроули, сделав акцент на букве «с». Азирафаэль смущался и злился одновременно, но язык будто прирос к небу, он не мог ничего сказать в ответ. — А кто был снизу? Держу пари, что ты, заднеприводный! — Достаточно! — Анафема выступила вперед. — Очень жаль, что у вас нет других тем для обсуждения, но после того, что сегодня произошло, я бы на вашем месте трижды подумала прежде, чем что-то говорить о Кроули за его спиной. Кто знает, с кем он окажется в паре на следующем уроке химии. Парни тут же замолкли и отошли от них вглубь толпы. — Спасибо, — тихо проговорил Азирафаэль, все еще красный как рак. — Но ты же не думаешь, что Кроули… — Главное, чтобы они так думали, — ушла от ответа Анафема. Азирафаэль не решился ее переубеждать, потому что она разозлилась. А спорить со злой Анафемой себе дороже. Еще минут десять ученики стояли перед школой, после чего им объявили, что уроки отменяются и все могут идти по домам. Подростки, которые только что переживали травму от произошедшего на уроке, тут же оживились. Часть из них собралась пойти в кафе неподалеку от школы, другие так же группами пошли по домам в отличном настроении. Азирафаэль осуждающе провожал их взглядом. — Может, ко мне? Поведаешь нам, как провел вчерашний день, — спросила Анафема. — Можно, — кивнул Азирафаэль. Обратно домой Азирафаэль возвращался поздно вечером. Он опять пропустил ужин в кругу семьи, но ему уже было все равно, да и его родственникам, видимо, тоже, потому что ни разу за день он не получил ни одного сообщения от Гавриила. Старший брат даже не удосужился спросить, в порядке ли Азирафаэль после произошедшего в школе. Весь город узнал о случившемся с утра, Ньюту почти весь день названивали родственники, Анафема проговорила с матерью около часа. Азирафаэль пнул камень, остановился и глубоко вздохнул. Кажется, он впервые за все время почувствовал себя по-настоящему одиноким. Всю жизнь он был уверен, что у него любящая и сплоченная семья. После отъезда родителей несколько лет назад старшие братья и сестра приглядывали за Азирафаэлем, всегда интересовались делами в школе, помогали с уроками, вместе ходили в церковь по воскресениям. Но последний год их как будто подменили. Они реже начали общаться, Азирафаэль думал, что это из-за того, что у Гавриила прибавилось работы, ведь его повысили. Но не только Гавриил отстранился. Остальные тоже перестали интересоваться делами младшего брата, никак не реагировали на синяки и шишки на его теле. И Азирафаэль понял это только сейчас. Только сейчас до него дошло, что им просто нет до него дела. Слеза скатилась по его щеке, но Азирафаэль быстро вытер след, стараясь держать себя в руках. Ну и что? Он вырос, видимо, родственники думают, что он достаточно взрослый, чтобы решить свои проблемы самостоятельно. В этом нет ничего плохого. — Привет, ангел. Азирафаэль дернулся от неожиданности. Он уже потянулся открыть входную дверь своего дома, как услышал знакомый голос рядом с собой. Обернувшись на звук, Азирафаэль увидел Кроули, стоявшего в паре шагов от него, облокотившись на стену дома. Руки, как обычно, он засунул в карманы невероятно узких брюк, а глаза скрывали неизменные солнцезащитные очки, даже при условии, что само солнце село часа три назад. — Что ты здесь делаешь? — напряженно спросил Азирафаэль. При виде Кроули, он разумеется почувствовал радость и волнение, но, вспомнив, что произошло с утра, решил поумерить свой пыл и держаться чуть отстраненно. — Подумал, ты хочешь объяснений тому, что случилось в школе. Я же так и не ответил на сообщение, — пожал плечами парень. Азирафаэль выжидающе смотрел на Кроули. Но Кроули молчал, и Азирафаэль нетерпеливо сложил руки на груди: — Ну? — Что, даже не предложишь войти? — хмыкнул Кроули. — Не очень дружелюбно с твоей стороны. Азирафаэль молчал. Он надеялся, что Кроули все ему объяснит и то неприятное чувство, которое возникло с утра, наконец, пройдет. Он осуждал Кроули за произошедшее и, он еще до конца не признался самому себе, но, кажется, даже начал бояться его. Если Кроули может сделать такое со своим другом, на что еще он способен. — Как хочешь, — не дождавшись ответа, сказал Кроули. — Я обозначил четкие правила тусовки в моем доме, Лигур и Хастур их нарушили. Когда я вмазал им тем вечером, они не поняли, поэтому я решил их проучить по-другому. Я считаю, это справедливо. — Но по итогу получил только Лигур, — непонимающе ответил Азирафаэль. — Поверь мне, зрелище было такое, что Хастуру досталось морально, — усмехнулся Кроули. — Я знаю про их «отношения», если обжимания по темным углам можно так назвать. В общем, это все, что я хотел сказать. Спокойной ночи. Кроули махнул рукой на прощанье и, развернувшись на каблуках, удалился прочь, оставляя Азирафаэля наедине со своими мыслями. Первым порывом Азирафаэля было крикнуть, чтобы Кроули не уходил, не оставлял его. Но он вовремя сдержал язык за зубами. Ему надо было многое обдумать, лучше это было сделать без мельтешащего красивого рыжего парня перед глазами. Зайдя в дом, он сразу побежал в комнату, решив не здороваться с родственниками. Если им надо, пусть сами к нему заходят, но Азирафаэль почему-то был уверен, что останется незамеченным до завтрака. Азирафаэль сел за стол, включил настольную лампу и, взяв блокнот и карандаш, принялся делать наброски. Старый проверенный способ, чтобы сосредоточиться и успокоиться. Как раз то, чего ему не хватало, ведь за последние пару дней с ним случилось чуть ли не больше событий, чем за всю его жизнь. То, что сделал Кроули было, несомненно, жестоко. С одной стороны. С другой стороны, это было… мило? Хотя почему это должно быть милым, если он просто наказал друзей за нарушение правил вечеринки. Наверное, потому что Азирафаэль неосознанно принял это на личный счет. Интересно, если бы Хастур и Лигур избили бы кого-нибудь другого, сделал бы Кроули то же самое? Да, наверное, да. Тогда это вовсе и не мило. Но у Кроули были принципы, и Азирафаэлю это понравилось. С одной стороны. С другой стороны, Азирафаэль познававший (и не раз) на себе тяжесть физической расправы, не мог это поощрять. Нельзя отвечать жестокостью на жестокость. Но если так подумать… Такие люди как Хастур и Лигур не понимают другого языка. Вряд ли они бы признали, что поступили неправильно, если бы Кроули с ними просто поговорил. Может быть, он даже и пытался с ними поговорить, но они не поняли, поэтому он решил объяснить им доступным для них способом. Тогда это хорошо. Азирафаэль нахмурился. Не значит ли это, что он просто пытается оправдать Кроули в своих глазах, чтобы продолжать к нему хорошо относиться? Оправдать жестокость, предать свои убеждения, чтобы продолжить быть в тайне влюбленным в Энтони Кроули. Но действительно ли его так пугало предательство убеждений. Азирафаэль сам по сути не был «ангелом», хоть Кроули и любил его так называть. Почему-то. Конечно, Азирафаэль никого не избивал и не обливал кислотой. Но если быть до конца честным, он бы вряд ли так загонялся по поводу всей этой ситуации, если бы она не была связана с предметом его воздыхания. Сделай это любой другой ученик школы, Азирафаэлю было бы глубоко наплевать на произошедшее. Но это если быть честным до конца. Азирафаэлю не понравилась эта мысль. Изначально он хотел подумать, что дело не столько в убеждениях, сколько в том, что Кроули банально его напугал. Облить одноклассника кислотой это не то же самое, что отпинать его за школой. Как казалось Азирафаэлю. Он сделал это на виду у всего класса и остался безнаказанным. Это восхищало и пугало Азирафаэля одновременно. Еще как ни кстати всплыл в памяти разговор с Анафемой на кухне в доме Кроули. Она сравнила Кроули со своим бывшим молодым человеком, который чуть не угробил ее на своем мотоцикле. Забавно, учитывая, что спустя часов десять Кроули гнал на своей тачке так, что любой поворот мог оказаться последним. Может быть, Анафема и правда ведьма? Ясновидящая… Ну или она просто мыслит здраво, в отличие от Азирафаэля, что конечно же звучало более правдоподобно. Она его и по поводу вечеринки предупреждала… Но не пойди Азирафаэль на вечеринку, он бы не провел так прекрасный день с Кроули после. И опять эти противоречия… Чертов Кроули! Он понял, что ему нужно принять решение. Готов ли он простить Кроули в своих глазах или нет? Хорошенько взвесив все «за» и «против», все риски в той и другой ситуации, Азирафаэль на выдохе тихо проговорил: — Прощаю.