Конспект во имя Отаку.

Март. Дождливый вечер. Слякоть и неприятная морось встречает любого, кто по собственной глупости вышел из дома. Идеальный вечер, чтобы выпить с приятелями в старом английском пабе. За столом под тусклой лампой сидят несколько мужчин крепкого телосложения. Рядом с ними мечтает оказаться любая девушка. Здесь есть представители мужского пола на любой вкус: и брутальные мачо, и смазливые красавчики, и даже, для любителей экзотики, представители горячих испанско-турецких наций. Но мы-то с вами знаем, кто эти парни на самом деле и почему даже самой пышногрудой и умной девице не удастся их завлечь. Хотя, вот тут Франция вставил свои пять копеек и не согласился с данным утверждением. Но мы это проигнорируем. Дания довольно потянулся и подвинул кружку с пивом к себе поближе, от греха подальше. – Эх, как я рад, что мы наконец выбрались куда-то в чисто мужской компании, без девчат. – Хорошо, что Норвегия тебя не слышит, иначе ходить тебе кастратом. – дружелюбно отозвался Испания, которого бурно поддержал Америка. Уж они-то на собственном опыте знают, что означает термин «уке-цундере». «Заняться пейрингом Дания/Норвегия, написать фанфик с нежным и послушным Норвегией для разнообразия.» О, позвольте посвятить вас в ситуацию и прояснить некоторые моменты, дорогие наблюдатели. На этом импровизируемом пабном симпозиуме, который я наблюдаю, присутствуют лишь представители такой социальной группы людей, которую в моей стране называют «сэмэ». Кстати, я забыл представиться. Я – Япония. На этом негласном собрании я незваный гость, за что мне, конечно же, очень стыдно. Но работа не позволяет мне пропустить такое важное мероприятие. Ибо отаку не дремлют и требуют новых додзиков и артов, а здесь я смогу собрать много нужной информации. Так что, пусть говорят. – Как же я рад, что эта сторона амурных дел меня больше не касается! – хриплый, довольный голос, который Россия-сан однажды опрометчиво отметил неопределенной схожестью с голосом Джигурды. – Пруссия? Ты-то чего тут забыл?! Ты потерял статус актива, начав отзываться на «Калининград» и снова переехав к России. Неужели продолжаешь негласно трахать Австрию? – выдал изумленно-насмешливую речь Турция, мощными, размашистыми глотками опорожняя кружку и приводя Брагинского в сильнейшее улыбчивое негодование. Темная аура Ивана разрослась до такой степени, что Байльшмидту ничего не оставалось делать, как плюхнуться на его колени и обнять за шею, воизбежание атомной войны. «Россия/Пруссия. Додзик может послужить отличным поводом для того, чтобы упомянуть, что я хочу Курилы. Знаю, Иван их читает.» – Нет, теперь его негласно трахает Швейцария. – доверительно сообщил Гилберт, забирая у России рюмку водки и натренированным движением, которое сопровождалось тихим вздохом Германии, осушил ее, даже не поморщившись, после чего продолжил. – А я здесь, потому что Я – Великий. Или кто-то что-то имеет против? Никто, конечно, против не был, так что Франция с удовольствием поддержал разговор. – Как же? Я думал, Ваш любит малышку Лихтенштейн. – О, Франц, ты глубоко ошибаешься. – заверил его Пруссия. – Лучше обсудим то, что несомненно волнует несомненно всех. С кем спит Англия: с Америкой или Шотландией? Альфред и Скотт нервно покосились друг на друга, после чего Джонс демонстративно отвернулся, а Керкленд старший закурил. – Кажется, Пруссия, ты выбрал не самую удачную тему для беседы. Да и мало кого интересует, перед кем раздвигает ноги этот ваш джентльмен. – сказал Турция, но в ответ ему в лицо полетело два кулака. Судя по тому, как он сжал губы, это было действительно больно. – Да ладно, все хотят это знать! – продолжал настаивать на своем Гилберт, но теперь кулаки с мелодичным свистом примяли его Великую физиономию. Суровый Шотландия не побоялся русского гнева, так что к синяку добавил язвительное: – Заткнись, славянофил. «Чрезвычайная популяризация тройного пейринга Америка/Англия\ Шотландия. Подумать над тем, чтобы сделать Шотландию уке» – И ежу понятно, что Артур с Альфредом. – подал голос Нидерланды, с задумчивым лицом вытащив трубку изо рта, а затем, к всеобщему то ли ужасу, то ли удивлению, вытащил из под стола ежа и спросил его: « Еж, тебе понятно?» Тот кивнул в ответ, и удовлетворенный Холл убрал животное обратно. Все в то время недоверчиво смотрели на листочки, которые мирный голландец недавно называл табаком. На экзекуции ежика парень не остановился и, сделав очередную затяжку, произнес: – Знаете, о чем я сейчас думаю? О носорогах. – Да Господи-Боженьки, отберите у него этот пластилин, нас же арестуют! – начал было Франциск, но Испания по-дружески заткнул его, запихнув морковку в рот. Вот не знаю, где Испания-кун взял морковку и куда он подевал свои каноничные помидоры, но меня терзают смутные сомнения, что не один Холл сегодня курил. В это же время, на другом конце стола шла другая горячая дискуссия. Ну как дискуссия … Швеция и Россия, которым неадекватный Холл был не особо интересен, занимались бурным дележом Финляндии. Иван из-за скуки и алкогольного опьянения, швед из принципа. – Ну и рожа у тебя, Бервальд, ох рожа… Смотреть страшно. Как он еще не сбежал от тебя. – перефразируя Жеглова, доводил Оксеншерну Брагинский, при чем с неизменной улыбкой на лице. – Замолчи. – Дурилка картонная, он сам говорил, что у меня ему лучше. – Россия, хватит. – Я его голым видел чаще, чем ты. – А с этого место поподробнее, пожалуйста! – моментально среагировал захмелевший Калининград, сурово дергая любовника за шарф. – И я бы не отказался от объяснений. – тихо согласился Швеция, испепеляя русского взглядом. – А я объясню… Каждый год мы с друзьями ходим в баню… – Носорог! – Какой еще носорог, Холл? – Большой и желтый! «Проверить у некоторых мангак наличие данной травы. Срочно» – А если я его стукну, он станет фиолетовым в крапинку? – Как отключить функцию «Цитаты России из его же кинематографа»? – взвыл Турция, которому и так каждое лето Ивашка мозги выносил. – Объединишься со мной? – Носорог! – Пиво! – Не-ет! – Нет пива?! – Дания, не паникуй, у нас есть носорог! И еж! – И пенисы! – А у Франции не пенис, а кочерыжка! – Ах так?! – Ребята, давайте жить дружно! – Иван, закрой рот, или я кину вот эту кружку тебе в хлебалушку! – ЗАТКНУЛИСЬ ВСЕ, БЫСТРО! Нет, это сказал не Германия, а бармен, припечатав свою фразу еще и ударом кулака по столу. Мужчина был явно не в духе, да и выглядел страшнее России в запое, поэтому все, как один, замолчали. Спустя некоторое время, храбрый Пруссия-сан тихо возобновил беседу. – Вань, ты двуличная скотина. – Банально, Гилберт. – Гении никогда не боялись банальностей! – Да будет вам ссориться, это вы и дома сделать можете. – попытался прекратить беспредел Дания. – А мы и бухнуть дома можем, у нас нету мозгогрыза, как твой непьющий Норвегия. – Непьющий? – усмехнулся Хенрик, делая глоток, – Умоляю вас, несколько веков назад он хлестал покрепче России. – Это когда вы викингами были, да? – оживился доселе мрачный Америка, пододвигаясь поближе. – Да. Один раз он так надрался, что станцевал на столе. – Стриптиз? – подключился к беседе Франция, для которого поддержание своего статуса «извращенца» давно стало первоочередной забавой. – Да не, я бы назвал этот танец «прыг-дрыг»! – под общий хохот заявил Хансен, широко улыбаясь. «Пьяные оргии – новый тренд сезона» – Не удивил. Один из моих младших братьев сломал казенную мебель своим танцем. Просто было сложно отговорить пьяного Ирландию отплясывать джигу на столе. – усмехнулся Скотт, выпуская пухлые колечки дыма, которые, теряя очертания, исчезали в полумраке вверху. – А сам-то? Пьешь виски и ни разу не отмочил ничего? – прищурился Альфред, раскачиваясь на стуле. – Ну почему же, было дело. – спокойно отозвался Керкленд старший, ухмыляясь, – Слухи о Лох-Несском чудовище не пустом месте взялись же. – Носорог! – Да ребанный йод, Нидерланды… Стоп, Испания? И ты туда же? – Да, Франциск, я тоже его вижу! – Просто игнорируйте их, они мирные психи. Пока что. – улыбнулся Садык, махнув на них рукой. – Стойте, герой тоже хочет увидеть носорога! – Не стоит, я боюсь, что твое состояние будет более буйное, чем у этих овощей. И еще слишком героическое. Героическое настолько, что ты пойдешь вырезать яйца у Халка. – хмыкнул Брагинский. – Ребят, весело, конечно, но, который час? Кетиль сказал, что не пустит меня в дом, если я приду позже одиннадцати. – прервал их Дания, постукивая пальцами по столешнице. Ему перспектива спать на лавочке явно не улыбалась, к тому же, была надежда на секс, если он придет вовремя. – Да, я тоже хочу забежать к Англии. – согласился Джонс, показав язык Скотту, – Или Скотти хочет меня телепортировать? – Я могу по частям. – начал было шотландец, но его прервал Людвиг, который весь вечер просидел тише воды, ниже травы, с телефоном, ибо его маленький итальянский возлюбленный завалил его СМС, типа «Мне скучно, поговори со мной», «Я соскучился, когда ты вернешься?», «Не могу уснуть без тебя…». – Десятый час уже. – Ну, я пошел тогда. Пока, ребята! – Да подожди, Дания. Вместе пойдем. – остановил его Швеция. Все начали собираться, напяливать куртки и распихивать по карманам оставшуюся выпивку. Из бара вывалились большой, дружной и очень веселой компанией. Для упоротых Антонио и Холла вызвали такси. Все пожали друг другу руки, пообнимались и, в конце концов, разошлись. Тогда уже вышел я, пряча в сумку диктофон, короткие записи и эскизы. Нет, несомненно, я провел этот вечер с пользой, не смотря на перманентный культурный шок. Но дома еще много дел: незаконченные фанфики, додзики и арты. И я обещал все это отослать Венгрии, она заслужила, ее последние фото бесподобны. Я едва заметно улыбнулся и сел в машину. Что ж, на этом, дорогие друзья, мы прощаемся, но ненадолго. Уверяю, мы скоро снова встретимся. Хорошего вам времени суток, господа. Да прибудет с вами яой.