Безусловный рефлекс

Джей проснулся на диване в гостиной. Ему редко бывает плохо после попоек. Но то, что было вчера – это попоище. Мало было выпитого с Эдиком, так Рел с ребятами еще принесли. Было весело, если исключить те моменты, где он на спор сидел у Эдика на коленях, а тот укусил его за плечо, пародируя метку. Хотя, эти дурости тоже весело. Но еще веселее стало, когда Эд уснул в своей комнате, а они чисто омежьей компанией продолжили гадания. Благо, места предостаточно. Один Йори, как не свой, сидел спокойный, наблюдал за Релом и мало что говорил. Улыбался, но фальшиво настолько, что это заметно. Джей оглядел бардак. На полу воск – следы от свечей. Знаки какие-то нарисованы. Остается надеяться, они не вызвали духов похмелья. Вскоре появились Аора с Йори. Вполне активные. Значит, духов вызвали, но не похмелья, а бодрости. «Проснулся?» – засмеялся Аора, открывая дверь. Оказалось, они с Йори уехали по домам, чтобы собрать вещи в путь. Джей смутно вспомнил, как вчера пригласил омег на праздник дома, еще Аресу позвонил (хорошо, не папе, пьяный-то), попросил добавить их в список приглашенных. А вот и братишка. На него духи не подействовали: еле ноги передвигает. Присел рядом, застонал, за голову схватившись. Черные волосы спутанные – прическа аля «гнездо». Птичек туда не хватает. Хотя, паутина вон. Наверно, забрался на чердак дома – а там ничего, кроме паутины, нет. Паучье царство. Рел нервничает. И это заметно. Пальцы в замок переплел и сжимает сильно: верный признак. – Скажи мне, ты любишь его? – спрашивает Джей напрямую. Рел молчит. Кусает губы и молчит, а глаза красные. После медленно качает головой, выдыхая шумно. Смеется. – Нет, – и продолжает качать головой, хотя все и так очевидно. – Признай. – Думаешь, мне от этого легче станет? Джей не может видеть младшего таким. Он никогда и не видел его в подобном состоянии. Это не сочетается с легкомысленным, живущим одним днем, непостоянным Релом. И правда влюбился. «Я хочу облегчить твою боль, но не знаю, как. Что мне сделать?» – Джей пересел ближе, вздыхая. Все слова поддержки спутались разноцветными нитками: не сказать. Он по себе знает, что такое запретные чувства, которые ни общество, ни родные понять не в силах. Джей все еще помнит, как намучился сам, поэтому не хочет, чтобы Рел тоже прошел через это. Пусть, самому ему никто не помогал в то время и справлялся самостоятельно (и не справился) – бросать теперь брата одного он не собирается. Только как сказать? Рел отмахнется, скажет уклончиво, что все нормально – не болен. Не болен… А по нему так не скажешь. Вон, в одну точку смотрит, в руках коммуникатор зажал с номером Йори на экране. Очередная влюбленность переросла в нечто большее. – Если что, ты можешь мне рассказать. Мы же по-прежнему с тобой самые лучшие в мире бро, правда? Рел вымученно улыбнулся, переводя взгляд с пустоты на него. Сказать, видимо, что собрался, но в этот момент зашел Эд, подтягивая съехавшие штаны. Отрыжку пустил, не стесняясь чесать яйки при них. Проснулось, чудо ненаглядное. Запатланное, заспанное, но с той же хитрой улыбочкой. – Воды-ы, – загробным голосом протянул Эд, икнув. Это же надо было так охрипнуть. Тон, как из ужасов. Кран открутил, нагибаясь, задницу выпятив. Джей уставился на пятую точку, отмечая, что форма ничего такая. Симпатичная… «О чем я думаю! Пить надо было меньше. Боги, это же столько я вчера лишнего ляпнул… А сколько он… Он же, это, по альфам. А жаль. Кхм, то есть, можно не волноваться, его приставания действительно шуточные. И кто меня окружает? Одни неформалы. Что Рел, что Эдик. И я один тут такой натуральный, блин. Может, мне тоже на омег перейти? Правду говорят, что дизайнеры – долбанутые люди» – Поговорим в поезде, – шепнул Рел, поднимаясь. – Со мной все норм, – и не дожидаясь ответа, пошел в сторону гостиной. Наверняка, собираться, ведь скоро выходить. Джей тоже поднялся, еле-еле, отрывая взгляд от эдиковской задницы. На такую не грех и альфе клюнуть. Джей прошел мимо зеркальной поверхности и заметил странный оттенок на волосах. Остановился, пригляделся и не поверил тому, что увидел. Волосы фиолетовые! Что?.. Каким образом? Смутно вспомнил, как вчера рылись в сумочке Аоры и нашли фиолетовый оттениватель. Покрасили. Исполнил, блин, мечту. Ничего так смотрится – но дело не в красоте. Сегодня домой ехать. Да папа же его раскромсает, как лист бумаги и в топку выкинет! И это папочка еще не знает про стрижку… Будет что выслушать, определенно. Он кинулся в ванную, а там по полу тюбики валяются и все фиолетовым забрызгано. Так вот, где происходила сия вакханалия! Просто пятеро пьяных дураков решили поразвлечься. Если бы краска красная была, можно было бы подумать – убили кого. Ужасающее зрелище. Джей стал смывать голову в умывальнике. Пришел Эдик. Поржал. Стал помогать. Смывали-смывали, полчаса, пока водица с волос стекающая, не стала прозрачной. Только тогда Джей выдохнул. А оттениватель хороший был. Цвет стойкий, несмотря на то, что его волосы черные. Пока волосы сушились, пришло время и на поезд собираться. Уже и Йори с Аорой позвонили: на станции ждут их. Даже Рел собрался и нарисовал на лице второе лицо – слой косметических средств наложил. Джей оделся по-быстрому. И только из комнаты вышел, как услышал смех этих двоих. В зеркало глянул и ужаснулся: что?! Что за магия? Волосы светлые! Светло-фиолетовые! Твою ж налево… Он забежал в ванную, схватил одну из баночек и прочел, что мыть волосы нельзя в течении двух-трех дней, иначе подействует, как осветлитель. Дурацкая краска – и кто подобные изготовил?.. «Помирать, так помирать с музыкой,» – решил Джей и отправился к выходу. *** До Мюрея полдня пути. Будут на месте за час-два до начала празднеств. Джей стоит на платформе, слушая возбужденный лепет Аоры и сомневается в решении взять его с собой. Но ведь пообещал. Тем более, на бале будет множество альф. Может, найдет себе кого Аора и успокоиться наконец. Этот гиперактивный омежка достоин счастья, о котором так долго мечтает. Джей смотрит на пути и думает о предстоящем стрессе и способах, как его пережить. Вертит в руках коммуникатор. Опять тот номер незнакомый звонил – но на сей раз Джей поступил умнее и проигнорировал. Мало ли. Но коммуникаторы – вещь дорогая и простому населению пока не доступная. Значит, звонивший точно из высших кругов общества. Или хотя бы обеспеченный. Он вертит-вертит, места себе не находит и в итоге набирает-таки Эда. Тот появляется на экране несколько секунд спустя. Залипший, водичку попивает. Как на его старой модели коммуникатор вообще связь ловит – неясно. Это у Джея новомодный. – Ты… можешь поехать со мной? – спрашивает он, не узнавая свой слабый голос. Прокашливается, прослушав часть фразы Эда и переспрашивает. – Сейчас буду, жди, – бросает тот и отключается. Приходит через ровно восемь минут и двадцать три секунды, хотя идти от его дома сюда – десять минут, если быстро. Значит, бежал. Но и подсчетов не надо. По нему видно: дышит тяжко, пальто нараспашку. Джей недовольно цокает, застегивая ему пуговицы. Альфа пытается что-то сказать, но вместо голоса кряхтение. Пришлось дать ему воду. Поезд прибывает сразу после этого. Улучшенный класс. Ибо в экономе до завтра ехали бы. Скорость не та. Аора подмигнул, подталкивая Йори с Релом идти дальше по салону. Вот уж сваха. Все пытается Эдика пристроить и не понимает, что Эдик сам пристраиваться не желает. Остались вдвоем. Опять неловкая атмосфера. Давит. Джей даже вязаный шарф бирюзовенький с шеи стянул. Оказалось, Эд тоже умеет ощущать стыд или неловкость. Альфа просто не показывает этого. А вчера так уж вышло, Джей застал его врасплох над делом, которым, видимо, Эд коротает время наедине с собой. Вязание. И долой стереотипы, что это для омег и стариков. Именно это захотелось доказать Эду, чтобы тот прекратил считать хобби чем-то, что стоит скрывать ото всех. Чтобы принял себя таким, как есть. «Я сам себя принять не могу, а другим советы раздаю,» – с иронией возразил он в мыслях. Джей только повертев в руках шарф, заметил на краю вывязанную пчелу. Вот уж Эдя! И тут символ оставил. Вспомнилось, из-за чего Эд прозвал его пчеленком. А случилось это на одной из первых рабочих смен в кафе. Тогда Джей старался так сильно, что к закрытию заведения еле на ногах держался. Вот и выразился Эдик, мол, трудится, как пчеленок. И началось. Часто теперь от него слышится именно это прозвище вместо имени. Кстати, сам Джей вслух ни разу не назвал Эда всеми теми кличками, которые мысленно на него примерял. Только Эдиком зовет, когда тот бесит. Или Эдя, реже – Эдди, потому что звучит красиво. Любит Джей имена видоизменять и прозвища придумывать. Часто называет знакомых по выделяющимся чертам внешности или характера. Как Йори, к примеру – голубовласым. – Слыш? – Эд толкнул его плечом – О вчерашнем. Никому ни слова, ясно? – Ты вообще-то мою тайну знаешь, так что давай договоримся. Ты хранишь мое, я твое. – Океюшки, – кивнул Эд и склонился к уху, обдавая дыханием. – Как это вышло? Джей сразу понял, о чем он. Понял, но что сказать, не знает. Как вышло? Путем шантажа, принуждения, гормонов? Рассказывать подобное трудно. Это то же, что заново пережить. Но возможно поговорив о тайне с Эдом, он сможет сделать самый важный шаг. Отпустить. – Я расскажу тебе, – прошептал Джей, поворачиваясь и чуть не наткнулся на его лицо. Отвернулся. – Давай в месте, где кроме нас не будет людей. Хорошо? Только знай, то, что ты узнаешь, испортит твое мнение обо мне. – Не заглядывай наперед, пчеленок, – выдохнул шумно Эд и внезапно накрыл его ладонь своей. Джей выдернул. Но тот поймал снова и чуть сжал, переплетая пальцы. – Ну же. Ты только и делаешь, что сбегаешь. – Ты прав, – осознал Джей, переводя фразу в иное русло. – Я всегда бежал от проблем, закрывался, вместо того, чтобы действовать. Мне удобнее плыть по течению, чем идти против него. Знаешь… Я даже тогда убежал. Выбрал легкий путь и сбросил всю вину на «него», оставаясь в глазах родственников жертвой насилия. Бедным мальчиком, невиноватым. Эдди, я так сильно себя ненавижу, – тихо совсем. – Глупый, – прошептал на ухо Эд. – Будешь говорить гадости, укушу, – и клацнул зубами в подтверждение. Джею пришлось отодвинуться и согласиться для виду. Эд как бы невзначай воротник отодвинул. А засос-то заметен. Великие Боги Итаны! Стало не по себе. То, что Джей не просто прикоснулся к другому, а целовал, след оставил – так не похоже на него. Отвернулся к окну. ...Придется все вспомнить. С самого начала. С того невинного начала, где Джей и подумать не мог, что вскоре его жизнь превратится в выжженный лавой островок – пустой. Где ему шестнадцать, и он беззаботный мечтатель. Где наблюдает за «ним», любуется, не подозревая, что «он» вовсе не понимающий и надежный. Манипулятор, с помощью шантажа добивающийся своего. А сам Джей – наивный мальчик, ведущийся на уловки. Их «игра». Он прикрывает глаза и позволяет себе вспомнить. Пройти этот путь снова. Дотлеть наконец. Потухнуть. Только приняв свое прошлое таким, какое оно есть, он сможет идти дальше. Потому что путь игнорирования проблемы вовсе ее не решает, а лишь откладывает, усложняя при этом. Пора тонуть.