Безусловный рефлекс

Джей привык засыпать с Иеном, а просыпаться без него, обнаруживая рядом место, сохранившее его запах. Вдыхать долго, прежде чем подняться с кровати. Он привык. Отвечать на объятья-поцелуи, подставлять шею, на которой неизменно останется след. Очередной. Привык прятать под косметикой отметины. Одеваться закрыто, чтобы никто из альф и взгляда в его сторону не кинул – потому что Иен собственник. Привык ублажать его, не только руками, но и ртом. Он научился делать минет. Не сразу. Пришлось отвыкать от мысли, что это противно. Джею даже нравилось, когда Иен властно за волосы хватал и направлял, задавая темп. Привык подчиняться. Привычка – плохо. От нее трудно избавиться. Джей лежит и смотрит в окно, а оттуда лунный свет сочится. Силуэт окна светлым пятном по полу. Полнолуние. – Говорят, рожденный в полную луну будет обладать сверхсилой и волевым характером, – говорит вполголоса Джей, а Иен зашевелился в ответ, переместив руку с талии чуть выше. – Представляешь, раньше в это верили. Супруги высчитывали даже, в какой день зачать ребенка, чтобы родился в полнолуние, – он услышал шумный смешок и усмехнулся тоже, продолжая, – я не верил, ну, про детей, меченых луной, пока отец не сказал, что ты родился в полную луну. И не обычную, а кровавую. Это было затмение. Похоже, у тебя великая судьба. – Я без лун это знаю, – прошептал Иен и крепче прижался со спины. – Увидишь. Мир станет другим. – Что ты там задумал, будущий глава Фахо? – засмеялся Джей, поворачивая голову. – Увидишь, – повторил Йона и затих. Так легко Джей давно себя не чувствовал. Хотелось петь, плясать, или просто прижиматься вот так к нему, прикрыв глаза, и улыбаться. Дни за днями идут, а Джей взял и привык, вместо того, чтобы вычеркнуть. Все наладилось. Чужаки больше не присылают заданий. Хоть Джей постоянно порывался пойти и снять прослушку в кабинете отца, но когда пошел, ее там не оказалось. Остается надеяться, что на записи ничего такого не было. Правда, есть и неприятное. Он до сих пор не нашел шпиона. Течка не наступила. Вот три недели с того времени прошли. А ее нет и нет. Возможно, дело в подавителях, которые Джей пьет через день, мешая с успокоительными – а те стали привычным дополнением завтрака, обеда, ужина. Они помогают не думать. Не замысливаться о неправильности действий. Иногда тонкая ниточка вины проникает в разум, но Джей удачно обрывает ее новой порцией таблеток. Он понимает, что нужно решать что-то. Вечно это продолжаться не может. Но пока ему удобнее так. Джей привык плыть по течению и принимать повороты судьбы, а не менять самому. Куда проще уходить от ответственности, чем принять груз на себя. Он Джейми Фахо, а значит, за него и разберутся, и решат. Так было всегда. Он винит себя за слабость и несамостоятельность, однако, продолжает жить так же. Выходить из зоны комфорта незачем. По-сути, он боится, что если сделает шаг против течения – ситуация ухудшится. – Вашу церемонию с Фа перенесли, – процитировал мысли вслух Джей, не скрывая довольных ноток в голосе. – Чувство, будто ты пытаешься спастись от брака. – Моим супругом станешь ты. Джей подорвался с места, сев на кровать. Навис над Иеном, воскликнув: – Это невозможно! Вместо слов Иен потянул его на себя. – Спать ложись. Завтра контрольная. – Ты что, – проигнорировал его Джей, – собираешься выпустить в Мюрее закон о браках между кровными?.. Иен хмыкнул, но ничего не сказал. Джей перелез на свое место, поворачиваясь к окну. Скрутился калачиком, как кот домашний и продолжил думать о предположении. Даже если Иен станет главой Фахо и войдет в число заседателей Совета, он будет одним из. Этого недостаточно, чтобы выпускать законы. Предлагать – да. Но не факт, что остальные поддержат. А столь аморальную, противоречащую религии идею точно не воспримут всерьез. Иен и сам это знать должен. Но глупо предполагать, что брат пойдет напролом, стоя на своем. Он гибче, чем кажется на первый взгляд. Найдет подход к любому. К Джею же нашел. Пусть, путем шантажа и уговоров, но нашел. И держит в узде, не давая сделать шаг в сторону. Это неволя, однако Джей не делает ничего, чтобы освободиться. Потому что сам не против принадлежать Иену. Особенно в такие вот моменты, когда альфа тих и ластится, приобнимая. А извращенные игрища… о них сейчас лучше забыть. Да, Джея много чего не устраивает. Эти правила никто в их уговор не вносил, но они есть. Не общаться с другими альфами. Не спорить. Не сопротивляться. Не выводить. И сотни других. Если это можно назвать отношениями, то не так себе их представлял Джей. Думал – это когда хотя бы пытаются выстроить взаимопонимание. И главное, по добровольному согласию. Или как там у людей бывает? Но стоит ему заикнуться, что он с чем-то не согласен, как в ответ получает "заткнись и слушай меня". Другими словами – Иен воспитан и не опуститься до ругательств. Но смысл тот же. Осталось дождаться того времени, когда брат уедет в учебное заведение. Его каникулы скоро закончатся. Сама академия на другом краю Итаны: десять часов пути поездом. Значит, увидит его Джей не скоро. В лучшем случае, аж в триаду Солнца. А это почти полгода ждать. С одной стороны, он рад. С другой, ощущает тягучую тоску, едва вспомнит об этом. Раздвоение теперь преследует Джея во всем. Особенно в темах, касающихся Иена. Эти три недели – самые насыщенные в его скучно-размеренной жизни. Хотел драмы – он ее получил. Теперь спасения от нее не найти. Разве что успокоительными засыпаться и забыть. Джей улегся поудобнее, укутанный одеялом и теплом Иена. Так что выпавший преждевременно снег и холод ему нипочем. Он уснул, слушая его дыхание. *** – Смотри. Иен умело прокрутил трость. Ее золотой наконечник блеснул в скудных лучах солнца. Закат. Оранжевая комната, а за окном, в парке, снег растаял. День был теплым. – О, новая, – не успел Джей и договорить, как оказался притянут ближе той же тростью. За шею. Он ощупал затылок, натыкаясь на рукоять. Ее резбленные узоры в кожу впиваются, когда Иен снова тянет Джея на себя. Вплотную. Второй рукой за талию придерживает. Близко. – Хороша вещица, – усмехается альфа, обращаясь то ли к трости, то ли к Джею. Глаза в глаза. Коленки от чего-то дрожат и подкашиваются. Аромат истинного слышится особо четко. Но этого не достаточно. Больше, нужно больше. – У меня много фантазий на твой счет, – говорит Иен, распаляя. – Я сейчас, – выдавливает Джей. Сглатывает, а слабость в теле растет. – Мне нехорошо, умоюсь. Иен отпускает его. В соседней комнате купальня. Тут Джей проводит вечера, отмывая себя маслами и ароматическими гелями. Стоило вспомнить об этом, как нотка отвращения к себе проскользнула в разум, но сразу же испарилась, как только он включил воду. Холодная, по рукам стекает, и вниз. Ему стало плохо. Первый звоночек течки. Значит, скоро. На днях точно. Нужно собираться в путь – Джей договорился, что на эти страшные дни его отвезут далеко. И один Юта поедет с ним. Странно, что Иен ничего не сказал по этому поводу. Свое недовольство альфа выражает действиями. Резковатыми движениями, полуукусами в плечо. Голосом, который ниже обычного и почти рычащий. Видно же, у Йоны были планы на этот цикл. Но Джей, зная силу тяги к истинному, поступил умнее. Уедет в уединенный домик в горах, маршрут к которому Иен не знает точно. Он останется Чист телом. А душу как-нибудь после отмоет. Вода не помогла унять дрожь. Ему страшно. Очень. А вдруг течка прямо сейчас настанет? Он же не знает, как именно это ощущается. Читал, слушал, как у других бывает, но цикл – индивидуален. У каждого по-своему происходит. Единственное, что совпадает – это действия на инстинктах и сильное желание, устранить которое возможно лишь прямым способом: близостью с альфой. А таблетками только приглушить можно. Да и все на том. – Почему я не родился бетой? – шепчет в свое отражение, но то молчаливо. Губы плотно сжало, искусанные. Шаги позади, щелчок замка. Дрожь усиливается, но Джей продолжает опираться на умывальник и наблюдать за собою. Мешки под глазами. Осунувшийся, бледный. Это побочное действие успокоительных или стресса? Иен подходит сзади. Видно в зеркале, как трость ставит. Та скользит по полу и падает. Звонко. Джей не противится, когда Иен прислоняется сзади. Не против, когда тот стягивает с него майку, задевая при этом соски ладонями. Тело реагирует мгновенно. Внизу живота тяжестью наливается и пульсирует. В горле сухо. Воды бы выпить – вон кран. Джей руку кладет, нажимает, но забывает, в какую сторону поворачивать. Сосредотачивается на кране, после на своем отображении. Не дышать. Не дышать. Не дышать. Вдох – и связь с реальностью потеряна. Феромон возбужденного альфы действует необратимо. Джей повинуется. Ему нравится эта игра. Ему нравится роль жертвы. Дыхание сбивается окончательно. Иен тоже дышит неровно, выцеловывая спину, лопатки, позвонки, от чего Джей неосознанно выгибается. Приятно. Убирает волосы наперед, подставляя спину под поцелуи. Мычит, когда чувствует упершуюся в ягодицу твердую плоть. – С-стой, – заикается он, сглатывая раз за разом. Но Иен не слышит будто, вместо слов стягивает с него штаны. Джей рефлекторно потереться пытается, выпятив зад. Губу закусывает. Но мигом приходит в себя, когда чувствует, как на вход надавливают не пальцы, а что-то горячее и крупнее. Замирает. Рефлекторно сжимается, не давая головке члена проникнуть внутрь. Но Иен давит сильнее. В этот момент Джей шарпается вперед, ударяясь бедром об умывальник. Ему удается вырваться. Он выбегает, путаясь в штанинах, подтягивает те вместе с бельем. Влетает стрелой в гардеробную и закрывается там, зная, что открыть ее непросто. Оседает на пол, цепляясь за одежду, а та с вешалок вниз падает. Тише. Тише. Тише. Не шуми, сердце. Перестань колотить. Это не считается. Нет. Он все еще Чист. Джей всматривается в тонкую полоску света из-под двери, слышит шаги и не дышит. Рядом что-то отчетливо жужжит. Джей на ощупь натыкается на скользкую ткань – куртка. Точно, коммуникатор. Джей старается не шуметь, слабыми руками вытягивая коммуникатор из кармана. Яркий свет ослепляет на миг. Звук, выключить звук. Буквы на экране плывут, нечеткие. А когда глаза привыкают, он видит сообщение от Чужаков. Задание. Черт. Читает, всматриваясь. Губами шевелит, вжавшись в деревянную поверхность голой спиной. Читает и не верит. "Устранить Теда Фахо. Яд там же, где был жук."