Пятница 23:41
Разговоры, разговоры, разговоры. Робби оставалось только слушать бесконечный поток слов и мыслей, которые обрушились на него лавиной из уст Сандера, пока они не спеша брели в направлении дома. Алкоголь и дурман практически выветрились из их голов за такое длительное нахождение на свежем воздухе, мозги начали внятнее соображать, и, видимо, поэтому Сандера так «повело на поговорить». С: - Ты когда-нибудь задумывался о жизни после смерти? Сандер шёл спиной вперёд, воодушевлённо улыбаясь Робби и стараясь не терять с ним зрительного контакта. Толика перевозбуждения, страсти, даже, возможно, какого-то безумия – всё это теплилось и искрилось сейчас в его неповторимых, необычного цвета глазах. И Робби это нисколько не смущало. Ему нравился Сандер: постоянно разный, загадочный, интересный, с кучей идей и мыслей обо всём на свете. Да, он не знал его на 100%, да даже на 50%. Но, кто бы мог подумать, что его мнение настолько изменится спустя всего каких-то жалких нескольких дней после их не совсем удачного знакомства. Р: - Эмм…не приходилось о таком задумываться. А ты? С: - Нууу, да, довольно часто. Ведь никто ничего об этом не знает. А вдруг я стану первым, кто узнает? Вдруг какая-то неведомая сила озарит мой разум и позволит увидеть эту самую «жизнь», или её отсутствии? Разве не интересно? Хотел бы побывать в космосе? Или научиться летать? Мысли и вопросы накладывались один на другой, сменяясь на столько резко, что Робби порой не понимал, на что ему сейчас следует или уже не стоит отвечать. С: - Я вот раньше летал во сне. Почти каждую ночь! И это такой каааайф – он расставил руки в стороны, будто расправляя крылья, запрокинул голову назад и закрыл глаза, всё ещё шагая спиной вперёд. С: - Тогда я был по-настоящему свободен. Как никогда в своей жизни, понимаешь? Мне хотелось остаться там. Я чувствовал неимоверную лёгкость, я парил над миром, обгоняя всевозможные ветра. И в тот момент, когда я почти улетел, когда почти покинул своё тело, кто-то в глубине меня подал голос, что я должен вернуться, что ещё слишком рано, и я не должен сдаваться. Он опустил голову, руки уже сжатые в кулаки сунул в кожаные карманы куртки и глубоко вздохнул, выпустив изо рта клубок тёплого белого облака. Морщинка на лбу между бровей выдавала его озабоченность от этих слов и мыслей, как и его голос, теперь хриплый и тихий. С: - И эти вопросы: «а как же родители?» «Как же мои друзья и остальные близкие люди?» Как будто, блин, наступил бы конец света. Чёртов разум решил, что для меня время ещё не настало. А потом я снова опустился в темноту. Разучился летать и теперь вот сижу в этой сраной темноте каждую ночь. «Это нормально, все мы живём в темноте, так и должно быть, так у всех, пойми! А это дерьмо в баночке помогает тебе остаться «на этой планете» и не улететь окончательно, а без него тебя надолго не хватит» – передразнивал он кого-то. С: - Ублюдок в белом халате. Сандер замолчал и помотал головой, словно о чём-то очень жалел, а о чём – язык не поворачивался сказать. Спустя пару минут каких-то своих раздумий, он приподнял глаза и заметил, что Робби, мягко говоря, немножко «удивлён» тому, что он сейчас слышит. Полное отсутствие понимания и слов. Может он шутит? Да конечно шутит, это же Сандер, сейчас он посмеётся и скажет чтобы Робби расслабил свою задницу…вот именно, это же Сандер, и вдруг он не шутит? По замешательству Робби, Сандер понял, что его опять понесло не в ту сторону и что пора срочно переводить разговор в другое русло. Он снова улыбнулся своей ехидной улыбочкой. С: - Хах, но знаешь что забавно? С твоим приходом мне как будто вручили фонарик. Правда, сломанный и с севшими батарейками, но я и этому был очень рад, – его голос стал более жизнерадостным и глаза снова заискрились теплом. Робби смущённо заулыбался ему в ответ, но всё же, его немного напугал его рассказ. Он практически ничего не понимал, что говорил ему Сандер, но и мысли не хотел допускать, что он имеет ввиду что-то совсем ужасное, рассказывая о том, как он «почти покинул тело» и прочие неоднозначные вещи. Р: - А…Что ты имеешь ввиду под... С: - Ты хочешь есть? Мы уже очень давно не ели. Здесь где-то была закусочная. Сандер повернулся к дороге лицом, лихорадочно ища глазами по сторонам какую-нибудь забегаловку. Казалось, что того монолога о снах, полётах и вообще обо всём сказанном ранее и не было вовсе, на столько резко переключились кнопки в его голове. Хотя Робби и сам не хотел продолжать и углубляться в этот мрачный, по его ощущениям, разговор, поэтому охотно влился в поисковую волну. Они сделали примерно двадцать шагов, и справа от себя обнаружили маленькую, с первого взгляда, довольно уютную кафешку, будто специально хорошо спрятанную где-то между домов, перед которой мерцала полуживым сине-фиолетовым неоновым светом табличка «24 часа». Внутри было и правда очень уютно и до боли напоминало заведения из американских фильмов 50-х годов: приглушённое фиолетово-синее освещение, такое же, как на той вывеске у входа, тёмно-синие кожаные диваны в цвет таким же деревянным столам, расставленным по всему периметру помещения, шахматная чёрно-белая глянцевая плитка на полу, на стенах селились различные яркие постеры, наклейки, пластинки и концертные афиши, а над барной стойкой торжественно разместилась гитара с чьим-то автографом, хотя, судя по рядом висящему портрету Пола Маккартни, это был его автограф. Как он вообще тут оказался? Посетителей практически не было. За одним столиком, самым дальним от входа, сидели две девушки, которые о чём-то тихонько разговорили и хихикали, за другим, что стоял около окна, задумчиво пила свой кофе пожилая женщина с сиреневыми короткими волосами, в леопардовых перчатках и массивным перстнем на указательном пальце (экстравагантная женщина), а за барной стойкой потягивал бутылку пива какой-то грустный мужичок в коричневом одеянии и грязных, когда-то белых кроссовках. Парни уселись за стол около окна, через один от той женщины, и стали рассматривать буклет с меню. Заказ в лучших традициях: картошка-фри, большие стаканы колы, сочные бургеры с котлетами и сыром, а на десерт – большая тарелка мороженого с различными фруктами и шоколадным сиропом. С: - Я бы хотел слетать в Австралию. Это же просто охренеть как далеко! Блин, не знаю как ты, а я точно обязан там побывать. Другой край света! Или Япония. Вообще другой мир! Р: - А как ты смотришь на…на Антарктиду, например? Тоже другой конец света. Правда, там немного прохладней, чем в Австралии. С: - Ха-ха. Тогда ты должен будешь лететь туда со мной. Я же должен об кого-то греться. А императорский пингвин – совсем не в моём вкусе.1:04
Парни уже порядком расслабились после такого плотного ужина, и в самый раз было бы улечься спать прямо здесь на диване, если бы не камеры наблюдения и суровый кассир, стоящий за стойкой. Робби посмотрел на часы, чьи стрелки указывали на довольно позднее время 01:04 и уже собирался предложить пойти домой. Сандер обернулся, обратив внимание на чей-то смех, доносившийся из противоположного угла зала. Он наклонился к Робби. С: - Познакомимся? Робби сначала не понял, он говорит о нём, или о ком вообще? Они ведь знакомы. Р: - Чего? С: - Да да! Давай! – Сандер снова повернул шею в сторону хихиканья, и настолько громко, насколько позволял его голос, радостно заорал в сторону болтающих девушек: - Хэй! Присоединитесь к нам? Девушки очередной раз рассмеявшись, провели между собой какие-то переговоры, и, судя по всему, решили-таки присоединиться к парням. Робби ошалел окончательно и бесповоротно. Максимально тихо, чтобы идущие уже в их сторону барышни не услышали, он начал шипеть и возмущаться. Р: - Эй эй! Ты чего? Я не хочу ни с кем знакомиться… С: - Да не бойся ты. Всё будет нормально. Девушки подсели к ним за стол. Та, что была с длинными угольно-чёрными волосами и карими глазами, села рядом с Робби, представившись Анастасией, вторая же с блондинистым хвостом, одетая в светлый спортивный костюм, села с Сандером, чьё имя он так и не смог запомнить даже с третьей попытки. С этого момента понятия времени для Робби больше не существовало. Как же ему хотелось сейчас оказаться дома в своей тёплой кровати: сумасшествие сегодняшнего дня начинало давить усталостью на всё тело от самой макушки головы до пяток. Он молча сидел и наблюдал, как эти девицы, судя по всему старшие его лет на десять, весело общаются с Сандером, который, похоже, вообще забыл о его существовании. Они трогали его за руки, теребили волосы, просили дать померить его куртку. Может, ещё попросишь померить его трусы? Робби начинал злиться. Всё сильнее с каждым долбанным мерзким смешком и прикосновением. Какого хрена они его трогают? Они не имеют права. И вот, наконец, терпение лопнуло спустя 32 минуты и 5 секунд, которые он засёк на настенных часах. Р: - Я пошёл. Одним рывком он вышел из-за, стола, больно ударившись о его угол запястьем, от чего его злость тут же переросла в откровенную ярость, и быстрым шагом рванул к дверям, со всей дури распахнув их ногой. С: - Ты чего? Тебя что, оса в задницу укусила? Р: - Отъебись от меня! Сандер практически бежал, чтобы догнать Робби, который всего за пару минут уже почти оказался около дома. С: - Стой ты! – он всё-таки ускорил шаги до бега, и схватил Робби за плечо, чтобы тот остановился. Сработало. Р: - Я тебе сказал, отъ-е-бись! С: - А теперь конкретнее. Почему я должен отъ-е-баться? Робби тяжело рассмеялся, нервно потирая лоб ладонью. Ему совсем не было весело, нет. Скорее, его мозг плавился от полного непонимания, что вообще сегодня происходит, а смех служил стальным щитом от того, чтобы окончательно не сойти с ума. Р: - Просто все эти слова, какие-то прикосновения...к чему это всё? Ты так издеваешься надо мной? Что я тебе сделал? Мгновение и улыбка исчезла. Сандеру вдруг показалось, будто он сейчас заплачет. Его сердце болезненно ёкнуло. Р: - Зачем ты меня поцеловал? Вопрос повис в воздухе. Сандер вцепился взглядом в Робби, точно даже и не зная, что на это ответить. Молчание длилось, наверное, несколько часов, или минут. Может и секунд. С: - Это была игра. Мы ведь играли. Скажем прямо, Робби охуел. Р: - Ах игра значит… С: - Ну…да! Я увидел, что ты этого хочешь, и, можно сказать, исполнил твоё желание. Ты должен быть рад, разве нет? Я не педик там какой-то чтобы сосаться с мужиками просто так. Тем более, мы были пьяны. Р: - Супер. А я что, по-твоему, педик, чтобы такое хотеть? С: - Этого я уж не знаю. Но к тем девушкам ты явно не проявил никакой увлечённости. Think about it. Р: - Пошёл нахуй, Сандер. Просто, пошёл нахуй. Робби махнул рукой и поплёлся дальше в сторону дома, ожидая, что Сандер сейчас вот-вот выкинет что-нибудь ему в спину. Но тот ничего на это не ответил. Он просто стоял и наблюдал вслед уходящему куда-то «в закат» Робби, не в силах выдавить из себя хоть что-то, хоть какие-то слова. С: «Мне просто очень страшно».4:03 Робби
По пути в туалет, Робби заглянул в комнату Сандера. Аккуратно застеленная кровать пустовала, как и кухня, и уборная. Ему стало не по себе. Где он в такой час? Вряд ли уж пошёл в маркет за чем-то вкусненьким. Неужели Робби его обидел своими словами, да на столько сильно, что Сандер даже не соизволил вернуться домой? Тогда куда он пропал? Не на шутку взволнованный, Робби рванул в свою комнату за телефоном, забыв про нужду и вообще про всё на свете. Р: «Где ты?» Он нервно кусал губу в ожидании ответа, который поступил спустя две минуты. Робби облегчённо выдохнул. Сандер тоже не спит. С: «Не жди. Выходные у родителей. И прости меня. Пока так будет лучше». Р: «Может поговорим?» Прождав примерно минут сорок, ответа так и не последовало.4:03 Сандер
?: - Зайчик, ну куда ты уходишь так быстро, останься. С: «Зайчик, котик. Что за грёбаный зоопарк? Что я тут забыл? Нахрена я здесь, чёрт!» Эта блондинка с хвостом, распластавшаяся на кровати, будто самая распоследняя шлюха, выглядела не такой уж привлекательной, если смотреть на неё не со спины и не иметь возможности представлять «другого человека» на её месте. А ему так хотелось, чтобы сейчас здесь находился тот «другой человек». И убегать никуда бы не пришлось. Тогда, он бы захотел остаться в этом вонючем дешёвом мотеле навсегда, он бы захотел утонуть в своих истинных, настоящих чувствах к «другому человеку» на этой обшарпанной кровати, захотел бы вдыхать тёплый запах его мягких волос, чувствовать мурашки на его коже, ощущать, как замирает сердце от прикосновений его пальцев, и тогда, он бы узнал наверняка – здесь безопасно, здесь его дом, рядом с «другим человеком». Слишком просто, чтобы быть правдой. Страх быть непонятым и отвергнутым - сильнее. Он никогда не пустит Сандера на порог того дома. Куда проще по-быстрому перепехнуться с первой встречной, к которой ты, оказывается, испытываешь те же чувства, что и к чугунной батарее, и ничего не боятся и ни о чём не сожалеть. Но он был благодарен этой "батарее". Благодарен за то, что теперь точно уверен в своих предпочтениях, что ему нужно, кого он хочет. Сандер судорожно натягивал штаны и футболку. Сейчас он мечтал только об одном – как можно скорее свалить отсюда, неважно, куда, и никогда в жизни больше не встречаться с этой «как её там». С: - Ошибки все совершают. И ты одна из них, уж прости. Но, спасибо тебе. ?: - В каком смысле??? Он выбежал в коридор, натянул ботинки, не зашнуровывая их, схватил куртку и хлопнул за собой дверью.Суббота 7:04
С: «Господи, только не сейчас. Нет, нет, нет!» Едва раскрыв глаза, Сандер тут же почувствовал, что сейчас будет что-то ужасное. Измученное бессонной ночью тело сводит стальными судорогами; руки холодные как лёд, покрываются неприятной влагой; частое дыхание становится ещё чаще с каждой долей секунды; сердце, стремительным темпом набиравшее обороты, быстрыми ударами отзывается в каждой точке тела; воздуха здесь, кажется, стало в 3 раза меньше. И страх. Поистине животный, ужасающий, смертельный страх. С: «Дышать…главное дышать». Сандер прижался ладонями и лбом к стеклянной поверхности изумрудных стен, до боли зажмурив глаза и стиснув зубы. С: «Сейчас пройдёт…всё пройдёт. Раньше же проходило… а если не пройдёт? Вдруг это и вправду конец? Сколько времени прошло? Почему это не проходит???" Снова его накрывает эта волна ужаса. Волна приближающейся смерти. Она топит его с головой как чёрное густое цунами; глаза уже ничего не видят, кроме чёрно-белой ряби, как в старом телевизоре. Всё, это конец…Нужно сильнее закрыть глаза, чтобы не было больно... Всего одна минута. Минута, и он снова побеждает её. Впрочем, как и всегда побеждал. Иначе и быть не могло. Тело освобождается от скованной будто ржавыми цепями дрожи, дыхание становится глубже и ровнее, а сердце потихоньку успокаивается и входит в привычный ритм. Паническая атака. Давно уже такого не было. С: «Так больше не может продолжаться. Вот дерьмо».