***
— Фрэнк, можно отпроситься? — Джош только успокоился, и сразу же решился позвонить боссу, зная, что скоро поток слёз снова обрушится на него. — По семейным. Ничего страшного? Спасибо большое, я потом отработаю. Джош не ест уже сутки, потому что его желудок отказывается принимать еду, а желание открывать глаза исчезло полностью. Он хочет отключить телефон, но верит, что Тайлер напишет хоть одну смс, и тогда он сорвётся и напишет, что он проиграл. Он проиграл самому себе. Он готов быть с Тайлером, потому что быть без него он не хочет. Смотрит на их общие фотографии, и борется с желанием порезать их и себя. Ненавидит тот вечер, ту крышу, Тайлера Джозефа. Он настолько ненавидит его, что готов сломать ему ребра, только потому что он родился на свет. Он должен быть в другой вселенной, совершенно другим человеком, только лишь для того, чтобы никогда не встречаться с Джошем. Затем судьба сделала такой гнусный подарок. Никто не ожидал, что так обернется. Ну, пробегает он за ним день, другой — и отстанет. Джош не переживал за свою гетеросексуальность. Даже сейчас знает, что готов быть с женщинами, если из его памяти навсегда вырежут образ Тайлера Джозефа. Его голос, которым он способен возрождать из пепла. Его шпильки, которые Джош готов сорвать, лишь бы прикоснуться к его ногам и целовать, целовать, целовать, прося прощения за свои слова. Ложится в горячую ванну, чтобы расслабить мысли, а при большом желании и утонуть. Опускает своё тело в воду, понимая, что здесь бы хватило места для обоих. А сейчас он одинок. Он переживал из-за разрыва с Дженной и то меньше, там всё приелось и рушилось само собой, а тут всё только начало завязываться, и Джош побоялся обжечь кожу. Это не Тайлер Джозеф трус. Это он самый настоящий никчёмный человек, который боится того, что его ждёт в отношениях с парнем. А сейчас их нет. А он же мог обнимать Тайлера крепко-крепко. Целовать за ухом, и шептать пошлые слова, которые они осуществили бы ночью. Ему страшно за то, что ждало бы их той самой ночью. Он не готов к сексу. Почему он переживает о том, что сам и разрушил? Он прикрывает глаза, когда выключает горячую воду. Волшебная вода расслабляет тело, и он полностью погружается в воду. Рот слегка касается воды, когда Джош вскакивает, понимая, что чуть не утонул, засыпая. Ему никто сейчас не мешает осуществить это. Никто не придет с работы и не скажет, что уже зашёл в магазин за любыми хлопьями Джоша, которые закончились только с утра. Никто не проведет по его волосам, а самое главное — никто не скажет, что любит его. Он сам всё проебал.***
— Джош, ты мудак! — первое, что говорит Эшли, когда Джош решает всё же открыть дверь. Он тут же её закрывает, потому что не хочет никого видеть, но сестра продолжает долбиться в дверь. Закрывает в комнате дверь, накрываясь с головой, чтобы не слышать её криков. Она перестает пытаться сделать хоть что-то после пятнадцати минут, которые не принесли никакой реакции.***
Он не может пропускать свою работу дважды. Боится лишиться того, что способно удерживать его на плаву, отвлекая. Слишком много воспоминаний связано с этим местом, но потерять его он не может. Впервые причесывается, впервые чистит зубы, впервые завтракает (в восемь вечера), впервые снова начинает взаимодействовать с миром. Впервые начинает жить без Тайлера Джозефа. Джерард замечает, что он похудел и выглядит «не очень». А Джош лишь отнекивается, говорит, что вчера был день рождение у друга, и он выпил больше, чем надо. Он не держал и капли во рту вчера, прекрасно понимая, что он сделает только хуже, а органы начнут работать быстрее, разгоняя мысли. Он может сделать столько всего, что потом не простит себя. Джош, ты уже виноват, ты же знаешь это? Джош думает, сколько бутылок он должен выпить. Какую из дешёвых бутылок надо разбить, чтобы порезаться стеклом. Разливает алкоголь одному клиенту за другим, пытаясь сдержать рвотный позыв от их противных улыбок и кокетливых глаз. Всё не то. Все не те. Еле смог дожить до утра, понимая, что Тайлер навряд ли когда-нибудь вернётся сюда. Джош думал, что они смогут остаться друзьями, также проводить время вместе. Смеяться с глупых шуток до щекотки в носу. Подъебывать в самые ответственные моменты, потому что так и делают друзья, не так ли? Нет, блять, Джош, не так. Понимает, что это уже не дружба. Это — любовь. Это — больше, чем любовь. Он ненавидит мир вокруг, потому что позволил этому чувству, мешающему мыслить трезво, завладеть головой.***
Ходит на работу уже неделю полностью отказавшись от выходных, потому что, чем больше продолжает находиться дома в одиночестве, тем больше он думает о том, чтобы позвонить Тайлеру и просто позвать гулять. Так же можно? Так никто не отменял? «Ты сам сказал, больше никогда не видеться», — Джош заглушает этот голос, входя в клуб. Свою работу он должен выполнять на сто пятьдесят процентов, и подвести клиентов он не может, поэтому только лучший алкоголь от лучшего бармена в этом клубе. Ежевичный мохито, зелёная оса, «Базиликовый удар», кока-кола, «Олд фешен», яблоко с кардамоном, «Секс на пляже», яблочный сок. Клиенты, словно чувствуют боль Джоша и заказывают больше коктейлей, не давая ему отдыхать. Они не донимают его длинными и нудными разговорами и не пытаются нарушать личное пространство. Уже позволил одному сделать это, и теперь представляешь, что он также сидит на его стуле, который он мысленно забронировал на четырнадцать дней, чтобы на Джоша открывался лучший вид. Надо раз и навсегда забрать у Тайлера самую большую комнату, которую он занял в голове у Джоша, и тот потерял здоровый сон и внешний вид. Просто сказать, извини, это не твоё место, мне надо жить дальше, окей? — Джерард, я отойду в туалет? — отпрашивается Джош, чтобы умыться и смыть с себя всю накопившуюся грязь за последнюю неделю, которая кусками поселилась не только снаружи, но и внутри, мешая дышать. Он ведь не чувствовал никаких бабочек, когда Тайлер случайно касался его. Он просто чувствовал, что всё так, как и должно быть, а по-другому не бывает. Джош забыл, что всё может резко оборвется, когда начал беспокоиться в тот день, когда он не пришел. С того момента он почувствовал, что Тайлер не просто гей на шпильках. Он ебаная система, которая сломала его двигатель. Пробирается сквозь людей, трущихся друг об друга телами, пытаясь унять дрожь и не видеть в каждом Тайлера. Врезается плечом в какого-то высокого мужчину прямо на входе в туалет, и эта боль хоть на немного приводит его в чувства. Вся плитка уборной испачкана в красной крови, которая льется из носа скрюченного человека, валяющегося на полу. Джоша никогда не пугал вид красной жидкости, но даже тут он успел впасть в ступор, ужасаясь. Он падает на колени к спине парня, переворачивая его, и задерживает дыхание, потому что видит Тайлера с разбитым носом и губой. На его лице смешалась смесь из крови, слюны и… спермы. Пытается хоть что-то спросить, чтобы понять, что произошло, но в ответ лишь слышит мычание, опускающее всё нутро Джоша вниз. Он снимает с себя футболку, чтобы намочить её в холодной воде и отмыть лицо Тайлера. — Тай, — пытается его усадить, чтобы проверить кости на перелом, — тише, ничего не говори, — пресекает его Джош, когда тот пытается раскрыть рот. — Конфетка, — голос сломленный-сломленный, но счастливый. — Тшш, да, Тай, я, — он оттирает его нос от крови, — где ещё болит? — Здесь, — Тайлер подносит руку и касается своего сердца, приоткрывая глаза, — но так уже неделю. — Идти можешь? — спрашивает Джош, потому что здесь сидеть больше нельзя. — Д-да, — Джош помогает ему подняться, и Тайлер хромая плетется к выходу, прижимаясь ближе, снова почувствовав его запах состоящий из смеси алкоголя и миндаля. Он старается обходить все эти кегли, которые только и ждут, чтобы их сбили, и поэтому дрыгаются под музыку, стучащую по ушам. Только сейчас понимает, что обнимает дорого человека, которому бы не посмел простить его же смерть. Нашел бы волшебное зелье, оживил, затем бы снова убил и оживил опять, потому что Джош не может без Тайлера. Без того, как он сейчас утыкается в его голый торс, потому что мокрая майка Джоша была брошена прямо там. Без того как он сопит, и моргает глазами. Он блять зависим от красоты Тайлера Джозефа, и никто ничего не сможет с этим поделать. — Тише, — он прикладывает к его разбитому носу мешочек со льдом, который стащил из холодильника, — сейчас станет легче. — Спасибо, — Тайлер забирает у него лёд, чтобы Джош не сидел так близко, и у Тайлера не было соблазнов ещё сильнее влюбиться в него, — я сам. — Может, лучше в больницу? — Джош переживает, что могли повредиться внутренние органы или Тайлер мог получить трещину или перелом где-нибудь в области ребер. — Они ничего не скажут, — Тайлер хмыкает, отклоняясь на спинку дивана, — никому я не нужен. Джош слышит, что Тайлер говорит не совсем про медицину. Он знает, что Тайлер говорит о том, что он не нужен Джошу. — Что с тобой сделали? — он не должен этого спрашивать, потому что давно должен был сказать совершенно другое, и тогда бы все кости Тайлера срослись, а сердце вновь заработало. — Меня грубостью заставили отсосать, а затем избили за хуевость моего рта, — говорит медленно, трясясь от боли. — Ты запомнил, кто это был? — Джош подходит ближе, садясь возле ног Тайлера, смотря снизу вверх. — Как я могу не помнить лица того, к кому сам приставал, — Тайлер распахивает глаза, но совсем не стыдится своих слов, а даже усмехается, видя, как зрачки Джоша увеличились в размере и он сжал руку в кулак, — я тебя пытался забыть, собака ты этакая. — Тай, — Джош хочет погладить его по коленке и наконец-таки вывести себя на чистую воду, понимая, что уже сам скоро не выдержит и либо убьет себя, либо набросится на Тайлера, словно страшное хищное животное на жертву, и больше никогда не отпустит. — Джош, — Тайлер убирает лёд с носа, привставая, — мне уже легче. — Но- — Можешь выполнить моё последнее условие? — Тайлер сглатывает, и Джош видит, как ему стыдно за такого себя и за свои слова, — мы можем поцеловаться? И я потом свалю, и ты никогда меня больше не увидишь. Просто один поцелуй. Джош припадает к губам Тайлера, не думая. Он сминает его губы, пропитанные кровью и запахом железа, но нельзя описать то, насколько Джош мечтал это сделать. Он обхватывает шею Тайлера, чтобы ближе ощутить эти прикосновения, которые кричат о том, чем пропитан Тайлер Джозеф. Цветами, мягкими духами, сладкой ватой, заботой, весёлыми приключениями, помадой, поддержкой, любовью. Он проводит языком по его небу, зная, что никогда больше не отпустит, и не посмеет больше допускать такой ошибки. Сердце быстро-быстро набирает обороты, воскрешая в Джоше жизнь, которая пропала вместе с Тайлером. Тайлер машинально дотрагивается до пресса Джоша, и тут же отстраняется от его губ, глядя испуганными глазами. — Прости, — Джош хочет притянутся снова, лишь бы ещё раз осязать губы любимого человека, — я не почувствовал ничего. Наверно, ты прав, и мы не влюблены друг в друга. Джош чувствует ложь, которая падает на его плечи, но тот самый предохранитель, который начинает работать в самый неправильный момент снова включается, и Джош может сказать «я проиграл», «ты выиграл», «я влюблен», но почему-то он снова провожает взглядом спину Тайлера, чувствуя, как по щеке спустилась первая слеза. А губы до сих пор горят.