Исправленному верить

Нужно было собраться — и то была не просьба к себе и даже не приказ, а необходимость. Хватит жалеть себя, хватит лелеять собственные слабости, оправдывая их гениальностью. Если он едва ли мог думать связно, какой был прок от гениального мозга, особенно в случае, если они не выберутся отсюда. Времени было катастрофически мало. Он втянул в это Лестрада, и, если он собирался вытащить их, стоило обратиться к инстинктам. — Не молчи, говори со мной, — сказал он в темноту, и это было только первым из его указаний. Себе он дал зарок дышать ртом и как можно реже, иначе поселившийся в голове запах свел бы его с ума. Руки за спиной скованы наручниками — чтобы избавиться от них в темноте, нужно перенести их перед собой. Он лег на пол, давая себе пространство, впервые в жизни по достоинству оценив и длинные руки, и тощий зад. Еще немного. Скривился от того, как больно браслеты наручников впивались в запястья, но эта боль была ерундой. Лишь на мгновение он остановился, чтобы дать себе передышку перед тем, как просунуть ноги под цепь наручников. — Эта вонь, — произнес Лестрад спустя пару долгих минут после того, как подал голос в последний раз, — убивает… меня. — Если что и убивало Лестрада, то явно не вонь, но лучше было об этом не думать. Его усталый, едва различимый в тишине голос был сильнее любой физической боли — слышать, как стойкий, энергичный Лестрад теряет последние силы и быть не в силах помочь. И еще — насмешливое бряцанье сковавшей его цепи. Вряд ли Майкрофту нужен был другой стимул. Он работал так быстро, как только мог: вытащить вшитую в рукав шпильку, вставить между зубцами, надавить. Не позволяя себе и вздоха облегчения, Майкрофт освободил руки. — Расскажи мне, что с тобой, — указание номер два. — Что ты ощущаешь. Старайся быть как можно тише, я все равно тебя услышу, — он имел в виду в основном цепь, бряцанье которой эхом отдавалось от стен, потому что голос, которым говорил Лестрад, был все равно что шепот, из которого вынули все шипящие. Чтобы освободить ноги от стяжек, нужно перекрутить их, натянуть так, чтобы замки оказались ровно посередине и ударить по ним кулаком. Сделать это в полной темноте оказывается не так просто. Пока он возился, прошло уже много времени, а Лестрад все так же молчал. — Говори! — рыкнул он, надеясь, что тот его слышит. — Он что-то вколол мне, — поспешно отозвался Лестрад. — Сердце… почти не бьется. В голове… — прошло с полминуты, прежде чем он узнал, что же было в голове у Лестрада, и то после напоминания, о чем была его предыдущая фраза, — туман. Не хватает воздуха и глаза… очень сухие. Все… зудит. Замки дешевых строительных стяжек предсказуемо не выдержали удара. Майкрофт попытался сориентироваться, где находился Лестрад, но снова — в темноте даже элементарные движения давались с трудом, а звук, казалось, доносился отовсюду. С таким же успехом он мог и вовсе не открывать глаз, тем более что стоило только зажмуриться, как под веками растекались белые пятна на черном фоне, отчего казалось, что темнота нападает, как стая летучих мышей. Майкрофт щелкнул пальцами справа и слева и, когда Лестрад заговорил снова, уже знал, где он. — Ты видел его, Майк? — Да, — отозвался тот, неохотно признавая. — Видел. — Он не хотел, чтобы из-за него Лестрад окончательно упал духом, но и не намерен был лгать. — Хреново… — слабая попытка Лестрада придать себе бодрости. — Я тоже, — он надрывно закашлялся, вызывая гулкое эхо от голых стен, хватаясь за подоспевшего Майкрофта, — тоже видел его… Я его не знаю… не узнал… — Это не важно, — прокомментировал Майкрофт сдержанно. В темноте он нащупал цепь и толстую трубу, к которой был прикован Грег. От малейшего движения цепь издавала лязг, который мог выдать их. Он нашел подбородок Грега — тот с трудом удерживал голову, — и зафиксировал его, крепко держа в пальцах. — Послушай меня, — сказал он тихо, смотря куда-то в темноту, как если бы тот его видел, отдавая третье из своих указаний. — Я собираюсь освободить тебя, и мне нужно, чтобы ты держал эту цепь неподвижной, так ровно, как только можешь. Подними локти, вот так. Я попытаюсь снять с тебя стяжку. — Ладно, — хрипло ответил Грег. Сделать это на весу и бесшумно было довольно трудной задачей, и инстинкты не то чтобы помогали. Он нащупал пластик, сковывавший опухшие запястья Лестрада, но те были зафиксированы слишком плотно. — Можешь попробовать развести их? — спросил он. — Нет, Майк. Зажигалка... в заднем кармане, — предупредил он, вызвав у Майкрофта вздох облегчения. Осторожно обняв Грега, чтобы дотянуться, он сказал: — Ты все-таки хочешь, чтобы моя рука оказалась там, — и снова позволил себе выдохнуть, услышав слабый смешок. Он повидал умирающих на своем веку, но никто из них не шутил, хотя, может, виной тому был он сам. Когда со стяжкой было покончено, Майкрофт убрал ее в карман и снова предупредил держать цепь и не шевелиться. Пока он продвигался вдоль звеньев, под слабым светом зажигалки нащупывая, как именно был прикован Лестрад и что представлял из себя замок, тот, прерываясь на тяжелое дыхание, рассказывал ему то, что увидел, очнувшись в машине преступника. — Я очнулся… отрубился почти сразу… вколол мне… их двое… Один вел… — Знаю, — ответил Майкрофт. — Я выстрелил в одного, но второй оглушил меня сзади. Я потерял твой пистолет. Теперь тебя точно уволят. Он рассказал, как машина вылетела на их полосу со встречки, вынуждая выкрутить руль влево, уходя от столкновения. — Плевать… на мою работу… Майк, мне совсем херово. Я не… — он помолчал, как будто забыл мысль, и Майкрофт повторил ее для него. — Не смогу долго. Не возись… со мной. — Не говори ерунды. — Но мое сердце… — Не время быть патетичным, Лестрад! Плевать мне на твое сердце! Разве не ясно… — Эй! Это вообще-то больно… — … что это всего лишь брадикардия из-за наркотика. Скоро он перестанет действовать и ты будешь в порядке. Как твоя голова? — спросил он, потому что его больше беспокоило помутнение рассудка, а не сердце, остановить которое, вообще-то, было не так уж легко. — Терпимо. Почему он… Ему не нужно было продолжать свой вопрос, Майкрофт и так понял, что он хотел узнать, почему наркотик не вкололи ему. — Большинство наркотиков на меня не действуют, — сказал он. — Когда-то давно МИ6 разработало препарат, они тестировали его на мне, и весьма успешно. Давали мне наркотик и наблюдали за тем, как быстро это вещество выводит его из организма. В конце концов, им удалось сделать так, что не оставалось даже следов. Думаю, он все-таки ввел его мне, — предположил Майкрофт, чувствовавший след от укола в вену. Он разобрался с цепью и теперь подсвечивал замок, пытаясь разобраться в его принципе. Ему не хотелось смотреть на Лестрада и видеть залегшие под его глазами тени, и он не позволял себе отвлекаться, только надеялся, что механизм окажется простым, а не одним из новомодных замков, снести который можно было только кувалдой. Грег помолчал. — Это тогда, когда ты… — Да, — ответил Майкрофт кратко. — Я идиот. Я думал… и я… — Сейчас это не важно, — отрезал Майкрофт, наконец расправляясь с замком и ослабляя звенья. — Теперь, медленно. Держи цепь. Мы опустим ее на пол, чтобы можно было поднять тебя. Несмотря на заверения Лестрада, что он не сможет встать, Майкрофту удалось поставить его на ноги и прислонить к трубе, наказав двигаться, махать руками — делать хоть что-то. Убрав зажигалку в карман, он принялся растирать его ладони и щеки, чтобы разогнать кровь. «Вот увидишь, ты будешь в порядке», повторял он, и спустя несколько минут Грег и правда почувствовал себя лучше. Майкрофт опустил его на пол и, оставив подсвечивать зажигалкой, принялся возвращать цепь на место, создавая иллюзию нетронутого плена. Плохой или хороший, в его голове уже созрел план, и он посвятил в него Грега. Покончив с цепью, он решил осмотреться, насколько это было возможно, все время прерываясь, чтобы снова чиркнуть дешевым Крикетом. Он обжег себе пальцы раскаленным колесиком, а пластик на зажигалке почти расплавился. Почти ничего не было видно, но, дойдя до конца помещения, туда, где запах был особенно нестерпимым, он остановился и поднес зажигалку к его источнику. Он подавил вскрик и отшатнулся, стараясь не издать ни звука, но понял, что, скорее всего, так ему только казалось, потому за дверью раздались шаги. — Что там? — подал голос Лестрад. Майкрофт вернулся на место и, накинув наручники на запястья, спрятал их за спиной. — Делай, как я сказал, — шепнул он, надеясь, что за долгие годы их «вежливости» на публике тот приноровился к притворству. С жутким скрипом, дверь отворилась, и на фоне полумрака выросла темная фигура похитителя. Он включил свет, на несколько секунд ослепив Майкрофта, и оскалился: — Не ожидал, что ты очнешься после такого удара. Майкрофт поднял голову. Наконец он смог разглядеть и преступника, и то, что на его руке белела повязка с проступившей на ней кровью. Значит, он все-таки попал в него. Заметив направление его взгляда, ублюдок сказал: — За это, — он указал на руку, — ты мне еще заплатишь, даром, что стреляешь как девка. Смешно, как ты не пристрелил себя, с такими-то навыками. Если в Ярде все полицейские такие как ты, не удивляюсь, что вам и оружия-то не доверяют, — оскалился он, вздернув верхнюю губу. — Но пока у меня дела поважнее. В другой его руке сверкнул нож, и он направился к Лестраду, которому, вопреки прогнозам Майкрофта, стало только хуже. Он сидел, привалившись к трубе, обессилено свесив голову на плечо. Должно быть, мысли преступника текли в том же направлении, потому что, склонившись к Грегу, он взял его за волосы и залепил такую пощечину, что от удара запрокинулась голова. Тот застонал, на секунду открыв глаза, но в следующий миг снова безжизненно уронил подбородок. — Не трогай его, — задохнулся Майкрофт, смаргивая выступившие от яркого света слезы и пытаясь удержать затуманенную наркотиком голову. — Что ты… зачем он тебе? Не… не трогай его, слушай. Отпусти нас, мы просто уйдем, мы никому ничего не скажем… — О, — с довольством протянул похититель, демонстрируя охотничий нож и пробуя острие пальцем, — мы всего лишь поиграем. Нам с инспектором нужно кое-что закончить, правда? — он обращался к бездыханному телу и, не получив отклика, пнул его носком ботинка. Лестрад застонал, не в силах даже пошевелиться. Майкрофт обратил на него бестолковый потухший взгляд, выглядя при этом так, будто не понимал, что происходит и кто этот человек, да и вообще с трудом осознавал происходящее. — Радуйся, позже я доберусь до тебя. — Что ты вколол нам. Что ты? Что ты вколол? — спросил он одними губами, медленно мотая головой из стороны в сторону, как сломанный китайский болванчик, но искаженные слова похититель то ли не расслышал, то ли предпочел оставить ответ при себе. Он склонился над Лестрадом с ключом, намереваясь освободить его от цепи и утащить куда-то еще, чтобы привести свою угрозу в действие. — Жаль, мне ведь не особо хотелось убивать его, но кто же знал, что этот бобби окажется таким настырным. — Не тро…гай… Не… надо, не тро…гай… — зашептал Майкрофт, повторяя и повторяя это, пока голос не окреп настолько, чтобы сорваться на крик. — Ты, ублюдок… — он попытался дотянуться и пнуть похитителя. — Заткнись! — рявкнул тот, развернувшись всем телом. — И не вздумай орать, пока я не вспорол тебе кишки вперед твоего ненаглядного, мистер Бумажная Крыса. Раньше времени подпортишь костюмчик. — Не тро…гай… Не… надо, не тро…гай… — повторял Майкрофт как заведенный. — Заткнись, я сказал! — вскинувшись, проорал похититель, а он, пока тот надвигался, все повторял: «Не тро…гай… Не… надо, нет…», — пока цепь не упала на пол и ублюдок, на лице которого застыло тупое изумление, не оказался сбит с ног — и тогда Майкрофт выбросил руку и прозвучавший выстрел оглушил его. Следом раздался грохот; отобранный Грегом нож отлетел в сторону, а сам он тяжело откашливался на полу, погребенный под тяжестью свалившегося на него тела. — Дверь, — прохрипел он. — Майкрофт, дверь… Майкрофт бросился к нему, стаскивая с него бездыханное тело. Выстрел пришелся куда-то в живот, но, насколько можно было судить, убийца был без сознания. Этому идиоту стоило обыскать его, бумажную крысу, лучше, и тогда бы он нашел потайную кобуру со спрятанным в ней маленьким пистолетом. Майкрофт разыграл все как по нотам: взять табельный Лестрада, чтобы никому и в голову не пришло, что у него в запасе могло быть припасено что-то еще. Он сжал губы, вглядываясь в бледное лицо. Изо рта проступила кровь, и это было плохо. Даже в такой отчаянной обстановке, Майкрофт не собирался убивать ублюдка, пока тот не ответит за свои преступления по закону. Он наскоро обмотал его цепью и сковал в наручники заломленные за спину руки. «Дверь закрылась, да, да, он знал это, не обязательно было повторять!» Грег сидел, прислонившись к трубе, спрятав лицо в ладонях. Слыша, что тот притих, Майкрофт насторожился и отвлекся от своего дела. И тогда он наконец заметил: стена за спиной Лестрада была залита кровью, и подсохшие следы принадлежали вовсе не убийце. Майкрофт осел на пол и положил руку с пистолетом на колени, не сводя взгляда с этого места. — Его сообщник закрыл нас здесь, — констатировал Грег бесцветно. — Тем хуже для него, верно? — спросил он все так же равнодушно, как будто ничто на свете уже не могло взволновать его. — Он сюда не сунется и наверняка сбежит, а мы просидим здесь — сколько? Сколько еще мы просидим здесь, в этом вонючем подвале, где все провоняло мертвечиной, я уже даже мыслей своих не слышу… — Он опустил лицо в ладони и тяжело задышал, а потом поднял голову и уткнулся в кулак, глядя на безжизненное тело на полу. — Я ведь всего лишь хотел раскрыть это дело, найти ее, хотя бы что-то. Почтить ее память, так это обычно говорят, эти долбанные родители жертв всегда хотят «сделать для них хоть что-то», — он повысил голос, срываясь на крик. — А лучше «ради них», да? Лучше звучит?! — он орал на истекающего кровью ублюдка, как будто тот мог услышать. — Она тоже хотела сделать для тебя «хоть что-то»! — не выдержав, Грег вскочил на ноги и принялся пинать бездыханное тело. — Хотела, чтобы ты любил ее, связалась… с таким… куском… дерьма, да?! И чем ты ей отплатил?! — Он вымещал на лежащем теле всю злость, копившуюся годами, но этого было недостаточно. Майкрофт молча смотрел на его истерику, дожидаясь, пока он успокоится и обессилено прислонится к трубе, но поимка преступника, казалось, только придала ему сил. — Она была беременна, Майкрофт, — наконец перестал он. — От этого ублюдка, понимаешь? Вот что она хотела мне сказать. Вот что я понял тогда, в машине. Это все крутилось у меня в голове, но я никак не мог собрать все вместе… Майкрофт почувствовал, как кровь сходит с лица. — Я хочу убить его, — сказал Лестрад отдышавшись. — А еще я хочу, чтобы эта сука ответила перед законом, хоть это и не исправит и не вернет их. Не позволяй мне убить его здесь голыми руками. В отчаянии, он пнул тело, словно в доказательство своих слов, и, то ли так совпало, то ли от этого слабого пинка, преступник очнулся и завозился, пытаясь скинуть с себя цепи. — Ким, — вдруг отчаянно позвал он. — Ким! Майкрофт и Грег переглянулись: Грег — с застывшей на лице недоумевающей улыбкой, Майкрофт — без лица вовсе. — Ким! — продолжал звать тот. И тут, словно отвечая на его мольбы, за дверью послышался едва различимый шум и звук, похожий то ли на скрип, то ли на скулеж. — Генри, — ответил плачущий женский голос. — Я… я здесь, Генри.