***
После этого Йеннифер ушла из корчмы. Она открыла дверь таверны, и дюжина глаз уставилась на нее. Мужчина подошел к ней, покачивая бровями, и она закатила глаза, сильно не в настроении. — Не надо, — предупредила она, и он отступил, когда она пошла к бару. Перед Геральтом, бедным одиноким увальнем, стояла куча пустых кружек. Он поднял взгляд на появившуюся Йеннифер, и уголки его рта опустились. — Достаточно пьян? — спросила она, скрестив руки на груди. — Не совсем, — вежливо ответил он и повернулся, махнув рукой корчмарю. Йеннифер бросила на бармена горящий взгляд, и тот, развернувшись на каблуках, зашагал в противоположном направлении. Геральт нахмурился еще сильнее, глядя на нее. — А это еще зачем? — хрипло спросил он. — Во-первых, — сказала она, — у нас нет на это денег. Геральт отвел взгляд. Она была права, и он это знал. — Хорошо, — сказал он, — а что во-вторых? Йеннифер треснула его по руке, и он вздрогнул. — Какого хрена, Йен? — спросил он, широко раскрыв глаза. — Какого хрена я тебе сделал? Она пристально посмотрела на него. — Выходи, — произнесла она, — сейчас же. Не дожидаясь ответа, Йеннифер повернулась, и ее длинные кудри хлестнули Геральта по лицу (вот и прекрасно, подумала она), когда она выходила из таверны.***
Геральт присоединился к ней через несколько секунд с отстранённым выражением на лице. Она знала этот взгляд — тот, который он использовал, когда чувствовал так много, что предпочел бы вообще ничего не чувствовать. Она прислонилась к стене таверны, скрестив руки на груди. — Ну и что? — грубо спросил он. Йеннифер провела языком по зубам. — Ты ведь сейчас не серьезно, правда? — она не стала дожидаться ответа. — Лютик приходит в себя после почти смертельного опыта, Геральт, и твоя реакция — порвать с ним? Он застыл, глядя в сторону. — Это не твое… — Клянусь богами, Геральт, — перебила она его, — если ты сейчас скажешь: «Это не твоё дело», я отрежу тебе твой бесполезный хрен. Геральт посмотрел на нее с едва заметным страхом в глазах. — Ты не понимаешь, — хрипло сказал он. — Ты когда-нибудь любила человека, Йен? — она не ответила, потому что они оба знали ответ. — Это самая ужасная вещь на свете. Любая гребаная простуда может убить его. — Я не дура, Геральт, — ответила она. — Я знаю, что люди слабы и их жизнь коротка, но что с того? Разве не это самое невероятное в них? Геральт пристально смотрел на нее, изучая ее лицо. — Ч-что? Йеннифер вздохнула и расправила плечи. — У Лютика будет короткая жизнь, он это знает, и он решил провести свои дни с тобой, потому что хочет этого. Он встает каждое утро и не боится жить, хотя знает, что одна мелочь, один неверный шаг может стать его концом. Он отвел взгляд. — Смело, — пробормотал он себе под нос. — Смело, — повторила она. — Может, он и слаб физически, но иногда мне кажется, что он самый сильный из нашей разношерстной компании. Геральт закрыл глаза и глубоко вздохнул. — Йен, я… — он открыл глаза. — Я знаю, что ты пытаешься сделать, но… я не могу, ясно? — он сделал шаг назад. — В любом случае, уже слишком поздно… Я сомневаюсь, что он когда-нибудь примет меня обратно после этого и будет совершенно прав. Йеннифер нахмурилась. — Геральт, не делай этого, — сказала она. — Ты еще пожалеешь об этом. Он колебался всего секунду, прежде чем развернуться и уйти. Йеннифер следила за его удаляющейся спиной, чувствуя на коже первые капли дождя. Поджав губы, она повернулась и умчалась прочь.***
Йеннифер вошла в комнату как раз в тот момент, когда Лютик пытался встать, еле держась на дрожащих ногах. Она бросилась к нему и обняла за плечи. — Что ты делаешь? — спросила она. — Тебе еще рано вставать. Он смущенно улыбнулся. — Ну, долг зовет, — сказал он с многозначительным взглядом, и она моргнула, прежде чем ее осенило. — О, — произнесла она. — Ладно, ладно, пошли. После того, как помогла с уборной, она помогла ему вернуться в комнату — правда, ну, видимо, решила сделать крюк. Лютик заметил это только тогда, когда она остановилась перед дверью, которая явно не вела в его комнату. — Йеннифер? — спросил он. — Что происходит? Она мило улыбнулась, что должно было послужить предупреждением, понял Лютик позже, когда она открыла дверь и втолкнула его внутрь. Лютик поморщился от боли и схватился за стену. — Йен… — начал он, но она захлопнула дверь перед его носом и заперла ее с помощью магии. Лютик моргнул. — Йеннифер? — крикнул он через дверь, стуча в нее. — Эй, что… — он услышал шорох из глубины комнаты и обернулся, наблюдая широко раскрытыми глазами, как Геральт выходит из-за изгиба стены; его желудок сжался. — Йеннифер! — повторил он громче. Геральт подошел ближе со странным выражением на лице. — Что происходит? Лютик застучал в дверь кулаком. — Спроси ее, — сказал он. — Мальчики, мальчики, — донесся из-за двери ее ясный, как день, голос. — Я, честно говоря, устала от вашей глупости. Итак, я заперла дверь — с помощью магии, Геральт, так что не дёргайся, — и открою ее только тогда, когда вы поговорите. Лютик крепко зажмурился. — Йеннифер, — произнёс он. — Пожалуйста. — Прости, Лютик, — ответила она, что самое худшее, искренне. — Я вернусь минут через тридцать. Начинайте уже говорить, если хотите отсюда выбраться. Лютик слушал, как она уходит: ее каблуки стучали по полу, пока постепенно не стихли.***
Лютик не открывал глаз. Он услышал, как Геральт вздохнул и снова ушел глубже в комнату. Это была жестокая шутка. Он ожидал большего от Йеннифер после того, как излил ей душу. Наконец, оттолкнувшись от двери, он открыл глаза и прошел дальше, заметив Геральта, развалившегося на кровати и чистящего свой меч, как будто тот и так уже не был безупречно чистым. Он решил, что ведьмак делает это для того, чтобы отвлечься. Лютик сделал шаг и поморщился от боли. — Лютик? — позвал Геральт, вставая и бросаясь к нему. Он положил руку на локоть Лютика и помог ему добраться до кровати. Бард осторожно сел и молча наблюдал, как Геральт вернулся на другую сторону кровати и поднял тряпку и меч. Он почистил его один, два, три раза. — Я знаю, что ты делаешь это только для того, чтобы не смотреть на меня, — сказал Лютик наконец. Рука Геральта остановилась. — Лютик, — грубо сказал он. — Мы не обязаны этого делать. — Разве? — быстро ответил он. — Ты же знаешь, какой упрямой может быть Йеннифер, она может держать нас здесь неделями и даже глазом не моргнуть, — и тут ему в голову пришла ещё одна мысль. — А где Цирилла? Геральт с виноватым видом ответил: — Я… Я не знаю. Вздохнув, Лютик отвернулся и уставился на пятно на одеяле. На мгновение задумался, не кровь ли это. Цвет похож. Он подумал, что, может быть, другого человека, очень похожего на него, тоже ранили и притащили в эту самую корчму. Он задался вопросом, выжил ли он. — Геральт… — Лютик… Оба замолчали. Лютик плотно сжал губы. — Говори первый. — Ты ведёшь себя, как будто я тебя ненавижу, — сказал ведьмак. Лютик фыркнул, но в его глазах не было веселья. Геральт нахмурился. — Я не знаю, Лютик, я… Лютик встал, едва не споткнувшись на дрожащих, слабых ногах. — Прекрати, — перебил он, чувствуя, как жгут его глаза слезы. — Я… Я не хочу этого слышать. Просто перестань. Боги, Геральт, неужели ты не понимаешь? Геральт уставился на него, не моргая. Лютик фыркнул, отводя взгляд. — Ты думаешь, что защищаешь меня? Помогаешь мне, делая это? — он чуть не рассмеялся над абсурдностью ситуации. — Ты делаешь прямо противоположное. Я хочу, чтобы ты знал… — он наконец собрался с духом и снова посмотрел на Геральта, нижняя губа его задрожала. — Я скорее умру, чем потеряю тебя. — Лютик, — тихо ответил Геральт. Он покачал головой. — Ты ведешь себя эгоистично, — продолжил он. — Я… Я думал, что это Йеннифер полна дерьма, но, видимо, это не так. Может быть, ты правда просто испугался и думаешь, что защитишь своё сердце, делая это. Тем самым отталкивая меня. Геральт встал, меч выпал у него из рук. — Я защищаю тебя, — сказал он, сурово глядя на него и сжимая кулаки. — Ничего хорошего из того, что ты останешься со мной, не выйдет, разве ты не понимаешь? Люди вокруг меня умирают, Лютик! Я не могу сидеть сложа руки и надеяться, что ты доживешь до того, чтобы стать исключением! — Ты не проклят, Геральт! — заорал бард в ответ. — Ты просто боишься, и это нормально… — Нет, не нормально! — рявкнул Геральт, и в комнате воцарилась тишина. Лютик уставился на него широко раскрытыми глазами. Геральт судорожно вздохнул и продолжил. — Я должен быть сильным. Я был… Был создан, чтобы быть сильным, непреклонным перед лицом опасности, но когда я рядом с тобой… Лютик, я не был таким слабым за всю свою жизнь. Лютик медленно кивнул. — Это не обязательно плохо, Геральт, — прошептал он. — В слабости кроется сила. — Нет, — хрипло ответил Геральт. — Не для меня. Неужели ты не понимаешь, Лютик? Я защищаю тебя. Ты думаешь о том, чего хочешь, а я думаю о том, что тебе нужно. Лютик вздрогнул. — Не надо, — произнес он ледяным тоном. — Ты не можешь решать, чего я хочу или в чем нуждаюсь, — ответил он, высоко подняв голову. — Я сам решаю, что мне нужно, а мне нужен ты, Геральт. Я уверен в этом больше, чем даже в своем пении, в своей игре. — Но почему? — спросил ведьмак, но Лютик видел, что его решимость слабеет. — Лютик… Он глубоко вздохнул и расправил плечи. Подумал о словах Йеннифер: «Сохрани это», произнесенных с полной уверенностью и знанием. Потому что она каким-то образом знала, что они понадобятся ему для этого момента. — Потому что, — перебил он, — я люблю тебя, Геральт из Ривии. Глаза Геральта расширились, кулаки медленно разжались. Он стоял, ошеломленный, не произнося ни слова. — Я… Я говорю это, не ожидая ответа, — тихо продолжил Лютик, обходя кровать, слегка прихрамывая. Геральт схватил его за руку, как только тот оказался рядом, поддерживая. Лютик пристально посмотрел в глаза Геральта — глаза человека, которого он любил. — Но ты должен знать, Геральт, что я чувствую. И… И именно поэтому я не отпущу тебя снова. Не без боя. Геральт сжал его руку. — Лютик, — сказал он наконец, переводя дыхание. — Я могу пострадать, — продолжил Лютик, — я могу умереть, но мне все равно. Я хочу быть рядом с тобой, всегда, пока ты будешь со мной, — он медленно протянул руку и обхватил ладонью лицо Геральта. — Если ты когда-нибудь захочешь… — он сглотнул, прочищая горло. — Если ты когда-нибудь захочешь уйти от меня, потому что решишь, что это уже не то, чего ты хочешь, я… Я не буду настаивать. Но этого… Этого не будет, Геральт. Я не позволю тебе сделать это с собой, с нами обоими, просто потому что ты боишься. Геральт наклонился к нему. — Лютик, — повторил он так, словно это было единственное, что он мог произнести. — Я люблю тебя, Геральт, — повторил он. — Я думаю, что влюбился в тебя в ту же секунду, как мы встретились, честно. Геральт долго молча смотрел на него сверху вниз. — Лютик, — снова сказал он, и тот улыбнулся, чуть открывая зубы. — Я что, сломал тебя? — легко спросил он, поглаживая большим пальцем его щеку. — Это не входило в мои намерения. Геральт повернул голову и уткнулся носом в ладонь Лютика. — Нет, — ответил Геральт, закрывая глаза. Он глубоко вздохнул и открыл их, целуя ладонь Лютика, его запястье, каждый кончик каждого пальца. Лютик задержал дыхание, наблюдая. — Лютик, я… Я не так уж часто это говорил, — признался он. — Я и раньше влюблялся, ты же знаешь, но эти слова… Не помню, чтобы часто произносил их вслух. Лютик кивнул, облизывая губы. — Ты и не должен, — заверил он его. — Я знаю, Геральт, даже без слов. — Я… рад, — медленно проговорил Геральт. — Но… — он посмотрел на Лютика, держа его за руку, улыбнулся, тихо и искренне. — Я тоже люблю тебя, Лютик. У Лютика екнуло сердце. Бард улыбнулся, едва замечая слезы, струящиеся по его лицу, пока Геральт не вытер их с обеспокоенным выражением в глазах. — Я тебя расстроил? — спросил он, и Лютик засмеялся и тут же всхлипнул, бросаясь вперёд и утыкаясь лицом в плечо Геральта. Ведьмак медленно положил руку ему на спину, поглаживая. — Лютик? — позвал он. — Ты меня беспокоишь. Лютик громко фыркнул. — Я… Мне не грустно, дурачок. Я… Я чертовски счастлив. — О, — выдохнул Геральт, его рука на секунду задержалась на спине Лютика, прежде чем продолжить движение. — Хорошо, — сказал он немного хрипло, прочищая горло. — Тогда… хорошо. Лютик отстранился и посмотрел на него сквозь слезы. — Геральт, — произнёс он. — С нами все будет в порядке, правда? Геральт наклонился вперед, прижимая их лбы друг к другу. — Да. Думаю, да, — подтвердил он. — Надеюсь, что так, — добавил он после паузы, и Лютик наконец увидел его таким, каким он был: просто человеком, был он человеком на самом деле или нет.