Отчуждённые

14 июля. 2017 год       На улице стояло невыносимое пекло, асфальт, казалось, плавился под напором обжигающих солнечных лучей, и утренняя суета жителей города, изрядно вымотанных нестерпимой погодой, лишь усиливала жару; машины выстраивались в длинные полосы, раздавались недовольные переклички опаздывающих водителей и автомобильные сигналы, на тротуарах быстрым потоком неслись промокшие насквозь пешеходы. С завистью прохожие смотрели на расслабленных подростков в забегаловках и барах, наслаждающихся освежающими коктейлями и слабоалкогольными напитками, на плескавшихся в ещё прохладных водах залива туристов. Окунуться в морской воде, прополоскать сорванное криками горло свежевыжатым соком, поработать на дому в спокойствии, вдали от городского балагана — предел мечтаний Хартфилии. Однако вместо подобной лепоты её с нетерпением ждали бьющие по нервам визги коллег, душный офис и заваленный разносортными новостями рабочий стол.       Девушка небрежно кинула клатч на кресло, повесила туда же надетый по глупости приталенный пиджак и с истерической улыбкой оценила беспорядок на своём месте. Ночь выдалась бессонной: до пяти утра Люси выполняла работу, которую поручили её другу, Лео, потому что он пример абсолютной бездарности и разгильдяйства. И как его взяли работать на федеральный канал? Это, наверное, оставалось загадкой даже для директора. Хартфилию устраивала должность редактора блока новостей, хотя при собеседовании ей предлагали вакансии полегче. Высокооплачиваемая работа приносила удовольствие, в будущем Люси планировала уйти в журналистику, а под старость и вовсе выпустить парочку авторских романов — она в совершенстве владела несколькими языками и родным словом. Врождённый талант. Но последние два месяца перед ней настойчиво маячила проблема в виде несносного напарника, если к тому же не принимать в расчёт отсутствие отпуска и наличие адской июльской жары.       — Лаки, это что? — раздражённая блондинка пальцем указала на ворох статей. Девушка за соседним столом отвлеклась от монитора компьютера, демонстративно поправила очки на переносице и пожала плечами:       — Работа. Через… — перевела взгляд на наручные часы, — полтора часа прямой эфир. Лео притащил минут за тридцать до твоего прихода.       — Он рехнулся? — взвизгнула Люси, попутно подтягивая тонкую бретельку белой гипюровой блузки. Рот раскрылся в немом возмущении. — Я опоздала только из-за него! Пока он дрых с очередной подружкой, я выполняла поручение, которое дали, между прочим, ему! — достала флешку из клатча.       — Это Лео, ты ещё не привыкла? Не понимаю, какого он вообще здесь забыл. Федеральный канал! — после чего Лаки вновь заинтересованно уткнулась в мерцающий экран.       Люси выругалась и принялась по памяти набирать номер напарника. Ответил Лео, конечно, с пятого раза, причём весьма довольным голосом; выяснилось, что он мирно прохлаждался в лофтовой зоне отдыха для сотрудников, неспешно уплетал чизкейк с холодным зелёным чаем, и если судить по занятой телефонной линии, то параллельно с кем-то болтал. Хартфилия ни капли не удивилась, когда её вежливо отшили, поэтому не пожалела сил, чтобы спуститься с тринадцатого на пятый этаж, устроить парню разнос прямо при коллегах и за локоть грубо потащить к своему рабочему месту.       — Эфир через полтора часа, — слащаво пропела девушка, пока Лео в недоумении перебирал сваленные в неразборчивую кучу листы. — Подготовь блок новостей. Я даже поесть не успела, поэтому отлучусь на часик-другой. Не справишься — твои проблемы. Я всю ночь отработала за тебя.       Лаки предпочитала не вмешиваться в разборки друзей, но, когда Люси невозмутимо схватила смартфон с банковской картой и направилась в холл, оставив бедного парня на растерзание начальству, Олиетта сорвалась с кресла и последовала за раздражённой блондинкой, шедшей достаточно быстро для своего прикида — каблуков и прямой замшевой юбки. Лаки остановила раздражённую девушку у самого лифта.       — Тебе же достанется! Там серьёзные новости, Лео слишком глупый, — принялась тараторить Лаки.       — Я скажу шефу, что пахала в ночную смену, поэтому утренний блок отдали этому полудурку, — огрызнулась Хартфилия и нахмурилась. — А что за серьёзные новости?       — Опять взрывы, — Олиетта наклонилась ближе к собеседнице, недоверчиво косясь на проходивших мимо сотрудников, — на этот раз бизнес-центр. Выживших нет. Со стороны нападавших ни одного трупа. Никаких следов. Ты уверена, что Лео справится? Подобными вестями ты обычно занимаешься, — уточнила напоследок.       Люси удручённо вздохнула. Да, действительно, на протяжении полугода, пока некая преступная организация творила беспредел на территории страны, а власти бездействовали, не имея возможности дать отпор неизвестным, она в числе многих распространяла эту информацию. Строчила блок за блоком, который потом отчитывали в эфире ведущие, сея панику среди населения. Девушка даже увлеклась данным делом: пыталась анализировать, искать зацепки, но значком офицера она не располагала, поэтому сведения у неё были ровно те же, что и у тысячи других людей. Однако за эти шесть месяцев Люси пришла к одному выводу: это не террористы, ведь никаких требований преступники не выдвигали, не связывали свои нападения с политической нестабильностью, не шумели среди СМИ. На этом всё. Кто такие — одному чёрту известно.       — Хорошо, Лаки, я попытаюсь быстрее, — заверила коллегу Хартфилия.       Редактор второпях покинула офис и уединилась в ближайшем кафе, потому что блистать перед сотрудниками там, где она десять минут назад облаяла Лео, совершенно не хотелось — осуждающих перешёптываний не избежать. Сэндвичи и сок утолили её жажду голода, с собой девушка прихватила выпечку, будучи уверенной, что перерыв на обед после провального эфира ей не светит, и направилась в застеклённую высотку. Дурное предчувствие тугим ноющим комком скручивалось внизу живота, и Люси сомневалась, что причина кроется в ленивом напарнике. В лёгком помутнении девушка преодолела пешеходный переход, запрокидывая голову и щурясь под палящим летним солнцем; народу на улице поубавилось, гул автомобилей стал еле различимым. Разница между ураганной суетой и умиротворением всего в полчаса, как затишье перед бурей.       — Ваш пропуск, — дорогу в холле ей преградил высокий мускулистый охранник в форме.       — Нормальный? Я здесь три года работаю, — девушка скривилась и попыталась обойти непробиваемого исполина, на что мужчина сделал угрожающий шаг вперёд.       — Не надо, Люси. Я действую согласно протоколу. Попроси кого-нибудь вынести пропуск — телефон, вижу, при тебе.       Спорить и драться бесполезно. С фырканьем блондинка разблокировала смартфон, стала судорожно выискивать номер Олиетты, но как только собралась нажать на вызов, увидела на верхней панели значок, говоривший об отсутствии связи. Как такое возможно? В центре города, в офисе федерального телеканала? «Глюк, возможно», — Люси, шумно втягивая свежий из-за работы кондиционеров воздух, терпеливо семь раз подряд выслушала противные гудки завершения вызова. В ту же минуту над головой раздался треск встроенных в потолок светильников, и немногочисленные сотрудники в холле разом обратили внимание на мигание холодного света.       — Посмотри, связь пропала… — залепетала Люси, протягивая охраннику гаджет в качестве доказательства, как ощутила тяжёлую, вероятно, мужскую руку на оголённом плече, отчего тихо дёрнулась.       — Не мучайте беднягу, — хрипло произнёс парень в чёрной кожанке. — Она может пройти по моему пропуску? Удостоверение помощника шерифа сойдёт? — самонадеянно ухмыльнулся, распахнув перед мужчиной документ в жёсткой корке.       — Да, вполне, — замешкался охранник и пропустил молодых людей.       Они отошли на несколько метров от поста охраны, после чего взволнованная девушка вымученно улыбнулась своему спасителю:       — Спасибо, вы сберегли остатки моих нервных окончаний, — сдавленно посмеялась.       — Пустяки, — незнакомец бережно взял ладонь Хартфилии, слегка нагнулся, и… Люси померещилось? На бедре в кобуре пистолет! Конечно, он представился помощником шерифа, но куртка в плюс тридцать и огнестрельное оружие доверие ей не внушали. Она, сконфуженно скрестив руки под грудью, недоверчиво покосилась на новоиспечённого знакомого. — Нам по пути, так?       — Смотря куда вам надо, — сбивчиво ответила блондинка, пытаясь унять дрожь в коленях. Манеры парня казались ей безупречным прикрытием, но никак не особенностями воспитания.       — К твоему начальнику, — хмыкнул.       В лифте они оказались вдвоём, и тревога Хартфилии начала стремительно возрастать, потому что в замкнутом пространстве всё внимание парень уделял исключительно ей: Хартфилия лопатками чувствовала на себе изучающий взгляд. Она растерянно покосилась на подсвеченную красным кнопку своего этажа — тринадцать — и в голове промелькнула шальная идея. Ничем приятным затея обернуться не могла, но адреналин в крови шарашил настолько сильно, что собственная судьба или, по крайней мере, имидж её не тревожили.       — Вы бывали у директора канала ранее? — исподтишка спросила Люси, когда они преодолевали седьмой этаж.       — Да, милая, — последовал незамедлительный ответ от незнакомца.       — Тогда нажмите на двадцать пятый, — рвано сказала девушка, — я забыла.       — Без проблем.       На самом деле, проблема была, причём весомая — здание состояло всего из двадцати этажей. Парень со злостью рыкнул, когда понял, что его самым глупым образом надурили, и с нескрываемым оскалом повернулся к сотруднице офиса, вжавшейся в угол кабины. Мелкая дрожь превратилась в лихорадочную; Хартфилия до красных полос от острых краёв сжала в ладони банковскую карту, которой надеялась держать оборону. Становилось смешно от своей наивности. Пластиковая карта не чета заряженному пистолету, а девушка не сомневалась: незнакомец явно не для антуража кобуру надел.       Двери открылись на одиннадцатом этаже — кто-то из работников перехватил лифт.       Люси не собиралась ждать окончания представления, потому сразу же, как увидела застеленный мягким солнечным светом коридор, рванула прочь, оттолкнув удивлённых коллег. Животные инстинкты подавили все здравые доводы и предрассудки, страх сковал разум и оставил лишь первородную способность к бегу, быстрому и рьяному. Внутри всё сворачивалось от дикого испуга, в спутанных мыслях застыли тяжёлые шаги за спиной; Хартфилия судорожно взревела, чутьём ощущая, как преступник неумолимо приближается к ней, своей жертве. Девушка на бегу стащила каблуки и отбросила их в сторону, даже не посмотрев, куда именно, теперь уже босыми ступнями перебирая по пепельному ламинату. Ошарашенные происходящим, встревоженные сотрудники оторвались от документации и мониторов, отовсюду раздавались возмущённые возгласы, смешавшиеся в единый неразборчивый клубок людских речей, но Люси слышала лишь шум крови в висках, мощным потоком пульсирующей по сонной артерии, и свои надрывные беспорядочные всхлипы. Внутри что-то насмешливо защекотало, когда парень грубым рывком за запястье притянул её к себе и заставил сесть на колени.       — Набегалась? — его тяжёлое дыхание окончательно сносило крышу. — Не рыпайся.       Кровь застыла в венах. Преступник заломил худые руки за спину, вырвав сиплый вскрик из лихорадочно вздымающейся груди Люси, и приложил к виску ствол пистолета. Влага ручьём текла из стеклянных глаз, сама девушка безмолвно тряслась, бесцельно устремив взгляд в серую стену, покрытую декоративной крошкой. Вывернутые руки нещадно ломило, как и щиколотки, припухшие после внезапной нагрузки. Люди замерли в ужасе — лишние движения и слова однозначно ни к чему.       — Кто вы такой? — подал сбоку голос мужчина средних лет.       Ответом послужил выстрел в голову.       Гортанные вопли волной прошлись по обширному помещению, работники, поддавшись зверскому ужасу, суетливо поспешили к выходу, на что парень вслепую выстрелил в пёструю толпу; несколько человек замертво упали, а остальные, трусливо вжавшись в стены и рабочие столы, принялись обескураженно зажимать рты ладонями, подавляя рвущиеся вскрики. Воцарилась гнетущая тишина. Преступник с отвращением посмотрел на залитый вязкой кровью паркет.       — Связь не работает, дура, — ядовито выплюнул он, и следующая пуля пришлась в шею телеведущей (заскочившей в этот отдел за своим текстом), которая, пряча в ладони у бедра смартфон и слабо перебирая пальцами, пыталась вызвать полицию, насколько правильно для своего состояния поняла Хартфилия.       — Ублюдок, — прошипела блондинка, покорно опустив голову и стиснув челюсти.       — Можно просто Нацу. Смотри, — прорычал парень и натянул светлые волосы на кулак, отчего редактор взвизгнула.       Металлический запах стремительно разнёсся внутри помещения, тёмная бордовая жидкость сочилась из остывающих тел, ещё содрогающихся в конвульсиях. Люси пришлось сдерживать рвотные позывы, она в исступлении замотала головой, чувствуя, как сдавливает скулы, но мучитель не позволил. Недовольство на лице убийцы сменилось удовлетворением, когда с этажей выше раздались выстрелы. Люди встрепенулись: возможно, подоспела помощь? Однако улыбка Нацу говорила об обратном, не самом лучшем исходе событий для работников телеканала. Вслед за выстрелами прогремели мощные взрывы, от ударной волны которых вмиг полопались панорамные стёкла.       Паника с новой силой охватила толпу, но парня это более не волновало. Следовало поскорее убраться отсюда — быть похороненным под обломками высотки не особо хотелось — но не одному. Кинули дымовую шашку; это значило, что его отряды уже вовсю принялись за качественную зачистку здания. Нацу убрал пистолет в кобуру, зажал рукавом куртки дыхательные пути, однако секундным замешательством убийцы тут же воспользовалась Хартфилия, вырвавшись из его мёртвой хватки.       — Лаки… Лео… — просипела девушка, на ватных ногах следуя к лестничному пролёту. Их разделяло всего два этажа.       — Стой, дура!       Стеклянные осколки, хаотично разбросанные по паркету вперемешку с промокшими от крови листами, впивались в стопы, оставляя после себя тянущее жжение, пыльная гарь сбивала и без того сорванное дыхание. Воздушная блузка порвалась в области рёбер, когда Люси в бессилии упала на ступенях, а ладони покрылись сеткой сочащихся царапин. Хартфилия, содрав глотку в немощном крике, привстала и продолжила, пошатываясь, идти. Всего один пролёт. Огонь с треском неистово пылал на тринадцатом ярусе — а выше него остались только голые металлические конструкции — семь этажей срезало, как ножом. Девушка неосознанно брела среди пылающего пожара, глотала душащие её слёзы, непонимающе шептала имена, ставшие родными за три года совместной работы. Куда подевались близкие люди? Как мог кануть в небытие их сплочённый, дружный коллектив? Взрывы оглушали, звоном отдаваясь на задворках сознания. Ни живой души.       — Не всех прикончили? — лязгающий мужской голос прозвучал за спиной, затем последовал выстрел. Очередной. И в этот раз на курок нажал не Нацу.       Резкая боль молниеносно пронзила левое плечо, и Люси, остервенело заверещав, безвольной куклой упала на почерневший от пламени и человеческой крови пол. Лишь один вопрос набатом бил по трещавшей черепной коробке: почему вся размеренная жизнь пошла под откос за считанные минуты? Разум утекал, словно крупицы сухого песка сквозь пальцы, а вместе с этим улетучивался страх перед смертью; силы для сопротивления закончились. Девушка напоследок почувствовала, как за простреленную руку её куда-то небрежно волокут, будто обычное мясо, через весь хаос, устроенный по милости преступников. А дальше — темнота.