Коротко о КолдФлэше

Вообще Леонарду не свойственно самопожертвование, если только дело не касается Барри. Когда этот парень стал необычайно важен, было сложно сказать, Лен попросту упустил это, вовремя не придав значения. Однако когда Барри в очередной раз вляпался в неприятности, при этом даже не осознав, что находится буквально на волоске от смерти, Леонард, не раздумывая, бросился его спасать. Он не думал о последствиях, да Господи, он даже не знал, выживет ли он сам, но одно он знал точно: умрет Барри и вместе с ним умрет единственная надежда на светлое будущее этого чертового, прогнившего мира. Пусть Леонард и эгоист, но не настолько же. К его огромному удивлению те ублюдки, что охотились на Флэша, не убили его, зато заперли в каком-то подвале и иногда, когда им хотелось поразвлечься, о нем вспоминали и разминали на нем кулаки и проверяли на прочность обувь. Он не знал, сколько дней был заперт, возможно, неделю, если предположить что кормили его раз в сутки. Он пытался выбраться в первые дни, вот только сложно прорываться через вооруженную охрану с перебитыми ребрами. И все же он не был бы собой, если бы оставил попытки, поэтому однажды оказался в самых настоящих кандалах, прикованный к потолочной балке. В момент когда это произошло, он окончательно утратил волю к спасению. Флэш появился неожиданно, выбив дверь камеры и замерев на пороге с выражением крайнего ужаса на лице. И пусть он быстро взял себя в руки, попытавшись изобразить хоть какое-то подобие улыбки, Леонард все равно знал, как тому мучительно видеть своего бывшего врага в таком жалком состоянии, и все же он чувствовал облегчение и даже радость от его появления. — Лен… — трясущимся голосом позвал герой, но явно не хотел слышать ничего в ответ, потому что вмиг оказался рядом и со всей осторожностью освободил Леонарда от цепей. Пусть за все эти дни в заточении Лен сильно исхудал, все же он имел приличный вес, чтобы с такой легкостью его подхватили на руки и словно принцессу вынесли из темницы. Казалось бы, Леонард уже давно утратил умение удивляться, но то, что он увидел за пределами камеры, заставило его содрогнуться. Похоже, здесь была бойня. Нет, это не значит, что повсюду валялись трупы и оторванные части тел, однако крови было так много, что думать, будто кто-то мог выжить, казалось неразумным. Едва покинув страшное здание, Флэш, прижав свою ношу покрепче, рванул в спидфорс, и в следующее мгновение Леонард уже лежал на кровати незнакомой ему спальни. — Лежи, не вставай, — предупредил Барри, когда Лену уже надоело лежать, и он попытался подняться. Предупреждение было излишним, потому что едва стоило напрячь мышцы, как резкая боль пронзила каждую часть тела. Боже, да на нем хоть где-то оставался невредимый участок? — Где мы? — прохрипел он и закашлялся, в горле уже много часов было сухо. Барри услужливо поднес к его рту стакан с водой. — У меня дома. Позволишь обработать твои раны? Похоже, способность удивляться и правда вернулась к Леонарду, потому что он смог только кивнуть в ответ, хотя прежде наверняка бы огрызнулся и рассмеялся. — С чего такая забота? Почему ты это делаешь для меня? — все-таки спросил он. Барри замер, пытаясь снять с него то, что когда-то являлось одеждой, затем внимательно посмотрел ему в глаза и продолжил. — Ты серьезно об этом спрашиваешь? После того что ты́ сделал для меня?! — А что я сделал? — Леонарду было сложно признать свой акт самопожертвования. — Просто был недостаточно осмотрит… — Прекрати! — прервал Барри, при этом его голос прозвучал зло и отчаянно. — Просто не говори так. Я знаю… Знаю, что ты спас меня. И я… Я… Спасибо, Лен. Барри заплакал, спрятав лицо в ладонях, и это было так горько, почти навзрыд, что в груди Леонарда все болезненно сжалось, и это было вовсе не от побоев. Он потянулся и неловко погладил парня по волосам. — Я в порядке, — только и сказал он, пусть это и было совсем не так. Барри сделал вид, что поверил, хотя еще некоторое время не мог перестать плакать. Но взяв себя в руки, он продолжил ухаживать за Леном. Разумеется, видеть все свои раны Леонард не мог, однако заметив плохо скрытые страх и боль на лице парня, догадался, что все не очень хорошо. Хуже всего выглядели запястья, почти до мяса стертые кандалами, до них Барри долго боялся дотронуться, оставив напоследок. — Это все из-за меня, прости, — прошептал он, после того как закончил обрабатывать последнюю рану. В порыве чувств он нагнулся и легко поцеловал запястье прямо над бинтом, потом то же самое повторил со второй рукой. — Прости. В груди Леонарда снова защемило. Этот парень выворачивал его наизнанку. Наверное, те чувства, что он испытывал, нормальные люди назвали бы любовью, и Лен не знал, так ли это наверняка, но искренне хотел в это верить. — Тебе не за что извиняться. Это было моим обдуманным решением. Будь я хоть трижды подонком, но не мог позволить, чтобы ты пострадал. Можешь считать это проявлением моего эгоизма, — слабо усмехнулся он. Он видел, что Барри хочет возмутиться, но не позволил. — Я готов умереть за тебя, если потребуется. Барри вздрогнул, услышав это. Лен и сам замер, такого от себя он точно не ожидал, однако полностью понимал, что сказал чистую правду. Видимо это действительно была любовь. Барри долго молчал, внимательно разглядывая Леонарда, проходя взглядом по каждой ране, каждому синяку и ссадине, и, наконец, произнес: — Умереть за меня легко, Леонард. На самом деле это не требует особого героизма. Ты лучше попробуй жить ради меня, это гораздо тяжелее.