***
Зачем он торопится? Неужели не знает, что услышит в ответ? Неужели ему так не терпелось? Сутки пролетели очень быстро, слуги уже унесли ужин, оставив только полупустой кувшин вина и пару свечей. Полумрак, но света хватало от камина, а остальное — страшное расточительство в летнее время. — Ты втянул в это Моргану? — Утер перевел на сына взгляд, полный раздражения. — Она сама заступилась за них. Моргана сама просила приюта для гостей, считала их подругами, ты из-за прихоти лишаешь её общества других леди. — Моргана уже жалеет о том, что обманулась. Она тоже считает поведение леди Маргарет странным, они давно перестали общаться. Я не хочу обвинять кого-либо, просто послушай… — Артур. — Руки Утера упираются в стол, он чувствует, как на краю вздрагивает бокал с вином. — Я слушал тебя всё это время. За те месяцы, что леди провели в Камелоте, они не сделали ничего подозрительного. Думаешь, я не наблюдал? Думаешь, только ты можешь видеть правду или выдавать за неё слухи, что Яков разносит по замку? Ты принц, а не слуга, чтобы собирать небылицы и высказывать их мне. Веди себя подобающе! Последний раз Артур был в спальне отца несколько лет назад, когда просил закрыть глаза на какую-то резко высказанную Морганой фразу. Он уже не помнил, в чём именно заключался конфликт, но хорошо помнил, как выглядела комната. Сейчас тут ничего не изменилось и на дюйм. Разве что, кажется, холоднее под покровом спустившихся сумерек. Темнеть уже начало раньше. Артур замер, ему требовалась секунда, не более того. Просто чтобы проглотить услышанное замечание, но оно упрямо вставало комом, перекрывало кислород. Утер схватился за бокал и отвернулся. Не обращая внимания ни на открытую дверь, ни на шуршание в коридоре, Артур вдруг сделал шаг навстречу к королю и заговорил куда более серьёзно. — Хорошо, отец, я собираю сплетни. Да. А как ещё мне узнать, что у меня вот-вот появится мачеха? — Он выдерживает ещё одну паузу, рука короля замирает в воздухе. — Только прежде, чем сделать леди Алису королевой, подними забрало и убедись, что она не околдовала тебя. — Замолчи и выметайся. — Утер обернулся медленно, внутри принца всё оцепенело на несколько секунд от его вида, он чуть поджал губы. Не надо было ему этого говорить. Поставив пустой бокал на стол, король чуть наклонился вперёд. Артур сделал шаг назад, сжал и разжал кулаки, в нём бились обида и чувство беспомощности. Он знал, что следует за этим тоном, он не верил, что отец может говорить с ним… так. Он ни на что не может повлиять. Собрав последнюю волю, он развернулся и ушел, стараясь сделать это более нагло, попутно отпихнув стоящего в коридоре Якова. От резкого толчка и без того шокированный парень сжался, словно желая свернутся калачиком как ёж. Он бросил осторожный взгляд на всё ещё открытую дверь королевской спальни, на рыцаря в красном плаще прямо напротив, потом ещё на двух в конце коридора. Они тоже слышали. Ему нужно переступить этот порог, ему нужно попытаться себя оправдать, ему нужно рассказать об Алисе и драконе. Это куда важнее, чем его страхи. — Ваше Величество. — Яков постучался в открытую дверь и зашел, как делал это всегда. Он и ни граммом не демонстрировал беспокойства, что съедало его секунду назад. Убрав руки за спину, он сцепил пальцы. — Мне нужно сказать вам. — Ты. — Отойдя от стола, Утер подошел ближе к слуге, и Якову начало казаться, что под ногами угли а в руках расплавленный воск. — Столько лет крутился змеем у меня под ногами. Слушал, а потом растрёпывал каждому, кому придётся. — Пустой бокал, брошенный королём куда-то в сторону, громко ударился об пол, а потом укатился под кровать. Яков старался не поднимать плечи, но ему это явно удавалось плохо. — Я закрывал глаза, разрешал болтать, пока ты не потерял разум окончательно. — Ваше… — Воздух перехватило. Резкий удар затылка о что-то деревянное спровоцировал яркую вспышку, которую Яков видел, даже зажмурив глаза. Под ногами пропал пол, он не знал, как Утер его держит, но прекрасно чувствовал его дыхание над своим ухом. — Кто дал тебе право порочить меня и Алису, — в процеженной сквозь зубы фразе не было и намёка на вопрос. Чувствуя, как хватка немного слабеет, Яков попытался безуспешно нащупать каменную кладку пола. — Я видел, — прочти шепча, проговорил парень, встретившись с глазами короля. Он видел собственное отражение в его зрачках, хватаясь за руку Утера в надежде вздохнуть глубже — Я спускался… дракон. Я ви… — Воздуха не хватало. Обратно в чувство Якова привел ещё более жесткий удар об пол. Боль стрелой пронеслась от висков и локтя к коленям. Закашлявшись, он уперся лбом в холодный камень. В ушах звенело, казалось, он был где-то в воде, без дна и края. Стражник у двери рывком поставил Якова на ноги и тот завалился на него, как обморочная дева, а потом, всё же устояв, обернулся на двери спальни. — Сукин сын. — Утер перевел взгляд на стражу, уже подоспевшую от конца коридора сюда, в гущу событий. — Закройте его где-нибудь, за интерес, проявленный к магии и оскорбление короны. Выслушав короля, Яков сжал губы, это чистая… неправда. Он не проявлял интерес, он не оскорблял короля. Ни одним словом, как считал сам. Дверь захлопнулась с грохотом, вслед за стаканом полетел пустой кувшин, раздался глухой звук удара кулаков о столешницу. Что он сделал не так? В какой момент его слово, его авторитет перестали значить хоть что-то для сына и слуг? Разве он может быть королём, если каждый второй будет открывать рот и спорить с ним. Утер боялся, страшно боялся, что Артур окажется прав. Он помнил случаи, когда сын тыкал его носом в ошибки, которые потом оказывались действительно критичны. Если Грегори вернётся и скажет, что всё это наглая ложь, он разочаруется не в окружении, а в себе. На нетвёрдых ногах Утер вышел, мысленно радуясь, что в темноте ночи его никто не увидит. Ноги сами понесли его к выходу, ему хотелось на улицу, оказаться под порывами прохладных ветров уходящего лета. Ему нужно будет пережить залитую водами осень и ледяную зиму. Может быть, эти снега заберут его уже? Сколько он может тешить себя надеждой на весну? Тогда стоило оставить плащ в комнатах. Перед глазами мелькнул тусклый свет единственного факела и возвышающийся силуэт каменного грифона. И её. Утер думал, что ему кажется, и лишь подойдя ближе, он убедился, что не сошел с ума. Алиса сидела на шее у каменной статуи, держать руками за выступающие крылья и, закрыв глаза, подставляла лицо льющемуся с неба серебру. У её колен, на хребте птицы, лежала книжечка, которую Утер даже не думал замечать, как и лёгкой дрожи во всём её теле. Его взгляд прикован к дорожке лунного света на блестящих волосах, на изогнутом крае её белоснежной ночной рубашки. Обернувшись на плавные шаги, Алиса сначала вздрогнула, даже в темноте было видно, как блестели её глаза, но потом расслабилась. Видимо, обстоятельства нашли её сами. Развернувшись и смахнув волосы на одну сторону, она начала медленно спускаться, надеясь скатиться по спине птицы на пол, но тут же почувствовала, как её талию обхватили руки Утера. Ткань ночной рубашки скомкалась под его пальцами. Вздохнув, он осторожно поставил её на пол. Босые ноги смотрелись так забавно на каменной кладке. Король держал Алису на руках всего несколько мгновений, которые запомнит навсегда. Она не стеснялась его, не боялась, как не боятся близкого родственника. Может Алиса и вправду могла быть его дочерью. Цвет её глаз как у Игрейны, волосы как у Артура, манеры как у Морганы. Она — ребёнок! Во многом, душой и помыслом. В голове скользнула шальная мысль, они здесь одни, Алиса буквально в его руках. Никто не увидит и не придёт, однако через мгновение Алиса улыбнулась. В полутьме, в холодном лунном свете, щёки и губы словно заблестели легким светом, и Утер лишился хлынувшей на него похоти. Выдохнув ещё раз, теперь тяжелее, он опустил голову и отпустил Алису. Он чувствовал себя старым и уставшим рядом с цветущим прекрасным цветком. И чувство это не давало ему спать и здраво мыслить уже несколько дней. Алиса, вспомнив о принятом ею решении, увидела в простом жесте короля возможность. Сглотнув, она положила свой скетчбук у лап грифона и взяла Утера за руку. — Позвольте пройтись с вами, Ваше Величество, — шептала она и сама не понимала, откуда в ней эта хитрость, а вот взгляд короля светлел, и они одновременно свернули обратно в коридор. Алиса шла робко, но не медля и не сбиваясь, поглядывая на своего спутника молча. Утер даже не сразу уловил, куда она его ведёт, пока сам не толкнул дверь. Тогда он отпустил её прохладную руку, подмечая, что впервые видит Алису в стенах своей спальни. Она смело отошла вглубь комнаты, тут почти не было горящих свечей, она как тень, как ангел, который был послан ему с Небес ради успокоения души. Он так желал этого мгновения и так стыдился собственных фантазий, недостойных его седин. Утер уже не верил в то, что когда-то желал её физически, что мог представлять её рядом с собой за дверями королевской спальни. Она — создание небесное, нежнее Морганы или Игрейны, чище и светлее любой женщины в королевстве. Теперь он никогда не сможет посмотреть на неё прежним взглядом. Допустить подобную мысль. Теперь он укроет её своей заботой, как делал раньше. Как крыло золотого дракона накрывает весь Камелот. Пальцы Алисы давно заледенели от волнения, а всё нутро содрогнулось от перемен эмоций, мест и ощущений. Она не может, чувствовала, что вот-вот заплачет или закричит. Но всё же заставила себя сесть в изголовье крови, поджав ноги. Она лишь хотела поговорить, сказать, что готова ответить взаимностью, и уйти. Позволять королю слишком много она не будет и сейчас, и даже после свадьбы, если она состоится. Перед смертью не надышишься, но она постарается надышаться. Постарается сделать всё быстро. Ради спокойствия и имитации безопасности, она взяла большую подушку и опустила себе на колени, закрывая большую часть своего тела. Помедлив мгновение, Утер сел на самый край и морально Алисе стало легче, между ними достаточно большое расстояние. Она закусила нижнюю губу и почти истерично улыбнулась. С чего начать разговор? С погоды? Не правда ли, сегодня красивая ночь? Честно признаться, рада, что она наступила, потому что день да и вечер были дерьмовыми. Чёрт. Как же хорошо, что они сидят в полумраке. — Ты дрожишь, — голос короля показался ломким и глухим. Как нельзя подходящим для места и ситуации. — Вероятно, босиком ходить не очень удобно. Утер поднялся. Алиса инстинктивно выпрямилась, набирая воздуха в лёгкие и готовясь последовать за мужчиной. Она мелко затряслась, когда король откинул покрывало. Однако подобрав края одеяла, он накинул его на плечи девушке. Укутав её как можно плотнее, он всего на пару секунд задержал свои ладони на её плечах. Сердце громко стучало в груди и казалось, что оба его слышат. Утер сглотнул накопившуюся слюну и, почти невесомо погладив предплечья Алисы, опустил свои руки. Поддавшись порыву, девушка вдруг накрыла кисти короля своими, не обнаружив на них перчаток. Когда он успел их снять? — День был не очень хорошим, — совсем не впопад прошептала Алиса, во все глаза рассматривая лицо короля. В этот самый момент она пожалела, что света в покоях было преступно мало. Возможно, будь лучше разожжён камин, она так не тянула с неизбежным. А во тьме можно многое позволить, что не видит день. — Хорошо, что он прошёл, — так же тихо продолжил Утер, подбирая вторую руку и аккуратно растирая их. Тёплые шершавые руки короля полностью скрыли её, уделяя внимание каждому пальцу. — Да. Молчание полностью заполнило комнату своей густотой, не давая возможности даже попытаться шевельнутся, чтобы прервать единение. Свечи тихо догорали, плача воском на стол и камень. — Расскажите, что Ваше Ве… Тебя беспокоит? Утер почти замер с того, как Алиса сблизилась с ним. Это так… Боже, дай ему сил не пасть, когда он принял решение. Не искушай так трепетно и больно. Не вселяй ложных надежд. Утер склонился к их сплетённым пальцам и согрел своим дыханием, мысленно борясь с самим собой. Тепло разлилось по его телу. Неуловимо пахло виноградом. — Не хочу сейчас это вспоминать. Нет, только не сейчас. Слишком ему хорошо, чтобы портить эту ночь воспоминаниями дня. Пусть он подастся очарованию, хоть каплей. Когда никто не видит, когда он сможет отпустить себя. Не быть всегда королём и лишь на эту ночь, на это самое мгновенье просто быть собой. Расслабить плечи. Он не Титан, но держит это мирное небо над всем Камелотом. — Ты напряжен. Утер прикрывает глаза и глупо расплывается в улыбке. Почти смеётся. Ему кажется, что он вернулся назад, в свой рассвет, а рядом Игрейна. Старается поддержать. Молодой глупец отмахнётся и продолжит нести своё пламя. Он силён, устремлён, ему некогда было размениваться на эмоции. Лишь действия, что ведут вперёд, к будущему без чудовищ. А сейчас… Изнывающее сердце почти кричит о согласии. Не тогда, так сейчас, поспеши! Когда Алиса расплела их пальцы и коснулась его плеч, он напрягся и поднял голову, встречаясь с ней взглядом. Вопрошающий и осторожный. — Не стоит бояться. Я просто помогу. Утер тихо посмеялся. Ему давно никто не говорил «не бойся». Очень давно. Подумать только, по прибытии в Камелот эта девушка боялась его, словно он самое страшное в мире чудовище, а сейчас просит не бояться себя. Глубоко вдохнув и почти беззвучно выдохнув, Алиса потянулась к замку плаща. Тихий щелчок едва можно было расслышать. Утер следил за движением рук и позволил снять с себя одежду. Красная ткань отправилась к покрывалу. Слегка надавливая на плечи, Алиса намекнула королю, чтобы он развернулся к ней спиной. Он повиновался. Только сегодня, только сейчас, пока новости не пришли с первыми лучами. Невольно вспомнились слова сына: «Поднять забрало». Но Алиса ничего не делала, в своей привязанности виноват он сам. Он чувствовал движение за спиной. Прикосновение к шее, аккуратные круговые движения большими пальцами и голос совсем рядом. Заверяющий, что это часть лечения в их стране. Что это помогает снять боль и улучшить сон. — Расслабь плечи и спину. — Рука Алисы переместились на лопатки короля. Это неправильно. Он должен прекратить это, но под размеренными и повторяющими движениями, Утер расслабился. Плечи опали, он почти убаюкан. — Голова не болит? — Тёплое дыхание в шею заставило покрыться кожу мурашками и открыть глаза. — Не-е… — Утер колеблется. Ничего же плохого не случилось? Они могут продолжить. — Не сильно. — Ты можешь снять корону и лечь на подушку? — Боги, она действительно это спросила? Почему король ещё не выставил её за дверь со скандалом или не вжал в кровать? Оба варианта равноценно страшны. Алиса быстро добавила: — Боюсь, что мне будет немного неудобно, ты высокий. Утер обернулся и продолжительно посмотрел на девушку. Ничего не изменилось. Она всё так же закутана в его одеяло, всё так же вопрошающе смотрит. Ни намёка на хитрость или коварство. Утер медленно встал, стараясь не испугать Алису резким движением. Широкими шагами оказался возле своего шкафа и почувствовал спиной направленный на него взгляд. Раскрывая дверки и заслоняя собой содержимое, король снял корону, оставляя её внутри. Закрывая дверцы, он ненадолго замер, переводя дух. Как далеко он зашёл? Это всё ещё приемлемо? Она попросила снять корону, а он как неопытный влюблённый мальчишка повиновался. Вопреки своим мыслям и переживаниям, ноги понесли его обратно. На кровать в нежные руки Алисы. Осторожное похлопывание ладони по подушке, что лежала на её коленях, заставило его остановиться. В горле образовался комок. — Всё хорошо, — доверительно прошептала Алиса, по-доброму смотрела и протягивала руку. Отказать было бы кощунством. Король сел чуть дальше и, опираясь на локти, лег на спину. Его голова оказалась на подушке. Уже второй раз за эту ночь он смотрел на Алису снизу вверх. И признаться, он готов любоваться этой девушкой рядом с собой даже так. Холод давно покинул комнату. — Я учу кухарок кипятить молоко, — неловко произносит Алиса, стараясь развеять напряжение. Она поймала себя на мысли, что король не такой уж и страшный зверь. По крайней мере, в эту ночь он ласков. — Зачем? — Утер рад поддержать разговор. Это отвлекает от любования её чертами. — Кипячёное молоко с мёдом полезно при простуде. — Девушка осторожно прикоснулась подушечками пальцев к вискам короля, массируя. — Оно прогревает и даёт сил. Тихий голос Алисы успокаивал, а руки действительно творили чудеса. Утер и не заметил, как её пальцы переместились в его короткие волосы, осторожно почёсывая, лишь иногда задевая виски. Умиротворение, сошедшее на короля, отогнало последние сомнения.***
Травы, что заваривались по совету Гаюса, помогали, горло перестало обжигать и к Маргарет даже возвращался голос. Правда ещё сиплый и слабый. Но вместе с тем уходила надежда. Чем ближе лорд Грегори к столице, тем меньше Маргарет верилось в благоприятный исход. Облокотившись на гладкую стену общественной бани, Маргарет, не обращая внимание на посторонние взгляды, пыталась представить варианты развития событий. Фантазия рисовала пугающие картинки, давившие на душу резким грузом обиды и разочарования. Она представляла, как Грегори вытянет руку или нагло ткнёт в неё пальцем, как громко объявит Утеру, что всё сказанное неправда и правдой быть не может. Представляла плачущую Алису и горящие драконьим огнём глаза короля. Опустив плечи, она посмотрела в сторону скамьи, где были сложены вещи, а между тканями платья спрятана найденная книжечка. Скетчбук, который она подобрала в коридоре рано утром. Почему Алиса бросила его там? Вода стекала на пол, обдавая камень теплом и делая его скользким. Впереди в общем бассейне плавали люди, разбрызгивая воду, окутанные парами. Маргарет не нравилась перспектива оказаться в воде, в которой уже побывала большая часть дворцовых служащих. Там, совершенно не стесняясь, окунались и мужчины, и женщины, бросая друг на друга пренебрежительные взгляды. Маргарет попросила принести ей чан с тёплой водой и железное блюдце, напоминающее пиалу. Здесь в отдалении ей было спокойнее придаваться удручающим мыслям. Прочитанные ночью обвинительные приговоры, рассказы Гаюса о Великой Чистке и собственная вина перед королём заставляли её всё больше и больше желать растворится в парах, пропитанных такими же тягучими человеческими мыслями. Проведя всю ночь за пыльными бумагами, Маргарет не могла пойти куда-то кроме терм. Хотя она и не знала, что пытается с себя смыть: пыль и усталость бессонной ночи или страхи. — Кольца у космического друга нет. — Словно призрак появилась из тумана Алиса, загораживая обзор на бассейн. Маргарет проморгалась, чтобы сфокусироваться на подруге и даже слегка удивилась её появлению. Алиса уже была одета, а спутанные и собранные в пучок волосы почти высохли. — Что ты сказала? — проговорила Маргарет, чувствуя, как ей нравится собственный голос. — Король. Я была у него сегодня ночью. Убаюкала и осмотрелась. Ничего для нас важного. — Алиса небрежно повела плечом. — Если не считать коллекции корон в шкафу. — В памяти всплыла целая полка, где было около десятка железных и не только обручей, разной степени помпезности и богатства. Маргарет словно очнулась. Где она была? Резко выпрямившись, прищурилась, чтобы лучше рассмотреть подругу. Её пальцы начали постукивать по железной пиале. — Тебе не стоит волноваться за меня. Король был максимально осторожен и галантен, — с легкой улыбкой добавила Алиса, в ответ на что Маргарет залилась кашлем и расплескала воду. — Эти приступы кашля становятся всё страшнее. Давай я вскипячу тебе молока. Знаю, ты не особо его любишь, но это лучшее из народной медицины, на что ты можешь согласиться. — Давай. — Смерив Алису взглядом, Маргарет немного отклонилась назад. Их общие с Гаюсом (и не только) старания пошли прахом. После проведённой совместной ночи король снова захочет жениться, а Артур задушит их подушкой. Нужно было что-то предпринимать. — Боже Правый, ты спала с королём Камелота. — Что? Нет, — фыркнула Алиса на предположение подруги. На всякий случай обернувшись, добавила: — я делала ему массаж. О том, что она рассматривала упомянутый вариант, говорит не стоило. Чего Маргарет не знает, то ей не повредит. Краем сознания Алиса всё же надеялась, что Утер, узнав правду… Нет. Она прикрыла глаза. Необоснованное спокойствие полностью окутало еë ещё утром, стоило покинуть спальню короля. Только было ли это затишье перед бурей или сулило удачу, Алиса не могла разобрать. Во всяком случае, всë сейчас было в руках лорда Грегори. И они никак не могли на него повлиять. Ответ подруги Маргарет не успокоил, неизвестно, какие выводы из этого поступка сделает мужчина из пятого века. Она впервые поняла, что боится Артура даже больше, чем Утера, молодой принц может и не пойдёт против отца открыто, но уверенная в себе и своей правоте Моргана, которую принц уже успел накрутить, вполне может начать действовать весьма радикально. — В общем, хотела тебя предупредить, что раз уж замок пуст, то может… — Алиса слегка прищурилась, поднимая взгляд наверх. Ей становилось жарко и неуютно в одежде. — Может кольца в нём ещё нет? Может оно должно прибыть с каким-нибудь торговцем? — Нет, Мерлин точно сказал… — Маргарет вылила на себя остаток уже остывшей воды. Алиса проследила, как прозрачные струйки побежали от чёрных волос вниз, к худощавым бледным плечам, а потом ещё ниже, к груди, завёрнутой в ткань на манер банного полотенца. — Может это был не Мерлин. Может быть ты права. Я постараюсь получить доступ в сокровищницу, нужно только чтобы Утер начал больше мне доверять. Или дал соответствующие поручение. Алиса сглотнула образовавшийся в горле тягучий ком и, очнувшись от мыслей, ещё раз взглянула на Риту. Ей так хотелось, чтобы этот разговор проходил в другом месте. Кто-то из посетителей с возгласом упал в общий бассейн, видимо поскользнувшись. Другие тут же сбежались к месту происшествия, а некоторые просто удивлённо уставились на толпу. Воспользовавшись моментом, Маргарет кивнула на стопку своих вещей. — Я нашла кое-что твоё в коридоре. О чём ты думала? Если бы принц или, ещё хуже, Яков увидели бы? — О! Мой скетчбук. А я и забыла о нём. — Алиса спокойной подошла к скамейке и выудила его из складок платья. Влажность терм никак не повлияла на него. Не успела. — Думаю, нет в нём ничего страшного. — Ты нарисовала Артура, который целует Мерлина, это опасно! — Маргарет снова закашлялась. — Человечки нарисованы абстрактно, никто ничего не докажет. — улыбнулась Алиса. — К тому же, кухонные слухи активно сватают принцу тебя. После чего девушка сообщила, что идёт с Мерлином на рынок (захватив пару монет из их бюджета) и попрощавшись вышла, оставив Риту одну. Идея о том, что кольца нет в замке, подтолкнула на мысль, что его надо найти в городе, купить, принести и оставить в подвалах Камелота. Хотя очень хотелось бы никогда больше его не видеть… Маргарет снова облокотилось на тёплую стену, пар помогал дышать и сглаживал приступы кашля. Не зная, правда ли сказанное Алисой о слухах, она только улыбнулась, окуная пальцы в тёплую воду. Только романа с принцем ей и не хватало, с принцем, который её ненавидит. Какой устаревший штамп.***
Когда лорд Грегори должен был предстать перед королём, в зале собралось очень много людей. Утер организовал целую процессию для такого события. Стража у дверей, внутри и снаружи, придворные министры и старшие слуги толпились у левой стены, перешёптываясь. Чуть ближе к центру — Гвен и леди Амелия, они держались спокойно, изредка обмениваясь короткими фразами. С правой стороны от трона Артур и Моргана, как подобает царственным особам, выглядели гордо и спокойно. Всем своим видом старались не проявить волнения. Эгрейн как обычно в обнимку с бумагой и пером сидел в стороне, готовясь записывать. И только король не мог спокойно усидеть на троне. Кажется, он из последних сил сдерживался от того, чтобы не вскочить и не крикнуть: «Да где его черти носят?». Пальцы короля стучали по подлокотнику и от каждой минуты ожидания всё громче. Наконец двери распахнулись, Утер чуть ли не подскочил от восторга. На самом деле, он выпрямился и свел брови в ожидании. Всё стихло. В зал уверенной походкой вошло несколько человек, большую часть из которых никто раньше не видел. Все они выглядели очень помятыми и замученными, с отросшими бородами и в потёртых плащах. Утер с трудом узнал Грегори, бородатого, с взъерошенными волосами и в окружении такого же вида мужчин. Единственный, кого не коснулось путешествие, это Квинт, он совсем не изменился, занимаясь землями лорда в его отсутствии. Начальник стражи вёл под руку женщину, голову которой покрывало плотное белое покрывало, как праздничный подарок. Грегори вышел вперёд, но остановился на довольно большом расстоянии от короля. Все откинули назад плащи и опустились в поклоне, а лорд ниже всех, на одно колено. Утер взмахнул рукой, чтобы они не затягивали и… представление началось! — Вы вернулись быстро, лорд Грегори. — Утер нетерпеливо подался вперёд. — Я не получил ни единого письма, кроме известия о приезде, и жду развёрнутого рассказа. — Простите, что не отправил новостей, Ваше Величество. — Голос лорда звучал смиренно и ровно. — Мне казалось правильным сообщить всё лично. Но прежде, Ваше Величество, позвольте мне кое-что сделать. — Если это не займёт много времени. Моргана вздрогнула, когда Грегори вынул меч из ножен, его взгляд полон решимости. Стража выступила вперёд, готовясь защищать короля, но Утер даже не моргнул. Грегори медленно опустил меч на раскрытую ладонь, потом так же медленно положил его на пол. Остриём в сторону. Смиренно опустил голову. Король приподнял правую бровь. Артур медленно выдохнул, когда Грегори начал просить короля о прощении, за высказанное на пиру и продолжил на латыни. Текст вассальной присяги, как потом записал на полях Эгрейн, её ещё называют «вечной». Дождавшись, пока Грегори замолчит, Утер выдержал паузу. Он смотрел на него из-под бровей, словно сомневаясь, прощать или нет. Он хотел произвести впечатление, дать всем понервничать. А потом встал на ноги и, подойдя к лорду, поднял его меч. Он крутил оружие в руках, смотрел, как натёртый металл отражает свет. Наконец король усмехнулся и, хлопнув Грегори по плечу, разрешил ему подняться, вручая меч. Лица Грегори и Утера озарились улыбками, и они, как старые друзья, обнялись. — Позвольте представить, Ваше Величество. — Грегори протянул руку и из толпы моряков вышел грузный священник в простой рясе, подпоясанный обычной верёвкой. — Брат Тук, я взял его с собой, чтобы он молился за нас богам новой религии. «Богу,» — мысленно поправляет его Тук. По залу прокатывается волна шепота, все знали, что Грегори язычник, но тихий. Не кричит, не протестует и не мешает делам короля. А теперь оказывается, что и на помощь новой религии тоже уповает. Сидеть на двух стульях неправильно, но Утера это не слишком смущало, он жаждал подробного отчёта. Поэтому, вернувшись на трон, он потребовал выложить всё, иногда посматривая в сторону женщины под покрывалом. Наверное, её оставят на «сладкое». И начал Грегори издалека. Сначала поведал, как договаривался с лордом Каноном о праве воспользоваться портом, ведь давно известно, что тамошний наместник не жалует других лордов. Потом в подробностях рассказал, как подбирал команду, расписав достоинства и заслуги каждого, кто стоял у него за спиной. От одноглазого бывалого мореплавателя до мальчишки, что первый раз вышел в море и тут же обнаружил у себя морскую болезнь. Дальше пошли более увлекательные рассказы, про острова на которых и в водах вокруг можно было встретить невиданных существ. — Ужасный чудовищный зверь, Ваше Величество, — проговорил хмурый моряк, что по рассказам лорда направлял судно. — У него было голов… пять раз по двадцать. — Я пал на колени, — подхватил брат Тук, говоря куда менее эмоционально, — принялся смиренно молиться. И тогда буря утихла, и зверь пропал в глубинах. — И я молился, Ваше Величество, — добавил Грегори. — Но просил иных богов, дабы они даровали покой великому владельцу морей. Утер увлечённо кивал, а Грегори пошел дальше. История о том, как одиннадцать суток ветер гнал судно, и они не могли повлиять на его ход, а потому рисковали сбиться с курса, произвела особенное впечатление. С трудом вернувшись «на путь истинный» не без молитв Тука, экспедиция обнаружила, что заканчивается провизия и началась страшная экономия. Со слов Грегори, он сам брал себе в три раза меньше чем обычно, брат Тук объявил о том, что это удачное время для поста и все, кто придерживался Римской религии последовали его примеру, ограничиваясь малым. Остальное же делилось между теми, кто поститься не пожелал или не мог. Так прошли ещё несколько недель, позже наступил голод. Кривясь от «болезненных воспоминаний», молодой мальчик рассказывал, как его обуревали страшные мысли прибегнуть к убийству и добыть пропитание столь ужасным путём. Однако доблестный пример лорда Грегори помог всем удержать лицо и, как сказал брат Тук: «Не пасть во грехе». И вот теперь, когда публика было достаточно «разогрета», Грегори с загадочным видом приступил к самому главному. Цинтра. Загадочная, непонятная и такая интригующая. — Нас встретили радушно. Если это слово применимо к варварам, что ныне владеют землями. — Грегори развёл руками, усмехнувшись. — По крайней мере, нас не убили. Даже позволили пополнить припасы за привезённое золото. Мне пришлось заранее снять знамёна и представиться свободным путешественником. Однако задерживаться там не хотелось. — Вы узнали что-то ещё? — уточнил Утер, ему хотелось подробностей. И Грегори рассыпался красочными описаниями сожжённых и разрушенных городов. Прекрасных затоптанных садов, в которых всё ещё висят яблоки, дичающие с каждым годом. Он описал, как ходил по руинам сгоревших домов, как видел беднеющих и просящих на улице милостыню людей, в потрёпанной и рваной одежде, что раньше явно была признаком достатка. Брат Тук добавил, что молился с этими бедняками и провёл для желающих исповедь, чтобы укрепить их дух во время жизни под гнётом завоевателей. Самих завоевателей они описали ещё ужаснее. Это люди, что ходят наполовину раздетые, тела мужчин покрывают шрамы от битв, и они устраивают прилюдные драки прямо в бывших резиденциях королей, чтобы определить самого сильного. Они держат благородных женщин в рабстве, заставляя прислуживать своим жёнам и сестрам, которые каждый день унижают их. — Бывало некоторых скармливали собакам. — Грегори видел, как бледнело лицо леди Морганы и потому поторопился сказать, взмахнув рукой в сторону дамы под покрывалом. — Мне пришлось спасти одну из таких несчастных. Главарь тех дикарей подарил мне её ради состязания: она против его пленницы. Но я отказался, отдал почти целый сундук серебра и выкупил красавицу. Посмотрите. — Лорд быстро сдёрнул ткань с Авиллы, и та, робко взглянув на Утера, тут же опустила глаза. — Я мог спасти одну жизнь и сделал так, чтобы мне это удалось. — И, если Ваше Величество, позволит. — Брат Тук забрал из рук одного из членов экипажа небольшой деревянный сундук, по виду переживший многое и поставил перед троном. Под крышкой пряталось несколько вещей. Специфические монеты вроде тех, что показывала леди Маргарет, такие же ровные и тонко сделанные, закрывающееся разбитое зеркальце, чтобы впечатляло своим размером и чистотой изображения. И прочие мелочи, что казались королю и всем приближённым крайне странными. По словам Тука, эти вещи отдали ему люди, с которыми он молился, и монах счёл их чудесами, достойными внимания короля. Молчаливая девушка с потрёпанными волосами и зеркальце с монетками, конечно, удивляли, но Утер хотел большего. Его интересовало самое главное. Остались ли там мастера способные создавать подобную красоту и возможно ли взять эти земли силой. Он уже понял, что нужно больше провизии и солдат, понял, что путь занимает много времени, но даже если нельзя завоевать, можно ли поехать туда и забрать всех этих умельцев? Камелоту тоже нужны монеты такой идеальной формы. Услышав вопрос, Грегори на мгновение растерялся. Он забыл о военных планах Утера, слишком сильно ударился в экспозицию. Однако нашелся он почти сразу. — Ваше Величество, у меня было не так много времени, но я понял, что эти люди сильны и многочисленны, они подавили великое королевство, судя по тому, что я видел… Я думаю, нам нужна серьёзная подготовка. Мои люди устали, они хотят отдохнуть, выпить и провести время на родной земле с удовольствием. — Понимаю. — Утер слегка прокашлялся. —Мы обсудим с вами военный вопрос позже. Комнаты для вас подготовили и нужно достойно встретить героев… — Он улыбнулся как-то неправдоподобно. — Пышным застольем. Як… Амелия, дорогая. Грегори обернулся и увидел девушку, шагнувшую из ряда прислуг. В его голове всплыло воспоминание о венке из плюща. Да, именно она принесла его, венок сплетёнными леди Маргарет. Значит, Амелия. Странно, она выглядит не как служанка, почему же стоит со слугами? — Проводи нашу новую гостью в комнату леди Алисы и леди Маргарет, они быстрее помогут ей освоиться. — Да, Ваше Величество, — проговорила Амелия, выпрямилась и прошла мимо Грегори с гордо поднятой головой. От неё пахло цветами, очень сильно, словно она искупалась в маслах. Грегори ухмыльнулся и, заметив эту ухмылку, Амелия поторопилась отвести от мужчины взгляд. Честно сказать, он пугал её своим видом: неаккуратная борода, грязные волосы, синяки под глазами… Будь она одна, закричала бы. Осторожно взяв подрагивающую в смущении девушку под руки, она потянула её в сторону двери. Грегори одобрительно кивнул, и Авилла, послушавшись, поплелась следом. Они договорились, что за свою роль дочь хозяина таверны получит денежное вознаграждение и работу при дворе. Так что противиться было явно не в её интересах. — Могу я сказать о дальновидности Вашего Величества? — Грегори улыбнулся. — Леди Алисе и леди Маргарет было бы сложно слушать о родных землях. И всё же, что я могу им сообщить, если они спросят? — Всё, — Утер не стеснялся. — Леди Маргарет была больна вчера, а леди Алиса… я решил не беспокоить их. Теперь, Грегори Ашдаун, я хочу выразить вам свою благодарность. Рад, что вы вернулись в добром здравии. — Я буду молиться за Ваше Величество, — голос брата Тука пролился мёдом.***
Рынок давно кипел жизнью и работой. Обычные лавочники, что собирались каждый раз в установленные дни недели, теперь делили место на площади с прибывшими. Множество тележек пестрили своим товаром, а громогласные зазывалы перечисляли лучшие качества своего товара и почему лучше брать именно у них, а не у кого-то другого. Меж толпы ходили люди с деревянными подносами на крепких верёвках. Они предлагали свежевыпеченный сладкий хлеб в качестве перекуса. Звонкие голоса женщин, споривших о цене, скрип повозок и звериный запах заполнили площадь за стенами замка. Всё было похоже на далёкое воспоминание из детства, когда маленькая Алиса ходила с бабушкой в Центр. Утренний жар, оранжевые лучи окрашивающие всё вокруг, волны дорожной пыли и машины с продуктами. Алиса оглянулась на Мерлина. Парень остановился у каменного забора и что-то искал в сумке. Мимо прошли два зажиточных городских жителя в синих рубахах, подпоясанных кожаными ремнями узорной выделки. Окинув их компанию оценивающим взглядом, мужчины, тихо перешёптываясь, удалились. Неприятный осадок от такого простого действия заставил Алису шагнуть ближе к Мерлину и ниже натянуть платок. Если кухонные сплетни она не замечала, то такое внимание быстро всколыхнули воспоминания о синяках на шее Риты. Перебрав всё содержимое сумки и выудив свёрнутый пергамент, Мерлин облегчённо улыбнулся. Список ингредиентов на месте. — Итак, начнём твоё знакомство с травами. Задорно поправив растрепавшуюся чёлку, парень указал на деревянные лавочки. Людей было напорядок больше, чем в любой другой день. Мерлин объяснил это тем, что на главный рынок приходят не только местные жители и слуги замка. Последних обычно посылают свои хозяева к проверенным торговцам за необходимыми товарами. Редко кто из титулованных особ снисходит до личного появления. Если только не пойдёт слух о каком-то новом и уважаемом торговце, однако и тут им сложно угодить. Люди с соседних деревень и селений собирались сюда за несколько дней. Причины у всех могли быть разными: начиная с продажи и заканчивая удачей в поиске работы. А приезд торговцев с других городов лишь расширял их возможности, ведь там их никто не знал, а значит больше шансов заработать себе нужную репутацию. Если, конечно, в прошлый раз ты не стал объектом слухов и громких ссор. Иногда, чтобы вход на городской рынок для тебя закрыли, достаточно лишь продать громкой женщине подпорченный товар. И прощай крупная выручка. Пробираясь сквозь образовавшуюся толпу людей, Мерлин высматривал кого-то. Алиса следовала за ним, вцепившись в сумку. Такой контакт морально успокаивал её, не давал потеряться и был вполне приличен. По крайней мере, Алиса на это надеялась. Мимо них, держа впереди плетёную корзину, прошла беременная женщина, чей срок уже подходил. Так грузно и медленно она передвигалась. За её юбку цеплялось трое погодок в одних рубахах. Все вымазанные в дорожной пыли, они обсасывали свои пальцы, рассматривая корзины с овощами, орехами и кореньями. — Смотри, куда идёшь! — взревел кто-то прямо над ухом у Алисы. Обернувшись, она увидела, как один из приезжих торговцев толкнул исхудавшего старика. Тот явно пришёл с нижнего города. Одежда его давно потеряла цвет и местами имела бурые пятна вперемешку с дырами. Старик рухнул на дорогу спиной назад. Громко охнув и залившись кашлем, он не спешил вставать. Толпа быстро отошла от него, образуя круг. Алиса лишь успела набрать побольше воздуха в лёгкие, когда её дёрнули назад. Мерлин завёл девушку к себе за спину, не давая влезть в конфликт и вручая свою сумку. — Это очень грубо, — голос Мерлина не перекрыл гомон толпы, но был достаточно громок, чтобы стоящие рядом его слышали. — Не будет лезть под руку, — вновь пробасил крупный мужчина, смотря на вступившегося парня сверху вниз. Крупный, широкоплечий, он производил впечатление человека, что не боится путешествовать в одиночку и это всем разбойникам стоит опасаться. Мощный, ассоциирующийся с породистым быком, он внушал уважение. А ровно подстриженная медная борода с усами придавали ему воинственный вид. Он явно чувствовал себя правым. Несколько человек стоявших рядом обернулись. Склоки на ярмарках были отдельным видом развлечений, и никто не хотел упустить такую возможность посмотреть на неё из первого ряда. — Здесь такая давка, это могло выйти случайно. — Мне всё равно как это вышло. Товар должен быть целым, а этот … — Торговец скривил верхнюю губу в отвращении и произнёс что-то, что Алиса совсем не могла понять. Вероятно какое-то иностранное слово. — Мне его чуть не испортил. — Давайте помогу. — Мерлин присел рядом со стариком, ухватывая того под локоть. Лезть в спор парню не хотелось, делу бы не помогло. — Но не испортил ведь! — Не выдержав, вставила своё слово Алиса, делая шаг вперёд. Толпа сразу же перевела на неё всё внимание. Торговец вновь скривился и закатил глаза, бранясь. — Лишь потому что я бдительно его охранял! — Покупатели одобрительно загудели и не упустили возможности упрекнуть невесть что возомнившую девицу. Мол, она ничего не понимает, молодая, глупая, куда бабе разбираться в таких вещах. — Лис, не надо. — Мерлин отрицательно покачал головой, прекрасно видя, как та начинает злиться сильней. Алиса недовольно засопела, прожигая взглядом торговца и окружающих. Базар он и в Африке базар. Не подогревая скандал, Мерлин довёл старика до менее кишащего людьми уголка и убедился, что тот в порядке. Когда они отошли на приличное расстояние, парень вновь покосился в сторону торговца. Конечно, никому сообщать из присутствующих он не стал, но пока «бык» хвастался своими талантами в защите, какой-то ловкий мальчишка стащил у того пару бокалов. Посчитав это мгновенной расплатой, Мерлин бросил коротенькое заклинание в спину торговцу. Ничего страшного, но какое-то время у того будут ныть кисти словно у пойманного воришки. Подумав о безопасности, прикрылся списком ингредиентов, делая вид, что о чём-то задумался. Короткое мгновение, которое никто не увидел. — Эти жёлтые цветы, Арника. — Мерлин указал на вещевой мешочек за спиной одного лавочника, мимо которого они проходили, отвлекая Алису от мрачных мыслей. — Настой из этого цветка обезболивающий. Останавливает кровь и снимает воспаление, а также хорошо помогает заживлять раны. — Это им Гаюс обрабатывал раны пострадавшим в пожаре? — Алиса была рада отвлечься, а затронутая Мерлином тема к тому же была полезной. — Не совсем. Ромашка более востребована, как и настойка на коре дуба. — Складывая руки на животе, как это делает Гаюс, парень со знающим видом косился на выставленный товар. — Сейчас уже не сезон её собирать. Она недавно отцвела, и все разбирающие в лечебных настоях, подготовили запас. Потому её так мало. В зиму она неожиданно появится и стоить будет втридорога. Алиса деловито кивнула, сдерживая улыбку. Наблюдать за Мерлином и сохранять невозмутимый вид было сложно. Казалось, этот парень мог расположить к себе кого угодно. — А это чертополох. — Элегантно махнув рукой, имитируя повадки кого-то со двора, Мерлин оглянулся, всматриваясь. — Его я знаю. Вредная колючка, хоть и красивая. — Защищающая от дурманящего зелья. — Парень быстро обернулся и, идя спиной вперёд, дразняще покачал головой, словно игрушка-головотряс на торпеде машины. — Это ты так эль и вино назвал? Они вдвоём рассмеялись. Алиса пообещала запомнить эти уроки и возможно даже написать конспект. На что Мерлин с мудростью учителя попросил принести его в последний день лета. — Это Эррол! — воскликнул маг, бросаясь вперёд. — Гаюс настаивал, чтобы я заглянул к нему самым первым. — Что? Где? — Не представляя, о ком он говорит, девушка метнулась следом, вновь уцепившись за сумку. — Он блуждающий торговец, лишь раз приходящий в Камелот. Ловко обходя толпу и протискиваясь между вставшими посередине телегами, объяснял Мерлин свою стремительность. Алисе пришлось отпустить сумку, чтобы подхватить подол, цепляющийся за плетёные корзины. К своему несчастью, она за магом не поспевала, постоянно натыкаясь на людей. — Дорога с гор трудная, но соцветия, что он продаёт, того стоят. Гаюс как-то посылал меня на встречу за ними. Специально выпросив у Артура несколько дней. Это был не самый лучший мой поход. Я весь вымок под дождём и замёрз там! — Мерлин, подожди! — уперевшись в вереницу ослов (Да вы шутите!) с грузами, окрикнула девушка, пытаясь не упустить его куртку в толпе. Темная макушка мелькнула где-то слева и исчезла в толпе. Голос поглотил шум людей. Алиса попыталась протиснутся меж упрямыми животными, но те ни в какую не пропускали, мотая головами и громко крича. Хозяин вереницы, богато разодетый мавр (разумеется, кто ещё мог вести столько животных?), лишь грозно смотрел на пятерых своих слуг, что уговаривали и подталкивали животных к движению вперёд. Мимо пробежала группа мальчишек с палками, звонко улюлюкая, заставляя разойтись людей. Они гнали мальчика помладше. Справа громко воскликнула женщина, посылая неразборчивые из-за отсутствия пары передних зубов, ругательства в их сторону. Алиса отпрянула от них, заламывая пальцы и вновь всматриваясь в толпу впереди. — Лис. — Вынырнувший словно из ниоткуда Мерлин заставил девушку подпрыгнуть на месте и схватиться за сердце. — Извини, но это правда очень важно. Постой тут и не теряйся, я сейчас, всего пару минут. — Пару минут, — отдышавшись, кивнула Алиса. — Я буду… — Быстро осмотревшись и заметив в окошке из очереди лавку с свежевыпеченным хлебом. — Вот там. — Леди Алиса, хоть иногда покидайте кухню. — получив болезненный тычок в бок, рассмеялся Мерлин. — Туда и обратно. Пробраться к лавке у белокаменного дома было затруднительно хотя бы из-за кишащих возле неë людей. Как только пекарь выходил на улицу, толпа с жадностью рассматривала его подносы. А там было на что посмотреть. Это Алиса поняла, когда ей наконец-то удалось протиснуться между двух крупных мужчин с засаленными рукавами рубашек. Они косо посмотрели на неë, но ни слова не сказали. Впервые в Камелоте она увидела булочки с шапкой из крема или помадки, украшенными сверху дроблёным орехом. Девушка не поверила своим глазам. Разве сахар уже изобрели? А если нет, то, из чего это сделано? Дверь перед прилавком распахнулась, и на улицу вышел подросток с подносом горячей выпечки. Из дома крикнул, судя по голосу, молодой парень, что «это последний из заказа и на сегодня всё», но толпа расходиться не собиралась, продолжая рассматривать сладкое угощение. Поставив поднос на скамейку у стены, подросток, засучив рукава, стал складывать принесённое в большую корзину, разделяя слои тканью. Мужчины с двух сторон засуетились, обходя всех, пробираясь за прилавок. Когда более плотное полотенце было накрыто плетёной крышкой, они, ухватившись за ручки, понесли в сторону замка. Решив для себя, что если она не увидит их сегодня хотя бы на кухне, то местная знать присвоила булочки себе. Интересно, а король в курсе такого произвола со стороны дворцовых? Осмотрев прилавок, Алиса не могла не признать мастерство пекарей. В сложных формах теста угадывались птички, рыбки, лошадки, козы и даже пару человечков. Были и обычные калачи, плетёнки, булки да косички с травами. Нет ничего удивительного, что такой товар пользовался спросом. Впрочем, и цена так же имела зубы. За пару таких птичек один из зажиточных граждан города отдал две серебряные монеты жилистому продавцу. Алиса потянулась к краю, что был к ней ближе всего в желании рассмотреть объёмного журавлика, как вдруг из-под стола появилась маленькая ручка, схватила птичку и юркнула обратно. Девушка тут же присела и оказалась лицом к лицу с светловолосым ребёнком. Малыш в испуге уставился на неё голубыми глазёнками, но не издал ни звука. Он не был похож на обычного сельского мальчика, хоть и одет так же. Он казался чище и светлее и дело было вовсе не в отсутствии грязи на нём. Отчего-то Алиса почувствовала доверие к малышу, что теплом разлилось по всему телу. Мальчик смешно проморгался, понимая, что ему ничего не грозит от незнакомки. Алиса тихо посмеялась. — Эй! — сильная рука схватила малыша и вытащила из-под стола. Алиса последовала за ним. Внутри всё перевернулось, сменяя тепло на клокочущий жар. Кто вообще посмел так ребёнка хватать?! — Осторожней! — Лучше за детьми следи, мать, — поднимая за шиворот мальчика, пробасил продавец забирая птицу. Из дома вышел парень, чьи черты лица схожи с поймавшим их мужчиной, упирая руки в бока. Вероятно, он приходится ему сыном. Продавец грозно уставился на Алису своими бесцветными глазами. Густые серые брови были сведены, а морщины под глазами глубокими бороздами рассекали кожу. Весь вид не располагал к любезному разрешению проблемы. Видимо это не первый воришка за сегодня. Мальчик тихо захныкал, пытаясь вывернуться и ослабить натяжение рубашки на шею. Количество зевак, как и в прошлый раз, возросло на десяток. Можно подумать, скандалы — это единственное развлечение в тёмном средневековье! — Это не мой ребёнок, — сразу прояснила Алиса, сжимая кулаки. Вид барахтающегося в воздухе ребёнка распалял ещё больше. Вот только, что она может противопоставить мужчине. Ещё слухов в городе ей не хватало! — Тогда за воровство он получит пару хороших розг! — Мальчик испуганно сжался, его глаза заслезились. — Не смей! — на грани рыка выкрикнула Алиса, не вытерпев, высвобождая мальчика из рук продавца и заводя за себя. Шмыгая носом, он уткнулся ей в бедро, пряча лицо в складках юбки. — Ты ж ему никто, а я просто так товар раздавать не стану! — крикнул в ответ мужчина. И как неприятно признавать, но он был абсолютно прав. Толпа одобрительно загудела. — Значит, я заплачу. Цена? — Либра. Серебряная. — Протянул раскрытую ладонь вперёд продавец, выручка его интересовала больше. Сжав зубы и не сводя взгляда с мужчины, Алиса вытащила из мешочка серебряную монетку. Заполучив деньги, он вручил ей птичку. Покинули они эту лавку в спешке. Алиса просто молча вручила булочку ребёнку и, беря его за руку, растолкала собравшихся, освобождая им путь. Энн, прикрываясь платком, проводила взглядом леди Алису. Реакция её удивляла. Прикидывать, кем приходится ей этот ребёнок, уже не имело никакого смысла. Ах, какие слухи могли бы пойти, происходи леди родом из Камелота. Огорчённо вздохнув, кухарка обратила своё внимание на сына продавца. В ответ он приподнял брови, осматривая девушку. Энн горделиво улыбнулась, приподнимая подбородок, и сделала вид, что придирчиво рассматривает товар. Оба знали, что выпечка здесь лучшая, но парень принял условия игры. Отряхивая руки, он подошел ближе к прилавку.