7
16 марта 2020 г. в 12:00
Проснувшись утром, я не сразу понимаю, где нахожусь, потому что голова раскалывается просто неимоверно. Чуть-чуть придя в себя, я принимаю сидячее положение, и первое, что бросается в глаза — постельное белье темно-бордового цвета. Такого у нас дома точно нет, в этом я уверена на миллион процентов, поэтому я стараюсь сфокусировать взгляд, чтобы разобраться во всей этой неразберихе.
Через пару минут, когда глаза перестают болеть от солнечного света, проникающего в комнату через неплотно закрытые шторы, я осматриваюсь и наконец могу установить свое местоположение.
Нахожусь я в квартире всеми любимого Толи Цоя, а если конкретнее — в гостевой комнате его квартиры. Я оставалась тут пару раз, когда Тема был настолько пьян, что я чисто физически не могла дотащить его даже до входной двери. Это было давно, и с тех пор я на их тусовки ни ногой.
Собственно, о том, каким образом я тут оказалась я не имею ни малейшего понятия, поэтому решаю узнать все у хозяина квартиры. Откинув от себя одеяла, я осматриваю свой внешний вид: на мне надета какая-то мега огромная футболка, а платье аккуратно висит на кресле в углу комнаты.
Ступив на пол босыми ногами, я встаю, потягиваюсь и иду к выходу из комнаты, по пути останавливаясь у зеркала. Футболка, выданная Толиком, доходит практически до колен (чья это вообще футболка? Почему она такая огромная?) и выглядит относительно неплохо, чего не скажешь о моем изрядно помятом лице. Вчерашний макияж расползся по коже, образовывая цветные круги, глаза красные — видимо тушь попала. Про волосы я вообще молчу — смотря на них, я даже представить не могу, сколько времени мне понадобится, чтобы расчесать это гнездо.
Оценив масштаб трагедии, я решаю сначала сходить в ванную, а потом уже искать Толика, хотя квартира не настолько огромная, чтобы нам с ним не столкнуться где-нибудь в коридоре.
До ванной я добираюсь без происшествий, на стиральной машинке обнаруживаю пару полотенец — большое и поменьше — и без зазрения совести начинаю медленно приводить себя в порядок. Не знаю, сколько времени у меня на это ушло, но по итогу единственное, что я не смогла сделать — привести в порядок волосы, поэтому просто свернула их в пучок, который получился размером с мою голову.
Ни в одной из комнат, ни на кухне хозяина дома я не обнаруживаю, зато на холодильнике, прижатый магнитиком, висит синий листочек, привлекающий мое внимание. Записка, оставленная Толей, гласит:
«Уехал на работу, полотенца на кухне, завтрак приготовишь, аспирин на полке над микроволновкой, ключи лежат на комоде в коридоре, будешь уходить — брось в почтовый ящик. Т.»
И только в этот момент я понимаю, как же сильно все это время у меня болела голова, поэтому решаю воспользоваться помощью друга и выпить несчастные таблетки. Готовя себе завтрак, я пытаюсь напрячь все свои оставшиеся извилины мозга, которые я еще не успела пропить, и вспомнить, чем же закончился вчерашний вечер.
В голове сразу же возникают картинки уже середины вечеринки, когда туда ввалилась Марго со своим бойфрендом:
Входная дверь распахивается как раз в тот момент, когда мы с Пашей спорим о том, пора мне заканчивать с поглощением алкоголя или нет. Я так сильно уверена в своей позиции (я считаю, что в День Рождения можно нажраться хоть до отключки), что даже не сразу замечаю новых гостей, лишь удивленное лицо друга заставляет меня обернуться в сторону входа.
Вальяжной походкой в лофт заходят Марго и ее бойфренд, имени которого я так и не запомнила. Да даже если бы и запомнила, сейчас бы точно вспомнить не смогла. Они останавливаются в арке, соединяющей коридорчик и основное помещение: Марго впереди, скрестив руки на груди, а ее парень чуть сзади. Он восхищенно осматривает помещение, в то время, как его подружка мстительно улыбается, смотря на меня.
Я, чуть покачиваясь, быстро начинаю двигаться в их сторону, уже продумывая в голове, как буду проклинать их за испорченную вечеринку. Каблуки немного мешают моему плану, поэтому я, остановившись на полпути, снимаю их и пихаю оказавшемуся рядом гостю прямо в руки, естественно, даже не посмотрев, кто это.
Усмехаюсь, вспоминая, как сильно негодовало все внутри, и наливаю себе кофе.
— Кажется, вы ошиблись дверью, курсы психиатра дальше по улице, — я останавливаюсь в метре от парочки, и осознаю, что гораздо ниже их — без моих каблуков я в росте уступаю всем присутствующим.
Слышу, как сзади меня кто-то прыскает со смеху, и победно улыбаюсь. Кажется, мои слова задели эту недоразвитую.
— Здесь ничуть не хуже, — отвечает мне она, делая пару шагов в мою сторону. Сама того не замечая, я делаю пару шагов назад. — Щас ты выпьешь еще парочку бокалов, и это тебя на руках понесут к психиатру.
Мои руки сжимаются в кулаки и я уже готова наброситься на эту змеюку (ну, насколько мне это позволяет мой затуманенный разум), но сбоку образовывается Софи:
— Даниэлла совсем не против, чтобы вы присоединились к вечеринке, располагайтесь, — она дружелюбно улыбается вновь прибывшим, а я, проследив убивающим взглядом, как они обходят нас сбоку, таким же взглядом смотрю на подругу.
— Ты с дуба рухнула?
— Просто расслабься и забудь о них, — девушка берет меня за руку, — не порти себе настроение из-за всякой ерунды.
Я решаю прислушаться к ее совету, поэтому следующий час просто не обращаю ни на кого внимания: мы с Софи устраиваем дикие танцы посреди танцпола, а потом и вовсе переползаем на сцену, решив дополнить вечеринку караоке.
О да, мы с подругой готовы побороться за звание «Королев Караоке», потому что это дело всегда приносит радость в наши с ней жизни.
Сначала все идет хорошо, и мне даже нравится исполнять знакомые и не очень песни, а потом в первых рядах зрителей, прямо рядом с Никитой и Святом появляется Марго (она была влюблена в Киоссе пару лет назад, а потом он выпустился из школы и все — прошла любовь, завяли помидоры) и начинает орать свою критику под недовольные взгляды всех присутствующих.
Наконец меня это выводит из себя, и я, теперь уже точно сорвавшись, предлагаю ей подняться и показать, как надо. Она словно только этого и ждала — не успеваю я закончить свое предложение, а она уже спихивает мою подругу со сцены, отбирая у нее микрофон. Я скрещиваю руки на груди, недовольно наблюдая за тем, как она договаривается от нужной композиции с диджеем, а потом переглядываюсь друзьями, когда из колонок начинает играть минусовка «Чего ты хочешь?».
Слушаю ее и с улыбкой наблюдаю, как разговаривают между собой исполнители данной композиции, оценивая исполнение словно на конкурсе талантов. Я обрываю ее «шикарное» выступление своим заученным наизусть речитативом, а потом мы вместе заканчиваем исполнение этой старой, как мир, песни. Судя по лицам присутствующих, выступление Марго им очень даже понравилось, да и я не могу сказать, что она совсем бездарность, хотя ненависть к ней затмевает весь здравый смысл.
Короче говоря, после этой песни мы исполняем еще несколько дуэтом, а потом залезаем на стол, где до этого мирно покоились напитки и закуски, и устраиваем горячие танцы, разве что не раздеваясь прямо тут. Всем сразу же стало ясно, что в мою голову все-таки ударил алкоголь, а Марго, видимо, просто попала в свою естественную среду обитания. Когда нас стаскивают со стола (Паша сначала долго уговаривает меня слезть, не желая применять силу, а потом просто сдается, и ловит меня, когда Никита толкает меня в спину, чтобы я просто-напросто свалилась с этого дурацкого стола), мы уже считаем себя лучшими подружками, что удивляет всех присутствующих, а когда мы целуем друг друга в щечку, потому что Марго уходит в дамскую комнату, здравый смысл у меня в голове так и не просыпается.
Меня всю передергивает, когда я вспоминаю, что мы обнимались как старые друзья добрую половину вечера, и кусок яичницы, которую я приготовила себе на завтрак, спадает с вилки.
Даже не смотря, как девушка, виляя попой, идет в другую от пункта назначения сторону (ну ей никто не сказал куда идти, такое бывает), я беру с барной стойки стакан с соком и пытаюсь привести мысли в порядок. Я смотрю на танцпол, где Софи танцует в компании Паши, и чувствую, как внутри все сворачивается в комок, и мне впервые в жизни хочется ударить подругу. Вау, неужели я ревную?
Обзор мой закрывается мгновенно — подняв глаза чуть выше, я вижу перед собой спутника новой подружки, улыбающегося мне своей шикарной улыбкой.
— Привет? — Непонимающе смотрю на него я, пытаясь понять, что же ему от меня надо.
— Хотел поздравить с Днем Рождения, — он, все еще улыбаясь, протягивает мне небольшой цветастый пакетик.
От удивления я теряю дар речи, но подарок принимаю:
— Эм… Спасибо… — и тут я понимаю, что не знаю, как его зовут.
— Илья, — кивает он, словно читая мои мысли, — меня зовут Илья.
— Точно, — я делаю неопределенный жест головой, а он смеется и присаживается на барный стул рядом со мной.
Вот эта часть точно была очень странной. Мы с ним, вроде как, даже не общались нормально ни разу, а тут он буквально напрашивается на нормальное общение.
Мы болтаем о какой-то непринужденной ерунде, и он даже извиняется за свое поведение в первый день нашего знакомства, когда из ниоткуда появляется Марго со своими вечными претензиями. Истеричка начинает орать что-то о «подкатах к ее парню, которые она замечает каждый день». На секунду мне кажется, что даже музыка перестает играть, потому что диджей вместе с остальными оставшимися гостями наблюдает за этой психованной. Илья пытается сказать ей что-то, но она даже не слышит его, продолжая кидать колкости и гадости в мою сторону, и я, закатив глаза не выдерживаю:
— Кажется, тебе пора домой, — мой голос эхом разносится по притихшему помещению, и я краем глаза замещаю Пашу и Ника, готовых в любую секунду броситься разнимать нас с Цветковой.
Она на секунду затыкается и замирает. А потом ее глаза сужаются, и новая порция ругательств вырывается из ее рта. Я закатываю глаза и, посмотрев на свой полупустой бокал апельсинового сока, выливаю его на ее короткое синее платье-мини в блестках. Девушка тут же замолкает, а ее парень медленно поднимается со своего места, понимая, к чему все идет.
— Я же сказала, что тебе пора домой, — повторяю я, тоже вставая со стула.
Илья бросает что-то вроде «Извини и хорошего вечера» и буквально утаскивает эту ненормальную из помещения.
Я начинаю смеяться, вспоминая ее растерянное лицо и мысленно сочувствую, понимая, что угробила ее платье цитрусовым соком. Что же, надеюсь, оно было не сильно брендовым.
Пока я мою посуду и одеваюсь, в голове проносятся отрывки последнего часа вечера, когда в лофте остались только MBAND, Свят и мои друзья, которые, кстати, не отлипали друг от друга ни на секунду, и я очень надеюсь, что это было из-за душного помещения и горы алкоголя.
Марина робко перешагивает через дверной порог уже в самом конце вечеринки и останавливается, выискивая глазами Артёма, с которым мы, сидя на диванчике, обсуждаем сегодняшний вечер. Тёма замечает девушку, замершую на пороге, а потом удивленно смотрит сначала на нее, а потом на меня:
— Клянусь, я ее не звал!
Сначала мне дико хочется наорать на них обоих, но потом я почему-то отпускаю эту ситуацию (видимо, пузырьки шампанского делают свое дело). Я встаю со своего места и подхожу к девушке, заметившей нас с отцом.
— Ты немного опоздала, все веселье уже закончилось, — говорю ей я и обвожу взглядом опустевшее помещение: на танцполе лежат воздушные шарики, упавшие со стен, на одном из диванчиков расположились Софи и Паша, тихо переговаривающиеся о чем-то, а Свят и Никита болтают с Толиком, исполняющим роль бармена, сидя за барной стойкой.
Марина теряется в словах, не зная, что ответить на такое мое приветствие, а потом улыбается, смотря на мою улыбку:
— Проходи, я думаю, Толик сделает тебе какой-нибудь супер коктейль.
Она бормочет что-то похожее на «Спасибо», а потом проходит мимо, но останавливается, обернувшись ко мне:
— С Днем Рождения, — протягивает небольшую белую коробочку, перевязанную красным бантом, — Тёма сказал, что тебе понравится.
Если бы в тот момент я не была настолько пьяной, что язык меня не слушался, а ноги подкашивались, я бы ни за что не пустила ее и устроила бы такую истерику, что про меня пошли бы легенды как о Великой Истеричке. Но в тот момент мне было настолько все равно (я правда очень сильно устала), что я позволила ситуации просто течь по течению.
Видимо течение все же свернуло куда-то не туда, потому что в итоге я проснулась в пустой квартире Толика.
Обувая туфли, я пытаюсь пораскинуть мозгами и понять, куда могли деться мои подарки, потому что вчера я их посмотреть, конечно же не смогла, а мое любопытство когда-нибудь сыграет со мной злую шутку.
Пишу Толику записку, где выражаю свою благодарность, и бросаю ее в почтовый ящик вместе с ключами. На лифте спускаюсь вниз, где меня уже ждет такси, а сама набираю номер Артёма, который должен был уже отойти после вчерашнего.
Тёма сообщает мне, что они с Мариной стерегут мои подарки у нас дома, чему я не особо и рада, поэтому следом набираю подругу, с которой хочу скоротать время в нашем любимом кафе, пока вся нечисть не покинет отчий дом.
Сидя на заднем сидении машины, я просматриваю фотки и видео, сделанные вчера, и понимаю, что в какой-то момент мой телефон пошел по рукам. Тут есть мои фото, сделанные еще до начала вечера, я с подругой, я с отцом, с Никитой, даже есть общая фотка меня и всех троих парней. А дальше уже идут фото непосредственно с самого вечера: я пролистываю их настолько быстро, что даже сама не всегда могу понять, кто изображен на том или ином фото. Фотографии с Пашей привлекают мое внимание: вот мы с ним в начале вечера, когда он только-только пришел на вечеринку, вот мы болтаем на танцполе, вот танцуем вместе. Куча фотографий, но больше всего меня цепляет наше совместное селфи, где он целует меня в щеку, закрыв глаза. Оно черно-белое и немного смазанное, но почему-то оно нравится мне настолько сильно, что я смотрю на него в течение пары минут, подмечая каждую деталь.
Когда я захожу в кафе, подруга уже сидит за столиком возле окна и, улыбаясь, чатится с кем-то. Она даже не сразу замечает мое присутствие, когда я сажусь напротив нее. Я по-хозяйски наливаю себе чай из чайника, который она уже успела заказать, и мы начинаем болтать обо всем на свете, начиная вчерашним вечером и заканчивая выпускным через пару месяцев.
Она наклоняется к сумке, чтобы достать зарядку, и воротник блузки, в которую она одета, чуть отходит в сторону, и моему обозрению предстает огромное красное пятно на ее шее, увидев которое, я громко втягиваю воздух и прикрываю рот рукой.
— Что это…
Я не успеваю закончить свой вопрос, потому что она начинает быстро быстро махать ладошками, пытаясь отвлечь мое внимание от засоса, а потом говорит:
— Боже мой, это случилось так быстро, что я не успела ничего сделать, — она смотрит на меня виноватыми глазами. — Паша и я… Я знаю, что он тебе нравится, но мы вчера так много общались, а потом еще и домой вместе поехали… Когда мы ехали в такси, что-то произошло и… Боже мой, мы теперь вроде как встречаемся…
Я не могу вымолвить ни слова, мысли бушуют в голове, а перед глазами стоит картинка друзей, целующихся на заднем сидении такси. Софи смотрит на меня виноватым взглядом побитого котенка, а я пытаюсь разобраться, какое чувство мне сейчас ближе: радость за подругу или злость и ненависть за то, что она покусилась на святое.
— Вы… Вы спали вместе? — Наконец спрашиваю я, когда шок немного отступает. Зрачки Софи расширяются и она мотает головой:
— Нет, как ты вообще могла подумать…
Разговаривать с ней больше не хочется, и я резко поднимаюсь с места, желая направиться домой.
— Я позвоню тебе потом, ладно? — Оставляю ее в одиночестве и чувствую, как по щекам начинают катиться слезы обиды.
Счастьем тут даже и не пахнет.