***
Сора отправился в сияющий сад. Он обдумывал это решение целый день. Вероятно, это было пустяком, он, вероятно, раздувал это из мухи слона, но слова Ванитаса беспокоили его больше, чем он хотел признать. Ему и так пришлось немало потрудиться, чтобы удержать под покровом тьмы то, что он уже видел. Если он создавал еще больше тьмы в своем сердце, то, вероятно, это было не то, с чем он был бы в состоянии справиться самостоятельно. А парни из сияющего сада, похоже, умеют хранить секреты, если понадобится. Именно так Сора обнаружил себя сидящим в лаборатории с Эвеном и Иенз, объясняя свою встречу с Ванитасом и свои собственные находки, полученные при исследовании своего сердца. — Понимаю. — Иензо задумчиво кивнул, когда Сора закончил свой рассказ. — И ты думаешь, что это может быть влияние чьего-то сердца? И не твоего собственного? — Я не знаю, — признался Сора. — В ту ночь в Короне я продолжал думать, что эти чувства, которые я испытывал, были не моими. Но теперь я уже не так уверен. Когда я посмотрел, то не увидел ничего, кроме собственного сердца. — У меня есть теория на этот счет, — сказал Эвен. — Но сначала, Сора, не могли бы мы сами проверить твое сердце? — О. Да, я думаю, это нормально. — Сора с опаской кивнул. — Не стоит беспокоиться, — рассмеялся Иензо. — Это не похоже на операцию или что-то в этом роде. Это не займет много времени. Это действительно не заняло много времени; Сора указал им, где искать, и, возможно, через двадцать минут они оба были удовлетворены. — Это очаровательно, — пробормотал Иензо. — Я не знаю, что с этим делать. Эвен, мне хотелось бы услышать твою теорию. Эвен вздохнул и ущипнул себя за переносицу. — Хорошо, Сора. Ты помнишь, когда в последний раз приезжал сюда? — А? — Сора покопался в памяти. — Это было… чтобы высадить тех unversed? — Верно, — кивнул Эвен. — Кстати, как они поживают? — С любопытством спросил Сора. — Нрмально. Подробности я расскажу позже. А пока сосредоточься, — пожурил его Эвен. — Теперь, Сора, ты помнишь, что еще ты делал, пока был здесь? — Э-э… — не совсем так. — Ты заставил меня войти в ту комнату с флюдом? — А что случилось потом? Это начинало походить на какую-то странную поп-викторину. — Мы говорили об этом? — О чем конкретно? — Я действительно не помню. — На испепеляющий взгляд Эвена, вызвавший воспоминания о провальных тестах по химии и жгучем стыде, Сора задумался еще сильнее. — У тебя было… что-то. Образец? Образец из флюда. Дал мне на него посмотреть. Эвен ободряюще кивнул. — Да, это так. Это была жидкость, взятая из флюда. Я же говорил тебе, что она мокрая. — Правильно! — Сора просиял, когда вспомнил. — Я спросил тебя об этом, и ты позволил мне посмотреть. Вы дали пробирку, полную, э-э, жидкости из флюда. — И что ты сделал с этой жидкостью, Сора? — Эвен закрыл глаза с болезненным выражением лица. — Я её выпил! Иензо ахнул. — О, Сора, ты этого не сделал! — Что? — Спросил Сора. — Правила безобазности, Сора! — Воскликнул Иензо. — Признаться, я не должен был позволять тебе даже прикасаться к нему, — сказал Эвен. — Но я прикасался к нему раньше без каких-либо болезненных последствий, так что я подозревал, что с тобой все будет в порядке. Я действительно не ожидал, что ты его выпьешь. — Он снова ущипнул себя за переносицу. Сора надул губы. Эвен понимал, что подводит науку. — Какое это имеет отношение к моему сердцу? — угрюмо спросил он. — Да, давайте займемся этим, — сказал Эвен фальшиво весело, хлопая в ладоши. — Сора, что такое unversed? — Проявления негативных эмоций Ванитаса? — Послушно повторил Сора. — Правильно! Они приходят от Ванитаса, они возвращаются к Ванитасу. Ты ведь это понимаешь, да? — Эвен спросил. — Да. — Он не был дураком. Он даже хотел бы уже перейти к делу. — Так что, если это так, то, технически говоря, unversed — это что? Сора тупо уставился на него. Он уже сказал, что такое unversed. Что еще он вообще искал? Иензо сжалился над ним, когда молчание затянулось. — Это делает их частью Ванитаса. Скорее всего, мелкие осколки его сердца. — У него был полный отчаяния вид человека, который точно знает, к чему клонится этот разговор, и ничего не может сделать, чтобы остановить его. — Да, спасибо, Иензо. Итак, Сора, если unversed — это часть Ванитаса, а ты выпил Часть unversed, то что же ты на самом деле выпил? Часть?.. Сора заставил шестеренки в своей голове заскрежетать немного быстрее. — Они-часть Vanitas… так что я… я… — его глаза расширились, когда он внезапно понял, почему Иензо так на него смотрит. — Вообще-то я выпил… — Вот именно! — Эвен сказал ему своим фальшиво-веселым голосом. — Ты буквально поглотил частицу сердца Ванитаса. Я предполагал, или, возможно, надеялся, что количество выпитого тобой будет слишком малым, чтобы что-то изменить, но, похоже, это не так. — О боже, — пробормотал Иензо. — Я думаю, что могу догадаться даже об остальной части твоей теории. Ты думаешь, что, оказавшись внутри Соры, осколок попытался расплавиться? Эвен кивнул. — Это кажется наиболее вероятным исходом. — И что теперь? — Воскликнул Сора. — Эвен думает, — объяснил Иензо, — что, оказавшись внутри тебя, маленький кусочек Ванитаса, который ты съел, сделал то, что обычно делает Ванитас, и попытался слиться с твоим сердцем. И, очевидно, твоё сердце не сочло это угрозой и позволило ему сделать именно это. — Т-так, — выдавил Сора, — ты думаешь, я слился с Ванитасом? — И он пошел и сказал Ванитасу, что не будет этого делать. Эвен вздохнул. — Только очень маленький кусочек его. Хотя он, по-видимому, все еще обладает достаточной силой, чтобы влиять на твои эмоции, что вызывает беспокойство. — Пожалуйста, Сора, впредь воздерживайся от употребления unversed, — серьезно сказал ему Иензо. — Разве Ванитас ничего тебе не сказал? — Эвен спросил. — Думаю, он это почувствовал. Сора вспомнил слова Ванитаса. Он утверждал, что Сора чувствует себя странно и темнее. «Немного похож на меня», — сказал он. И он попросил слить их. Но на самом деле он, похоже, ничего не знал. — Я думаю, он привык к отсутствию частей самого себя, -- ответил он тихим голосом. — Не думаю, что он знает. Эвен нахмурился. — Я полагаю, он тоже не очень понимает, что я делаю с его unversed. — Ну, его сердце разбито, не так ли? — Сказал Иензо. — И он ломает себя еще больше, чтобы создать unversed. Какое бы чувство собственного достоинства у него ни было, оно должно быть ужасно сломано. Я думаю, что это может быть слишком много, чтобы идти в ногу. Это звучало ужасно. Но все это не было решением для Соры. — Так подожди, а как же я? Мы можем вытащить этот фрагмент? Иенсо покачал головой. — Я не уверен, что это возможно. Сора скрестил руки на груди. — А почему бы и нет? — Оно срастается с тобой, Сора, — объяснил Иензо. — Это не похоже на Вентуса или Роксаса, которые остались в стороне от тебя. Попытка удалить этот фрагмент будет означать попытку удалить часть твоего собственного сердца. Не может быть, чтобы это не причинило тебе вреда. — Я должен согласиться с Иензо, — сказал Эвен. — Снимать его слишком опасно. Из того, что ты описал, ты все еще контролируешь свои собственные действия и способен распознавать, когда эмоция не исходит от тебя, поэтому я считаю безопасным позволить фрагменту оставаться таким, как есть. — Но скажи нам, если что-то изменится, — добавил Иензо. — Нам нужно будет следить за этим. — Я действительно так застрял? — Спросил Сора, даже не пытаясь скрыть свое смятение. — Возможно, это научит тебя кое-чему о правилах безопасности, Сора, — сухо заметил Эвен. Иензо неловко похлопал его по плечу. — Все в порядке. Все могло быть гораздо хуже. По крайней мере, ты все еще контролируешь себя. Слова иензо никак не могли успокоить Сору. — Отлично, — вздохнул он. — О, и раз уж ты спросил об unversed, — добавил Эвен. — Ты должен знать, что жидкость, которую ты выпил, удивительно похожа по составу на человеческие слезы. Если флюд представляет собой определенную эмоцию, я бы предположил, что это нечто сродни печали или одиночеству. Сора выпил слезы Ванитаса и слился с ним. Замечательно. Это было совсем не то, что имел в виду Сора, когда решил подружиться с Ванитасом.***
Смотреть на Вентуса было все еще немного трудно, но теперь он, по крайней мере, знал почему. Чувство не совсем сожаления было почти завораживающим. Сора только что предположил, что Ванитас испытывает к Вентусу что-то вроде гнева или отвращения, но вместо этого его охватила тихая меланхолия, когда Сора сидел в комнате Вентуса и разговаривал с колючим блондином. Вентус, казалось, не знал, что делать с желанием Ванитаса слиться с Сорой, или с его очевидным согласием на предложение Соры о дружбе. — Просто странно, что он хочет слиться с тобой, — сказал он в третий или четвертый раз. — Он пришел от меня. Что он получает от слияния с тобой? — Легкий выход? — Мрачно рискнул сора. — Думаю, он и раньше был в моем сердце. Казалось, он просто хотел… перестать существовать, если мог. Вентус все еще сомневался. — Он что, самоубийца? Тогда какой смысл ему постоянно нападать на меня? И пытается слиться со мной воедино? В прошлый раз, когда это случилось, он взял все под свой контроль. Это был не выход. Сора пожал плечами. — С тех пор прошло много времени, и для него ничего не изменилось. И я предполагаю, что он, вероятно, испытывает постоянную боль? Это не может быть весело. Вентус нахмурился и провел рукой по волосам. — Я полагаю, что теперь у него меньше шансов победить меня, так как мастер Зеанорт ушел и все такое. Может быть, я смотрю на это неправильно. Может быть, лучше спросить, почему он вообще спросил? Он никогда не спрашивал меня. Он просто делал это. — Потому что мы друзья! — Радостно надеялся Сора. Это слово вызвало у него легкий укол боли в сердце, словно его укололи иглой. Вентус нахмурился и вздохнул. — Я все еще не думаю, что он действительно способен иметь друзей. И я все еще жду, что он обернется и сделает что-то, что действительно причинит тебе боль. — Эй, так думать нельзя, — запротестовал Сора. — С такими мыслями дружбу не построишь. Вентус невесело рассмеялся и посмотрел в окно. — Тогда, наверное, хорошо, что я не дружу с ним. Честно говоря, я ненавижу даже находиться рядом с ним, и знать, что он пришел от меня… — он оглянулся на Сору. — Но я продолжу поддерживать тебя. Я действительно не хочу испытывать к нему такие чувства. — Он покачал головой и пробормотал как бы про себя: — мы ни в чем не виноваты. Сора поджал губы, когда еще одна игла уколола его сердце, и меланхолия еще сильнее навалилась на плечи. — Я не уверена, что понял, но спасибо, — сказал Сора. — Конечно. — Вентус слегка улыбнулся ему. — Так каков же следующий шаг в твоем плане? — О, я заказал ему Гаммифон, — признался Сора. — Я отдам его ему, когда увижу в следующий раз. Это лучше, чем просто ждать, когда он случайно появится, верно? Вентус напрягся. — Моего номера там нет, верно? — О, нет. Только мой. И я понятия не имею, захочет ли он этого вообще. Или использовать его. Вентус расслабился. — Хорошо. Тогда, наверное, это хорошая идея. Я почти уверен, что единственный человек, которого он может выследить — это я. — Ты тоже можешь его выследить? — Поинтересовался Сора. Вентус поморщился. — Вроде. Я чувствую, если он рядом. Но мое чувство к нему не распространяется на другие миры, как его чувство ко мне. — Это еще почему? — Спросил Сора, задумчиво постукивая себя по подбородку. Казалось, что Ванитас гораздо больше связан с Вентусом, чем Вентус с ним. Вентус пожал плечами и заерзал на кровати. — Думаю, мое сердце в лучшей форме, чем его. — Что это значит? — Настаивал Сора. Вентус еще немного поерзал. — Мое сердце было разбито, когда у меня отняли Ванитаса. Мы оба были половинками одного целого. Но потом ты исправил меня, Сора. Ты снова сделал мое сердце целым. Он мне больше не нужен, я ничего не теряю. Но никто никогда не исправлял его. Он все еще только половина сердца. — Если я тебя вылечил, то… Вентус рассмеялся. — То не мог бы и его починить? Я не знаю, но разве это не то, что ты пытаешься сделать? — Он протрезвел. — Я не скажу, что Ванитас хочет этого. Ему не нужна твоя жалость. — Это не жалость. — Под взглядом Вентуса, Сора поправил он себя. — Это не просто жалость. Он действительно не так уж плох. Если бы он научился не быть таким грубым, то, вероятно, смог бы завести гораздо больше друзей самостоятельно. — Ты так думаешь? — Вентус казался искренне любопытным. — А какие у него хорошие качества? Я всегда предполагал, что нет. — Мгм, — Сора задумался. — Ну, я думаю, он слушает гораздо больше, чем я ожидал. Он никогда не перебивал меня, не просил заткнуться и все такое. И он охотно отвечает на вопросы, если это его не оскорбляет. — Сора попытался немного глубже проникнуть в то, как Ванитас вел себя вокруг него. — Я думаю, он беспокоился обо мне несколько раз? — Беспокоится о тебе? Неужели? — Вентус наклонился вперед. Сора вспомнил свою панику в лесу короны. Ванитас был одним из тех, кто заставил его заметить, что что-то не так, и… может быть? пытался его успокоить. До этого, на кладбище keyblade, он ожидал, что Ванитас убьет его, но этого не произошло: он прижал Сору к земле и пытался говорить с ним, пока тот снова не пришел в себя. Было ли это беспокойство? По крайней мере, что-то близкое к этому, верно? — Конечно, я думаю, — наконец ответил он. — Он помогал мне несколько раз, когда в этом не было необходимости. Когда Сора не стал вдаваться в подробности, Вентус снова откинулся назад. —Да. Хорошо, дай мне знать, если он сделает что-нибудь еще, что указывает на его способность к элементарной порядочности? Это… может помочь. Сора улыбнулся ему. — Конечно. Ты тоже можешь попробовать поговорить с ним как-нибудь. Вентус печально покачал головой. — Он не любит меня слушать. Честно говоря, мне тоже не нравится его слушать. Но, может быть, когда-нибудь. — Может быть, когда-нибудь это случится раньше, чем ты думаешь, —предположил Сора. — Да, возможно, — согласился Вентус.***
Через несколько дней Ванитас появился у его дома вместе с Сельфи. Сора остановился в дверях. Что. Протер глаза. Они оба все еще были там, стоя рядом с его крыльцом. — А — Привет, Сора! — Весело позвала Сельфи. — Ванитас спросил меня, Где ты живешь. — …Я не знал, как еще тебя найти, — признался Ванитас. Его шлем был открыт, а глаза блуждали по дому Соры, избегая самого Соры. — Я хочу еще этих фруктовых штучек. Сора вышел наружу и направился им навстречу. — Паопу? Конечно, их нетрудно найти здесь. Я могу отвести тебя к дереву. Ванитас молча кивнул. — О’кей, так это все, что тебе было нужно?.. — Спросила Сельфи, глядя на Ванитаса. Он бросил на нее быстрый взгляд. — Да. Она уперла руки в бока. — Ты мог бы хотя бы сказать: «спасибо!» Ванитас поморщился и упрямо промолчал. — Неужели? — Потребовала Сельфи. — Э-э… — вмешался Сора, протягивая Ванитасу Гаммифон. Он привык носить его с собой, не зная, когда снова увидит Ванитаса. — Вот, это тебе. Ванитас подозрительно взглянул на него. — Что это? — Это телефон, — объяснил Сора. — Ты можешь использовать его, чтобы разговаривать с людьми. Мой номер там, так что ты можешь звонить мне или писать, когда захочешь. — Позвонить? Писать? — Объяснение Соры, казалось, не слишком помогло Ванитасу. Он выглядел еще более настороженным. — О, ты можешь взять и мой номер! — Завизжала Сельфи, выхватывая у Соры телефон и вертя его в руках. — Номер? — Ванитас обратил всю тяжесть своего замешательства на селфи. Таким образом, следующие двадцать минут они провели, сидя на крыльце дома Соры и обучая Ванитас пользоваться телефоном. Чрезвычайно ограниченные знания Соры о внутреннем устройстве его телефона быстро стали очевидны, и Сельфи раздраженно взялась объяснять, выясняя специальные функции Гаммифона гораздо быстрее, чем когда-либо Сора. Сора беспомощно наблюдал со стороны, как Сельфи вела Ванитас через звонки, текстовые сообщения, добавление номеров, загрузку приложений и настройку видеочатов. Ванитас был удивительно внимательным учеником и, казалось, не испытывал никаких проблем, задавая вопросы о вещах, которых он не понимал. Он также не выглядел лучше Соры, когда дело касалось техники. — Я могу звонить людям, только если у меня есть их «номер», — наполовину спросил, наполовину заявил Ванитас. — Правильно! — Сельфи ободряюще кивнула. — В данный момент у тебя есть два номера. — У каждого есть свой номер? — Все, у кого есть телефон, — подтвердила Сельфи. — Ты разговариваешь со своими друзьями с помощью этих штучек? — Спросил Ванитас у Соры. — А? О, да. У нас у всех есть телефоны, — ответила Сора. Ванитас задумчиво изучал свой Гаммифон. — Ладно, — сказал он. — Я оставлю эту штуку себе. — Ты сделаешь это? — Сора выпрямился, ухмыляясь. — Отлично! Тогда мы сможем поговорить в любое время! — В любое время… — О'кей, но есть и обычная вежливость, — вмешалась Сельфи. — Например, невежливо звонить поздно вечером, если только это не срочно. Текстовое сообщение в любое время прекрасно, но ты не можешь всегда ожидать немедленного ответа, потому что иногда люди заняты. — Вежливость, — усмехнулся Ванитас. — Я позвоню, когда захочу. — Фу, прекрасно. — Сельфи закатила глаза. — Но не жди, что я возьму трубку посреди ночи. Не думай, что я не стану тебе мешать. Ванитас сердито посмотрел на нее. Сора прочистил горло. — Итак… если у тебя есть хорошая идея, как пользоваться телефоном, не хочешь ли ты сходить за фруктами паопу? — О. Да. — Ванитас встал и сделал… что-то со своим телефоном. Сора в полном недоумении наблюдал, как Гаммифон исчез в вспышке черного пламени. — Тогда мне пора, — сказала Сельфи, вскакивая на ноги. — Вы двое… повеселитесь? — Она слегка помахала рукой, прежде чем уйти, по-видимому, к себе домой. Сора тоже встал и направился к пристани, а затем направил лодку к маленькому острову. Когда он указал Ванитасу на дерево паопу, тот немедленно принялся срывать с него как можно больше плодов. — Эй! Оставьте немного и для других людей тоже! — Запротестовал Сора. Ванитас нахмурился, но остановился после того, как собрал хорошую охапку. Он прислонился к дереву и начал есть, наблюдая за Сорой. — Э-э… — то, что на него так смотрели, немного нервировало. — Ты еще что-нибудь хотел сделать? Ванитас покачал головой. — Хорошо… — Ну, это было довольно неловко. — Тогда могу я задать тебе несколько вопросов? — Могу я тебя остановить? — Удивился ванитас. — А что ты делаешь для развлечения? — Спросил Сора. Ванитас принялся за второй фрукт. — Я бешу Вентуса. — О. — Значит, ему действительно нравилось мучить Вентуса. Сора решил не делиться этим знанием с мальчиком, о котором шла речь. — Подожди, это все? Ванитас с любопытством посмотрел на него. — А чем ты занимаешься? Сора зажмурилась. Раньше Ванитас, казалось, никогда не заботился о своей личной жизни. Или он просто избегал этого вопроса. — Мгм, много чего. Я ведь уже рассказывал тебе кое-что, верно? Мне нравится делать вещи и готовить. И тусоваться с моими друзьями. — О, да. — Ванитас перешел к третьему фрукту. — А что ты делаешь со своими друзьями? Сора пожал плечами. — Говорить. О чем угодно. Играй в игры, смотри фильмы, посещай интересные места. — Как в том месте с фонариками? Сора кивнул. — Да, такая ерунда. Хотя и не все время. Обычно я просто приглашаю людей сюда потусоваться. Ванитас, похоже, не нашелся, что на это ответить. Сора решил просто пойти на это и выпалить вопрос, который вертелся у него в голове. — Разве мы друзья? — Это слово неприятно укололо его. Ванитас прикончил третий паопу и откусил четвертый. Сора извивался и шаркал ногой по песку. Покончив с четвертым фруктом, Ванитас вздохнул. — Даже не знаю. Я не знаю, что значит быть друзьями. — Это как… если ты с кем-то дружишь, то тебе нравится с ним разговаривать и проводить с ним время, — попытался объяснить Сора. Ванитас должен был иметь какое-то представление о том, что такое дружба, иначе это слово не причинило бы ему такой боли. Но если у него никогда раньше не было своих друзей, возможно, это было трудно понять. — Я все еще не знаю. — Ванитас уставился на океан, а не на Сору. Сора вздохнула. Да, хорошо. Может быть, еще слишком рано об этом спрашивать. — Тогда, может быть, ты просто скажешь мне, что еще тебе нравится делать, кроме как беспокоить Вентуса? Ванитас нахмурился, не сводя глаз с волн. — Даже не знаю. Ничего. — Ты ничего не делаешь? — Он должен был проводить свои дни, делая что-то. — А что ты делаешь, когда остаешься один? — Я тренируюсь. На unversed, хартлесс, каких угодно. Я собираю энергию из других миров. — И это все? — А что еще? Мне больше ничего не нужно. — Но это же… тебе не скучно? — Это не может быть все, что он сделал. Ванитас пожал плечами. — Неужели тебе больше ничего не нравится? — Настаивал Сора. Что ему делать с человеком, который никогда ничего не делал? — …Мне нравятся эти фрукты, — сказал Ванитас. — Мне понравилось, как Сельфи вела себя в ее доме. Кино. — …Окей. — Сора предположил, что лучший способ связаться с кем-то, у кого нет хобби, — это просто дать ему хобби. — У меня тоже есть несколько фильмов. Мы можем посмотреть тх, если хочешь. — Он на мгновение задумался о Ванитасе. — Тебе, наверное, нравятся фильмы ужасов. У меня их не так уж много. Я спрошу у Кайри, могу ли я одолжить немного. — Сора ненавидел смотреть фильмы ужасов, но иногда приходилось идти на жертвы. Он был уверен, что Ванитасу они, по крайней мере, понравятся. Ванитас, казалось, не совсем понимал, о чем он говорит, но все равно кивнул. Он вызвал плод паопу во вспышке огня. — Ладно, что это такое? — Воскликнула сора. — Как ты заставляешь вещи исчезать и появляться снова? — Что? Я просто храню вещи. Как вы храните вещи? — Ванитас растерянно посмотрел на него. — У меня в карманах? — Сора держал открытым карман на брюках. Ванитас подошел поближе и заглянул внутрь. — Кажется, неудобно, — решил он. — Мой путь быстрее. И может поместиться больше вещей. — Он снова изгнал паопу, словно желая доказать это. — Но куда он направляется? — Прочь? Куда-то в темноту. Разве это имеет значение? Там с ним ничего не происходит. — Это странно, — сказал Сора. — У тебя вообще есть карманы? — Нет. Мне они явно не нужны, — усмехнулся он. — И вообще, что у тебя за наряд? — Соре потребовалась минута, чтобы по-настоящему рассмотреть его. — Это очень странно. Я имею в виду, я понимаю, что это броня, но для чего эта штука? — Сора потянула за полу-юбку, которую носила Ванитас. Ванитас нахмурился и шлепнул его по руке. — Не прикасайся ко мне. Это не странно. — Да, это так! — Сора настаивал. — Рику носил что-то подобное некоторое время, и это тоже было странно на нем. У тебя есть еще какая-нибудь одежда? — Что, как у тебя? — Ванитас насмешливо фыркнул, оглядывая Сору с ног до головы. — Это должно защищать тебя в бою? Сора взглянула на его футболку и шорты. Теперь, когда он перестал бегать и спасать миры, он стал одеваться более небрежно. — Ну что, нет? Это не для битвы. Это для комфорта. — Комфорт, — недоверчиво повторил Ванитас. — Да, это удобно. Даже больше, чем то, что я ношу для битвы. — Сора задумчиво нахмурился, глядя на Ванитаса. — Эй, тебе тоже стоит надеть что-нибудь другое. Ванитас скрестил руки на груди. — Нет. — Ой, да ладно тебе! — Запротестовал Сора. — Это необязательно должно быть связано с комфортом. Некоторые люди предпочитают одежду для своей внешности. Ты мог бы выглядеть круче в чем-нибудь другом, — попытался он. — Мне все равно, как я выгляжу. Вероятно, это было правдой. Он был не из тех, кто заботится о внешности. Казалось, он даже не беспокоился о том, чтобы разделить лицо с Сорой. — Прекрасно, — вздохнул Сора, хотя в глубине души уже прикидывал, как бы заставить Ванитас надеть что-нибудь другое. Что-то с карманами. — Ладно, я ухожу, — объявил Ванитас после короткого молчания. — А? Уже? — Они почти ни о чем не говорили. — Здесь слишком светло, — пожаловался Ванитас. — А почему тебя это волнует? Ты можешь «написать» мне прямо сейчас. Будет ли он на самом деле проверять свои сообщения? У Соры были сомнения. — Это не то же самое, что разговор с глазу на глаз. Ванитас фыркнул. — Придумай более интересные вещи, чтобы сказать, потом. — Он открыл темный коридор. — Но ты, вероятно, увидишь меня снова. — Он шагнул вперед и исчез. Сора какое-то время дулся про себя. Ему хотелось, чтобы Ванитас перестал исчезать в середине разговора. Это было одновременно грубым и несправедливым преимуществом. И все же, по крайней мере, теперь у него был какой-то способ связаться с ним. И Ванитас только что намекнул, что он снова навестит Сору, верно? Как и сегодня. Сора должен был убедиться, что у него есть несколько фильмов, готовых для следующего раза. Может быть, видеоигры тоже понравятся Ванитасу. И разные виды пищи, иначе Ванитас, вероятно, в конечном итоге съедят весь запас паопу на острове. Чем больше Сора планировал это, тем больше это начинало походить на ночевку. Он ухмыльнулся. Теперь они были настоящими друзьями.