12 дней Рождества

- Угадай, что я запланировала на сегодня? – спросила Алекс Саломею, стоя на носочках и пытаясь достать огромную коробку с верхней полки шкафа. На ней были красные плюшевые штаны с оленями, простая белая майка и огромный шерстяной халат темно-красного цвета, достающий почти до пят. Сонная Саломея, одетая в голубую пижаму мягко-синего оттенка, только что забрела в спальню Алекс, проснувшись от глухого громкого звука из соседней комнаты, как будто упало что-то тяжелое. - Не знаю. Мам, что ты делаешь? – поинтересовалась она, заглядывая в большую потрепанную коробку, которую Алекс уже удалось вытащить. В ту же секунду еще одна с громким треском упала с полки и приземлилась на кровать прямо рядом с первой. - Уф, наконец-то! – победоносно воскликнула Алекс. – Сегодня мы украсим квартиру! Она взяла большую из коробок и понесла ее в гостиную. Саломея попыталась донести оставшуюся, но сдалась, дотащив ее до холла и уронив на пушистый багровый ковер. - Так, ты пока поройся в этих коробках и реши, в какой цветовой гамме мы будем все оформлять, а я начну печь оладьи, - инструктировала дочь Алекс, прохаживаясь по кухне. Пять минут спустя она показалась в дверном проеме между кухней и гостиной, держа в руках миску с мукой для оладий, и устало вздохнула, заметив разбросанные по всему полу украшения. - Алый и золотой, мам, - как ни в чем ни бывало заявила Саломея, с гордой улыбкой глядя на Алекс. - Хорошо, солнышко, рассортируем все по цветам после завтрака, - сказала та, разворачиваясь по направлению к кухне. – Пойдем, поможешь мне с готовкой. После четырех порций оладий с большой ложкой кленового сиропа тарелки и вилки были брошены в раковину, а Алекс и Саломея направились обратно в гостиную. Алекс приступила к сортировке украшений по цветам, отбирая золотые и алые, пока ее дочь, перепрыгнув через горы елочных игрушек и чуть не запутавшись в паутине из мишуры и гирлянд, пыталась отыскать диски с Рождественскими песнями. - Я поставлю твою любимую первой, мам, - улыбнулась она, плюхаясь на пол рядом с Алекс и намереваясь помочь с кучей разноцветных украшений. Заиграла мелодичная музыка, и они вместе стали ей подпевать, одновременно распутывая длинные яркие гирлянды и шуршащую мишуру и раскладывая шары и всевозможные игрушки в две аккуратные алые и золотые горки. Как только они смеясь пропели «И колокольчики звенели в честь Рождества!», телефон Алекс настойчиво зазвенел. - Алло? – ответила она. – Милая, сделай музыку потише, - прикрывая трубку рукой, попросила она Саломею. - Мэтт! – воскликнула она, услышав его неразборчивое приветствие. - Это Мэтти?.. Мам? – радостно улыбнулась Саломея, глядя на Алекс снизу вверх с немой просьбой дать ей трубку. Та коснулась носа девочки и многозначительно подняла бровь - «будь терпеливой». - Пройтись по магазинам?.. – с сомнением проговорила Алекс, слушая как Мэтт рассказывает о Карен, которая потащила его по магазинам за подарками на Рождество, так как Артура не было в городе, и теперь зовет ее и Саломею вместе с ними. - Эмм, не сегодня, дорогой. Прости. У нас огромные планы по украшению всей квартиры. Девочка теперь практически прыгала перед Алекс, сложив руки вместе и умоляюще повторяя «пожалуйста, пожалуйста». - Хотя, вообще-то, мне тоже надо кое-что купить, так что, может, в другой день? - Ма-а-а-а-м, - скулила Саломея. - Ох, ладно, - сдалась она, с раздраженным видом глядя на дочь. – Мэтт, Саломея хочет поговорить с тобой. - Мэтти! – завизжала она в трубку, выхватив телефон из рук Алекс. Та лишь надеялась, что предупредила Мэтта вовремя, чтобы он не оглох. - Не задерживай его надолго, - Алекс повернулась к сложенным на полу украшениям, но Саломея уже выскочила в коридор и не слышала ее. Алекс начала доставать елку из самой большой коробки, когда ее дочь прискакала обратно и расположилась рядом, намереваясь помочь. - Хорошо поговорили, м? – спросила Алекс. - Ага, - просто ответила Саломея. - О чем шла речь? - Да так… о всяких вещах. - О каких именно вещах? - Вещах, о которых мне нравится говорить. Типичный тинэйджер. Хотя ей еще нет 13, так что ее даже тинэйджером назвать нельзя. - Например? – Алекс совсем не нравилось то, что Саломея что-то скрывала. Особенно если она скрывала что-то о разговоре с одним из ее друзей. - Например… тебя это не касается, мам, - засмеялась она. – Это был мой разговор с моим другом. - Он и мой друг тоже! – запротестовала Алекс. - Да, и у вас свои разговоры, а у нас – свои. Я же не спрашиваю, о чем ты разговаривала с ним, не так ли? - Потому что это было очевидно. И я не выбегала из комнаты, чтобы поговорить по телефону. - О, мне нравится эта песня! – быстро меняя тему разговора, Саломея опять сделала музыку громче, и на всю квартиру заиграла «I wish it could be Christmas everyday». Девочка начала весело кружиться по комнате и подпевать. Алекс наблюдала за ней и смогла сдержать смех от восторга дочери. Когда она закончила распутывать гирлянды, Саломея устало бухнулась рядом, тяжело дыша от утомительных танцев и песнопений. Алекс развесила гирлянды на елке и включила их в розетку, пока девочка ходила за напитками. - Солнышко, выключи свет в комнате, - попросила Алекс, видя входящую обратно Саломею. Все погрузилось во тьму, и Алекс зажгла гирлянды. Угол комнаты, в котором находилась елка, внезапно засиял разноцветными огнями, отбрасывая яркие лучи света на стены, вещи, на Алекс и Саломею. Маленькие огоньки всех цветов радуги прыгали по стенам и танцевали на потолке, и вся комната как будто превратилась в огромный шар искрящегося света. Довольная тем, что все нормально работает и ничего не сломано, Алекс выключила всю эту причудливую систему, а Саломея снова зажгла свет и села на пол, подогнув под себя ноги и взяв длинную нить золотой мишуры из лежащей рядом кучки. Мишура переливалась на свету, отбрасывая на руку девочки замысловатые тени. С молчаливого согласия дочери, Алекс взяла ее в руки и трижды обвила вокруг елки. То же самое она сделала и с украшением алого цвета, прежде чем развесить оставшиеся по всей квартире – они свисали с картинных рам и зеркал, были обмотаны вокруг ламп и светильников, лежали на подоконниках и столах. Рождественские открытки были подвешены на нитках по обеим сторонам ведущей в кухню двери, а другие мелкие украшение - такие, как свечи – были аккуратно разложены в совершенно неожиданных местах по периметру квартиры. Как только Алекс и Саломея доели свой ланч, они сразу же вернулись к работе: оставалось украсить, собственно, саму елку. Они осторожно вешали яркие шары на кончики ветвей, прикрепляли пышные банты и добавляли к ним хрупкие, маленькие, специально сделанные еще в школе Алекс, ее дочерью и даже ее матерью безделушки. И все это действо сопровождалось громким пением, пожалуй, самых любимых рождественских песен, таких, как например «Jingle Bells» и «We wish you a Merry Christmas». Как только последняя песня начала подходить к концу, Алекс подняла Саломею так высоко, как только могла, и та повесила большую сияющую звезду на верхушку елки. Они выключили свет в комнате и включили гирлянды, отходя назад и любуясь проделанной работой. - Так по-рождественски, мам! – восхищенно воскликнула девочка. - Согласна, - кивнула Алекс, - но есть лучший способ это увидеть, - добавила она, ложась на спину рядом с елкой и пододвигаясь в сторону, пока не оказалась под ней и уже могла посмотреть вверх, через все ветви, так старательно недавно украшенные. Саломея поспешила присоединиться к ней, с нетерпением стараясь устроиться поудобнее и понять, почему так видно лучше. - Вау, мам, как красиво! – восторженно проговорила она. Разноцветные огоньки мерцали, словно маленькие звезды, проливая свет сквозь густые ветви ели, отражаясь от мишуры и мягким светом ложась на крупные банты и другие украшения. - Носки! – внезапно вспомнила Алекс. Она быстро выскочила из-под елки, побежала в спальню и вернулась меньше, чем через 30 секунд с парой больших красных вязаных носков. Она повесила их по обе стороны от дерева и потянулась за стоящим рядом телефоном. - Пицца на ужин подойдет? – спросила она. - Угу, - задумчиво протянула Саломея, зачарованная видом над ней. Алекс заказала большую пиццу с курицей и присоединилась к дочери, ложась обратно под елку. Такое бывало очень редко, чтобы Саломея была с ней на Рождество. Почти весь год она жила со своим отцом в США, приезжая только на лето. Но этим летом Флориан отправил ее в летний лагерь, вопреки желанию Алекс, так что они не видели друг друга долгое время, пока Флориан не разрешил Саломее навестить мать в рождественские каникулы. То есть на весь декабрь и часть января, прежде чем ей нужно будет вернуться в школу. Это больше, чем обычно. И Алекс старалась не упускать драгоценное время. Она хотела проводить каждую свободную минуту с дочерью, что было довольно проблематично с такой работой. Так что она уделяла Саломее столько времени, сколько могла найти, когда не работала. Каждую свободную от работы минуту она отдавала Саломее, даря ей бесценные воспоминания о днях, которые они не могли провести вместе. Резкий звонок в дверь вырвал Алекс из ее мыслей, она неохотно поднялась и пошла открывать , пока Саломея искала хороший фильм, который они могли бы посмотреть за ужином. Они прижались друг к другу на просторном диване, укрывшись теплым одеялом, и наблюдали за открывающимися титрами. Алекс опустила взгляд на Саломею – та тихо сопела, прикрыв глаза и, очевидно, заснув после очередного насыщенного дня. Алекс не смогла сдержать улыбку, чувствуя себя так уютно и по-рождественски, с самым дорогим в мире человеком, мирно спящим в ее объятиях. Она никогда не была настолько счастлива.