Торжество остывшей крови

Ночь опустилась на город, а Морриган – на диван в кабинете Таэму. Пока последний заканчивал заполнять очередную партию документов, она достала из теневого кармана прихваченную из подземелья книгу, но пока вместо изучения содержимого решила рассмотреть обложку. Отнюдь не произведение искусства: потёртая и потемневшая кожа, сбитые и поцарапанные металлические уголки, тиснение-название. Зато для своих лет превосходно сохранившаяся, прямо как и бумага внутри. «Основы видовой магии», – не самая ценная находка, большая часть сведений сейчас может оказаться бесполезной из-за невозможности применить написанное в жизни, однако и цель у Морриган была другая: узнать больше о вампирах из прошлого, в том числе об их способностях. И всё-таки есть небольшая вероятность, что это поможет лучше раскрыть потенциал нынешних вампиров. А если и нет – просто узнавать об утерянном мире тоже дело интересное. И делать это вот так, самой, а не расспрашивать Смерть, бывшую свидетельницей. Перелистывая страницы, Морриган дошла до раздела про связь. Раньше та тоже приводила к появлению гетерохромии. И оттого ещё занятнее вживую увидеть случай с её якобы отсутствием. Всё-таки, даже если брать самый распространённый – карий – цвет глаз, оттенков существует множество, поэтому близкое попадание по ним – редкость. Что уж говорить о глазах зелёных. «Не поверила бы, если бы не почувствовала ту же душу. Хотя теперь мне интереснее, почему она назвала семейной чертой общение с воронами. Хватило всего двух примеров? А, Мортимер же говорил, что она знает о прошлой жизни… Но обычно такого нет». Хорошо, что потомок смог найти своего человека, но… Морриган коротко нахмурилась, вспомнив увиденное. Глаза Смерти разглядели на той душе метку короткой жизни. Выносить однозначный вердикт нельзя: с одинаковым успехом она могла как относиться к этой жизни, так и остаться следом с прошлой… Или относиться к обеим. Но всё, что она могла сейчас сделать, – подарить свою метку, чтобы отслеживать состояние и не проворонить момент, когда может потребоваться вмешательство. «Об этом ли предупреждала Аламея? Порою её способности удивляют даже меня, но как бы полезны они ни были, лучше бы я не опоздала тогда с убийством». Воздохнув, Морриган закрыла книгу и подняла взгляд на Таэму, что уже сделал паузу в делах и теперь рассматривал её. Появлялось ощущение, будто, наблюдая вот так, он пытался понять, кто же перед ним сейчас в большей степени: Морриган или Смерть. Если бы Хаос бодрствовал, она бы делала то же самое. Поймав взгляд, Таэму решил прервать молчание: – Что же привело вас ко мне сегодня, леди? – Пусть леди и отвечает, – поморщившись, она встала и подошла к столу. – Но я здесь по нескольким причинам. Во-первых, мне нужно посмотреть отчёт о случившемся в ночь с двадцать восьмого на двадцать девятое декабря. Когда подстрелили Вактуна. Таэму слегка улыбнулся и начал искать на компьютере нужный документ. Он без сомнений намеренно использовал это обращение. Как пленник, у которого одна из немногих радостей жизни – подкалывать надзирателя в рамках дозволенного. Не то чтобы Морриган была радикально против, не нравился сам образ леди – слишком часто тот подразумевал необходимость заиметь для полноты комплекта джентльмена. – Вот, прошу. Одной рукой держась за спинку кресла, Морриган отобрала у Таэму мышку и начала листать отчёт. Больше всего её интересовали фотографии. В чьей именно крови она нашла перстень? Уж точно не Альфреда, иначе о столь примечательном артефакте узнала бы раньше. Хотя бы о намерениях добыть его. Знакомое лицо?.. Морриган всмотрелась в искажённые полученными травмами черты некоего брюнета. Среди миллиардов увиденных лиц выудить конкретное бывает невероятно сложно, хорошая память тут едва ли помощник, но всё-таки этого мужчину… Она точно встречала больше раза за последние три месяца. Скорее всего, в «Анхе»… На языке крутилось имя вампира, не так давно пропавшего из поля зрения. – Бенедикт. Ха. Прикидывался молодняком, а оказался ищейкой. – Ваш знакомый? – Отчасти. Оказывается, я знала о нём недостаточно. Не то чтобы у меня было время уделять много внимания таким экземплярам. Даже снятый с тела пропуск вряд ли бы пригодился… Хотя если вы не избавились от вещей, я бы их просмотрела. Выпрямившись, Морриган оставила на столе вновь извлечённую книгу и вернулась к креслу. Таэму тут же посмотрел на обложку и в удивлении приподнял брови, увидев надпись на мёртвом языке из другой эпохи. Оба имели возможность прочесть его только благодаря способности Тени понимать любые языки. – На этом можно перейти к «во-вторых». Мне довелось попасть в квартиру своего вынужденного любовника, так что я воспользовалась возможностью её обыскать. И наткнулась на занятые записи… – Достав перстень, Морриган покрутила его между пальцев. – Вырезки, если выражаться точнее. Он явно собирал информацию о возможном расположении «мест силы». Раз уж делать сейчас особо нечего, я решила сама наведаться в обозначенные точки, и вот одна из них себя оправдала. Она бросила перстень Таэму и хмыкнула, заметив сведённые брови. «Местами силы» называли места, сохранившие явные следы магии прошлого, а особенно – божественной. Как их можно использовать – пока вопрос, отдельный вопрос – планы «Анха», но раз уж нелюди там работают занятые и устремлённые к конкретной цели, на чисто научный интерес время сейчас тратить не будут. Значит, стоит опередить. – Нашла его на месте происшествия. Это ключ от двери. Указательный палец на правой ручке. Подземелье под третьей аркой. Там сохранилось много книг, есть и другие артефакты. И вот ещё... – Морриган помахала появившимся в руке свёрнутым в трубочку листом старой бумаги. – В-третьих, да. Оттуда же забрала карту. На шкатулку с ней была наложена защита, причём достаточно хорошая, так что было бы неплохо изучить. Из того, что успела опознать, одна отметка в районе Клофхейна. Некоторые места всё же стоит проверить: в них могут заглянуть по уже имеющимся догадкам, но в целом… Так как карта уже у нас, нет смысла торопиться. Да и не до того сейчас будет, мне кажется… Таэму кивнул с тяжёлым вздохом и сжал в кулаке перстень. Сквозь пальцы просочился грязный разноцветный дымок, беспорядочно закружился и растаял. Он понимал это даже без отчётов, потому и был занят с первых дней года. Это сотрудники могут воспользоваться затишьем для восстановления сил, а для него подобная роскошь не предусмотрена. В другое время Морриган поворчала бы, сказала б не забывать жить, не отказывать себе в праздниках и выходных. Увы, сейчас жить в самом деле некогда. – Полагаю, у ваших слов имеется основание, помимо несомненно справедливого предчувствия? – Наблюдающие за зданием вороны сообщают, что активность есть. К сожалению, там не наблюдается таких глупцов, которые бы проводили опыты перед окнами, так что узнать больше, придерживаясь правил игры, сейчас проблематично. Однако добавим к этому похищенных в Стайнетене, поимку ликантропов и сказанное когда-то во время собрания… Там, конечно, говорилось о паузе до середины января, но я уверена, что затишье закончится уже на следующей неделе. – Да, про середину я помню… – Таэму опустил голову и устало потёр переносицу. Посмотрел на монитор с выражением вселенской измотанности. Дело было не только в работе: из-за усиления аномалий мира становилось сложнее держать в узде Хаос. – Неприятно, если начнётся раньше, но я вроде как успеваю. – Могу поинтересоваться, с чем именно? – Сотрудничество с человеческими службами. Если ситуация станет слишком сложной, нам придётся делать это более открыто. Сейчас я подготавливаю дополнительные инструкции для начальства. Для срочных поставок тоже всё готово, хоть и хочется верить, что удастся обойтись без них… Ночная служба предпочитала действовать отдельно от человеческих не только из-за проблемы раскрытия – тут-то она почти решена: с определённого уровня о нелюдях очень даже знали, а уровнями ниже знали, как правильно реагировать на соответствующие удостоверения. Основная проблема в том, что и для специально подготовленных вооружённых людей сверхъестественное может представлять слишком большую опасность. Они же и перед некоторой магией уязвимее, и восстанавливаются значительно дольше. Задача ночной службы – защищать всех людей, но если вопрос встанет ребром, в приоритете окажутся гражданские. – Верьте в лучшее, а патроны готовьте с запасом. И план на случай, если люди перестанут проглатывать ложь. Последнего хотелось меньше всего. Продолжать скрывать от людей истинные сущности соседей действительно больше нельзя, но резко признавшись в таких обстоятельствах, можно перечеркнуть труды прошлых лет и сильно испортить отношения между видами. Для сохранения мирного сосуществования нужна постепенность. Нужно подготовить почву, поработать для начала с небольшими группами, отследить реакции, доработать методики… А есть ли на всё это время? Ещё же и с законами поработать придётся – нельзя не учитывать в них влияние сверхъестественных факторов. Хотя тут-то проблем меньше всего – из-за необходимости соответствующим образом решать вопросы внутри сообщества нелюдей, переработки ведутся давно и успешно. Работать с чувствами и настроением гораздо сложнее. Нужен некий личный фактор, благодаря которому сверхъестественное не будет восприниматься чужим, а потому враждебным. Вновь вспомнилась встреченная в подземелье девушка. Её реакция на магию. Ответ давно лежал на поверхности, но постоянно находились мысли поважнее. – Кое-что мы упорно упускаем из виду, а это, пожалуй, та деталь, которая способна помочь нам в будущем. – О чём вы? – Люди. Точнее… – Морриган села ровнее и подняла указательный палец. – Тот факт, что ныне чистокровных людей немного. Много тех, кого мы называем людьми, потому что сверхъестественная часть в их крови не проявляет себя или делает это слишком слабо. Однако само её наличие совершенно естественно. Хотя есть виды, чья кровь передаётся при соблюдении ряда условий, всё же за века совместной жизни произошло сильное смешение. Возьмём хотя бы мою семью. Да, не все потомки одинаково проявляют способности, к тому же, не могут похвастаться многодетностью, и всё же… Они все рождаются заклинателями. Не людьми. Хотя чем дальше, тем чаще себя ими считают. Понимаете, мы можем знакомить «людей» не только с другой стороной мира, но и с ними самими. Части из них будет легче принять сверхъестественное, если они осознаю себя его частью. Особенно если мы дадим объяснение вещам, которые они уже замечали, но пытались вписать в рамки общепринятого мнения. Это даже забавно. Мы так старались вписаться в человеческое общество, скрыть свои особенности, что и не подумали, наоборот, искать чужие и выводить в разряд нормы. Таэму потребовалось немного времени, чтобы проанализировать услышанное, но в итоге он с улыбкой щёлкнул пальцами, указав на Морриган. Да. Мог же и сам додуматься. Высказанное не станет панацеей, но точно сыграет на руку. – Могу я узнать, что стало катализатором этого вывода? – Человек, встреченный мною сегодня, проявил чувствительность к магии. Чистокровные люди эти чары замечать не должны, как и те, в ком сверхъестественного почти не осталось. Если рассматривать в целом, всё-таки она человек: другой эпизод подтвердил это, однако определённо имело место периодическое смешение с разными видами. В конце концов, этот мир изначально не принадлежал людям, был создан не для них. Хоть они и стали здесь хозяевами, время вносит свои коррективы. – Отправлю идею на проработку. Любите вы своим появлением работы подкинуть, – добавил со смешком. Морриган пожала плечами и тоже улыбнулась. Кто знает, быть может, именно поэтому она так редко активно приступает к работе, иначе выходных не останется ни у кого. Тем временем Таэму сложил ладони вместе, и окруживших их магические потоки заставили без лишних просьб вновь подойти к столу. Встать напротив, пристально наблюдая. Когда он убрал руку, во второй оказалась брошь. Небольшая и неказистая, с серебристой оправой и необработанным камнем неопределённого цвета. – У меня тоже для вас кое-что есть. Морриган забрала брошь и присмотрелась к хаотично поблёскивающему камню. Внутри словно была заточена вселенная… Наполненная беспорядочными взрывами и едкими вихрями – взбешёнными бензиновыми разводами на воде. Такие же при наличии должных способностей можно увидеть на небе. Зрелище, завораживающее лишь первые секунды, а дальше у непривыкшего зрителя или разболится голова, или сознание начнёт поглощать тревога. – От него исходит энергия Хаоса. – Да. Я всё думал, чем же могу помочь, и вспомнил ваши слова о доставляющих неудобства камерах. Так как обращение непосредственно к силам Хаоса требует осторожности, работа затянулась. С помощью этой броши вы сможете пропасть из поля зрения камер. Можно как подменить изображение ложным, так и вывести из строя. С данными пропускных систем можно провернуть аналогичное. Сама она заметна только для тех, у кого есть метка высшей сущности. Скрыть сильнее возможности не было. – Неважно. Носителей меток я там всё равно не ощущала. – Морриган махнула рукой и прицепила брошь к платью. Да, вещь определённо полезная. Даже если бы в скором времени удалось найти другое решение, оно бы оказалось менее удобным. Но прежде чем заходить глубже, нужно принять меры предосторожности. Древние из «Анха» опасны. К воздействию устойчива Смерть, а не Морриган. Если что-то пойдёт не по плану и поймают, есть шанс выдать лишнее. Не только об устройстве ночной службы. «Им нельзя знать о Мортимере. Если Майре доберётся до него, кто угодно сможет стать жертвой массового контроля. Не приговор, но очень серьёзная преграда. И сам он точно пострадает. С разумными существами Мортимер слишком мягкий, а они церемониться не станут». «Ты всегда можешь передать мне то, что желаешь сохранить». Морриган отрицательно мотнула головой. Нет, госпожа Смерть, информацию о работе на здоровье храните, но чем больше отдаёшь личного, тем меньше остаётся личности. Взгляд скользнул на руку, кончиками пальцев касающуюся столешницы. Да, в естественном состоянии чернота уже добралась до локтей. В момент, когда на теле не останется ни одного светлого участка, Смерть проглотит Тень, сделает частью себя и отправится на поиски нового пристанища, ведь напрямую вмешиваться в дела смертных высшие сущности не могут, только пользоваться чужими руками. Морриган ступила на этот путь добровольно. Взгляд скользнул в сторону – на Таэму. Главное, что он пока держится. Стоит ослабить бдительность, и Хаос уже не захватит тело, а просто уничтожит темницу. И тогда Смерти снова придётся носиться по мирам, чтобы в очередной раз поймать момент и запереть бедокура в Тени. Так уж заведено. – Спасибо за брошь. И всё же, когда станет спокойнее, найдите время на себя. Есть шанс, что твоя цель осуществится скорее, чем кажется. – Когда станет спокойнее, – вздохнул Таэму и открыл недописанную инструкцию. Казалось, он проигнорировал вторую часть, но на самом деле просто не хотел попадать в отвлекающий от дел капкан светлых надежд. Морриган протянула руку и провела по светлым, будто покрытым инеем, волосам, сегодня уложенным не так аккуратно, как обычно. Иногда из-под маски начальника проглядывал ещё не до конца утерянный образ юнца, который всего-то желал защитить близких, но ни разу с этим не справился. А теперь, пытаясь искупить прошлые грехи, взваливал на себя ответственность за всё большее количество жизней. «Но и у тебя есть предел прочности. Особенно сейчас. Переживи бурю, а потом научись больше полагаться на других».

***

Предсказание Морриган сбылось с удручающей точностью: под руку с новой неделей пришли новые беды. С понедельника новостные заголовки запестрели сообщениями о ночных убийствах и отнюдь не в том количестве, к которому успели привыкнуть в Небелфлене, однако знающих особенно сильно напрягал другой момент: у нескольких жертв была гетерохромия. Речь точно шла не о фетишах неизвестного маньяка, а о чистке со стороны «Анха». Быстро взять ситуацию хотя бы под относительный контроль не получилось. Помимо массово вышедших на охоту вампиров, стало больше тварей, и не скажешь с ходу, кого ловить в первую очередь, от чьих зубов будет больше жертв. Ещё и провоцирующие пули. Справляться с их эффектом почти научились, но раненный сотрудник не мог продолжать работу от ночи до трёх. Ощутимая потеря, когда рук и без того недостаток. Стало активнее сотрудничество с человеческими службами. Их не допустишь до боя не только из-за опасности: группа вооружённых людей – прекрасная цель для массового гипноза, но хотя бы можно поручить наблюдение и приём раненных, организовать дополнительные пункты снабжения… И подавлять людей, готовых в приступе отключающей мозги паники устраивать беспорядки. С четверга в городе ввели комендантский час: для ночных перемещений требовалась веская причина, – хотя бы заверенный рабочий график – а также придерживаться разрешённого маршрута, проложенного по зонам с наименьшим уровнем опасности – за счёт круглосуточной оживлённости и дополнительного наблюдения, всё-таки «Анх» пока не рисковал убивать публично. Все понимали, что ответственное следование новым правилам долго не продлится. Пока что люди напуганы ночами, окрашивающими снег в красный в родных районах, некогда казавшихся спокойными и безопасными. Пока что они готовы слушаться, а не считать себя самыми умными. Однако скоро привыкнут, что в любое утро можно найти в некрологе хоть коллегу, хоть соседа, хоть друга. И тогда особо чувствительные к «ограничению свободы» начнут искать лазейки, пренебрегать безопасностью, верить, что с ними-то ничего не случится. Но пока воздух был наполнен напряжением. Столь плотным, искрящим, что ощущалось почти физически. В школах и институтах, в офисах и в кафе, в домах, в театрах, в магазинах… Везде разговоры сводились к обсуждению неуловимого маньяка и страха за близких. Друзья и родные из других городов разрывали телефоны паническими попытками узнать, все ли живы, наставлениями ни за что не ходить по темноте, а лучше – уехать в другой город. Кто может, в самом деле уезжал. Но не у всех имелось место для побега, не каждый мог просто взять и сорваться туда, оставив дом, работу, животных… Суета, паника, попытки понять, как теперь быть, применить внезапно поступившие сверху указания. В школах в спешке изменяли расписание, чтобы дети не ходили по темноте. Отменялись и переводились на удалённый формат дополнительные занятия. Студентам переставляли на другие часы слишком ранние или поздние экзамены. По возможности перестраивались графики в офисах, людей отправляли работать из дома, многие заведения закрывались раньше. Совсем недавно напугать ночью могли разве что внезапные хлопки фейерверков. Теперь – звуки выстрелов. Темноту разрезали не только огни праздничной иллюминации, но и огни мигалок. В общественных местах стало больше людей в форме, при встрече с которыми хотелось отвести взгляд и поспешить по своим делам. После темноты у любого могли проверить документы, послед десяти ночи – разрешение на выход. Прошла всего неделя, а прежняя куда более спокойная жизнь уже ощущалась сном. Сном, из которого вырвал истошный крик в ночи, заставляя спрятаться с головой под одеяло и просто молиться, чтобы в следующий раз не оказаться на месте того бедолаги. Чтобы утром не увидеть в новостях знакомых имён.