Автостопом по галактике.

      Босые ступни мягко ступали по ледяной поверхности. Бесшумно, тихо, едва касаясь, будто боясь потревожить дремлющую тишину. Всё вокруг было окутано бархатной тьмой, которая будто дрожала, вибрировала, пульсировала, выдавая своё присутствие в существующем мире. И лишь бледное зарево, далеко на горизонте, разрушало собой этот мрачный мир, разрывая бесконечное полотно ночи. Взгляд девушки устремился туда, тонкие руки зябко обняли плечи, и она коротко выдохнула. Встревоженный взгляд бегал по сторонам, силясь понять, где же она и что её окружает, но всё утопало в безмолвном мглистом мраке, откликавшемся далёким гулом стылого ветра. Он выл свою одинокую песнь, наполненную горем и страданиями, ужасом и смертью, обещая это всё любому, кто встретится на его пути.       Душа сжималась холодным комком в груди, словно пытаясь спрятаться, укрыться от пронизывающего тревожного ужаса, что, казалось, подбирался всё ближе и ближе, практически дыша в затылок.       Глухой хлопок раздался над головой, раскатываясь по округе рокочущим грохотом, и стремительной огненной стрелой чернильную бесконечность рассёк падающий метеор. Он сгорал, погибая в слоях атмосферы, разрывая своим предсмертным гулом вязкую тишину, что старалась поглотить любой шум, осмелившийся нарушить её покой. Пламенный шар величественно нёсся в неизвестность, и лишь дрожащее на горизонте зарево приветливо распахнуло ему свои объятия, готовое принять и растворить в себе, впитать, сделать своим, навсегда похоронить.       Заворожённый взгляд проводил медленно умирающий в темноте яркий след, который таял рвущейся в небеса искрой, исчезая во мраке. И вновь все застыло. Замерло. Как природа замирает перед бурей, затаив дыхание, безмолвно ропча, ожидая первого раската грома, который взорвёт собой всё вокруг, уничтожив мнимую безмятежность. Тьма и безмолвие снова окутали своими ледяными объятиями, сковывая душу, заставляя и её замереть в ожидании. В ожидании наползающего ужаса, что протягивал свои липкие щупальца из жуткого небытия. Его стылое дыхание касалось затылка, от чего волосы вставали дыбом и колючие мурашки ползли вдоль позвоночника.       Тревога рождалась внутри, расправляя свои отравленные лепестки, заставляя сердце пропускать удары, в ужасе замирать и снова украдкой биться. И непонятно, откуда придёт это нечто, явит ли себя испуганному взору человека, но было ясно: оно здесь, совсем рядом. Близко. Так близко, что ты можешь ощущать его кожей. Будто оно стоит у тебя за спиной, но, оглянувшись, ты не увидишь. Лишь пустоту. Безмолвную, чёрную пустоту, в которой и прячется этот древний ужас.       Гулкий треск льда послышался где-то вдали, откликаясь бездушным эхом. Словно он был живой, двигался, ворочался с боку на бок. Девушка посмотрела под ноги. И правда, она стояла на льду, что был таким же чёрным и безразличным, как и небеса над её головой. Почему она здесь? Для чего?       Ответом был лишь очередной глухой треск, который словно окружал собой, давая понять, что всё в его власти и от него не уйти. Он везде, он вокруг. Ты в самом центре, а он настигнет тебя, где бы ты ни была.       И словно в подтверждение, по чёрной поверхности поползли уродливые трещины, мерзко хрустя и раскалываясь. Они неслись стремительно, ломая ровную застывшую гладь, уничтожая труды зимы, превращая их в покалеченные обломки.       Взгляд девушки с ужасом следил, как с быстротой молнии к ней приближаются трещины, разрушая окружавший её мир и, громко хрустнув прямо у неё под ногами, лёд провалился, утягивая в мёрзлую черноту свою жертву.       Она даже не успела вскрикнуть, как чёрная ледяная вода сомкнулась над её головой. Девушка отчаянно гребла руками, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь, хоть за край поломанного льда, но её словно что-то утягивало на глубину, тащило, не давая ни единого шанса. Безмолвный крик вырвался из её груди и тут же утонул в давящей толще воды, бесчисленными пузырьками уносясь наверх. Ужас запустил свои склизкие щупальца прямо в лёгкие, сковывая, запрещая дышать, жестоко душа, обещая скорую смерть. Ещё чуть-чуть, не дёргайся. Конец близок.       Воздуха не хватало. Девушка захлёбывалась в леденящем мраке, чувствуя, как силы стремительно утекают из неё. Вздох. И лёгкие наполняются холодной водой. Вздох. И лёд пронизывает изнутри. Вздох...       И с хриплым вскриком блондинка проснулась, словно её вытолкнули в реальность. Зябкая дрожь пробивала тело, остывая на спине липким потом, а паника волнами захлёстывала сознание. Перепуганный взгляд судорожно бегал по пространству, пытаясь осознать, где она, что происходит. И как фотоснимок постепенно проявляется в растворе, так и в сознании постепенно появилось осмысление происходящего: она в отсеке на корабле яута, и это был сон. Страшный сон, от которого хотелось расплакаться, закутавшись в одеяло. Позвать маму. Или просто чтобы кто-то находился рядом, не давая страхам и ужасам выползти из под кровати и утащить её с собой.       Поэтому, не раздумывая, девушка спрыгнула со своей лежанки, завернувшись в одеяло, и выбежала в тёмный коридор, очень надеясь, что Тэй-Нот не спит, что он в своей лаборатории и позволит ей побыть рядом, пока её кошмары окончательно не растают, растворившись на задворках сознания, оставшись лишь тусклым воспоминанием.       Молитвы были услышаны и, к её превеликому счастью, дверь в лабораторию оказалась открыта. Тусклый свет мягко освещал пространство, создавая ощущение уюта и безопасности, в котором можно спрятаться ото всех чудищ и куда они не посмеют зайти.       - Тэй-Нот, ты здесь? Можно войти? - дрожащая тревога скользила в голосе девушки.       Ответом было лёгкое стрекотание, словно разрешающее войти. Яут сидел за столом и сосредоточенно ковырялся в своём наруче.       - В чём дело, маленькая уманка? - не отрываясь от своего занятия, спросил он.       - Я... - девушка замялась, кутаясь в одеяло. - Мне приснился плохой сон, и мне стало очень страшно там, одной. И... Можно я немножко посижу с тобой? - она прикусила нижнюю губу.       Удивлённо хмыкнув, Тэй-Нот повернулся к девушке, приподняв надбровную дугу, и пристально посмотрел на неё. Словно маленький ребёнок, она стояла перед ним, завернувшись в огромное одеяло, а на бледном личике читалась тревога. Большие глаза умоляюще уставились на него, отчаянно прося не прогонять.       - Хорошо. Можешь остаться. Правило, надеюсь, ты помнишь? - яут шевельнул жвалами и слегка прищурился, сурово сдвинув надбровные дуги.       - Да-да. Конечно! Ничего не трогать, - девушка закивала головой, радуясь дозволению яута.       - Можешь сесть там, - он ткнул когтем в кресло неподалёку и вернулся к своему занятию.       Удобно устроившись в кресле, блондинка завернулась в одеяло и, тихонько вздохнув, довольно зажмурилась. На душе стало спокойнее: теперь она не одна, её не прогнали и никакие кошмары больше не страшны, ведь рядом есть живая душа.       - Так что тебе приснилось, Уинр-а? - тихий спокойный голос Тэй-Нота нарушил молчание.       Девушка уткнулась носом в одеяло, вспоминая свой кошмар, который спрятался злобным монстром в потёмках разума,       - Мне снилось, что я снова тону в той ледяной воде. Что меня словно кто-то утягивает на дно, не давая выплыть. И этот кто-то хочет поглотить меня. Мне было страшно. Страшно оттого, что этот кто-то совсем рядом, смотрит на меня, дышит своим холодным дыханием прямо в шею, - она поёжилась.       - Твоя смерть напомнила тебе, что ты дважды побывала у неё в руках. И однажды она заберёт своё, - спокойно произнёс яут.       - Я не хочу умирать, - еле слышно проговорила девушка куда-то в одеяло.       - Мы все умрём. Рано или поздно, - невозмутимо продолжил он. - Ты умрёшь. Я умру. Все, кого ты знаешь, тоже умрут. Это ход жизни, бесконечный цикл. Переход от одного этапа к другому. Всё вокруг рождается и умирает, уманка. И смерти не надо бояться, её надо принять. В конце концов, вселенная тоже умирает, - Тэй-Нот не прекращал возиться со своим наручем, рассуждая таким будничным тоном, словно он говорил о погоде и что в соседней кофейне замечательный кофе с круассанами.       - Я всё это прекрасно понимаю. Но. Я ещё не готова умирать. Я пожить хочу, - насупившись, буркнула девушка.       - Жить и умирать надо с достоинством, Уинр-а. Какой толк влачить жалкое существование, если от него нет никакого смысла? - Тэй-Нот указал в сторону девушки предметом, что держал в руке, похожим на какую-то замысловатую отвёртку.       - Но я не влачила жалкое существование! - возразила она. - Я наполняла свою жизнь смыслом, как могла. Делала всё, что могла, по мере своих возможностей. И у меня были цели!       - И в чём был твой смысл? Убегать от себя или же найти себя? - яут щёлкнул бивнями, вернувшись к наручу, который начал искрить.       - Что? В смысле? - девушка захлопала глазами, не понимая, к чему ведёт её собеседник.       - Во что ты веришь, уманка? Явно не в себя. Тогда бы ты не ходила по болотам в поисках ответов. Какие ответы ты искала? Когда уман бежит от себя, он ищет толпу, пытаясь слиться, раствориться в ней. Когда уман ищет себя, он ищет одиночества и уединения. Он ищет ответы, пытаясь осознать себя. Так что ты делала на болотах? Какой ответ ты искала? - отложив своё занятие, Тэй-Нот повернулся к девушке и уставился на неё испытующим взглядом, прожигающим насквозь, заглядывающим в самую суть, словно он уже знал ответ и лишь ждал, когда уманка сама озвучит его.       - Я... - она запнулась и замолчала, нахмурившись. Мысли судорожно метались в голове, и среди них прятались ответы на вопросы. И ни один не подходил, кроме одного, самого очевидного. Такого простого и, в то же время, такого сложного. Который так трудно произнести, просто потому, что он правда. - Я пыталась найти себя, убегая от самой себя, - тяжёлый вздох слетел с губ девушки. Как ни грустно признавать, но яут копнул глубоко и не ошибся. Он видел её насквозь, словно все её мысли были на поверхности. И что самое горькое, умудрился заставить её признать это.       - Но я не искала смерти, как ты мог подумать, - её взгляд встретился с жёлтыми глазами яута, что внимательно изучали её. Она замолчала на мгновение, прикусив губу. - Как будто ты не боишься смерти.       - Нет. Не боюсь, - сухо ответил он. - Яут живёт для того, чтобы снискать славу и достойную смерть в бою. А не прячась по углам, как какой-нибудь уман.       - Среди людей полно достойных, кто не страшится смерти. Но они ценят свою жизнь и не хотят её бездумно потерять, - парировала блондинка, всё так же упрямо глядя в глаза яуту, которую явно задели его слова.       - А никто и не говорит, что яуты бездумно бросаются в пекло, чтобы умереть. Каждый из нас живёт, чтобы быть достойным чертогов Кетану, - фыркнув, он откинулся на спинку кресла.       - Кто такой Кетану? - встрепенувшись, спросила девушка, услышав незнакомое слово, радуясь, что можно перевести тему разговора в иное русло. Подальше от выяснений, кто же лучше, человек или яут, поскольку ничем хорошим это не могло закончиться. Ведь, какими бы люди ни были, как единственному их представителю на просторах космоса, слышать такое было не очень приятно.       - Чёрный Бог. Бог-воин, несущий смерть. Именно он определяет, стоящий ли ты воин, достойно ли ты завершил свой путь, сколько побед ты готов предоставить на его суд и обретёт ли твоё имя бессмертие, - в голосе Тэй-Нота слышалась некая гордость. Его глаза загорелись, будто он рассказывал о высшей цели, к которой стремится весь его народ. - И если ты слаб телом и духом, то пребывать тебе в вечном забвении.       - Надо же, - слегка хмыкнув, улыбнулась девушка, плотнее укутавшись в одеяло. - Это так похоже на верования викингов.       Глаза яута прищурились, и он слегка склонил голову набок, выдавая свой интерес. Украшения тихо звякнули, искорками блеснув в полумраке лаборатории.       - Викинги. Древний народ, существовавший много столетий тому назад, - прикрыв рукой рот, блондинка зевнула. - Они были свирепыми и отважными воинами. Многие народы трепетали перед ними, поскольку им не было равных в бою. Их верховным божеством был Один, во славу которого они сражались, желая после смерти обрести вторую жизнь в Вальхалле, чертогах мёртвых. И лишь достойные и смелые воины могли попасть туда, - лёгкая улыбка не сходила с её губ во время рассказа, оттого, как внимательно её слушал Тэй-Нот, не перебивая, лишь тихо пощёлкивая.       - Это довольно интересно. Признаю, - дёрнув верхними жвалами, яут застрекотал и вернулся к своему оставленному занятию. Разговоры разговорами, а дела никто не отменял.       - Может, не такие уж мы и разные, - девушка зевнула в очередной раз, прикрыв глаза, чувствуя, как сон не спеша забирает её в свой мягкий и уютный плен. - Но я не тороплюсь на ту сторону.       Возможно, Тэй-Нот и ответил что-то на её слова, но она уже ничего не слышала: согретая тёплым одеялом, с приятным ощущением спокойствия, девушка спокойно заснула. Никакие чудовища не страшны, потому что рядом есть яут.       В лаборатории стало тихо. Снова лишь мерный гул систем и тихое позвякивание металлических инструментов. Тэй-Нот поднял голову и посмотрел в сторону кресла, на котором устроилась уманка. Она мирно спала, почти до носа натянув одеяло и завернувшись в него как в кокон. Только её личико бледным пятном выделялось в полумраке отсека.       Хмыкнув себе в жвала и покачав головой, яут весело заурчал. Где бы записать? Уманка преспокойно спит в его лаборатории, сказав, что ей страшно одной в том отсеке, поэтому она пришла к нему. К яуту! Это очень забавляло.       Встав из-за стола, он подошёл к креслу. Его взгляд внимательно изучал умиротворённое лицо девушки, тихонько посапывавшей во сне. Яут аккуратно убрал прядь светлых волос с её щеки и снова вгляделся. Бледная, почти белая кожа, которая, казалось, светилась в тусклом освещении. Такая не похожая на него, маленькая, хрупкая, что можно убить лишь одним ударом.       Еле слышно застрекотав, яут присел на корточки и аккуратно взял девушку на руки. Что-то невнятно пробормотав во сне, она уткнулась лбом ему в грудь, лишь легонько нахмурившись, но так и не проснулась. Покинув лабораторию, Тэй-Нот дошёл до отсека, в котором теперь обитала маленькая уманка, и бережно положил её на лежанку, оставляя досматривать свои сны. ***       Сказать, что обнаружить себя в «своей» постели ей было приятно, ничего не сказать. На щёки наползал застенчивый румянец, заставляя их гореть, будто у девицы на первом свидании, а на губах играла лёгкая улыбка. Приятное смущение, которое она не испытывала, наверное, со времён своей подростковой юности, когда мальчик впервые взял её за руку, когда чмокнул в щёку, мёдом расползалось в груди, отчего становилось так тепло и славно. Давно покрытые пылью чувства и эмоции просыпались где-то в глубинах сознания, возвращая память к тем беззаботным временам, когда всё было таким ярким и новым. И вроде бы ничего такого: он просто отнёс её обратно, когда она уснула в лаборатории. Но всё же...       «А он вполне приятный парень. Несмотря на свою пугающую внешность, - подумала блондинка, приводя себя в порядок в купальне. - И собеседник довольно интересный. Можно сказать, общительный. Может, он не такой уж и страшный?» Она улыбнулась сама себе, возвращаясь в своё временное пристанище.       И сложно сказать, тянулись ли дни на корабле, или же неустанно неслись: отследить ход времени было сложно. Никакой смены времени суток, никаких дня и ночи, лишь постоянное неизменное сейчас. Только и оставалось, что слушать свой организм: ложиться спать и просыпаться, хоть как-то разделяя бесконечность.       Иногда она приходила к яуту в лабораторию, поболтать с ним обо всяком, чтобы не скучать одной. Да и он был вполне не против её присутствия, не прогонял, даже охотно отвечал на вопросы любопытной землянки. Лишь изредка порыкивая на неё, когда неугомонная блондинка совсем уж донимала его. В свою очередь, девушка прилежно соблюдала яутские правила: ничего не трогать, не мешать. Одного урока вполне себе хватило с лихвой.       И вот, однажды, когда тоска и скука в очередной раз начали со страшной силой одолевать её, когда просохшая книга была уже в сотый раз перечитана и даже выучена наизусть, когда все её скромные пожитки были переложены с места на место в тысячный раз, блондинка покинула свой отсек. Дойдя до лаборатории, она обнаружила закрытую дверь и сенсор, поставленный на блок. Значит, яута нет на месте. Для пущей убедительности девушка всё-таки потыкала в сенсор ладошкой, но тот лишь отозвался безразличным молчанием, мол, «нет его, вали отсюда». Хмыкнув и пожав плечами, она рискнула заглянуть в купальню, а вдруг он там. Но и там Тэй-Нота не оказалось. В задумчивости она встала посреди коридора, размышляя, где же её спутник. Может, спать пошёл? Или ещё где? Ведь кроме купальни и лаборатории он ей больше ничего не показывал на корабле. И кто его знает, сколько тут ещё отсеков имеется. Может тут и палуб несколько. А может, это вообще космический лайнер, и ищи этого яута тут, полжизни уйдёт.       Печально вздохнув, девушка перевела скучающий взгляд на те самые замысловатые барельефы, что сначала так напугали её. Вот огромный монстр с длинной причудливой головой и зубастой пастью кидается на яута, закованного в броню. Тот пронзает чудище копьём. Битва не на жизнь, а на смерть. Рядом с барельефом висел огромный клинок, который казался настолько острым, что им можно было рассечь воздух. А дальше стену украшал чудной череп, с вытянутой мордой и четырьмя глазницами. Внушительные клыки выступали из нижней и верхней челюстей, давая понять, что это отнюдь не травоядная зверушка. Была.       Блондинка аккуратно коснулась пальчиком нижнего клыка, пробуя его остроту. Да, с такой зверюгой шутки были плохи. Но, раз её череп красуется здесь, на стене, то с яутом шутки оказались в разы хуже. Ухмыльнувшись, девушка хмыкнула и снова посмотрела в глазницы черепа, словно те могли рассказать ей свою историю жизни и смерти. Но те лишь отвечали пустыми и бесконечно чёрными безднами, словно чёрные дыры в миниатюре, затягивающие в себя всё сущее.       Приглядевшись повнимательнее, ей бросилось в глаза, что череп съехал немного в сторону и висит неровно.       - Ну надо же, - хмыкнула девушка. - Сам весь такой правильный и всё у него по полочкам, а тут череп криво-косо висит. Безобразие-то какое! - цокнув языком, девушка улыбнулась. И действительно, где же весь этот хвалёный перфекционизм яута, который сразу же бросился ей в глаза. Где же всё «в рядочек, в стопочку»? Где же «ни миллиметром больше, ни миллиметром меньше»? Одно сплошное разгильдяйство и хаос! Так и до анархии недалеко.       И, оглянувшись по сторонам, аккуратно сдвинула череп на место. Идеально.       - Вот и славненько, - промурлыкала она себе под нос и, развернувшись, направилась обратно в свой отсек.       Но не успела она сделать и пары шагов, как за спиной раздался дикий грохот и звенящий звук разлетающихся в стороны осколков. Сердце подпрыгнуло до самого горла, а потом тут же резко ухнуло куда-то вниз. Внутри всё похолодело от ужаса и подкрадывающейся паники. Обезумевший взгляд уставился на разбитый череп и белоснежные осколки на полу, что разметались по нему поломанным пазлом. Время словно замерло вокруг неё. По телу пронеслась мерзкая колючая дрожь, ежом свернувшись где-то в области желудка. В один миг всё рухнуло. И липкий червь ужаса вновь проснулся в её сознании, разворачиваясь, расправляясь, словно гигантский чёрный спрут, оплетая свою жертву мерзкими удушающими щупальцами. Это конец. Даже тогда, на болоте, ей не было так страшно, как сейчас.       Словно из ниоткуда, чёрной тенью, в коридоре появился Тэй-Нот. Молниеносный взгляд на пол, потом на сжавшуюся в ужасе уманку и, растопырив жвала в стороны, из его груди вырвался оглушающий рёв, полный ярости.       Боги, как же ей захотелось сейчас провалиться под землю, исчезнуть, раствориться. Спрятаться где угодно, да хоть в самом центре чёрной дыры, только бы не видеть гнев разъярённого яута.       - Ты! - взревел яут пуще прежнего. - Мелкая дрянь! Я сказал тебе ничего не трогать! - он надвигался на побелевшую девушку, словно смертоносное цунами. Глаза горели адским пламенем, а когтистые пальцы так жутко сжимались и разжимались, не суля ничего хорошего.       - Я... - она чуть не плакала. - Я ничего такого не делала! Правда!       - Заткнись! - рявкнул он. - Я говорил тебе ничего не трогать? Говорил? - громкий рык клокотал в его груди. - Говорил?       - Да, - промямлила блондинка трясущимися губами, и из её глаз покатились слёзы.       - Или же тебе было непонятно значение моих слов? Тебе надо как-то по-особенному объяснять? - рёв яута оглушал и заставлял сердце обливаться похолодевшей кровью. Душа и правда ушла в пятки, а сознание стонало от ужаса и паники, что захлёстывали его собой. Он нависал над ней чёрной скалой, заставляя ощущать свою крошечность и ничтожность. Словно ты стоишь перед огнедышащим драконом, и сейчас он обрушит на тебя весь свой гнев, утопив в беспощадном всепожирающем пламени. И никакие слова не усмирят его буйный нрав.       - Но я правда... - голос превратился в еле слышный писк. Слёзы градом катились по щекам.       Взбешённый взгляд испепелял на месте, громкий рык вырвался из оскалившейся пасти, и яут схватил девушку за плечо, больно вжав свои когти.       - Не надо! Прошу! Не делай этого! - в дикой панике взмолилась блондинка. Полные слёз глаза широко распахнулись в безумном страхе, уставившись на Тэй-Нота. Всё внутри сжалось в комок, мерзкий, холодный, заставлявший её тело трястись в испуге. Неужели он убьёт её?       - Видимо, двух раз тебе было мало, - зашипел яут ей прямо в лицо. - Видимо, тебе нравится испытывать судьбу и выяснять, сколько же жизней у тебя в запасе, - жёлтые глаза обжигали, горя яркими углями в полумраке, острые бивни нервно подрагивали, а ужасные клыки были так опасно рядом.       Встряхнув девушку, Тэй-Нот перехватил её за руку и поволок за собой.       - Нет, нет! Прошу! Не надо! Я не хотела! Пожалуйста, прости! - захлёбывалась она слезами, безуспешно пытаясь вырвать свою руку из мёртвой хватки яута. Почему же она не умерла тогда, на болоте, или же от яда того цветка? Всё ради того, чтобы погибнуть смертью куда пострашнее и болезненнее, чем до этого: от рук жуткого огромного чудовища? У вселенной странное чувство юмора.       Истошные вопли отскакивали от серых стен, раскатываясь мрачным эхом. Девушка тщетно упиралась, но яут без труда тащил её за собой. Дойдя до отсека, где она жила, яут кинул на неё уничтожающий взгляд и, когда дверь отъехала в сторону, грубо толкнул её внутрь.       - Будешь сидеть здесь, пока я не позволю выйти, - ткнул он когтем в сжавшуюся в комочек девушку, зарычав. - И если ты хоть что-нибудь тронешь здесь своими дрянными ручонками, клянусь Кетану, я оторву их. Уяснила? - рявкнул яут.       Она кое-как кивнула, потому что тело отказывалось повиноваться, скованное первобытным ужасом. Судорожные всхлипы слетали с её губ, мешая дышать.       Дверь закрылась за яутом. Сенсор мигнул, оповещая, что он на блоке. И, тихо проскулив, блондинка забилась в угол. Её трясло. Руки стали холодными, как лёд. Внутри всё натянулось тугой струной. И если бы она только могла, она бы сжалась в такой малюсенький комочек, спрятавшись где-нибудь под кроватью, чтобы никогда в жизни её никто не нашёл. Боги, как же страшно, как же страшно.       Наконец, струна лопнула, не выдержав, и девушка горько разрыдалась. Всё внутри крошилось и рушилось, словно карточный домик. Всё то хрупкое спокойствие, что ей удалось обрести. Все страхи и монстры вернулись обратно, обступив со всех сторон угрюмыми тенями, сузив весь её мир до мрачного угла в отсеке. И если бы она могла заглянуть в глаза своим монстрам, она бы прочитала в них: «Бесполезно. Даже и не пытайся. Мы всегда рядом».       Она ревела белугой, вытирая лившиеся ручьём слёзы краем своей футболки, задыхаясь и хватая воздух. Обвив руками колени и уткнувшись в них лбом, девушка тихо подвывала, всхлипывая и содрогаясь в рыданиях. Лучше бы она и правда тогда умерла.       Сколько времени прошло, она не знала. Сидеть на полу стало холодно, да и силы покинули её. Поэтому, не без усилий, девушка заставила своё ватное, от пережитого ужаса, тело, встать и перебраться на лежанку. Её всё ещё трясло. Страх так и не спешил разжать свои когти и дать хоть немного свободы.       Внутри себя она ощущала всепоглощающую пустоту, в которую провалились все чувства и эмоции, словно их никогда и не существовало в ней. Словно она уже была мертва, но по какой-то странной шутке природы всё ещё продолжала существовать. Жалко. Именно так она себя сейчас ощущала. Жалкой, никчёмной, пустой.       Глаза давно высохли, в них совсем не осталось слёз. Они закончились, исчезнув во всё той же самой пресловутой пустоте внутри себя. И лишь противное едкое пощипывание напоминало, что не так давно она рыдала, проклиная всё в своей бесполезной жизни.       Зачем она тронула этот проклятый череп? Висел бы себе и висел. И всё было бы нормально. Но нет же, ей, как всегда, больше всех надо. Что? Получила? Радуйся.       Девушка тихо всхлипнула и судорожно выдохнула, подтаскивая к себе одеяло и обнимая его. Теперь она до конца своих дней будет сидеть в этой комнатушке, до тех пор, пока яут не решит от неё избавиться. Жить в чудовищном ожидании, постепенно сводящем с ума.       - Я и правда Уинр-а... - еле слышно произнесли пересохшие губы и, прикрыв глаза, девушка, наконец, уснула, давая своему сознанию провалиться в безмолвную бездну, и хоть на какое-то время позабыть о пережитом. ***       Лёгкий ветерок ласково коснулся щёк своими едва ощутимыми и невесомыми ладошками. Он бережно обдувал кожу, осыпая её теплыми поцелуями, принося с собой свет солнца, словно пытаясь согреть и вдохнуть жизнь.       Не без труда девушка открыла опухшие от слёз глаза, пытаясь сфокусировать взгляд. Сознание словно выплывало из мрака, поднимаясь из тёмной глубины бездонного омута, навстречу свету. Слуха коснулось жизнерадостное пение птиц, воспевающее новый день и восторг жизни. В шелесте листвы игрался ветер, покачивая ветви, сквозь которые пробивались нежные лучи солнца и, подобно ветерку, старались так же ласково и трепетно поцеловать облитые слезами щёки.       Она лежала, уставившись в крону дерева, слушая звуки природы и пытаясь понять, очередной ли это сон, который обернётся кошмаром? Или же всё-таки смерть явилась к ней и, наконец, взяла своё, забрав исстрадавшуюся душу на ту сторону? Но, даже если она и по ту сторону жизни, она ей нравится. Что может быть лучше тёплого летнего денька, наполненного переливчатыми трелями бесчисленных птиц, шуршащим шелестом листвы и трав, невероятный аромат которых носил в себе озорной ветерок? А в цветах так задорно жужжат насекомые! И мягкое солнце, которое согревает озябшую мёртвую душу.       И как-то стало спокойно и тепло внутри. Весь хаос сам собой разлёгся по полочкам, хрупкое равновесие собралось из осколков, словно живительный нектар вылили на разбитую душу, подарив ей давно потерянное умиротворение.       Приподнявшись на локтях, девушка огляделась по сторонам. И правда, вокруг кипела жизнь, всё цвело и дышало, всё двигалось в своём бесконечном танце жизни. Могучий ствол дерева, возле которого она лежала, гигантским исполином возвышался над ней, раскинув свои мощные ветви-руки, а в листве пряталось солнце и бесчисленные птицы, наперебой распевая свои песни. Мягкая улыбка тронула губы, а в глазах мелькнуло счастье. Каждое мгновение восхищало и наполняло озябшую душу теплом. Восторженный взгляд бегал по окружавшему её волшебству и не знал, за что зацепиться. Но... Что-то здесь было не так.       Блондинка пригляделась получше: трава и листва не были зелёными. Они были тёмно-фиолетовыми с бурыми прожилками. Но ведь так не бывает! Ведь трава должна быть зелёной, как и листва у деревьев. Да и само по себе дерево вызывало вопросы: ствол его словно был скручен, витиевато устремляясь ввысь причудливой спиралью, и глубокие продольные борозды испещряли бурого цвета кору.       Девушка аккуратно встала и осмотрелась повнимательнее. Так и есть: вся окружавшая её природа была абсолютно иной и незнакомой: рядом с деревом росли просто громадные, похожие на папоротники растения, раскинувшие свои тёмно-фиолетовые «лапы» в стороны. Странные пурпурные цветы робко проглядывали сквозь траву, словно стесняясь, а причудливые насекомые, так похожие на бабочек, переливаясь перламутром, порхали от цветка к цветку, будто сплетницы, разнося по округе весть о незваной гостье.       Что же это? Волшебный сон или иной мир? Невероятный, нереальный и безумно завораживающий, от которого всё внутри замирало в светлом восторге, заставляя дыхание застыть в груди.       Буквально в сотне метров от дерева серебряной гладью искрилось озеро, отражая свет солнца. Девушка посмотрела наверх и ахнула: на светло-сиреневом небе величественно и гордо сияли два светила. Словно братья, старший и младший, они дарили свой ослепительный белоснежный свет волшебному миру, согревая его и поддерживая в нём жизнь. Она щурилась, прикрыв глаза ладонью и пытаясь разглядеть сияющую парочку. Старший был гораздо крупнее и на фоне Младшего казался просто гигантским.       Удивление и восторг смешались воедино, заставляя сердце биться чаще. В широко распахнутых глазах плясали искорки, а губы сами расползались в радостную улыбку. Да где же она?       Громкий всплеск воды выдернул её из мыслей, и девушка посмотрела в сторону озера. Медленно и вальяжно из воды выходил яут. Вот показались могучие плечи, затем мощный торс, по которому искрящимися бусинами скатывались капли, очерчивая каждую мышцу. Тёмно-зелёная кожа влажно блестела на солнце, подчёркивая рельеф точёной фигуры. Он являл себя миру подобно древнему божеству, идеальному, без единого упрёка. Словно античные мастера-скульпторы не одну бессонную ночь старались, высекая этот идеал.       Кажется, она забыла, как дышать, и замерла, бессовестно пялясь на это зрелище, совершенно не заметив, как открыла рот. Все мысли разом улетучились из головы, оставляя лишь безмолвную белую пустоту. И ведь невозможно было отвести взгляд, который так жадно изучал каждый сантиметр яутского тела. И, чёрт побери, он был идеально сложён: широкая грудь, со светлыми подпалинами, на которой россыпью темнели пятна, сильные руки, где в каждой мышце скрывалась опасная мощь. Узкая талия создавала просто сногсшибательный силуэт! А ноги! Боги всемогущие! Дневной свет давал возможность рассмотреть яута целиком и полностью. Это тебе не полумрак отсеков, где ничего толком не разглядеть, где каждая тень так и норовит укрыть в себе всё, что только есть.       Что-то шевельнулось внутри неё, отчего стало жарко и зябко одновременно. Дыхание перехватило, застряв где-то в голе. Сначала в отсеке, теперь здесь... она смотрит на него, не отрываясь... и смотрит так, как женщина смотрит на мужчину. Но ведь она не должна смотреть так на инопланетного пришельца. Ведь так?       Тэй-Нот окончательно вышел на берег, откинув за спину мокрые дреды, рассыпав искрящийся град брызг. Отжал край своей набедренной повязки, в которой он был, и двинулся в сторону девушки.       При виде приближающегося яута внутри неё всё сжалось. Воспоминания липким страхом выползли наружу, заставив опустить взгляд. Она стояла, не смея шелохнуться, и совершенно не знала, что же делать: сказать ли ему что-нибудь или же демонстративно уйти в сторону? А если он с ней заговорит? Отвечать? Или же устроить игру в молчанку? Страх страхом, но жуткая обида переполняла её и с каждой секундой расползалась всё больше и больше.       Поравнявшись с ней, яут остановился, кинув короткий взгляд на девушку, и застрекотал. Надбровные дуги сурово хмурились, а янтарные глаза хитро прищурились. Одного этого хватило, чтобы душа снова провалилась куда-то в область пяток и затихарилась там. Но, фыркнув и ничего не сказав, Тэй-Нот прошёл мимо и направился к дереву.       Украдкой проводив яута взглядом, блондинка нервно выдохнула. И не надо быть экстрасенсом, чтобы ощутить на себе раздражение и злобу, что волнами исходили от него. И непонятно, что было хуже: его мрачное молчание или же дикие крики. В конце концов, безмолвное игнорирование может быть гораздо хуже, нежели проявление хоть каких-либо эмоций. Но. Не прибил, а это уже хороший знак. Или он специально вытащил её на природу, чтобы закопать под этим самым деревом? Лучше не думать об этом...       И, вздохнув, она всё-таки решила подойти к воде. Прозрачная поверхность отражала безумно прекрасный оттенок сиреневого неба с пастельными пуховыми облаками, что так безмятежно плыли по нему, и одно угрюмое, опухшее от слёз личико.       - Нда... Красотка, нечего сказать, - проворчала она, приглаживая взъерошенные светлые волосы.       Аккуратно зачерпнув в ладошки воды, она умыла лицо. Ох, как же замечательно. Прохладная влага смывала с лица всю противную соль, а заодно и усталость, которая тяжёлой маской легла поверх. Была бы она здесь одна, то с превеликим удовольствием нырнула в воду вся и плескалась бы в ней, как безумная утка, пока губы не посинеют. Но... Увы и ах. Она в компании яута... И об освежающей водичке можно пока только помечтать.       Кстати, о яутах. Девушка тяжело вздохнула и хмуро посмотрела через плечо на своего спутника, который увлечённо копошился возле дерева и, судя по всему, разводил костёр.       - Надеюсь, это не для меня, - буркнула она, скривив губы, и снова глянула на своё отражение.       А ведь надо каким-то волшебным образом налаживать столь хрупкие отношения, что дали ощутимую трещину. Или ну его, куда подальше? И тоже с ним не разговаривать? А то возомнит себе, что она и вправду виновата и будет сносить подобные оры в свою сторону. Ещё чего!       Фыркнув, блондинка вернулась к дереву и демонстративно села поодаль, спиной к яуту. Благо, в отличие от скучного отсека, здесь вполне можно было занять себя созерцанием местных красот.       Прошло, возможно, минут пятнадцать или двадцать, но никто из них так и не нарушил молчания. Яут еле слышно пощёлкивал и не переставал возиться с костром. Слуха коснулся мелодичный треск веток, на которых весело плясало пламя, а запах дыма приятно обволакивал, возвращая её во времена детства, когда она ходила с друзьями в походы и где ночи напролёт они травили всякие байки и пели песни. Она грустно улыбнулась. Да, это были действительно прекрасные времена, и как жаль, что их не вернуть обратно, ведь тогда всё казалось таким прекрасным, а лето длилось бесконечно.       Вечер медленно опускался, и светила-братья вальяжно катились к закату. Птицы всё так же не переставали распевать свои счастливые песенки, а ветер шелестеть листвой. Словно природа вовсе не собиралась устраиваться на покой и жизнь только начинала набирать обороты.       Со стороны яутского костра стал доноситься запах жареного мяса. Гордость гордостью, но рефлексы и инстинкты этой гордости не знали. Слюна тут же наполнила рот, в лучших традициях собаки Павлова, а желудок тоскливо заурчал. Пахло так вкусно и так аппетитно, что устоять было невозможно. Девушка сглотнула и украдкой оглянулась на Тэй-Нота. Тот со спокойным видом сидел у костра и небольшой палочкой поправлял угли. Хитрый янтарный взгляд поймал глазеющую на него уманку, и яут громко застрекотал, чем заставил девушку резко отвернуться обратно.       - Иди есть, - тяжело пророкотал Тэй-Нот, повернувшись к огню.       - Не хочу, - обиженно буркнула блондинка, подтянув колени к себе, и надула губы. Вот чего она точно не ожидала, так что яут первым нарушит эту игру в молчанку да ещё и есть позовёт.       - Какая доблесть в том, чтобы морить себя голодом? Иди есть. Я не буду повторять бесконечно. Тем более, у меня гораздо больше поводов для обид, - раздражённо рыкнул он в ответ. И в этом рычащем тоне отчётливо читалось «не зли меня».       Тяжело вздохнув, девушка поднялась со своего места и подошла к костру. Она насуплено глянула на невозмутимого яута, который начал разгребать угли в стороны, и села рядом с ним.       Она следила за его ловкими движениями, как он выудил из углей небольшие свёртки, аккуратно положил их на траву и надрезал ножом. Свёртки оказались огромными листьями, в которые было завёрнуто мясо. Запах шёл невероятный! Ещё немного, и она уже была готова захлебнуться собственной слюной. Аппетит разгулялся не на шутку, что хотелось диким львом вцепиться в столь лакомый кусочек.       - Вот, - Тэй-Нот придвинул к девушке запечённое мясо. - Аккуратнее. Горячо.       Ели они молча. Девушка аккуратно отрывала кусочки мяса, которое настолько хорошо пропеклось, что буквально таяло во рту. Вкус изумительный, сочный, пряный. И этот ни с чем не сравнимый аромат костра! Как ни крути, а мясо, приготовленное на открытом огне, всегда выходит вкуснее. И никакое вяленое, которое ей приходилось есть на корабле, не шло ни в какое сравнение.       Обида отползала куда-то на задний план, злоба и раздражение тоже присмирели. Казалось, что и Тэй-Нот перестал быть таким грозным и сердитым. Суровые морщины разгладились, надбровные дуги больше не хмурились, а жвала больше не прижимались к пасти.       В конце концов, нельзя же продолжать эту тихую войну бесконечно. Раз уж вселенная распорядилась по-хитрому, сведя их судьбы вместе, то крайне глупо продолжать этот путь в ссорах и обидах. Ни к чему хорошему это не приведёт. Но то, что он позвал её разделить с ним пищу, уже послужило сигналом к некоему примирению.       - Пожалуйста, прости меня. Но я правда не разбивала этот череп, - громко вздохнув, начала разговор блондинка. Она очень старалась быть спокойной, но сердце так и ходило ходуном. Ведь неизвестно, что он скажет, продолжит ли эту войну, пустится ли опять в крик или же разговор состоится.       - Тогда почему он разбился? Не расскажешь мне? - верхние жвала яута слегка дёрнулись. Он не отводил взгляда от огня, отблески которого плясали в янтарных глазах, превращая их в пламенные угольки, которые светились в опустившихся сумерках.       - Я... - голос предательски задрожал. - Он неровно висел, и я просто аккуратно поправила его. Не больше. А потом он свалился. У меня не было злого умысла! Правда! Я не хотела тебя злить и уж тем более специально портить твои вещи, - на глазах выступили слезы.       - Давай без слёз, уманка, - недовольно рыкнул Тэй-Нот, поморщившись.       - Ну прости меня! - слёзы было не остановить. Они катились крупными каплями по щекам. Губы дрожали, и девушка нервно всхлипывала, умоляюще глядя на яута своими большими зелёными глазами. Она аккуратно положила свою ладошку на его руку и уткнулась лбом ему в плечо. - Пожалуйста... Прости...       - Я подумаю над этим, - яут тяжело вздохнул и снисходительно глянул на девушку.       Она шмыгала носом, продолжая тихо плакать, всё так же уткнувшись в горячую грубую кожу, которая слегка покалывала ей лоб своими щетинками.       - Можно тебя попросить? - блондинка вытерла слёзы и посмотрела на Тэй-Нота, - Пожалуйста, не кричи на меня так больше. Ты ужасно меня пугаешь. Ты был таким страшным.       - Яут и должен быть страшным, уманка, - он щёлкнул бивнями. - Ты ищешь во мне сходства с уманом, но я не уман. Я — яут.       - Да, но... Я не хочу тебя бояться. Ты... - замявшись, девушка начала теребить край своей футболки, и вздохнула. - Нравишься мне. Ты сделал для меня очень много, и я безмерно благодарна тебе за это. Ты спас меня, ты вылечил меня, ты заботился обо мне всё это время. Это дорогого стоит, - она снова заглянула в жёлтые глаза яута, в которых плескался огонь костра, переливаясь тягучим янтарём.       Он молчал, разглядывая уманку в ответ. О чем он думал? Жалел ли о том, что спас эту нерадивую дурёху? Или же всё-таки сменил гнев на милость?       - Запомни, уманка, я не терплю беспорядка, - начал он. - Не терплю, когда меня не слушают и делают мне наперекор. Я даю тебе свободу, но с некоторыми ограничениями. Ты можешь заходить туда, куда я тебе позволю. Ты находишься на моём корабле, и не всё здесь безопасно для тебя. Многое здесь нельзя трогать, и ты это уже проверила опытным путём. Если ты заберёшься куда-нибудь, куда тебе нельзя, то запросто можешь лишиться руки, ноги или же, - яут аккуратно ткнул девушку когтем в лоб. - Распрощаешься с жизнью.       Девушка молча слушала яута, таращась на него своими большими глазами, а он продолжал,       - Хотя, в таком случае, я смогу сделать из черепа маленькой глупенькой уманки замену разбитому. И повешу его на стену, - Тэй-Нот небрежно пожал плечами и застрекотал.       - Прямо-таки возьмёшь и повесишь мой череп себе на стену? - блондинка улыбнулась и приподняла брови.       - Должно же у меня остаться хоть какое-то напоминание об одной непутёвой уманке, - хмыкнул он, шевельнув жвалами.       - О-о-о, это та-а-к мило! - девушка улыбнулась ещё шире и хитро прищурилась. - Не думала, что ты такой романтик! - она весело засмеялась, аккуратно погладив яута по плечу.       На что яут лишь фыркнул себе в жвала и отвернулся обратно к огню.       - Высечь бы тебя да повесить вниз головой, чтобы знала, - пророкотал он после недолгого молчания и глянул на блондинку. Во взгляде больше не плескались злость и ярость, в них не полыхало адское пламя, сулящее скорую погибель. Взгляд был спокоен и в нём сверкнули озорные искорки.       - Ты больше не сердишься на меня? - с надеждой в голосе спросила она.       - Сержусь, - яут подкинул веток в огонь. Пламя жадно подхватило щедрое подношение и весело заплясало, разгораясь ещё сильнее. - Но не так сильно, чтобы убить, - переливчатый стрёкот напоминал смех.       - Меня это очень радует, - улыбнулась девушка, придвинувшись чуть поближе к Тэй-Ноту.       Они молчали, наблюдая, как ночь постепенно опускает своё покрывало на окружающий мир. Диковинные насекомые не прекращали свои песни в траве, наверняка воспевая ушедший день и приход темноты. Яркое пламя костра создавало причудливые тени, что плясали вместе с ним. Воздух был наполнен свежестью, запахом трав и костра.       - А где мы? - нарушила тишину блондинка.       - Кушир. - пророкотал яут, не переставая смотреть на огонь. - Тихая и спокойная планета. Здесь нет цивилизаций и разумной жизни.       - Надо же, - восхищённо ахнула она. - Я первый человек на Кушире! Кто бы мог подумать?!       Снова безмятежная тишина нависла над ними. В чёрном бархате небес плавно появились несколько небольших лун, заливая округу своим серебряным светом, превращая фиолетовый мир в нечто нереально-сказочное и волшебное. Дымка над озером будто искрилась мельчайшими блестками, медленно плывя над водой.       До безумия хотелось запечатлеть всю эту красоту. Схватить краски и кисти или же фотоаппарат. И никогда не забывать увиденного.       - А знаешь, - девушка снова нарушила молчание. - Мне нравится это имя... Уинр-а. Оно красиво звучит. Да и подходит мне, - она тихонько хохотнула.       - Вот уж точно... Уинр-а, - хмыкнул Тэй-Нот, весело прищурившись, и потрепал уманку по голове.