Смотри сквозь туман

      — Мне снится девочка. — Виз мнёт в пальцах сигарету и, поймав удивлённый взгляд Свеча, качает головой: — Нет, она мне не нравится. Или... не в том смысле, — и на губы сама наползает смущённая улыбка.       — Закури уже, — Свеч протягивает зажигалку. — А то доведёшь сигарету до самоубийства, а спасти не сможешь: визитёры сигареты не спасают.       Подумаешь, сигарета! Да у него этих сигарет — целая пачка! Но Виз всё-таки берёт зажигалку и, благодарно кивнув, закуривает. Дурная привычка — но как же помогает собраться с мыслями!       Не хотел говорить про девочку, точно не сейчас. Но, кажется, рядом со Свечем у всех развязывается язык и они начинают делиться наболевшим.       Наболевшим, ха! Вот уж не думал, что сны о девочке настолько переполнили изнутри — ещё чуть-чуть и взорвётся. Но если сами вырвались слова — чего их теперь удерживать и просить забыть, что было сказано?..       А ещё — не думал, что девочка нравится. Ни в каком из смыслов.       До сегодняшнего дня.       До мгновения, когда об этом сказал.       — Так что же там за девочка? — напоминает Свеч, приоткрывая окно; и дым, клубящийся на кухне, отползает подышать свежим воздухом.       — Девочка... — вздыхает Виз. — Возраста, наверное, моего — или нет, всё-таки младше. Живёт в каком-то холодном месте. Переживает... да из-за чего только не переживает! Знаешь, как переживания губят людей? Вот и её погубят, если не перестанет.       — Так нашепчи ей однажды, мол, хватит переживать! — усмехается Свеч. — Вдруг ты ей тоже снишься — и она тебя послушается?       Виз фыркает так, что чуть-чуть не давится дымом:       — Нашепчи! Ты думаешь, я во сне умею себя контролировать? Наивный человек! Сам нашепчи, раз такой умный.       Какое-то время они сидят молча — не поссорившись, нет: Свеч привык к колючкам Виза. Просто... а что дальше-то говорить? Точнее, говорить ли дальше?..       Ветер, гуляющий за окном, протискивается в кухню, холодным дыханием ерошит Визу волосы, рассыпает по столу пепел докуренной сигареты. Виз тянется к пачке — вытащить вторую — и, сам себя остановив, выпаливает:       — А ещё она пишет. И мне этим нравится.       — Хорошо пишет? — улыбается Свеч.       — Нет, — качает головой Виз. Спохватившись, поправляется: — Не знаю. Я ничего не читал. Но мне нравится тот факт, что она пишет. Как будто...       До чего неловко! А ведь даже про влюблённость в Хельги легче рассказал!       Замявшись, Виз всё-таки вытаскивает новую сигарету; очерчивает ей цветок на скатерти, затем поджигает, но не затягивается, а помахивает в воздухе, точно угощая дымом давно улетевший ветер и наполняя кухню запахом апельсинов. И наконец, отведя глаза, заканчивает:       — Как будто она пишет для меня.       Свеч смеётся — негодяй! Ему тут душу распахнули, а он туда смехом тычет!       Виз оскорблённо закуривает, вдыхая столько дыма, сколько влезает в лёгкие, — а Свеч хлопает по плечу:       — Успокойся, я не над тобой смеюсь. Вернее, над тобой, но... Ты так долго решался, будто писать для кого-то тексты — самое постыдное занятие в мире!       — Писать — нет, — парирует Виз. — А вот видеть сны о том, как пишут для тебя... Всё равно что в душу пальцы запускать и перебирать по крупинкам чужие эмоции! Тебе бы такое понравилось?       — Не драматизируй и не кусай себя. Ты всё равно не читал ни один из текстов — какие тут перебирания эмоций?       Что верно, то верно, ни единой буковки во сне разглядеть не удалось, лишь сам факт: текст пишется, текст каким-то образом имеет отношение к нему. Или не имеет? Мало ли что почудилось!       А Свеч, только-только смеявшийся, уже совершенно серьёзен. И окно закрывает с таким видом, словно хочет поделиться величайшей тайной, которую даже ветру нельзя доверить.       — Знаешь, я слышал не то легенду, не то поверье... Будто у каждого мира есть автор — а то и несколько! — который про него пишет.       Виз хмурится, прикусив кончик сигареты:       — Ты хочешь сказать, что эта девочка... пишет нас?!       — Не нас, — качает головой Свеч. — Про нас. Не создаёт мир, а наблюдает за ним. Вот тебе и чудится, что тексты словно бы для тебя написаны.       Для него, про него... Значит, если бы он во сне заглянул в какой-нибудь текст, он бы... прочитал что-то о своей жизни? А может, и не только о своей?       Неужели она всё-всё знает? И про их с Хельги первые объятия, и про дурацкое желание выбить из Главного мысли о смерти, и про то, как...       Выругавшись, Виз бросает в пепельницу растерзанную сигарету и тянется за следующей — но Свеч ловит за руку.       — Давай-ка я тебе чаю заварю, хватит дымом дышать.       И Виз согласно отодвигает сигареты на другой конец стола.       — Напомню: это всего лишь легенда. Никто не обещает, что девочка из твоего сна — автор нашего мира. Так что подыши на счёт и прекращай расходиться: когда бы снившиеся нам девочки были поводом для беспокойства...       Вздохнув, Виз обхватывает голову руками и утыкается взглядом в лепестки неведомых цветов на скатерти. Свеч, как всегда, прав, поводов для беспокойства нет: даже если легенда правдива, что эта девочка ему сделает? Да, она знает — но разве у неё над миром есть какая-то власть?..       А если ровно в этот момент девочка сидит и записывает их со Свечем разговор?..       Виз криво усмехается: нет, было бы слишком смешно — а значит, невозможно.       Какие только глупости на ум не придут.