Смотри сквозь туман

      — Сволочь! — оскаливается Виз. — Ублюдок! Да чтоб туман сожрал тебя со всеми потрохами!       Глаза у Главного скрыты очками — но наверняка и сами как туман: пустые и тупые совершенно, ведь он даже не пытается вырваться. Виз отвешивает ему очередную пощёчину, глотает обжигающий воздух — и, одним прыжком вернувшись к Ро, распарывает себе руку ножом.       Нет времени задирать футболку, нет времени быть аккуратным. Даже пара-тройка секунд, нужные смерти, чтобы выплеснуться из сосуда и утащить за грань, могут оказаться решающими. Вдруг Ро уже затянуло безвозвратно далеко? Такие глубокие раны...       Виз проваливается в пространство смерти — чтобы найти Ро, вцепиться в руку, со страшной руганью вывалиться с ней обратно...       И метнуться к сидящему у стены Главному.       — Это, с-сука, всё из-за тебя! Как я тебя ненавижу! Вот бы ты сдох!       Трясёт — но недостаточно, когти усталости гораздо сильнее царапают изнутри. И Виз, сплюнув, впечатывает Главного лицом в стену.       — Получай! Сдохни! Получай! Сдохни!..       Осколки очков впиваются Главному под глаза — Виз, глядя на его измазанное кровью лицо, торжествующе хохочет. И, едва не захлёбываясь клокочущим в груди огнём, кидается к Свечу. Теперь хватит, теперь получится — и вытащить, и самому вернуться.       Только бы не опоздать!..       Вновь растекается по предплечью кровь, а по венам — мгновенная смерть.       Свеч, скрипя зубами, отчаянно цепляется за жизнь всего в нескольких шагах от грани — вот это сила воли! Виз с огромной радостью помогает ему выбраться — и остаётся лежать, не в силах подняться с пола.       Ноют обе руки и задетая в драке грудь, липнет к телу футболка, в уголках глаз жадно пульсирует темнота, готовая принять в объятия обморока. Остались Званые, все четверо; и никто другой не сможет вытащить, слишком изранены, слишком слабы...       Виз косится на Главного, привалившегося к стене и, кажется, тихонько хныкающего. Крикнуть, что ли, ещё пару оскорблений, разбить ему, как самому виноватому, нос или губы...       Нет, не будет толка. Угас внутренний огонь, даже угли не тлеют — заново не разжечь.       Вместо бьющей фонтаном ярости — муторная усталость; только дурак в таком состоянии полезет за грань.       Жаль. До чего жаль.       С тяжёлым вздохом Виз кое-как поднимается из лужи своей крови. Оглядывает раненных — все белее простыни и с мутными глазами — и объявляет:       — Мы победили.       Интересно, когда отдохнёт, сможет победе порадоваться? Или придётся вновь в состояние оглушающей ярости себя вводить?..