Из самой Тени

      Фенрис буквально горел и плавился, как свеча в огне, от прикосновений Хоука. Жадные руки шарили по его телу, исследуя каждый сантиметр, грубо впивались ногтями и щипали, будто пытаясь проверить, что эльф всё ещё здесь. Гаррет целовал его везде, где мог достать губами. Он вылизывал ключицы, прикусывая тонкие косточки, оставлял засосы на смуглой коже шеи, вцеплялся зубами в плечи, вырывая вскрики. Хоук терзал его тело, как пес, соскучившийся по ласке: грубо, страстно, жадно.       Размеренные толчки вбивали Фенриса в кровать, а он в ответ только хрипло стонал и отчаянно скользил пятками по влажной спине любовника. Вцепившись пальцами в жёсткие чёрные волосы, Фенрис заставил Хоука поднять на него безумно горящие глаза.       - Ещё... Скажи ещё...       - Люблю...       И вновь поцелуй, топящий в пучине чувств. И водоворот, который несёт в темноту, такую блаженную и родную.       - Лито, - зовёт эльфа Хоук.       - Чего тебе, животное? – устало отзывается тот, ощущая тяжесть, сковавшую его тело.       - Ты ждал меня?       - Вот ещё, - фыркает эльф и тут же ойкает, получив больной укус в шею.       - Скажи, - Гаррет продолжает вылизывать шею любимого, алеющую засосами, которые сойдут очень, очень нескоро.       - Что сказать? – всё ещё держится любовник, давя стоны, рвущиеся из груди.       - Скажи, что ждал.       - Ждал, - выдыхает Фенрис, поворачиваясь в кольце рук и ища глаза Хоука, чтобы обжечься страстью в них.       - Ты скучал? – всё допытывается мужчина, перебирая пальцами длинные белые пряди.       - Да, - эльф тянется за поцелуем и получает его. Губы, влажные от слюны, скользят, а зубы то и дело сталкиваются, прикусывая мягкие языки.       - Ты любишь меня? – последний вопрос. Самый важный и глупый.       - Несомненно.