Because I Love U

Стоило двери открыться, как песня ветров тут же известила о его приходе. Мужчина за барной стойкой поднял глаза, готовый уже произнести свою дежурную фразу: «Добро пожаловать в наше уютное кафе» — но слова так и не слетели с губ. Юноша молча прошёл за барную стойку и надел фартук, сразу же приступая к работе. Заученные до дыр движения делали работу в быстром темпе. Молчаливые движения и наблюдающие глаза — вот что увидели посетители, если бы зашли в это время в кафе. Но на часах было всего десять утра, а город просыпается ближе к пяти вечера. — Почему ты здесь? Я же дал тебе выходные, — Кёнхуну было неловко: неловко смотреть на Минхёна, стоять рядом с ним и думать о нём. Последнее он делал довольно-таки часто в последние дни. — Да. Сначала ты дал мне два дня. А потом продлил на неделю, — Хван даже не взглянул на мужчину, продолжая заниматься тем, что у него так хорошо получалось: делать заготовки кофе. Зёрна издавали аромат, которым можно было дышать вечно. — Но я подумал, что мне такое не подходит, поэтому… — Подожди, в каком смысле не подходит? Я — твой начальник и мне решать, когда тебе выходить на работу, а когда — нет, — Мин и сам не понимал, почему так сильно злился: потому что его не слушались или потому что Минхён его не слушал. — Ты меня не дослушал, — Хван наконец-то поднял глаза на мужчину, встречаясь с недовольным взглядом. — Как я уже сказал, мне это не подходит, поэтому я пришёл отработать последний день и отдать тебе это, — юноша достал из рюкзака, который у него был с собой, белый конверт и протянул Кёнхуну. Но тот не спешил его брать. Что-то ему подсказывало, что то, что он там прочитает, его не обрадует. — Что там? — Открой и прочитай. Думаю, сегодня я точно не готов работать — настроение что-то не то. Так что, мне пора. Всего доброго, господин Мин. Спасибо за всё. — Почему это звучит так, будто ты прощаешься? — выглядело всё так, будто Минхён собирался увольняться, но это вовсе не то, что хотел Кёнхун. — Просто открой конверт, как только я уйду, хорошо? Пока, — и вот так просто развернувшись, он ушёл. Прежде чем открыть конверт, Мин решил закрыть кафе на перерыв, чтобы ничто его не отвлекало. Он не знал, что там: письмо, документы или фото, но в одном он уверен точно — ему нужно будет время, чтобы всё переварить. Время, время, время — оно ему всегда было нужно, может именно в этом его проблема? В том, что его ему нужно было слишком много и из-за этого порой было слишком поздно что-то решать или менять. Только спустя тридцать минут он всё-таки решился открыть конверт. Там было письмо, написанное от руки, что уже само по себе в двадцать первом веке можно встретить редко. Век технологий брал верх. Нельзя сказать, что это плохо, даже наоборот, но есть в этом свои минусы. Вдохнув поглубже, Мин приступил к чтению. «Дорогой Кёнхун. Чёрт, звучит немного странно. Я не думаю, что мне стоило так начинать, но я не хочу ничего менять, иначе перепишу всё, а потом и вовсе брошу это дело. Думаю, что половина тебя прекрасно догадывается, почему я решил написать, а вторая упорно это отрицает. В этом весь ты. Не стоит отрицать того, что мы оба помним о том, что же произошло той ночью, и почему ты дал мне выходные. Я бы мог сейчас сказать, что я просто перепил, и всё это было пьяным бредом, но это не так. То, что я сказал тогда — правда. Я также могу сказать, что в этом нет твоей вины, и это будет ложью. Ты опекал меня своей заботой и добротой. Я просто не мог ни влюбиться в тебя, понимаешь? После смерти отца я не думал, что могу искренне улыбаться, быть счастливым. Но ты разрушил эту иллюзию. Помнишь, как ты сказал мне, что в мире есть то, что обязательно заставит человека улыбаться, даже, если он потерял уже надежду. Ты и есть моё «то». Не думай, что я на что-то надеялся. Я знал, что этого не будет, но это не мешало мне продолжать любить тебя. То, что ты улыбался только мне, забывая обо всей своей серьёзности — делало меня самым счастливым человеком на свете. Ты — пример для меня. Ты тот, на кого я хочу равняться. Тот, кем я восхищаюсь и тот, кто мне так безумно нравится. Я не могу пообещать тебе, что мои чувства быстро уйдут. Да я и не хочу избавляться от них, потому что они помогают мне жить. Помогают мне дышать. Это письмо я начал писать в тот же день, как получил от тебя первое смс. Я прекрасно понимаю, как тебе неудобно, а может быть и противно находиться рядом со мной, поэтому я пишу тебе это, чтобы избавить от личной встречи, хоть и уверен, что не удержусь и всё равно приду в кафе. Надеюсь, ты понимаешь, к чему я веду. К письму прилагается заявление об увольнении. Я думаю, что это будет самым правильным решение. Сколько ещё раз ты собирался мне продлевать выходные? Сколько бы это продолжалось? Месяц? Два? Год? А потом бы ты понял, что не сможешь видеть меня вообще и выгнал бы? Нет, будет лучше, если я уйду сам. Думаю, ты понимаешь, что я прав. Не можешь ни понять. Эх, надо заканчивать, потому что слова у меня тоже заканчиваются. Я не знаю, что ещё сказать, кроме одного. Прости меня. Прости за то, что поцеловал. Это единственное за что мне стыдно. Я бы не хотел, чтобы это вышло так. Вот и всё. Нашим путям пришлось разойтись. Спасибо, что однажды дал мне работу и некоторое время был мне хорошим другом. Я правда считал тебя своим другом и надеюсь, что был для тебя таковым. Всего хорошего, Кёнхун-а. Не кури, пожалуйста. Твой бывший работник Минхён.» Мысли Кёнхуна после прочтения не могли сосредоточиться на одном месте. Чувства, что он испытывал, были непонятными. Его душу окутало тепло, но холод медленно вытеснял его. Как и сказал Минхён, под письмом было заявление об увольнении. Причиной ухода стала сильная занятость на учёбе, что было явным враньём. Мин понимал, что мальчишка ушёл навсегда и не будет ходить перед его глазами, напоминая о той ночи. Но это не приносило облегчения. Сейчас он не чувствовал ничего и всё сразу.