Любимец своих маньяков

И снова эти белые стены. Тишина, в которой отчётливо слышно собственное дыхание, ползающий у пола могильный холод. Стерильная чистота и звон цепей. Никуда не исчезающая ломка во всём теле, словно его пинают граблями на досуге. И, когда это происходит так часто, это чувство непроизвольно становится неотъемлемой частью твоей жизни. И ты уже начинаешь забывать, что было до этого. И было ли до всего этого что-то. Наверное, единственное, что менялось в этих вековых больничных стенах, так это мелькающие перед глазами лица. Белые, в тон белым одеяниям и врачебным халатом. Их было так много, они мельтешили, словно белые бабочки и невозможно было их запомнить. И вот, снова новое лицо. Джейк устало моргает, совершенно безучастно смотря на человека перед собой. Руки привычно сковывают ремни, а холод от железного стула словно гвоздями вбивается в кости. Джейк разглядывал его на детали. Как было с той рыжей девушкой… и, снова, он уже не помнил её имени. Всё так неважно. Ничто не обладает ценностью и потому, свои мысли невозможно было привести в порядок. Всё путалось и это так утомляло. Чувство беспомощности. Усталости. Заёбанности всей этой хернёй, что психовать не было сил. И не было сил кричать. Перед ним величается фигура, возвышаясь от стола на стуле. Ровная осанка, отличное зрение. Никаких карманов на белом халате. Чёрные волосы, они были расчёсаны, но всё равно топорщилась. Эта прилизанная аккуратность, словно на первом свидании. Сдержанность и формальность. Практичность. Джейку нравится эта черта. Практичность — небесполезность. Такому человеку он мог уделить капельку внимания. И он продолжил свой краткий анализ. Немолодой. Лет сорока, хотя, может больше. Всё таки, учиться на врача дело не второсортное. Тонкие губы без морщинок — редко улыбается. Руки раскладывают папку: коротко стриженые ногти, тонкие жилистые пальцы слегка дрожат. Джейк вздохнул, склонив голову и продолжая выказывать свою незаинтересованность. Тёмные, карие глаза. Слегка желтоватая кожа, хотя, возможно, это лишь эффект освещения. Врач не выказывал ни малейших эмоций и даже не смотрел на него. Скорее всего, психотерапевт делал то же самое, что и он сам. Исследовал. Безмолвно, цепляясь за малейшие детали и повадки. Он строил в голове план для разговора, подбирая нужный подход к пациенту. Он явно был профессионалом. Беспристрастным и не помешанным на своём деле. Просто отлично выполняющий свою работу человек. И Джейку нужно понять, что он не его жертва и, тем более, не соперник. Это были лишь прохладные отношения пациента и его лечащего врача. Глупо противиться разговору или нарываться на дополнительную изоляцию. Джейк планировал выудить из него максимум информации. Но, для начала надо бы узнать свой диагноз. Стоит ли ему изображать здорового? Или говорить открыто? Решив, что уже можно и поговорить, Джей осмотрел знакомую комнатку, словно для допросов, начав разговор первым, тем самым показывая решительность своего слова: — Зачем это, Док? — он поднимает руку, обращая внимание на цепи, а затем подымает взгляд на врача, улыбаясь краешком губ. Блэк сразу поднимает взгляд, не притворяясь глухим и отвечает вопросом на вопрос: — А вы не знаете, Мистер…? — Блэк делает паузу, внимательно смотря на него и бегло осматривая, словно делая пометки в своей голове. — Джейк Грей, — он продолжает улыбаться. Вопрос действительно несуразен. Цепи были лишь затем, чтобы вести наблюдение. Скорее всего, врач не знает какое лечение применять к своему пациенту. Не проявляй он агрессивность и его переведут в обычное отделение. Интересно, сколько он уже здесь? Врач тоже коротко улыбается. Он не записывает его имя в анкету, чтобы не сбивать пациента с толку. — Мистер Грей, скажите, как по вашему, сколько вы здесь? — Не станете представляться? — Джейк вскидывает бровь, окрашивая лицо удивлением, чем вызывает у Блэка негромкий смешок. Психотерапевт кладёт на стол руки, скрещивая их в замок, и теперь уже в упор смотрит на него. — А вам это интересно? — Блэк ещё несколько секунд смотрит на него и за это время они заканчивают свой отчёт в голове, — я вообще удивляюсь, как такой смышлёный парень находится…— он развёл руки, обводя комнату взглядом, — здесь. — Видимо, кукушка покинула гнездо, — Джейк усмехается, пожимая плечами. — Я думаю, вы достаточно сообразительный молодой человек. Поэтому, я поговорю с вами на чистоту, — Блэк открыл папку на первой странице, облизнув губы концом языка, но не опуская взгляд. Джейк следит за его действиями, параллельно чувствуя, как внутри что-то болезненно сжимается. Это чувство, словно что-то среднее между нетерпением и страхом. Но оба они, столь размыты, что невозможно прочувствовать их в должной мере. — Ваш диагноз — Диссоциативное расстройство идентичности. Он считает до того, как на него обрушится осознание этой правды. Один… два. Он слушает свои тихие вздохи и медленно моргает. Но ничего так и не происходит. Он не чувствует ни внезапно накатившей паники, ни страха, ни глубокого осознания. Только всё, в один момент, становится совершенно правильным и ясным. И даже эта непонятная каша в его голове словно обретает смысл. Нет, он не вспоминает всё в один миг. Да и это совершенно ненужно. Просто всё это было ненужным бредом, не имеющим смысла. — И как меня…— Джек облизывает губы, стараясь сосредоточиться. Но всё будто в один момент потеряло смысл. бессмысленно говорить что-то ещё. Так что же заставляет его существовать? Где эта самая причина, заставляющая его дышать? Блэк смотрел на него, скорее выжидательно, чем… как-то ещё. Он ждал его реакции. Было интересно, ошибся ли Блэк или Джейк действительно не способен на чувства. Он цеплялся за это ещё с тех раз, изучая его за экраном монитора. Наблюдая через камеры. Он словно давал разные игрушки ребёнку, наблюдая за реакцией. Вот только, все эти игрушки — живые люди. Джаред, Дэннил, Дмитрий… но в ответ лишь какой-то интерес. Непроизвольная насторожилось и инстинкт. Словно потерявшийся, запутавшийся ребёнок, способный лишь с интересом озираться по сторонам и с любопытством перенимать повадки взрослых. Ещё не имеющий целей и не научившийся чувствовать. Ребёнок, с положенным его возрасту озорством. Интересно, как скоро он повзрослеет? Как скоро он насмотрится на людей вокруг и начнёт жить самостоятельно? Кажется, в нём есть что-то хорошее, но, по правде, пока внутри лишь зияющая пустота. Чувства смешаны и невозможно их точно понять или ощутить. Так, что он будет делать со своими новыми игрушками? Прямо в своей голове. — Так, как меня зовут? — Джейк поднял голову, с неприкрытым интересом и, возможно, чем-то ещё, наблюдая за врачом. — Ваше имя Джейк Грей. Я наблюдаю за вами три недели и два дня. По личному опыту могу сказать, что у вас не все дома, — Блэк деловито улыбается, скорее высказывая своё вежливое мнение, и продолжает. — А имя моего пациента — Дженсен Росс Эклз. Тридцать три года, не женат. Родился в Далласе, штат Техас. Род деятельности: актёр, певец. Я наблюдаю за Мистером Эклзом тридцать четыре дня, начиная с начала этого октября. Мистер Эклз уже обращался ко мне за психологическим анализом два года назад. Сюда он помещён по жалобам со стороны его окружения. — Хотите сказать, что я личность, заменяющая его сознание. И у меня нет ни прошлого, ни своей жизни ни… ничего? — Джейк выдерживает паузу, но врач молчит, тогда он глубоко вздыхает, укладывая информацию в своей голове, — ох, Док, не думаю, что высокопоставленному врачу стоило так на меня это вываливать. Но, как ни странно, это не было той ужасающей новостью, на которую рассчитывал Джейк. Просто эта деталь пролила свет на вещи. Становилось ясно, почему в его памяти всё вверх дном. Просто она не существует или попросту не его. И всё это слилось в такую ересь, что разобраться в ней просто невозможно. И теперь, остается лишь аккуратно сдвинуть всё это в сторону. Отодвинуть на второй план, проветрить голову и не позволять себе запутаться. Нужно ограничить рамки дозволенного. В пустой голове будет больше места для раздумий. И ему нужно больше информации. — Так, и… откуда я тогда взялся? Или корректней будет вопрос: зачем? — Джейк не долго приводил мысли в порядок. Полки в его мозгах снова пусты и на нах можно раскладывать жизненный опыт. Закладывать память, строить план для чего-то нужного. И, в конце концов, начать жить. Блэк не проявил ни малейшей эмоции. Ведь его предположения были верны. — Диссоциативное расстройство идентичности — результат тяжёлой психологической травмы, возможно, в детстве. Затяжной депрессии, стресса. В общем и целом, это как защитный рефлекс организма. При помощи расколотого сознания человек справляется с тем, с чем не способен справиться в одиночку. Так, кусочки его памяти разделяются между личностями и он способен жить дальше. Джейк слушал, не перебивая, и щёлкал шестерёнками в мозгах, делая быстрые выводы. Но ему нужно больше информации. — Вы наблюдали за мной… им. Почти месяц. Что можете сказать мне? Я единственная личность? Наверное, намного разумнее было ответить ему: «да». Но Блэк не может стоять на месте, ему нужно знать хоть что-то о личностях Эклза. Возможно ли применение лечения в этом случае? Причина раскола сознания? Представляют ли личности опасность для окружающих и самого Дженсена? Всё это были очень важные детали и Блэк не мог врать ему. — Мистер Грей, предлагаю вам сыграть в одну очень интересную игру, — но Джейк оборвал Блэка прежде чем он договорил. — Я уже задал вам вопрос, — он миловидно улыбается, — ваша очередь отвечать, Док. Блэк вздыхает, затыкая здравый смысл и риск опасности, отвечая ему: — Вы не единственная личность. Но, вероятно, самая устойчивая в психологическом плане, — Блэк молчит несколько секунд, задавая свой вопрос, — вы знаете ваш возраст? — Мне двадцать два года. Я студент. Только я знаю, что я и остальные — личности? — Вы молоды. И да, вы первый с кем я говорю. Не думаю, что остальным что-то известно. И так…— но Джейк снова перебил его. — Сколько их? — Джейк нетерпеливо облизывается. Ему это слишком важно и он не может ждать. Блэк обречённо вздыхает, но всё же отвечает: — Официально зафиксировано две личности вместе с вами, помимо Мистера Эклза. Но их может быть довольно много. Так вот, что вы помните последним? Самым последним. Возможно, это просто какое-то ощущение или чувство, которое вам хорошо запомнилось? — Блэк достает ручку, вписывая в пустую анкету имя, давая время на ответ. Джейк хмурится. Было что-то такое, даже совсем недавно. Но он успел отбросить весь этот ненужный мусор в голове. Хотя, стоит ли напрягаться? — Не знаю, в голове… такая ужасная каша. Блэк продолжает молчать и ждать. Так проходит около минуты. Врач поднимает голову, выжидательно смотря на Джейка. — Как по вашему, что стало причиной раскола? Конкретно в моём случае. — Не имею ни малейшего понятия, — Блэк пожимает плечами, — стараюсь в этом разобраться, ведь от этого зависит курс лечения. — Но хоть какие-то предположения? Хоть что-нибудь? — Джейк выглядит довольно серьёзно и усмешка не трогает его лицо, ему правда нужно это — знать. Иметь преимущество. И он продолжает ждать, но это слишком долго и он сдаётся, — ладно! Хорошо. Я скажу, — Джейк вздыхает, стараясь сосредоточиться. Он хочет соврать что-нибудь. Наплести какой-то чуши, что так и прыгает на языке сознания… Но не обязательно ведь говорить что-то конкретное, — я помню… влажность, наверное. И какой-то холод. Блэк расслабился, положив ручку на стол. Внимательно слушая и ставя в голове галочки. Пусть личности — куски самого Дженсена, но не значит, что у всех них какое-то одно психическое расстройство. Тогда, некоторые из них могут быть более безобидными. Вот бы знать причину их появления… какую-то общую черту. Блэк дожидается, когда Джейк договорит, затем отвечая на его вопрос: — Конечно, спасибо, что поделился, но единственная моя догадка, в которой я вижу смысл это глубокая депрессия. Джейк знает, что с этим… да и с ним. Что-то не так. Недостаёт чего-то важного. Но сейчас ему нужно лишь узнать хоть что-то. Иметь почву под ногами, иначе он попросту не выживет с этими мозгоедами. — За что Дженсен вообще загремел в дурку? Насколько я знаю, расстройство личности не смертельный диагноз, — Джейк прищурился, наконец-то зацепившись за нужную ему тему. — Я же сказал вам, на него поступали жалобы от друзей, девушки. Он сам обращался за помощью в клинику около двух лет назад, — всё же, говорить ему слишком много и неразумно. Преимущество Джейка могло представлять опасность личностям и, соответственно, Эклзу. Он вполне мог оказывать на них влияние, сдерживая или усугубляя ситуацию. Поэтому, Блэк ограничивался только частичной правдой. — Да, я слышал. Но какие именно жалобы? Личности проявляли какую-то агрессию? Были пострадавшие? — Джейк явственно видел, что Блэк ускользает от большинства ответов. Собственно, это было разумно, но не на пользу ему самому. Блэк неопределённо пожал плечами и всё-таки ответил: — В какой-то мере. У него создавалось впечатление, что он разговаривает со своим коллегой за чашечкой чая в совершенно комфортной обстановке. Джейк совершенно спокойно отнёсся к своему диагнозу, беспристрастно оценивая ситуацию со стороны. Это было довольно практично, но необычно в подобной ситуации. Чтобы не дать ему новую возможность наседать с вопросами, Блэк тоже решил задать свой. — Ответь мне честно, Джейк. Ты помнишь о своей жизни что-то? Своё отношение к ней? Она тебе нравилась? Может, какие-то важные детали в твоей жизни? — чтобы отвлечься, Блэк взял в руку ручку, щёлкая ей. — Честно, у меня нет моей жизни. Моя жизнь происходит в данный момент. И я не думаю, что меня в ней всё устраивает. — И что же не устраивает? Мало времени на ванные процедуры? Или ремни давят? — Моя очередь вопроса, Док, — Джейк ухмыляется и на его лице проскакивает маниакальная усмешка с приподнятыми уголками губ, которые обнажают ровные и слегка заострённые зубы. Блэк уже давно для себя отметил, что если он пытается узнать что-то в качестве пользы в помощь Эклзу, то Джейк его откровенно имеет. Нагло так. И обижало в этом факте именно то, что такой разговор был идеей Блэка. И Джейк так легко взял всё происходящее в свои руки, что создавалось чувство, что он сидит на этом железном стуле только по собственному желанию. Удивляло ещё и то, что Блэк даже ни разу не соврал ему. — Сколько вы намерены меня держать здесь? Уже месяц прошёл, говорите? Диагноз же неизлечим, — Джейк чувствовал себя вполне себе в своей тарелке, разве что ногу на ногу нельзя было закинуть. — Если вы или другие личности не станут проявлять агрессию в ближайший месяц, а я не назначу курс лечения, вас переведут в обычное отделение. А ещё через один месяц, вас выпустят досрочно, назначив под опеку наблюдателя. Если не будет осложнений ещё на протяжении года, вы сможете жить полной жизнью, разделяя сознание с вашими… соседями. Блэку уже казалось, что начинать этот разговор было очень и очень плохой затеей, но эту информацию Джейк был вправе знать, как и каждый пациент клиники. Но всё равно уже была пора закругляться с этими беседами по душам. — И ещё, не расскажите ли мне что-то о моём частом посетителе? Этот милашка с пышными волосами, — Джейк улыбнулся, смотря на психотерапевта. Не мигая, выжидательно и молчаливо. И в этом молчании казалось, что его глаза совсем стеклянные. — Думаю, на сегодня с вас хватит, — Блэк закрывает папку, убирая ручку. — Эй, Док! Ну пожалуйста. Хотя бы немного. Что он за человек? — Джейк не следит за его действиями, продолжительно смотря на Блэка. Блэк вздыхает, и ему кажется, что последнее время он делает это слишком часто. А ещё ему кажется, что с этим парнем Падалеки влип по самые уши. — Джаред Падалеки. Двадцать девять лет. Он был коллегой по съёмкам и другом Дженсена Эклза. Интересуется его болезнью и старается помочь лечению, — Блэк приподнимается со стула, задвигая его спинкой впритык к столу. — И ещё. Подумайте над последними моими вопросами и ответьте на них себе самому, — Блэк мельком облизывает губы, наклоняясь и смотря прямо в лицо Джейку, — Для чего вы здесь? В чём смысл вашего существования? Какова ваша цель? Выждав ещё минуту, Блэк долго всматривался в горящую зелень глаз Джейка, думая, что очень зря он разбудил этого спящего и забытого всеми ребёнка. И, уходя, ему не нужно оборачиваться, чтобы знать, насколько широко улыбается Джейк и насколько пусто у него внутри. Цокот каблуков о пол скрывается за барьером белой двери и Джейк смотрит на неё ещё несколько минут. Информация разложена по полкам и всё начинает обретать смысл. Он не чувствует на себе рук санитаров, точнее, не обращает на них внимание. Он позволяет вести себя под руки в свой душный и тихий карцер. И ведь действительно, зачем он здесь? Чего он хочет? И насколько же долго он спал, чтобы наконец проснуться. После долгого, неимоверно долгого ожидания пришла его очередь. И как же много ему предстоит сделать. Как много ему предстоит узнать. « Задача была выяснить, что у меня в голове? Так давай же продолжим с этого момента! » Он оседает на пол своей пустой комнаты и откидывает голову на холодную стену. Он слышит, как в железной двери щёлкает механизм замка и все погружается в тишину, в которой, можно услышать свои и даже чужие мысли.