The Pull of the Tide

Шериф вздыхает, наблюдая за Джексоном, сидящим напротив. Руки скрещены в защитном жесте, глаза странно отражают верхний свет. Он никогда не мог толком понять Джексона, который играет роль испорченного богатенького мальчика, но вместо того, чтобы просто почивать на лаврах, обеспеченных ему деньгами и внешностью, работает тяжелее любого другого подростка, которого он знает. Включая Стайлза, который достаточно умен, чтоб получать высокие отметки, не прикладывая особых усилий. — Джексон, — начинает он. — Должен ли я позвонить своему адвокату? — спрашивает парень деланно безразлично, с ухмылкой, которая будет выглядеть опасной лет через десять. Сейчас же он выглядит как напуганный ребёнок, отчаянно старающийся держать марку. — Зависит от тебя, — говорит шериф. — Тебе он нужен? Я позвал тебя просто поговорить о твоих друзьях. — Они мне не друзья, — огрызается Джексон, выпрямляясь на стуле. Он всегда был горячей головой, шериф помнит это после всех виденных им игр по лакроссу. — Они все думают, что это был я. — Лидия Мартин так не считает, — говорит он. Джексон замирает, сглатывая, прежде чем отвести взгляд. — Лучше бы ей не иметь ко всему этому никакого отношения. Ни к кому из нас, — говорит он. — И она ничего не знает, понятно? Оставьте ее в покое. — Она ничего не знает? — переспрашивает он. — Значит, ты знаешь? — Значит «она ничего не знает», точка. — Хорошо, — отступает он. — Так почему другие думают, что это сделал ты? — Потому что они дебилы? — предполагает Джексон, намекая тоном, что это очевидно. — Слушайте, я действительно не могу вам сказать. Я не знаю, что случилось той ночью. Я даже не видел Стайлза. — Хорошо, — повторяет он. Джексон делает глубокий вдох и выдох, шериф позволяет ему собраться с мыслями, пытается не давить на него. Джексон ворошит волосы на макушке и наклоняется над столом, встречаясь взглядом с шерифом. — Я хочу сказать — да, Стайлз заноза в заднице, но я не… Я бы никогда не нанес ему вред, таким образом. — Это не секрет, что вы с моим сыном не ладите, — говорит он, — но несколько месяцев назад ты подал на него в суд, потребовав запрета на приближение без всяких объяснений. А теперь вы вместе бродите по лесам? Джексон передергивает плечами, все еще пытаясь выглядеть безразлично, и разваливается на стуле. — Я ему должен, а я не люблю быть должен, так что пускай мои слова будут ответной услугой. То, что они сделали тогда, это не было приколом или неудачной шуткой. Стайлз, пожалуй, спас больше, чем одну жизнь в тот день, включая мою. Так что, хоть это и было весело, выписывать на него ордер, смысл он потерял почти сразу. — Каким образом насильное удержание тебя в полицейском фургоне могло спасти чьи-то жизни? — требует объяснения шериф. — Это сложно объяснить. — Ты не можешь просто заявить подобное и не объясниться! — твердо говорит он, тщательно следя за Джексоном в надежде, что он допустит какой-то прокол. Джексон смотрит в ответ с тонкой полуулыбкой, которая настолько пропитана его приемным отцом, что парень будто живое доказательство победы воспитания над природой. Он ничем не выдает себя. — Вообще-то могу, — нагло заявляет он. — По крайней мере, на бумаге я в нашей маленькой драме был жертвой, а Стайлз — агрессором. Так что для всех будет лучше, если вы не будете вытаскивать это дело назад на свет божий. Шериф хмыкает, барабаня пальцами по столешнице. Если бы он не знал Джексона, то решил бы, что тот только что признался, что виноват во всем том скандале, лишь бы только очистить имя Стайлза в его глазах. Но конечно, Джексон не был бы собой, если бы не сделал это таким образом, что шериф не может предпринять против него никаких санкций. Руку на отсечение, этот парень станет юристом. И нельзя сказать, что он ждет этого дня с нетерпением. Остается надеяться, что Джексон переберется куда-то на другой конец континента, в Нью-Йорк. — То есть, ты говоришь, что теперь ты в лучших отношениях со Стайлзом? С остальными? — спрашивает шериф. — Поэтому вечеринка была в честь твоего Дня Рождения? Трубка мира и все такое? — Чего? — переспрашивает Джексон, насмешливо кривясь. — О чем вы говорите? — Скотт сказал мне, что вы праздновали твой День Рождения, — отвечает шериф. — Мой День Рождения в марте, а Скотт идиот, — закатывает глаза Джексон. — Мы там оказались только из-за Стайлза. Шериф старается внешне никак не реагировать на его слова, чтобы подросток не понял, как много информации он на самом деле выдает. — Конечно, — говорит он нейтрально. — Это вполне в духе Стайлза. Он вас туда позвал? — Верно, — подтверждает Джексон. — Будто мы обязаны тут же мчаться к нему и нам нечем больше заняться. Я не собирался даже, но… — Да? — подбадривает он. — Хейл вел себя… Ну, в общем, как всегда «очаровательно», — сухо говорит Джексон. — В камаро вся эта Скубидушная компания не поместилась и меня назначили шофером, хотел я этого или нет. — И ты просто согласился? — Скажем так: Хейл такой человек, которому нельзя просто взять и сказать нет, — огрызается Джексон. — Но ты сказал, что вы отправились туда из-за Стайлза? — уточняет он. — Хейл как с цепи сорвался, — говорит Джексон и на его лице мелькает тень удивления, пока он не отворачивается. — По-видимому, Стайлз «не подчинялся приказам», хотя серьезно, кого это может удивить? Мог бы уже привыкнуть. — Джексон, что ты несешь? — повышает голос шериф. — Приказам? Какого черта Дерек Хейл будет приказывать моему сыну? — Я просто имел в виду его манеру речи, — легко отмахивается Джексон. — Хейл не просит, не предлагает, не болтает, все, что выходит из его рта, это приказы. — И ты говоришь мне, что он был зол на Стайлза, — говорит шериф. — Обычно так и есть. Для большинства людей, вообще-то. Зная Стайлза, вы не должны удивляться. — Джексон, — цедит шериф сквозь зубы, — давай мы будем держаться ближе к фактам. Начинай с начала. — Стайлз попросил нас встретиться с ним в лесу, — снисходительным тоном повторяет Джексон, исследуя глазами потолок, вместо того, чтоб смотреть на собеседника. — Хейл был довольно расстроен тем фактом, что Стайлз не должен был идти сам, или как-то так. Так что Хейл потянул нас всех за собой в лес, чтобы его найти. Мы его не нашли. Очевидно, что кто-то другой нашел. Конец истории. — То есть, ты не думаешь, что это Дерек нашел его? — спросил шериф осторожно. Джексон фыркает. — Я недолюбливаю его, так что с радостью сказал бы, что это он виновен. Но когда мы оказались в лесу и не смогли найти Стайлза, он больше не был зол — он обезумел. — Обезумел из-за чего? — спрашивает шериф, не дыша. Джексон еще раз пожимает плечами. — Я не знаю. Если бы я строил предположения, то сказал бы, что он ожидал, что что-то плохое должно случиться, но возможно теперь на меня влияют знания про последующие события. — Так что же случилось, когда вы добрались туда и не нашли Стайлза? — Мы разделились, — сказал Джексон. — Скотт с Эллисон, Бойд с Эрикой и я с Айзеком. Дерек был сам. — Я думал, вы с Айзеком тоже разделились? — уточнил он. — Ну, мы, может, и не шагали так близко, чтобы держаться за руки, в отличие от двух других пар, — ехидно замечает Джексон, — но мы шли в одном направлении. — То есть, ты был с Айзеком все это время? — спрашивает он. — Да, мы были в поле зрения друг друга. Если вы хотите продолжать этот допрос, то я думаю, что должен позвонить отцу. Разве нет какого-то закона об этом? Могу поклясться, такой был. — Последний вопрос и ты можешь идти, — устало произносит шериф. — Почему Стайлз хотел встретиться с вами посреди леса? Джексон поднимается из-за стола. — Дерек единственный, кто говорил с ним, и его трудно назвать болтуном, — отвечает Джексон. — К тому же, вам не кажется, что этот вопрос лучше задать вашему сыну?