The Pull of the Tide

Шериф никогда не видел никого, кто бы настолько сильно менялся, как Эллисон Арджент за последние месяцы. Стайлз отреагировал на смерть своей матери становясь более собой: разговаривал громче, быстрее, не мог усидеть на месте дольше, чем требовалось, чтобы выдавить из себя вынужденный смех. Эллисон же скорее отбросила все, чем была до того и собрала себя из оставшихся кусочков в совершенно новую личность. Что-то было в том, как она держала себя с отсутствующей улыбкой на губах, которая на самом деле — почти аккуратно замаскированная ухмылка. Он никогда не думал, что сможет описать семнадцатилетнюю девушку словом «убийственная», но он видит что-то опасное, скрывающееся под ее кожей — какой-то ворочающийся демон, чьи очертания проскальзывают в уголках ее глаз. Это взгляд, который он видел много раз раньше — у солдат, вернувшихся домой с войны. Шериф был у Арджентов сразу после того, как это случилось. Большинство женщин предпочитало таблетки, но Виктория Арджент решила зарезать себя в спальне своей дочери. Он понимает, как это может повлиять на человека. — Здравствуй, Эллисон, — говорит он. Она сидит, сжатая как пружина, и хотя смотрит на него, он видит, как ее глаза оглядывают и анализируют каждый угол помещения. Крис вышагивает где-то снаружи после того, как Эллисон попросила оставить их наедине. Он удивлен, что тот без малейших возражений исполнил ее пожелание. Она откидывает голову назад и сутулится на стуле, ее волосы собраны в тугую косичку, висящую вдоль спины. Одета она преимущественно в черное, и он вспоминает, как впервые встретился с ней на игре в лакросс, куда она пришла болеть за Скотта в вязанной фиолетовой шапочке. — Шериф, — говорит она, и ее голос странно нежный. Он звучит достаточно искренне, и он рад, что хотя бы это не изменилось. — Чем я могу вам помочь? — Ты была тогда в лесу, в ночь, когда на Стайлза напали? — Да, — подтверждает она, — я была с остальными. — Прости меня, но… Стайлз упоминал, что вы со Скоттом больше не встречаетесь, — он говорит это без вопросительной интонации. Эллисон не вздрагивает, но он слышит, как резко скрипят ее кроссовки, когда она вдруг садится ровно. — Не встречаемся, — подтверждает она, — но мы остались друзьями. — Это хорошо, — говорит он, заставляя себя вернуться к делу. Из всех вещей, которые он делал в роли шерифа, допрос кучки школьников пока, вероятно, был самой тяжелой задачей. Это друзья его сына, и он хочет им верить, но он не может верить даже самому Стайлзу в эти дни. Что-то пробудилось в его сонном городке, и он слишком долго позволял этому продолжаться, не задавая вопросов. — Расскажи мне, что случилось? — предлагает он. — С самого начала. По какой-то причине это вызывает у нее настоящую улыбку. Эллисон прикусывает губу, чтобы не рассмеяться от удивления, и упирается взглядом в столешницу. — С начала? — медленно проговаривает она и опирается локтями на стол. — Ну, можно сказать, что это началось неделю назад. Стайлз стал часто отвлекаться. Я думаю, что Дерек попросил его что-то поискать. — Что поискать? Эллисон вздохнула. — Дерек Хейл и я не в особо хороших отношениях, — сказала она. — Я не спрашиваю о нем, а Стайлз не говорит. Шериф в растерянности проводит рукой по волосам. — Почему Дерек Хейл вообще мог просить Стайлза что-то искать для него? — Вы должны понимать, Стайлз действительно хорош в этих делах, — говорит она, восхищенно улыбаясь. Она трясет головой, а потом убирает с глаз несколько выбившихся прядей волос. — Он как наша личная Вероника Марс. Шериф судорожно выдыхает. — Пожалуйста, скажи мне, что он не делает ничего незаконного? Эллисон снова смеется.  — Это все легально, — обещает она ему. — Он даже не берет с нас плату. Думаю, удовлетворенное любопытство — лучшая плата для него. — Звучит похоже на моего сына, — соглашается он. — Так что, Стайлз, можно сказать… работает на Дерека Хейла? — Он оказывал ему какую-то услугу, — поправляет его она, — это все, что я знаю. Потом он позвонил Дереку, в ту ночь и Дерек как с ума сошел. Потянул нас всех с собой в лес искать Стайлза. Мы нашли джип, но никаких следов его самого. — Ты говорила со Стайлзом? — с надеждой спрашивает он. Эллисон качает головой. — Он разговаривал только с Дереком. Но, хм… это звучало, будто он нашел что-то. Дерек был более чем немного раздражен, что Стайлз не пришел прямо к нему, с чем бы это ни было. Он любит получать помощь, но только на своих условиях. — Судя по твоим словам, Хейл тебе не очень-то нравится, — замечает шериф. — Там нечему нравиться, — отвечает Эллисон нехотя. Она оглядывается на дверь, как если бы проверяла, что ее отец там, в досягаемости ее голоса. — Я не видела Стайлза той ночью, но я слышала его. Шериф замирает. — Скотт… упоминал это. — А он упоминал о том, что Стайлз кричал имя Дерека? — спрашивает Эллисон. Шериф весь сжимается и упирает взгляд в Эллисон, чтобы понять, правду ли она говорит или наговаривает на неприятного ей человека. Она смотрит в ответ очень спокойно, что говорит либо о том, что она говорит правду, либо о том, что она мастерская лгунья. — Нет, он не упоминал это. — Возможно, он звал его на помощь, — говорит Эллисон не слишком убежденно, — а возможно — умолял остановиться. Я не уверена, потому что больше мы ничего не узнали, пока он не появился на пороге больницы. — Почему Скотт мог умолчать об этом? — спрашивает шериф, потому что все это не имеет ни малейшего смысла. Он знает Скотта, заботится о нем как о родном сыне, и он знает, что Скотт говорил правду, когда сказал, что найдет того, кто нанес Стайлзу вред. Не могло же это вылететь у него из головы?! — Скотт, он не… — Эллисон осекается. — Он не всегда обращает внимание на детали. У него нет причин верить, что Дерек мог бы навредить Стайлзу, так что он не мог представить других причин для Стайлза произносить его имя, кроме как крик о помощи. Вероятно, он прав, я имею в виду… вероятно, это не то, чем кажется. — Но? — шериф взглядом просит ее продолжать. — Но мне не нравится, как Дерек смотрит на Стайлза… будто у него есть что-то, что Дерек отчаянно хочет, и он еле сдерживается, чтобы просто не взять это, — признает она. — Другие, они связаны с ним, они нуждаются в нем так же, как он в них. Со Стайлзом все иначе, но ведь он и так практически преследует его! Эллисон осекается на мгновение, когда эти слова вылетают из ее рта. Будто она не может поверить, что сказала такое. Шериф тоже не может поверить в это, и он пытается мысленно пересмотреть весь прошлый год. Он помнит, как вытащил Стайлза из патрульной машины, когда Дерек сидел арестованный на заднем сидении. И все те случаи, когда он находил сына на земле Хейлов, когда он должен был быть дома. Он думает: в скольких случаях из тех, когда Стайлз лгал ему, он лгал для Дерека? — Простите, — шепчет девушка, — это не правда. Я просто… Я так зла на всех в последнее время. Я точно не лучший человек для этого разговора. — Тогда последний вопрос, — произносит он, пытаясь удержать хлещущие через край эмоции. — Ты думаешь, Дерек Хейл сделал это с моим сыном? — Скотт и Стайлз верят ему, — говорит она беспомощно. — Все они верят ему. — Я не спрашиваю их сейчас, я спрашиваю тебя, — настаивает он. — Во что веришь ты? — Скажем так, я просто не удивлюсь, если Стайлз пострадал из-за него, — говорит она, глядя ему в глаза. — Совсем не удивлюсь.