Античный Чароплёт. Том 3

Обретя отряд воинов под рукой, Роши стал куда увереннее, хотя его задумчивость никуда не делась. И я его понимаю: мне и самому стало спокойнее. Умом понимая, что мельтешащие вокруг наги могут быть раздавлены мной по желанию, я всё равно психологически чувствовал себя некомфортно, словно бы в меньшинстве. Это старое и древнее инстинктивное ощущение беспомощности одиночки против стаи врагов. И оно свербило где-то внутри, постоянно и монотонно капая на нервы. Мы создавали укреплённый лагерь, что явно не нравилось нагам в целом и тому конкретному роду, рядом с поселением которого мы расположились. Впрочем, "укрепления" были так себе. В основном использовалась хорошо спрессованная ногами земля, которую прокладывали слоями через решётки из сухих веток, чтобы лучше держалась вся конструкция. Я с помощью Шивкамути заставлял длинную траву и крепкие лозы из местной флоры оплетать и прорастать в стену, которая визуально казалась куда выше своих двух с лишним метров из-за неглубокого рва, откуда и брали для неё землю. Египтяне занимались какими-то своими ритуалами, но один из жрецов вызвался помогать нам в строительстве. Аш-Техеп оказался кем-то вроде строителя по специальности. Точнее, не строителя, а боевого телекинетика или что-то вроде того. Но в мирное время он служил фараону, помогая строить мосты, каналы и другие важные сооружения. Я совершенно ничего не понимаю в магии Те-Кемет, кроме некоторых ритуалов жречества, которые я просто обязан знать для поклонения своим богам, однако, как я понял из немногословных объяснений явно не желавшего говорить на эту тему мужчины, у боевых телекинетиков (наиболее точная попытка сформулировать эту специальность) и строителей используются примерно одинаковые заклинания, поэтому технически один может заменить другого и наоборот. Практически же, судя по всему, принцип там примерно как с художником и писцом. Оба что-то там выводят на пергаменте, камне или в глине, но один другого не заменит. Хотя художник, конечно же, умеет писать, а писец наверняка может что-то нарисовать. У нас же попался универсал-разнорабочий, который перемещал большие массы земли. Вплоть до тонны, примерно. Сатьяны занимались в основном поиском и договорами с местными духами, а второй жрец Имхотепа занялся малым алтарём своему божеству, чтобы намолить землю хотя бы немного. Это заставило меня заняться столь долго и упорно откладываемым делом. Честно говоря, не понимаю, как Хаухет вообще терпит такого жреца, который поклонение ей ставит на последнее место, находя даже разработку и доработку новых чар весомой причиной отложить обязательные ритуалы, но моё счастье, что она меня всё же терпит. Осталось только выбрать, кого приносить в жертву. Нужно было что-то довольно существенное. Особый смак ситуации был в том, что жертвенного кинжала у меня не было, но тут меня выручили жрецы Имхотепа. У них была с собой заготовка, которую мне отдали за "символическое" вознаграждение в два золотых сикля. Превратить заготовку в нормальный кинжал мне удалось за четыре дня, после чего я с огромной пользой употребил во имя единого Хеха-Хаухет давно пойманную и лежащую в моём инвентаре, скованную остановившимся по воле богини временем гончую теней. Очень жаль было её использовать именно так, но в ситуации были и свои плюсы. К примеру, у меня освободилась уйма места. Да и боги, судя по моим ощущениям, остались довольны такой жертвой. — Есть интересные новости? — спросил я у Роши, когда тот поймал очередную птицу Храма. Информационный вакуум меня напрягал, а непонятки с войной — тем более. Пока мы занимались тут упёртыми змеехвостыми, эмушиты и вовсе творили какую-то ерунду. Разбредясь по северным территориям, они просто стали уходить в свои земли обратно. Раджа посчитал, что это из-за угрозы его армии, после чего стал собирать силы и бить убегающие отряды. Позавчера бхопаларцы должны были пересечь старую условную границу с племенами. — Раджа легко пересёк границу, — сказал чернокожий сатьян. — Он и его доблестная армия движется по землям эмушитов. — Мне казалось, что они будут сопротивляться?.. — не понял я. Всё, что я знал о войнах с эмушитами в прошлом, говорило, что на своих землях они дерутся отчаянно. К тому же, там у них есть немалая сила. Каждое вшивенькое поселение десятилетиями, столетиями и веками складывает свои трупы в братские могилы вокруг своих же земель. Некроманты не могут поднять их все и повести на Бхопалар: силёнок не хватает. Но всегда, когда бхопаларская армия шла войной на эмушитов, она встречала одну серьёзную проблему. У некромантов на землях Бхопалара рано или поздно заканчивались трупы, но на севере, где этих трупов были десятки, а то и сотни тысяч, если не миллионы, речь шла о том, когда у очередного упорного бхопаларского военачальника закончатся солдаты. Потому что в лесах и ущельях земель эмушитов их живые воины резко превращались в лучников и разбойников, нападавших из засады или поддерживающих огнём зомби, скелетов или трупных змей. — Мне тоже. Но пока что сопротивление небольшое. — Заманивает в засаду? — Не похоже. Мне передали, что по пути с помощью жрецов из земель змей и песков находят все крупные захоронения, которые сжигают. Эмушиты куда-то уходят. — Это странно. И плохо. На северо-востоке их земель идут границы с Похалаем? — Да. Но с Похалаем не удаётся связаться. Через горы ныне птицы пролететь не могут: Красная Королева не даёт своей силой даже мили преодолеть посланникам Храма. Раджа желает выйти к границам Похалая со стороны эмушитов. — А что драгоглазые? — Их сила до сих пор не начала проникать на земли Бхопалара. Всё спокойно. Несколько дэвов пришли с их гор и были убиты, пусть и с большим трудом. Но это всё, — Роши прикрыл глаза. — Творится что-то неправильное. Все ведут себя не так, как надо. Не так, как должно. К счастью, разбираться с этими событиями придётся не нам. Мудрые головы Солнцеликого и его советников справятся не хуже нашего. А наша задача — сделать так, чтобы бросок тигра не прервала мелкая назойливая ядовитая змея. — Хорошо, что тебя наги не слышат. — Плохо, что мы должны об этом беспокоиться, — фыркнул он. Следующая ночь без луны всё ближе. Осталось ещё немало времени, но я буду дураком, если не начну готовиться заранее. Роши был со мной согласен. И главное, чем мы занялись — это подготовкой местности. Слегка позабытый Шак'чи, который был совсем не против носиться по лесам и пугать местное зверьё, вновь обрёл привязку к окружающей местности в качестве тотема. Так как за пределами выделенного нам пятачка земли ничего строить или заколдовывать было нельзя, стали по максимуму укреплять лагерь и его предместья изнутри. После проведения ритуала на капище, которое охраняли враждебно глядевшие друг на друга люди с одной стороны и наги с другой, у меня появилось достаточно много свободного времени. Намоленная морская вода разбрызгивалась во рву, Шак'чи буквально объедался маной Шивкамути и моей праной, которую я ему ежедневно отдавал в количестве тридцати единиц, будучи вынужденным поддерживать ускоренный её ток постоянно, кроме периода сна. Иногда концентрация срывалась, из-за чего я мгновенно чувствовал прилив слабости. Приходилось по полминуты сосредотачиваться, чтобы вернуть контроль. Прибыли представители старшего рода, вожди племён, глава клана. Они много о чём говорили, ежедневно встречаясь в месте между поселением наг и нашим лагерем, куда специально для переговоров притащили множество крупных камней, на которые постелили странную вязаную штуку, похожую на ткань, но сделанную из гибких тонких ветвей. Получились ложа для змеелюдей. Роши был не гордый, поэтому использовал что-то вроде земляного подиума с каменной спинкой. Землю уложили несколькими слоями прутьев, спинку декорировали так же — получилось подобие дивана. На всех переговорах присутствовали все маги с нашей стороны и пять чародеев со стороны наг. Это помимо вождей и Главы, которые, судя по характерным отзвукам их аур, тоже были не чужды мистическим искусствам. Правда, только Глава был уровня сильного сатьяна. Вожди тянули на жалкое подобие шумерских подмастерьев. С другой стороны, маги в делегации змеехвостых, за исключением одного, были из правящего рода. И вся пятёрка внушала. Возглавлял её один змей, обладавший самой мощной аурой. Я бы оценил его на магистра Шумера, хотя и не уровня того же Халая. Остальные тянули на очень сильных сатьянов Храма. Начнись бой, и мне точно придётся телепортироваться. А если у этих наг есть ещё и боевой опыт, то шансы будут примерно восемьдесят на двадцать. Не в их пользу. Не стоит забывать, что двурогий может прийти в нужный мне момент. — ...И много ли таких сохранил Бхопалар с последней войны? — речь Главы была почти без акцента. Ни характерного шипящего, ни южных ноток искажения бхопаларского. Сам он был уже немолодым. Судя по его внешности и примерным срокам жизни наг, он разменял не меньше восьми десятков лет. Выражение лица оставалось ледяным. Ни один мускул не дёрнулся. Змеиный хвост всё так же лежал на солнце. Но вот что-то мне подсказывает, что внутри него бушует буря. Почему? Потому что он единственный, кто смог удержать лицо, когда понял, что именно к нему попало в качестве дара. — Храм сохранил одиннадцать тотемов вашего народа, — спокойно и степенно заговорил Роши. Наги явно понимали, как вреден для этих артефактов простой. Да, ни секунды, ни минуты ничего не решают. Даже дни, в общем-то, для них совсем не критичны. Хоть какое-то заметное влияние оказывают скорее месяцы. Но лишь услышав об одиннадцати тотемах, они тут же поняли, сколько именно уже те простаивают. И теперь медленная речь Роши подсознательно казалась им потерей драгоценного времени. Каждая секунда теперь набатом отдавала у них в головах. — В знак дружбы мы передаём этот вашему клану, как единственному южному клану, согласившемуся с нами говорить, — просто остальные кланы мы пока забыли об их согласии спросить. — Кроме того, одно из предложений Солнцеликого Раджи Тарджабалахасара, чьё желание вновь наладить мирную связь с южным змеиным народом сравнимо лишь с желанием деревьев вновь ощутить на себе свет солнца глубокой тёмной порой… — кажется, что лишь Глава сохранял хладнокровие, которое должно быть присуще любой рептилии. Остальных медленная и затянутая речь Роши раздражала, но они вынуждены были её терпеть. Зачем сатьян это делал? А Асамот его знает. Полагаю, он хочет ускорить все эти переговоры. И настраивает наг психологически на более быстрое решение всех вопросов. — ...Поэтому Повелитель Тарджабалахасар готов передать ещё два тотема в качестве одного из условий нашего соглашения. — Речь не будет идти ни о каких договорённостях, если в их число не войдёт передача всех одиннадцати, — хмуро заметил Глава, поднявший руку, привлекая тем самым внимание одного из своих родственников, готового взорваться. Тот, конечно, себя в руках держал, но его эмоции следовало погасить в зародыше. — Решение Бхопалара однозначно. Мы готовы передать не больше трёх тотемов одному клану, — пожал плечами Роши. Ага. Бхопалара. Твоё решение. Но сказал правильно: нечего прямо лгать чародеям. Не Раджа же решил так поступить в самом деле. — Три одному клану, но что насчёт двух? — правильно уловил суть собеседник. — Три одному. Шесть — двум. Девять — трём… — И одиннадцать четырём, — закончил несимметричный ряд наг. — А на юге пять кланов. И каждому вы готовы подарить по одному тотему, как и нам, не так ли? — Именно так, — аккуратно улыбнулся Роши. — В знак доброй воли и мирных намерений. — А остальные будут условием в договорах. Прелестно. Но те, кто будет первым, могут и выбрать первыми? Не все тотемы в одинаковом состоянии, не так ли? — Некоторые время старило быстрее, чем другие, — аккуратно ответил сатьян. Судя по ауре, даже и не соврал. Только забыл упомянуть про разные эксперименты, не всегда удачно заканчивавшиеся. Это все оставили за рамками разговора. — Прекрасно. Территории на севере Бхопалар тоже не готов вернуть только одному клану? — Мы готовы отдать всё, что предлагаем, любому клану наг, который способен выставить пятитысячный отряд, в составе которого будет не меньше полусотни чародеев, — пожал плечами Роши. — Либо соответствующую возможностям любого клана долю. Кроме того мы ждём открытой торговли соответствующими товарами, для чего желаем оставить на новой границе один из городов, который станет торговым, — а заодно и форпостом. Но даже не это главное, а то, что севернее этих границ и дальше вглубь земель Бхопалара будут жить переселённые преступники и выселенная беднота, поэтому даже если наги решат устроить набег, то местных жалко не будет. Буквально по пути сюда я сам даже приложил к этому руку. — И воины змеиного народа должны будут стеречь границу Бхопалара и Царства Самоцветов. Но драгоглазые так и не проявили своё присутствие с тех пор, как вы украли у них Шивкамути Жизни? — С их гор периодически спускаются дэвы. Как минимум их тоже придётся убивать. — Нам нужно десять тысяч рабов-людей. — Нам — это вашему клану? Это невозможно даже во время войны с эмушитами. — Нам — это всему югу. Я созову других глав для переговоров. Вы будете приглашены… Чем дольше я слушал, тем скучнее мне становилось. Интересно, с чего бы? Ведь решается судьба региона. Только вот мысли всё время перескакивают на то, что мне действительно интересно. Впрочем, краем уха я всё время остаюсь в канве разговора, чтобы быть в курсе договорённостей. — …По поводу возможного нового нападения теней я предлагаю встретиться отдельно завтра утром. — Это допустимо… Внезапно накатившая слабость заставила раздражённо стиснуть зубы, чтобы не показать вида. Внутренне сосредоточившись, я разогнал замедлившуюся прану по своим жизненным каналам, вернув себе бодрость и прогнав раздражающее ощущение вялости и уставшей расслабленности в теле и мышцах. Разговор ещё продолжался, но чем дольше он шёл, тем менее интересным для меня становился. Роши много о чём говорил. Я же только начал понимать весь масштаб его мысли. Речь заходила о спорных моментах, оставшихся ещё с прошлой войны, о статусе людей, которые будут жить на новой границе, ещё о чём-то… *** Абтармахан разразился целым огненным штормом, который окружил фигуру яростно бьющегося змея. Множество мертвецов вокруг были попросту испепелены. Скелеты с гнилыми иссохшимися ошмётками плоти просто осыпались, многие кости от яростного жара трескались. Зомби падали обугленными телами: чары эмушитов не выдержали такого яростного напора. Огромный змей извернулся и, подражая кобре, которой выглядел, совершил молниеносный бросок в сторону одного из нападавших шаманов. Тот был силён. Но мало что успел противопоставить сдавившим с неимоверной силой огненным кольцам. Странное подобие защиты, словно бы густой воздух, окружающий заклинателя, было продавлено, а сам эмушит, впустивший в своё тело какого-то духа, не сумел и пяти секунд продержаться. Его тело было сильным, крепким, но даже и оно горело. Ядовитый поганый туман был совершенно не страшен. Шаманы эмушитов не могли не знать, на кого собираются организовать засаду. И им была известна эффективность и смертоносность Огненной Кобры. И они, разумеется, знали, что даже для его пламенной формы нечестивые облака опасны. Губительные силы, наполнявшие эту жуткую взвесь, медленно подтачивали даже шкуру Кобры. Но только не в этот раз. Неожиданный ученик невольно помог выработать противоядие для этого страшного яда. Огненно-жёлтый цвет змея сменился на тёмно-красный. Жар слегка спал, но это было не важно. Ужас в глазах шаманов, понявших, что их хорошо подготовленная ловушка ни на что не способна, того стоил. Несколько молниеносных бросков завершили не слишком-то и затянувшуюся схватку. Как и обычная кобра, Абтармахан в своей огненной форме мог впрыскивать яд. Только вот, если приличные змеи выделяют обычную органическую дрянь, убивающую организм, то Огненная Кобра не мелочится. Её яд есть полуматериальная субстанция, которая на удивление холодна. Всего-то около тридцати градусов примерно. Первые несколько секунд. Затем она начинает мгновенно разогреваться, за десяток ударов сердца достигая температуры расплавленного металла. Шансов нет ни у кого. Абтармахан редко оставлял ядовитые укусы на телах своих жертв. Обычно он предпочитал врагов давить, испепелять, разрывать на части. Даже и простого укуса раскалённых добела клыков хватало, чтобы убить любого врага. Только дэвы могли пережить такое. Или немалых размеров чудовища. Обычно им Кобра и оставлял такой “подарок”, если у врага имелось численное превосходство. Так или иначе, Абтармахан считал своё извращённое подобие яда слишком подлым оружием, которое недостойно честной схватки с сильным противником. Но шаманы эмушитов могли выкинуть разные фокусы, так что лучше было изничтожить их тела, выжигая изнутри. — И на что вы надеялись, погань?.. — задал сам себе вопрос брахман, приняв своё нормальное обличие. — Вероятно — на внезапность и подготовку, — послышалось из-за спины. Обернувшись, Кобра увидел своего давнего соперника. — Брафкасап. То-то я заметил, что вокруг ползёт поганенькая прохлада. Странно, что инеем всё не поросло. — Не странно. Я не хотел показывать кому-то своё присутствие, — второй сильнейший чародей Храма Тысячи неспешным шагом приблизился к первому. Впрочем, с номерами Ледяной Ящер точно бы не согласился, озвучь Абтармахан свои мысли вслух. — Почему не помог? — А нужно было? — вопросом на вопрос ответил брахман. — Не нужно, — хмыкнул личный чародей Раджи. — Вот я и не стал. Ненавижу, когда ты такое вытворяешь, — поморщился он, глядя на буквально жарящиеся изнутри тела. Кожа во многих местах почернела, пахло горелым мясом, у некоторых тел осыпались пеплом небольшие части, в результате чего они превратились в уродливое подобие кострищ, если только такое сравнение и могло прийти в чью-то извращённую голову. Руки и ноги иногда извивались. Не от того, что их обладатели были живыми. Просто некоторая часть жуткой субстанции, которая заставляла плоть твердеть перед тем, как обратиться яростным жаром и жидким огнём, пролилась на землю, заставив ту ярко запылать, а конечности — сокращаться от высоких температур. — Ты всегда был неженкой, — сплюнул Кобра. — Твои промороженные бурдюки с кровью, мясом и дерьмом ничуть не лучше. Особенно когда тают, — и это было правдой. В чём-то Абтармахан и Брафкасап были невероятно похожи. В частности, Ледяной Ящер тоже умел кусать. Только вот его яд промораживал плоть изнутри. Но самое неприятное было не это, а то, что, в отличие от Абтармахана, Брафкасап не заставлял плоть своих жертв каменеть, чтобы потом яростный жар её разрушил. Нет. Наоборот, он её размягчал. Последствия его укуса были таковы, что полупромороженные изнутри трупы спустя сутки-другие расплывались частично бесформенной массой, в которой угадывалась едва ли половина не растёкшегося зловонной смесью всех субстанций человеческого тела. Только кости оставались относительно неповреждёнными. Но и они превращались в крайне хрупкое и неприятное пористое нечто. — Зачем пришёл? Ты вроде бы должен быть сейчас с отрядом джунуюдха севернее? — Там ложный след. Так или иначе, но все выродки Эмуши уходили на восток. Кто здесь, кто севернее. — На восток… — К землям Похалая. Мы уже частично обошли горы Королевы. Она всё ещё сильна в предгорьях этих мест, тебе ли не знать, но…. — Но посланцы уже должны долетать, — кивнул мрачно Абтармахан. Изначально отсутствие связи с Похалаем и Полаем не сильно тревожило Храмовников. Основная масса чародеев Храма всё же была сосредоточена по эту сторону гор в Индра-Бхопалском Царстве, но одно только недовольство Королевы Подземелий, которая даже и не объявляла никаких войн, уже лишило Храм связи со своими резидентами, посланниками и союзниками на дальнем севере. А там, так или иначе, были ещё и значительные силы разных союзных местных магических родов. И что же? А ничего. Предполагалось, что связь либо восстановится, когда армия пройдёт через земли эмушитов, либо будет как-то налажена по дальнему восточному тракту. Прямой торговый путь через горы ныне перекрыт. А обходной — это не меньше двух недель для легкого всадника с заводной лошадью. И что-то около месяца для небольшого каравана. Вариант предлагался очень простой. Птицы-посланники Храма на большие расстояния всё же летать не могли. В самом Царстве, где в каждом городе были храмы, а в любом крупном поселении имелись адепты Храма, проблем не возникало. Решено было вдоль полузаброшенного восточного тракта организовать какое-либо сообщение, отправив туда десяток аколитов с простыми воинами. Помимо основной цели преследовалась также возможность восстановить восточный тракт, ныне — единственный безопасный путь в обход гор. И заодно было нужно следить за драгоглазыми со всех сторон. Им требуется проводить масштабные магические манипуляции, чтобы отойти от своих подземелий достаточно далеко. Особенно — сильным подданным Царства Самоцветов. И если в сам Бхопалар они могли и не соваться, то вот сделать себе “обходную дорожку” с востока вполне могли. К тому же, Храм решил (не без участия Раджи), что в свете сложившихся обстоятельств презирать и наплевательски относиться ко многим восточным свободным поселениям, в которых, кстати, практиковались уникальные йогические практики, смысла не имеет. Решение было связано в том числе и с тем, что Раджа, ощутивший внезапно весь ужас ситуации с нехваткой чародеев, решил, пусть и частично забрав власть из рук Совета Колоннады (в основном над джунуюдха), заняться поиском новых учеников и оплатой их обучения. А увеличение собственной численности позволило бы вести медленную “мягкую” культурную магическую экспансию и на восток тоже. В конце концов, чем тамошние школы-кланы местных мудрецов отличались от тех же родов чародеев где-нибудь в Индрахутаре или в Похалае? Численностью? Или другими мистическими практиками? В этом ракурсе невозможность связи с Похалаем выглядела по меньшей мере крайне неприятно и опасно. Могло быть так, конечно, что крылатых духов-посланников что-то не пускало, в конце концов, так оно и было, по большей части. Они, судя по дальнейшим объяснениям Брафкасапа, просто не могли пролететь через территории на востоке, но уже само наличие подобной территории в землях Похалая являлось странным, если не сказать страшным. Знамение беды, не иначе. — И что говорит Раджа и Совет? — Мы с тобой должны встретиться у шипастых скал с дополнительным отрядом поддержки. У них будут с собой припасы на восемь дней пути. Нужно дойти до первых крепостей, которые воевали с драгоглазыми. В тех местах птицы уже ничего не могут увидеть и не способны лететь. Нужно посмотреть, что там. *** Спустя восемь долгих дней вернулся потрёпанный отряд голодных и злых магов, жрецов и меджайя. Разменными монетами в игре не на жизнь, а на смерть стали, как обычно, простые воины. Разве что на этот раз для разнообразия то были бойцы личной гвардии Тарджабалахасара, которые проходили в Храме первые этапы подготовки на джунуюдха, учась управлять в том числе и своей жизненной силой. Кроме них мёртвыми изувеченными трупами остались двое меджайя и один джунуюдха, но все маги уцелели. Не в последнюю очередь благодаря жрецам Та Кемет, которые могли отпугивать и даже упокаивать мёртвых. Впрочем, основную роль сыграла всё же двойка самых сильных храмовников. Не будь там Огненной Кобры и Ледяного Ящера, никто бы не сумел выбраться живым. — Рассказывайте, — буквально впился глазами в лица бхопаларцев Имхотеп. Он по праву силы стал уважаем среди местных чародеев. По праву старшинства был уважаем среди своих. И был единственным, кто общался с гуру храма, а также с двумя сильнейшими брахманами на равных. Тарджабалахасар не стал обращать внимание на то, что такие слова, вообще-то говоря, не должны звучать в его шатре по отношению к брахманам ни от кого, кроме него самого. Остальные присутствующие тоже со всем вниманием смотрели на двух уставших могущественных повелителей льда и огня. Выглядели они, прямо сказать, не очень. На улице какого-нибудь крупного города как раз сошли бы за нищих жителей трущоб, разве что твёрдые взгляды не были присущи обитателям городского дна. Одежда вся была грязная и изорванная. Под ногтями грязь, волосы и лица в пыли с тёмными и серыми разводами. Абтармахан, судя по всему, подражая своему ученику, был ещё и босым. — Мертвецы. Много мертвецов, — коротко пояснил Брафкасап. Говорить ему явно не хотелось. Ещё бы: успел только добраться до основного лагеря войск, попить воды да бросить в рот несколько кусков мяса. Конечно, по пути с ними поделились едой встретившие их воины, но это было явно не то. — Много?! Там полчища ходячих трупов, которых больше, чем блох у драного уличного кошака! — всё же прорвало Абтармахана. Впрочем, тот быстро взял себя в руки, начав более обстоятельно говорить. — Крепости захвачены мертвецами. Эмушитов не встречали. Зато встречали теневых гончих. Три штуки… — Не в новолуние?! — удивился кто-то из военачальников. — Не просто не в новолуние, а вообще днём, — жуткая новость упала тяжёлым ударом молота по головам присутствующих. Брафкасап лишь пожал плечами безмолвной реакции на свои слова. Стоявший справа соперник продолжил: — Как я уже говорил, две крепости, которые мы нашли, захвачены мертвецами. Кроме того, днём опасны любые тени. По ночам нас спасали только жрецы Фараона: не будь их — все бы там и остались. Я вырвался бы. Он, — кивок на Ледяного Ящера, — тоже. Но остальные там и полегли бы. Мы прошли достаточно глубоко в земли Похалая. — До второй крепости или дальше? — тут же спросил Тарджабалахасар. Он примерно представлял себе карту региона и знал, где находятся крепости сателлита Похалая, сражавшегося с драгоглазыми, дабы сюзерен мог спокойно вести свои торговые дела. — Немного дальше. Может быть — на двадцать миль к северо-востоку от неё, чтобы быть подальше от предгорий. — Зачем? — Там ощущается сила Красной Королевы, — молча уронил вторую шокирующую новость Брафкасап на голову присутствующих. Почесав щёку, он озвучил те выводы, которые были сделаны им ещё во время рейда, и которые сейчас складывались в головах у советников и командиров: — Царство Самоцветов вовсе не сохраняло нейтралитет. Оно воевало. И активно воевало. Только не с нами. — А с Похалаем. Чтобы лишить нас возможной поддержки по эту сторону гор, — закончил Абтармахан. — И, судя по обилию восставших мертвецов, выродки Эмуши далеко не просто так уходили от нас сюда. Они с нами по-настоящему и не воевали. Так — подрались и пограбили. А потом просто увели большую часть отрядов, когда мы окрепли, сидя по крепостям. Неделя-другая у них была, пока мы вообще не поняли, что они отступают. А в это время настоящая война шла в Похалае. — И сам Похалай… — Вероятно, уже пал, Повелитель, — подал голос молчавший до этого хмурый гуру. — Если потомки нечестивца вели войну здесь, контролируют крепости на границах гор и вели дела с Красной Королевой, которая оказывала им военную поддержку, то Похалай либо уже пал, либо держится из последних сил. — Скорее второе, — заметил бывший начальник столичного гарнизона, а ныне — правая рука своего правителя на любом поле боя. Полководец пояснил свою мысль: — Мы задержались, распылив силы по землям эмушитов. Мы уничтожали их капища, выворачивали под взор благостного двенадцатого светоносного лика Шивы могилы их предков, преследовали небольшие их отряды и резали оставшиеся мелкие поселения, перегоняли захваченных рабов на юг. Это дало врагу время. И, как мы теперь знаем, он тратил его в Похалае. Но уж слишком поспешно и слишком крупные силы туда уходили. Чернокожие дикари бросили свои дома и священные места явно не просто так. Если бы на востоке у них всё складывалось хорошо, то они бы устроили нам тут кровавую бойню. Но мы даже сейчас спокойно ищем их захоронения и проводим там свои обряды. — А это может значить только то, что в Похалае для них есть что-то достаточно важное, чтобы бросить свои собственные земли. Всем. Разом, — слова египетского жреца разом обратили на него все взоры. — Много ли было мертвецов? — спросил он у Абтармахана. — Точнее, вы говорили, что много. Насколько? — Тысячи, — ответил Ледяной Ящер. — Тысячи мертвецов, сидящих по крепостям, слоняющихся по округе. А главное — нас заманивали в ловушку. — Поэтому с вами не стало связи на третий день? — Да. Посланники просто не могли никуда лететь. Другой связи не было. Третий день мы ещё шли вперёд, как и четвёртый. Но тот — потому что не понимали, что происходит. Хотели выяснить. Решение было не очень разумным, но мы планировали растянуть оставшуюся еду на обратный путь. А потом начались нападения гончих и сзади пришли мертвецы. — Мертвецы? Сзади? — допытывался Имхотеп. — Да, огромный отряд, небольшая армия. Тысячи две, я думаю. Они целенаправленно преследовали нас, отрезали от любых попыток маневра. — Мертвые не устают. Вы устаёте, — египетский жрец был словно собака, почуявшая кость. Он выспрашивал любые мелочи. Слова про тысячи мертвецов его не ужаснули, а заинтересовали. Глаза были хищно прищурены. — У вас было мало еды, и вы были далеко от любых отрядов войск. Как вы вернулись? — Мёртвые не устают, но они не всегда знают, где находятся живые. Особенно если живых — небольшая группа. Деревни на востоке разграблены. Там есть следы массовых жертвоприношений. Думаю, немало ходячих мертвецов как раз оттуда. Большинство домов сожжены, но некоторые подвалы сохранились. Кое-какая еда там нашлась. — Полная дрянь для черни, — хмуро бросил Абтармахан. — Даже сейчас от вкуса и вида выворачивает наизнанку. Назад прорывались с боем. Прорвались. — Через две тысячи мертвецов? — заинтересованно уточнил Имхотеп. — Да. Деваться было некуда. На востоке стали появляться новые толпы нежити. На юге они тоже, скорее всего, были: могли покинуть свои крепости. Нужно было быстро перемещаться, маневрировать, нападать. Днём они не так опасны: нет тварей теней. Мы смогли уничтожить этот отряд. Там не было шаманов эмушитов. И вообще не было живых. Никого. Одному джунуюдха пришлось обратиться. Кое-кто тоже отдал свои жизни. Дальше съели всю еду, какую только могли, и двигались так быстро, как только это было возможно. Через любой овраг меняли своё направление. Преследователи нас часто теряли, поэтому не могли догнать. Чем дальше мы уходили, тем меньше за нами гналось. — Даже так, — задумался Имхотеп. Никто не заметил, но его губы дёрнулись в подобии улыбки. — Эмушиты просто не могут поднять столько мертвецов. В былые времена больше трёх-четырёх сотен они одновременно вести не могли! А теперь только один отряд из тысяч тварей! — Это невозможно!.. — Ты сомневаешься в словах брахманов?! — Да что тут… Гвалт поднялся как по команде. И стих тоже. Только команда была более явная: — Заткнитесь! — рявкнул Тарджабалахасар. — Есть ещё что-то, что нам срочно нужно знать? Нет? Тогда идите и приведите себя в порядок. До завтрашнего утра свободны. Если потребуетесь, за вами пошлют. — Нужно немедленно собирать силы в кулак и идти на восток, — тут же предложил Имхотеп, когда брахманы покинули шатёр. — Чтобы там все их и угробить? Почему посланник Фараона вообще принимает участие в этом обсуждении? — Хватит! — Раджа мгновенно остановил тень грядущего конфликта. — Он принимает участие в принятии решений, потому что я пригласил его сюда и потому что под его командованием силы Та Кемет. Идти в Похалай я не считаю разумным: мы не знаем, что там, кроме тысяч мертвецов, которые ходят без поводырей. — Но сам Похалай, в отличие от его земель, может быть ещё не взят эмушитами? — полувопросительно подал голос гуру, который хоть и сохранил после экспромта Совета Колоннады немалую силу, всё же старался аккуратно лавировать и не давать повода Радже ещё больше гневаться на Храм. А оттого был крайне аккуратен в своих высказываниях. — А может быть взят. Мы ничего не знаем о том, что там происходит. Более разумным будет очистить от захоронений и капищ местные земли окончательно, построить несколько небольших крепостей на границе контролируемой нами территории, дождаться вестей с юга, возвращения в войска Шивкамути и ещё двух сильных чародеев. И только после этого наступать. — Разумно ли давать врагу укрепляться на захваченных землях? — приподнял бровь Имхотеп. — Разумно, ведь своих земель у потомков Эмуши больше нет, — спокойно ответил Раджа. — Им придётся что-то есть, где-то жить, во что-то одеваться. Так или иначе, но раз они столь бездумно превращают захваченные поселения в пепелища, а людей — в нежить, то время начинает играть на руку нам, а не им. Особенно с учётом того, что немалая мощь Жемчужины Шивы сейчас просто не может быть использована в войне. — Можно отозвать её у чужеземца, — осторожно предложил гуру. — Чтобы вы снова что-нибудь учудили? Мне достаточно уже того, что внезапно вся основная волшебная мощь моего царства превратилась в двух брахманов и тебя! При этом сражаются только Абтармахан и Брафкасап. И слава Шиве, что брахманы, сохранившие силы, именно они! Ах да! Я совсем забыл про того самого чужеземца! — пройдясь по стиснувшему зубы главе Храма уничижительным взглядом, Раджа спокойно закончил: — Моё решение пока что окончательное. Нужно очистить эти земли и укрепиться. Обсуждаем ситуацию именно в этом ключе. Никто не обращал внимания на явное недовольство решением правителя Имхотепа. Впрочем, скорее всего потому что жрец просто скрыл своё раздражение, а то и ярость. Первые потери его отряд уже давно начал нести. И цель пока ещё ни разу не достигнута. А решения Тарджабалахасара рисковали превратить быстрое наступление в затяжную войну. Там уже жар чужими руками не позагребаешь. И что делать? Судя по рассказу вернувшихся брахманов, основная цель пришельцев из Та Кемет уже недалеко. Многие сотни, а то и тысячи мертвецов, которых шаманы явно не могли поднять самостоятельно, зона действия: чем дальше уходил отряд, тем меньше его преследовали. Очевидно, если бы не некая зона контроля, все эти полчища давно бы обрушились на разрозненную сейчас армию Бхопалара. То, ради чего жрецы проделали немалый путь и пришли в далёкие восточные земли, уже близко. Но Раджа… Жрец внезапно посмотрел на хмурого гуру. Стар, но не немощен, амбициозен, раз замахнулся на вечную жизнь, не слишком умён, хотя в уме всё же не откажешь… И главное — недоволен. В первую очередь тем, что Тарджабалахасар, пользуясь ослаблением Храма, берёт над чародеями своей страны всё большую власть и активно лезет туда, куда раньше ни один правитель даже смотреть не пытался. Храм уже не может выставлять свои независимые условия, не может в полной мере контролировать своих адептов, отдал, фактически, джунуюдха под контроль Раджи, в том числе и школы, где их обучали. Кажется, Имхотеп слышал, что помимо одного брахмана, Радже напрямую также теперь должны служить два сатьяна. Интересно… Ведь Фараону плевать, сколько погибнет бхопаларцев и кто будет править этими землями? Хоть бы и некроманты? Конечно, предавать союзников никто не будет: Та Кемет не настолько бесчестна, но вот авторитаризм конкретной личности подорвать — дело совсем другое. Особенно, если жрецы из далёких земель просто слегка помогут в этом местным чародеям… *** Я набрал за прошедшие дни два новых уровня. Причина? Множество ритуалов с силой Шивкамути. В основном — на капищах наг. Ритуалов наг. И немалая часть информации о них даже осела в моей виртуальной книге, в которой снова стало заканчиваться свободное место, так что сразу шесть свободных очков улетело пусть и не в очень очевидно нужное, но всё же крайне важное и полезное дело. Я постоянно был весьма измотан, а периодически начинавшая набатом стучать в голове любовь ко всему живому разрывала мозг контрастным диссонансом с желанием это всё живое сжечь. Медленно. Чтобы пищало и верещало да трещало. Особенно деревья. Кажется, я научился отделять навязанные чувства от своих, но проще от этого сильно не стало. Просто теперь было легче справляться с влиянием Шивкамути. Контроль ускорения тока праны почти не срывался. Переговоры с нагами пошли быстрее, стоило только появиться тотемам. По секрету Роши сообщил мне, что в Храме имеются ещё несколько, помимо обещанных одиннадцати. Он говорил Главе, что Храм сохранил одиннадцать, но не сказал, что сохранилось не больше одиннадцати. Помимо появившейся относительно нормальной еды и чуть снизившейся угрозы нападения (ведь тотемы пока ещё не были отданы), появилась также необходимость таскать Роши на переговоры в соседний клан. Смысл в том, что пять кланов змеелюдей вовсе не дружили друг с другом. Они просто держались вместе, скованные угрозой уничтожения. И разумеется, что из-за условий, которые выдвинул Роши, нагам, во-первых, было выгодно побыстрее начать переговоры, а во-вторых, было выгодно раньше других в эти переговоры влезть. Поэтому, обещая привлечь другие кланы, Глава того, на территории которого мы находились, в первую очередь привлекал максимально дружественные. Один максимально дружественный. Нет, остальным он послания тоже отправил. Только не очень внятные и слегка позже. Поэтому пока там въехали в обстановку, здесь уже шли торги за самое лакомое и важное. Только вот Бхопалару это было не слишком выгодно. Поэтому Роши просто сделал ход конём. То есть — мной. Порталы позволяли ему попасть незаметно на ещё одну переговорную площадку. Тайную. С самым южным кланом. Как он организовал эту встречу — ума не приложу, но важно было не это. Южане, самые южные наги, пусть и потеряли сильнейших чародеев на последней войне, но по-настоящему с людьми не сражались. Во всяком случае, не так, как остальные. Причина была проста и незатейлива: они далеко жили. Вся нынешняя территория наг как раз и принадлежала конкретно этому клану, который вынужден был просто “поделиться” с беженцами. Не совсем за просто так, конечно, но тем не менее. Поэтому юг и север змеелюдей друг друга недолюбливали. Север ненавидел нас. А вот юг просто не любил. Южане раздражались от того, что вынуждены были отделить другим кланам больше половины своих территорий, северяне считали, что им выделили худшее, что есть, а приморские побережья и лесные озёра оставили себе (так оно, собственно, и было). Юг был сам по себе очень силён, так как понёс в последней войне наименьшие потери. Ещё на юге было хорошее морское побережье, которое позволяло тамошним жителям пользоваться морскими дарами. Сохранившиеся старые капища помогали югу контролировать свою территорию. Некогда самая окраина земель наг, которая считалась той ещё дырой, внезапно стала центром их наследия, культуры и силы. Мало кому это нравилось. И вот с этими ребятами Роши как раз и вёл дополнительно отдельные переговоры, предложив им заодно и “незарегистрированный товар”. Я лишь поражался его наглости и проницательности. Сегодняшний день был особенный. Точнее — ночь. На небе не будет луны. Снова. На этот раз мы укрепляли территорию очень долго, готовились хорошо. Наги убрали мирных жителей с возможного поля боя подальше. И даже выделили отряд. Только смысл у него был примерно в том, чтобы не дать забрать теням Шивкамути. Помогать они нам не собирались. Но вот если у нас станет совсем всё плохо, тогда да — нам придут на помощь. Чтобы не позволить утащить пришельцам величайшее из сокровищ. Я так подозреваю, что ещё и добить нас. Время мерно тикало в голове. Системные часы отмеряли секунды. Наступила ночь. Полночь. Ничего. Множество светляков выхватывали обычные деревца, траву, лица людей. Огненные прожилки готового ко всему Шак’чи расползлись по земле и даже пронизали стены, на которых стояли серьёзные джунуюдха и меджайя. Проходило время. Нервы всё больше натягивались. Мы стояли в напряжении до самого рассвета. Когда небо уже окрасилось в предрассветный тёмно-синий, стало понятно: никто не придёт. Боя не будет. Впрочем, мы, уставшие, всё равно дежурили в напряжении ещё пару часов, после чего стали посменно отправлять бойцов на отдых, а, когда показалось солнце, и вовсе — оставили только часовых. Первый раз ничего не происходило. Вообще ничего. Просто обычная ночь. Никаких теней. И мне бы радоваться, только такое положение дел скорее напрягало. Сильно напрягало.