201 год. Месяц Заката солнца. Винтерхолд
В Винтерхолде всегда были снег и холод — этот город у всех с ними ассоциировался. А ещё с магами, единственное прибежище которых находилось именно здесь, в знаменитой Коллегии. Во всяком случае, единственное официальное. Коллегия представляла из себя крупный замок на скале, который был соединён с Винтерхолдом длинным мостом, протянувшимся через пропасть. Но, вопреки размерам замка, население Коллегии удручало своим количеством, а недавно оно сократилось ещё на нескольких магов. Многих это пугало, но новый архимаг не видел никакой проблемы. Даже наоборот — считал, что эти потери пойдут Коллегии на пользу, ведь если бы предыдущий архимаг и его заместитель выжили, то он бы не возглавил Коллегию и не получил бы возможность изменить её под себя. Склонить и переделать, извлечь всю возможную пользу, усилить себя, своих последователей, а саму Коллегию превратить в нечто совершенно иное, чем она была доселе. Поэтому менять предстояло многое, особенно местных обитателей, которые гордо звали себя магами, но, на взгляд архимага, не представляли из себя ровным счётом ничего. — Зато сколько гонора, — тихо хмыкнул альтмер в чёрно-красной мантии и продолжил рассматривать с высоты главной башни свою Коллегию. Он любил забраться повыше и наблюдать за копошением внизу. Так он лучше ощущал собственное превосходство над всеми, кто ниже, чувствовал собственную власть над ними — ощущения, которые он трепетно любил. Также наверху ему лучше думалось. А подумать было о чём. Но ему не дали дальше наслаждаться моментом. Открылась одна из дверей, и с едва уловимым скрипом по снегу чьи-то шаги приблизились к архимагу. Тот покосился на гостя и вернулся к прерванному занятию, не спеша начинать разговор. Не ему он нужен. Но он знал, что гость не уйдёт, не удовлетворив своего любопытства. Пусть они не виделись очень и очень давно, но в некоторых чертах старый друг не изменился. В любопытстве и дотошности так уж точно. — Редкая дыра, — наконец проговорил гость. — Не понимаю, почему ты в неё так вцепился. В ответ ему раздался короткий смешок. — Я всегда считал, что ты умеешь видеть дальше своего носа. Когда захочешь. Присмотрись к этой «дыре» внимательнее, к тому колодцу внизу, к витающей вокруг магии. Это ведь одно из крупнейших мест силы в Скайриме. — Да… Помню, ты всегда тянулся к подобным местам, словно вампир к крови. В этом месте много магии. Но климат здесь всё равно отвратительный. Ещё какое-то время прошло в тишине, пока гость всё-таки не задал тот самый вопрос. — Ты ведь знаешь, что тебя признали мёртвым? Но вот ты внезапно появляешься на другом краю мира, в этой мёрзлой полной варваров дыре. Что на самом деле произошло в тот месяц Заката солнца? Где ты пропадал столько лет? Что тебя так изменило? Архимаг задумчиво провел пальцем по перилам, оставляя борозду на снежном слое. Отвечать он не спешил, размышляя, насколько можно быть откровенным со старым другом. Ведь как тот сам сказал: прошло много лет. Их ценности и приоритеты изменились. И его — особенно. А мысли тем временем вернулись не к роковому происшествию, что изменило его жизнь, а немного раньше. Потому что началось всё немного раньше бойни в поместье.48 год. Месяц Огня очага. Алинор
Умиротворяющая тишина библиотеки нарушалась лишь тихим, осторожным шелестом страниц, а её мрак разгонялся тусклым белым сиянием огонька. Он мерцал ровным, спокойным светом, позволяя молодому альтмеру, ещё подростку, читать толстый фолиант и изредка делать пометки в тетради. — Так, пожалуй, на сегодня всё. Мне ещё выспаться надо, — пробормотал альтмер, бережно закрывая книгу и ставя ровно на то место, откуда взял. К книгам он питал любовь и уважение побольше, чем ко многим мерам. — Ещё пара ночей, и всё будет готово. Довольно кивнув своим же собственным словам, он погасил светоч, заменив его заклинанием Ночного глаза, и поспешил к выходу в кромешной тьме. За многие годы предпочитаемого одиночества, проходившего, в основном, в обществе книг или за практической магией, и лишь изредка разбавляемого общением с парой сверстников, он приобрёл привычку мыслить вслух. Избавляться от неё альтмер не спешил, не видя в этом смысла. Всё равно при ком-то он без труда сдерживал свои порывы. Магией проверив коридор, альтмер выскользнул за дверь и, внимательно следя за обстановкой, поспешил к себе. Не хотелось бы кому-то попасться, всё же, его ночные вылазки в библиотеку несколько… противоречили правилам. — Велирион, ты снова спишь на ходу. Опять половину ночи провёл в библиотеке? Голос Ондолемара выражал осуждение и совсем чуточку смирения — привык уже, что для друга новые знания всегда в приоритете, и ради них он запросто пожертвует сном. Хотя, в его окружении таких двое. Просто один более фанатичен, чем другой. — Конечно. Если менять сон на что-то, то только на ценное и полезное, — тонко улыбнулся Велирион, с трудом сдерживая зевок. Да, он и впрямь засиделся, но раньше уйти не мог. Не тогда, когда он близок к ответам на давно терзающие его вопросы. Хотя об истинной причине, почему он прокрадывается по ночам в библиотеку, он не сказал даже двум своим самым близким — и единственным — друзьям. В Алиноре детей с малых лет учат не доверять никому, особенно в личных вопросах, а Велирион всегда был хорошим учеником и доверял только себе. Но даже в ином случае он бы не рассказал, что ищет на самом деле. Это было слишком личное. — И поэтому ты после ценного и полезного размена становишься счастливым обладателем рассеянного внимания и замедленной реакции, — Ондолемар не упустил шанса припомнить минувший тренировочный поединок на паре по боевой магии. Велирион, обычно ловко и изящно управляющийся с огненными и защитными заклинаниями, позорно пропустил атаку и проиграл. — В настоящем бою ты был бы мёртв. — В настоящем бою прилив адреналина стимулировал бы скорость моего восприятия, — лениво отмахнулся Велирион и, приметив рядом перила, с удовольствием опёрся о них спиной и подставил лицо тёплым лучам солнца. — Хотя настоящих боёв я предпочёл бы избегать. Я больше учёный, чем боец. И, хотя сам Велирион верил в только что сказанное, где-то в глубине души он ощутил дискомфорт. Как будто сказанная им правда — ложь. Он никогда не был в реальном бою и не хотел подвергать свою жизнь риску… но где-то в внутри он чувствовал странный кровожадный азарт, что зовёт на поле брани, призывает пролить чужую кровь, установить власть над чужой жизнью — и оборвать. Странный азарт, почти привычный, когда речь заходит о сражениях, но неправильный. Какой-то чужой. И в то же время родной. Одна из многих странностей, сбивавших Велириона с толку и пугавших его. Одна из тех, о которых он молчит, чтобы не заклеймили выродком, ненормальным. — И это заявляет один из сильнейших учеников по боевой магии, — фыркнул Анкано, прильнув к перилам рядом с Велирионом. — А, прости за оговорку. Один из сильнейших, когда не спит на ходу. — Я не понял, ты почему не радуешься такому моему состоянию? Ведь это единственный твой шанс победить меня в поединке! — с наигранным недоумением протянул Велирион, насмешливо кося на друга золотым глазом и привычно абстрагируясь от сбивающего с толку чувства. — Не зазнавайся, я одерживаю пять побед из десяти, — поджал губы Анкано, вскидывая подбородок. — И в этих пяти случаях у меня существенный недосып. — Настоящий боевой маг не будет искать оправдания недостатку своего мастерства. — А здесь поблизости есть настоящие боевые маги? — Велирион демонстративно осмотрелся, нарочно не останавливая взгляд на Анкано, который решил посвятить себя школе Разрушения и, в частности, боевой магии. А сам Анкано тем временем пытался прожечь сородича взглядом и уже открыл было рот для продолжения пикировки, но был бесцеремонно перебит Ондолемаром: — Нет, здесь только студенты, которые, если не прекратят греться на солнце, опоздают к магистру Каларилу. Анкано и Велирион переглянулись и поспешили отлипнуть от перил. Опаздывать к мастеру Изменения никто не хотел, потому что с него станется опробовать на опоздавших парочку безвредных, но неприятных заклинаний — в назидание.201 год. Месяц Заката солнца. Винтерхолд
Велирион вынырнул из воспоминаний и с лёгким раздражением стряхнул снег с пальцев. Столько воды утекло с той поры, столько всего изменилось, и сложно сказать, что к лучшему, а что к худшему. Но при мысли о том, что он теперь совершенно не может доверять Анкано, он чувствовал сожаление. Когда-то этот мер был ему как брат. Сейчас — потенциальная угроза, шпион, талморец. И всё же была одна лазейка, которая может помочь выкрутиться из этой ситуации. И заодно покажет, насколько сам Анкано готов довериться ему. — Это долгая и сложная история, которая не предназначена для посторонних. И всё же я готов рассказать её тебе, но только при одном условии. Анкано на несколько секунд напряжённо замер, став чем-то похож на статую. Только колыхавшиеся на ветру полы чёрного талморского одеяния показывали, что это всё же не статуя. Вот альтмер отмер и впился взглядом в спокойное лицо архимага. — Я слушаю. Что за условие?