Blood Brothers

Шон проснулся, лёжа на боку. Он потянулся, немного двигаясь назад, к стене. Он ощутил тепло позади себя, и мягкая ладонь сразу же легла поперёк его груди, а затылка нежно коснулись губами. Сначала он даже слегка испугался, но через мгновение осознал, что это был Финн. Шон так давно не просыпался с кем-то в одной постели. Конечно, иногда он просыпался с Дэниэлом, но это не считалось. Никто никогда не обнимал его сзади, не прижимал к себе, и в груди вдруг стало так тепло, что парень расплылся в глупой улыбке. В голове пронеслись картинки вчерашней ночи, и Шон снова закрыл глаза, чтобы воспоминания стали чётче. Он закусил губу, вспоминая руки Финна, его подкаченную грудь над собой, рычание. Шон повернулся на противоположный бок, лицом к Финну, и с удивлением обнаружил, что парень не спал. — Доброе утро, любимый, — сказал Финн, положив руку на щеку Шона. Диасу казалось, что это всё было каким-то дурацким сном, что вот-вот Финн рассыпется на части, и его не станет. Шону не хотелось показывать Финну, насколько он был дорог ему. Ведь он всё еще не мог разгадать его, не мог понять, был ли он для Финна чем-то настолько же важным или просто очередным развлечением. Шон положил руку поверх ладони Финна, погладив его пальцы. Он вдруг заметил, что глаза Финна были особенно яркими сегодня, голубыми, хотя обычно были сероватыми. Шон рассматривал каждую морщинку на лице напротив, смотрел на синие татуировки, приоткрытые губы, шрам на переносице, фиолетовые круги под глазами. Финн вдруг резко сократил расстояние между ними и поцеловал в уголок губ, а потом отстранился. Они никогда не целовались по утрам несмотря на то, что каждые пьяные посиделки у моря всегда заканчивались касанием их губ. Поэтому Шон привык расценивать их поцелуи как какую-то игру, хотя ему, несомненно, хотелось большего. И вот, будучи совершенно трезвым и рассудительным, Финн снова поцеловал его, и отстранился, но Шону совсем не нравился такой расклад, так что он притянул парня к себе и поцеловал более настойчиво, вжимая его губы в свои. Он просто не мог насытиться им, хотел не отпускать его никогда, не вставать с этой кровати до конца жизни и просто лежать в обнимку. Но сработал будильник, и Шон обнаружил, что они оба проснулись слишком рано. Когда они спустились вниз, Дэниэл всё ещё спал, так что Шону пришлось разбудить его, и тот выглядел совершенно удивлённым тому факту, что заснул внизу, но, кажется, он ничего не слышал ночью, так что Шон облегчённо выдохнул. Ему совсем не хотелось посвящать Дэниэла в подробности своей личной жизни, хотя тот, видимо, был совсем даже не против знать абсолютно обо всём, что творилось в жизни старшего брата. День пролетел, как обычно, довольно быстро, только было что-то новенькое: Финн периодически подходил к Шону, касался рук, поясницы (и он, на самом деле, всегда любил тактильные ощущения и часто прикасался к обоим Диасам, но после вчерашней ночи это воспринималось иначе, имело какой-то особый подтекст) ну и, конечно, целовал, и от этого у Шона просто сносило крышу: хотелось повалить его на капот этой машины и кусать, тянуть за волосы… Но Шон держал себя в руках. Ему нужно было работать, но это не было основной причиной. Он просто не хотел выглядеть так, будто он нуждался в Финне больше, поэтому пытался соблюдать дистанцию, не быть инициатором поцелуев и объятий. Он считал, что это поможет не привязываться к парню, хотя в глубине души прекрасно понимал, что привязаться сильнее, чем он был сейчас, невозможно. К трём часам вернулся Дэниэл, они пообедали все вместе, и Шон вернулся к работе, пока младший Диас учил Финна испанскому. К четырём приехал один из самых первых клиентов их автомастерской, Карлос; ему на вид было лет тридцать пять, и они с Шоном довольно хорошо общались, Диас-старший даже мог назвать его другом. — Здорово, Шон, — Карлос пожал руку парня, а затем притянул его к себе, приобняв. — Как жизнь? — Да всё отлично, Карлос, — Шон похлопал его по плечу в ответ. — Как сам? — Всё путём. — Подожди секунду. Сейчас выгоню машину. Шон вернулся в гараж, нажав на кнопку в стене, и роллеты начали подниматься вверх. Диас встретился взглядом с Финном, который заинтересованно наблюдал за ним через открытую дверь заднего двора, в то время как Дэниэл активно объяснял ему правила спряжения глаголов. Шон заметил, что Финн всегда отвлекался от своих дел, когда кто-то приезжал в мастерскую и наблюдал за ним, хоть и пытался этого не показывать. Шон выехал из гаража, развернув машину в нужном направлении, и вышел из неё, отдав ключи владельцу. — Я поменял масло, тормозные колодки, фильтр салона. И это всё будет стоить… — он сделал вид, что задумался, смотря на внимательно слушающего Карлоса, а потом рассмеялся, — да ладно, чувак, я помню, что у тебя день рождения. Так что это маленький подарок от Диасов. — Да ладно тебе, Шон, не стоило, — улыбнулся тот в ответ, снова притянув парня к себе для объятий. — Спасибо тебе. Кстати, мы сегодня собираемся в баре, — он отстранился от Шона, — ну там, посидим с мужиками, выпьем. Так что подъезжай к семи, если сможешь. — Да, конечно. Спасибо за приглашение. Увидимся тогда вечером. — Они пожали друг другу руки, а затем Карлос сел в машину и уехал. Шон загнал в гараж следующую машину, которая ждала своей очереди на улице, а затем опустил роллеты и запер входную дверь. Он думал о том, стоило ли брать с собой Финна и Дэниэла, но решил, что это было бы лишним, ведь Карлос угощал алкоголем, и позвал только Шона, так что он, возможно, не планировал видеть ещё двоих человек. Да и Дэниэлу было всего шестнадцать, и ему точно было бы некомфортно в компании взрослых мужчин, а Финн не говорил по-испански, в то время как в их городе Диасы были единственными, знающими английский. Шон с ужасом осознал, что был в их местном баре последний раз приблизительно полгода назад, так что вдруг почувствовал желание срочно развеяться. Тем более, у него в голове было слишком много мыслей, и Шону уж очень хотелось утопить их в алкоголе. В приличном количестве алкоголя, а не как обычно: две-три баночки пива не сильно помогали ему забыться, а косяк оказывал совершенно другое действие на организм. А вот о виски Шон думал уже давно и планировал купить, но как-то это всё время вылетало из головы во время их поездок в супермаркет, а магазинов в пешей доступности от дома не было, так что приходилось пить пиво, запасы которого не кончались в доме Диасов никогда. Шон решил, что пойдёт один. Он не особо переживал, что бросает Дэна и Финна дома, ведь он видел, как они ладили. Казалось, Финн любил Дэниэла как собственного брата, и порой Финн был в роли хорошего полицейского, когда Шон играл плохого. Они действительно сдружились, Шон заметил это ещё в лагере, и даже помнил, что ревновал брата к парню, который успел стать ему роднее, чем сам Шон. Старший Диас с утра заметил, что Финн завязал на шее бандану, прямо как в старые добрые времена, и когда Дэниэл вернулся из школы, бандана на нём была завязана точно таким же образом, хотя он обычно носил её на запястье. Шон сразу ухмыльнулся, снова вспоминая похожий момент из лагеря, и признал, что Финн оказывал огромное влияние на его младшего брата, который явно восхищался им и любил за то, что тот общался с ним на равных и не пытался воспитывать, в отличие от Шона. Старший Диас вышел на задний двор к парням, наблюдая, как Финн пытался произнести какое-то предложение на испанском, но акцент у него был уж слишком американский. Он подождал, пока Дэниэл объяснил, что нужно говорить мягко, будто петь, а затем заставил Финна повторять за ним по слогам. С третьего раза у Финна получилось уже намного лучше, так что Дэниэл похвалил его, а Шон заметил, что и сам одобрительно кивал, замечая улучшения. — Парни, — Шон подошёл к ним, закрыв собой садившееся солнце, — у Карлоса сегодня день рождения, он позвал меня в бар к семи часам… — Да, без проблем, — кивнул Финн, закуривая. Шон удивлённо смотрел на них, ожидая услышать вопросы о том, кто такой Карлос и почему он идёт один, без них, но парни лишь удовлетворительно кивнули, и вернулись к испанскому, так что Шон пожал плечами и решил покурить вместе с ними, слушая лекцию Дэниэла, который, казалось, прямо проникся ролью учителя. Шон вдруг подумал, что он сам не был таким хорошим учителем, когда пытался обучить испанскому Дэниэла. Младший старательно объяснял все, даже мельчайшие подробности Финну, а тот слушал его чуть ли не с раскрытым ртом, и это, похоже, льстило брату, потому что сам Шон никогда не проявлял к нему подобный интерес, хотя, вне всяких сомнений, любил его больше жизни. Между ними была своеобразная иерархия, где Шон был старше, умнее, взрослее, и должен был защищать брата, но в последнее время он часто думал о том, что, старательно выполняя эту миссию, он забыл стать лучшим другом… Шон вернулся к работе, он видел, как к шести в дом зашёл Дэниэл и взял из холодильника две банки пива, он слышал, как они смеялись, и Финн, похоже, учил младшего Диаса вырезать из дерева. К половине седьмого Шон решил, что нужно было заканчивать работу, потому что возиться с этой машиной нужно было ещё долго, да и забирали её только через два дня, так что он мог продолжить завтра. В его работе важно было вовремя остановиться, иначе можно было провозиться до утра. Шон помыл руки и уложил волосы гелем, затем поднялся наверх и надел рубашку и джинсы. Он посмотрел в зеркало, и впервые за долгое время нашёл себя привлекательным. Да, чёрное пятно вместо глаза, но это казалось мелочью. Ухоженная борода, чёткие черты лица, привлекательные губы, ровный нос. Он даже засмотрелся на себя, а затем одёрнул вниз тёмно-синюю рубашку, поправляя. Потом подумал немного и взял с полки флакон с одеколоном, которым пользовался последний раз месяца два назад, и нанёс аромат за мочки ушей. Шон спустился вниз и вышел на задний двор к парням, которые увлечённо вырезали какие-то фигурки ножами. Они одновременно подняли глаза на Шона, и застыли с приоткрытыми ртами. — Вау, — выдал Дэниэл, а Финн только продолжал пялиться. — Ну, я пойду… — сказал Шон, усмехнувшись. — А, только дайте мне немного сигарет, у меня две штуки всего осталось. Дэниэл наклонился и взял с пола упаковку сигарет, а Финн встал со стула и выудил свою из заднего кармана джинсов. Шон растерянно перевёл взгляд с одной пачки на другую, а потом взял несколько штук из обеих, на что Дэниэл рассмеялся. — Хорошего вечера, — сказал Финн и вдруг быстро поцеловал Шона в губы коротким касанием. Шон от неожиданности отшатнулся от него, смотря на Дэниэла, а тот приоткрыл рот в восторге. Диас-старший мог поклясться, что брат готов был прыгать от счастья, потому что в следующую секунду он расплылся в довольной улыбке, а потом быстро отвёл взгляд куда-то вниз, пытаясь сделать вид, что ничего не заметил. — Может, тебя отвезти? — спросил Финн. — Да не, я не знаю во сколько вернусь. Да и не буду сильно напиваться, наверное. Шон вышел из дома, его сердце бешено колотилось. Теперь Дэниэл всё знал. Он чувствовал, как живот скрутило от волнения, так что он полез в карман, достал сигарету из пачки и закурил. Доехал до бара он быстро, там уже был Карлос и его друзья. Шон сел к ним за стол, и тут же официантка принесла бутылку виски со множеством стаканов, наполненных льдом. Всё, что Шон помнил, так это то, что выпивка в его стакане не заканчивалась. Стоило ему допить, как стакан сразу же наполнялся коричневатым напитком. Он помнил, что скурил все сигареты, которые у него были, потом брал у Карлоса, затем, когда сигареты кончились у всех, мужчины послали в магазин официанта. Диас помнил, что было весело, он смеялся от души, курил, много разговаривал, но больше всего — пил. Он помнил, что приблизительно через два часа поднялся, чтобы пойти в туалет и практически потерял равновесие. Голова кружилась, ноги заплетались, а мысли в голове путались. Когда Карлос спросил, хочет ли Шон что-то покушать, он заметил, что едва ли смог выговорить название своего любимого блюда в этом баре. Он кое-как дошёл до туалета и наклонился над унитазом, ожидая, что его сейчас вырвет, но этого не произошло, так что он просто сделал свои дела и решил пока больше не пить. Прошло примерно минут пятнадцать, за которые парень успел скурить ещё три сигареты, а затем принесли еду, и все решили выпить по этому поводу, и, конечно, Шон не мог отказаться, так тоже выпил немного виски. К десяти вечера Шон совершенно не вязал лыка. Он даже не понимал, как так вышло. Вроде бы, в одну секунду он был совершенно трезв, а в другую — абсолютно пьян. Он даже не смог нормально попрощаться с Карлосом и остальными, только молча пожал им руки, а затем буквально вывалился из бара, оглядывая парковку в поисках своей машины. Она была довольно далеко, так что Шон поплёлся к автомобилю, еле переставляя ноги. Он доехал до дома без проблем, благо городок был маленьким, на улицах практически никого не было среди недели в такое время, да и ехал он не больше сорока километров в час. Он бросил машину прямо у входной двери, будучи не в состоянии припарковать её. Зашёл в дом, попутно разуваясь, но получалось плохо. Кроссовки совсем не хотели расшнуровываться, так что Шон чертыхнулся, пытаясь снова и снова. Он даже не заметил, как Финн присел на корточки у его ног, и быстро справился со шнурками, помогая ему вынуть ногу из них. Он проделал то же самое со второй ногой, и, взяв Шона под руку, довёл до дивана. Диас мгновенно плюхнулся на него, закидывая голову на изголовье. Финн тут же наклонился над ним и принялся расстёгивать рубашку, а тот резко распахнул глаза и схватил Финна за голову, притягивая к себе для поцелуя. Шон почувствовал резкий запах алкоголя и понял, что парень тоже был далеко не трезв, хотя, конечно, гораздо трезвее его самого. Финн попытался отстраниться, чтобы продолжить раздевать Диаса, но тот только сильнее прижался к его губам, не отпуская. — Шон, ну подожди минутку! — возмутился парень, всё-таки вырываясь из хватки. — Не могу, Финн, — простонал Диас, обречённо опуская голову обратно на изголовье и тяжело выдыхая. Он приподнял бёдра, когда Финн стягивал с него джинсы, потом послушно вынул руки из рукавов по очереди, помогая парню раздеть себя. — Теперь всё? — обнадёжено спросил он, смотря на Финна, снимающего с себя футболку и джинсы. — Теперь всё, — улыбнулся он, и лёг на диван. — Иди сюда. Шон мгновенно навис над ним, проникая языком между приоткрытых губ, сразу же ворвался языком в его рот, и какое-то время они боролись за первенство, а потом Финн сдался, и позволил Шону вести поцелуй. Они целовались совсем недолго, Диас неосознанно тёрся своим членом о пах Финна и слышал его тихие стоны, вырывающиеся между поцелуев. Шон коснулся губами шеи Финна, закусив её, а парень толкнул его в грудь, показывая, что ему было больно, но Шон был не в состоянии осознавать свои действия. Он спускался ниже поцелуями, одновременно рассматривая многочисленные татуировки на теле парня. Он кусал его, а Финн то и дело впивался в его плечи ногтями и поджимал пальцы на ногах, когда было особенно больно. Он раньше и не думал, что такая резкость может возбуждать его, но Шон умудрялся делать боль приятной. Диас нетерпеливо стянул последний элемент одежды с Финна, облизнул свой палец и скользнул внутрь парня. Финн даже не успел осознать, что делал Шон: всё происходило так быстро, они были как голодные псы. Было понятно, почему. Те бешеные искры между ними накаляли атмосферу так, что разрядка была уже просто необходима. Шон не мог терпеть больше, он хотел окончательно и полностью быть с Финном, быть в нём, или под ним, неважно. Он просто, наконец, хотел разрядить обстановку, потому что все эти поцелуи, объятия, милые прозвища, и даже вчерашняя ночь — было безумно круто, но всё равно было не то. Он поднял голову, прекратив покусывать выступающие рёбра, и посмотрел Финну прямо в глаза. Тот приподнялся на локтях, с интересом наблюдая за Шоном. — Там есть смазка… — он указал на свою сумку, прерывисто дыша. — Во внешнем кармане. И, Шон, — он замолчал на секунду, — я готов, так что можно сразу… Шон улыбнулся, он был особенно рад услышать такое, так что сразу притянул к дивану сумку Финна, откопал там смазку и презервативы. Он вскрыл упаковку зубами, выплюнув кусочек фольги на пол, раскатал презерватив по члену, а затем обильно смазал его смазкой и приставил головку ко входу. Он снова навис над Финном, внимательно наблюдая за выражением его лица, а потом скользнул внутрь. Из его рта вырвался тихий стон, он прищурился, закусил нижнюю губу. Шон вошёл глубже и остановился, давая парню привыкнуть к ощущениям. Через пару секунд Финн обвил руки вокруг шеи Шона, притягивая его ближе к себе, а потом влажно поцеловал, широко раскрывая рот, облизывая его язык и губы. Он обхватил Шона ногами, насаживаясь на член, и Диас решил, что это был сигнал к действию, так что сразу же начал двигаться, наращивая темп. Это было нереально круто. Не сказать, что он был опытным любовником и мог сравнивать. Но стоит начать с того, что с парнем у него не было близости никогда, но вот секс с теми девушками из бара и рядом не стоял. Скорее всего потому, что Финна Шон любил. Возможно, это была не любовь, но он ему очень нравился. Он не мог перестать целовать его, наблюдать за ним, обнимать его и вдыхать его запах, уже ставший родным. — Чуть левее, любимый, — прошептал Финн прямо в губы Шона, и тот послушно изменил угол проникновения. Этот горячий шёпот просто сносил ему крышу. Финн сразу же прогнулся в спине, сильнее обнимая Шона за шею и прижимая его к себе так, что тому стало тяжело дышать. Диас ускорился, а стоны Финна стали немного громче и вырывались чаще, поэтому пришлось прикрыть ему рот ладонью. Это ему пришлось не по вкусу, так что он просто прижался к шее Шона губами, скрывая стоны. Шон чувствовал тепло, которое окружало его со всех сторон. Тёплые руки Финна, скользящие вдоль его тела, жар внутри него, поцелуи его пухлых губ, которые касались всего лица и шеи. Шон был близок к разрядке, он полностью отпустил себя, двигался ритмично и чётко, проникая глубоко, и от каждого его движения Финн прогибался ему навстречу. — Шон, стой, — вдруг прошептал Финн в самое ухо, и от этого стая мурашек промчалась по всей шее, верху спины и рукам. Но парень не слушал, ему нужно было буквально несколько десятков секунд, чтобы наконец-то прийти к долгожданной концовке. — Подожди, Шон! Диас почувствовал крепкую хватку вокруг основания своего члена и вынужденно остановился, вопросительно смотря на парня. — Ну, встань с меня, — Финн настойчиво толкнул его в грудь, а заметив непонимающий взгляд Шона, добавил, — тебе понравится, обещаю. И Шон послушно поднялся, немного отойдя, а Финн встал на четвереньки на диване, спиной к нему, упёрся руками в изголовье и прогнулся в спине, а потом повернул голову к Диасу и приглашающе кивнул. Шон подошёл сзади, обхватив бедра парня руками, и плавно вошёл в него под левым углом, наблюдая за тем, как тот подогнул пальцы ног от удовольствия и протяжно простонал его имя. — Иди ко мне, — прошептал Шон и наклонился к Финну. Он поцеловал его в макушку, а потом провёл линию языком вдоль всей спины, начиная от шеи и заканчивая поясницей. Диас мягко опустил левую руку на затылок парня, потянув его за волосы на себя, а правую положил поперёк его груди и надавил, заставляя выпрямиться. Теперь Финн стоял вертикально, и Шон мог прижиматься к нему всем телом, продолжая толкаться резко и не размеренно. Ему было так хорошо… Он с силой тянул Финна за волосы, так что парень просто откинул голову ему на плечо, оставляя место для поцелуев, и Шон яростно укусил его за шею, а потом обхватил губами мочку уха, скользя руками вдоль всей груди и живота. Он плюнул на ладонь и опустил её на член Финна, быстро водя рукой снизу вверх и наоборот, провёл большим пальцем по головке и уздечке, не ослабляя хватку левой руки, которая с силой тянула за волосы. Шон входил на полную длину, попадая по заветной точке внутри; Финн хрипел, обхватывал правой рукой лицо Шона, гладил его по щеке, нашептывая его имя без остановки. Это был оргазм для ушей, так горячо, так красиво. Шон обязательно нарисует их в этой позе завтра утром. Левую руку Финн опустил на свою мошонку, сжимая её, и в какой-то момент их руки коснулись друг друга, так что Шон переплёл их пальцы, положив на грудь парня замком. Финн резким движением правой руки наклонил голову Шона ближе к своим губам, и выдохнул его имя в самое ухо, обжигая горячим шёпотом. — Да, Шо-о-он, давай, не останавливайся, — еле говорил Финн, и с каждым его выдохом Диас был всё ближе к разрядке. Он шумно выдыхал, сильнее тянул Финна за волосы, заставляя его практически опереться на свою грудь и торс спиной. Парень стонал и его толчки в руку Шона, которая вновь скользила вдоль его члена, становились всё более рваными и резкими, и от самой мысли об этом Диас чувствовал невероятный прилив возбуждения. Он толкнулся последний раз, входя максимально глубоко и кончил, чувствуя как сперма заполнила латекс. Было так приятно, тепло и узко внутри, что он неосознанно продолжал входить в Финна отрывистыми, короткими толчками. Через какое-то время Финн начал издавать глубокий гортанный рык, так что Шон ускорил движения своей руки по его члену. Парень излился ему в ладонь, обхватив запястье Шона левой рукой, а лицо парня — правой, практически вжимая в себя. Он обмяк, вновь наклонившись к изголовью, а потом опустил голову вниз и упёрся ею в диван. Шон вышел из Финна, стянул с себя презерватив и завязал его, после чего пошёл в ванную, выкинул его в мусорку и включил воду в душе. Он помнил, как резко вернулось опьянение, и как он еле стоял на ногах в душе под горячей водой. Он помнил, как сзади его обхватил Финн, как помыл ему голову, мягко массажируя, как намылил всё тело, смыл, помог выбраться из ванной и обернул полотенце вокруг него. Он помнил, как обнимал Финна со спины на диване, они даже о чем-то говорили, но это всё было так смутно, что Шон только помнил приятный запах влажных, чисто вымытых волос парня, в которые он зарылся носом и быстро уснул, прижавшись к нему всем телом: от пяток до головы. Шон проснулся посреди ночи от хлопка двери и открыл глаза: в горле всё пересохло, поэтому он мгновенно встал с дивана, направляясь на кухню, и налил себе стакан воды. Финн мирно спал, укутавшись в одеяло практически с головой: было видно только лицо. Шон натянул свои спортивные брюки, накинул куртку на голое тело и вышел на задний двор. Дэниэл сидел на бетоне, свесив ноги вниз и поставив их на песок. Он курил, и выглядел грустным. Шон сел рядом с ним, но тот, казалось, даже не замечал его и только продолжал курить, уставившись вдаль. — Не спится? — спросил старший Диас, также закуривая. — Плохой сон, — выдавил Дэниэл, продолжая наблюдать за ночным морем. — Расскажешь? Дэниэл замялся, сделал затяжку, и какое-то время молчал. Шон видел, что ему было тяжело рассказывать, и, возможно, было бы более правильным спросить о его сне утром, но раз уж так вышло, что оба сели покурить, то почему бы было и не обсудить это? Тем более, с приездом Финна у них не было возможности провести достаточно времени вдвоём. — Мне снилась граница, — неуверенно начал он, — как будто ты сказал, что мы должны сдаться, ведь «мы не преступники». А я взбесился, не хотел тебя слушать, пытался одновременно управлять и машиной, и удерживать пули в воздухе… Мы проехали границу, и я захотел разделить с тобой восторг от всего, что произошло, повернулся к тебе, а ты… — он вытер глаза тыльной стороной ладони, и Шон увидел, как на его руке остался влажный след, — а ты уже практически не дышал, в тебя попала пуля, куда-то в район шеи, не помню точно. Мне было так страшно… мне снова было десять лет и был один в Мексике, я не знал куда идти, что делать, — он потушил сигарету о бетон, и закрыл лицо обеими руками, а потом заплакал, прямо как маленький ребёнок. — А тебя не было, понимаешь? Шон обнял его за плечи, притягивая к себе, прямо как в детстве. И словно не было этих шести лет, и Дэниэлу не было шестнадцать. Он, как котёнок, вжимался в Шона всем телом, пытаясь прекратить плакать, но стоны то и дело вырывались, и он всё продолжал тереть руками глаза в надежде остановить слёзы. — Тише, enano. Это всего лишь плохой сон, — Шон гладил его по голове, обнимал за плечи, прижимал к себе со всей силы, как мог. — Не может быть такого, чтобы меня не было рядом… — А потом был другой сон, — продолжил Дэниэл, — мы оба решили сдаться, и тебе дали пятнадцать лет, а меня забрали к себе Рейнолдсы. И потом ты вышел, но ты был такой… ты был другой. У тебя как будто погас взгляд, мы стали такие разные, мы больше не были братьями-волками… — Ну, не плачь, Дэниэл, это просто кошмар, слышишь? — Шон взял брата за плечи и отодвинул от себя, не отпуская. Он смотрел ему прямо в глаза. — Никогда, понимаешь, никогда в жизни они не смогли бы разлучить нас. Даже если бы мы сдались, ты бы нашёл меня, разнёс тюрьму в пух и прах, но мы бы всегда были вместе… И никогда ты бы не допустил такого, чтобы в меня попала пуля, слышишь? Мы братья-волки навеки… так что это просто глупый сон, нереалистичный, потому что такого никогда не случилось бы, — Шон улыбнулся, и заметил, что Дэниэл тоже прекратил плакать, и даже приподнял уголки губ в улыбке несмотря на то, что глаза застилала пелена. Шон снова притянул его к себе и почувствовал, как брат крепко обнял в ответ. — Просто, во сне всё было так реально… — тихо проговорил он, не отстраняясь. — Знаю, enano, мне тоже часто снятся слишком реалистичные кошмары, — Шон погладил его по спине. Они просидели в тишине несколько минут, а потом снова закурили, продолжая смотреть на море. Было холодно, но, почему-то, заходить в дом не хотелось. Шон очень хотел побыть вместе с братом. Он прокручивал в голове его сон, представляя все те картинки, что описывал Дэниэл, и это правда выглядело страшно и грустно. Он и представить не мог, чтобы на границе что-то пошло иначе. Он и не думал о других возможных исходах, потому что в его голове исход был один: они оба добираются до Пуэрто-Лобоса. Сон брата заставил Шона задуматься о том, что всё могло бы закончиться иначе. Что они оба могли сдаться, или сдаться захотел бы только Шон, и тогда всё привело бы как раз примерно к таким исходам, которые видел Дэниэл в своём сне. Шон думал об этом, но всё никак не мог представить, что ему бы пришла в голову мысль сдаться. И не важно, согласился бы с ним Дэниэл или нет, он просто не мог допустить такой мысли! Это означало бы только то, что вся дорога, которую они проделали, покатилась бы коту под хвост. С таким же успехом они могли бы не сбегать из дома, а сдаться полиции прямо там, им не пришлось бы скитаться по всей Америке, воровать, работать на ферме, Дэниэлу не пришлось бы взрослеть так рано… И поэтому, когда он спросил Шона на границе, как заканчивалась история братьев-волков, он даже не думал и секунды, он знал, что ответ был один: братья-волки просто обязаны были добраться до Мексики, ведь это был их план с самого начала, ведь ради этого Шон спасал Дэниэла десятки раз и сделал бы то же самое сейчас, если бы нужно было. Да, возможно, то, что они делали, не соответствовало определению «правильной жизни», возможно, в чьих-то глазах они были преступниками, но Шон знал, что выполнил свою миссию, потому что научил Дэниэла ставить семью превыше всего: всех правил, всех норм, людей, которые пытались их разлучить, и если бы перед ним когда-нибудь встал выбор, он безо всяких сомнений повторил бы тот путь, что они прошли, потому что любил волчонка больше всего в жизни, больше самой жизни. — Шон, — Дэниэл нарушил тишину, заставляя брата вынырнуть из своих мыслей, — я знаю, что это не моё дело, но я так рад, что у вас с Финном всё… хорошо. — Я не знаю, что у нас с Финном, Дэн, — улыбнулся Шон: он был уверен, что этот разговор просто должен был однажды произойти. — Да брось, я же вижу, — Дэниэл отмахнулся, посмотрев на брата, — я вижу, как он смотрит на тебя, Шон. Я вижу, как ты меняешься рядом с ним. — Слушай, да, он мне нравится, но я не знаю, насколько серьёзно он относится к нам с тобой. Ты же знаешь его, он любитель приключений, и нет никаких гарантий, что ему не захочется завтра поехать куда-нибудь ещё. — Ты словно боишься, что это может произойти, — заинтересованно проговорил Дэниэл, наблюдая за братом. — Я не хочу, что бы это произошло, — честно ответил Шон, встречаясь взглядом с Дэном. — Мы с тобой уже привязались к нему… мы вообще с тобой живём здесь, как дикие, и стоит кому-то объявиться, как мы раскрываем объятия, ожидая, что будем кому-то нужны, кроме друг друга. — Я как-то и не замечал, что ты такой пессимист, — улыбнулся Дэниэл. — Шон, это же Финн. Мы давно знаем его, и, хотя бы исходя из того, как он относится ко мне, я могу сказать, что он никогда бы не бросил нас, зная, как он нам нужен. — Время покажет, enano, — ответил Шон, особо и не зная, что ещё можно было добавить. Дэниэл особенно сильно привязывался к людям в связи с отсутствием родителей, поэтому кому-то из Диасов нужно было иметь холодную голову, но, честно сказать, у Шона это выходило хреново, и как бы он не пытался показать Дэниэлу, что хорошо справляется с отсутствием привязанности, он знал, что если бы Финн решил уехать завтра, то он бы точно ушёл в запой. Он просто не мог потерять ещё и его.