On weakly/На слабо

— Удачи, она тебе точно пригодится, — цокает Сукван на слова Чона. — Может ещё поцелуешь? — Приобнимает за талию её Чонгук. Шин поднимает на него взгляд полный возмущения. — Ну, на удачу, — Чонгук расплывается в самой довольной улыбке. — Я сюда пришла не шутки с тобой шутить, — даёт подзатыльник Сукван Чону. — Да? — Театрально протягивает Чон. — А зачем же, если не секрет? — За мужчиной, — всё ещё стоит в объятиях Чона Сукван. — Мама хочет внуков. — Даже так? Ну что, присмотрела кого нибудь? — Всё ещё шутит Чонгук, не воспринимая её слов всерьёз. Сукван обводит всех присутвующих внимательным взглядом и всё же задерживает свой взгляд, тем самым приковывая взгляд Чонгука. — М-м-м, — мычит Сукван смотря на этого мужчину, как будто он самый лакомый кусочек мяса. — Какая у него задница. Чонгук переводит на неё удивлённые глаза. — И это говорит девственница? — Как бы смеётся с неё Гук. — Почему ты решил, что я девственница? — Сукван хочет поставить его на место, утереть нос. — Ты же говорила, что совсем неопытная в интимных делах? — Чон уже чуть напрягается. — А что, только девственница может быть неопытной? И тем более, — Сукван вальяжно поправляет воротник Чонгука. — Уже много времени прошло, могло что-то поменяться. О-о-у, это удар по его мужскому эго. Да даже не в этом суть! Его Сукван, его, уже кто-то тронул?! И она это позволила?! — Это не смешная шутка, Сукван, — Хватает её за запястье Гук. — Согласна, это совсем не шутка. Как она вальяжно поправляла воротник, так она вальяжно и уходит. Шин решила ещё выпендриться перед Чоном, поэтому идёт прямо к этому "кусочку мяса". Сукван очень грациозно подходит к столику с закусками, конечно же на неё обращают внимание вблизи стоящие мужчины, она начинает кокетничать с нужным ей мужчиной. Довольная собой, она посматривает на Чонгука, который места себе не находит, мечется туда-сюда. Наблюдая за махинациями Чонгука, Сукван не замечает что происходит у неё. Казалось бы, мужчина с которым она вела беседу на расстоянии двух метров, уже дышит ей в губы. — А я и не знал, что тут будет такая красавица, — кладёт он свою руку на бедро Шин. — Простите, не могли бы вы убрать свою руку, — пытается скинуть его руку Сукван. — Ты же сама подошла, чего противишься? — Сукван правда становится очень страшно, ведь мужчине лет сорок пять. Вот на кой чёрт она полезла?! — Послушайте, я извиняюсь, но я совсем не на это намекала. Давайте я просто уйду, хорошего вечера, ещё раз извините, — пытается сбежать Шин, но как только она почти вырывается из мужских лап, тот с новой силой прижимает её к себя, сжимая руку на её ягодице. А все остальные люди даже этого не замечают. — Знаешь почему я люблю молоденьких? — Гадко улыбаясь, задаёт вопрос на который не ждёт ответ. — Потому что тело красивое, — после этой фразы он целует её в шею. Сукван в ужасе вздрагивает начиная плакать, губами шепча: — Чонгук... Как по щелчку, Чон подлетает к ним и отдергивая мужчину от Шин, с размаху впечатывает его в пол. — Слышь, ты, чёрт старый! — Чона не остановить. Он колотит его до потери пульса. — Тебе кто разрешал её трогать, ублюдок?! — Да она же сама возле меня крутилась, — вытирая кровь из носа, возмущается мужчина. — Но она сказала, что не хочет чтобы ты её трогал, извинись!! — Поднимает его Чонгук, ставя на колени перед плачущей Сукван. — Хм, не буду, — он плюёт под ноги той, просто обесценивая её. — Тварь... — Рычит Чонгук. Люди уже собрались вокруг них, но все как статуи стояли. — Чонгук, нет, это я виновата, не трогай его...! — Хочет подойти к нему, но внезапно следующие действия Чона останавливают её. Мужской крик боли разносится повсюду. Хруст костей говорит не о многом. Он либо вывихнул ему руку либо... сломал. — Говори, — как сталь звучит его голос. — Пр-прости... Прости...! — Корчась от боли, просит он прощение. — Чон, мать твою! — Уводит Чонгука от мужчины Чимин. — Сукван, ты как? — Пытается привести её в чувства Лукас. — Вызовите скорую! — Не слушая вопроса Лукаса, Шин бросается к избитому мужчине. — Кто нибудь!! — Сукван начинает биться в истерике, срывая голос. — Тише, тише, — поднимает её с колен Лукас. — Скорую сейчас вызовут. Пойдём со мной, тебе нужно успокоиться. Лукасу ничего не остаётся, как отвести её на верх. По дороге наверх у Лукаса её перехватывает госпожа Хасу, говоря, что позаботится о ней. Сидя в тускло освещаемой комнате, Шин ждёт тётушку Хасу с водой и успокоительным. Голову всё ещё не покидает недавно случившееся. Это уже второй раз, когда Чон влазит в драку из-за неё, но в этот раз всё очень серьёзно и в этот раз виновата только она, только. Лёгкий скрип двери заставляет Сукван обратить свой взор в проход. — Чонгук...? — Быстро встаёт с кресла Шин. — Ты в порядке? — Чон так и стоит в проходе не подходя ближе. — ...Да..., вполне, — теребя своё платье, Сукван из-за стыда не может поднять на него глаза, но сказать ведь так много надо. — Чонгук... Только и успевает сказать имя парня, как он заключает её в свои тёплые объятия. — Сильно испугалась? — Тихо, совсем шёпотом спрашивает Чонгук о том, когда к ней лез тот хмырь. — Угу, — шмыгая носом и пытаясь не разреветься, отвечает Сукван. — Чонгук, прости меня, это я виновата, только моя вина здесь... — Моя вина в том, что не смог тебя от этого остеречь, — беря в свои руки заплаканное лицо Шин, говорит парень. — Я такая дура, Гук, вот зачем я к нему полезла?! — Смотрит прямо в его глаза и плачет. Ей, на самом деле, очень сейчас стыдно перед ним. — У тебя кровь из носа идёт, — как приходит в себя девушка, начинает мельтешиться в поисках хоть чего-то. — Ничего серьёзного, — останавливает её Гук сажая в кресло. — Не особо наваляешь одной рукой, — пытается разрядить обстановку Чон, но видя строгое лицо Сукван, понимает, что сделал только хуже. — Гук, это не смешно! — Теперь уже злится Сукван, — ты сломал ему руку! — Не сломал, — присаживается на корточки перед ней Чон, — всего лишь трещина. — Всего лишь?! Чон, почему ты такой бессердечый?! Я тебя не просила причинять ему физическую боль, достаточно было того, что ты оттолкнул его от меня! Зачем было так избивать его!? — Потому что это касалось тебя! — И Чонгук срывается на крик поднимаясь с корточек после того, как Сукван тоже вскакивает с кресла. — Он, блять, домогался тебя! Как я ещё мог среагировать, когда этот мужик лапает и, чёрт, целует девушку, которую я люблю!?! — Чонгук, прошу не надо говорить мне, что любишь меня, — Сукван от усталости трет лицо руками закрывая глаза, — я и так себя гадко чувствую перед тобой. Мне стыдно и гадко, слышишь?! — Но мне от тебя ни капли не гадко! — Он медленно приближается к ней, утыкается носом в шею, как маленький котёнок. — Но я так не могу. Мне противно от того, как я повела себя. Такое отвращения к себе... Чувствую себя легкодоступной... — Это не так, — Чон полностью уверен в своих словах, что и Шин понемногу начинает в это верить. — Поверь, ты всё ещё также прекрасна, — он мягко целует в шею, именно в то место в которое её целовал другой мужчина. Желание оставить на ней свою метку полностью поглощает его. Он чуть покусывает кожу нежной шеи, закрывает от удовольствия глаза, опаляя то место раскалённым дыханием, и позже закончив свою работу, зализывает покраснение. — Ч-чонгук... — Сукван хватается за плечи парня, чтобы не упасть. — Тише, — Чонгук подхватил её за талию обвивая одной рукой. — Чонгук, послушай, я всё же должна это сказать, — упирается руками ему в грудь, — наши отношения не приносят ничего хорошего. Нам тяжело друг с другом. — Но не брать в счёт то, что мы друг друга любим - глупо! — Возражает Чонгук. — Да. — Соглашается с ним Сукван, кладя свою ладонь ему на щеку. — Но посмотри, скольких людей мы во всё это впутали. Давай попробуем быть без друг друга? — Попробовали! И посмотри к чему это привело! — Чон наотрез отказывается от этого предложения. — Мы всё равно сейчас вместе и пострадали другие! — Вот про это я и говорю! Если бы мы притворились, что не знаем друг друга, а в большем ты, всего бы этого не было!! — Сукван, ты идиотка, — говоря это Гук с тусклым взглядом смотрел на неё. — Но я люблю тебя. Он снова уступает ей, слушает её. Можно подумать, какого чёрта он всё ещё терпит её выходки? Он просто унижается перед ней. Почему же? Надо было уже давно забыть её! Но ответ прост и банален - он любит её. Любит и никогда не перестанет выбирать её. — Прости... — Я должен кое-что сделать, потому что, если я это не сделаю, то точно сойду с ума, — приближается к её губам Гук. Сукван несильно кивает, так показывая своё согласие. Мягко сминая её губы, он наслаждается этими устами сполна. У него какая-то зависимость, как у наркозависимых. Если срочно не примешь дозу - начнётся ломка. А у Чонгука ломка уже порядком месяца два. Оторвавшись друг от друга между их устами натянулась слюна, из-за чего Сукван неимоверно смутилась. — Какая же ты очаровательная, — мимолетно целует в губы. — Иди уже, — бурчит на того Шин. Сукван уже даже и забыла о том, что ей должна была принести таблетку тётушка Хасу. Сама же женщина видя как в комнату, в которой она оставила потрясенную Сукван, идёт Чонгук, решила их оставить наедине. Всё же, Сукван нужно проветриться. Она замечает красивые двери ведущие на просторный, открытый балкон. То, что нужно. С закрытыми глазами Сукван вдыхает прохладный воздух, растворяясь во мраке ночи. — Ну вы конечно даёте. — Господи Иисусе! — Сукван впечатывается в дверь балкона, хватаясь за сердце. — Старшая Чон?! — Просто бабуля Чон, — с озорной улыбкой поправляет её старушка. — Вы... Вы всё время были здесь?! — Да, — с совершенно обыденным лицом, сообщает та. — Ну вы всё равно будьте осторожны. Хорошо, что вам попалась я, а то устроили тут какую-то порнографию для малолетних. — Отчитывает она Шин. А у девушки сейчас такое пунцовое лицо, что благо темнота ночи хоть чуть это скрывает. — Ох, простите, такого больше не повторится, — Сукван и дальше собиралась каяться перед старшей, но та её остановила предлагая ей присесть рядом с ней, в кресло-качалку. — Мне тут одна птичка нашептала, что у тебя сегодня день рождение, — наклоняется к Сукван старшая Чон. — Уже? — Сукван смотрит на наручные часы, — и правда, уже пять минут первого. А эта птичка случаем не Чонгук? — Улыбается Сукван. — Нет, — протягивает старшая Чон ей. — Я же говорю, что птичка, а не осёл. Двое смотрят друг на друга с серьёзным лицом, но Сукван первая не сдерживается и заливается смехом, а за ней и старшая. — С днём рождения, Сукван, — они крепко обнимаются, но отстранившись бабуля Чон продолжает: — извини у меня с собой нет подарка, но... я хочу сказать тебе важную вещь, пока вы всё окончательно не испортили. Сукван, ты умная девушка, поэтому слушай свой внутренний голос. В следующий раз, когда ты снова встретишь Чонгука, доверься ему, своему внутреннему голосу. — Хорошо, — для Шин эти слова сейчас были очень важны, ведь она запуталась и уже не знает, как ей стоит поступать. Но слова этой женщины отрезвили её. — Спасибо, бабуля Чон. Сукван встала с кресла и поклонившись бабуле, пошла прочь из комнаты. — Счастливо добраться домой! На эти слова она лишь с благодарностью улыбается. Когда она снова встретит Чонгука она обязательно поступит так, как сердце велит, но, а пока оно говорит ей вернуться домой и хорошенько выспаться. 30 декабря. 8:38. — Tonight, — песня Fun "We are young", играла на всю квартиру, а Сукван в одной футболке, лёжа на диване тоже пела вместе с исполнителем. — We are young! — Шин была разбитой. Она вчера вернулась к себе домой, ведь ехать с окраины Сеула в Тэгу экспрессом часа два, а сил у неё не было. — So let's set the world on fire, we can burn brighter, then the su-un*! — Протягивая слово за мелодией, Сукван хнычет. Сегодня ей очень плохо. *Tonight (Этой ночью) We are young, (Мы снова молоды), So let's set the world on fire, (Так что давай зажжем мир), We can burn brighter, (Ведь мы можем гореть ярче), Then the sun. (Чем солнце). — Ну за что-о!? — Светловолосая держится за низ живота, корчась от неприятной боли. — В личной жизни полный провал, хочу помыться, а гель и шампунь закончились, сходить в магазин? — Плачется сама себе Сукван, — я бы сходила, да вот только этот гребаный ПМС!! — Сукван, из-за сильной раздражительности в этот период времени, бьёт диван ногами. Немного успокоившись, перекатывается на бок и с досадой выдыхает. — Да ещё и баба. Что может быть хуже? Правильно. Ничего! В её голове всё ещё крутится вчерашнее. Почти пол ночи она говорила об этом с Чэхи, и кажется, всё рассказала, что хотела и выпустила всё эмоции, но её голову это таки не покинуло. Сползая с дивана, Сукван решила сделать себе тёплый чай. Шаркая ножками по паркету в тёплых, плюшевых носочках, она шла на кухню. Проходя как раз около прихожей, Шин позвонили в дверь. — Что за смертный пожаловал ко мне? — С возмущением и явным негодованием, Сукван пошла открывать дверь. Не понятно почему Сукван очень взбесил этот дверной звонок, и она, такая вся из себя бесстрашная, не смотря в глазок, открывает дверь. — Ты кто такой, что утром ко мне припёрся, а?! — Ух, Сукван уже готовилась пистонов вставить раннему гостю. Чуть растерянный, подавленный, с красным носом и щеками от холода, Чонгук стоял перед ней. В его челке ещё можно было разглядеть снежинки, а расстегнутый воротник куртки открывал вид на бледную шею парня. Он слегка тяжело дышал, видно, что после небольшого бега. Сукван совсем растерялась. А Гук не мог отвести от неё взгляд. Вся такая домашняя, в его футболке и разноцветных носках, с пучком на голове она точно не вселяла ужас и страх, а ведь он слышал её рык возмущения, который был больше похож на писк маленького щеночка. Не желая упускать этот момент, он в один шаг приблизился к ней, а Сукван не стала отходить от него, лишь с удивленным выражением лица, подняла на него голову. — Прости, я без тебя не смог. Кажется, у Шин вся спина покрылась мурашками. Теперь она всё-таки признаёт, что ждала его, что хотела чтобы он вернулся к ней, хотела к нему. "Доверься своему внутреннему голосу..." "Хочу обнять его" - Сукван решила не отказывать себе сейчас с ним ни в чем. И довериться ему. Довериться Чонгуку. Вставая на носочки, Сукван обхватывает шею Чонгука и притягивает к себе, из-за чего Гук немного наклоняется. Чонгук с облегчением закрывает глаза, в ответ прижимая её к себе. "Такая тёплая и мягкая..." - Чон совсем теряется в своих мыслях и ощущениях. Он так отвык от её тепла, что сейчас в его голове повторяется, что она наконец рядом, что она не прогнала его. Да у него были и такие мысли, конечно, но он не собирался уходить даже, если бы услышал гневные слова в свой адрес. — Нужно закрыть дверь, — Чон выпускает из объятий Шин, закрывает дверь и снова поворачивается к ней. Теперь между ними нависла неловкая тишина. — Чёрт, — Гук досадливо чешет затылок. — Выпускаю из объятий даже не подумав. Из-за сильной напряжённости Сукван облизывает губы, звучно выдыхая. От таких действий девушки Чонгук напрягается всем телом, продолжая на неё смотреть. Ему становиться неловко от себя, ведь в голове столько непристойных мыслей и её образов. Он пытается прогнать их всех, но с губ всё же срывается: — Я хочу поцеловать тебя. — Так чего же ты ждёшь? Скинув с себя куртку, всё это время не переставая смотреть на Шин, Чонгук остался в чёрной толстовке. Резко приблизившись к ней, всего секунду они смотрели в глаза друг другу, Чон резко подхватывает её под бедра, сажает себе на торс. Он с звериным желанием примыкает к её губам. Внутри Сукван, от этого влажного и откровенного поцелуя, всё напрягается, и телом она чувствует как твердеет Чонгук. Пока он несёт её к ближайшей поверхности, Сукван слышит как что-то падает и разбивается, скорее всего это ваза, поэтому недовольно мычит в поцелуй. — Я куплю тебе новую, — говорит ей Гук кладя на кровать, до которой всё-таки смог добраться, ну не на диване же. Положив её на мягкую поверхность, они отрываются, и с тяжёлым дыханием смотрят на друг друга. Чонгук всего в двух сантиметрах от её лица, но всё непрерывно изучает её. Сукван и сама никуда не торопится. До этого напряжённая и нервная атмосфера, меняется на расслабленную и непринуждённую. Шин неспеша поднимает свою руку, кладя её на шею Чона и чуть наклоняя к себе. Он еле проводит своим носом по нежной коже лица, так что становится приятно щекотно, целует под самой мочкой уха, что становится невыносимо приятно, и от этого Шин выгибается на встречу телу Чонгука. Его пальцы неспеша находят край её футболки, и так же неспеша начинают тянуть её вверх, снимая её с девушки. Когда он полностью освобождает тело Сукван от ткани футболки, он приподнимается, садясь на неё, но не полностью, всё же опираясь на свои ноги, чтобы не раздавить миниатюрное тельце под собой, он разглядывает её. Сейчас она совсем не закрывается от него и он с лёгкостью может смотреть на неё. И для него она так красива. Бледная кожа тела придаёт ей ещё большей хрупкости, как-будто делая её фарфоровой. И может ему показалось, скорее всего, но её грудь стала больше и ему это безумно нравится. Чтобы быть в более равных с ней условиях, и далеко не только из-за этого, он снимает с себя толстовку вместе с футболкой, откидывая их в сторону. Желая почувствовать её, он примыкает губами к её фалангам пальцев, плавными поцелуями по её руке подбираясь к груди, даря ей всю свою нежность. Именно сейчас, в эту секунду она так честна с ним. Ладонями он чувствует всю её такую женственную мягкость. А аккуратные округлости её тела сводят его с ума. Он чуть сжимает её грудь рукой от чего Шин шипит, заставляя Чонгука оторваться от неё. — Я сделал тебе больно? — Да... Просто у меня скоро эти дни... — Сукван неловко от того, что она говорит это Чонгуку. — Значит, я не ошибся, твоя грудь и правда стала больше, — а Чонгуку от его слов вообще не стыдно, он довольно улыбается. — Прости, я буду осторожен... После сказанных им слов, он с ещё большей нежностью, размеренно, но глубоко целует её в губы, от чего Сукван тихо стонет. Тихо, но слышно для Чонгука. Сукван сцепляет свои ноги на бедрах Чона, при этом задевая эрекцию парня, от чего он издаёт глухой стон, валит его на спину садясь на него. Лёгкими и неумелыми поцелуями она доставляет максимум ему удовольствия, целуя каждый мускул на торсе парня и поднимаясь выше - к шее. Она поднимает голову смотря на его приоткрытые губы, от наслаждения закрытые глаза и его сильные руки, что поглаживают её спину. Он такой нежный и послушный сейчас с ней. Достигнув его шеи, она с поцелуев переходит на лёгкие покусывания. Зубами несильно оттягивает кожу шеи, полностью садясь на бедра парня. — Су... — Хрипло тянет Гук жмуря глаза. Руки на её бедрах с лёгкость поднимают её и перекидывают так, что теперь он нависает над ней. Когда уже всё с них снято, кроме белья, он опускается до линии её груди и от ложбинки между грудью, проходит путь поцелуями, по форме левой груди, целует каждое ребрышко, перебирая их. Скользит по изгибам талии добираясь до кромки её трусов, зубами чуть припуская их. Сукван из-за этого хватается руками за простынь, сжимая её. — Ты ведь соврала мне, ты девственница, — Чонгук снизу вверх смотрит в глаза смущенной Шин, нотки вопроса слышны в предложении. — Да, — слыша ответ Чонгук с облегчением выдыхает, закрывая глаза и нежно целуя её внутреннюю сторону бедра, произнося тихое: — Слава богу... Сукван из-за его слов и поцелуя в столь интимном месте, вздрагивает. Неужели, его и правда это так сильно волновало. Сукван настолько потерялась в мыслях и ощущениях, что не сразу ощутила, что с неё начинают снимать последнюю на её теле вещь. — Чонгук...! — К Сукван неожиданно приходит очень сильное волнение и видя, что и Чон уже полностью обнажен она теряется. — Су, — Гук опирается на предплечье правой руки, а левой рукой заправляет пряди волос ей за ухо, поглаживая щеку. — Доверься мне, — смотря в его глаза она видит нежность и заботу и не раздумывая кивает. Он слабо улыбается ей, целуя в лоб. Чонгук приставляет член к её входу, но не двигается, поднимает взгляд на трясущуюся, с зажмуренными глазами любимую, ждущую, что сейчас будет очень больно. Он находит её руку, которая крепко сжимает простынь, и разжимает её сплетая их пальцы. От этих действий Сукван открывает глаза, сразу встречаясь с глазами напротив. По виду Гук неимоверно спокоен, но это всё только ради неё, он чувствует большую ответственность, он не хочет ей навредить. Когда дыхание Шин успокаивается, Чонгук делает плавное движение бедрами проникая в Сукван и чувствуя, как ладошка Шин сжимает ладонь Чонгука. Он большим пальцем поглаживает её ладонь, пытаясь так дать ей поддержку. Но и сам он сейчас просто на грани, поэтому с его уст сыпятся бранные слова вперемешку с шипением. Ему сейчас настолько хорошо в такой узкой, тёплой и мягкой Сукван, что он почти забывается, наслаждаясь нею. — Ты как? — Целуя её в губы и всё ещё не двигаясь в ней, спрашивает Чонгук. — Не так больно, как говорят, — слабо хмыкает Шин. Гук облегчённо улыбается, для него это было главное - чтобы ей не было очень больно, но это до этого момента, теперь для него главное, чтобы ей было хорошо и он намерен это исполнить. — Могу я...? — Чонгук недоговаривает, но Сукван его прекрасно понимает. — Да, уже всё хорошо, — со спокойной улыбкой говорит ему Сукван. — Теперь уже не будет больно, — делая плавные толчки и проникая в неё как можно глубже, он аккуратно целует её в губы, а Сукван обхватывает шею Чонгука, пытаясь двигаться вместе с ним. — Никогда. Они есть друг у друга, возможно, уже навсегда. Конец .