По-началу Юнги действительно надеялся, что удастся справиться самому с возникшей проблемой. Неужели настолько влиятельный человек, как он, не сможет отыскать следы похитителей Ильсу? Всюду камеры, которые вполне можно было использовать в своих целях, связи в полиции и местных органах управления могли повлиять на исход дела. Однако Юнги осторожничал, очень опасался, что о его скрытых действиях, доложат самому Им Санву. Тогда уже проблем у него может возникнуть гораздо больше, даже если Ильсу удастся вернуть. Поэтому Юнги действовал тихо, привлекая к делу лишь своих, самых доверенных кадров, а в первую очередь, Чон Хосока.
Господин Мин мог бы не особо переживать на счёт Ильсу, считая, что «Лица Кореи» блефовали, угрожая смертью супруги. Одно дело, выйти на одну арену с песочными, что делала не только эта, а ещё множество других политических партий, и совсем другое — объявлять войну так явно. Юнги много думал и мало спал, в конечном итоге признав ход Ким Намджуна достаточно умным. Ведь стоит только знать насколько в клане «Sandman» не выносят крыс, и легко будет понять, что риск нависнет над головой Мин Юнги, какой бы именно шаг он не предпринял. Скажет главе, и его жена умрёт, ведь Санву не станет из-за Ильсу уступать место в парламенте. Это может стать началом их полнейшего краха, и любой другой главенствующий клана не стал бы рисковать ради одной несчастной жизни. Если же Юнги решил бы действовать втайне, допустим, даже сумел повлиять на результаты голосования, то рано или поздно эти действия всплыли бы наружу. Последствия станут катастрофичными, как для той же Ильсу, так и для всей его семьи в целом.
До того, как выяснилось, что за спиной «Лица Южной Кореи» стоял Ви, мужчина ещё сомневался в печальном исходе для Ильсу, надеясь на блеф. Но теперь… Он практически похоронил жену мысленно. Юнги решил сделать шаг в пользу наименьших потерь, поэтому сейчас его автомобиль подъезжал к элитному клубу, где на втором этаже в VIP зоне разместился Им Санву с другими приближёнными. Он уже позвонил охраннику главы, предупредил о своём визите и желании поговорить. Его появление не станет сюрпризом.
Минуя шумный первый этаж, где громыхала музыка, Юнги прошёл к лестничному проёму, подход к которому охранялся. Один охранник вежливо попросил его разрешения и выверенными движениями проверил ручным металлодетектором. Прибор подал признаки жизни в районе кармана и запястья, но работник по звуку определил, что господин Мин не имел при себе никакого оружия.
— Проходите. — Кивок и разрешение войти.
Юнги с бесстрастным выражением лица направился к лестнице. Звуки его шагов тонули в чёрном ковровом покрытии. Песочный человек взглянул прямо в камеру наблюдения, установленную в углу меж двумя стенами, прежде чем обратиться к администратору.
— Да, господин Мин, о вас предупреждали. Позвольте проводить…
Учтивый мужчина лет на пять младше Юнги пошёл рядом, соблюдая дистанцию и идя немногим позже, всё же успевая указывать открытой ладонью направление. Перед необходимой дверью Мин остановился, пропуская администратора вперёд, который постучался, а после вошёл чуть ли не в полусогнутом состоянии, пряча глаза в пол и позволяя себе лишь кроткий взгляд на Санву в районе ключиц.
— Юнги, входи, — прозвучало громкое предложение от главы клана.
Ему было вовсе плевать на мужчину, который представил Мина. Он прошёл к двери сам, сделав движение кистью, означающее приглашение. Юнги незаметно сглотнул, пряча недосып, тревожность и безвыходность во взгляде. Санву придерживал его за спину, доброжелательно заводя внутрь.
— Здравствуй, сын, — послышался голос со стороны стола.
Взгляд Юнги прояснился, когда он узнал отца среди присутствующих. Давно он не посещал подобные места… или же просто не афишировал это?
Юнги был поздним ребёнком, поэтому господин Мин старший ушёл в отставку, передав ему своё место в клане, раньше положенного срока. Приподнятые в удивлении брови его сына заставили мужчину слегка закряхтеть и подняться с удобного местечка на диване, расставшись с чудесным обществом юной эскортницы.
Помимо Им Санву и Мин Шинён присутствовали Ли Чен и Ки Хоын, взиравшие на вошедшего с неким напряжением.
— А я говорил, что ты сам явишься, — сказал Санву, сжимая плечо Юнги, сдержанно улыбаясь, при этом испытывающе всматриваясь в глаза.
Осознание того, что каждый в этой комнате, не считая дам, был в курсе сложившейся ситуации, остриём врезалось в живот. Юнги молчал, будучи не до конца уверенным в этом, ожидая подтверждения…
— Сын, — взгляд Шинёна смягчился, он положительно затряс головой, выражая свою поддержку, пока Санву отправил эскортниц прогуляться.
Расслабляющая музыка на фоне наоборот напрягала, отчего Юнги нервно сжимал и разжимал кулак.
— Что здесь происходит? — только и проговорил он.
— Ну, всё, Юн, хватит. Достаточно. Я думал, ты пришёл ко мне за советом. Скажи, что я в тебе не ошибся?
Мужчина с минуту смотрел в глаза главы, после чего кивнул, сдаваясь.
— Не знаю, с чего ты решил, будто сможешь скрыть что-то от Санву, — отозвался Шинён.
— Будет вам упрекать, господин Мин, — влился в разговор Чен, подавшись вперёд и оперевшись ладонями о свои колени. — Кто из нас не желал бы защитить свою жену?
Его шутливый нрав и сейчас слегка разбавил атмосферу, но выражение лёгкой иронии на лице раздражало Юнги, отчего его взгляд стал ещё темнее. Он не видел ни капли сочувствия в его словах или действиях. Простой сарказм, скрытый за доброжелательностью. Пожалуй, этого человека он никогда не подпустил бы близко к себе.
— Я с самого млада твердил тебе, что «семья» всегда на первом месте. Семья Sandman, конечно же! — сварливо добавил господин Мин, отмахнувшись от более молодого члена клана. — Тем более, эта Ильсу! Я думал, у тебя больше мозгов, чем было с десяток лет назад, ан нет…
— Отец, — твёрдо остановил его Юнги. Фраза слетела резко и неуважительно, но мужчина ни разу не пожалел. Так он чувствовал… А скулить и прибиваться у ног не смог бы. — Был бы разговор о матери, ты говорил бы совсем по-другому.
— Вот опять… — Шинён отвёл взгляд и вернулся на прежнее место, держась одной рукой за ворот пиджака, будто он помогал ему передвигаться. Однако Мин старший не стал отрицать того, что невестка ему не столь важна, как его собственная супруга.
— Спокойно. Юнги пришёл, значит, мы всё уладим. Поговорим и придём к решению, — произнёс Им Санву и предложил всем сесть.
Господин Ки всё это время хранил молчание, удобно устроившись на диване, расположив обе руки поверх спинки сидения и взирая на младшего члена «Sandman» из-под полуопущенных век. Понятие «семья» сейчас никоим образом не ассоциировалась у Юнги с его кланом. Эти чужие и холодные к его ситуации люди ни каким образом не желали ему помогать. Они молча наблюдали со стороны, словно за подопытной крысой, что же тот предпримет, как себя поведёт. Песочные не предложили ему помощь или возможный выход, всего лишь ждали, когда Юнги притащится сам или же предпримет необдуманный шаг, чтобы прибрать к рукам его часть дохода.
Юнги шумно вздохнул, натянул нечитаемое выражение лица, слушая то, что говорил ему Им Санву, готовясь защищать своё.
— Послушай меня, никто здесь не желает тебе зла, но выбора, к сожалению, у тебя почти нет. Вспомни, с чего всё началось, Юнги…
Глава заглянул в глаза Мина, призывая к признанию фактов.
— С Ильсу были проблемы с самого начала. Тебе стоило тогда послушаться совета и жениться на Ери, как и было задуманно изначально. Не зря же есть правило. Мы связываем наши жизни лишь с членами клана и их родственниками, никакой чужой крови! Ты знал это и всё равно пошёл против правил, против всех. И ладно ещё, если бы Ильсу оправдала ожидания…
Санву замолчал, отвлекаясь на электронную сигарету, что ожидала на столе. Мужчина сделал затяжку, после чего медленно выдохнул густой белёсый дым с приятным запахом.
— Думаешь, я не замечал? Как она треплет тебе нервы, как ты изменился за все эти годы? Почему у вас лишь один сын, и больше ни одной попытки завести ещё нескольких?
Юнги слегка опустил голову, боясь, что Санву оказался намного наблюдательнее, чем ему казалось. Но слова мужчины выводили из себя, заставляя сильнее дышать, раздувая ноздри.
— Можешь обижаться на меня сейчас, но каждый, сидящий здесь, замечал стервозность твоей супруги, она даже не поладила ни с одной из других жён. У тебя ведь прекрасные отношения с Ери, Юнги! — Санву снова заглянул ему в глаза, и мужчина ответил на взгляд твёрдо, слегка играя желваками.
Но он не мог ничего противопоставить. Ильсу — стерва, Юнги и сам прекрасно это знал.
— Какая разница треплет она мне нервы или нет? Наверное, это лишь моё дело и моя жена?
— Твой отец когда-то сделал мудрый выбор в пользу семейства Пак. — проигнорировав выпад Юнги, снова заговорил господин Им. — Ери была бы замечательной женой.
Мин младший нервно покивал, понимая, что никто поддерживать его не собирался, поэтому решил резко увести разговор в немного иное русло.
— Вы собираетесь спустить всё с рук Кимам? Так, что ли? Я, конечно, не надеялся на то, что Ильсу кому-либо здесь нравится, но разве это не прямое посягательство на
наше?
Ещё одна затяжка остановила их разговор на несколько минут. Юнги откинулся на спинку дивана, косо глянув на Ли Чена. Тот ответил ему таким же косым взглядом, который напоминал Мину лишь о том времени, когда этот гад имел наглость приставать к Ильсу. Юнги провёл языком по зубам, чуть ли не трясясь от сдерживаемых эмоций.
— Поддерживаю. В любом случае… Как бы Юнги не поступил, с Кимами необходимо что-то делать. Дальше будет хуже, — отозвался господин Ки. Он хоть и осуждал поведение младшего Мина, однако закрыл глаза на его резкость, в виду печальных обстоятельств.
— Разумеется, — отозвался Санву, переведя взгляд. — Я посчитал нужным поделиться информацией о похищении только сейчас, чтобы никто не мог повлиять на поведение Юнги.
Санву приподнял брови, слегка улыбаясь, показывая всем, насколько всё серьёзно, и то, что он никому не готов спускать с рук неправильное решение. Действия всех членов клана всегда проверяются.
— За Ким Сокджином уже давно ведётся круглосуточная слежка. Намджун нам не интересен. Он — публичная личность, поэтому тщательно следит за собой и своими передвижениями. Мои люди проверили это, — сказал Санву и добавил: — Нужно выдернуть сорняк с корнем, чтобы ничего подобного, как с семьёй Пак, больше не повторилось. Пока не время действовать, будем ожидать подходящего случая.
— Должно быть, вы уже знаете кто ещё задействован в их схеме? — спросил Юнги.
— Кто же? — поинтересовался Шинён.
— Сперва поговорим о моей личной проблеме.
Юнги выжидающе замер. Ли Чен захохотал, предвкушая последствия такого поворота.
— Ты решил, что шантаж сейчас будет уместен? — спросил Санву.
— Нет, но если вы не забыли, мы здесь все одна «семья». Именно так вы все твердите постоянно. Я не прощу себя, если даже не попытаюсь вытащить Ильсу. Но мне нужна помощь, — ответил он.
Все глаза устремились на него. Санву прищурился и спросил:
— С чего ты взял, что мы не собирались помогать? Всё, что я говорил ранее — констатация фактов и мои советы, на случай, если всё обернётся печально — ничего более. Ты ведь сам понимаешь, что идти на поводу и уступать другой партии мы не собираемся. Но и бездействовать тоже не станем. Попробуем обойти их условия. Любая информация может стать полезной.
Холодный взгляд и плотно сжатые губы, глава был явно недоволен тем, что Юнги до сих пор не озвучил личность, связь с которой поддерживали Кимы.
— Похищение организовал Ви, — коротко сказал Юнги. — Он не особо скрывался, когда мне позволили связаться с женой.
— Ви… его же команда ни на чьей стороне, они продажные, делают всё, что закажут, — бросил Ли Чен.
— Да, но и работают честно. Переманить их не выйдет, — добавил Ки.
— Теперь ясно почему всё проделано так «чисто», но это всё равно зацепка, — проговорил Санву и задумался на несколько минут, отложив сигарету. — Из-за того, что сроки поджимают — времени подумать практически нет. Поэтому, Юнги, обратись к главному суперинтенданту. Он в курсе, и любые наши действия обставит так, что никто не придерётся. У господина Бёна есть список всего, к чему имеет отношение Ким Сокджин. Если всё провернуть единовременно, то никто и ничто ускользнуть не сможет. Зато теперь, благодаря тебе, появилась необходимая зацепка для организации официальных спецопераций.
— Связь с Ви? — предположил Мин старший.
Санву кивнул и вернул взгляд к Юнги.
— Не думаю, что стоит терять время.
Мужчина сразу понял намёк, встав и поклонившись. Сейчас, когда ему пошли на встречу, он был благодарен за подаренную возможность, забыв о том, что говорили про Ильсу ранее. Господин Им поднялся, чтобы проводить Юнги до двери и попросить держать в курсе всего.
Когда же младший Мин удалился, Санву вздохнул, возвращаясь за стол к остальным.
— Эта Ильсу всегда
так на него влияет… — проворчал в никуда Шинён.
— Всё нормально, господин Мин. Это не Ильсу на него влияет, он сам такой. Молодой ещё, да характер вспыльчивый, но он не дурак, сами знаете… Ошибку не допустит. А после остепенится. Ери сгладит его нрав, уверяю. Не думаю, что ваша невестка вернётся домой.
Собственный отец мало знал своего сына. Неразлучны они были лишь в ранние годы Юнги, а после семейство Пак забрало его себе на воспитание. В этом не было ничего странного. Именно на подобном подходе держался весь клан, считая, что родной отец не сможет дать сыну достойное воспитание из-за прямых родственных уз. Таким образом, дети клана привыкали к тому, что все они связаны, и должны стоять друг за друга, как брат за брата. Зато главе было легче управлять своими приближёнными, как отцами, так и сыновьями. Никто из детей не имел чёткую привязанность, кочуя из одной семьи в другую, сохраняя лишь знание того, что глава — отец всей их семьи.
— Ваш сын для меня особенный, тем более, что наши с ним дети обручены, а я, в некотором роде, обязан вам своим положением в клане… Не стоит переживать. Когда всё это кончится, и Мин сможет отомстить, я позволю ему убрать Чонгука и жениться на Пак Ери. Для её же ублюдка найдём место тоже.
Ли Чен поднялся и выглянул за дверь, призывая девушек вернуться. Ему было откровенно плевать на разыгравшуюся перед ним драму Юнги. Не цепляло ни разу. Да он с уверенностью мог сказать, как поступил бы, случись подобное с его супругой. У них уже было двое детей школьного возраста, которые вполне могли расти и без матери. Зато у Чена появилась бы оправданная возможность сменить жену на более молодую и фигуристую. Он уже давно присматривался к племяннице самого Им Санву. К тому же, это была бы прекрасная возможность сблизиться с главой, а также — завладеть новыми активами, идущими в придачу с девчонкой. Фантазия у Чена работала отлично. Мужчина вздохнул и отбросил мечты в сторону, переключаясь на оголённые ляжки эскортницы, начиная думать о том, как утащит её после ужина в уединённую комнату и жёстко трахнет в задницу.
***
Ери спала плохо. Тяжесть от ребёнка в животе не позволяла ей лежать на спине, из-за этого дыхание становилось затруднённым, что напрямую влияло на здоровье плода и её собственное. Девушка постоянно поворачивалась с одного бока на другой. Благо, специальная подушка для беременных значительно упрощала ей жизнь.
По утру она проснулась от невероятного желания сходить по малой нужде. Дочь в животе зашевелилась, от чего Ери поспешно поднялась, очень неуклюже, но ей это удалось. Держась за низ живота, она прошла в уборную так быстро, как только могла.
Юнги не ответил вчера на её сообщение, и до утра ответ также не пришёл, хотя статус гласил «прочитано». Ери могла бы позвонить, однако мужчина и на звонки последнее время мало отвечал, а когда таки брал трубку — старался быстрее завершить разговор. Девушке казалось, что её пустая болтовня от чего-то напрягала его. Она не знала надумала ли себе это, или так было на самом деле. В любом случае, что-то изменилось, ведь раньше Юнги с радостью ворковал с ней по телефону, теперь же, мужчина сразу задавал вопрос, случилось ли что с ней, а когда узнавал, что всё в порядке, сворачивал общение.
В эти дни с ней в основном был Чонгук. Пусть девушка сейчас не сильно тяготела к прогулкам и прочим передвижениям, от чего парень целыми днями мог отсутствовать, выполняя свои привычные обязанности перед песочными, но по вечерам тот возвращался, полный энергии и желания покушать. Ери искренне радовалась его приходам, подвижности и вечно голодному взгляду. Чонгук, казалось, постоянно хотел есть, что неудивительно при таком образе жизни.
И вот, накануне вечером парень снова заявился к ней, входя быстро и на ходу стаскивая с себя курточку, провонявшую костром. Ери даже не думала спрашивать где тот был, потому что на самом деле они с Чонгуком совершенно чужие друг другу люди. Если бы не Юнги и его настояние на женитьбе, девушка ни в коем случае не повелась бы с таким. По нему сразу было видно, что рос парень в совершенно иной среде, нежели сама Ери. Он не обращал внимания на то, как одевался, насколько одежда грязная, засаленны ли волосы, а может и вовсе пора стричься. Но это не означало, что Ери брезговала, наоборот, Чонгук был положительным и весёлым, обращался с ней наилучшим образом. Девушка уверена, это не из-за её статуса, парень таков со всеми. Поэтому хозяйка квартиры всячески импонировала Чонгуку, спрашивала можно ли постирать его одежду или предлагала сходить в душ, давая аккуратно-сложенное белоснежное полотенце. Особое умиление Ери испытывала, когда Чонгук, слегка смущаясь, спрашивал, можно ли ему что-то покушать, а после разрешения — закапывался в холодильнике чуть ли не целиком. Иногда, шествуя перед сном в уборную, Ери слышала шуршания пакетов и позвякивание посуды на кухне. Видимо, желудок парня снова требовал добавки, от чего он вновь совершал рейд на холодильник.
В те редкие моменты, когда им обоим выпадало бывать на людях, молодые держались на почтительном расстоянии. Именно так бы они и вели себя, если бы на самом деле были влюблёнными. Однако в случае Пак Ери и Чон Чонгука, это всего лишь взаимоуважение и хорошее притворство.
Справившись со скромным завтраком, ведь большее в неё попросту не помещалось, в виду того, что плод занял почти всё место в животе, девушка приготовила и для Чонгука. Парень по утрам спал, как убитый, хотя и был лёгок на подъём, однако сегодня Ери уже слышала, как в комнате Чонгука заработал телевизор. Постучавшись, девушка ждала, когда ей разрешат войти, но дверь в скором времени открылась. Парень, заметив в руках беременной поднос, тут же подался вперёд и взял в руки, переживая о том, что девушке достаточно тяжело не только передвигаться, но и как-либо нагружать себя в принципе.
— Спасибо и доброе утро, госпожа Пак, — произнёс он, хоть и был старше по возрасту. Статус Ери не позволял ему обращаться к ней на «ты».
— Я могу войти? — спросила она, кивнув в ответ на приветствие.
— Да, разумеется…
Чонгук метнулся к прикроватной тумбе, оставил на ней поднос и вернулся к девушке, беря за руку и помогая войти. Ери всегда было неудобно, когда парень вёл себя с ней, как со старушкой, которая не могла самостоятельно передвигаться. Щёки немного зарделись, но она не стала отказываться. Осталось совсем немного. По договору с врачом, Пак Ери должна была лечь в больницу через три дня. Тогда без спешки и прочей суеты ей проведут вполне распространённую операцию Кесарево сечения, но не потому, что сама Ери родить не в состоянии, а потому что девушка безумно боялась испытывать предродовую боль. Она уже ощущала себя полностью выжатой, чтобы после мучиться от схваток, которые могли продлиться от пяти часов и до нескольких суток. Подобным образом поступали многие женщины, так как впоследствии на животе не оставалось никаких следов от шрама, ребёнку не приходилось проходить через родовые пути, потому риск получения травм был минимален, как и возможность удушения из-за обвития пуповины.
Всего несколько дней и ребёнок появится на свет. Но Ери перестала радоваться этому, ведь её любимый начал вести себя странно. Девушка всегда понимала, что мужчина мог просто временно ею заинтересоваться, а после снова вернуться в семью. Но сейчас всё равно не могла поверить, что это таки случилось. Только не Юнги и не с ней. Она же не просто какая-то любовница, а единственная наследница семьи Пак. Когда её старшего брата, Чимина, отправили на воспитание в другую семью, отец взял к себе Юнги, который временно заменил ей его. Они были близки всегда, между ними ведь связь… Или так думала только Ери?
Девушка уже не знала, а выяснять и что-то требовать от женатого мужчины не собиралась. Если уж ей суждено провести жизнь рядом с Чонгуком, то так тому и быть. Раскрывать свои отношения с Мином Ери не собиралась, она умела держать язык за зубами во благо всех, замешанных в этом.
— Сегодня я хотела бы навестить брата… — проговорила девушка, когда Чонгук помог ей сесть на кровать, подложив под спину несколько подушек.
Парень немного озадаченно посмотрел на неё и почесал затылок, бегая глазами по полу.
— Вы… хотите съездить на кладбище? — аккуратно спросил он.
Ери подняла взгляд и досадно сжала губы. Да, она не могла винить Чонгука в неосведомлённости, но его слова сильно зацепили девушку, от чего слёзы непроизвольно наполнили глаза.
— Нет, он же в коме, — дрожащим голосом объяснила Ери. — Я знаю, что это не жизнь, но… и не смерть ведь тоже?
Несколько слезинок скатилось по щекам, девушка шмыгнула носом. Ох уж эти перепады настроения. Невозможно сдержать резкие порывы.
— Простите, я не знал, правда, — затараторил Чонгук, не зная как загладить вину. Беременным же нельзя расстраиваться. Господин Мин ему голову оторвёт, если узнает, что Ери плакала по его вине. — Слышал только, что среди Паков остались только вы…
— Так и есть, — согласилась девушка и кивнула, вытирая одну щёку. — Но я не хочу отключать Чимина от аппарата всё равно.
— Что мне сделать, чтобы вы перестали плакать? — спросил Чонгук и присел на корточки рядом с худенькими ногами Ери. Его взлохмаченные волосы торчали в разные стороны, от чего он казался безумно милым. — Хотите, можете ударить меня.
На эти слова девушка неудержимо засмеялась сквозь слёзы, от чего из глаз потекло ещё сильнее, да и из носа появились две дорожки. Она слегка подалась вперёд, прикрывая ладонью рот, а второй постучала небольшим кулачком по лбу парня. Чонгук тоже улыбнулся.
— Я плачу не из-за тебя… — произнесла она, сквозь истерику и протянула руку, растопырив пальцы, после чего несколько раз их согнула и разогнула. Парень понял, чего хотела Ери и тут же помог ей встать. — Мне необходимо привести себя в порядок, а после — съездим?
Девушка подняла глаза на Чонгука и спросила таким тоном, будто ему решать поедут они или нет.
— Я позвоню охране и предупрежу, чтобы были готовы, ладно?
Ери покивала и отпустила руку парня, идя дальше уже самостоятельно.
***
Пак Чимин пребывал в коме вот уже долгие пять с лишним лет, с тех самых пор, как на его семью напали, чтобы отомстить и вырезать абсолютно всех. Тело молодого мужчины изменилось за всё это время довольно сильно. Накаченное тело похерело и исхудало. Необходимую «пищу» Пак получал лишь через капельницу. Медперсоналу платили внушительные суммы, чтобы за постоянным пациентом ухаживали должным образом, не позволяя язвами и пролежням появиться на теле мужчины. Чимина регулярно протирали и перекладывали с одного бока на другой, а после на спину, мыли ему голову, стригли волосы настолько, насколько это было возможно. Ногти на руках и ногах — всегда ровные и короткие, хотя рост ногтевой пластины уменьшился в несколько раз с тех пор, как мужчина стал живым трупом.
Медсестра нажала несколько кнопок на электронной кровати, чтобы Чимин принял полулежачую позу, а его беременной сестре было легче на него смотреть и разговаривать. Ери и Чонгук, вставший ближе к выходу, наблюдали за всем, что делала женщина. Аппарат поддержания жизнеспособности тихонько пищал, экран показывал давление и всегда одинаковые линии сердцебиения.
Щёки Чимина были впалыми и вокруг глаз пролегли впадины. Брат всё больше и больше напоминал Ери мертвеца, но каждый раз она приходила и долго долго наблюдала за ним, лелея надежду, что сквозь сон Чимин услышит её голос, его ресницы дрогнут и глаза откроются, как в фильмах… Но этого не происходило. Он всё также неподвижно лежал, не проявляя никаких признаков сознания.
Юнги уже несколько раз предлагал Ери отпустить брата, позволить ему уйти и упокоиться с миром, но девушка называла себя эгоисткой и не готова была дать разрешение на отключение Чимина от аппарата. Он ей всё ещё был нужен, даже в таком виде. Зато она могла прийти, смотреть на него, брать за руку и гладить впалую щёку.
— Я… подожду за дверью, — сказал Чонгук и сделал шаг назад, ожидая одобрения.
— Да, но если я сильно засижусь, напомни мне об этом, ладно?
Парень кивнул и вышел за дверь, зная, что придётся пробыть здесь гораздо дольшее количество времени, чем он думал. Но он всё понимал и сочувствовал от всего сердца, поэтому, оглянувшись, поправил белый халат, который ему выдали у входа в отделение, и направился к автомату с напитками.
Таким образом прошло около получаса. Кофе кончилось и Чонгук выбросил стаканчик в урну, прошёл к окну и бессмысленно в него уставился.
— Простите… — его окликнули. — Простите, господин?..
— Чон Чонгук, — представился парень перед женщиной и взглянул на её бейджик. «Заведующая научного центра неврологии, доктор, Со Минджи».
— Простите, что не подошла сразу. Вы же приехали с госпожой Пак, я правильно понимаю?
— Да-да, конечно же, доктор Со, — подтвердил парень и с ожиданием уставился на женщину.
— Вы от господина Мин Юнги?
Чонгук поразмыслил как именно ответить.
— Да… — ведь именно так и было, парень не лгал. Юнги требовал, чтобы он сопровождал Ери повсюду.
— Да, он предупреждал, что может кого-то прислать. С самим господином Мином невозможно связаться…
— У него какие-то проблемы появились, поэтому сейчас дозвониться сложно, к сожалению.
— Скажите, он передавал что-либо? Какие-то указания?
— Эм-м… нет, — ответил Чонгук, отчаянно вспоминая не было ли чего-то такого когда-то. Утвердившись в своём ответе, он снова, но уверенно добавил: — Нет.
— Тогда будьте добры, передайте ему мой вопрос. Поддерживать ли дальше господина Пака в подобном состоянии?
— Почему бы вам не спросить об этом у госпожи Пак? — спросил Чонгук, слегка нахмурив лоб.
Женщина слегка приоткрыла рот, думая о том, что должно слететь с её губ сейчас, но передумала, облизала губы и оглянулась, явно занервничав. Доктор Со медлила с ответом, но в итоге сказала вполне логичные вещи:
— Как специалист в этой области скажу, что господин вряд ли очнётся. Вместо него, этот аппарат мог бы помочь другому человеку. Спрашивать у госпожи Пак не имеет смысла, она сестра и никогда не решится отпустить родного человека. Понимаю, что это сложно, но её следует убедить.
Чонгук покивал, всё ещё косо наблюдая за доктором Со, за тем, как она уводила бегающий взгляд, как сунула руку в карман халата и принялась щёлкать автоматической ручкой.
— Хорошо, я обязательно передам господину Мину ваши слова.
Женщина быстро попрощалась, ссылаясь на занятость и замельтешила по коридору небольшими шажками.
