Эпизод XII
Рей проснулась рано утром, чувствуя невероятную разбитость и усталость: получилось поспать всего лишь четыре часа. Разговоры о том, что делать дальше, затянулись до двух ночи, и она, несмотря на сильное желание побыть в одиночестве, осталась с Минако, потому что той нужна была поддержка. Рей видела, в каком нестабильном состоянии она пребывала: за ночь она успела дважды закатить истерику — сначала она громко смеялась, а потом беззвучно плакала. Диамант, не привыкший к такому, был почти что беспомощен, и лишь Сецуна оказалась в силах что-то соображать в такой обстановке. Родители уехали сразу после того, как основная часть гостей отправилась по домам: Берилл, несомненно, произвела фурор своим появлением, но оставила отвратный осадочек у всех, кто ее знал. Однако в конечном итоге, довольными остались почти все гости — кто за бесплатное эксклюзивное шоу, кто за какую-никакую возможность проститься с господином Айно. Рей не любила Берилл, в своё время она пыталась вцепиться своими клешнями в её отца, но, когда поняла, что это вряд ли возможно, сразу же переключалась на отца Минако, который всё ещё не справился с болью от потери жены. Он нашёл в этой женщине утешение, и поначалу все обрадовались: чем бы взрослый мужчина ни тешился, лишь бы не наложил на себя руки, но потом… когда всё это вылилось в то, во что вылилось, сомнений не осталось: Берилл была карой Египетской. Чумой, которая медленно убивала любого, кто с ней был хоть как-то связан. К проницательности Минако, та невзлюбила ее сразу же, но пошла на поводу «мнения», что так будет лучше для отца. Затем сама устроила то ещё шоу Бенни Хилла, рассорилась с семьёй и сбежала в Америку. Но Рей, даже если поведение её подруги противоречило всем меркам здравого смысла, всегда была и будет на её стороне, пока это не грозит её жизни. Берилл вчера сплотила их — хотя, казалось бы, куда ещё больше? Она уставилась в потолок, стараясь вспомнить, что так сильно её тяготило вчера, а сегодня исчезло, не оставив и следа, и события прошедшего дня внезапно окатили её с головой: все мысли резко переметнулись на сторону вчерашних событий. Рей порывисто схватила с прикроватной тумбочки телефон и разблокировала экран. Открыла присланную вчера с анонимного номера видеозапись и мысленно выругалась. «Готова терпеть это еще год?» красноречиво спрашивало сопровождавшее видео сообщение. Рей закрыла глаза в бесполезной попытке попросту развидеть это, но ни черта не вышло. Кто бы ни был этот аноним и какие бы цели он ни преследовал, она была ему благодарна. Затем она открыла переписку с Энди — вчера она переслала это сообщение с лаконичным, но красноречивым «желаю удачи»: смс было прочитано, но оставлено без ответа. Это было даже отчасти смешно. — Очень рада за тебя, — сказала самой себе Рей и села на кровати, потягиваясь. Если вчера ей было боязно, отвратно, мерзко, то сегодня она была… рада. Сегодня было её первое утро за последние четыре года, когда она проснулась невероятно свободной и счастливой, потому что то, что тяготило её последний год, но она не могла понять, что именно, наконец-таки исчезло. Исчезло благодаря какой-то блондинке, которая на видео без задней мысли и так упоительно целовалась с её — уже бывшим — молодым человеком. По своей натуре Рей была невероятно рациональной — они с Минако всё время шутили, что её обязанностью было творить безумства, а сама Рей должна была являть собой «мисс Благоразумие», и когда всё превращалось в сплошной бардак, Рей была той, кто с лёгкостью (или сложностями) этот бардак устраняла. Вчера ей было страшно сделать первый шаг в сторону разрыва, но она понимала, что Энди этого не сделает никогда и так и будет жить двумя жизнями. Если уж он не сподобился даже попытаться скрыть следы преступления?.. Рей думалось, что если уж предаешь, то сделай всё, чтобы тот, кому ты изменяешь, не узнал об этом. Если будет надо — убей свидетелей, если хочешь сохранить отношения, а вот кидаться и рассказывать всё в попытке облегчить совесть — увольте. Зачем тяготить того, кто этого совсем не заслужил? И уж тем более допускать, чтобы кто-то поймал с поличным на месте преступления и… вывалил всю правду?.. Энди знал мнение Рей на этот счёт. Знал и всё равно невольно сделал наперекор. За все четыре года Рей, имея невероятный успех у лиц противоположного пола, не позволила Энди ни разу усомниться в своей верности, в то время как ему, видимо, было плевать на это с высокой колокольни. Что ж… Вчера хоронили прошлое. Был хороший повод похоронить безрадостное будущее. Рей поставила точку в их отношениях. Она, а не он. Вся причинённая боль требовала сатисфакции. Рей её получила. Ей было… нервно это делать. Серьёзный шаг, на который она вчера пошла, должен был оставить чувство незавершенности и опасений за будущее, но вместо этого — лишь точка тому, что было, и радость от того, что только её ждёт. Рей была рациональной. И точно так же была тайной неисправимой оптимисткой. Вчера её буквально трясло, колотило и кидало из одной крайности в другую — ей пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы не выдать себя, было не то время и явно не то место. Если уж Мина умудрялась после недавней смерти отца — ещё тело не остыло — держать себя в руках (или хотя бы делать вид), то и Рей подавно сможет. Предательский комок подступил к горлу — нет, всё-таки было так… обидно. И жалко времени — своего драгоценного времени, которое она могла бы потратить на человека, более достойного её, чем Энди. Впрочем, сказка о потерянном времени была явно не про неё: она была молода и невероятно хороша собой, двадцать два — это так много с точки зрения семнадцатилетней девочки и так мало для тридцатилетней женщины. Она усилием воли не расплакалась и встала с постели — впереди был долгий день. Не она всё разрушила, говорила Рей себе, лишь добила окончательно то, что и так существовало на последнем издыхании. Отношения, начавшиеся как в сказке, подошли к своему логичному плачевному финалу. Первой сказать «прощай» всегда приятнее, чем слышать. Она проснулась свободной — и это было главное. Свободной и, вопреки всему, не униженной.***
Когда Рей спустя час спустилась к завтраку, Минако уже сидела за обеденным столом и чинно попивала чашечку кофе, уставившись в планшет: её явно одновременно занимало и отвращало это чтиво. Рей могла лишь догадываться о том, что там понаписано, она ненавидела в принципе любую прессу, считая её продажной проституткой. Хино знала не понаслышке, каково это, когда твою семью почем зря поливают грязью — отец был политиком, поэтому Рей, даже несмотря на скрытный образ жизни, была вынуждена периодически читать нелестные очерки, которые зачастую противоречили действительности и реальному положению дел. — Я поражаюсь журналистам, — чашка с характерным звоном опустилась на блюдце, — это ж какая скорость реакции! — издевательски протянула Мина. — Лучше бы с такой скоростью пожарные на вызовы приезжали, — Минако повернулась к Рей и развела руками. — Французский круассан, двойной эспрессо и всё, что пожелаешь. Доброе утро. Хино неопределенно пожала плечами и села за стол прямо напротив Минако. —Доброе. Дай взглянуть, — она взглядом указала на планшет. — Всё настолько плохо? — Хуже, чем ты себе представляешь, — Минако протянула гаджет через весь стол и отдала его прямо в руки подруги. — Я давно таких бредней не читала. Как можно из одной маленькой речи выжать так много? Рей взглядом пробежалась по заголовкам, в очередной раз лишь убеждаясь в правильности своих суждений по поводу газетчиков. «Любовь против семьи: новоиспеченная вдова почившего владельца AINO INDUSTRIES» «Преступление против человечности: дети бывшего сталелитейного магната против Берилл Айно» «Новые лица: кто такая Берилл Айно?» «Бессердечность превыше сострадания» «С точки зрения морали: дочь простилась с отцом, а его жене запретили это делать» «Что теперь будет с многомиллиардным наследством главы AINO INDUSTRIES» Список можно было продолжать до бесконечности. Рей хмыкнула в ответ на вопрос Мины. — Было бы желание, — она нахмурилась, когда пролистала вниз. — Сецуна же обещалась это пресечь. Минако нервно хохотнула — этот смешок был похож на тот, который зачастую предшествует беспомощной истерике. — Когда она позвонила нужному человеку, большая часть информации была слита в редакции, — её губы разрезала насмешливая улыбка, однако было видно, что в первую очередь Минако насмехалась над ситуацией в целом. — Наша новоявленная бедняжка и четверо моральных уродов. Твои родители, если что, тоже умудрились отхватить кусок от пирога всеобщего порицания — как это они посмели прийти, — она театрально закатила глаза и развела руками. — Срочно предать анафеме. Меня бесит, что она носит мою фамилию. Хоть сейчас иди и меняй на фамилию матери. Рей подумалось, что она никогда не видела Минако такой… едкой. Она понимала, что отчасти её состояние обуславливалось непрекращающимся стрессом, но даже в самые безрадостные периоды Минако умудрялась оставаться собой — доброй девочкой, которой чужды такие эмоции, как ненависть и злоба (за редким исключением). Минако нынешняя так отличалась от той, к которой Рей привыкла. — Сейчас главное — решить вопрос с наследством и попытаться предотвратить ещё больший скандал, Берилл попытается сделать всё, чтобы остаться белой и пушистой в глазах общественности. — Вчера я готова была её ударить, — мрачно призналась Мина. — И слава Богу, что ты этого не сделала. Иначе опустилась бы на её уровень, — резонно отозвалась Рей, всё ещё просматривая заголовки: ради интереса она открыла одну из статей, пролистала её до конца, увидела комментарии, оставленные пользователями, но решила промолчать — Минако и так было тяжело, а добавлять к её нестабильному эмоциональному состоянию ещё и это было бы верхом несправедливости. — Что там? — поинтересовалась Айно, увидев, как пристально Рей приглядывалась к открытой странице. — Ничего, — отмахнулась Хино. — Понаписан всякий бред, в который верят такие же больные. Там нет ничего стоящего твоего внимания, — и она быстро скрыла страницу с комментариями — по её мнению Мину никогда нельзя было назвать блудной дочерью, а Диаманта — бессердечным, но ослепшим от восторга по поводу новых сплетен людям было это не втолковать. — Постарайся сейчас поменьше читать газет, все угомонятся со временем, а твои нервы не вернутся, если продолжишь накручивать себя, — посоветовала Хино, выключая планшет. — А где Диамант? Минако поджала губы. — Уехал вместе с Кэйто. Наблюдательный Совет назначил срочное совещание. Я полагаю, что это связано так же с Берилл. Акции чуть упали в цене, но не критично, работа продолжается, однако Совет не доволен, — она поправила волосы, — это если вкратце. Сецуна поехала разбираться с адвокатом, она хочет действовать на опережение. И у меня такое чувство, что она не спала вообще, а я опять чувствую себя лишней — от меня никакой пользы. Берилл знала, куда бить. И, главное, улучила прекрасный момент. Рей мысленно взмолилась, чтобы островок спокойствия, существовавший в этом доме, оставался неприступным — было плевать, что понаписано в газетах, пока это всё остаётся на страницах бумаги и в едва ли кому интересных комментариях после каждой грязной статейки — оно всё приравнивалось к пыли под ногами, не более. Но когда грозные кичливые воители за справедливость прекращали быть домашними диванными аналитиками и переносили все свои акции протеста из виртуального мира — в реальный — вот тогда действительно могло стать не по себе. Люди безумны в стремлении упиться чужим горем и неудачей. И они, в общем-то, боятся порицать в одиночку, но когда находятся единомышленники... — На нашей стороне правда, — вслух промолвила Рей, в голове у себя лишь делая пометку: «на стороне Берилл — острые когти, стремление идти по головам и змеиная изворотливость». — А теперь, если ты всё-таки не против, я жду твоего рассказа о произошедшем вчера. На тебе не было лица, но сегодня ты выглядишь, как будто бы заново родилась на свет. Что это было? Рей мысленно улыбнулась: нет, всё-таки в Минако осталось что-то от себя прошлой — например, неуёмное любопытство. — Я рассталась с Энди. И поставила точку, — просто ответила Рей, как будто бы не случилось ровным счетом ничего, разрезала круассан и положила внутрь кусочек сыра. — Немного было странно это делать, но сейчас я в полном порядке. Минако молчала, видимо, по первой считая это глупой шуткой и пытаясь переварить полученную информацию. — В смысле? — её рука, потянувшаяся за ягодой клубники, нелепо застыла в воздухе. — Предлагаю тебе самой заценить, — Рей разблокировала телефон, открыла нужное сообщение и протянула его Минако, — только без особых эмоций. Мина настороженно взяла из рук Рей мобильный и нажала на всплывшую кнопку «play». Её настороженное выражение лица сначала сменилось лёгким недоумением, а потом переросло в явную злость. — Это что? — спросила она, словно бы до сих пор в неверии. — Это Энди целует какую-то незнакомую мне девушку, — пояснила ей Рей, отпивая глоток кофе. — Ну, я пожелала удачи. — Я вижу… — тихо промолвила она, широко раскрывая глаза. В представлении Минако Энди и Рей были чем-то неделимым — настолько цельным, что у Айно до этого момента не было никаких сомнений, что у них всё будет хорошо, и по жизни они пойдут вместе. Но, как оно выяснилось, не всякое идеальное начало пророчит безупречное будущее. Сама Мина никогда близко с Энди не общалась, хотя знали они друг о друге слишком многое. Энди был высококлассным юристом и водил дружбу со многими из окружения их семей — ему было двадцать семь, и он прекрасно умел вывернуть наизнанку всё, что угодно, лишь бы было выгодно. Когда он и Рей познакомились, ему было двадцать три, а ей — семнадцать. И Хино, несмотря на то, что могла заполучить себе абсолютно любого мужчину, остановила свой выбор на нём, потому что влюбилась по уши и бесповоротно. И он тоже не смог устоять перед ней — влюбился, как мальчишка, и был готов горы свернуть. Его родители считали, что дети должны сами добиваться всего, а не получать подачки от старших, поэтому сочли своим долгом только вырастить и дать прекрасное образование, а дальше «как-нибудь сам», поэтому не было ничего удивительного, что в двадцать пять он уже имел собственные машину, квартиру и все остальные сопутствующие очень обеспеченному человеку блага. Минако подозревала, что не обошлось без протекции отца Хино, но тут в оправдание можно было сказать лишь одно — если бы Энди не был настолько талантлив, никакая бы протекция его не спасла. А сейчас всё это выглядело, как дешёвая мелодрама — мужчина получил, что хотел, и поминай, как звали. — Я давно уже думала, что всё катится к чертям, просто он оказался попроворнее. Всегда умел ловить момент, словом. Даже здесь не упустил. — Рей, я… не знаю… в плане… Хино благодушно улыбнулась. — Забей. Я бы сама не знала, что сказать в такой ситуации. — Её лицо вновь приобрело выражение тихой безмятежности. — Ты поэтому вчера так нервничала?.. Прости. Я с этим… всем… не очень понимала… — Мина помотала головой, словно стараясь сбросить наваждение. — Минако, — обратилась к ней Рей, — пожалуйста, успокойся. Вчера мне было… неловко. Я не понимала, что происходит, а потом вдруг резко стало всё равно. Поначалу я захотела облить их обоих бензином и поджечь, но потом подумала, что это было бы весьма прозаично. Поэтому… мне ничего от него не надо, правда. И я не впадаю в депрессию. Минако покосилась в сторону, как будто бы в каком-то противоречии, а затем задумчиво спросила: — Рей, я всё понимаю, но меня напрягает другое: кому понадобилось это делать? В плане… — она в непонимании покачала головой, — этот человек должен знать твой номер, он это сделал анонимно, и он пишет это так, как будто знает о тебе всё. Рей нахмурилась. — Я тоже об этом думала: не поверишь, поначалу в этой ситуации меня больше заботил не сам факт измены, а то, что кто-то это специально заснял и специально мне прислал, затем даже это перестало волновать. — А вдруг это какой-то свихнувшийся на тебе маньяк? — серьезно спросила Айно, протягивая обратно телефон. Рей пожала плечами. — Тогда его посадят быстрее, чем он сумеет на шаг приблизиться ко мне. Ты же и сама это знаешь. — Ты не расскажешь отцу? — А зачем? Отец его возненавидит, — сказала она, имея в виду Энди. — И… поделом? — неуверенно произнесла Минако и откинулась на спинку стула. — Разве он не заслужил этого?.. Рей закусила губу, прежде чем ответить: — знаешь, меня с утра осенила одна мысль: месть не всегда лучший способ достижения сатисфакции. Иногда для получения оной нужно всего лишь… забыть. Он даже не потрудился мне хоть как-то ответить, но мне уже это и не нужно, я… — она внезапно поймала себя на мысли, что точно так же, как и Минако несколько дней назад, пытается сдержать слёзы. — Если тебя это успокоит, то я считаю его последним кретином. — Ага, а ещё я молодая, красивая, у меня ещё будет таких вагон и маленькая тележка и он даже мизинца моего не стоит. Минако сделала вид, что призадумалась, а затем по-доброму улыбнулась: — как бы избито это ни звучало, но это же действительно так. Рей тихо засмеялась в ответ, глаза её, несмотря на скопившиеся слёзы, тоже лучились смехом. — Самое паршивое во всём этом, что мне не жалко расставаться с ним, мне обидно за себя, — она чуть наклонилась над столом. — Мне просто надоело это, Мина, хоть оно даже не успело начаться. Вчера, когда только это увидела, я сразу же представила, как это будет: я попрошу объяснений, он что-то скажет мне невразумительное, я начну устраивать разнос и психовать, он попытается меня успокоить, скажет, что это была ошибка и будет чуть ли не на коленях просить прощения… а мне это не надо. Меня тошнит от одного представления об этом. Я не дам ему прощения, но и обвинять не буду. Он сделал свой выбор. Ему было удобно со мной, он любил меня поначалу, но потом… ходить на сторону и смотреть мне преданно в глаза?.. смешно. Просто смешно. Вчера мне было не по себе и самую малость страшно. Сегодня я проснулась и поняла, что всё ещё счастлива. А теперь задам один вопрос: правильный ли я выбор сделала? Мина молча закивала, не сводя с Рей пристального взгляда — если бы спустя пару дней Рей позвонила ей и сказала, что убила Энди, она бы незамедлительно выехала к ней с лопатой наперевес. Но если Рей говорит, что ей по-другому лучше, значит, она знает, что делает. Рей громко вздохнула, затем одернула юбку платья, в которое была вчера одета и по стечению обстоятельств вынуждена была надеть сегодня, и деланно произнесла: — причем вполне возможно, Мина, что он нам всем ещё понадобится. И понадобится очень скоро.