Бит-поколение

За день до инцидента с Сехуном POV Бекхён - Чанёль, посерьёзней, будь добр, - на автопилоте включается стерва, над которой я теряю контроль. – У нас вообще-то важное совещание. - Да, Пак, - хмыкает Чунмён, светя фонариком Ёлю прямо в глаз. – Давай без пошлостей, если мы сидим в темноте, это ещё не значит, что никто ничего не видит. - Если вы имеете в виду под «серьёзней» и «без пошлостей» то, чтобы я перестал лапать за зад свою невесту, то это противозаконно и аморально, знаете ли. - Уже само по себе быть тобой аморально, - я безрезультатно пытаюсь оттянуть руки Чанёля от своих окружностей. – И не смотри на меня так, Кён… Сёнку, это просто мой зад, а это Пак Чанёль, они знакомятся. - Это период акклиматизации, - ржёт Ёль мне на ухо, вызывая табун мурашек, бьющихся в оргазме. – Понимаете, я как Христофор Колумб… - Воу, Чанёль, мы прекрасно знаем твою предрасположенность к душераздирающим метафорам, но давайте приступим к сути дела, - Лэй отбирает у Чунмёна фонарик и тыкает им в каждого, кто находится в тесном помещении. – Для начала, почему мы в общем туалете общежития, в кромешной тьме и с одним фонариком, который вот-вот кончится, как личность? Все на секунду замолкают. Абсурдность ситуации зашкаливает. - Ах, да, я ещё забыл упомянуть, что сейчас чёртовых три утра, - Лэй томно зевает. – А теперь дайте мне оценить юмор ситуации с её логического конца, если таковой имеется. Логический конец всего – это ад и преисподняя, а мы тут просто плюшками с белой кокаиновой пудрой балуемся. Ничего личного, Лэй, но у тебя глупые вопросы. Конечно же, сидеть в три часа ночи с фонариком в туалете гораздо круче и эффектнее, чем просто встретиться в мастерской в обычное время. Тем более атмосфера супер тайного совещания обязывает. - Это всё бренность, - я поднимаю вверх указательный палец. – Но ясно одно, что мы собрались для масштабного и великого дела. - Кончай уже, - все машинально перевели взгляды на Чонина, подпирающего дверь туалета, на случай налёта. – В смысле, ближе к сути. Я это хотел сказать. Именно. - Ладно, - я торжественно обвел каждого взглядом. – Все мы знаем, что Лухан хороший друг. Кажется, Чунмён только что плюнул в меня ядом, а Кёнсу перекрестился. - В первый день нашего знакомства он искренне поинтересовался у меня, настолько ли моя задница остра, как и язык, а потом целый день гонял по корпусу в попытках подружить моим анальным отверстием карандаш, - монотонно парировал Лэй, зевая в ладонь. – И догнал-таки, но это история не для детской психики. Вообще любой психики, пожалуй. - На втором курсе он сказал мне, что если я проколю свой член, то Бекхён обязательно согласится стать моей официальной музой. - Чанёль?.. - Ну, я же не совсем идиот. - Пак Чанёль?.. - Ладно, просто у Лухана сработала заложенная природой совесть, и он остановил меня у самого салона, - Ёль бессильно пожимает плечами. - У него есть совесть? – дергает выпадающей зенкой Кёнсу, простите, Сёнку. Я качаю головой и показываю руками «тайм-аут». Я, конечно, знал, что Лухан не пользуется популярностью в нашем узком семейном кругу, но чтобы настолько засадить всем по гланды? Я шлепнул по лицу ладонью, выражая своё внутреннее состояние. - Эй, мистер золотистая корочка, кто тебя познакомил с твоим парнем? – я мечу искрами из глаз в сторону Чонина. - Лухан… - Сёнку, кто помог тебе реализовать твои самые чёрные, - расистские шуточки в сторону Чонина никто не отменял, - желания и мечты? - Лухан… - Чанёль, благодаря кому ты сейчас очень резво оставляешь отпечатки пальцев на моём заду, чтобы потом тебя по ним засадили в тюрьму, когда меня найдёт затрах… экхм, в общем, мёртвого французская жандармерия? - Лухан… Лэй с Чунмёном неловко закашляли в кулачки и закатили глаза. - Нас он ни с кем не сводил, слава небесам и судьбе, - Лэй упёр руки в бока, покачивая бёдрами в задумчивости. – Злой рок обошёл нас, понимаешь. - Слышь, единорогатый, - я пнул его пяткой в коленку. – А кто постоянно прикрывает твой волшебный конский зад, когда ты уходишь в подсознательный загул и не появляешься на занятиях неделями? - Лухан… - Чунмён, даже не смей возражать. Все помнят, каким ты был лохом деревенским со стойким запахом навоза на подошве. Если бы Лухан не выдвинул тебя на пост старосты, так бы и пугал своим диалектом наше городское воображение, - я даже не дал слова вставить, в конце тирады топнув ногой по холодному кафелю туалета. Все стояли, понурив головы, как будто промазали мимо горшка или что похуже, Чунмён злостно сопел, кажется, принюхиваясь, не воняет ли от него коровьими отходами. - Итак, он всегда помогал нам…. Да, немного своеобразно помогал, но! мы ему должны, - первым одобрительно закивал Кёнсу, ангельски смотря на меня, эх, наивность. – Мы просто обязаны воздать ему за все филантропные деяния, тем более это последний год в академии, и упустить момент будет просто непростительно. - Кажется, я догадываюсь, к чему ты нас склоняешь, - Лэй тяжело вздохнул, опираясь руками о раковину. - Думаю, все также согласны, что Сехун тоже очень хороший мальчик… - я робко начал приближаться к сути. - Оооо, - послышался понимающий тон со стороны Чонина. – Так бы и сказал, что хочешь организовать им случку. - Идиот черномазый, они же не собаки, - я стараюсь спокойно выдыхать. – Просто, я уже говорил, что мы выпускаемся, а ведь у Лухана нет друзей, кроме нас, надо найти ему пару. Срочно. Очень. Вы просто не представляете, насколько срочно. - Боишься, что вам с Ёлем придётся его усыновить? - гнусно хихикает Чунмён. - Заткнись, королева бензоколонки, - я показываю чудеса пластики средних пальцев рук. – Вам самим хуже будет, он задрочит всех, абсолютно, в хаотическом порядке, но задрочит. И это уже не милый порыв помощи, это вопрос жизни и смерти. - Так надо было с этого и начинать, миротворец чёртов, - Лэй начинает разминать плечи. – Итак, как будем их взаимовыгодно пикапить? - Проблема в том, что Сехун не гей, а Лухан воспринимает его, как дитя из своего чрева, - басит над моим ухом Чанёль. – Давайте я набью Сехуну на заднице что-то типа: «Личные апартаменты Лухана», и он уже просто не сможет отвертеться от судьбы. - Может быть, без насилия обойдёмся? – тихо шепчет Кёнсу, вертя головой. - Если мы решим проблему с Сехуновским «ФИФИФИ В МОЕЙ ПРЯМОЙ КИШКЕ НЕТ МЕСТА ДЛЯ ЕГО ДРУЖКА», то, думаю, лухановский вопрос решится сам собой, - резонно замечает Чонин. – Просто внушим Скитлсу, что он влюблён в Ханя, что даст тому возможность разглядеть перспективу разведения Хуновских ножек, как корабли в море. - Почему именно Чонин говорит умные вещи? – я искренне интересуюсь. - Это всё здоровое питание, - еле слышно вставляет Кёнсу. - И как конкретно мы ему внушим? – Лэй устало трёт переносицу. – Предлагаете его загипнотизировать или что? Воцаряется зловещая тишина, и я понимаю, что упустил момент, когда всё пошло совсем не по плану. Настоящее время - Ну, что? Ты его уложил? – шепчет мне в трубку Чунмён, пока я чешу свою пятку о щеку бессознательного Лухана с пустой бутылкой абсента в руках. - Это было даже легче, чем я представлял. Он в какашку, спускайтесь сюда, пока Скитлс не вернулся, - я сбрасываю трубку и несчастно вздыхаю на Лухана. – Для твоего же блага, чувак. Запрокидываю кусок мяса в лице своего лучшего друга на кровать и коварно потираю руки, всегда мечтал так сделать. В тот момент, когда я раздаюсь злодейским хохотом, поддерживая атмосферу антизаконности, в комнату вваливается моя банда помощников, вся в чёрном и с капюшонами на головах. - Бекки, ты в порядке? – испуганно косится на меня Чанёль. – Ты случайно его не убил? У него твой маникюр из глаз не торчит? - Это не так просто, как ты думаешь, - я отрицательно киваю головой. – Просто решил немного расслабиться. - О, иди побрейся налысо, Доктор Зло, - ржёт Лэй, попутно тыкая в Лухана, проверяя его космическую потерянность. – Где там Сехун? - Вот-вот должен вернуться, так что по местам, - я хлопаю в ладоши. – Чунмён, мешок у тебя? - Всегда ношу его с собой, - староста абсолютно серьёзно достаёт из широкого кармана штанов тряпичный мешок. – Это была угроза на будущее, если что. - Мы осознали твой толстый намёк, мистер, - моя подводка скоро потечёт под лучами их идиотизма. – А теперь иди и спрячься за дверь. Вообще все спрячьтесь. Быстро! На секунду всё затихло, и я даже слышал, как мелодично жмётся мой зад опять же в руках Чанёля. Иногда мне кажется, что Пак просто боится случайно потеряться и поэтому так отчаянно хватается…экхм, за меня. Это мило. Чунмён с Лэем встали за дверью, взяв на вооружение мешок. Кёнсу с Чонином заперлись в шкафу, и кажется, нет, не кажется, им там очень весело и занимательно. Я просто не буду комментировать. Я, как отвлекающий манёвр, встал посередине комнаты, за мной «спрятался» своими двумя метрами Чанёль. - Ну и где он? – скулит Пак, дыша мне в затылок. – Может, он просто сбежал? - Заткнись, - только и успел шикнуть я, когда в комнату вошёл Скитлс. Пакеты со спиртным благополучно встретили пол, когда Лэй материализовался из ниоткуда, заламывая руки Сехуну, а Чунмён запрыгнул бедному парню на спину и надел на голову мешок. На удивление Хун даже не вскрикнул, а лишь обмяк и покорно повалился на пол. - А он там не задохнётся в мешке-то? – безынтересно спросил Чанёль. - Ему очень повезёт, если задохнётся, - я взглянул на трясущийся стонами шкаф. – А с этими что делать? - Будем считать, что мы понесли потери, - Чунмён взял под одну руку Сехуна. – Пошлите уже, пока из щелей шкафа сперма не потекла. Почему все наши разговоры сводятся к сперме? Надо будет как-нибудь поговорить серьёзно с ребятами, может, у них не всё хорошо? Мы протащили нашу жертву (см. О Сехун) в бесхозную мастерскую на втором этаже общежития. Серые выкрашенные облазившей краской стены, бетонные полы и одиноко и тускло мигающая лампочка без плафона – идеально. - Тащи стул из соседней мастерской, - я махнул Лэю. – А ты, Чанёль, держи Сехуна, просто представь, что это мой зад. Я достал из кармана небольшой кулон с фотографией на цепочке и нервно сглотнул. Мы точно нормальные? Нет. Понятно. Ясно. С адским скрежетом, напоминающим рингтон звонка сатаны, Лэй протащил по полу стул и поставил его на середину комнаты. Чанёль с тяжким выдохом свалил Сехуна на стул и начал завязывать ему руки и ноги верёвкой во избежание резких движений после пробуждения. - Может, он сдох уже? – Лэй стягивает мешок, находя под ним мирно сопящую морду Хуна. - В любой неясной ситуации ложись спать, да? – Чунмён смахивает слезу, как результат минутного ржания. – Отличная стратегия. - И как его теперь будить, - я начинаю пересчитывать рёбра лухановского раба. – Может быть, он в анабиозе? - А можно я тоже в анабиоз до конца сессии? – обречённо выдыхает Лэй. - Сейчас всё будет, - показывает большой палец Чанёль, и я уже знаю, что под «всё» подразумевается «пиздец». - О БОЖЕ, ЛУХАН НАДЕЛ РОЗОВЫЕ ЧУЛКИ!!! - внезапно завывает Чанёль, и мой мозг разрывается от мгновенной ассоциативной реакции. Сехун не заставляет себя ждать, резко выходя из нирваны и невинно хлопая ресницами. - Надевайте капюшоны! – визжу я, выбегая на первый план. – Итак, Сехунни, сегодня я сыграю с тобой в одну игру. Сехун бесшумно глотает ртом воздух, дрожа каждой радужной волосинкой головы. Я пару секунд верчу в руках кулон, а затем подношу его на уровень хуновской головы. - Повторяй за мной. - Зачем? – страдальчески стонет Сехун. – Ребята, вы чего? Мы же друзья! - Повторяй за мной или я сделаю тебе боль, О Сехун. Он одобрительно мотнул головой, пуская первый ручей слёз. - Я гей, - я начинаю размахивать кулоном с оленьей фотографией туда-сюда. - Я г-г-г-гей, - мычит сквозь чувство собственного достоинства Хун. Вокруг становятся парни в капюшонах, загробными тембрами вторя нам «я гееей, я геееей, я геееей». За окном уже темно, никто не поможет тебе, Сехунни. - Я свято верю в прелести анального секса. - Я с-с-свято верю…- Сехун давится уже не только слезами, но и соплями. - В прелести анального секса, ну же, уверуй, Сехун! - В прелести а-а-а-а-а-а-а-а-анального секса, - Скитлс потёк. - Следи за кулоном, раб, - я заговорчески шепчу. – Гляди в эти оленьи глаза. Сехун бессильно мотает головой туда-сюда за Луханом, сглатывая всю выделяемую собой жидкость. - Я признаю свою любовь к Лухану и принимаю её, как должное. Глаза Сехуна стекленеют, и он лишь машинально вертится за кулоном. Я пару раз щёлкаю у него перед носом, но без результата. - Чуваки, кажется, его опрокинуло, - я нервно шепчу. - Продолжай, - шипит Лэй. – Он вошёл в транс. Ну, конечно же, если Лэй так говорит, то, само собой, транс. Ему ли не знать. - Повторяй, я признаю свою любовь к Лухану, - повышаю голос. - Я люблю Лухана, - с высунутым языком вторит Сехун, даунским взглядом насилуя кулон. - Я покажу ему всю свою сексуальность и гейский горячий нрав, - честно слово, оно говорится само собой, это не я. - Я заставлю его быть своим парнем, - Сехун коварненько так улыбается и, кажется, вырубается. Я устало клоню голову набок и прячу «оружие» в карман. - Мне кажется или мы только что дали блядско-шлюховскую установку милашке Сехуну? – Чунмён сконфуженно подёргивает глазом. - Упс, как неловко получилось. Самое время сваливать во Францию, пожалуй, да.