Бит-поколение

Пока нижняя часть тела общалась с Сехуном, мой мозг верещал и бился в конвульсиях о стенки черепной коробки. Я беспомощно уперся взглядом в радужную макушку, ритмично качающуюся из стороны в сторону, отчего меня сразу затошнило и пришлось закрыть глаза. На внутренней стороне век неоновой вывеской горело уточняющее ситуацию слово «ПИЗДЕЦ». - Сехунни, - я постарался выровнять насколько это возможно голос. – Я, конечно, понимаю, что когда я ем, я глух и нем, и мне бы не хотелось, чтобы ты там подавился, но можно тебя на пару слов? - Мофно, фён, - деловитым тоном продекламировал в мой пах Скитлс, и я искренне не знаю, как он это сделал с забитым мною ртом. - Какого хрена, Сехун? – я решил не усложнять. - Твоёго хфена, фён. - Я вижу, что моего. Точнее, я его не вижу. А теперь вижу. А вот теперь нет. О Боже, Сехуаладплоад, - я окончательно перемещаю центр своего сознания в наиболее активную часть тела, попутно забываясь и закатывая глаза. И думается мне, что Сехун похож на Пятачка-неформала, который играет моим половым органом, как с шариком, засовывая и высовывая из горшочка, аки из своего рта. - Не грусти, Иа. Смотри, как хорошо шарик входит и выходит, - я очумело пытаюсь разобрать то, что только что сказал Сехун. - Что? - Говорю, тебе хорошо, хён? На минуту мне показалось, что я насилую пушистого щеночка, потому что Сехун смотрел на меня снизу вверх такими доверчивыми и заботливыми глазами, подобно непорочно зачатому божьему сыну. Я попаду в ад, не иначе. Но всё когда-нибудь кончается, в том числе и я. Так вот, я кончил. Пока я откатывал свои глаза в нормальное состояние и дрожащими руками застёгивал коварную ширинку, внизу раздался грохот удара бессознательного тела об пол. Сехун, видать, с чувством выполненного долга прилёг поспать. Или что это вообще. Почему? Зачем? Он умер? - Молодой человек, у вас там всё в порядке? – голос продавщицы-консультантки любезно напомнил, где я вообще нахожусь и что делаю. - Д-д-д-да, всё под контролем, - на самом деле контроль уже за пределами прямой кишки, но я всё ещё верю и надеюсь. - Сехун, знаешь, не самое время для сна, - я злобно плююсь ядом, пытаясь растолкать ногами мирно сопящее тело. – Сехунни, у тебя мордашка во мне вымазалась. СЕХУН, Я НЕ БУДУ ЭТО ВЫТИРАТЬ, МАТЬ ТВОЮ, СКИТЛС! Сехун лишь что-то сладко пробурчал и поджал ноги, скручиваясь в позу эмбриона. Я отчаянно взвыл с полной уверенностью в том, что прямо здесь и сейчас закончу процесс онтогенеза этого жалкого бесхребетного существа. Оставалось лишь беспомощно протирать Хуном полы примерочной, в попытках найти на нём инструкцию при случае перегрева мозгового процессора или какого рода короткое замыкание у него там произошло? Так и не найдя вменяемой инструкции, я решил воспользоваться помощью технической поддержки. - Лухан, ты вообще знаешь, что такое часовые пояса и разница во времени? Мы уже собирались идти спать, – сонно мямлил мне в трубку Бекхён, пока я в нервном тике выбивал ритмы одной ногой о сехуновскую тушку. – Что случилось? Сехун не принял твои чувства? О, да. Ещё как принял. Ртом. - Тебе в хронологической и достоверной последовательности или поберечь твою кристально чистую ауру? - Я потратил свою ауру, выкладывай, - с другого конца трубки послышалась копошение и, кажется, сиплый ёлевский мат. - Итак. Я сейчас стою в примерочной бутика по уши в своей сперме. В моих ногах валяется Сехун, и я не ручаюсь в том, что он умер. Как это называется? Синдром внезапной смерти? Знаю, что такое встречается только у младенцев, но Скитлс всегда был исключением, ну ты в курсе, - я выждал драматическую паузу. – Ну так что? Самое время рассказать, что вы с ним сделали? - Он сказал, по уши в сперме? – бас Пака отголоском звучал из трубки. - Да, Пак Чанёль, именно. Он накинулся на меня, изнасиловал своим ртом, а потом прилёг отдохнуть тут же на месте. Я, конечно, не блюститель романтики, но это немного… - Лухан, прости… - осторожно начал Бекхён. – Я твой друг и всё такое… Но ты не даёшь мне выбора… Я в который раз за сегодняшний день закатил глаза и присел на пол рядом со своим спящим минетщиком, потому что то, что последует дальше явно надолго. - Ладно, даю тебе несколько минут на поржать, - я сразу же отвёл трубку от уха на расстояние вытянутой руки, но и это не спасло меня от волны необузданного животного ржания, доносящегося из самой Франции. - АХАХЗАХЗАХЗАХЗАХЗХЗААХАХАХА, ЛУХАН, У ТЕБЯ, ЧТО, СПЕРМА С ЭКСТРАКТОМ ЛАВАНДЫ? ААХАХХАХАХАЗАХЗАА, СПЯЯЯТ УСТАААЛЫЕЕ ИГРУШКИИ, ДЕТКИИИ СПЯЯЯЯТ, - наперебой вопили Бекёли, делая мне струйку крови из слухового аппарата. - А ОН ЗАСНУЛ В ПРОЦЕССЕ ИЛИ КАК? АХЗАХЗАХАХАХАЗХАХЗА! - СПРОСИ ПОТОМ У НЕГО, ЧТО ЕМУ СНИЛОСЬ, АЗАХЗАХЗХЗАХЗАХЗХЗА, ОБЯЗАТЕЛЬНО! - Так, Чанёль, мы должны успокоиться… - Вас мучает бессонница?.. - Чанёль, не продолжай….. - Не можете спать по ночам?.. - Это уже не смешно. - ТОГДА МЫ ИДЁМ К ВАМ! ЭКСТРАКТ ЛУХАНЕВСКОГО КОРНЯ И ПИТАТЕЛЬНОЕ ОЛЕНЬЕ МОЛОЧКО ПОМОЖЕТ ВАМ ЗАБЫТЬ О ПРОБЛЕМАХ СО СНОМ! - ААХАХЗАХЗХЗАХЗАХЗАХЗХЗАХЗАХЗАХЗАХЗА, ПАК ЧАНЁЛЬ. Я гневно вжался средним пальцем в экран телефона, надеясь, что самолёт с этими идиотами засосёт чёрная дыра на обратном пути. - Луханни, скажи спасибо, что вы настоящим сексом не успели заняться, а то бедный Скитлс в вечную кому впал бы, - Чанёль откровенно рыдал в трубку, пока где-то там истерически икал Бекхён. - Вы ещё не закончили? - моё шипение напоминало загробные шумы. - Да, пожалуй, - с того света явился Бекхён. – Не обижайся, друг, это было выше моих сил. - Может, наконец, ответишь на мой вопрос, а ваше публичное вспарывание, изымание кишок и праздничное украшение ими же комнаты оставим на более позднее время? – я перебирал пальцами радужную копну Хуна, стараясь хотя бы как-нибудь успокоиться и перестать выделять всеми порами опасные химикаты. На той стороне провода шумно сглотнул Бекхён. - Понимаешь, хён… Ладно, это как волосы на ногах депилировать. Чем быстрее, тем лучше и безболезненней. Я решил не акцентировать внимание и отогнал ассоциативные картинки Бекхёна и его гладких ножек. - Мы его загипнотизировали. - Что, прости? - Загипнотизировали. Дали установку на то, что он гей и влюблён в тебя. Я почувствовал, как моя тонкая кишка вяжет тугие узлы внизу живота. - Хочешь сказать, что это всё результат транса? Ведь так? - Лухан… - Отвечай, мой бывший лучший друг, - я поднялся на ноги, стараясь не смотреть на тело внизу. - Лухан, ну в самом деле. Видно же, что он и без того в тебя влюблён. Просто гипноз помог ему правильно сориентироваться, - Бекхён тарахтел пушечной гранатой, но я почти его не слушал. - А сейчас с ним что? – я спокойно поправлял свой внешний вид, смотря в зеркало примерочной. - Наверное, он выполнил установку и отключился. - Ясненько, - я не дождался ответа и со всего размаха оленьего копыта впечатал свой смартфон в стену. - Молодой человек, у вас точно всё в поря… Нет, ни разу не в порядке. Я кончен, и в этот раз в моральном смысле. Я ещё не успел признать свои чувства, как их сразу же со звуком смывного бочка отправили в долгий путь нахрен. Я всегда был милым и относительно безобидным Бэмби. Но сейчас, когда надо мной так надругались собственные друзья, я буду мстить. Бугагагашеньки, пидоры. *** Часом позже - Алло, Бекхён! - Сехун?! - Бекхён! ПОЧЕМУ Я ВАЛЯЮСЬ ОДИН В ПРИМЕРОЧНОЙ МАГАЗИНА ВЕСЬ В ЙОГУРТЕ? - Ох, Сехун… *** А на следующее утро, когда Сехун таки дополз под грузом воспоминаний в комнату и решился, после часового стояния под дверью, войти, он обнаружил там Лухана. Тяжелый, выедающий слизистую глаз перегарный туман, не дал сначала заметить ещё одного блондинистого товарища, присутствующего в кровати Ханя. Но как только Сехун осознал и осмыслил, он на всех парах дал задний ход, забывая прикрыть за собой дверь и сверкая использованным презервативом, прицепившимся к его подошве. Не успел Скитлс отдышаться и поддаться волнам необоснованного собственной логикой разочарования и горечи в комнате Чанмёнов, временно наполняемой одним унылым старостой, как всё тот же задорный Чунмён раздался диким воплем. - МЕЙНСТРИМОВЫЙ ПИЗДЕЦ! – голосил, разрабатывая связки, Чунмён, запрыгнув с ногами на тумбочку и брезгливо тыкая на свой телефон, валяющийся на полу. Очень зря Сехун решил посмотреть, что там. Очень зря, потому что таких потрясений никакая нервная система не вытянет. Искры от фейерверков в голове, горстями шпарившими из ушей О Сехуна, подпалили обои комнаты. В телефоне Чунмёна была незамысловатая смс с содержанием «хахаха лол» от одного из младшекурсников с прикреплённой фотографией вывешенной картины в главном холле академии. Картины с голым наполеоновским Бекхёном, сказочным фазаном и красной (кровь?) надписью под ней же на белоснежной стене «ЭТО ВОЙНА, ПИДОРЫ! ♥». Сехун подумал, что всё очень плохо. В ту же секунду Пак Чанёль тоже подумал, что всё очень плохо. Потому что его анальное отверстие саднило от истерических попыток Бекхёна засунуть своё обручальное кольцо тому именно туда. Потому что ему тоже пришла эта фотография. - Я ТАК И ЗНАЛ, ЧТО ТЫ ВСЁ ТОТ ЖЕ КУСОК БЫДЛЯТСКОГО УБЛЮДКА! – рыдал навзрыд Бён, попутно собирая вещи и заказывая билет на самолет до Сеула.