Долговременное бесчувствие

      Придуманный Эрвином план напряг Рокантен, заставляя занервничать перед экспедицией больше обычного. У них был ещё месяц, но это вызывало лишь больший мандраж. Она плотно сжала губы, оглядывала собравшихся в комнате разведчиков. Взгляд Смита был уверенным, впрочем, как и всегда. Девушка прикрыла глаза, опуская голову. Чувство облегчения заполнило грудь. Мужчина был одним из тех людей, которым она без сомнений доверит свою жизнь, как бы страшно не было. Элисса чувствовала на себе взгляд сидящего перед ней человека, но пыталась полностью игнорировать его. Рядом с Леви она всё ещё ощущала жгучую неловкость, хотя тому, кажется, и вовсе было по боку. Спокойный и собранный. Рокантен была уверена, именно такое выражение лица сейчас у капитана. Вправду, догадка подтверждена: сощуренные глаза, нахмуренные брови и чуть поджатые губы. «Жаль, что он так редко улыбается». Щёки её чуть зарделись, она попыталась вслушаться в слова командора.       Когда Смит закончил, офицеры достаточно скоро поспешили разойтись, но Элисса почему-то оставалась в комнате. Она посмотрела на Леви и чуть улыбнулась. Когда дверь захлопнулась, Аккерман достал из кармана шпильки и гребень, кидая их на стол. Девушка сглотнула, постыдные воспоминания вновь хороводом закружили в памяти. Её лицо горело, Рокантен смутно представляла, как сейчас выглядит, и от этого становилось более неловко.       – Ты забыла тогда... – холодно проговорил он, и Элисса заметила, как нервно дернулась рука капитана. Эрвин же молча наблюдал за ними. – Извиняться не собираюсь.       Аккерман ушёл, а девушка дотронулась щеки тыльной стороной ладони в безуспешной попытке избавиться от румянца. На место Леви устало сел командор, внимательно оглядывая подчинённую. Оставалось только мечтать о том, что за пытливым взглядом кристальных глаз не последует допроса с пристрастием. Мужчина ободряюще, но натянуто улыбнулся и откинулся на спинку, складывая руки на груди.       – Вы с Леви теперь вместе? – его голос эхом отозвался в черепной коробке, блондинка отметила особенное огорчение, пусть и скрытое за поддельным весельем. Ни о каких отношениях и речи быть не может. Как бы сильно капитан ей не нравился, он был до ужаса груб, да и вообще девушка привыкла, что это парни бегают за ней, а не наоборот. С тяжёлым вздохом девушка подпёрла подбородок тонким запястьем.       – Нет, – после ответа в глазах Эрвина блеснуло облегчение, поэтому капитан, чуть подавшись вперёд, насмешливо продолжила: – А ты ревнуешь?       – Да, – голос мужчины звучал удивительно уверенно, Элисса рассмеялась, с искренней теплотой глядя на Смита. Её игривый тон, заставил мужчину напрячься. Рокантен встала и подошла к майору, обжигая его ухо своими губами. Тихий шёпот ласково коснулся слуха командора.       – Может, я хочу, чтобы ты ревновал...       Он сглотнул, а затем выдохнул, чувствуя тёплые маленькие ладони девушки на своих широких плечах. Что Элисса с ним творит? Развернувшись к ней лицом, Эрвин хотел было поймать подчинённую за руку, но та ловко, а вместе с тем мягко выскользнула. Он поднялся. «Такая маленькая...». И вправду, по сравнению с командором, низенькая и бледная девушка казалась дорогой хрустальной статуэткой. Мужчина аккуратно коснулся высокой скулы пальцами и ладонь девушки накрыла его руку. Наконец-то никто им не помешает. Смит мог относиться ко всему с должной рассудительностью, но в её присутствии голова была пуста. Всё остальное казалось таким неважным, по сравнению с её лёгким станом, трогательным взглядом и женственностью. Вспомнились слова Леви, и командор решился. Сейчас был самый подходящий момент, он признается. Эрвин не боялся быть отвергнутым, его страшило будущее: он – разведчик, так не лучше ли навсегда остаться в одиночестве? Но рядом с ней на душе становилось легче: одно её прикосновение разгоняло тьму вокруг, делало мир ярче и красочнее.       – Элисса, я...

***

      Какого чёрта вообще происходит? Леви внимательно вслушивался в малейшие шумы происходящие за дверью. Ну и ну, его рассудок явно повредился. Аккерман прислонился лбом к стене, отмечая скрипнувшие о пол ножки стула за дверью. Смешанные чувства сдавили его грудь, затрудняя дыхание. Он раньше не замечал в себе чрезмерного любопытства к чужой личной жизни. Так что же изменилось? Говорить про чай было сейчас просто смешно. Сердце билось в груди быстрее, чем обычно. Таким жалким он не чувствовал себя никогда. Капитан цокнул на самого себя и выпрямился. Пошло оно всё: чай, Эрвин, Рокантен. Копаться в себе он не привык, поскольку всегда контролировал не только чувства, но и мысли. Что ему делать? Оттолкнувшись от стены, Аккерман шагнул в сторону от комнаты, выдыхая. Медленным шагом он пошёл прочь, пока не услышал речь командора. "Просто игнорируй их...". Но рука уже коснулась двери, толкая её вперёд. Вид представший перед ним, заставил Леви замереть. Его руки похолодели. Он смотрел прямо на Смита равнодушным взглядом, игнорируя отошедшую чуть назад Элиссу. Капитан понял, что успел, и осознание этого факта несколько обрадовало. Эрвин выглядел растерянным и немного разочарованным. Брюнет разорвал напряжённую тишину.       – Рокантен, тренировка, опаздываешь... – от тупого оправдания хотелось хлопнуть себя по лбу. Но она действительно опаздывала на пару минут. Виноватая улыбка слетела с губ, и девушка, попрощавшись с начальником, выпорхнула из комнаты за дверь. Взгляды мужчин встретились, и лицо Эрвина исказила насмешливая ухмылка. Леви ушёл, оставляя командора наедине со своими мыслями.       Они вместе шли по коридорам штаба, направляясь на тренировочную площадку. Элисса сейчас была ужасно задумчива, и от этого Аккерману стало не по себе. "Может, она действительно влюблена в Смита...". Он хмыкнул и посмотрел на неё, чуть повернув голову.       – Неужели ты не видишь? – спросил он. Голос капитана был отчего-то презрительным. Лучше узнать сразу. Оба остановились и повернулись друг к другу.       – Конечно же я знаю, – Рокантен вспылила, а затем провела рукой по лицу, стараясь не рассказать слишком много. – Просто...       Мужчина приподнял брови. Ну да, Элисса всё-таки не настолько слепа. Тогда почему ведёт себя так? Ведь делает только хуже. С чего бы ему интересоваться этим? Он почувствовал себя второстепенным героем бульварного романа. Из мыслей его выдернул тихий голос девушки.       – Эрвин – идеальный мужчина, – Леви замер, ожидая продолжения. Почему эти слова так его задели? Подсознание мужчины услужливо начало сравнивать их. Капитан был уверен, что проигрывает только в росте. Значит блондинке нравятся высокие? Стоп. Плевать, к кому она неравнодушна. – Но... я не могу ответить ему взаимностью.       – И почему же?       – Я красива, – от произнесённых слов, Аккерман был удивлён. Вот это уверенность. – Большинство молодых людей хотят меня, а как только получают, то теряют интерес. С самого детства мне делали комплименты, бегали за мной. Я всегда была окружена вниманием. "Красивая до головокружения и наивная как дитя". Не перечесть мужчин, которые желали воспользоваться мной, считая меня тупой. Как только я доверялась им, меня выводили напоказ, хвастались, словно породистой лошадью. Никто не способен любить меня за душу. Состарюсь, сморщусь, как изюм на солнце, и, как думаешь, что увижу в глазах человека, которого полюблю? Отдамся Эрвину, и что будет в итоге? Я не могу быть уверена в его чувствах, как, впрочем, и в своих. Я ни разу не испытывала любви к мужчине, лишь симпатию или влюблённость. Играла с чувствами, работала, забирала всё и не отдавала ничего. Даже ты... эта сцена... ты такой же как и остальные. Крутитесь вокруг, как фазаны в брачный период, разве что глотки друг другу не перегрызаете.       Значит, вот в чём дело. Зрачки мужчины сузились, и он прижал её к стене с такой силой, что она болезненно шикнула.       – Не смеши меня... думаешь, нужна мне? Захотел, взял бы прямо здесь, – Леви был зол, но вот только на кого? Капитан склонился, буквально рыча ей в ухо. – Красивая оболочка... ты явно переоцениваешь себя. Внутренний мир? А есть ли там то, за что тебя любить? Не суди других по себе. Ты не способна на глубокие чувства лишь из-за собственного самолюбия. Умерь своё эго.       Испуганный взгляд блондинки был, словно бальзам на душу, пока та не оттолкнула его.       – Умерь своё либидо, – Элисса аккуратно поправила куртку и отвернулась. – Я ухожу.       Он остался один в коридоре, унимая кипящие внутри чувства. Теперь Аккерман понял. Он злился на себя. Ведь и вправду, такой же, как и остальные. Теперь эти слова привнесли ясность в голову. Ему нужна женщина. Леви вожделел Рокантен, но это, к счастью, поправимо. Нет никакой любви. А вся её речь... хоть он и смирил её, она была права. Слишком красивая и прекрасно об этом знающая. Он хмыкнул, расслабляя мышцы.

***

Я даже в темноте искрился, и ты сидела в темноте со мной. При свечах. И мне казалось, что я родился для того, чтоб твоя голова лежала на моих плечах.

      – Ну и как, Леви, тебе полегчало? – спасённая им некогда куртизанка, когда он обернулся, была всё ещё обнажена. Только вот он не почувствовал того, что хотел. Мужчина набросил на плечи пиджак, оставляя на небольшой разваливающейся тумбе монеты. Аккерман чувствовал себя отчего-то хуже, чем обычно.       – Нет.       Женщина рассмеялась, запрокидывая назад голову. И капитан неосознанно сравнил с ней Рокантен. Всё было не так, неправильно. У Элиссы и смех мягче, и шея тоньше, и тело стройнее. Леви сглотнул пытаясь развеять навязчивый образ. Если бы блондинка была вместо неё, неужели всё было бы по-другому? Какая же глупость...       – Я сразу сказала тебе: публичный дом не место для мальчиков, которые пытаются сексом с нами, заглушить боль от чувств.       Он молчал, затем медленно направился к двери. Мужчина ощущал себя грязным, отчего-то виноватым. Стало только хуже, он не мог выбросить Рокантен из головы. Леви покинул комнату, в нос тут же ударил резкий запах дешёвых женских духов, смешанный с вонью пота и перегара. Несколько распутных женщин, освещённых тусклым жёлтым светом керосиновых ламп, смеялись, сидя на коленях самых разных мужчин. Аккерман чуть скривился. Голову наполнили мысли о детстве. С сожалением он думал о многих добрых девушках, которых жизнь заставила ступить на такой путь. В их числе была и его мать. Леви болезненно вздрогнул, когда незнакомка, возникшая перед ним, провела рукой по его груди.       – Заходите к нам ещё, капитан... – проигнорировав её, мужчина вышел на улицу, втягивая носом свежую ночную прохладу. Вспомнился неповторимый запах нежных волос, будто бы капитан вновь касался их своими пальцами. Казалось, что его огрубевшие руки, никогда не чувствовали такой мягкости. Только теперь их обладательница явно на него зла. Такие мысли принесли дискомфорт. Сожаления душили его изнутри. Разве так должно быть? Она ему никто, так почему же капитан чувствует вину перед ней?       Леви добрался до штаба ближе к полуночи, направляясь в сторону кухни. Бессонница вновь мучила. Приоткрытая дверь привлекла его внимание, мужчина тяжело вздохнул. Сталкиваться с кем-то не хотелось, но делать было нечего. Аккерман задумчиво вошёл внутрь, закрывая за собой. Небольшая свеча осветила бледное лицо бодрствующей девушки, державшей в руках чашку с душистым травяным чаем. Её взгляд скользнул на него. Атмосфера между ними немного накалилась.       – Ты что, закрыл дверь? – неужели, это первое, что всплыло в её голове? Капитан вновь вперил в неё взгляд. Желание коснуться распущенных волос нарастало. – Она щёлкнула?       Девушка, отставив на столе напиток поднялась, запахнула серую шаль, скрывая от мужского взгляда верх белой сорочки. Элисса неуклюже шаркнула по полу тапочком и растерянно подошла к выходу. Леви обернулся, наблюдая, как блондинка всеми силами пытается открыть дверь. Неужели, её всё ещё не починили? Обречённо цокнув, Аккерман подошёл к Рокантен ближе, пытаясь помочь ей. "Да это просто издевательство...". Шумно вдохнув от нарастающего раздражения, мужчина замер, вспомнив, что девушка вновь находилась слишком близко к нему. Подавляя желание зарыться в белоснежные волосы носом, капитан сел за стол, холодные пальцы накрыли тяжелые от усталости веки. Почему же ему так не везёт? Элисса мягко опустилась на стул слева от него, вновь беря в руки чашку с чаем. Капитан повернул к ней голову и отчего-то почувствовал умиление от внешнего вида блондинки. Немного сонные глаза осоловело смотрели вперёд, а тонкие пальцы правой руки всё ещё держали ткань шали. Распущенные волосы и след подушки на щеке. Рокантен сейчас казалась такой домашней и уютной, что сердце невольно замирало. Она посмотрела на него со скрытой обидой, а затем принюхалась. Прерывисто втягивая носом воздух, блондинка чуть наклонилась к нему, а после сморщилась.       – Боже мой, Леви, чем от тебя воняет... – она закашлялась и пожаловалась на обожжённую запахом носоглотку. – Подари своей девушке нормальные духи... Кошмар какой!       Аккерман растерянно приподнял брови, кажется он пропах борделем. Отвратительно. Преподнеся к носу рукав своего пиджака, мужчина пообещал себе застирать вещи, как только вернётся в комнату. Леви скинул пиджак на спинку стула. Осталось лишь открыть эту дурацкую дверь. Элисса вновь заговорила, вставая из-за стола.       – Я заварю тебе чай. Ты ведь любишь чёрный, да? – он утвердительно кивнул, хотя девушка навряд ли это увидела. Капитан молча наблюдал за её мягкими движениями, пока та не поставила перед ним горячий напиток. Мужчина тихо поблагодарил её.       Они молча сидели в тишине несколько минут, понимая, что выламывание двери только создаст им дополнительных проблем. Оставалось надеяться, что кто-нибудь удосужиться посетить кухню среди ночи, или же придётся ждать утра. Элисса положила голову поверх рук на столешницу, закрывая глаза. Невыносимо хотелось спать здесь, видимо, только ей. Потому что лицо Леви не выражало совершенно ничего. Девушка выпрямилась, услышав тихие слова брюнета.       – Извини, – капитан посчитал нужным сказать это, напряжённая тишина раздражала его. – Возможно я перегнул палку.       Она внимательно посмотрела на него, а затем прикрыла глаза, чуть приподнимая уголки губ.       – Глупости это всё... – она прикрыла рот рукой, зевая. – Да и может быть, ты прав, я слишком высокого о себе мнения.       Оба смотрели друг на друга немного смущённо и растерянно. Раньше Леви не считал нужным просить у кого-то прощения. Но сейчас от того, что девушка вновь ему улыбнулась, его тёмный мир стал чуточку светлей.       – Можно я облокочусь о тебя?       Мужчина дал согласие, наблюдая, как блондинка кладёт свою голову на его плечо. Хотелось, чтобы этот момент длился как можно дольше. Услышав тихое сопение, Аккерман коснулся губами её макушки, он и сам не знал, что на него нашло. "Она так удивительно красива...". Бессонница отступила и Леви погасил свечу. В ночной тишине спали два человека, тесно прижавшись друг к другу. И в тот момент казалось, что все переживания отошли на второй план.