Долговременное бесчувствие

      Леви вошёл в палату тихо, стараясь не беспокоить девушку. Чувствуя в душе некоторый трепет, направлялся к сидящей на кровати Элиссе. Удивительно: он сделал в её сторону всего лишь шесть шагов, а биений сердца за это время испытал не менее двадцати. Рокантен поприветствовала его, ласково улыбнулась. Аккерман ответил, вдохнул свежий больничный воздух. Сев на край её постели, поджал губы от боли в пострадавшей ноге. Смотреть на блондинку совсем не хотелось, потому что внутри просыпались странные лихорадочные ощущения. Она коснулась его руки, некрепко сжимая, и он чуть повернул голову в её сторону. "И зачем ты пришёл сюда, если и слова вымолвить не можешь?". Нужно было поблагодарить её, но Леви считал, что простых слов недостаточно. Господи, они так и будут молчать? Ветер ударил ставнями окон, стремительно влетая в комнату. Аккерман внимательно разглядывал локоны девушки, стараясь не встречаться с серыми глазами. Одна прядь упала на немного румяную скулу, вторая заправлена за маленькое ушко. С этой девушкой удивительно приятно молчать. Мужчина чувствовал на себе её внимательный изучающий взгляд: без доли презрения, злобы. Он испытывал только умиротворение, исходящее от неё. Когда Элисса была рядом, ему хотелось позабыть о сдержанности, часто так и случалось. Когда они оставались наедине, Леви будто бы возвращался в тёплый дом (которого у него никогда не было), где его непременно ждут. Это чувство причиняло сладкую боль, не было таким разрушающим, как остальные чувства.       – Спасибо, – тихий женский голос прервал длительное молчание, а капитан так и продолжал упорно сохранять на лице маску отрешённости. – Ты спас мне жизнь. Правда рёбра всё же сломаны.       Его взгляд опустился на растянутые в улыбке губы девушки, воспоминания наполнили голову. Почему она вообще его благодарит?       – Не стоит, – их взгляды пересеклись. Её глаза были удивительно трогательными, искрящимися, хоть и немного покрасневшими в уголках от усталости; они вызывали в его сердце тёплый, приятный трепет. Девушка немного наклонила голову в сторону, кладя свою тёплую руку на его ладонь, чуть сжимая. – Ты спасла мой отряд. Я... благодарен тебе.       Он до дрожи хотел сжать её в объятиях, но не был уверен, какова будет реакция Элиссы. Да и нормально ли вообще для Леви обнимать её? Чёрт, он вообще не знал, как правильно проявлять эмоции, а контролировать их в её присутствии было практически невозможно. Кажется, Аккерман медленно, но верно превращается в командора. Неужели это дурное влияние девушки действует и на него? В любом случае, ему это не нужно. Но в памяти вновь всплывал момент в лесу. Как же он тогда испугался за её жизнь. Если бы он не успел, что было бы тогда? Думать об этом не хотелось, поэтому он чуть сжал её руку в ответ. Девушка переплела их пальцы, а Леви задумчиво посмотрел на худое женское запястье, с тонким голубым узором вен. Скользя взглядом вверх, к изгибу шеи, капитан задумался о том, что совсем недавно она была такой холодной в его руках. От мелодичного голоса, мужчина выдохнул, прикрыв глаза.       – Как они?       – Гюнтер мёртв, – он заметил, как вторая рука девушки сжала белую простынь, ей не стоит винить себя. – Эрд решил ненадолго оставить службу. Петра сломала ногу, так что тоже вернётся нескоро. С Оруо всё в порядке.       Элисса расслабленно опустила плечи и подалась вперёд. Шипение сорвалось с её губ, и она порывисто вдохнула, болезненно морщась. Леви неуверенно посмотрел в сторону, не зная, что делать, пока Рокантен вновь не заговорила. Мужчина взглянул в её глаза, затаив дыхание, чувствуя внутреннюю робость перед этой девушкой. Она даже представить себе не может, какую власть имеет над ним. Хоть её тон был тихий и смущённый, но капитан слышал его слишком отчётливо.       – Обними меня.       Нельзя. К собственному стыду он боялся того, насколько сильно Элисса смогла изменить его. Было страшно испытывать чувства, настолько нехарактерные для него. Он не мог поверить, что это была любовь. Вернее, отчаянно не хотелось. Такой, как Леви, ей явно не нужен. Капитан горько усмехнулся, не позволяя себе чего-то большего, чем сплетение пальцев. Он положил руку на её макушку, чуть растрепал светлые волосы. Девушка зажмурилась, словно кошка, принимаясь ластиться, к его грубой шершавой ладони, требовать хотя бы чуть-чуть больше. Губы Леви чуть дёрнулись в полуулыбке, но он тут же осёк себя, прикусывая внутреннюю часть щеки и опуская руку. Разочарование горело в её светлых глазах, но он и вправду ничего не мог с этим поделать. Она вновь переплела их пальцы. Чего она добивается? В душе родились сомнения, слишком уж хорошо всё складывалось. Неужели вновь играет? Ему ведь так трудно сдерживать себя. Тишину между ними разорвал звук открывающейся двери.       – Лисонька... – стремительно в комнату вошла черноволосая женщина, за которой шёл высокий стройный мужчина. Наверное, это её родители. Аккерман хмыкнул, наблюдая за тем, как Элисса краснеет. Видимо, она никак не ожидала их визита.       – Лисонька? – вполголоса спросил он, вставая. Девушка шикнула на него, обиженно поджав губы. – Я запомню.       Между тем, женщина подлетела к блондинке и аккуратно, стараясь не причинять дискомфорта, обняла. Спустя несколько секунд, взяв себя в руки, она выпрямилась, с любовью смотря на свою дочь. Мистер Рокантен облегчённо улыбнулся, подошёл ближе и поцеловал Элиссу в лоб. Значит, вот какие у неё родители. Леви испытал неловкость, смешанную с чувством сожаления. Отец девушки направлялся к нему, а Аккерман всё ещё не знал, куда себя деть.       – Добрый день, капитан Леви, – мужчина с белыми волосами протянул ему руку. – Вы спасли Элиссу, спасибо. Моё имя Антуан Рокантен. Если Вам понадобится помощь...       – Всё в порядке, – Аккерман пожал ухоженную сухую ладонь мужчины. Он знал, что родители девушки были достаточно известными врачами, а её отец и вовсе был из аристократического рода. Да уж, в Антуане отчётливо чувствовалась стать, хоть он и выглядел устало. Леви пригляделся к новому знакомому, отмечая удивительное сходство с Элиссой. Те же белые волосы, убранные назад, бледная кожа и светлые глаза. Высокий рост, гладко выбритое лицо, проколотое ухо с серьгой-гвоздиком, Продолговатый шрам на шее, уходящий вниз, под кипенно-белый воротник рубашки. Чёрный галстук, родовой герб на воротнике пиджака. Капитан чувствовал запах сигарет и лекарств, считая такое сочетание достаточно странным.       – Вы не подскажете, где я могу найти командора Смита? – вежливо спросил его мужчина. Но несмотря на это, Леви чувствовал, что от собеседника исходило напряжение, гнев, который тот удачно прятал за учтивой улыбкой. Эрвин собирался сегодня навестить Элиссу, но прежде чем Аккерман успел ответить, женщина заговорила.       – Тони, по-моему, я ясно выразилась. Извините, капитан Леви, надеюсь, мы не помешали, Я – Ирэн, – женщина кивнула ему, вежливо улыбаясь. Она была гораздо строже и спокойнее, явно сдерживала эмоциональный порыв мужа. Девушка тем временем молчала, с улыбкой глядя на чуть растерянного коллегу. "Неудивительно что Элисса такая шумная...".       Дверь в очередной раз открылась, привлекая внимание всех присутствующих. Эрвин вошёл. Девушка с радушной улыбкой поздоровалась с командором, и он кивнул ей в ответ. Тишина вдруг стала напряжённой. Взгляды Смита и Антуана встретились, после чего последний презрительно цокнул, делая широкие шаги в сторону пришедшего. Аккерман почему-то почувствовал себя не в своей тарелке.       – Командор, похоже Вам нравится посылать людей на верную смерть? – Эрвин выпрямился, не зная, что ответить. Ирэн бросилась за мужем, напоминая о последствиях. Но тот лишь отмахнулся, Леви вопросительно взглянул на Элиссу, но та нервно теребила пальцами одеяло, испуганно смотря в сторону отца. – Моя дочь... она чуть не умерла.       Напряжение выросло настолько, что его чувствовали абсолютно все. Холодный хриплый голос господина Рокантена был равнодушен, но Аккерман снова распознал в нём злость. Командор тяжело вздохнул, подбирая ответ.       – Извините, я...       Антуан даже не дал ему договорить. Он ударил Смита кулаком в челюсть резко и неожиданно. Эрвин выглядел немного удивлённым, выпрямился, прикрывая разбитую губу пальцами. Элисса прикрыла лицо руками то ли от стыда, то ли от страха за здоровье друга. Ирэн схватила мужчину за руку, оттаскивая назад. Её глаза метали молнии, а Леви впервые за долгое время не знал, чью сторону поддержать. Женщина прошептала что-то мужу, а тот заиграл желваками, виновато смотря на дочь. И тем не менее, его руки, до сих пор сжатые в кулаки, явно были знаком того, что он готов наброситься на командора в любой момент. В гробовой тишине все переглядывались, каждый не находил, что сказать, чтобы разрядить атмосферу.       – Отец, всё же хорошо кончилось, – речь Элиссы была едва-едва слышна, знание того, что теперь ненависть к Смиту в её семье выросла вдвое, видимо, сильно огорчило её. Она нервно сглатывала, неприятный ком так сильно сдавил горло, что рот девушки периодически открывался в немой попытке сказать что-то, оправдаться или, может быть, попросить прощения у родителей за то, что заставила волноваться. Капитан опустила голову и принялась рассматривать пальцы рук, сжимавших больничное одеяло. Её глаза наполнялись слезами очень быстро. Леви понимал без слов, что сейчас пытается сказать Рокантен. – Простите меня!       Крик оказался внезапным, хриплым даже для Элиссы. Девушка подняла заплаканные глаза на родителей, от солнечных бликов на щеках поблёскивали дорожки от слёз. Очередная попытка выдавить из себя другие слова. Безуспешно. Но теплые руки отца и матери, обвившие её с двух сторон, твердили о том, что иногда всё бывает действительно понятно без слов. Их объятия душевно согревали не только дочь, но Аккермана.       В его груди расползалось чувство бесконечного тепла. Вот как должна выглядеть настоящая семья. Родители крепко, но вместе с тем бережно обнимали дочь, шепча ласковые успокаивающие слова ей на ухо. Он приподнял уголки губ. Всё верно, ему есть за что бороться. Капитан готов снова и снова спасать жизнь Элиссы, только бы она могла обнять своих родителей, могла так счастливо улыбаться. Родителям, солдатам, Эрвину и, может быть, даже ему. А теперь пора уходить. Он перевёл взгляд на печально глядящего в сторону окна Эрвина и молча двинулся к выходу. Смит последовал за ним. Их шаги эхом раздавались в тишине больничного коридора. Смеренный вздох слетел с губ командора, когда он отнял ладонь от раны. Брюнет мысленно отметил, что рука у господина Рокантена была тяжёлая. Леви серьёзно посмотрел на командора, протягивая белый платок. Блондин благодарно кивнул, с тяжёлым вздохом стирая кровь.       – Как долго Элиссе придётся восстанавливаться? – Аккерман спросил это, в надежде услышать, что Рокантен проведёт в безопасности несколько лет своей жизни. Если бы она ушла из Разведки, быть может, и дурацкая дичь, которая творилась внутри него при виде девушки, прекратилась. Капитан желал этого умом, но сердце начинало болеть только при мысли о том, что он не будет видеть её так долго.       – Полное восстановление займет пару месяцев, – мужчина недовольно повёл плечом. – но, зная эту егозу, уверен, сразу после выписки принесётся. Я писал госпоже Ирэн, чтобы она поговорила с ней, она попытается забрать её... За внутренними стенами ей будет лучше. Разведка не для неё.       – Это ты так решил? – ехидство звучало в голосе Леви. В последнее время Смита хотелось задеть, показать разницу между ними, равнодушие со стороны блондинки. – Думаешь она была бы рада?       – Я беспокоюсь прежде всего о ней...       – А она тебя об этом просила? – оба замерли, смотря друг на друга с какой-то надменностью или даже соперничеством. Леви стало не по себе от того, что он разучился сдерживать себя. Что за детские подстрекательства? Они так и продолжат делить Рокантен, словно она – одеяло, а они – два мелких засранца, дерущихся перед сном?       – Ты любишь её? – вопрос заставил капитана занервничать, только вот с чего бы это? Перебирая в голове отговорки он столкнулся с проблемой: ни одна из них не являлась подходящей. Не может же это быть правдой. Брюнет сглотнул, окинув командора взглядом исподлобья. Отрицать, что Элисса для него ничего не значит, он уже не мог, но и признаться даже самому себе было невероятно сложно. Кажется, Леви попал в ту же ловушку, в которую некогда ловил Эрвина. У судьбы удивительно несмешные шутки. Аккерман нахмурился, сосредотачиваясь на своих ощущениях. Неужели и вправду полюбил эту дурушу? Даже если и так... Между ними ничего не изменится. Отношения - последнее, что ему сейчас нужно.       – Мне просто жаль её родителей. Они – достойные люди, – капитан посчитал разумным сказать именно так. Отчасти, он не солгал, но и всю правду рассказывать было бы глупо. Эрвин кивнул, с сомнением глядя на подчинённого. Леви хмыкнул. Ему нужно срочно разобраться в себе. Мужчины молча двинулись вперёд, им предстояло проделать действительно много работы.