Все в сборе. Элисса сидела в лесу около костра, рядом Ханджи готовила в котле ужин, до обеих доносились голоса Кирштейна и Магата, устроивших словесную перепалку. "Островные дьяволы". Марлийцы, кажется, навсегда запомнят их именно такими, а если учесть "дрожь земли", что активировал Эрен, элдийцы так и останутся никем не понятыми. Женщина запустила пальцы в волосы и выдохнула.
- Успокойтесь оба, - её слова не остановили мужчин, видимо, свой авторитет она потеряла четыре года назад, когда покинула остров с Зиком. - Смысла спорить нет. Не теперь. Никто из присутствующих не является праведником. Признайтесь хотя бы себе: мы все убийцы, плевать, какие цели мы преследовали.
Жан цыкнул, Тео поджал губы и нахмурился. Действительно: уже поздно выяснять отношения. Могли ли две расы предположить, что когда-нибудь им придётся сплотиться ради восстановления мира? Скорее, нет, они не были готовы к такому повороту судьбы. Но Магат отчего-то ощущал тёплую привязанность к отряду воинов, с которыми он сблизился за минувшие годы. Ему было действительно жаль, что всё так обернулось. Жертв слишком много, а плана в голове как не было, так и нет. Спустя несколько мгновений спокойно заговорила Энни:
- Вы готовы убить Эрена? - холодный взгляд исподлобья вызвал в груди Элиссы чувство сожаления. В голове мелькнули воспоминания прошедших дней.
Эрен Йегер. Славный импульсивный мальчишка с огнём в ярких бирюзовых глазах, который когда-то действительно завораживал и заражал Рокантен своей идейностью, мечтательностью. Он, как ей казалось, являлся прирождённым лидером, который мог стать неплохой заменой Эрвину, отчасти потому, что действительно всей душой верил в Разведку. Теперь же Элисса душила растерянность и напряжение, пропитывающее всё тело изнутри; теперь она видела в ранее добром подростковом взгляде суровый расчёт и равнодушие. Они стояли друг напротив друга, разделённые лишь решёткой. Парень нависал над ней, словно коршун, от его пристального взгляда женщина чувствовала себя просто отвратительно. Пахло затхлостью и пылью, холод сырой тюрьмы оживляли лишь звуки от падения капель воды на каменный пол. Рокантен проклинала себя за то, что по просьбе Ханджи согласилась поговорить с Йегером, который явно не желал поддерживать теплую дружескую беседу. Зоё попросила её быть мягче, воздействовать на парня психологически, заставить либо поделиться алгоритмом последующих действий, либо отказаться от планов и идей, найти более мирный выход. Жаль, командор совсем не учла того, что Эрен вырос. И это взросление сделало его жёстче, увереннее и холоднее. Навряд ли он вообще заговорит с Элиссой, всё-таки она, можно сказать, предала их, бросила на произвол судьбы. Слишком поздно предпринимать попытки что-либо изменить, остаётся лишь сталкиваться с последствиями.
- Так и продолжите стоять напротив, капитан? - приятный молодой голос совсем не источал тепла, от такого тона женщина вздрогнула и приняла решение засунуть свои сомнения куда подальше, её губы привычно растянулись в ласковой улыбке.
- Не хочешь поболтать? Меня здесь не особо-то чают спустя столько времени... - нейтрально. Идеальный вариант, чтобы расположить равнодушного собеседника к себе. - Видимо, я исчерпала лимит доверия к себе. Ты считаешь меня предательницей?
Лицо Эрена стало лишь чуть расслабленнее, и Элисса уселась на стул, напротив камеры, наблюдая за тем, как Йегер просовывает руки и облокачивается на горизонтальные прутья решётки. На самом деле ему было приятно просто с кем-то поговорить без обсуждений и обвинений. Но прекрасно зная, чем и как ранее в Разведке занималась капитан, держать ухо востро было необходимо.
Его ненавидят, от него отворачиваются и презирают те, за кого он борется. План жесток и бескомпромиссен, но Эрен понимал, что это единственный выход, где те люди, которые занимают особое место в его сердце, останутся в живых. А Йегер - единственный, кто способен и готов сделать решительные шаги к свободе. Жаль, что никто его не поймёт, впрочем, ему этого и не нужно.
- Нет, - он внимательно наблюдал, как лёгкое волнение в глазах собеседницы слегка растворяется. - Вы ведь говорили, что глупо винить или презирать человека за совершенный им выбор.
Элисса пыталась вспомнить тот момент, когда произнесла подобное. О, боже, пять лет прошло, неужели её слова настолько впечатлили Йегера?
- Приятно удивлена, что ты помнишь, - она встала, подошла к заключённому и легко наклонила голову вбок. - Тогда всё было проще...
Эрен чувствовал искренность сказанных женщиной слов и чуть приподнял уголки губ. Ему тогда и вправду нравилась Рокантен. Лёгкая на подъем, смазливая, молодая разведчица могла буквально за несколько минут расположить к себе.
- Помнится, Вы ещё обещали подарить мне поцелуй, - Йегер наблюдал больше за реакцией. Смех, приятно обволакивающий уши, был совсем не похож на смех из воспоминаний. И дело вовсе не в возрасте. Женщина, с интересом наблюдая за ним, стояла почти вплотную к решётке. Капающая вода нервировала обоих, но пара умело скрывала свои истинные эмоции за масками. Элисса заговорила тихо, вполголоса, разливая в крови молодого парня легкое волнение.
- А ты хочешь, чтобы я его выполнила? - она протянула руку сквозь прутья, кладя едва тёплую ладонь на скулу заключённого, парень с интересом подался вперёд, наблюдая за тем, как подрагивают белые ресницы. Змея и лисица. Раньше Эрен совсем не понимал, почему рядовые разведчики относились к Элиссе с опасением, а иногда и отвращением. В россказни о её похождениях он не верил, считая, что глупо формировать мнение о человеке, основываясь исключительно на словах других. Ему она казалась такой миленькой доброй разведчицей, старшей сестрёнкой, не способной совершить такие вульгарные действия, как флирт или соблазнение. Эрен придвинулся к женскому лицу, а после, резко схватив Рокантен за шею, грубо притянул к себе.
- Передайте командору, что такими дешёвыми манипуляциями она ничего от меня не добьётся. А теперь валите отсюда... - парень оттолкнул её от себя и отвернулся, душа внутри растекающуюся по венам ярость и разочарование, вызванное непониманием со стороны товарищей. Хриплые слова женщины заставили его нахмурится.
- Эрен, мы желаем тебе только добра... - Йегер обречённо покачал головой, прикусывая нижнюю губу. Это его долг... Может, попросить её? Он искоса посмотрел на бывшую разведчицу и выдохнул.
- Позаботьтесь о них... - пояснять было не нужно. Рокантен кивнула, прекрасно понимая, что юноша этого не увидит. Он лишь жертва обстоятельств, не более. Слишком большую ответственность они на него когда-то возложили... Элисса спокойно развернулась, удаляясь из подземелий к свету, оставляя Эрена в молчаливом одиночестве...
- Вам не кажется, что Эрен лишь жертва обстоятельств? - сказанные отстранённым голосом слова заставили всех отвлечься от споров и хмуро обратить внимание на Рокантен. Она неуверенно оглядела всех, а после растерянно приняла из рук Ханджи миску с едой. Но все сидящие упорно ждали вразумительного пояснения. - Эрен ведь с самого детства делил мир на чёрное и белое. Титаны и человечество. Он не приемлет серой морали, и именно поэтому, как мне кажется, сейчас делает всё это ради дорогих ему людей...
После каждого произнесённого слова речь женщины становилась всё более тихой, менее уверенной, а к концу она и вовсе промямлила что-то совсем уж нечленораздельное. Однако ей и вправду было жаль Эрена. Сломленный психологически и эмоционально парень.
- Если бы элдийцы с Парадиза и впрямь решили вступить в мирный контакт с материком, вряд ли нас бы приняли с распростёртыми объятиями, - она выжидающе смотрела в глаза Магату, который взгляда не отводил.
И вновь скандал... теперь уже между Жаном и Райнером, который признался в причастности к гибели Марко. Наверное, всё человечество будет бесцельно и бесконечно уничтожать друг друга, пока людской род не прекратит своё существование... Элисса, так и не сумевшая разобраться в своём отношении к происходящему, решила отправиться на боковую, прекрасно зная, что уснуть ей явно не удастся.
***
Мы с тобой никто, ничто.
Сумма лиц, мое с твоим,
очерк чей и через сто
тысяч лет неповторим...
...ночью, мира на краю,
раскаляясь добела –
жизнь моя на жизнь твою
насмотреться не могла
Иосиф Бродский
Они добрались до захваченного Йегеристами порта лишь в полдень. Теперь предстояло освободить взятых в заложники Азумабито. Им вновь пришлось наблюдать за тем, как разведчики бессмысленно забивали своих товарищей. А она ведь тоже может сражаться, так почему же спустя четыре года взять в руки оружие так невероятно тяжело? Элиссе было безумно страшно вновь убить человека. Потому она так и не решилась вступить в бой, а теперь, с борта корабля ей оставалось наблюдать за взрывом, отнявшим жизнь генерала Магата. Отправиться на Одиху, а после, согласно тщательно разработанному плану, улететь на сконструированном Хизуру самолёте - единственный вариант добраться до "дрожи земли" в кратчайшие сроки. Отчаяние бушевало в груди, и Элисса внутренне преклонялась перед товарищами, которые не отчаялись, продолжая биться. Рокантен молча и тихо вошла в каюту Леви, желая поговорить. Мужчина сидел на узкой кровати, пустым взглядом буравя стены. Женщина заговорила лишь спустя несколько минут.
- Чего ты хотела? - Аккерман бросил холодный взгляд, затем поднялся и медленно подошёл к ней. Рокантен почувствовала себя растерянно. Однако одно присутствие мужчины рядом неведомым образом успокаивало.
- Ты можешь дать мне обещание? - Элисса желала, чтобы он послушал её хотя бы раз. - Поклянись, что больше не станешь сражаться. Поклянись!
Рокантен ждала. Но Леви схватил её за плечи бережно, с каким-то ведомым лишь ему самому сожалением. Глупости. Неужели он и в правду собрался... Рокатнен была в действительности ошеломлена.
- Не говори мне, что ты собрался останавливать "дрожь земли", - женщина тупо пялилась в сторону невидящим взглядом. - Это бред, я тебе не позволю.
- Я должен... - Аккерман понимал, почему она это делает. Сердце сжалось в груди, но он просто не мог остаться. Элиссе подло захотелось поставить капитана перед выбором, но она крепко стиснув зубы лишь выдохнула, обречённо прикрыв глаза. Это всё, видимо, никогда не закончится. Она ткнулась носом в основание мужской шеи, почему-то думая о том, что это последние сутки, которые они могут провести вместе. - Прости, что я не смогу дать тебе того, что ты хочешь...
Женский шёпот заставил капитана почувствовать себя ещё хуже.
- Я без тебя не смогу... - Элисса поцеловала его в шею, прокладывая дорожку вверх. Груз, лежащей в кармане вещи стал ещё в несколько раз тяжелее.
С тяжёлым сердцем мужчина коснулся губами виска, параллельно распуская её длинные волосы. Они целовались вновь и вновь, самозабвенно, наслаждаясь несколькими отведёнными им часами.
Леви мягко притрагивался к бледным выпирающим ключицам, плоскому животу и округлым женским бёдрам, надеясь на то, что вся эта глупая бойня за иллюминаторами корабля завершится сама собой. Аккерман боялся больше никогда её не увидеть, именно поэтому безбожно растягивал каждый момент рядом с ней. А теперь она крепко вжималась своей обнажённой спиной в его грудь, так, будто он исчезнет в тот момент, когда она хотя бы на миг отодвинется от него. Мужчина глупо думал о будущем. Думал о доме, кошке и детях. Леви ощущал, что становится сумасшедшим, но ему было на это наплевать. Сердце капитана чудесным образом исцелялось рядом с Рокантен, от неё нестерпимо пахло уютом. Аккерман знал, что сейчас, когда он обнимал её сзади, она плакала, сдерживая всхлипы, но мужчина не говорил совсем ничего, лишь проходился короткими поцелуями по россыпи родинок на худых лопатках и плечах. Одевались они тоже молча, отводя взгляды, потому что оба знали, что в тот момент, когда они встретятся глазами, не смогут выполнить своих обязанностей. Выйдя из каюты, мужчина и женщина направились в противоположные стороны.
***
Ты меня на рассвете разбудишь,
проводить необутая выйдешь.
Ты меня никогда не забудешь.
Ты меня никогда не увидишь.
Заслонивши тебя от простуды,
я подумаю: «Боже всевышний!
Я тебя никогда не забуду.
Я тебя никогда не увижу».
Андрей Вознесенский
Капитан дрожащими пальцами застёгивал на себе ремни УПМ, думая о том, что его ждёт. Неужели это и есть последний раз, когда он был с Элиссой наедине? Самолёт почти подготовлен. Мужчина искоса наблюдал, как Рокантен прощается с Ханджи и разведчиками: она должна была отправиться вместе с Киёми в более менее безопасное место, если таковое вообще имелось на этих землях. Женщина обратила на него разбитый взгляд, совершенно неуверенно направляясь теперь к нему. Он двинулся навстречу, словно на эшафот. Элисса мялась, не зная, что ей сказать, кусала губы, сдерживая сверкающие в глазах слёзы. Затем быстро обняла его, словно бы стараясь отодрать от кожи пластырь, причиняющий особенно сильную боль.
- Может быть... - он нахмурился, но терпеливо ждал, когда она продолжит. - Может пообещаешь хотя бы то, что ты вернёшься живым?
Леви не хотел давать ту клятву, которую мог не сдержать, и женщина это понимала. Но кое-что он всё же мог. Аккерман прикусил внутреннюю часть щеки, стараясь ничем не выдать волнение в груди, запустил руку в карман, выуживая из него серебряное кольцо с небольшим прозрачным камнем. Чудо, что это ювелирная побрякушка из той старинной антикварной лавки не сломалась и не потерялась.
- Я не умею красиво признаваться в чувствах и не люблю давать пустых обещаний, - капитан видел, как Элисса опускает голову, и сдерживая внутреннее смущение, которому было не место, продолжил. - Но одно могу сказать точно, я не могу посвятить своё сердце Разведке, потому что оно посвящено тебе. Поэтому, пусть это кольцо будет залогом того, что мы встретимся и больше, если ты сейчас позволишь, я никогда тебя не отпущу.
Осталось лишь сказать "Выходи за меня", но он не мог. Страх умереть вставал комом поперёк горла. Оттого ему оставалось лишь исподлобья выжидающе смотреть на кусающую губы возлюбленную. Между тем Рокантен, будучи окончательно потерянной, была явно не в силах сказать что-то вразумительное. Не задавая никаких вопросов, женщина протянула ему правую руку, на которую мужчина нацепил украшение.
- Где ты успел его взять?
- Купил три года назад, после того, как тебе поставили надгробие, - Леви выдохнул и переплёл их пальцы. - Для меня это было символом того, что ты жива. Тебе пора.
В последний раз соприкасаясь губами они чувствовали зародившийся в груди огонёк надежды.
