Bad and soft

— Идём дальше? Чонгук кивает головой и отвечает тихо, но отчетливо «да», немного напрягаясь, потому что должно быть очень больно. Ну, сначала больно, потом нет. Наверное. Это он такое на каких-то форумах для геев вычитал, ага. — Ну, тогда переворачивайся на живот, как и хотел раньше. — Хён, а ты би или гей? Чимин отстранился, наблюдая за Гуком, и долго тянул с ответом. — Би. Но такие крошки, как ты, мне нравятся куда больше визжащих девчонок. — Ну и хорошо, — переворачивается лениво на живот, снова двигая своим привлекательным задом, который, кстати, качал когда-то. Не зря, Чонгукки, не зря. — Если будет больно, то я тебя убью, хён, честно! — Вот если будет, тогда и поговорим. Чимин не сдержался и хлопнул по заднице, удобно устраиваясь позади. Подтянув Гука поудобнее, приподнимая задницу и оставляя в этом положении. — Ты когда-то игрался с собой сзади? Чонгук прикусил губу, сдержав стон, чтобы не выдать себя в том, что ему, на самом деле, даже нравится иногда пожестче, но сейчас — нет-нет-нет, он такого не хочет. Ну почти. Чонгук краснеет и смущается сильно от такого вопроса, не зная, что отвечать. — Было пару раз, но давно и пальцами — это не считается. — Значит, опыт имеется? Уже проще. Постарайся расслабиться, я буду аккуратен. Чимин прикоснулся к округлым половинкам, легко сжимая. Опыта с невинными у него не много, но и того, что имеется, должно хватить. Пытаясь расслабить мышцы, Чим прикоснулся к сжимающейся дырочке кончиком языка, обильно смачивая слюной и легко надавливая языком. Чонгук чересчур чувствителен, поэтому даже это ему уже выше крыши. Он утыкается головой в матрас, издавая тихий то ли скулеж, то ли совсем негромкие стоны. — Чимин-а, — говорит на выдохе, — а я даже не ожидал, что ты такой. — Какой? — усмехается Чимин, проникая внутрь одним пальцем. — Ты сам попросил, чтобы не было больно — я и делаю так, чтобы не было больно. В любом другом случае ты бы уже срывал голос от стонов и исполосовывал мне спину. Делаю для тебя исключение, ведь своими слежками ты меня заинтересовал. — Не знаю, просто, — тихо вздыхает и стонет с такой же громкостью, когда чувствует что-то в себе, — опытный очень, — говорит всё ещё медленно, шумно сглатывая после всех своих слов, — хочу еще больше. — Будет тебе больше. Чимин добавил ещё один палец, поцелуями пройдясь по позвоночнику, нависая над Чонгуком и легко цапая за плечо. Второй рукой зарывается в волосы парня, отвлекая от возможных болевых ощущений, когда в ход пошёл и третий палец. Сначала Чонгуку было жутко больно и он особо этого не скрывал, так как стоны были явно не от наслаждения, но постепенно боль сменяется удовольствием и Чон даже сам начинает двигаться, дабы насадиться поглубже на пальцы. — Прости, — Чимин осыпал спину и плечи мокрыми поцелуями, желая расслабить партнёра. — Пока хорошо тебя не растяну, больно будет в любом случае. Аккуратно растягивая, Чимин задумался о добавлении четвёртого пальца, но пока повременил с этим, решив отвлечь разговором. — Как ты хочешь это сделать? Думал, наверное, о том, как произойдёт твой первый раз. — Я, ну, — задумался, отвлекшись от боли, которая всё ещё присутствует, хоть и в меньших количествах, чем раньше, — по первому пункту мы уже пролетаем! — усмехается, снова говоря, как и всегда, когда он пьян, медленно, — из нас двоих влюблен только я. Чимин на секунду замер, начиная скалиться, как ишак — Тэ всегда так называл его улыбку, когда Чимин чем-то очень доволен. — Так ты в меня влюблён? Что ж, я хоть знаю уже причину того, почему ты за мной следил. Но в ответ могу сказать, что ты мне симпатичен. Да и я не сплю с теми, кто мне не нравится. Но, если уж на то пошло, мы можем всё прекратить. Я уже получил то, что хотел, и принуждать тебя не собираюсь. — Нет! Ты с ума сошел? Я просто надеюсь, что после этого мы и дальше будем общаться, — тяжело вздыхает, кусая губы, — пожалуйста, Чимин, трахни меня. Прошу! Не надо всё усложнять. Я пьян, как и ты, мы оба возбуждены и мы оба готовы к сексу, всё. Понятно? Чимин уже давно протрезвел, но ничего не говорит на это, заканчивая с растяжкой. Вынимая пальцы, Пак стал надевать презерватив на стоящий колом член. За всё время он к себе не прикоснулся, но выдержки хватало, чтобы доставить удовольствие Гуку. — Кроха, перевернись на спину. Тебе так будет проще принять меня. Чонгук делает всё, как сказал Чимин, и прикрывает глаза, кусая губы и молясь всем богам, чтобы было не очень больно. — Уверен, что так будет легче? Притянув подушку, Чимин подпихнул её под поясницу Гука, подтаскивая за бедра ближе, потираясь членом о промежность. — Я уверен, — говорит спокойно, смотря в глаза, и медленно толкается, помогая себе рукой. Входит лишь головкой, наблюдая за эмоциями Гука. С губ Чонгука слетает тихий стон, а по всему телу проходит мелкая дрожь, затем Чон поддаётся ближе к Чимину, пытаясь ускорить процесс, потому что сейчас ему совсем не больно. Только приятно. — Не больно? Чимин постепенно заполняет собой, толкаясь до упора, и замирает, тут же втягивая Чонгука в поцелуй, а ноги разведя сильнее в стороны. — Немного, — шепчет в ответ и отвечает на поцелуй, слегка покусывая чиминовы губы, а ещё обнимая его, как уже повелось, за шею, потому что не знает, куда руки девать в таком случае. — Скажешь, когда легче станет. Начиная выцеловывать лицо Гука, Чимин поминает, что уже зашёл за ту грань, после которой все от него бежат, разочаровываясь, но ничего с собой поделать не может, ведь это часть его характера, и через подобное прошёл практически каждый его партнёр или пара. Но Чонгуку, кажется, даже нравится, когда с ним так нежно и мягко обращаются. — Хён, — целует его снова, но быстро отстраняется, не давая ему ничего сделать, — мне больше не больно, можешь двигаться. — Кроха, — нежно тянет, зарываясь носом в шею Гука, неспешно начиная двигаться, постепенно увеличивая скорость и глубину толчков. Оглаживая ягодицы Чонгука, Чимин приподымает его чуть выше, попадая по простате пару раз подряд. Тот стонет громко, совершенно не стесняясь этого. Боль быстро сменяется удовольствием, особенно, когда Чимин попадает по особой точке внутри. Перед глазами у Чонгука звёздочки, а внизу живота расплывается очень, очень приятное тепло, отдавая в мозг и делая хорошо настолько, насколько Чонгук себе никогда представить не мог. Понимая, что Чонгуку хорошо, Чимин входит во вкус, стараясь каждый раз попадать по простате. Вертит Чона, как вздумается, вбиваясь то боком, то ставя на четвереньки, а после и вовсе усадил на себя, позволяя двигаться самому, надрачивая член, а второй рукой поглаживая бедро. Чонгук закидывает голову назад и закатывает глаза, кладя руки Чимину на плечи и несильно впиваясь короткими ногтями, даже не осознавая этого, делая это только от чрезмерного блаженства. В голове рисуются яркие картины, а из его уст не перестают доноситься громкие и чертовски сладкие стоны. Чимин вдруг вспоминает одну из просьб Гука, чтобы он не уходил, и улыбается, смелея для того, чтобы оставить возле ключицы засос. Чимин уже на грани, подмахивает бёдрами, сильнее сжимая член Гука в ладони, желая, чтобы тот кончил первым. Чонгук не может больше подавлять свое желание кончить, поэтому изливается через некоторое время и это сопровождается шумным вздохом и стоном, по которому можно понять, что он, кажется, достиг эйфории. Ощущая, как Чонгук сжимает его в себе, Чимин щурится, аккуратно опрокидывая парня на постель и выходя, кончая на его живот. Тяжело дыша, Чим валится рядом, счастливо улыбаясь. — С первым разом тебя, что ли. Сердце снова отчаянно колотится, пока Чон пытается отдышаться. Он поворачивается на бок, обнимая Чимина и утыкаясь ему в плечо, прикрывая глаза. — Это было очень хорошо. — Нам не помешает душ, но здесь его нет. Да и валить нужно, пока ночь и вечеринка не закончена. Чимин закинул на Гука ногу, хватаясь за полюбившуюся ягодицу и начинать мять. — Ты один живешь? — приоткрывает глаза, поднимая свой взор на Пака, — Давай к тебе пойдем, у меня сейчас дома никого нет, а я спать один боюсь и живу далеко, один не дойду. — Я тебя одного и не пущу, — строго произносит, ластясь. От Гука всё ещё пахнет ликером, и Чимин хочет скорее в душ и протрезветь, чтобы понять, как Гук пахнет на самом деле, без примеси алкоголя. — Сможешь встать? Я тоже не так близко живу отсюда, но Тэхён на машине, он повезёт обратно. Нужно только найти, где они с Хосоком обжимаются. — Смогу, наверное. Скажи мне честно, я ужасно выгляжу? — обнимает Чимина, всё ещё мало что понимая: он точно ещё не осознает до конца, с кем именно он сейчас валяется. — Ты такой теплый, мне нравится, — жмется ближе, как кот. — Выглядишь, как Чон Чонгук, только малость оттраханный и лохматый, что тоже последствие первого. Чимин стал перебрал тёмные волосы Гука, заодно приводя их в порядок. — Ну спасибо, — усмехнулся, приближаясь и чмокая легонько в губы, а после обнимает крепко. — Будет странно, если я скажу, что очень сильно тебя люблю? — Радует, что у тебя не было дурных намерений, а то я уже успел кучу всего придумать. Мне приятно получать от тебя признания, но смотря ещё, что ты хочешь получить в ответ. Чимин перетащил Гука к себе на колени, рассматривая небольшой засос на ключице. — А какие у меня могут быть намерения? — устраивается на его коленках поудобнее, прикрывая глаза. — Я, ну, конечно, мне хотелось бы, чтобы ты ответил, что ты меня тоже любишь, но ещё очень рано, да и навряд ли я когда-нибудь это услышу. — Об этом мы собирались поговорить в другой раз, — напомнил, стараясь уйти от этого разговора. Хотя бы не сейчас, Чимин не хочет расстраивать Гука. — Давай собираться. Стоило только сказать, как в кармане штанов отозвался телефон. Ссадив Гука на кровать, Чим полез успокаивать названивающего Тэхёна, зная его привычку звонить, пока не ответят. — Они как раз собираются домой, пора и нам подтянуться. — Ага. Слушай, а он сможет подвезти меня до моего дома? — берёт свою одежду с края кровати, начиная аккуратно и медленно одеваться. Если разум уже пришёл в хоть какую-то норму, то тело — нет, всё ещё не слушается. Чимин нахмурился, не понимая такой перемены. Буквально пару минут назад Чонгук хотел к нему, а уже рвётся домой. — Останешься сегодня уже со мной, завтра сам домой отвезу. Чимин быстро накинул на себя одежду, став помогать и Чонгуку одеться, а тот дает сделать это, потому что совладать с руками получается не очень удачно. — Да ладно, не стоит так напрягаться из-за меня, но спасибо. Я сам дойду завтра, могу и сегодня на метро. — Сказал завтра отвезу, значит отвезу, — чуть строже, чем нужно было, произнёс Чимин. Недовольно цыкнув, заканчивая одевать Гука, взял того за руку и повёл на выход, выискивая взглядом макушку Тэ или хотя бы его машину. Чонгук держится за Чимина крепко, стоять самому трудно и без опоры он попросту свалится на асфальт. — Мне просто обидно, потому что… Хотя, ладно, забей, тебе не стоит об этом думать и волноваться. Отыскав Тэхёна, Чимин без лишних слов ввалился в машину, взглядом давая понять другу, что сейчас не лучшее время для вопросов. Хосок уже спал, а Тэхён все бросал взгляды на парочку, смутно узнавая прижатого к Чимину юношу. Чимин, стоило сесть, обвил Чонгука руками, не давая отстраниться, и всё поглаживал поясницу через ткань футболки. Чонгук, несмотря на то, что он собирался обижаться на Чимина, всё равно двигается к нему ближе и кладет голову на плечо, начиная тихо посапывать через пару минут. — Это он? — полушепотом произнёс Тэ, поглядывая в зеркало заднего вида на уснувшего парня. Чимин шикнул, но согласно кивнул, не собираясь ничего объяснять. — Ты его заездил, — ржёт Тэ, получая от проснувшегося Хосока. Они быстро добираются к дому Чимина и тот легко растормошил Чонгука. — Нам пора выходить. — Мм, ага, — приоткрывает глаза и отстёгивается, тихо благодаря Тэхёна за то, что он их довёз. Выходя из машины, сразу же хватаясь за Чимина, иначе споткнётся, как и всегда. — Я спать хочу. — Сперва нужно в душ, после будешь спать, — командует, подхватывая под локоть и ведя к своей квартире. Чимин пышет злобной аурой, хотя на деле обижен, что Чонгук захотел от него сбежать. Они не провели вместе и шести часов — так быстро от Чимина ещё никто не убегал, и он не позволит этому случиться, пользуясь сонным состоянием парня. Чонгук следует за Чимином, поглядывая на него иногда. — Хён?.. Ай, забей! — негромко вздохнул, шумно сглотнув. — Я тебя сильно раздражаю? Скажи честно, — плетётся за ним, еле перебирая ногами. — Разговоры будут днём, а сейчас тихо. Поднявшись на седьмой этаж и отворив дверь, Чимин подтолкнул Чона внутрь, закрывая дверь на замок, и повёл гостя в сторону ванной, помогая раздеться. — Хён, прости, если ты вдруг злишься на что-то, я не хотел тебя обидеть. — Прощу, если послушаешься и ляжешь спать у меня. Чимин раздел Чонгука, наполняя ванную тёплой водой, помогая взобраться внутрь. — Я постелю и приду, а ты пока расслабляйся. — Я итак у тебя остаюсь, я просто расстроился тогда немного, — прикрывает глаза и закидывает голову назад, облегчённо выдыхая и думая обо всем, что произошло, начиная медленно всё осознавать и понимать, что не жалеет. Он рад, что его первый раз был именно с Чимином. Пак быстро расстилает постель, уж слишком захламленную подушками, сметая парочку на пол, и достаёт Чонгуку одежду, доставая себе лишь пижамные штаны. Чимин направляется в ванную с чёткой целью, и он выполнит её, улыбаясь, стоило зайти в ванную. Раздеваясь, Чимин залез к Гуку со спины, обхватывая руками и прижимая к себе, скрепив руки в замок на животе. Тот сначала вздрагивает, но быстро расслабляется и полностью облокачивается на Чимина, оставляя глаза прикрытыми. Спокойно дышит, думая о всяком и вспоминая разное, а ещё молчит, потому что не знает, о чём говорить. — С тобой хорошо. Чимин улыбается, целуя в шею. Ему и самому уже хочется спать, поэтому решает не тянуть, приступая к водным процедурам, намыливая Гука, стирая с его кожи остатки ликёра, что забивает нос своей сладостью, оседая на языке приторный вкусом. Не противится, потому что сам этого сделать не сможет точно, Чонгук благодарит Чимина за заботу, слабо, но очень нежно и мягко улыбаясь ему. — Тебе семнадцать, да? — смотрит на него сонно, да и говорит тихо, но зато уже адекватно, без пауз и своим обычным голосом, — прости за такое количество вопросов. — Всё хорошо, можешь задавать вопросы. Чимину нравится, как Чонгук себя сейчас ведёт, невольно улыбаясь. Если и утро задастся, есть все шансы наладить личную жизнь с тем, кому он не безразличен. — Да, мне семнадцать. Выпускной класс же. А ты кроха ещё, напился, здоровье портишь. Несмотря на нотации, в голосе не было укора. Чимин и сам не ангел, успев попробовать курить ещё в четырнадцать, но быстро бросил, не видя в этом смысла, а сейчас только выпивает порой, когда на вечеринки приглашают, да и не пьянеет он особо, что тоже хорошо. — Ты как на алкоголь реагируешь? У меня должны какие-то лекарства от похмелья быть и прочее, я найду тебе. Утром ведь плохо будет. — Голова болеть утром сильно будет, потому что сегодня я был в хлам. Ну или почти в хлам, — неловко смеётся. — Было бы и правда очень неплохо, если бы ты нашел таблетки заранее. Спасибо ещё раз, — теплая улыбка с лица не сползает. Это ведь невозможно, когда Чимин рядом, с ним и правда очень хорошо. К Чонгуку, если честно, ещё никто так, кажется, не относился, а они ведь знакомы всего пару часов. — Хорошо, я найду. Оставлю возле кровати с бутылкой воды, чтобы не бродил по квартире, если проснёшься раньше меня. Чимина затапливала нежность. Давно он не мог позволить себе быть полностью собой, а с Чонгуком спокойно и умиротворенно. — А у тебя есть домашние животные? — Хотелось бы, но пока не получается никого завести. Питомцу ведь внимание нужно, а я не так часто дома бываю, лишь ближе к ночи. Да и занятия все соки вытягивают. — А почему к ночи приходишь? — взглянул на Чимина, понимая, что они уже закончили с водными процедурами и пора бы выходить, но не хочется. Хочется ещё немного отдохнуть, сидя в ванной и расслабляясь. — Бля, как хорошо, что завтра выходной, — глубоко вздыхает, после вновь прикрывая глаза. — Я могу же сразу утром не уходить? У меня родители в деревню укатили, так что никто волноваться не будет. — Да постоянно то подготовки, то репетиторы, то ещё что-то. То Тэхён со своими грандиозными планами и прочее. Чимин огладил плечи Гука, обнимая. — Завтра будет тебе счастье с больной задницей. И никто тебя не выгоняет, наоборот, мне лучше, чтобы ты у меня был. Придёшь в себя, отоспишься, обговорим всё… Мне есть, что тебе сказать, но сейчас не хочу тревожить, подожду утра, тогда и примем решение. — Я надеюсь, что это меня не расстроит, — усмехнулся, открывая вновь глаза и смотря на Чимина. — Ты, кстати, видимо единственный, перед кем мне не нужно притворяться сильным, жестким и непоколебимым. А еще, кстати, многие думают, что я актив, потому что раньше мне казалось, что быть снизу — тупо и стыдно, — хмыкает, вспоминая все свои переживания, связанные с теми временами, — хотя и сейчас кажется. Извини ещё раз, что много болтаю. — Нет в этом ничего плохого. У меня опыт и снизу есть, и совершенно это ничего не значит. Актив или пассив — какая разница. В любом случае, это всё ещё ты, а дела постельные — не чужого ума дело. Чимин мягко прикоснулся к запястью Гука, слегка тормоша. — Пошли, вода уже остыла. Вылезая из ванной, вытираясь, Чимин помог сделать это и Гуку, одевая парня и одеваясь самому в принесённые ранее вещи. — Вот это да, я никогда бы не подумал, — смотрит на Чимина, снова принимаясь за разглядывание его лица, пока тот ухаживает за ним. — Спать. Хочу спать. Чимин провожает Чонгука в спальню, дожидаясь, пока тот ляжет, и поправляет одеяло, тепло улыбаясь. — Засыпай, я за таблетками, и тоже лягу. Оставляя парня, Чимин стал рыскать на кухне в поисках таблеток, находя парочку нужных блистеров, решая принести все, а там уже Гук по своим ощущениям решит, сколько ему нужно, чтобы унять боль. Прихватив с холодильника бутылку воды, тоже занёс в спальню, ставя на подоконник, который буквально в метре от кровати. Проверив Чонгука, Чимин выключил свет, ложась рядом. Обнимать он не решился, давая спокойно поспать, и, обняв подушку, провалился в сон.