* * *
Сарават перебирает струны гитары, напевая знакомый мотив. Кажется, будто целую вечность в руках инструмент не держал, хотя дома каждый вечер наигрывал свою песню. Всё равно ощущения другие, когда ты возвращаешься в зал, в котором проводишь почти каждый день. Здесь его сцена, его друзья и огонь в груди, которым заражаешься всё больше с каждым новым аккордом. Музыка, рождающаяся под его пальцами, влияет на то, что он чувствует. Лишь бы ПиʼДим согласился вернуть его место в музыкальном клубе. ПиʼДим хлопает его по плечу, опускаясь на корточки. Разговор будет долгим, но Вату в радость просто здесь находиться. На сцене, украшенной для их концерта, в окружении музыкальных инструментов, со щемящим чувством в груди. Дороже музыки в его жизни только Тайн, иначе Ват никогда бы не покинул музыкальный клуб. Ни по своей воле, ни из-под ножа. Он посвятил гитаре всю свою жизнь, и забрать у него инструмент равносильно тому, что отрезать его руку. Гунтитанон откладывает гитару, почувствовав серьёзный взгляд Дима. — Когда вы с Тайном помирились? — он говорит со слабой улыбкой, стуча пальцами по полу. ПиʼДим знает намного больше, чем остальные, потому что с Грином проходил то же самое. Первый этап — дружба. Время, проведённое с человеком, ложится на плечи непосильным грузом. Ты чувствуешь, что он тебе дорог, не просто как друг, а намного больше. Но ты не решаешься говорить об этом, чтобы не потерять его. Того, кто называет тебя лучшим другом. Того, без которого не протянешь и дня, потому что он заменяет любого из твоих друзей, даже всех друзей, вместе взятых. Второй этап — привыкание. Со временем ты убеждаешь себя в том, что лучше быть просто друзьями, чем вообще не знать друг друга. Вокруг твоего «друга» крутится кто-то чужой, кто может ему понравится или уже нравится, но он отмалчивается до последнего. Ты притворяешься хорошим другом, заботливым и преданным, пропуская мимо базарные сплетни и разговоры. Потому что вам никто не помешает сохранить связь, которая только окрепла с годами. По крайней мере, тебе так кажется. Третий этап — срыв. Ты сходишь с ума от того, что больше не нужен так, как раньше. Появилась другая, и её роль стоит намного выше твоей. Ты сползаешь со статуса лучшего друга к хорошему приятелю, с которым можно раз в месяц пропустить по стаканчику пива. Вы больше не разговариваете обо всём на свете и не узнаёте друг друга. Любовь стирает тебя с лица земли, превращая в рыхлого червяка. Ты закрываешься, не подпуская к себе никого, кто мог бы помочь. Никто не поможет, кроме него, но ему ты уже не нужен. ПиʼДим пережил на собственной шкуре всё до последней крупицы. Разве он может отказать Вату в помощи? — С чего ты взял, что мы вообще ссорились? — Сарават поднимается на ноги, отряхивая брюки. За стеклянной стеной толпа девушек, посылающих ему воздушные поцелуи, а он думает только о Тайне. Его гнетущее настроение передаётся и Вату, что бы они не делали вместе. Но ведь вместе, какие ещё проблемы могут встать у них на пути? — Не делай из меня дурака, — ПиʼДим следует за Гунтитаноном, отвесив ему смачный подзатыльник. — Сначала ты уходишь из музыкального клуба, Тайн смотрит на всех побитой собакой, еще и Пэр просит поменять партнера для видео, — Сарават резко поворачивается к нему, тряхнув длинной челкой. — А с понедельника Тайн просто сияет на репетициях, и его от гитары не оторвать. Я могу сложить дважды два. Ват подхватывает свою гитару, загоревшись довольной улыбкой. — Значит, Тайн теперь может записывать видео со мной? — его пальцы касаются струн, и жар в крови разносится по всему телу. Улыбается по-детски широко и сжимает в ладонях гитару. Он снова чувствует себя живым, потому что две главные части его жизни вернулись к нему в одночасье. — Ты вообще меня слушал? — ПиʼДим трясет его плечо, но Ват поглощен музыкой. Больше, чем когда-либо. — Я пока еще не принял тебя обратно. Дим притворяется строгим руководителем, но Сарават изучил его до мозга костей. Он придумает тысячу наказаний, в порыве злости вытолкает за дверь, стрельнет острым словечком, но никогда не упустит талант. ПиʼДим заприметил Гунтитанона ещё в начале первого курса и сразу же позвал в группу, которую набирал среди первокурсников. Тайн играет на гитаре не хуже, чем Ват, но никто не сравнится с ним в любви к музыке. Он не только чувствует гитару, но и красиво поёт. В музыкальном клубе Сарават на вес золота, и когда ещё ему воспользоваться своим положением, если не сейчас? — Тебе нужен гитарист, а мне нужен Тайн, — Ват подходит вплотную к ПиʼДиму, нахмурив брови. — Помоги мне. — Вы уже вместе? — Дим заглядывает ему в глаза с нескрываемым интересом. Он позвал поговорить не о музыкальном клубе. Всё было решено заранее, без участия Саравата. Ему важно не потерять двух талантливых гитаристов, двух друзей. Ни Ват, ни Тайн не подозревают, насколько зависят друг от друга. Разумеется, речь не о материальных ценностях. Музыка теряет смысл для них обоих, когда они теряют друг друга. Так странно звучит. Но для творческих людей всё закономерно. Пока ты черпаешь вдохновение, ты пишешь. Музыку, стихи, картины. Неважно, чем ты увлечён. Когда ты теряешь источник вдохновения, на творчестве можно ставить крест. — Я сделаю всё, чтобы мы были вместе, — Сарават поднимает голову и в толпе девушек ловит знакомую макушку. Тайн смущенно улыбается, пробираясь к выходу, а Ват неподвижно следит за каждым его движением. Сарават чувствует теплую ладонь ПиʼДима на своём плече. Он вернёт всё, что едва не потерял.* * *
— Поприветствуйте нового члена нашего клуба, — ПиʼДим распахивает дверь, протянув раскрытую ладонь. — Сарават Гунтитанон. Ват вальяжной походкой двигается к сцене, и его улыбчивое «Привет» теряется в визге девичьей толпы за стеной. Прозрачную стену в зале придумали как будто специально для фанаток Саравата, часами не отлипающих от стекла. Пока Гунтатанон не ушёл из клуба, они крутились здесь часами. Новость о возвращении Вата прогремела на весь университет, и девушки будто снова обрели смысл жизни. Сотни кадров на телефоне, разноцветные плакаты с его именем и песни, заслушанные до дыр. Члены музыкального клуба как будто и не удивились возвращению Вата. Проныра ПиʼДим точно что-то задумал, впутав в свои дела Мэна, Босса и Эрн. Они подозрительно часто переглядываются. А Тайн причастен? — Ты вернулся? — Эрн стягивает его со сцены за рукав рубашки и насильно усаживает в кресло. А Тайн оказался рядом совершенно случайно. — Умоляю, скажи, что ты будешь выступать с нами в пятницу. — Я вам больше скажу, — ПиʼДим опускается на нижнюю ступеньку с заговорщической улыбкой. — Если Ват завалит ваше выступление, я навсегда выгоню его из клуба. Тайн меняется в лице, спрятавшись от его цепкого взгляда. Разумеется, он не в курсе. ПиʼДим одурачил их обоих, чтобы снова свести на одной сцене. Только как он хотел это сделать? Тайн остался без пары для записи музыкального видео, а группа Саравата лишилась главного гитариста. Если бы Дим не придумал что-нибудь, они провалили бы итоговый концерт. Он и придумал, но Ват с Тайном неожиданно помирились. Такой грандиозный план сорвали, что ПиʼДим почти разочарован. — ПиʼДим, ты красивый, когда ты злишься, — Грин повисает у Дима на плече, сцепив ладони на его руке. — Но сейчас ты перегибаешь палку. Сарават на ощупь находит руку Тайна, переплетая их пальцы. Неважно, что их могут увидеть. Неважно, что подумают или скажут. Сейчас Типакорн нуждается в его поддержке, и он так долго ждал этого момента. Когда дружеские объятия отойдут на второй план, сменяясь теплом прикосновений и любовью во взгляде. — Тайн, почему ты молчишь? — Эрн дёргает Типакорна за руку и зацепляет пальцем ладонь Саравата. — Оставьте его в покое, — Грин уводит за собой ПиʼДима, подмигнув Саравату. — Разве не видите, что мы мешаем? Эрн со смущенной улыбкой догоняет парней, не переставая оборачиваться. Она трясёт сжатыми кулачками, сдерживая клокочущий в горле смех, и выскальзывает за дверь. Ват не отпускает руки Типакорна, слушая его тихое дыхание. Смущён, напуган и немного закрыт. Тайн смотрит куда-то на сцену, боясь пошевелиться. Сарават обещал сохранить их отношения в тайне, но ничего не выходит. Рядом с Тайном смываются границы его разума, потому что Ват хочет защищать его, беречь, любить. Так сильно, чтобы другие не смотрели в их сторону.* * *
Сарават открывает их концерт, и Тайн волнуется слишком сильно. Из-за Вата, потому что слонялся бледный весь день, не проронив и слова. Из-за музыкального клуба, потому что сегодня их последнее выступление в этом году. Из-за них с Гунтитаноном, потому что они впервые выступают на сцене в статусе пары. Они ещё никому не говорили, но скрывать бесполезно. Друзья перешептываются за спиной, провожая их внимательными взглядами, а фанклуб Саравата устроил переполох в Интернете. Сердце главного красавца университета занято. Тайну радостно и одновременно страшно. Всё это вправду с ним происходит? — Я написал эту песню уже давно, но никогда не играл её полностью, — мягкий голос Вата со сцены пробирает дрожью всё тело, и Тайн испуганно жмётся к спинке кресла. Неужели он всё-таки услышит ту песню, которую Гунтитанон ему посвятил. — Сегодня самый удачный момент. Эта песня о любви, которая может причинить боль, но её сила излечит даже самые глубокие раны. Эта песня о том, что мы не выбираем, в кого влюбляться. Ты можешь встретить свою половинку случайно, в магазине или в парке. Ты можешь познакомиться с ней в сети. Ты можешь дружить с ней долгие годы, влюбляясь ещё сильнее, — Сарават ловит взгляд Тайна в первом ряду и улыбается заразительно ярко. — Но если этот человек значит для тебя буквально всё, не отказывайся от него ни при каких обстоятельствах. Эта песня о том, кого я люблю. Я знаю, ты меня слушаешь, — Ват смотрит точно на него, и Типакорн не может вздохнуть. — Я всегда любил тебя. И буду любить только сильнее. Просто будь рядом. Тайн прикрывает глаза, смахнув со щеки горячую каплю. Всё так меняется, когда ты влюбляешься. Друзья, которые смотрят на тебя по-другому. Музыка, которой ты доверяешь свои чувства больше, чем кому-либо. Слова, которые сплетаются в припеве, затрагивая самые тонкие струны души. Типакорн уже никогда не вернётся к себе прежнему, который восхищался своим лучшим другом. У него самый лучший парень.* * *
Сарават едва различает лицо Тайна в темноте, но его прикосновение ощущает внутривенно. Холодные пальцы, сжимающие его ладонь. Пульсирующая ниточка пульса под кожей. Типакорн нервно ерзаёт в кресле, и голоса с экрана всё время отвлекают. Он как будто собирается с мыслями, чтобы сказать что-то важное, но в последний момент одёргивает себя. Тайна не беспокоит компания друзей в их ряду, которые купили билеты на вечерний сеанс вместе с ними. Рядом с Сараватом ему по умолчанию спокойно и уютно. — Что ты делаешь? — Гунтитанон бросает беглый взгляд на их переплетенные пальцы. Синий цвет экрана освещает лицо Тайна, залитое румянцем. — А если кто-нибудь увидит? — Хватит, — Типакорн прячет его ладонь в сжатом кулаке, мазнув губами по коже. Сарават шумно сглатывает, наклонившись к нему непозволительно близко. В зале полно людей, которые могут узнать их, но Тайну нет до них дела. Он сжимает руку Вата ещё крепче, нетерпеливо облизнув губы. Их влажный блеск сводит Гунтитанона с ума, и задорный свист Мэна подогревает градус напряжения ещё больше. Их скоро выгонят из кинотеатра за непристойное поведение. — Что «хватит»? Его сдавленный шепот щекочет шею, и Тайн тянется к нему. Как будто между ними глубокая пропасть. Нет, только считанные сантиметры темноты. — Скрывать свои чувства ко мне, — вкрадчиво шепчет он Саравату на ухо. — Я пообещал тебе, что не стану раскрывать наши отношения, — Ват смотрит на экран, пытаясь сосредоточиться на фильме. Он уже и не вспомнит названия. Только лица главных героев, которые почему так похожи на них с Тайном. Такие же глупые, беспомощные в умении выражать своим чувства, но отчаянно жаждущие перемен. — Мы должны рассказать, — Типакорн целует тыльную сторону его ладони. — Ты слишком долго учился быть моим другом, и теперь я хочу, чтобы мы по-настоящему были вместе. Саравату точно всё снится. Не может Тайн, которого он знал всю жизнь, так легко впустить его в своё сердце. Или там всегда было место для Вата? — Раз быть другом я так и не научился, — Гунтитанон проводит пятерней по его волосам, собирая кончиками пальцев его улыбку, — можно стать твоим навсегда? Тайн задерживает дыхание, прикрыв глаза. Пульс Саравата выстукивает у него под пальцами, а кино на экране напоминает забытую видеопленку его жизни. У них с Ватом начиналось так же, как у главных героев фильма. Детские игры до позднего вечера, мультфильмы на диване, вылазки в лес на летних каникулах. Потом всё резко изменилось, будто кто-то выкрутил рычаг управления в другую сторону. Тайное стало явным, а чувства, которые невозможно было разгадать до конца, заполнили каждый уголок их жизней. Ват кусает губу почти до крови. — Моим парнем? — робко протягивает Тайн, поворачиваясь к нему. — Просто твоим, — Сарават целует его осторожно, скользнув ладонью по щеке, и Типакорн подчиняется ему. На экране пробегают титры, и Тайн смущенно прячет лицо у Вата на плече. Их история только начинается. От дружбы длиной в года до любви навсегда.