[Sneaker Pimps — Lightning Field]
Боли было больше, чем может выдержать весь мир. Боль была воздухом в легких, его кожей, жила в голове, была всей тканью существования. И если бы земля так не тряслась, может быть, жить (доживать, возможно, последние минуты) было бы совсем не так погано. Ох, нет. Не земля. Запах масла, бензина и кожи. Автомобиль, напрашивался ответ. Риз рискнул открыть глаза. Глаз, точнее. Второй он не мог открыть хотя бы уже потому, что раненое веко и не закрывалось. К великому его счастью, левая сторона лица онемела, так что боль, что он ощущал, была только отголоском. Волной, набегающей на берег чувств. К несчастью, это означало, что худшее впереди. Риз скосил глаз вбок, чтобы понять, что происходит. Закатное солнце на мгновение показалось ему заревом пожара… Но нет. Все, безусловно, было плохо, но не настолько. По крайней мере, пока. То время, пока его трясло в грузовике, можно было забыться и отрешиться от всех мыслей. — Ты как, лаотэ? Девушка за рулем обернулась, бросая на пассажира быстрый взгляд, тотчас возвращаясь взором к дороге. Выбившиеся из «пончиков» на ее голове темные волосы реяли на ветру, липли на ее разгоряченное лицо. — Отвези… в Старую Гавань, пожа… В «Атлас»… Еще один стремительный взгляд через плечо, говорящий «совсем спятил?» и резкий разворот машины. Свист то ли ветра, то ли колес. — Как хочешь, лаотэ, желание умирающего — закон. Она резким движением хлопнула по боковому зеркалу, поправляя его (тщетно, раненый в какой-то аварии кусок пластика качался, пуская багровые солнечные зайчики — и только-то). Риз снова зажмурился. Он вспомнил, кто она такая. И теперь ему предстояло объяснить ей, как он разрушил ее жизнь.***
Не сказать, чтобы в Острой Лощине удавалось легко ориентироваться. На некоторых улицах, конечно, стояли фонари, но было бы глупо полагать, что Фиона и Саша пройдут именно по ним… Точнее, глупее всего было бы полагать, что именно по ним они и пройдут. — Следовало отправляться сразу в Старую Гавань, наверное. Уж нашли бы они нас там — у них же есть карта. — Покачал головой Риз, прислоняясь спиной к ближайшему столбу. От прикосновения тот коротко пискнул и моргнул огоньком на цифровой панели. — О, смотри-ка, доска объявлений! Мы можем оставить им сообщение… Но это было бы неразумно. Уже было занесенный для нажатия на кнопку палец Риза замер в воздухе. Фиона с сестрой уж точно даже не подумали бы выставить на всеобщее обозрение свои координаты. Возможно, существовал какой-то код для передачи приватных записей, не напрасно же, наряду с обычной, старомодной деревяшкой, на которую на клей и кнопки крепились листы, посреди доски, под мутноватым оком крохотного проектора, торчала панель цифрового набора. Но чтобы воспользоваться кодом, его следовало знать, и вот с этим у Риза с Воном имелись проблемы. И тем не менее, доска — а точнее, объявления на ней — могли сослужить неплохую службу. Как минимум, скоротать время. А в случае мало-мальской удачи — и помочь разжиться какой-нибудь наличностью. — Кажется, что-то подходящее, — Вонн выразительно поправил очки, как будто так ему было сподручней читать. — Это что, какие-то соревнования по типу «кто больше выпьет»? «Если хотите подзаработать, приходите в Бар Пиро Пита! Повеселитесь и срубите бабла! Каждую пятницу с 19 до последнего человека!» — гласила напечатанная крупным жирным шрифтом надпись вверху листа. Ниже шла приписка: «Только в этом месяце — гастроли аттракциона в баре Синей Вдовы (на время ремонта бара Пиро Пита после пожара). Условия те же. Ведущая вечера — печальноизвестная Конни. П. С. ВЗРЫВЫ ЭТО КРУТО!!!» Слово «печально» было наискосок перечеркнуто, но так, что казалось, что его, возможно, хотели подчеркнуть. — Что-то мне не нравится пассаж про взрывы. — Мгновенно скис Вонн. — Да брось. Уверен, никакого отношения эта фраза к делу не имеет. — Риз покрутил объявление в руках, прежде чем вернуть его на доску. — Смотри, это отпечатано прямо на бланке. Кто-то выбрал неподходящую бумажку для объявления и только-то. — Что ж… Деньги есть деньги. Мы пока неплохо себя показали на Пандоре, а? — Вонн ткнул Риза локтем, то ли пытаясь приободриться, то ли действительно воодушевляясь, вспоминая недавние подвиги. — Надо пользоваться шансами, пока нам благоволит удача. Тем более, что до «Синей вдовы» было рукой подать.[Pigeon John — She's Loud]
— Что ж, тут вполне миленько. — Вонн осматривался, придерживая очки, точно те грозились подпрыгнуть на его носу от восхищения. — Даже спящий на софе псих смотрится как часть интерьера. Ну, полагаю, что он спит. Что ж, в этом имелась доля правды. Внутри «Синей вдовы» чувствовалась власть женской руки. Жестокой и беспощадной, правда, как нетрудно было догадаться, взглянув на хозяйку заведения. И зататуированной по самое плечо едва ли цензурными словами. Тем не менее, несмотря на свой угрожающий имидж, хозяйка полагала, что заведению необходимы синие кружева. Даже пиво подавали на кружевных салфеточках. Да и кто стал бы спорить с таким дизайнерским решением? Вонн обернулся, ловя мрачный взгляд хозяйки, стоявшей в дверях в подсобку. И правда, кто? Возможно, прибитый к стене возле мишеней для игры в «дартс» псих рискнул. Судя по салфетке, пришпиленной к его лбу дротиком, это могло быть правдой. Вонн отвернулся и сделал щедрый глоток пива. Ну так, чтобы не казалось, что ему не по нраву выпивка. Тем более, что вокруг все заливались алкоголем с таким рвением, точно соревнования уже начались. Возможно, они просто знают свои способности, вон какие все крепкие, подумал Вонн, рассматривая байкеров, на которых едва не лопались майки: рост и ширина плеч у этих генетических везунчиков стремились к одной цифре. Риз не пил, оглядываясь. Все казалось не хуже, чем прочие места на Пандоре. Грязновато, потерто и провинциально, но, спрашивается, где на этой чертовой планете иначе? Возможно, в Старой Гавани, съязвил внутренний голос, и Риз вздрогнул от тревожного подозрения: а его мысли все еще только его? Вот почему ему и капля в горло не лезла. Пока все шло неплохо — только пока. Во всяком случае, в «Синей вдове» все было не так уж ужасно, пока не появилась та самая (печальнозачеркнутоизвестная) Конни.[The Pretty Reckless — Why'd You Bring a Shotgun to the Party]
На стойку бара, сверкнув на секунду татуировкой двух пистолетов над копчиком, вспрыгнула девушка с мегафоном. Темно-каштановые волосы ее были забраны в два «пончика» над ушами, в глубоком вырезе черной рубашки виднелась майка с логотипом корпорации «Торрг», на бедре висела — очевидно, трофейная — маска психа с огромной дырой на месте лба. Девица обвела взглядом помещение бара и вскинула мегафон к губам: — Итак, дамы, господа и свиньи, которых стыдно назвать иначе, добро пожаловать в насилие! У вас есть меньше одной минуты, чтобы съебаться, если вы не готовы, и мы начинаем наше пятничное месилово! — Ответом ей был восторженный рев добрых трех десятков глоток. Девушка наморщила нос, улыбаясь, подняла на секунду ладонь, призывая к тишине — до поры. — А я напоминаю наши правила! Никаких правил! Кроме, разумеется, ножей и огнестрельного оружия! Даже марки «Торрг», несмотря на то, что оно совершенно ПОТРЯСНОЕ! Она резко вскинула руку со сжатым кулаком вверх, и по бару прокатилась волна рева. — Оставьте восторги на потом, потому что лучшие ракетницы сегодня в призовом фонде! Деритесь кулаками, деритесь стульями и друг другом, главное — вы должны победить всех! Включая меня. Не поддавайтесь, я не оценю. Девушка снова вскинула кулак, но теперь начала по одному распрямлять пальцы, предвкушающе ухмыляясь. Музыка в динамиках сменилась записью ударов гонга. Риз попробовал как можно незаметнее сползти под стол, за рукав увлекая друга за собой. — Вонн… Кажется, мы не так поняли фразу про «последнего человека». Они уже из-под столешницы видели, как разжав всю пятерню, с последним ударом гонга, девица с пончиками и пистолетами врезала ногой по голове ближайшему бугаю. Затем скатилась со стола и исчезла в мешанине туловищ и конечностей: двигающихся, бьющих, рвущих, заламывающих и отпихивающих. Девушка — много позже выяснилось, ее действительно зовут Конни — высплыла еще раз в поле зрения на несколько секунд, расчистив вокруг себя пространство: она орудовала своим мегафоном, пока пластиковый рупор не разлетелся на осколки от столкновения с чьим-то затылком. Силы в ней было ровно столько, как и в любой лихой девчонке на Пандоре, промышляющей драками в том или ином качестве (но не сирене), однако Конни явно знала, как ею распоряжаться. Внимание, постоянное движение и неожиданные удары: казалось, ей куда больше по нраву атаковать сбоку и назад, чем лоб-в-лоб. Побоище, начавшееся как вакханалия невероятной жестокости, уже через пару-тройку жалких минут превратилось… в дуэль. Большинство бойцов усеивали пол, на ногах оставались только хозяйка бара (так и стоявшая со скептично сложенными под грудью могучими руками в дверях подсобки, даже выражение ее лица не переменилось), какой-то громила и Конни. — Ну давай, здоровяк, от двух прекрасных ракетниц марки «Торрг» тебя отделяю только я. — Конни поманила противника, как ручного скага. — Ты же хочешь вкусняшку, лаотэ? Бугай тупо смотрел на «печальноизвестную», слегка покачиваясь. Вряд ли он ее слышал, оглушенный и едва сохраняющий сознание. Конни вздохнула и шагнула к нему, готовая привести последнего бойца к победе за шиворот, если понадобится. Но ее рука, протянутая к вороту майки громилы не успела: пальцы сомкнулись на воздухе. Бугай рухнул навзничь, потеряв сознание еще в воздухе. Конни вздохнула еще тяжелее и потерла лоб. — Ну пипец. Один из «пончиков» над ее виском раскрутился, превратившись в волну свободно ниспадающих (и немного всклокоченных) волос. Конни будто бы этого не заметила ни в бою, ни теперь. — Вот же срань, если у нас опять не будет победителя, брат меня убьет. Это плохо для бизнеса. — Она говорила сама с собой, однако бросила невзначай взгляд на хозяйку «Синей вдовы», и та кивком головы намекнула: посмотри вот там. Под тем столом в самом углу. За колонной. Под которым так удобно прятаться. Конни не стала утруждать себя сгибанием колен и корточкам предпочла рывок: которым перевернула стол над головами Риза и Вонна. — Молитесь… Тьфу, то есть, танцуйте, вы победители! Последовала немая сцена. Конни вздохнула (уже в третий раз за последние две минуты) и наклонилась над парнями. — Идите и празднуйте свою победу, нэйцзан. Трудно было понять, что значат последние слова, но, судя по интонации, вряд ли что-то лестное. Опасливо переглянувшись, Риз и Вонн поднялись. И последний с изумлением понял, что смотрит Конни прямо в глаза. Они были одного роста. Это несколько разряжало обстановку, даже несмотря на то, что девушка с какой-то уж очень подозрительной задумчивостью переводила взгляд с одного молодого человека на другого. — Хм… мда. Ну… м-м… Секундочку. Она сказала это так, точно «победители» действительно могли куда-то деться. Вот так… взять и просто сбежать от этой Конни, юркнув мимо хозяйки бара. Они ведь действительно могли бы бестрепетно это сделать, даже видя, что Конни возвращается к ним с оторванной рукой одного из проигравших в барной свалке. Ну ведь правда же. — Наслаждайтесь тем, что делите первое место, ребята. — Конни шлепнула ладонью по слому трофейной руки, затем ущипнула по очереди Риза и Вонна за щеки, точно заехавшая издалека тетушка, размазывая кровь им по лицам. — Мне нужно сделать фото для отчетности. И последующих промо. Хозяйка бара достала ЭХО-передатчик из-за ремня и настроила режим съемки. — Может… было бы достаточно угрожающих гримас? — Попробовал уточнить Риз, досадливо думая: я же только утерся! Кровь, богато украсившая его щеку, грозила затечь в рот. — Как можно! — Конни казалась искренне изумленной и оскорбленной. — Вы же победители, вы должны показать, как вы рады выиграть продукцию компании «Торрг»! Она закинула руки им за шеи, крепко прижимая к себе щека-к-щеке. — Самые сладкие улыбочки, на которые вы способны, нэйцзан. Сы-ы-ыр! Отлично. Она отпустила их, дала прокашляться и одним шагом развернулась лицом к лицу. Закурила. — Это все. Наслаждайтесь своей славой. На ее лице остались потеки крови. Вонн стер свои рукавом, Риз, удостоверившись, что хозяйка бара роется по каналам своего ЭХО-передатчика, — кружевной салфеткой с ближайшего стола. Конни почесала щеку, растерла кровь между двумя пальцами и снова взглянула на парней перед собой. — Ну и чего вы стоите? — Ты же сказала, что мы победили. — Пожал плечами Риз. — Не то что б нам были нужны ракетницы… хотя, если вдуматься… — Вы их и не получите. Формально вы победили, потому что остались на ногах, когда закончилась бойня. Но, во-первых, вы не побили меня. Во-вторых, не побили вообще никого. — Конни затянулась долгим вдохом и щелчком отправила окурок в мешанину поверженных тел на полу. Кто-то недовольно замычал. — Так что скажите спасибо, что я вас не сдала. Иначе пришлось бы платить за пиво. Конни отвернулась и успела сделать несколько шагов прочь, прежде, чем ее остановил голос Риза: — Ты ведь не нас спасла. А прикрыла свою задницу. То есть, в смысле, голову… Нет, это еще хуже, понял Риз, когда Конни обернулась. Судя по тому, как наморщилась ее широкая переносица, девушке не нравилось, что она слышит. — В общем, раз уж я начал… — Действительно. — Ее глаза сощурились, и рот после каждого слова поджимался в линию. — Договаривай. — Так может, услуга за услугу? Мы тебе уже оказали, твоя очередь. Ты же хорошо знаешь этот городок? Куда могут поехать две… немного разбойные девчонки на в хлам убитой машине? Только что сощуренные глаза Конни мгновенно изумленно округлились. — Вы чего, блин, шутите? Это же как два пальца… — Она вздохнула, затем подняла глаза к потолку, размышляя, и вздохнула еще раз, глубже. — Идемте, домчу с ветерком. Мне как раз нужно сделать доставку кое-куда, и ставлю оба своих ствола над жопой, что ваши подружки будут там.[The BossHoss — Joyridin']
— Запрыгивайте в мою конфетку. Конни ласково похлопала по капоту огромный грузовик, раскрашенный в цвета корпорации «Торрг». Риз опасливо примостился на переднее сиденье, Вонн, едва скрывая интерес, полез на место стрелка. Вряд ли он бы сделал это, полагая, что ему придется от кого-то отбиваться, но посидеть там, держа руки на гашетках, было приятно. Грузчик мялся позади грузовика, но Конни встала между ним и машиной с непримиримой решительностью. — Ну нет, на ящики ты не сядешь. Тебя, может, и можно по частям собрать назад, как было, а вот меня и твоих корешей вряд ли. — Конни достала ЭХО-коммуникатор, показала грузчику на экран. — Сюда, дун ма? И не стесняйся идти напролом, не думаю, что твои хозя… э-э, друзья хотят долго ждать. Как только все заняли места, Конни задрала край кожаного нарукавника, под которым оказались маленькие неказистые часики. — Ладно, нэйцзан, надеюсь, вы предпочитаете быструю езду безопасной. Ошарашенное «что?!» на два голоса потонуло в визге колес. Как и «а ну чего вы хотели? Хоть бы кто меня водить учил — все сама, все сама!»[Brooks & Dunn — You Can't Take the Honky Tonk out of the Girl]
Потом они, конечно, обменялись еще парой ожидаемых фраз. «Это точно их кара-вэн!» и «Я же сказала», а также «Выгружаемся, нэйцзан!» и, естественно «Я думал, мы не доедем!» — Ой, да ладно, доехали же. — Конни запрыгнула в кузов, половину которого занимал ее товар. Взялась за ручки объемного ящика с логотипом «Торрг!» и выскочила назад. Затем вернулась за вторым ящиком. И когда Конни выпрыгнула назад со второй порцией товара, Риз и Вонн уже препирались со Скутером, пытаясь доказать тому, что они действительно в одной команде с Сашей и Фионой. Конни вполголоса выругалась, едва не уронив ящик, и с трудом поймала его на колено. Все три парня обернулись на нее. Конни замерла, приоткрыв рот. Кое-как приобнимая сползающий ящик, растрепанная и перепачканная кровью и пылью. Да уж, так и не скажешь, что она хорошенькая, с легким чувством жалости подумал Риз, глядя на то, как девушка осторожно ставит товар на пол гаража, так и не сводя глаз со Скутера. Она же чувствовала себя в одном из тех фильмов, которые так презирает ее брат. Когда в минуту яркой, острой, мгновенной влюбленности девушку крутит в урагане розовых лепестков. Звучит пронзительная скрипка. Фон размывается, потому что есть только она — и он, а всё остальное, все остальные перестают быть важны. — Ты же… ты же делаешь «курьеры», правильно? — Пробормотала она так, точно видела перед собой открытые врата Хранилища. С восторгом и благоговением. — Вот прям… ты, лично? И с придыханием. Фу, просто фу, подумал Риз. Тем не менее, трудно было признать, что Конни кажется вылепленной из того же теста, что и Скутер. Во всяком случае, пока хотя бы один из них не умылся. — Так ты что же, расширяешь бизнес, шуай? Конни подошла к Скутеру почти вплотную (попытавшись покачивать бедрами в пути, впрочем, безуспешно), щелчком в козырек приподняв его кепку на лбу. — Миленько тут у тебя. — Э-э… да… — Обожаю твои машины! Грузовики, конечно, классные, но курьеры… Просто потрясные! — Да… так ты привезла доставку? Скутер не казался особенно заинтересованным. Во всяком случае, чем-то кроме содержания коробок, стоявших у входа в гараж. Даже у него были стандарты, в конце концов. И Конни в них не вписывалась. — Ага. Довезла с ветерком. И уж не каждому продукцию компании доставляет сестра босса. Не вписывалась, пока не сказала этого. Скутер, только что смотревший за плечо Конни, повернул к ней голову. И даже не заметил, что девушка снова щелкнула по его козырьку (очевидно, полагая это неотъемлемой частью любого флирта). — Так ты Констанция? — Известная. — Печально известная. Она покрутила ладонью. — Смотря для кого. А потом она все испортила, засмеявшись самым немелодичным образом, хлопнув Скутера по плечу и сказав: — Проскользнула искра, но это опасное место для такого. А, а? Ну ты понял. Искра, бензин, все такое. К счастью, в ту секунду прибыли Фиона с Сашей, лишая Риза с Вонном надобности присутствовать при этой пантомиме неловкости. В конце концов, у них были куда более важные и более интересные дела, чем наблюдать провальный флирт. Тем больше был изумлен Риз, когда второй раз он увидел Конни уже в фате. Нет, она была одета в том же стиле, что и обычно: пыльные сапоги, кожаная куртка, подвязанная на животе рубашка, ремень со значком «Т» на пряжке. И кружевная тряпка, пришпиленная между лихо закрученных над висками «пончиков».[Billy Talent — Fallen Leaves]
— Слушай, шагуа. — У меня вообще-то есть имя: Риз. — Да мне пофиг! Конни схватила Риза за плечи и увлекла за собой в один из закутков гаража. Недружелюбно приперла к стене, как будто собиралась отдубасить. Но глаза ее были полны тревоги. И мерцали от готовых пролиться слез. — Тише, — оборвала она его шепотом, и в этот момент Риз понял, что Конни действительно напугана. Сестрица Торрга, раз в неделю дерущаяся с байкерами в баре? Но ее голос звенел от беспокойства. — Я знаю, что план твой. Скутер сам напросился, но все придумал ты. Я прошу тебя, заклинаю всем, что есть в этом мире ценного, не просри его там, ладно? Мне очень не хочется едва став невестой, сразу после превратиться во вдову. — Что я должен сказать?.. Он мысленно перебрал варианты. «Я умнее, чем ты думаешь, так что готовь попку к медовому месяцу» прозвучало бы с неправдоподобной бравадой, честное «я сам вообще не понимаю, чем все кончится» звучало ещё хуже. А перспектива быть придушенным девицей в кожаных штанах в сложившихся обстоятельствах не казалась соблазнительной. Он правда не знал, что она хочет от него. Он был бы рад пообещать ей, но… Впервые, однако так остро Риз почувствовал всю шаткость своего плана. Слишком много переменных. А, ладно. Проскочим. Он взял ее за локти. Кожа косухи скрипнула от прикосновения. — Констанция… э-э-э… —…Варла Камеро Флексингтон. Риз кивнул, заменяя движением надобность повторять ее имя целиком. — Ладно, я обещаю. Обещаю, что ты выйдешь замуж, как и хотела. А потом она махала им из грузовика на прощание. И бросила вслед свою смехотворную фату, но та, подхваченная ветром, улетела куда-то в сторону Песков.***
В третий раз Риз увидел ее на переднем сиденье курьера, мчащего прочь от горящего «Гелиоса». В четвертый — когда ее лицо с озабоченно нахмуренными бровями нависло так низко, что он чувствовал тепло ее дыхания. В руках Конни была отвертка. — Скажешь, если станет больно. Но вообще не должно.[Lord Huron — The Yawning Grave]
Риз попытался осмотреться, насколько ему это удавалось: пальцы Конни держали его за подбородок, не давая двинуться. «Атлас», как он и заказывал, хотя и комната, в которой он в первое свое посещение не был. Конни «домчала с ветерком» и теперь, вероятно, латала наспех его раны. Ее жесткое колено давило на его бедро. Стул тоже был слишком жесткий и слишком узкий, но на нем можно было откинуться, по крайней мере. Конни так было проще работать, Риз тем более не жаловался. Голова кружилась. Соображал он пока плоховато, о том, что случилось, вообще предпочитал не вспоминать. Никакая мысль «это закончилось» не утешала. Все болело, изнутри и снаружи. Физически и морально. Все было так ужасно, как только могло. По крайней мере, во всем этом был один плюс: не могло стать еще хуже. С другой стороны, сколько раз за все время на Пандоре Риз думал об этом? Каждый раз неизменно ошибаясь? — Можешь взглянуть на себя в зеркало, хотя я бы не советовала. Конни отстранилась, рассматривая то, что у нее получилось. Риз моргнул, понимая, что видит обоими глазами. И они, наконец, одинаково хорошо закрываются. Но, судя по наморщенной широкой переносице Конни, с точки зрения эстетики Риз проиграл бы сейчас даже дохлому скагу. Неделю как дохлому. — Ладно, вот еда. — Конни повернулась к столу, на секунду оперлась на него, точно у нее тоже закружилась голова, зажмурилась. — Сам поешь? Уж одна рука при тебе. Поправишься — переделаешь себе глаз, как понравится. Риз не решался двинуться, не чувствуя в себе достаточно сил для этого. Так и замер, откинувшись на стуле. Конни медленно отошла от стола и принялась собирать рюкзак. На лице ее была написана мрачная решимость. — Поеду искать Скутера, но тебя проведать вернусь. — Она говорила, не поднимая головы. Выбившиеся из «пончиков» пряди колыхались у ее лица, скрадывая его выражение. Риз вздохнул. Он должен был ей сказать, даже не зная, как она отреагирует. Даже рискуя, что она уйдет и не поможет ему восстановиться. Или двинет со всей дури, не пожалев своих недавних трудов. — Конни, он… Я… Так вышло, прости. Она подняла голову. — Ты его не найдешь. — На одном дыхании выпалил Риз. Конни выронила рюкзак. Нет, бросила. И пнула. Затем замерла на секунду посреди комнаты, глядя перед собой, точно что-то решая. И скованной походкой, будто преодолевая толщу воды, вышла за дверь. Через минуту Риз услышал приглушенное расстоянием яростное ругательство. Затем собрал все силы, сел за стол и стал есть суп. Новый глаз был вполне сносен, как и бульон. И за это стоило сказать спасибо — как минимум. И, в конце концов, Риз чувствовал, что просто не может сейчас не занять себя ничем, сидя тут в одиночестве, потому что все прошлое наваливалось на него душащей лавиной, впиваясь в сердце безжалостными когтями. Если Конни собиралась устроить ему разнос — пусть так, это было куда лучше, чем сидеть и холодеть от одной мысли: что же ты наделал? Что, блин, ты наделал? Если уж что он и заслужил, то сколь угодно громкая выволочка наполовину на непонятном ему языке — меньшее, что он задолжал этому миру. Конни он нашел за покосившимся забором, у чудом уцелевших амбаров. Она сидела на заросшем зеленью сломанном аппарате Маркуса, обхватив себя за плечи и просто смотрела перед собой. Легкий ветер шевелил выбившиеся из «пончиков» на макушке темно-каштановые пряди. Когда Риз приблизился, Конни обернулась, смерила его равнодушным взглядом, и снова уставилась перед собой. Пнула камешек ботинком, и тот, отскочив от плит, исчез в темной траве. — Я слишком молода, чтобы быть вдовой! Ладно, может быть, еще было не поздно предпочесть одиночество, пустую тарелку, еще пахнущую супом, и ужасные воспоминания о прошлом. Риз вздохнул и осторожно сел на другой конец автомата. Толстый пластик даже не скрипнул, легко выдерживая вес двух людей. — Я просила только об одном: не дай моему жениху умереть. И что? Ты все просрал! — Я… вообще-то я не виноват. — Не очень виноват, подсказал внутренний голос, потому что если выстраивать длинную логическую цепочку… Риз приказал ему заткнуться. И в то же время было приятно, наконец, слышать в своей голове только один голос — свой собственный. — Да знаю я. Просто… — Конни закрыла лицо руками и помотала головой. Голос ее глухо звучал из-за ладоней. — Это несправедливо! Несправедливо! Я должна хоть кого-то винить, потому что я просто не могу… В эту минуту она совсем не выглядела такой же крутой, как в баре «Синяя вдова». Будь у Риза все еще на месте правая рука, он бы обнял Конни. Если не из сочувствия, то хотя бы в благодарность. Но увы. — Констанция… Он развернулся так, чтобы достать до плеча девушки левой рукой, но Конни откинулась, упираясь спиной в забор, невольно избегая прикосновения. Или намеренно. Лицо ее было мрачно, однако сухо — в уголках глаз скопились слезы, но ни одна не пролилась на щеки. — Констанцией меня зовут только в семье, если мной недовольны. Так что — Конни. Я… да, в общем-то, в глубине души я знала. — Она на мгновение закусила губу. — Еще когда увидела вспышку на небе. Потом, когда станция рухнула, я вообще потеряла надежду. И что же говорят в таких ситуациях? Что говорят девушкам, овдовевшим раньше свадьбы, которые если не спасли тебя, то все-таки помогли, как-никак? Кто-то должен написать руководство на этот счет. — О… ого, у вас так быстро образовалась столь сильная связь… Твоя интуиция… — Да нет… Мы обменялись ЭХО перед полетом. И когда сигнал заглох, я сразу начала подозревать неладное. Я догадливая, я пессимистка и, блин, хоть бы раз мне повезло ошибиться. Внезапно и резко Конни поднялась на ноги и отряхнула брюки. — Ладно, идем. Нечего тебе раны студить. Все пойдет, как пойдет. Это Пандора. Она протянула Ризу ладонь, то ли предлагая опереться на нее, то ли говоря: мир?[The White Stripes — Apple Blossom]